Глава XV (продолжение)

В тот же день в Университете волшебства, что в Рокиме, творился хаос. Студенты бегали туда-сюда, выполняя различные поручения своих наставников. Те, в свою очередь, казались чересчур возбужденными. Причиной тому послужило важное событие, весть о котором не должна была просочиться за стены Университета: в столице организовали чародейский Съезд. Двенадцать величайших магов со всего Анамана и прочих государств собрались в подземном зале главной башни, предназначенном для ведения скрытых от магического взора переговоров и устроенном так, что его вполне могли использовать в качестве убежища. Поскольку волшебники всегда конфликтовали между собой и дело доходило даже до войны между Кругами, в этом помещении не действовала никакая магия. Никто не мог воспользоваться Энергией, даже чтобы разжечь огонь в камине. Поэтому для освещения здесь использовали вечный огонь не магического происхождения, понять устройство которого дано было не каждому.
Зал представлял собой огромное круглое помещение с высоким потолком, без окон и с одной лишь дверью. Вдоль стен стояло немалое количество статуй, выполненных в виде волшебников в балахонах. Обе руки они держали ладонями кверху, из которых вырывалось настоящее пламя, ярко освещавшее зал. Ростом волшебники вышли до самого потолка. По центру зала стоял круглый каменный стол, диаметр которого составлял, по меньшей мере, футов двадцать. Посередине полыхал синий огонь, отчего стол также приобретал голубоватый оттенок. Стулья, несмотря на все величие Университета, оказались не богато украшенным красным деревом, а таким же холодным и твердым камнем без тени намека на роскошь.
Совет архимагистров состоял из двенадцати чародеев – лидеров двенадцати Кругов магов. Их сила и знания не поддавались описанию. Ни для кого не секрет, что каждый из них прожил гораздо больше обычного человека. Тем не менее, все они казались не старше сорока: магия позволяла им сохранять свою молодость и привлекательность. Особо ревностно за последним следили женщины, коих в Совете насчитывалось четверо. Эти прелестные с виду волшебницы уже несколько сотен лет возглавляли Круги, где мужчины считались немощными и бесполезными созданиями. Ходило немало слухов и легенд о смертоносных сиренах, обучаемых в их школах и по силе превосходящих любого известного миру мага. Простые люди также временами травили байки о том, как обворожительные студентки дни напролет устраивают между собой оргии, в результате чего и набираются такого могущества. Но, конечно же, далеко не все слухи являлись правдой. А может, и все – никто не знал точно.
Все двенадцать архимагистров собрались вокруг стола, но не занимали своих мест. Поначалу они обменивались лицемерными любезностями. Затем по привычке стали переходить на личности, а затем и вовсе развязали непристойную ссору, перекидываясь ругательствами. Здесь каждый знал себе цену и каждый считал себя выше других. Об этом говорила даже их одежда, которой волшебники испокон веков старались выразить свое превосходство. За всем этим балаганом чародеи не обратили внимания на еще один, тринадцатый стул, который стоял без герба и всякого обозначения, которым лидеры Круга помечали свои места.
И вот, когда Ванесса фон Гросс, архимагистр Круга Звезд, которую также звали Горной Звездой, уже собралась вцепиться в рыжие волосы Маргарите де Люер из Круга Цветка, позади стула возникло молочного цвета облачко, сопровождаемое сильной вибрацией и излучающее ослепительный свет. Все присутствующие вдруг замолкли и машинально прикрыли глаза рукой, чтобы не лишиться зрения. Когда слепящие лучи вдруг погасли, чародеи увидели пред собой тринадцатого участника Съезда, одетого куда изящнее остальных.
- Да вы присаживайтесь, - с любезной улыбкой пропел Таленэль, властным жестом предлагая всем занять свои места.
Не задавая никаких вопросов, все послушно уселись за стол и стали сверлить взглядами того, кто на таком мероприятии присутствовал впервые, но уже вел себя так, будто считал себя здесь хозяином.
