[Bianor]

Короткие этюды про героев первого уровня. 

В этой теме только о тех, которые относятся к вселенной TES.

 

Итак. 

 

      4 - Morrowind

 

 MGE Screenshot 002 копия.jpg   218,99К   64 Количество загрузок:

 

      Каджит сидел за столом, слушал болтовню джентльмена Джима Стейси и размышлял о том, почему его зовут "джентльменом". Дорогие шмотки может себе позволить почти каждый, какими-то особыми манерами этот редгард не выделяется, так почему же?
      - Ри`Канар! Ты меня совсем не слушаешь? - рассердился Стейси.
      - Не-а! - признался каджит. - Каджиту не интересно, что говорит Джим. Каджит не убийца. Каджит вор. Вор в законе. Каджиту проблемы Джима до факела, пусть он решает их сам.
      - Выполни два моих последних задания, и я сделаю тебя мастером гильдии! - вкрадчиво сказал Стейси. - Мне всё равно нужно возвращаться в Сиродил.
      - Пусть Джим сделает мастером Хабаси или Аэнгота. Они будут убивать, каджит не будет. Когда каджит опять влетит на крытую, с каджита спросят, почему он взялся за мокрое дело. Каджит не мокрушник. Ри`Канар желает Джиму всего хорошего!
      Он встал и направился было к выходу, но Стейси крикнул ему в спину:
      - Да тебе не нужно самому убивать! Сделай так, чтобы они исчезли, большего от тебя и не требуется. Подкупи кого-нибудь, найми каких-нибудь убийц из Мораг-Тонг в конце концов. Мне нельзя светиться, а ты вне подозрений. Этих братьев Йенитов нужно убрать с дороги, они как кость в горле. Главное, чтобы дело осталось тёмным!
      По дороге обратно в Балмору, каджит долго размышлял над словами Стейси. Дело было заманчивым, награда высокой. Но самому идти на мокруху было нельзя. И подкупать кого-то нельзя, потому что наёмник обязательно проболтается. Если Стейси укатит в Сиродил и сделает каджита мастером, у каджита больше не будет крыши, на которую можно будет валить, как на грешное тело. Ему достанется вся местная гильдия. Все её доходы, но и все её проблемы. А если на тебе висит мокрое дело, доверия к тебе уже не будет. Мокрое дело означает, что чисто ты работать не умеешь. Намёк Джима Стейси был достаточно жирным: найми кого-нибудь, а потом прикончи исполнителя, и концы в воду, но у такого плана тоже был изъян. И даже несколько. Во-первых, всё равно мокруха, а во-вторых, если наёмник сможет расправиться с двумя головорезами, то тщедушного каджита он выпотрошит как рыбку и даже не устанет при этом.
      В магазине Ра`Вирра, куда каджит часто захаживал, чтобы поболтать о своей родине Эльсвейре, он увидел красивый амулет. Ра`Вирр мгновенно понял его взгляд, прикрыл амулет рукой и сказал:
      - Пятьсот септимов!
      - Дорого! - сказал каджит. - Ри`Канар думает, что эта вещь бесполезная.
      - Это хорошая вещь! - обиделся Ра`Вирр. - Она может призывать сильное существо. Это существо будет воевать вместо каджита!
      - Это существо может убивать?
      - Это существо может очень хорошо убивать!
      - А если это существо убьёт кого-нибудь, тогда виноват будет каджит?
      - Тогда будет виновато это существо. А существо потом само исчезнет.
      - Дорого. Каджиту это не нужно.
      - Дешевле можно, - кивнул Ра`Вирр. - Качество! Гильдия магов!
      - Сто септимов.
      - Не-ет! - от возмущения у Ра`Вирра волосы на загривке встали дыбом. - Хорошая вещь! Дешевле можно. Сто мало. Очень мало!
      - Каджиту не хочется покупать эту вещь. Каджит пойдёт в гильдию магов и там купит хорошую вещь.
      - В гильдии магов дорого! У Ра`Вирра дешевле!
      Торг продолжался часа три. В конце концов измученный Ра`Вирр передал амулет не менее измученному Ри`Канару за сто восемьдесят четыре септима, три грязных листка бумаги, хитиновую стрелу, ковшик и два пепельных батата.
