Глава XXIII (часть 2)

Элена проснулась с мокрым от слез лицом, почувствовав, как что-то нетяжелое шлепнулось ей на спину.
- Это вам переодеться, - сказал запыхавшийся молодой маэрнец, которого в лагере держали на побегушках. – А это вам помыться.
Дверь клетки снова закрылась. Деревянный таз, который он притащил, был почти доверху наполнен горячей водой. Элена взглянула, что падало ей на спину, пока она спала: чистое алое платье с корсетом и длинным рукавом, пахнущее сиренью. Рядом аккуратно стояла пара бежевых туфелек.
- Король ждет вас к ужину, - пояснил юнец и стал со скрещенными на груди руками ждать, пока пленницы приведут себя в порядок.
Кире досталось светло-зеленое платье с вырезом и кружевами, а также белые туфли, явно великоватые ей по размеру. Догадавшись, что в военном лагере особо выбирать не из чего, когда речь идет о женских нарядах, она не стала озвучивать свое недовольство и молча потянулась к тазику, из которого вовсю валил горячий пар. Тоска по теплой чистой воде и свежей одежде переборола в ней всякое желание сопротивляться приказам тех, кто держал ее в неволе.
- Ты так и будешь пялиться? – спросила она, собираясь раздеться и заметив довольную улыбку на лице мальчишки.
Испугавшись одного только ее взгляда, юнец развернулся и выскочил из палатки.
- Просто не верится, - блаженно протянула она, умывшись горячей водой. – Сто лет не принимала ванну.
Заметив, как чародейка вытирает слезы, она посерьезнела:
- Опять снился Айден?
Элена ничего не ответила, начав раздеваться.
- Послушай, подруга, я понимаю, каково тебе. Я и сама когда-то с ним была. Мне тоже его не хватает. Но твои слезы его не вернут.
- Зачем ты мне это говоришь? – дрожащим голосом спросила волшебница, смывая грязь и кровь с изувеченных рук. – Зачем?
- Затем, что тебе нужно смириться.
- Какая тебе разница, смирюсь я или нет? – На этот раз голос ее задрожал от злости. – С чего ты вдруг стала так заботлива?
Кира остановилась, взглянула на нее с тенью сожаления в глазах.
- Мы с тобой остались одни. Нет ни Асулема, ни Куба, ни эльфов, гоняющихся за нами по пятам, ни Айдена, ни Коула. Как бы ты ни бесила меня раньше, теперь у меня есть только ты. – Элена на мгновение посмотрела на нее и тут же продолжила намыливать плечи и шею. – Хотим мы этого или нет, но нам нужно держаться вместе, заботиться друг о друге. Иначе – пропадаем.
- По-моему, ты просто боишься остаться совсем одна, - процедила чародейка. – Тебя не волнует моя тоска по Айдену, не волнует гибель Коула. Тебя пугает мысль об одиночестве, которое, скорее всего, тебе и светит в скором времени. Где-нибудь в подземелье за совершенные тобою дела.
Кира не успела ничего ответить в свое оправдание, поскольку в палатку снова вошли. Решив, что это обнаглевший юнец решил поглазеть на то, как они моются, светловолосая пленница схватила с пола обувь и со всей силы швырнула. Пролетев между железными прутьями клетки, туфелька попала прямо в рыжую голову длинноволосой барышни. Послышался испуганный визг, после чего посыпались проклятия и целый поток бранных слов.
- Упс, - виновато съежилась метательница обувью. – Ошибочка вышла.
Под навес, услышав вопли, влетели двое вояк с самострелами. Кира и Элена тут же прикрылись платьями. Держась за лицо рукой, рыжеволосая повернулась к ним и что есть мочи заверещала:
- Пошли все вон!