- Что это за фокусы? – неожиданно воскликнул возмущенный Маркос Арктц по прозвищу Подрывник-с-Островов. Глава Круга Огня, облаченный в янтарного цвета шелк, выглядел тридцатилетним мужчиной с густой темной шевелюрой. Он казался не на шутку перепуганным, как и все остальные, и даже разозленным. – Как ты телепортировался сюда? Здесь же нет магии!
- На самом деле, - также певуче отвечал король эльфов, - это была лишь демонстрация. Я всего-навсего хотел начать наше заседание с этого, как ты сказал, Маркос, фокуса. Учтите, что это не фокус. Просто это в моей власти.
По напряженным лицам присутствующих стало ясно, что они тоже пытаются воспользоваться колдовством. Однако, как и предполагалось, ни один из них не смог даже почувствовать здесь присутствия Энергии. У одних это вызвало беспокойство, у других – негодование: их только что унизил выскочка-эльф, не проживший и десятой части тех лет, что прожили они.
- Да как ты смеешь! – крикнул, склонившись над столом, негр по имени Отарус из Круга Смерти. В отличие от своих коллег, он увешал себя разноцветными бусами и четками, а вместо роскошных атласных нарядов предпочитал что-то вроде дикарского доспеха из чешуи василиска и огромных перьев неизвестной птицы. – Кем ты себя возомнил? Кто дал тебе право, мальчишка-эльф, врываться на собрание архимагистров и устраивать свои фокусы?
- Не стоит указывать на расы, - учтиво попросила волшебница из Круга Грозы, эльфийка с розовыми волосами по плечи. Ее звали Альвайель Дитро или Чистая Молния. Как и все эльфы, она могла обворожить своим милым личиком любого мужчину даже без помощи магии. Ее фиолетовое платье идеально подходило под цвет глаз, что только усиливало ее привлекательность. – Должно быть, местные маги каким-то образом открыли для него лазейку в это подземелье. Но, я думаю, способ его появления не столь важен. Давайте лучше выслушаем, чего он хочет.
Таленэль благодарно улыбнулся ей в ответ и заявил:
- Те, кто до сих пор не понял, что я здесь делаю, должны знать: это я созвал Совет. – Напряжение за столом стало стремительно расти. – Вы здесь потому, что я так захотел.
Сказав это, он стал с упоением наблюдать за взрывом эмоций собравшихся чародеев. Кто-то кричал на регента, осыпая отборными ругательствами и не забывая также о нелюбимой расе. Затем защитники гонимого народа – а точнее, эльфийки Альвайель Дитро и беловолосая Ванесса фон Гросс, а также синеволосый эльф Георвей Тюльпан из Круга Ветра – заступились за Таленэля. Снова начался балаган. Вскоре крикуны перестали разделять оппонентов на людей и не-людей и оскорбления коснулись других вещей.
Например, Ванессе не понравилось до неприличия прозрачное и облегающее платье фигуристой Александрины Франко из Круга Иллюзии, за что она назвала ее шлюхой, хотя сама выбрала не менее прозрачный и вызывающий наряд. Вероятнее всего, ссора между ними возникла из-за зависти довольно плоской, однако безумно привлекательной, эльфийки. Архимагистр Иллюзии указала Горной Звезде на то, что та не только нарядилась в прозрачное платье, но и вовсе не носила нижнего белья – а значит, больше претендовала на звание шлюхи. В итоге они обе пришли к решению, что в равной степени заслуживают зваться женщинами легкого поведения, и, уже помирившись, дружно захохотали.
Довольно забавным оказался спор между лидерами вечно враждовавших Кругов – Крови и Веры. Последний, нарядившийся в нечто наподобие разукрашенной рясы, обвинял первого в безбожии, что вызывало у остальных только смех: волшебники, за исключением Круга Веры, не верили ни в какие божества, полагая, что Энергия – единственная сила, с которой стоит считаться в этом мире, и все живое произошло от нее. Верующего чародея звали Стефан Благочестивый. Поговаривали, что его школа находится вдалеке от цивилизованных стран, на Келатовых островах, ибо сам он проповедовал отшельничество. Валерикус Блейк из Круга Крови, облаченный в бордовый бархат с изумрудами, учил своих последователей одной из самых страшных и могучих волшебных стихий, черпая силу из жертвоприношений. Как человек неверующий, он издевательски пообещал Стефану при встрече с Богом попросить божественной крови, Энергия в которой, по идее, должна бить ключом.