      Каджит выспался в Южной Стене, а вечером отправился к перевозчику. Гигантская блоха с небольшим тентом завывала у посадочной площадки возле клуба совета. Данмер с кривым лицом назвал сумму и каджит достал деньги. Небольшая сумма, особенно если учесть, по каким местам пролегал путь. Длинные ноги блохи делали путешественников недосягаемыми для моровых тварей, копошащихся в кустах, а толстые хитиновые покровы защищали от стрел бандитов и мародёров. Впрочем, все это прекрасно знали и на силст-райдеров не нападали.
      От Сурана нужно было немного вернуться на восток, чтобы попасть на плантацию Дрена. Рабы уже спали в своих лачугах, а двое охранников даже если бы захотели заметить быструю тень, скользнувшую между хибарок, не смогли бы ничего разглядеть из своих неудобных костяных шлемов.
      Двери были заперты, но каджит легко справился с замком и осторожно двинул дверью. Петли хрустнули и каджит понял, что если сейчас открыть дверь, они заскрипят громче, чем нетчи в брачный период. Пришлось осторожно смазать их двемерским маслом и подождать некоторое время пока отойдёт ржавчина. Каджит приоткрыл дверь и нырнул внутрь. Коридор был ярко освещён, в конце коридора стоял здоровенный данмер со щитом и удивлённо смотрел на каджита.
      - Это не очень удачно, - сморщился каджит и сжал в руке амулет.
      Перед дамером возникла чудовищная груда камней, покрытая разрядами электричества и окутанная магическим светом. Каджит нырнул за ширму, но груда, вместо того, чтобы напасть на данмера, последовала за ним и застыла в проходе, словно ожидая приказаний.
      - Кыш! - зашипел Ри`Канар и стал отползать вниз по лестнице, - Кыш отсюда!
      Данмер тем временем понял, что дело неладно, и кинулся на призванную тварь. Завязалась потасовка, а каджит тем временем сполз вниз по лестнице, вскрыл дверь, обнаружил ещё одну, после чего заперся в этом небольшом тамбуре и стал прислушиваться к возне наверху. Там раздался хлопок и послышался стук камней по ступенькам. Похоже, что данмер оказался сильнее. Вор одним глазом выглянул из своего укрытия и увидел стоящего на коленях данмера, который тяжело дышал и пытался вытереть кровь со лба. На его правом плече зиял жуткий ожог, оставленный призванной тварью. Каджит криво ухмыльнулся, выставил руку наружу и снова сжал амулет. На этот раз тварь не пыталась найти своего хозяина и сразу кинулась на врага. Этот раунд остался за атронахом, и данмер распластался на полу. Каджит вылез из тамбура, поднял с пола меч охранника и его руки задрожали. Такую вещь можно было продать тысяч за десять, не меньше! Каджит стянул с данмера не менее дорогие поножи, перевернул щит и сложил в него свои трофеи.
      Начало было хорошее, но глядя на обугленное и окровавленное тело данмера, каджит опять задумался. С одной стороны он не убивал этого беднягу, но с другой именно он был причиной его смерти.
      - Мокруха... - прошептал каджит. - Или нет?
      Решив потом проконсультироваться с кем-нибудь из паханов, каджит полез дальше. За дверью в подвале он услышал тихие голоса и заглянул в замочную скважину. Два данмера стояли подле стола и со злостью смотрели друг на друга.
      - Синие тарелки красивые, - глухо сказал один из них.
      - Зато коричневые дольше прослужат, - буркнул второй.
      Их незамысловатый диалог был прерван появлением чудовища, которое принялось пускать молнии, ломать и опрокидывать мебель, жечь гобелены на стенах. Братья кинулись на атронаха и одолели его, но тут же появился ещё один, потом ещё.
Потом Ри`Канар долго выгребал из ящиков и сундуков горы добра и таскал его наверх. На одном из ящиков была установлена ловушка и каджит довольно растопырил усы - обезвреживать ловушки ему нравилось.