В следующую секунду арбалетчиков и след простыл, а Головастик схватила со стола маленькое круглое зеркальце. Надеяться, что на ее лице не останется синяка или ссадины, стали все находившиеся в шатре. Больше всех за последствия удачного броска переживала Кира. Когда же она увидела на щеке у девушки глубокий шрам и решила, что это ее заслуга, перед глазами у пленницы пролетела вся жизнь. Только сообразив, что рыжая разглядывает не левую, а правую щеку, на которой виднелось лишь покраснение, она выдохнула с облегчением
Вернув зеркальце на место и увидев, что Кира хочет извиниться, Головастик злобно предупредила:
- Ни слова! Я не желаю знать, что это была за чертовщина. Не желаю знать, что вы делаете в моем шатре и кто устроил здесь эту баню. Сейчас вы молча оденетесь и будете сидеть смирно, пока за вами не придут. И настоятельно рекомендую вам не делать лишних движений и не издавать лишних звуков, если не хотите заменить мне подопытных кроликов.
По ее взгляду, тону и позе, пленницы поняли, что шутить с ней не стоит. Послушно закончив умывания, они принялись одеваться. Головастик ногой забросила туфельку обратно в клетку, чтобы Кире не пришлось отвлекать ее своими просьбами, и уселась за стол, принялась что-то оживленно строчить в журнале. Заключенные помогли друг другу заплести волосы и затянуть корсеты, и, когда все было готово, от их глаз не могла ускользнуть вещица, которую рыжеволосая время от времени брала в руку и внимательно разглядывала.
Кира вцепилась в железные прутья клетки, не веря своим глазам.
- Это… - запнулась она. – Это тот самый Куб?
Головастик ничего не ответила, высыпав остатки содержимого на стол.
- Это все, что было внутри? Все, ради чего мы проделали такой путь? Айден и Коул умерли ради какого-то… Что это?.. Ради какого-то черного порошка?!
Ученая не стала ничего объяснять – просто взяла опустошенный Куб и с размаху запустила его прямо в лицо Кире, намекая, что ей лучше помолчать, и доказав, что наемница не одна такая меткая. Пусть деревяшка была довольно легкой, но все же удар оказался весьма неприятным, учитывая, что угодил он прямо по носу. Головастик удовлетворенно ухмыльнулась, продолжив исследования.
- Ах ты рыжая сучка! – взвыла Кира, зажимая нос. – Я же ужинаю с королем!
Теперь уже светловолосая пленница, держась за больное место обеими руками, топала ногами и выкрикивала все известные ей ругательства. Тем временем Элена молча стояла, прислонившись лбом к решетке, и разглядывала черные крупинки, над которыми возилась разведчица. В ее глазах царила пустота – не грусть и не злоба, не разочарование и не интерес. Ей словно было абсолютно все равно, ради чего пришлось пережить столько бед.
Офицеры Клогга расталкивали толпу зевак, освобождая ему проход. Сам полковник спешил поскорее встретить Хоггеров, только что вернувшихся с первой победой. Граф ехал впереди сына, и больше всего цветов падало к копытам его лошади. Горожане радовались и аплодировали, а он со скромностью героя в благородном молчании продвигался к замку. Томас же, внешне спокойный, готов был кричать от досады, видя, как отец забрал всю его славу.
- Граф, - поприветствовал Эрика полковник, вынудив его остановиться, - рад, что вы подоспели вовремя! С таким численным перевесом, не знаю, чем бы закончилась эта битва, если бы не вы.
- Я всего лишь исполнял свой долг перед королевством, - улыбнулся пожилой всадник в ответ. – Не более того.
- Сэр Томас! – Виконт, словно ошпаренный, подскочил в седле, услышав, что полковник все же обратился к нему. – Вы доказали, что вашему слову можно верить.
На этом его похвалы в адрес Томаса окончились, что повергло его в еще большее уныние. Клогг пригласил Хоггеров на ужин в замок, а своим офицерам велел заняться расквартированием прибывших войск. Однако в крепости не стало от их появления особо теснее: Эрик привел с собой лишь пару сотен всадников и примерно столько же пеших ополченцев. Достаточно, чтобы отбить пробный удар, как в этот раз, но слишком мало, чтобы отстоять город. Это был факт, о котором все предпочли попросту умолчать.