- Господа! – безуспешно попытался перекричать собравшихся Аквотус Фрост из Круга Моря, которого университетские величали Тритоном, а лидеры других Кругов в шутку звали Водяным. – Давайте вести себя достойно! Мы так и не выяснили, зачем нас сюда пригласили!
Голубое шелковое платье великолепно смотрелось на этом чародее. Из всех присутствующих только он сумел не переборщить с золотыми вышивками и разноцветными каменьями. Таленэль сразу же обратил на это внимание, учитывая то, как сам он подходил к вопросу стиля. Остальные собравшиеся не чувствовали меры, а потому увешивали себя кучей драгоценностей, отчего их наряды нелепо сверкали при свете факелов и настольного огня. Длинные черные волосы, легкая бородка на лице и характерные синие глаза Аквотуса заставляли регента тайно восхищаться этим волшебником. Но это восхищение длилось недолго, ибо сам Таленэль, как всегда, выглядел куда эффектнее и чувствовал свое превосходство.
- Должен сказать, - услышал король Альсорны краем уха более спокойную беседу, - удивительно, что Университет до сих пор функционирует.
Сидящие рядом двое волшебников переговаривались между собой, не принимая участия в балагане. Один из них оделся во все черное: дублет, штаны, высокие кожаные сапоги и перчатки. Лишь на груди у него виднелась золотая вышивка, а на поясе блестела серебряная цепочка. Длинные черные волосы он убрал в хвост, бородку аккуратно подстриг, а глаза подвел темной тушью. Довольно мрачного вида чародей с красивым лицом разговаривал низким голосом, завораживающим слушателя. То был Кристиан Умбра по прозвищу Сумрак, архимаг Круга Теней.
Долгое время считалось, что именно основатель этого Круга подарил миру ночь, когда Круг Веры дал людям день. Тем не менее, хоть с последователями Кристиана и перестали связывать существование ночи, их школу до сих пор считали одной из самых таинственных. Мало кто видел «теневиков» за ее пределами, когда речь не шла о съездах Совета, ибо по какой-то причине они почти никогда не появлялись в обществе.
Собеседником Сумрака стал не кто иной, как пухлый глава Круга Камня. По примеру многих других он предпочел яркий зеленый наряд, изобилующий серебряными вышивками, и увешал себя золотыми цепями и перстнями, от веса которых, наверняка ему было нелегко передвигаться. Однако, в отличие от своих коллег, он ни разу не присоединился к словесным баталиям, терпеливо выжидая того момента, когда все успокоятся и смогут выслушать инициатора съезда. Этого рассудительного волшебника звали Бриан де Бенар по прозвищу Мраморный Червь. Стоит заметить, что он терпеть не мог, когда кто-то упоминал это прозвище.
- Не тебя одного это удивляет, - усмехнулся Бриан в ответ. – Для меня было сюрпризом уже то, что страна до сих пор не полыхает в огне гражданской войны. Эти северяне едва научились справлять нужду подальше от своих жилищ. Неужели у них здесь еще и для дипломатии место нашлось?
- Именно об этом я и говорю, - все таким же таинственным тоном продолжал красавец Кристиан. – Город процветает, экономика неустанно развивается, а на защите стоит отменный эльфийский гарнизон. Видать, за время нашего с тобой отсутствия здесь многое изменилось. Император Бальтазар даровал своему народу все, о чем тот когда-то мог лишь мечтать. Поистине, он достойный политик.
- Императора уже полгода нет в живых, - громко вмешался в разговор Таленэль, в результате чего все вмиг замолчали и уставились на регента. Тогда он обвел всех властным взглядом и гордо пропел: – Перед вами регент Анамана.