      В мешках оказался лунный сахар. Что-то внутри каджита больно сжалось, когда он завязал мешок и потащил его вверх.
      - Не сейчас... - бормотал он. - Каджиту нужно добраться в Балмору...
      Узел получился такого размера, что его даже не удалось пошевелить, не то что тащить на себе. каджит развязал его и уставился на свою добычу. Все вещи были очень хорошими. С сожалением пришлось вытащить дорогую алебастровую вазу, свитки с заклинаниями, серебряные подсвечники, но узел, казалось, ничуть не стал легче. Каджит огорчённо сел рядом и задумался. Развернул один свиток, потом другой и чуть не вскрикнул от радости. Быстро запаковав всё снова и добавив красивые ложечки со стола, он покрепче обхватил руками и ногами своё узел, одной рукой развернул свиток и прочёл его.
      В глазах потемнело, раздался свист, в глазах замелькали какие-то звёзды и тут же над ухом кто-то рявкнул:
      - Гр-ражданин!
      Каджит осторожно открыл один глаз. Он явно находился в Пелагиаде, а рядом стоял здоровенный орк в дешёвой куртке. Не дожидаясь, пока орк придумает что-то ещё, каджит развернул второй свиток и прочитал его. Новая вспышка и вот он уже в Балморе.
      Небо на востоке только розовело, и каджит принялся таскать своё добро в Южную Стену. Промучился не меньше двух часов, во всяком случае, когда он тащил в трактир последние щит и меч, солнце уже поднялось над горизонтом.
Хабаси с интересом наблюдала за его манипуляциями и, когда он довольно кивнул, сказала:
      - Наш сахар твой друг! У друга Хабаси была хорошая охота?
      - Сладкого сахару Хабаси! - ответил Ри`Канар и развязал мешок.
      Через неделю отощавший, с хвостом, который торчал как ёршик трубочиста и с красными как рубины глазами, каджит снова ехал в Вивек. В последнюю неделю он вместе с Хабаси, Анарой и Ажиррой из гильдии магов сначала нализался сахару, потом орал с ними песни, потом стражники снимали его со сторожевой башни, потом он упал в канал, был спасён и снова нализался сахару, и снова орал песни теперь уже вместе с сахаром, а луны плясали над ним и сам Скуумный Кот пришёл к каджиту и каджит лизал с ним сахар и песни... Но, это ему рассказали только нынешним утром. После кутежа остались только дорогой меч охранника и горсть септимов. Это если не считать раскалывающуюся голову и желудок, который никак не хотел принимать ничего, кроме новой порции сахару.
      Джентльмен Джим Стейси встретил Ри`Канара с распростёртыми объятьями и долго говорил ему комплименты, радовался, что задание выполнено так изящно и чисто. А каджит никак не мог собрать двух Джимов, которые уплывали от него куда-то вправо, в одного, неподвижного. Мастер гильдии отсыпал каджиту неплохую сумму и у того даже мелькнула мысль купить ещё сахару, но в ответ на эту мысль желудок скрутило такой судорогой, что каджит согнулся вдвое.
      - Каджиту интересно, - сказал он, глотая жидкую слюну, - когда атронах убивает кого-то, это мокруха или нет?
      - Нет! Конечно нет! Да и забудь ты про эти правила гильдии. Даже если ты кого-то убиваешь, вина ложится на мастера гильдии, а мастер пока что я.
      - Но я ведь стану мастером?
      - Конечно! - воскликнул Джим. - Вот выполни ещё одно, последнее задание, и я сделаю тебя мастером-вором!
      - Какое задание? - осторожно спросил каджит.
      - Значит слушай, - затараторил джентльмен Джим Стейси. - Здесь в Вивеке есть гильдия бойцов. Её возглавляет норд по имени Сжоринг. Он проворовался настолько, что подкупить его уже никак не получится. Поэтому, тебе нужно пойти в гильдию бойцов и убить его...
      Дальше каджит не слушал. Он медленно встал и поплёлся к выходу.