Никто не хотел портить радость от столь незначительной, но все же победы. Женщины, увидевшие среди вернувшихся своих мужей, не хотели думать о том, что завтра они могут уже не вернуться. Мужчины, которым посчастливилось выжить в этом бою, предпочли просто наслаждаться, возможно, последней ночью в их жизни.
- Так значит, - сказал Джеффри, увидев знакомое лицо, - ты теперь с нами?
- На что только не пойдешь, - пожал плечами Лютер, - чтобы встретиться в бою с ублюдком Тарном.
- Все не можешь забыть его? – усмехнулся капитан.
- Человека, который вел меня на убой, как свинью, невозможно забыть. За свою долгую наемничью жизнь я многим полководцам послужить успел. Но таких подонков вижу впервые. К тому же он мне так и не заплатил. Та ночь в Терраке дорого ему обойдется.
- Капитан! – раздался голос из толпы.
- Да? – синхронно откликнулись Джеффри и Лютер.
Оба удивленно переглянулись.
- Граф назначил тебя командиром пехоты? – недоверчиво протянул Джеффри. – Ловко он нашел мне замену.
- А ты, значит, командуешь гарнизоном? – усмехнулся Лютер в ответ. – Буду знать, кого винить, если проиграем.
Они вдвоем от души захохотали, почувствовав всю грустную иронию в этом «если».
- Кто командовал наступлением? – спокойно спросил Дункан, сидя во главе длинного стола и не переставая орудовать ножом и вилкой.
- Сын лорда Сиффо, милорд, - ответил советник Эктор, сидевший справа от короля. – Того самого, который…
- Который взял на себя смелость отпустить Айдена Вудкорта, - не дал ему договорить государь, - и доверил доставку Оружия мальчишке.
- Вы, как всегда, правы, повелитель, - улыбнулся советник.
- Казните обоих. И лишите их семейство всех привилегий.
- Будет исполнено, Ваше величество.
Риккардо, сидевший слева от короля, обеими руками держа бараний окорок и без стеснений чавкая, не мог не вмешаться в разговор:
- Подхалим плешивый. Нравится тебе лизать господские сапоги?
Сэр Эктор скривился, взглянув на его блестящее от жира лицо и бороду.
- Прекрати, Рик, - по-дружески обратился к нему Дункан. – У каждого здесь свои обязанности. Твои – защищать меня любой ценой, обязанности Эктора – лизать мои сапоги. Вы оба необходимы мне, поэтому старайтесь не собачиться лишний раз.
В палатку вошли две девушки в ярких платьях. Появление их было явно не по собственному желанию, поскольку в спину им тыкали копьями солдаты, не давая сделать лишних движений. У пленницы в алом на окровавленных руках виднелись кандалы, очевидно, причинявшие ей немало страданий. Ее бледное лицо и синяки под глазами говорили о том, что за последние дни она и так потеряла немало крови.
Заключенная в зеленом платье держала связанные руки за спиной. По какой-то причине разозленные солдаты ей уделяли гораздо больше внимания.
- О, - приподнялся со стула Альберто Рамос, сидевший рядом с Эктором, и элегантно вытер рот салфеткой, - а вот и наши барышни-беглянки.
Он вышел из-за стола и приблизился к ним. Король отвлекся от своей тарелки и взглянул на гостей, манерно промокнул губы салфеткой и взял кубок вина. Сэр Эктор также встал, приветствуя дам. И только Риккардо остался равнодушен к появлению посторонних людей и продолжил набивать себе брюхо.
- Кандалы можно снять, - любезно проговорил Альберто и обратился к пленницам: - Вы ведь будете вести себя прилично. Да, синьорина Элена?
Девушка покорно кивнула, когда ее руки освободились от шипастых оков.
- В вашем теле теперь нет электрума, но я настоятельно рекомендую вам не колдовать, если вы не хотите попасть в неловкую ситуацию. – Он тихонько рассмеялся и вручил ей платок, чтобы вытереть руки от крови. – А вы, пожалуй, Кира?
- Пожалуй, да, - ответила та, дождавшись, пока ее развяжут.
- Я наслышан о вас. – Он поприветствовал ее кивком головы. – И о том, что случилось с вашим мужем Айденом. Примите мои искренние соболезнования и будьте уверены: виновные в его смерти не останутся безнаказанными.