На этот раз никто не нарушил гробовой тишины. Все смотрели на беловолосого короля эльфов с ужасом в глазах. Ни один из них не знал о смерти императора по той простой причине, что чародеи весьма редко интересовались делами политики, уделяя время лишь заботам внутри своих Кругов. Только те, кто не входил ни в один из этих Кругов, предпочитая членство в Университете волшебства, могли позволить себе такую роскошь. Университетские магистры становились придворными магами, дабы иметь возможность влиять на своих монархов и таким образом даже управлять страной, за что в некоторых государствах волшебников жутко невзлюбили. Примером такого государства стала Маэрна, ибо Дункан люто ненавидел колдунов в связи с тем, что его сводный брат являлся одним из них. Придворные чародеи устраивали такие же тайные съезды своей Ложи магистров, где плели интриги и решали судьбы целых королевств. Однако, какую бы прочную систему они ни соорудили, последнее слово всегда оставалось за Советом, ибо не считаться с мощью архимагистров двенадцати Кругов не мог никто. И хоть Университет волшебства являлся чем-то вроде нейтральной стороны для соперничающих Кругов, воля архимагистров всегда имела большой вес.
- При всем уважении к покойному Бальтазару, - сказал вдруг вышедший из оцепенения Георвей Тюльпан, звездообразный амулет на шее которого, как показалось, сменил цвет с черного на темно-красный, - ты созвал нас здесь, чтобы сообщить эту новость?
- Разумеется, нет, - вздохнул регент и рукой в темно-синей перчатке элегантно поправил роскошные волосы. – Признаюсь, я весьма удивлен тому, что столь высокие чины впервые слышат об этой трагедии. Но, тем не менее, собрал я вас здесь не для того, чтобы обсудить прошедшие похороны. Темой нашего обсуждения будет гражданская война, которая началась пару дней назад.
- Ты, правда, решил, - прыснула Ванесса, - что нам интересна эта война?
- Нам плевать на ваши войны, - поддакнул возмущенный Подрывник-с-Островов, - и на ваше убогое варварское государство!
- Не сомневаюсь, - любезно улыбнулся им в ответ Таленэль. – Но неужели вам станет плевать на то, что в результате этой, как казалось бы, маловажной войны двух варварских королей в мире может не остаться ни одного эльфа?
- Ты прекрасно знаешь, остроухий, как мы относимся к тебе подобным! – огрызнулась Александрина Франко. – Ваше исчезновение вряд ли кого-то опечалит.
- Не говори ерунды, - перебил ее вдруг Кристиан Умбра, из-за чего растущее среди архимагистров возмущение вдруг развеялось. – Пусть мы и не любим эльфов, не стоит забывать, что именно они являются первооткрывателями Энергии. Их народ по праву зовется Высшим, а кто-то зовет его даже Священным. Исчезновение эльфов не пройдет без следа, и, когда баланс природы будет нарушен, последствия коснутся всех нас!
- Поддерживаю Сумрака, - заявил его товарищ Бриан, - все мы знаем, как влияют на поведение Энергии такие мелочи, как полнолуния, солнечные затмения и появления на небе комет. Представьте, что случится, когда целая раса вымрет! Особенно, когда речь идет о расе эльфов!
- Мой народ есть Магия, - гордо отозвалась Альвайель Дитро, грациозно хлопая длинными эльфийскими ресничками. – Не будет эльфов – не будет и магии.
Таленэль с удовольствием послушал еще несколько высказываний в защиту эльфов, после чего ему задал вопрос тот, кого на этом собрании воспринимали всерьез менее всего:
- Альвайель как никогда права, - говорил Стефан Благочестивый, - но как мы можем поверить в столь необычное заявление? Кто тебе сказал, что эльфов ждет вымирание? Уверен, кто-либо из нас почувствовал бы приближение подобной катастрофы. Твои слова вызывают сомнения. И… ты, конечно, извини мою неосведомленность, но… кто ты такой?
