Жан Бати́ст Рейнха́рдт, более известный как Джанго Рейнхардт (фр. Jean Baptiste Reinhardt; 23 января 1910 — 16 мая 1953), в среде джазменов известный также под прозвищем «Великий Джа́нго» — джазмен-гитарист, один из основателей уникального стиля в гитарном джазе под названием «джаз-мануш», или «цыганский джаз».
Спойлер
Жан-Батист Рейнхардт (его имя известно более в цыганском варианте: Джа́нго Ре́йнхардт) родился в семье кочевых цыган в Бельгии, провинции Брабант. Вместе с семьёй он побывал во Франции, Италии, Алжире и на Корсике. Семья Рейнхардтов в конечном итоге осела во Франции, в предместьях Парижа.
Первыми музыкальными инструментами Джанго были скрипка и банджо. Аккордеонист Фредо Гардони вспоминал, что познакомился с Жаном-Батистом, когда тому было 9 лет, и уже тогда Рейнхардт виртуозно играл на банджо и был настоящим маленьким ремесленником — мастерски вырезал из дерева фигурки лошадей и кибиток.
Слухи о таланте маленького мануша расходились по цыганским таборам: говорили, однажды он на спор с первого раза воспроизвел на банджо семнадцать мелодий, наигранных ему на аккордеоне, которые прежде никогда не слышал.
На скрипке Джанго также мог сыграть множество классических произведений цыганских композиторов Венгрии.
С самого раннего детства музыкой Рейнхардт добывал себе хлеб насущный. Однако в какой-то момент казалось, что ему придётся распроститься с любимой профессией: во время пожара в таборе 18-летний музыкант очень сильно пострадал. На левой руке его остались рабочими только два пальца: указательный и средний.
На полтора года Джанго был прикован к постели. Желая занять его, младший брат Жозе принес ему гитару, и покалеченный Рейнхардт начал заново учиться играть, удивляя персонал больницы своим упорством. Длительными болезненными упражнениями молодой гитарист смог, вопреки всем ожиданиям, преодолеть увечье, попутно разработав собственную самостоятельную технику игры. Теперь он играл не традиционную и классическую цыганскую музыку, а входящий в моду джаз. Правда, на цыганский манер.
После выхода из больницы дела Джанго резко пошли вверх. В 1934 году он познакомился со скрипачом и пианистом Стефаном Грапелли, работавшим в парижских кабаре и тапером в кинотеатрах. Вместе они организовали квинтет «Hot Club of France». Всего за год квинтет добился мирового признания и впоследствии записал около 200 треков, включая такие, ставшие классикой, оригинальные композиции, как «Djangology», «Minor Swing» и прогремевшей на всю планету хит «Nuages».
Талант, ум и обаяние Джанго сделали его популярным в творческой среде — с ним дружили артисты, музыканты, художники, писатели и поэты Франции, США и Европы.
В годы оккупации Франции Джанго играл даже больше, чем когда это делал ради денег. Дело в том, что нацисты не переносили джаза, этого «кривляния чёрных недочеловеков». Каждый концерт Джанго был вызовом оккупантам, дарующим надежду и смелость духа французам-слушателям.
Когда Джанго и вся его группа был настойчиво приглашены на «гастроли по Германии», музыканты разделились и начали скрываться. Рейнхардт покинул Францию и попытался получить убежище в нейтральной Швейцарии, но получил отказ. Джанго пришлось вновь вернуться к кочевому образу жизни. Он странствовал по Франции в компании то музыкантов, то цыган. В конце концов он вновь вернулся в Париж. Там он открыл свой клуб «La Roulotte» («Фургончик»). Высшая точка популярности Джанго пришлась на 1945 год, когда джаз, символ сопротивления оккупантам, стал музыкой освобождения. Кульминацией был сольный концерт с оркестром транспортной авиации. Конец войны был ознаменован пришествием нового модного жанра, бибопа, и означал, что настают новые времена. Джанго Рейнхардту оказалось непросто адаптироваться к ним. Начиная с 1946 г. он все чаще остается не у дел. Радость Освобождения прошла, эра свинга постепенно умирала. Клуб Джанго закрылся. В октябре 1946 г. Джанго отправился в единственную в своей жизни гастрольную поездку по США вместе с оркестром Дюка Эллингтона. Большой славы снискать ему там не удалось, хотя его «двухпальцевый стиль» произвел сильное впечатление. По возвращении в Париж предложения становятся все более редкими. Из-за недостатка предложений Джанго все больше и больше времени посвящает живописи. «Не говорите мне о музыке. Сейчас я занимаюсь живописью» — таков его обычный ответ на предложения по работе. В начале 1950-ых Рейнхардт перевез свою небольшую семью — Софи «Нагин», свою вторую жену, и сына Бабика (впоследствии также ставшего джазменом) — из Парижа в небольшой городок Самуа-на-Сене к югу от столицы. Скончался Великий Джанго 16 мая 1953 г. от инсульта (по другой версии — от сердечного приступа): его здоровье было необратимо подорвано голодными скитаниями в дни войны. В честь Джанго Рейнхардта назван международный фестиваль цыганского джаза, ежегодно проходящий в Нью-Йорке, музыкальная группа «Джанго» и ряд музыкальных сайтов, посвящённых направлению джаз-мануш.
Любопытные факты
* Тема Джанго Рейнхардта проходит красной нитью в фильме американского режиссёра Вуди Аллена «Сладкий и гадкий» (Sweet and Lowdown, 1999) с Шоном Пенном в главной роли. * Есть легенда, что специально для Джанго каждый парижский ресторан был готов пожарить ёжика — популярное блюдо западноевропейских цыган. * Некоторые произведения Джанго Рейнхардта являются официальными саундтреками игр (Mafia: The City of Lost Heaven, Bioshock) и фильмов (Авиатор, Голова в облаках, Шоколад, Матрица). * В мультипликационном фильме Трио из Бельвилля можно встретить шарж на Джанго. * В честь Джанго Рейнхардта назван веб-фреймворк Django, на котором написана админка нашего сайта))))
От себя: У меня имеются два "родных" диска с записями этого неповторимого музыканта. Сороковые годы были особыми для всего мира. И как перед грозой воздух становится как будто гуще, и в нем витает предчувствие бури, так произведения конца тридцатых-начала сороковых наполнены атмосферой тревоги и неуверенности в сочетании с предельной легкостью жанров и исполнения, как будто назло надвигающейся стихии. Записи создают резкий контраст с наполнившим Европу огнем. Невыносимая легкость бытия - даже невесомость, воздушность ныне мертвых звуков, которые стихли вслед за агонией привычного для многих мира. Все эти ассоциации возникают при прослушивании этого парижского виртуоза. Записи были ремастированы и восстановлены, прекрасная работа. Весь путь человечества в 20 веке был шагами к бездне, и над этим, однако, мощным живым движением развивался рок - оттуда, с тех виртуозных и немного бездумных звуков акустического джаза, через протест детей цветов, выросших из бэби-бума после войны, через разочарование семидесятых, через слишком поспешный взрыв восьмидесятых, рафинированность девяностых, к размеренной, почти буддийской, фаталистической философии нашего времени. Не пожалейте времени, найдите несколько записей. Это если угодно целый срез европейской культуры, как она есть, еще достаточно оторванной от США в духе, но уже принимающей стиль. Зи.
