Глава XXII

«Каково это – ждать тысячу лет, пока судьба сведет

тебя с твоею суженой, и немножко недотянуть?»

(отрывок из баллады «Последний день вампира»)

- Я не понимаю, - покачал головой Азазель, глядя на бесформенную белоснежную массу, реагирующую на малейшее дуновение ветра, словно желе, - почему смертные не видят его.
Разведчики Белой группы один за другим спускались в кратер, возникший при падении ангела. Внимательно осматривая воронку, они не замечали ничего, кроме углей и расплавленного камня. Все вокруг тлело и отдавало жаром. Недоумевающие маэрнцы не могли найти причину взрыва, поднявшего на уши несколько полков. Демон, наблюдавший за их тщетными поисками, недоумевал в не меньшей степени.
- Потому что он еще не обрел тело, которое мог бы увидеть человеческий глаз, - эхом отозвался жуткий громовой голос. – Это случится не раньше, чем Абигор его обретет.
Ноги разведчика утонули в желе, которое некогда звалось Азраилом, но тот, постояв в нем недолго и оглядевшись вокруг, ничего не почувствовал и полез наверх, где его уже ждали товарищи.
- Ты тоже не обрел еще тело, которое мог бы видеть я? – напрягся Азазель, до сих пор не понимая, откуда исходит громовой голос его собеседника.
В ответ раздался не менее жуткий смех.
- Почему я не вижу тебя? – настаивал демон.
- Потому что я слишком далеко, чтобы ты меня мог видеть, - заскрежетал он в ответ. – Но это не значит, что ты не мог видеть меня раньше. В Преисподней.
- В Преисподней томится слишком много демонов и душ, чтобы я по голосу мог определить, кто ты.
- Тебе не помешало бы знать того, кто может помочь тебе отомстить брату, попасть в мир людей или даже вернуться в Рай.
Азазель напрягся, стараясь заглушить чужой голос в своей голове, но ничего не вышло.
- Сказано так, будто ты – сам Владыка Тьмы, - фыркнул он. – Попытаться вернуться в Рай я могу хоть сейчас. Да вот только дальше литых ворот мне не пройти, не получив огненным мечом по хребту. А мыслями о смертной жизни можешь меня не соблазнять – не выйдет. Если даже ангел смог меня обмануть, то что уж говорить об узниках Преисподней.
- Так, значит, ты уже не хочешь ощутить на себе утреннюю прохладу, прикосновение первых лучей солнца? – Его громовой голос стал вдруг казаться поистине сладким, вызывая не только ужас, но и желание слушать.
- Кто ты? – пытался понять Азазель, прислушиваясь к его словам. – Люцифер?
В ответ снова раздался смех.
- Князь Тьмы, может, и знаменит среди таких, как ты. Но, несмотря на мелодичное имя и громкий титул, он мне не ровня.
- Именно поэтому ты до сих пор томишься в Аду, - криво усмехнулся демон.
- Я до сих пор в заточении вовсе не потому, что не в силах выбраться отсюда. – Голос резко стал суровым. – Мое появление за пределами Преисподней повлечет за собой последствия, которых давно стараются избегать как ангелы, так и демоны.
Азазель молчал, нисколько не веря в услышанное.
- Знаешь, дружище, - покачал он головой, - я видел много демонов, запертых в Аду. Не могу похвастаться тем, что помню их имена, но одно могу сказать точно: каждый из них мечтает о том дне, когда он сможет выбраться оттуда. Таких, как я, в Преисподней презирают вовсе не из-за того, что мы делаем столь низкую работу, переправляя души грешников. Нет. Все дело в зависти. Они бы с радостью выполняли эту работу вместо меня. Лишь бы иметь возможность отдохнуть от адского жара, который даже демона может свести с ума.
Громовой голос молчал. Демон продолжил:
- Говоришь, Владыка Тьмы тебе не ровня? В его власти целое царство грешных душ. Его имя люди произносят каждый день. Его боятся, ему причисляют самые страшные бедствия. Но даже он не может покинуть свои владения, потому что так решил Бог.