Снова наступила гробовая тишина. Все уставились на Таленэля в ожидании ответа, на вопрос, который не решался ранее задать никто, ибо на этом собрании его видели впервые. Никто не знал, кто он. Единственное, что им довелось услышать – это то, что выскочка-эльф стал регентом Анамана.
- Меня зовут Таленэль, - представился он, встав из-за стола. – Я – сын покойного императора Бальтазара, король Альсорны и регент империи Анаман. Вы неспроста видите меня впервые, ибо я не состоял ни в одном из Кругов и не являлся членом Совета архимагистров или Ложи магистров. Для Университета волшебства я тоже чужак.
- Как такое вообще возможно? – удивился чернокожий Отарус. – В соответствии с общепринятыми правилами любой Посвященный должен состоять в Университете волшебства, либо одном из двенадцати Кругов. Отступников карают!
- Так уж вышло, что Посвящение я проходил тайно, а обучал меня какое-то время придворный маг императора… Не думаю, что вам интересны все подробности.
- Придворный маг? – не унимался Отарус. – Ты смеешься над нами, эльф?
Для собравшихся здесь архимагистров считалось унизительным сидеть за одним столом с тем, кто по своему уровню не достоин даже сапоги им чистить. Придворные маги считались искусными интриганами и политиками, из-за придворной жизни позабывшими о магии. Когда присутствующие услышали, что виновник этого собрания обучался как раз у одного из этих прохвостов, мнение о нем упало еще ниже. Таленэля перестали воспринимать всерьез, и зал снова погрузился в хаос очередной словесной баталии, в коей каждый был сам за себя.
- Осуждая политиков, - обратился к нему Кристиан, пока остальные пытались друг друга перекричать, - они не замечают, как сами ведут себя хуже любого политика.
Эльф довольно ухмыльнулся, чувствуя, как все идет по его плану.
- Да ладно вам, ребята! – со свойственной ему фамильярностью оправдывался Ульрик, пока остальные не могли отвести глаз от синеющего трупа на полу. – Подумаешь, несчастный случай! Он же из Арамора, ничего страшного!
Король Валодии поймал на себе недоумевающий взгляд советника покойного Деррика и поспешил объясниться:
- Я это к тому, что в Араморе есть такая глупая, но в то же время забавная вещь, как Конституция. – Короли мельком взглянули на него и опять уставились на мертвеца. – Араморские короли правят с ограниченной властью, считая, что это весьма прогрессивно. Однако, несмотря на всю абсурдность такого правления, в случае чего народ сам может выбрать себе нового монарха!
- Ты пытаешься снять с себя ответственность за цареубийство? – проворчал Реджинальд, в бороде которого застряло несколько икринок. – Думаешь, тебя еще может что-то оправдать?
- Это не было цареубийством! – жалобно ответил тот. – Это несчастный случай, от которого, поверьте мне, страна не пострадает! Эй! Как там тебя… Галос?.. Валос… Фа…
- Кралос, - отозвался худощавый советник и с явным неудовольствием добавил: - Ваше величество.
- Точно! Кралос! Это же тебе я по доброте душевной подарил позапрошлой зимой шубу?
- Нет, государь, это был Аларос. Мой брат.
- Ах да, точно, помню! Аларос! Вот таким его еще помню… Вы с ним похожи как две капли воды!
- Простите, но это мой сводный брат, государь. Мы с ним ни капли не похожи.
- Ну я и говорю! Сводный брат! Ведь ему же я пожаловал шубу по доброте своей безмерной!
- Да, сир. Он скончался той же зимой от воспаления легких.
- Ну и отлично! – ляпнул в ответ растерянный Ульрик, но затем сразу же понял, что сморозил: - Я хотел сказать, что скорблю по твоей утрате, Валос. Однако я хотел, чтобы ты сейчас все-таки объяснил всем нам, что ожидает Арамор в подобной ситуации, если действовать согласно вашей Конституции?
- Мы проводим выборы.