Кира ничего не ответила, плотно сжав губы, и мельком взглянула на подругу, которая могла в любой момент выйти из себя от таких речей.
- Прошу за стол, - властным жестом пригласил их сэр Эктор.
Элена только теперь поняла, почему ей досталось платье с длинными рукавами: кто-то хотел, чтобы оставленные браслетами раны не смущали никого за ужином. Натянув их как можно сильнее, она послушно села рядом с Эктором, который молча указал ей место. Кире пришлось довольствоваться таким соседом, как Риккардо. От королевского телохранителя резко пахло чесноком и потом, что она безуспешно пыталась игнорировать весь вечер.
- Итак, - говорил Дункан, обращаясь к Элене, пока прислуга наливала гостьям вино, - вы на самом деле дочь знаменитого Асулема?
У чародейки закружилась голова при упоминании этого имени, пересохло в горле, словно она опять очутилась под палящим солнцем Фалькомы. Как только ее кубок наполнился, она резко схватила его и вмиг осушила.
- Когда король спрашивает, - суровым тоном наставника заявил Эктор, - нужно отвечать.
- Да, - выдавила Элена, придя в себя. – Ваше величество.
- И, кроме вас, у него не осталось детей? – поинтересовался Дункан, не обращая внимания на советника.
- Не осталось.
- Значит, вы – законная правительница Фалькомы?
Риккардо вдруг громогласно чихнул, разбрызгав ошметки мяса по столу и неслабо всех напугав.
Альберто резко отодвинулся на стуле, уже вооруженный парой кривых метательных ножей. Дункан выплеснул часть вина на белую скатерть. Немолодой сэр Эктор схватился за сердце и пытался восстановить дыхание. Кира вскочила с места, угрожая здоровяку вилкой. Элена оцепенела и побелела еще сильнее. В шатер вбежали двое охранников с алебардами.
Не утруждая себя извинениями, воин вытер лицо рукой и продолжил трапезу.
- Будь… здоров! – впившись пальцами в стол, злобно произнес Дункан, когда стража удалилась и все заняли свои места.
Тот в ответ с набитым ртом пробубнил что-то вроде «спасибо».
- Вернемся к нашему разговору, - попытался успокоиться король.
- У Фалькомы нет правителей, - сказала Элена, трясущимися от увечий руками поднося ко рту заново наполненный кубок. – Было лишь сборище работорговцев, которыми руководил мой отец. Но и этому пришел конец. Теперь Фалькома – лишь огромный кусок мертвой земли, пустыня, где каждый сам за себя.
Такой ответ явно не понравился королю, и он, чтобы не показывать недовольства, решил обратиться к другой гостье:
- Кира, вы так и не притронулись к еде. Прошу вас, ни в чем себе не отказывайте.
Девушка взяла со стола кусок хлеба.
- Может, скажете уже, - спросила она, гордо выпрямившись, - зачем нас здесь держат? Куб у вас, а мы с Эленой все равно ничего не знаем.
- Не стоит быть такой уверенной в незнании вашей спутницы, - улыбнулся Дункан. – Да и вы можете поделиться с нами довольно интересной информацией. К примеру, куда вы направлялись, везя с собой Куб? В анклав Братства?
- Верно. – Она помрачнела, стала щурить глаза, внимательно прислушиваясь к каждому его слову и не понимая, откуда он знает об их планах.
- Но вы, конечно же, не знали о том, что Фрайя разорена, а Фрайберг уже год как лежит в руинах. Вымиравшее общество наемных убийц перестало существовать окончательно. Если не считать вас, разумеется.
Теперь настала очередь Киры бледнеть и трясущимися руками браться за кубок.
- Но если в Фалькому вас отправило не Братство, то кто? – продолжал напирать король. – Багумир? Таленэль? Или кто-то из соседних государств?
- Никто. – Дункан и Альберто сосредоточили внимание на ней. – Я нашла письмо, адресованное королю Багумиру. В нем говорилось об оружии, которое поможет захватить власть без Драконьей короны.