Демон не услышал в ответ ни слова, но все же необъяснимым образом почувствовал, как раздражало собеседника упоминание этого имени.
- Ты утверждаешь, что можешь впустить меня в Рай, сделать смертным. Дать мне то, чего не в силах дать даже Люцифер. И, тем не менее, ты, как обычный рядовой демон, заперт в Аду, в его владениях. Ты утверждаешь, что он тебе не ровня, но в то же время я даже не знаю твоего имени, которое ты так упорно стараешься не называть. Я рискну предположить, что ты прослышал о побеге Абигора и Азраила в людской мир и теперь ищешь способ повторить их подвиг за мой счет. Но скажу снова: я не стану тебе помогать.
На минуту ему показалось, что собеседник давно его уже не слушает. В ответ не раздался смех или оглушительный жуткий голос. Азазель так и стоял, не понимая, зачем он ждет. Однако по истечении этой минуты, тишина в его голове снова была нарушена раскатом грома:
- Мое имя – Белиар. – Демон замер, словно парализованный. – Его-то ты помнишь?
Звуки, доносившиеся в ту ночь из подземелий дворца Рокима, не похожи были ни на один известный человеческому слуху звук. Рев моржа, льва, стоны и вой северной вьюги, треск, гром морского шторма – все это сливалось воедино в том зале, где двадцать лет назад придворный маг Дювор обучал совсем еще юного Таленэля азам колдовства. Стены с напылением электрума пульсировали светом, будто вот-вот не выдержат и начнут плавиться. С потолка сыпались маленькие камешки.
Сложно сказать, что кричало громче: обезумевший от боли Коготь или то, что сидело у него внутри. Цепи едва сдерживали его, не давая вырваться и покончить с собой. Гранитные колонны, окружавшие извивающегося негра, покрылись трещинами. Таленэль наблюдал за всем этим процессом, на всякий случай оставляя небольшое расстояние между собой и подопытным, чтобы успеть вовремя поставить энергетический заслон. Понимая, что самое время вмешаться, он откупорил очередную склянку.
- Это последняя, - безмятежно пропел он, поднося бутылочку ко рту Когтя и заставляя его разжать губы. – Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.
- Черная магия? – с насмешкой спросил некто со знакомым низким голосом. – А я и впрямь на мгновение подумал, что ты не из нашего мира.
Равнодушно, словно ничуть не удивляясь его появлению в этом месте, Таленэль обернулся и кивком поприветствовал Кристиана Умбру, лидера Круга Теней. Затем снова повернулся к негру и вылил остатки темной крови ему в рот.
- Признаюсь, я разочарован, - продолжил Кристиан, как всегда, одетый во все черное и не поскупившийся на дорогие тени для глаз. – Столь загадочный, на первый взгляд, чародей оказался простым чернокнижником. Которому хватает ума заниматься такими вещами прямо у себя во дворце.
- Гвиатэль показала тебе дорогу сюда? – холодно спросил Серебряное Диво.
- Ты уж прости ее. Бедняжке пришлось пережить расщепление, когда твой портал неожиданно пересекся с моим. Но я вернул ей потерянные конечности и, кстати говоря, исцелил изувеченную тобою руку. – Из темноты зала вышла на свет разведчица, понурив голову и ожидая заслуженного наказания. – Не сомневайся, она не выдала твоих секретов. Чтобы попасть сюда, мне пришлось поковыряться в ее голове.
Таленэль удостоил ее мимолетным взглядом и тут же уставился на Когтя, который теперь уже нечеловеческим голосом выкрикивал проклятия на древних языках.
- Должен сказать, - заинтересованно протянул Кристиан, наблюдая за поведением негра, - не такая уж это и обычная магия… Что с ним?
- Внутри него сейчас гость из потустороннего мира, - еле слышно из-за криков ответил эльф.
- Какой-то древний дух? – не понимал тот. – Ты тут некромантией балуешься?
- О нет, - усмехнулся Таленэль. – Этому гостю куда больше лет, чем самому старому духу на том свете. – Мы договорились, что я протащу его в этот мир, а он взамен будет служить мне до конца моих дней.