5 - Skyrim

 

 Skyrim Screenshot 2019.05.19 - 19.05.45.21.jpg   271,91К   62 Количество загрузок:

 

      Нужно было слушаться отца, когда он говорил, что дома, в Хай-Роке, можно заработать куда больше, чем путешествуя с караванами. Это сейчас его слова звучат весомо и логично. А тогда всё было иначе. Сосед показал мешочек набитый золотыми монетами, и блики цвета солнца ослепили разум Амелии.
      Золото! Много золота! Амелии пришлось собрать всю волю, чтобы не пальнуть в соседа огненным шаром и не отобрать этот мешочек. Она и сама не понимала, почему эти блики так манят её, но это и не имело никакого значения.
      А монеты были тяжёлыми. Бессовестно тяжёлыми! Не мелкие золотые кружочки местного хождения, а настоящие, имперские септимы.
      Когда на границе удалось выторговать первый септим, Амелия долго катала его в руках, любовалась чеканкой, острым ребристым краем, пускала себе в глаза солнечные зайчики. И всё было бы хорошо, но на границе её остановили какие-то голодранцы, воняющие потом и тухлым салом.
      - Это что за малявка? - рыкнул один из великанов.
      С Амелии содрали капюшон, отобрали сумку.
      - Бретонка! Эльфийская подстилка. Сколько тебе платят твои остроухие хозяева?
      Септим был найден довольно быстро.
      - Негусто... Ладно, сойдёт. Считай, что это оплата нашей войны против имперских собак.
      - Олаф, не дури, - раздался откуда-то сзади внушительный и хорошо поставленный голос. - Верни ей этот золотой. Мы сражаемся не против мирных граждан, но лишь против Телмора и их союзников имперцев, а эта девчонка не сделала ничего плохого.
      - Да, король, - Олаф чуть склонил голову в почтительном поклоне.
      Амелия схватила свой септим и крепко сжала его в кулаке, а потом постаралась посмотреть назад, увидеть, кого называют королём. Однако, в этот момент раздался свист стрел, и со всех сторон повалили имперские солдаты с обнажёнными мечами.
      - Засада! - заорал Олаф и тут же стрела пробила его бычью шею.
      Амелию схватили, связали, кинули в общую кучу. Из голодранцев остались в живых всего двое - тот, кого называли королём и его телохранитель. Амелия покрепче сжала свой золотой и перевернулась с живота на спину. Над ней стоял явно какой-то офицер, потому что на его шлеме красовался облезлый хохолок.
      - Тебя как зовут? - спросил он, и Амелия послушно назвала своё имя.
      - Я из хорошей семьи! - добавила она. - Эти бандиты ограбили меня. Отняли...
      Тут она задумалась, какую сумму назвать, чтобы не продешевить, но чтобы была вероятность получить её.
      - Пятьдесят шесть. Пятьдесят шесть золотых септимов. Настоящих, имперских!
      - Всего-то... - хмыкнул офицер и Амелия обиделась. - Ладно. Я тебя в список этих бандитов не вношу, но отпустить тоже не могу. Сама понимаешь, может ты шпион какой. Пусть в Хелгене с тобой отдельно разберутся. Там знают что делать.
      В Хелгене, понятное дело, никто и не думал разбираться. Список был отправлен в бездну, какой-то неизвестный конокрад, которого закинули в повозку по пути, утыкан стрелами как ёжик, а одному бандиту лихо снесли голову на плахе.
      - Теперь твоя очередь! - выкрикнула какая-то баба.
      Амелия почувствовала толчок в спину и участливый голос:
      - Давай, твоё время пришло.
      - Как это, моё время? - не поняла Амелия. - Я тут вообще ни при чём!
      - Давай, не задерживай!
      Амелию схватили за локти и подтащили к плахе. Она увидела сгустки крови, голову в корзине и стала вырываться:
      - Прекратите! Негодяи! Вы что делаете?! Я же воротник испачкаю!