- То есть о Кубе? – уточнил Альберто, отставив тарелку.
- Скорее всего. Мое появление в Фалькоме – лишь попытка сбежать от вашей разведки. Мое путешествие во Фрайберг – попытка спрятаться от разведчиков Таленэля.
- Да, нам известно о вашем контакте с мисс Гвиатэль, - усмехнулся Дункан, заслушавшись Киру. – Возможно, именно вас стоит благодарить нашему Альберто. Если бы не ваша находчивость и жажда наживы, он бы не поднялся так высоко и сейчас не сидел за этим столом.
Альберто промолчал, сделав глоток вина.
- На корабле покойного шефа разведки, - заговорил вдруг Дункан после недолгого молчания, - мы нашли журнал, оставленный госпожой Гвиатэль. Не сомневаюсь, она оставила его не случайно. И все же в нем было написано кое-что о ваших приключениях в Червоточине. Со слов безымянного пленника, который выдавал себя за Айдена Вудкорта.
Элена, услышав это имя, ощутила ком в горле, закусила губу, чтобы никто не заметил, как она дрожит, и постаралась сдержать слезы. Кира, краем глаза следившая за ней весь вечер, не могла не обратить внимания, как она напряглась. Понимая, в чем причина такого поведения подруги, она в очередной раз испытала то, к чему никак не могла привыкнуть и что начинало не на шутку ее раздражать, – сочувствие.
- Это правда, - не унимался король, - что ваш друг сразился на арене Асулема с самим василиском?
- А это правда, - не выдержала Кира, решив прекратить его неосознанные издевательства над Эленой, - что вы поверили в басни о Драконьей короне и продали свою страну соседям?
Даже при слабом свете свечи она увидела, как покраснели уши короля и задергались его скулы. Риккардо перестал чавкать, почувствовав, как вдруг возросло напряжение за столом.
- Осторожней, барышня, - прохрипел бородатый телохранитель, угрожающе щурясь и шумно втягивая воздух широкими ноздрями. – Я даже своим детям не позволяю дурно отзываться о короле.
- Детям? – недоверчиво подняла бровь девушка, оценив его взглядом с ног до головы. – И много их у тебя?
- Семеро, - положив громадный кулак на стол и приняв еще более угрожающий вид, процедил тот.
Кира фыркнула, скрестив руки на груди так, чтобы за предплечьем не было видно спрятанной на всякий случай вилки:
- И это ты мне говоришь об осторожности?
Зарядить ей по лицу кулаком или бараньей костью не дал сам Дункан, вмешавшийся в последний момент, когда здоровяк вот-вот готов был вспыхнуть от злости. Король вдруг захохотал, громко аплодируя, но при этом не переставая краснеть. Эктор, привыкший во всем угождать государю, тоже засмеялся, хоть и не понимая, в чем причина веселья господина. Риккардо и Кира смотрели друг другу в глаза, не двигаясь.
- Браво! – похвалил Дункан. – Слухи о вашем остром языке оказались более чем правдивы, синьорина Кира.
Телохранитель продолжал сверлить ее взглядом.
- Риккардо, - обратился к нему монарх, - будь так добр, сходи проветриться.
Тот вопросительно на него посмотрел, но по выражению лица понял, что на этот раз ему приказывают, а не дружески просят, и покорно удалился. Сэр Эктор сделал вид, что вытирает рот салфеткой, на самом деле пряча за ней довольную улыбку. Альберто махнул прислуге, чтобы ему подали десерт.
- Итак, - сказал Дункан, поставив локоть на стол и начав расчесывать слегка вьющиеся темные волосы пальцами, - раз уж вы заговорили о нашей войне. Вы, наверняка, видели тот город на возвышенности?
Кира кивнула, краем глаза следя за тем, как Элене на ухо что-то бормочет пожилой советник.
- За этим городом – Рокия. Как только он будет взят, от столицы Империи нас будет отделять лишь жалкое сопротивление разрозненных отрядов. Правда, это будут эльфийские отряды. Но не исключаю, что их слава преувеличена.