Кристиан молчал, в ужасе глядя на вздувшиеся вены по всему телу Когтя. Казалось, под кожей негра действительно было какое-то движение, словно кто-то пытался вырваться наружу. В огромном количестве возникали кровоточащие язвы. На лбу появились четыре уродливые шишки. Кожа попросту начала слазить.
- Тебе не кажется, - насторожился архимагистр, - что что-то идет не так? Какой-то у твоего друга нездоровый вид.
- Темной крови оказалось недостаточно, - пожал плечами Таленэль. – Вот тело и не выдерживает такой силы. Либо я позволю ему разойтись по швам у нас на глазах, чтобы демон обрел свою оболочку и, соответственно, свободу, либо придется забыть об эстетике.
- Так это демон? – помрачнел чародей. – Они существуют?
- Если бы ты знал, сколько всего на самом деле существует, то давно сошел бы с ума.
Из глаз Когтя вырвалось синее пламя. Однако то был не волшебный огонек, коим порой загорались зрачки чародеев. На этот раз глаза действительно вспыхнули и расплавились в считанные секунды. Негр вопил от боли, издавая все те же душераздирающие звуки. Обезображенное язвами лицо начало распухать и потихоньку дымиться, будто кровь в сосудах превратилась в раскаленную лаву. Таленэль слегка поморщился, словно испытав отвращение при виде пустых глазниц, а его разведчица предпочла и вовсе не смотреть на это.
- Ты поил его темной кровью? – спросил, наконец, Кристиан, отступая к колонне, чтобы обезопасить себя на случай взрыва. – Кровью темных эльфов?
- Надеялся, что преобразованное тело сможет удержать в себе демона. Тело, которое подчиняется воле своего кормильца.
- То есть твоей воле, - догадался тот. – Ты вырастил мутанта, промыв ему мозги, и решил, что сможешь воссоздать целую расу темных эльфов, если поселить в них демонов. Но, как мы видим, человеческое тело не способно удержать в себе потустороннее создание, сколько бы темной крови ты в него ни влил. И сейчас твой подопытный кролик зажарится изнутри, а наружу выйдет неуправляемое нечто, которому вряд ли будет дело до ваших уговоров. У тебя есть запасной план? Или ты уже настраиваешься на знакомство с Инквизицией?
Таленэль манерно захохотал.
- Раз уж вы оба здесь, - протянул он, совершенно не спеша, - будьте так добры, снимите накидку со стойки у той колонны.
Кристиан недоверчиво поднял брови, слегка удивленный такой наглостью эльфа. Однако, вспомнив обстоятельства, при которых ему довелось познакомиться с Серебряным Дивом, чародей позабыл о своем удивлении и проследовал за разведчицей, которая сразу же поспешила исполнить приказ своего владыки. Серебристая Змея выглядела напуганной, но вовсе не тем, что происходило в тот момент в подземелье, - она страшилась лишний раз прогневить регента. Лидер Круга Теней чувствовал этот страх, но теперь уже не находил в нем ничего забавного, ощущая приближение чего-то неладного.
- Прости, дружище Абигор, - с насмешкой покачал головой Таленэль, - но я не дам тебе вылезти. Даже если мне придется заточить тебя в саркофаг и отправить на морское дно. У меня большие планы на тебя и этого чернокожего мальчишку с опустошенным разумом. Слишком большие, чтобы потерять вас обоих.
Когда кожи на теле не осталось совсем, беловолосый эльф увидел, что источник жара находился у негра в костях. Мышцы по всему телу судорожно сокращались, украшенные различными венами и артериями. Регент чувствовал запах горелой плоти, жареного мяса. Цепи накалились докрасна и вот-вот должны были порваться. Стены зала мерцали еще ярче, а Энергетическое поле трещало так, будто собиралось лопнуть, в результате чего образовалась бы Черная дыра, канал между мирами или что похуже.
- Это то, о чем я думаю? – спросил завороженный Кристиан, когда Гвиатэль сняла накидку с манекена.
Беловолосый довольно ухмыльнулся, ничего не ответив.
- И все же ты полон сюрпризов, - прошептал Умбра.
