Книга дней. Сущее

Я созерцаю. Это значит, что ко мне пришло чувство отстраненности от мелкой реальности и мысли об ином, полные печали и света. Это я чувствую, как иду, преходящий и маленький, мимо левиафана жизни к своему завершению. А он - вот он, коснись и вздохнет, словно кит, посмотрит добрым глазом, на миг вернет тебе твою детскую улыбку. И был здесь всегда, и останется, когда развяжутся все узелки.

Я сидел на даче, малыш с испачканными на грядках коленками. Ну - не совсем малыш, мне было уже девять. И думал о том, куда уходят дни. И куда ведут дороги на картинах? Если бы можно было влезть в раму и пойти туда, в это загадочное место. Дороги были кругом. Если подойти к старому дереву и посмотреть вверх, мир перевернется. Промежуток между ветвями станет извилистой тропкой, а ветви - целыми деревьями. Еще один путь.

В доме светло и очень тихо. Только старые ходики стучат. Тик. Так. Лениво, без суеты, с выверенной паузой-точкой. Справа и слева от часов - фотографии, изученные до последней детальки. Это части настенного большого календаря, вырезанные из устаревших страниц с днями. На фотографиях - достопримечательности Петербурга. Выцветшие картинки подписаны по-русски и по-английски. Английские слова я с удовольствием повторяю. Здесь, в маленьком домике под Ленинградом, они звучат странно. Там, снаружи, есть огромный мир. А здесь... Здесь под тишиной кроется дорога, по которой дни уходит в никуда. Мне, маленькому, казалось, что стоит лишь вовремя правильно посмотреть куда надо - и я увижу ее. Надо только найти правильную точку. Свернуть куда нужно. Не пропустить ничего. И ты... ты увидишь ЭТО.

Большой мир стал тесным. Все эти названия, зачаровывающие меня на радиоприемнике, превратились в обычные человеческие города, мой милый немецкий язык ныне мне куда больше по сердцу, чем англосаксонкие словечки. Но когда я беру томик Гессе и читаю о мальчике, который искал дорогу в глубине цветка, сладкая печаль возвращается ко мне со светлыми воспоминаниями и счастьем, что кто-то тоже чувствовал это.

Течет река мимо лодочника, с которым беседовал Гаутама, проходят дни мимо моего окна, и однажды я узнаю - куда.