Девушка продолжала молчать, не понимая, к чему клонит король.
- Как вы думаете? – спросил, наконец, он. – За что я сражаюсь? За что сражаются наши союзники?
- Прямо так и говорить? – задрала брови Кира.
- В первую очередь, - не стал дожидаться ответа король, - я веду борьбу за то, чтобы у народа Анамана был достойный правитель. Тот, который чтит законы и традиции этой великой страны и, в особенности, законы чести. Мои братья ополчились на меня, плели за моей спиной интриги, потихоньку захватывали то, что им не принадлежит.
- А вы, как благородный государь, решили предать их суду?
- Я искренне верю и даже надеюсь, - не обращал он внимания на насмешку в ее голосе, - что мой брат – мой настоящий брат – одержим чарами Таленэля. С ранних лет этот колдун умел притворяться невинным, безобидным, втираться в доверие и разрушать чужие семьи. Пока он контролирует Багумира, я не могу ничего поделать, кроме как вести эту войну. Священную войну со скверной. Либо война, либо эльф захватит власть окончательно. И Бог знает, что он намеревается делать дальше. Есть еще надежда, что, свергнув его, я освобожу брата от его чар.
- И тогда вы отдадите брату императорский трон? Или он причитается вам, как награда за освобождение от чар?
- Кому достанется трон, можно всегда решить мирным путем.
- Я заметила.
- Напрасно иронизируете, - покачал он головой. – Наша империя – последний оплот чародейства в этом мире. Впрочем, как и последний оплот эльфов. В других странах правители давно отказались от придворных магов и не возводят уже школы для юных волшебников. Мир меняется, люди верят в прогресс. Магию сменяет наука. Уже сейчас мои разведчики трудятся над воссозданием оружия, привезенного вами из Фалькомы. Не пройдет и полувека, как башни двенадцати Кругов падут. Если Анаману и нужен император, пусть это будет тот, кто обеспечит развитие и процветание, а также светлое будущее его народу.
- То есть вы, - подытожила пленница.
- Когда мы победим, наши отношения с соседями только укрепятся. Я могу обеспечить мир с нашими союзниками на долгие десятилетия. Даже, если ради этого, мне приходится сейчас проливать кровь тех, кто становится у меня на пути. Багумир, может, и хороший король, но его методы устарели. Он чересчур пассивен, принимает решения лишь под чьим-то влиянием и не даст Империи того, что давно есть у других. Кто знает, как долго продержится наш суверенитет, если на престол взойдет он, а не я.
Кира обратила внимание на то, как помрачнела ее подруга, выслушивая неумолкающего советника.
- Зачем же вы говорите все это мне? – не понимала Кира, глядя то на короля, то на Альберто Рамоса. – Вы взяли нас в плен, держите в своем лагере, приглашаете на ужин и рассказываете, как много значит для анаманского народа ваша война. Вы хотите, чтобы я вас похвалила? Или вам что-то от меня нужно?
Король велел прислуге покинуть шатер. Советник замолчал, вероятно, не договорив то, что хотел сказать. Альберто отставил блюдце с белым тортом.
- Вы уже знаете, - молвил шеф разведки, - что в настоящий момент наша цель – Рокия. А именно – ее столица в горах над водопадом, Роким. Наш противник либо не верит в то, что мы отважимся напасть на сердце Империи, либо думает, что нам не хватит сил. И действительно, этот город с незапамятных времен считается неприступным. Ни одна катапульта или осадная башня не поднимется так высоко по столь крутому склону. А эти узкие тропинки вдоль обрыва…
На мгновение показалось, будто он сам уже не верит в свои планы.
- Но у нас изначально было преимущество – огромный численный перевес. Наш маршал Дрейк не верил в то, что даже столь мощная армия может взять Роким. Теперь у нас есть нечто, в считанные секунды превратившее логово царя пиратов и разбойников в кучу пепла. Остаются лишь две проблемы: как размножить это оружие и как доставить его в город. С первой задачей разбирается моя разведчица, а вот со второй…
- Альберто хочет сказать, - перебил его Дункан, - что незачем искать агента, способного проникнуть в Роким и без лишнего шума устроить диверсию, если есть человек, который всю жизнь этим и занимается.