- Расскажешь, как вы нас нашли? – осторожно спросила Элена, опасаясь разбудить надзирателя.
- Не самый подходящий момент, - вполголоса проговорил Коул, не поворачивая головы и стараясь не выделяться среди отряда конвоиров.
- Другого может не представиться, - задумавшись, ответила она и уставилась на свои изувеченные руки с вывихнутыми пальцами.
Киру, Айдена и Элену везла в большой железной клетке пара лошадей. Первые двое всю дорогу спали – чародейка же не смыкала глаз. Заключенных стерег узкоглазый представитель восточных головорезов, которого усыпила долгая и спокойная поездка. Кто управлял повозкой, Элена не знала, поскольку видела лишь широкую спину в походном плаще с капюшоном. Спереди и сзади в абсолютной тишине ехали по три всадника в таких же плащах с темными платками на лицах. Единственное, что успокаивало ее в тот момент, - неестественно холодный для человека свет зеленых глаз, порой глядящих на нее из-под тканевой маски.
Коул ехал сбоку, не слишком близко, чтобы не вызвать подозрений у других конвоиров, но и не далеко, чтобы Элена могла его слышать. При этом он старался говорить поменьше и как можно тише, предполагая, что надзиратель мог проснуться в любой момент. Больше всего вампир боялся, что к нему обратятся и поймут, что среди них чужак, вероятно, убивший их товарища. Он не знал, сколько наемников еще ехало впереди, но догадывался, что немало: кто-то должен был разведывать дорогу во избежание перехвата конвоя. Возглавляла колонну персона, наверняка, важная, судя по экипировке этих ребят: под накидками пряталась легкая кольчуга, полуторные мечи, самострелы и наручные приспособления для метания различных острых предметов.
Каждую секунду Коулу приходилось бороться с неимоверным желанием устроить кровавую баню, воспользовавшись эффектом неожиданности и преимуществом в скорости и силе: мысль, что кто-то посмел причинить вред его возлюбленной, не давала ему покоя. Однако его останавливал тот факт, что столь дорогой отряд мог нанять лишь человек отнюдь не бедный и явно заинтересованный в том, что произошло в Фалькоме. Понимая, что конвой уже несколько дней движется вглубь Маэрны по заброшенным лесным дорогам, он сделал вывод: нанимателем был некто из разведки короля Дункана.
Альберто Рамос. Это имя не выходило из головы уже не первый день. Глава королевской разведки Дункана, знавший о существовании Коула и заплативший за его голову одноглазому головорезу. Более того, этот человек предупредил своих наемников о том, что их цель весьма опасна – а значит, он мог знать, что имеет дело с вампиром. Такая осведомленность пугала и в то же время раздражала кровопийцу, интриговала его. Но как найти лидера организации, которая по определению должна быть тайной? Найти, чтобы избавиться от преследований самому и избавить тех, кто ему дорог. Для этого Коулу и пришлось ехать тихо и терпеливо ждать, пока отряд сам не приведет его к заказчику.
- Я не дам тебя в обиду, - сказал он, мельком взглянув на Элену и тут же проверив, не проснулся ли узкоглазый надзиратель. – Скажи спасибо вашему наркоману: без него я бы вас не нашел.
Чародейка посмотрела на бледного Айдена, связанного по рукам и ногам и мирно спящего у нее на коленях. Она хотела бы вытереть грязь с его лица, накрыть своим покрывалом. Но яд, которым были смазаны иглы в браслетах из электрума, почти парализовал ее, сделав движения медленными и неуклюжими, повысив риск ненароком разбудить надсмотрщика. Пока токсин гулял по ее крови, чародейка с трудом соображала, пыталась не уснуть, и порой ловила себя на том, что у нее заплетается язык.
- Я не могу колдовать, - чуть ли не шепотом проговорила она. – Они отравили меня.
- Кандалы из электрума, - пояснил Коул, стараясь не злиться при мысли, какую боль испытывала в тот момент девушка. – Пока он в твоем теле, про чары можешь забыть.
Элена еще раз взглянула на свои изувеченные руки, по которым медленной струйкой стекала кровь, затем перевела взгляд снова на вампира.