- Вот! – радостно воскликнул Ульрик, тыча пальцем ему в грудь. – Я же вам говорил! С королевством все будет в порядке!
- Ульрик, - прохрипел мрачный Аластар. – Ты только что укокошил короля и радуешься как ребенок. Ты, правда, переживаешь за судьбу их королевства? Или же боишься, что после такого к твоим границам стянутся конные полки?
- Помилуй, Аластар! Никто не говорит о войне! Валодия и Арамор всегда были дружны!
- Проводят они выборы или нет, - заметил Дункан, мрачнея на глазах все больше и больше, - у них сейчас нет короля. Страна наверняка расколется на части, погрузившись в хаос гражданской войны.
Короли и их советники замолчали. Ульрик, осмысливая всю серьезность того, что натворил, нервно сглотнул. На мгновенье ему показалось, будто с шутками действительно пора завязывать. Столь долгое время он относился к правлению, как к какой-то игре, считал, что ему все дозволено. Сейчас он видел лица своих «коллег» и понимал, что пятнадцать лет, проведенных на троне, не научили его ничему. Реджинальд, Аластар и Дункан молча провожали бывшего товарища на тот свет. Кралос держался на удивление спокойно. В его глазах не было того горя, которое обязано быть у слуги, видевшего смерть господина. Однако, когда Ульрик на самом деле притих, не пытаясь выкинуть очередной фокус, король Маэрны все-таки нарушил гробовую тишину и обратился к советнику Деррика:
- Прости за этот инцидент. Такого, признаюсь, даже я ожидать не мог.
- Ну, - пожал плечами тот и усмехнулся, - это же Ульрик, мать его.
Он расхохотался и похлопал Ульрика худой рукой по плечу. И тогда до всех дошло.
- Деррик? – удивленно воскликнул Реджинальд. – Лопни мое пузо! Это же Деррик!
Пухлый король кинулся радостно обнимать загримированного правителя Арамора. Аластар тоже не удержался и по-братски обнял товарища. Дункан, глядя на перепуганного и совсем приунывшего Ульрика, покачал головой. Убитого горе-массажистом Кралоса, переодевшегося государем, вмиг позабыли. Лишь спустя несколько минут радости в связи со столь счастливым стечением обстоятельств Дункан позвал прислугу, чтобы та позаботилась о нем.
- А я знал, что ты не Кралос! – обиженно заверил Деррика Ульрик, когда все снова уселись за стол. – У тебя на лице было написано, что ты не Кралос!
- Ты настолько не доверяешь нам или Ульрику, что решился на этот маскарад? – проворчал вдруг Аластар. – А то после сегодняшнего застолья я сам хорошенько подумаю, прежде чем явиться в своем обличье на собрание.
Все кроме Ульрика снова захохотали, стали чокаться кубками.
- На самом деле, - пояснил Деррик, - дело тут вовсе не в нашем товарище. Я предупредил Дункана о том, что по лесам и болотам у нас ехать нынче опасно. Говорят, некая ведьма в сопровождении двух наемных убийц заявилась в Арамор. За них я уже объявил вознаграждение. Однако путешествовать без лишней осторожности я не решился, вы уж простите.
- Мы все понимаем, Деррик, - учтиво кивнул Дункан и отставил в сторону свой недопитый кубок. – Времена сейчас такие. Однако позвольте все-таки начать то, ради чего я вас всех пригласил.
Короли поставили кубки на белую скатерть. Реджинальд положил недоеденный бутерброд с икрой на тарелку, Аластар откинулся на спинку стула, Деррик вытер салфеткой остатки грима с лица, а Ульрик, до сих пор красневший из-за неприятного инцидента, скрестил руки на груди и обиженно уставился в пол.
- Господа, - начал Дункан торжественно. – Мне нужна ваша помощь. Помощь в очень серьезном и ответственном деле.
- Что ты затеял, друг мой? – поинтересовался Аластар. – Уж не заговор ли ты плетешь?
- О нет. То, зачем я вас сюда позвал, стоит выше любых политических интриг! Я намерен объявить Крестовый поход!