- Не поняла, - наморщила лоб Кира. – Чем это я уже занимаюсь?
- Вы ведь несколько лет назад проникли в Дарейский монастырь и вырезали его обитателей, пока они спали? – уточнил Альберто. – А год назад именно вы убили королевского гвардейца, миновав целую роту его рыцарей и украв то самое письмо, которое привело вас в Фалькому?
- И наконец, - заключил Дункан, откинувшись на спинку стула, - именно вы побывали в Хранилище Асулема и стали единственной, кому удалось выйти из него живым.
- Вся ваша история, - ухмыльнулся глава разведки, - сплошные приключения, непосильные для большинства смертных. Даже вашему другу Айдену, в конце концов, не удалось пережить все, что навалилось на вас. Вы из любой ситуации сумеете найти выход. Так зачем нам посылать кого-то из наших в Роким, если есть вы?
- А зачем мне помогать вам? – после мимолетной встречи взглядами с Эленой спросила Кира. – Вы убили Коула. И Айдена. Стоит ли говорить о том, сколько нам с Эленой пришлось пережить по вашей милости.
- Осмелюсь напомнить, - заметил Альберто, - что ваши друзья были убиты не по нашему приказу. Те, на чьих руках их кровь, будут сурово наказаны. Более того, вы сможете лично поучаствовать в их наказании, если вам будет угодно.
Король махнул рукой Эктору, и тот, удалившись из-за стола ненадолго, вернулся с небольшим сундучком в обнимку.
- Здесь, - Дункан кивнул на сундучок, - лежат ваши помилования. Вы ведь не забыли, что за ваши головы назначена награда?
- Я слишком часто была на волоске от смерти, чтобы заставлять меня что-либо делать какими-то угрозами.
- Именно поэтому, - король мельком посмотрел на Элену, до сих пор озадаченную словами Эктора, - у меня для вас обеих есть вознаграждение. Достойное ваших трудов.
Весь следующий день защитники крепости только и делали, что наблюдали за все новыми и новыми подкреплениями, прибывающими в лагерь врага. Поначалу на стороне противника насчитывалось от силы тысячи три воинов. К полудню их численность перевалила за шесть тысяч. К вечеру можно было с уверенностью заявить, что город осаждает десятитысячная армия.
Полковник Клогг видел знакомые ему знамена маэрнских феодалов: и орлы, и грифы, и весьма своеобразные кресты. Однако не мог он не заметить и гербов иностранных: расколотый щит рыцарского ордена из Валодии, вечнозеленый дуб короля Ульрика. Хотел бы он, чтобы зрение обманывало его, но все же не ускользнули от его взгляда флаги южных соседей из Арамора, когда-то громче всех кричавших о важности сохранить мир на Севере после выхода из состава Империи.
Но и ряды княжества Йенского не остались без пополнения. Когда боевой дух у солдат опустился уже ниже плинтуса, в город попросились те, чьего появления тут меньше всего ожидали – эльфы. Целый полк отборных лучников и бойцов под предводительством высокого – даже по меркам остроухих – светловолосого командира хоть и не уравнял численное соотношение войск, но все же вселил в сердца простых людей надежду. Это был единственный в истории человечества случай, когда народ с радостными криками встречал ненавистную доселе расу.
- Похоже, - вздохнул Эрик Хоггер, из окна башни глядя на гордое шествие по улицам города, - регент всерьез намерен защищать императорский престол.
Утром следующего дня, когда солнце едва взошло, зазвенел городской сигнальный колокол: враг, наконец, пошел в наступление.
Быстро и уверенно начался обстрел из катапульт. Король Дункан не хотел спалить город, чтобы его ученые имели возможность побывать в княжеской лаборатории. Поэтому по крепости били только каменными снарядами, без зажигательных. Обороняющиеся отвечали, мягко говоря, не особо точными выстрелами баллист. Когда в стене появилась первая брешь, от общей массы неприятеля отделилось несколько колонн пехоты и конный полк.