- Сейчас утро, а ты не спишь. Разве солнце не губительно для тебя?
Надзиратель тихонько проворчал что-то во сне, заставив Коула насторожиться и судорожно сжать в руке поводья, и тут же утих.
«Туман, - подумал кровопийца, не желая более испытывать судьбу и продолжать разговор. – Спасительный туман. Пока он не рассеется, бояться мне нечего».
По правде говоря, чувствовал он себя в тот момент не очень хорошо: неживые глаза резало от невероятно яркого для вампира света, голова раскалывалась. Натянув капюшон, чтобы создать для них лишнюю тень, Коул старался не смотреть вперед и не видеть ослепительного неба. Белую кожу не обжигало, как при попадании прямых солнечных лучей, однако он приложил все усилия, чтобы не оставить открытых мест на теле, и чуть не начал благодарить Альберто Рамоса за то, что его наемники пользовались непроницаемыми темными накидками. Стоит ли говорить о том, как влияла на кровопийцу задержка дневного сна.
«Ты слабеешь с каждом минутой, - говорил он сам себе, стараясь не обращать внимания на дикую головную боль. – Не делай лишних движений. Веди себя, как остальные. Нужно лишь протянуть до захода солнца…»
Но необходимость в этом иссякла довольно скоро. Через четверть часа послышался свист. Из головы колонны примчался всадник в черном панцире, из которого торчали обломки стрел, и, не снимая капюшона и маски, велел всем броситься врассыпную: конвой угодил в засаду. Наемники обнажили мечи и поспешили укрыться в лесных зарослях по обе стороны от дороги. Но оставлять повозку под присмотром одного лишь узкоглазого надзирателя и кучера Коул не собирался, а потому остался рядом с клеткой, поглядывая по сторонам в поисках нападавших.
Восточный боец оказался довольно прытким малым. Стоило ему услышать сигнальный свист, как он уже без всякого намека на сонливость виртуозно играл стилетами в предвкушении славной битвы. Возница скинул плащ, под которым были припрятаны кривые ножи с ужасающими зазубринами, способными с легкостью выпотрошить любого, в чьем брюхе побывают. Всадник в черном панцире велел им стеречь пленников и поспешил обратно во главу колонны.
Проснувшаяся Кира сперва не поняла, что происходит. Увидев, как из леса летят смертоносные стрелы, она тут же припала к полу клетки, потянув за рукав вниз и Элену, которая не могла в тот момент быстро соображать. Только Айден продолжал лежать, посапывая во сне и пуская слюни на свою и без того мокрую одежду. Чародейка заслонила его собой от вражеских лучников, что не могло ускользнуть от взора Коула.
Стрелы отскакивали от железных прутьев клетки, застревали в кольчуге. Догадавшись, что лучники целятся по лошадям, вампир незамедлительно спешился. Не прошло и пяти секунд, как его гнедая была убита. Коул прислонился спиной к повозке, держа посеребренный меч обеими руками. Слабые лучи солнца, проникавшие сквозь густую дымку тумана, отражались от клинка и раздражающе слепили, отчего голова болела еще сильнее. Поэтому, когда из зарослей показались враги, кровопийце просто не терпелось освежевать каждого из них заживо.
Он понял, кто устроил засаду, еще в ту минуту, когда увидел зеленое оперение обработанных ядом стрел. Эльфы могли появляться из ниоткуда, способные спрятаться за любым кустом. Но Серебристый отряд превосходил всех в этом умении, разя наповал без пощады и промедления. Одетые, как простые разбойники, без всяких знаков отличия, они были неуловимы. Арбалетные болты конвоиров пролетали мимо, двигаясь слишком медленно для таких ловкачей.
Нападавшие без труда одолели большую часть всадников, отделавшись минимальными потерями. Но, когда на их пути оказался Коул, дело повернулось круто. Вложив всю злобу и ненависть, начавшую закипать в нем с самого рассвета, в этот удар, он с размаху рубанул мечом, разбрызгивая неприятельскую кровь. В следующий миг верхняя часть туловища эльфа отделилась от нижней, когда клинок прошел через грудь, а его ближайший товарищ потерял руку по самое плечо. Увидев, какой силой обладает кровопийца, враги сбавили темп, но даже не подумали отступить.
Повозку окружили. Ругаясь на своем языке и пытаясь контратаковать, восточный надзиратель совсем не жалел сил. Возница уже лежал со вспоротым горлом. Медленно приближаясь к клетке, эльфы загоняли вампира в угол. Десяток клинков сверкали и действовали ему на нервы. Он слышал сердцебиения, учащенные адреналином в несколько раз, и знал, в какой момент следует ожидать нападения. Позади тряслась от страха Кира и боролась с ядом измученная Элена. Действуя на упреждение, Коул быстрыми и размашистыми ударами отправил в загробный мир еще четверых, уклоняясь и не замечая, как чужая сталь скользит по его кольчуге.
Когда снова раздался сигнальный свист, эльфы запаниковали. Из зарослей донеслись звуки борьбы и крики поверженных: маэрнцы расправились над лучниками, засевшими в лесу. Те, что окружили повозку, попятились, не желая стать следующей жертвой вампира. Двое из них тут же рухнули на землю, получив стрелу меж лопаток. Остальные ринулись в лес, дабы не быть мишенью для стрелков. Щурясь от яркого света, Коул все же увидел, как эти остроухие обрели покой.
Разобравшись с ними, конвоиры не присоединились к охране повозки: во главе колонны все шло куда менее успешно, командир отряда нуждался в помощи. Коул поправил маску на лице и капюшон, поборол в себе желание слизать свежую кровь с клинка и повернулся к клетке. Кира, взглянув в эти глаза, излучающие не просто холодный, а прямо-таки могильный зеленый свет, нервно сглотнула. Впервые ей довелось видеть в них зверский голод, ледяную ярость и столетие пережитых мучений. И если бы она не помнила то красивое лицо аристократа, что скрывалось под темным платком, то наверняка завопила бы в ужасе, испугавшись хищной нежити.
- Помоги им! – с забавным акцентом крикнул надзиратель, выдернув стрелу из лодыжки. – Я присмотрю за пленными!
В другой раз Коул послал бы его ко всем чертям или же просто высосал из него всю кровь за подобную дерзость. К тому же, оставлять Элену под присмотром какого-то узкоглазого трюкача он ни в коем случае не хотел. Но в те минуты, помимо убийственной головной боли, зверского голода и рези в глазах, вампир мог думать лишь о том, как бы не потерять шанс на свидание с таинственным господином Альберто Рамосом.
«Стоит командиру отряда погибнуть, - рассуждал он, агрессивно втягивая носом влажный воздух, пропитанный аппетитным запахом еще теплой эльфийской крови, - и эта аудиенция будет отложена до следующего похищения Элены».
После недолгих колебаний, Коул все же помчался на помощь конвоирам, стараясь не оглядываться до тех пор, пока повозка не скроется в тумане, чтобы вдруг не передумать. Несмотря на грамотно подготовленную засаду, эльфов оказалось не так уж и много. Не трудно было догадаться, которые из них являлись простыми пешками, коим по завершению задания полагалось покончить с собой, и кто ими командовал. Как бы ни пытались они это скрыть, избавившись от знаков отличия, рядовые бойцы не могли сравниться во владении оружием и ловкости с офицерами.
Коул прибежал как раз вовремя: из группы конвоиров остались лишь пятеро, среди которых виднелся и командир. На каждого из них приходилось по одному-двум прытким эльфам, по скорости и изворотливости превосходящим наемников в черных плащах. Два офицера Серебристого отряда, одетые, как и остальные, в простые лесные лохмотья, держались в стороне, ожидая окончания схватки и ничуть не сомневаясь в ее итоге. Появление кровопийцы тоже их не смутило: они так и продолжили стоять, не вмешиваясь и никак не реагируя.
Вампир направился сразу к ним, попутно наотмашь отрубив голову одному из рядовых эльфов, решившему заступиться за предводителей. Движения его оказались настолько быстры, что эльфийский взор еле успевал за ними уследить, не говоря уже об изумленных конвоирах. Это и вынудило офицеров принять меры. Однако первое, что пришло им на ум, было вовсе не защита и не нападение. Остроухие попросту попытались сбежать в лес. Одного из них сразу же догнал вонзившийся меж лопаток меч, который запустил Коул. Другому повезло: к тому времени у кровопийцы не осталось под рукой оружия.
Увидев, что командиры позорно бежали, пешки поспешили сделать то, чему их заранее обязала хозяйка Гвиатэль. Без всяких объяснений, вызвав неподдельное удивление в глазах конвоиров, эльфы почти синхронно покончили с собой, всадив себе клинки прямо меж ребер. Ни один из них не замешкался, ни у одного из них на лице не промелькнуло и тени сожаления или сомнения. Этим бойцам хорошо промывали головы, прежде чем отправлять на такие задания. Оттого Серебристый отряд и слыл неуловимым.
«Сколько же здесь крови…» - в страшной ломке облизнулся Коул и воспользовался недоумением наемников, чтобы поправить маску с капюшоном и поскорее вернуться к клетке, избежав лишних расспросов.
- Чего это они? – выдавил один из конвоиров, коему, судя по голосу, было не меньше сорока лет.
- Не берегут себя совсем, - добавил тот, чей голос показался лет на десять-пятнадцать моложе.
- Серебристый отряд, - сурово ответил командир, оценивая численность убитых врагов. Направляясь к повозке, Коул спиной чувствовал, как тот сверлил его взглядом, заподозрив неладное. Когда вампир скрылся в тумане, он скомандовал: - Нужно продолжать путь. Это были лишь пешки. Если не убраться отсюда поскорее, мы будем иметь дело с ребятами посерьезнее.
- Как мы двинемся дальше, начальник? – доносились голоса конвоиров. – Наших лошадей перебили.
- Пленники пойдут пешком. Не спускайте глаз с ведьмы и… держите оружие наготове.
К утру от холода на полу и стенах подземелья образовался тонкий слой льда. Гвиатэль закуталась в лисью шубку, клацая зубами и беспрерывно трясясь. Кристиан Умбра не шевелился, не решаясь подойти ближе и не сводя глаз с беловолосого эльфа. Как и Серебряное Диво, он не чувствовал холода, тратя крохи Энергии на поддержку температуры тела. Энергии, которая изрядно настрадалась в этом ужасном месте и стремительно покидала его.
Сам Таленэль не удостоил и взглядом ни разведчицу, ни архимагистра. Все его внимание было поглощено другим – тем, чье морозное дыхание он ощущал у себя на лице. Эльф заслонял его собой от чужих взоров, но, по сути, сам не знал, кто же стоит перед ним. Чародей вглядывался во тьму, сочившуюся сквозь отверстия в рогатом шлеме, но не видел глаз. Он знал, что Ритуал удался, но не мог понять, насколько успешно.
- Ты снимешь цепи? – нерешительно спросил Кристиан, но не услышал ничего в ответ. – Может, я добавлю света?
- Нет, - отозвался Таленэль. – Свет ему сейчас точно не нужен.
Кристиан осторожно обошел его, чтобы взглянуть самому.
- Там сейчас юнец? – проговорил он. – Или твой демон?
- И то, и другое, - не сразу ответил эльф, глядя на струйки плавленой плоти, застывшие на костяном нагруднике. – Скелет остался. Но помимо него в этом панцире заперта и тьма.
Они оба смотрели на обгоревший доспех, под которым скрывалось нечто необъяснимое. Угольного цвета шлем пронизывали три пары коротеньких демонических рогов. Костяные перчатки деформировались: кончики пальцев вытянулись и чуть загнулись в виде когтей. А может, это и были когти, пробившиеся наружу и слившиеся с броней воедино. На плечах и локтях виднелись шиповидные образования. Многочисленные пластины на нагруднике попросту расплавились и застыли причудливыми узорами. Изнутри доносился тихий звериный рык.
- Насколько же должно быть жарко, - изумленно прошептал Кристиан, - чтобы расплавилась такая броня? Этот доспех защищал первых поселенцев от драконьего пламени.
- Драконье пламя не сравнится с жаром Преисподней.
- И все же доспех выдержал. Остается лишь надеяться, что твои чары удержат в нем демона надолго.
Наконец, Таленэль удостоил его взглядом:
- В этом нет необходимости. К тому же, мои чары давно разрушены высокой температурой.
- Так он может в любой момент вырваться наружу? – насторожился Кристиан.
Таленэль принялся ходить по залу, впитывая образовавшийся на каменных стенах лед и разговаривая менторским тоном:
- Ему незачем вырываться. Этот доспех стал частью его самого. Теперь Абигор, - при звуке этого имени в отверстиях для глаз загорелся синий огонек, а голова повернулась в сторону беловолосого, - может существовать в этом мире лишь благодаря ему и костям Зимбеи. Броня будет сдерживать адскую мощь, которая так и просится наружу, а кости… В них сейчас теплится что-то вроде души, демоническая сущность. Это трудно понять и еще труднее объяснить.
- Ты хотел, чтобы он подчинялся твоим приказам, - напомнил ему Кристиан.
Эльф замер, впитав остатки льда, и недовольно поморщился, ощутив, насколько искажено Энергетическое поле.
- Верно, - кивнул беловолосый. – Изначально он хотел стать смертным, чтобы до конца моих дней служить мне верой и правдой, при этом наслаждаясь жизнью в нашем мире. Но планы порой меняются. Заточить его в теле безвольного раба не получилось. Пришлось запереть в его костях.
- Это и есть то самое оружие, которым ты обещал навести порядок?
- Не совсем, - довольно улыбнулся Таленэль. – Он все еще смертный. Его нужно накормить, чтобы продлить его существование и укрепить его силы. Иначе… Ну, во всяком случае ты знаешь, что у меня всегда будет запасной план.
Умбра фыркнул, скрестив руки на груди. Он знал, что эльф ему не доверял, и даже не мечтал заслужить его доверие. Такие, как Таленэль, во все времена любили темнить и преподносить сюрпризы. Кристиана не меньше, чем других членов Совета архимагистров, раздражала заносчивость беловолосого. Но в то же время он не переставал восхищаться его загадочностью и способностью творить чудеса, будучи намного моложе лидеров Кругов. Он понимал, что как враг Таленэль будет чрезвычайно опасен, а как союзник – еще и полезен. Даже если ради такого союза пришлось бы пожертвовать собственной властью и амбициями.
- Чем же ты намерен кормить это существо? – усмехнувшись, спросил он. – Темная кровь вроде как закончилась.
Послышался звон падающих на пол цепей. Гранит слегка задрожал под могучими шагами. Абигор послушно следовал за своим господином, который плавной походкой скользил по залу, превращая в прах следы недавнего ритуала. В этом доспехе, похожем теперь на рогатую и шипастую смесь кости и камня, демон казался на голову выше и без того высокого волшебника. Когда тот остановился, вмиг озарив подземелье сотней свечей, замер и прислужник.
- О нет, - завороженно прошептал Таленэль, слегка наклонив голову и пожирая глазами свое творение, - никакая кровь не заполнит эту бесконечную пустоту. Никакая кровь не удержит в нашем мире такую тьму.
- И что же тогда продлит ему существование? – нахмурил брови Кристиан.
- То, чего он так хотел. Жизнь, - с наслаждением ощущая мороз на лице, ответил тот. – И не одна.
По наморщенному лбу архимагистра было видно, что ему не совсем ясен смысл этих слов. Беловолосый плавно повернул голову и устремил взгляд на давно притихшую разведчицу. Та почувствовала, как на нее смотрят, но не решилась заглянуть в глаза регенту. Абигор ждал приказа, тяжело дыша и не двигаясь с места. Серебряное Диво легким кивком дал ему знак, и тот незамедлительно направился к эльфийке, быстрым грохочущим шагом преодолев разделявшее их расстояние.
- Нам понадобится много душ, чтобы этот крепыш набрался сил, - удовлетворенно заключил Таленэль.