      Сзади навалились ещё двое, но где-то в глубине души хрупкой бретонки возникла неодолимая сила, отталкивающая дорогой, вышитый серебряной нитью воротник от перепачканного кровью полена. Возня продолжалась не меньше минуты, и всех помирил внезапно появившийся на башне дракон.
      В подземелье Амелия ворвалась вместе с имперским солдатом.
      - Счасливы твои боги, - сказал он, прислушиваясь к бою наверху. - Давай, развяжу тебе руки... Да разожми ты кулаки!
      - Не могу! - отозвалась та.
      В кулаках уже было зажато ещё пять септимов, найденных в одном из объятых пламенем домов. Терять такое богатство Амелии вовсе не улыбалось.
      Братья бури, пауки. Много ужасов и крови увидела в тот день Амелия. Часть вещей она натянула на себя, часть сложила в большой мешок, который с трудом оторвала от земли.
      - Тихо ты! - зашипел вдруг солдат. - Тут медведь! Попробуем пройти мимо него потиш...
      В этот момент из дырки в мешке выпал железный шлем с рогами, и весело погромыхивая, покатился по камням.
      - Ты бы хоть магией помогла! - возмутился имперец, когда с медведем было покончено.
      - Но ведь огонь опалил бы шкуру и испортил её! - сказала Амелия. - Слушай, а его шкура сколько стоит?
      - Такая? Ну... Монет сорок, пожалуй.
      Руки у Амелии задрожали. Она разжала кулак и посмотрела на свои шесть монет. Жалкое зрелище!
      - Помоги содрать шкуру, а? - пристала она к солдату. - Ну помоги! Слушай, а мясо можно продать? Тут же куча мяса.
      - В Скайриме медведей не едят. Заболеть можно и даже умереть.
      - А для собак? Если собак кормить?
      - Да никто у тебя его не купит. Держи свою шкуру! Ты идти-то можешь?
      - Могу! - бодро откликнулась Амелия и пошевелила неподъёмный мешок. - Ты иди, а я догоню!
      Солдат плюнул и пошёл к выходу из пещеры.
      В Ривервуде удалось продать содержимое мешка почти за три сотни монет. Такого количества золота в руках Амелии не водилось сроду. Она вспоминала своего отца-богача, крошечные золотые монетки, которые он выдавай по одной в месяц, потом смотрела на россыпь золота в своих руках и чуть не теряла сознание от счастья.
      Экстаз был прерван одной страшной мыслью. Как огненная волна эта мысль затопила разум ощутимой физической болью. Хелген разрушен. Там в домах и башнях полно добра. Сейчас в разрушенный город набегут мародёры, и Амелии ничего не достанется. Бретонка потуже завязала платок с монетами и побежала обратно к Хелгену.
      В Ривервуд пришлось возвращаться уже ночью, волоча за собой колоссальный узел, из которого торчали ручки мётел, лезвия мечей, удочки, топорища и прочие вещи, которые можно было продать. Товара было так много, что крепкая ткань обгорелого имперского флага не выдерживала и рвалась. Приходилось искать новые еловые ветки, делать новую волокушу, снова всё упаковывать и тащить дальше.
      - Свежая кровь! - голос, внезапно раздавшийся над ухом, пробрал морозом до самых пяток.
      - Вампир! - завизжала Амелия и рванула вниз по дороге, но тут же остановилась: - Мои вещи!
      Между Амелией и узлом теперь стояло непреодолимое препятствие с пылающими глазами. Бретонка бросилась в сторону, вампир последовал за ней. Сделав круг, Амелия вернулась к своему узлу и изо всех сил потащила вниз по тропе, но вампир словно появился из воздуха рядом с ней. После долгой беготни, Амелии удалось протащить узел не больше, чем на пять шагов. Силы были на исходе, но тут она вспомнила про магию. Выбор был невелик - призрачный волк и слабенький огненный шар. Впрочем, вампир уже тоже набегался и не мог быстро вскарабкаться за Амелией на высокий камень. Особенно когда та колотила его по голове палкой, а сзади грыз призрачный волк.
      Точку в этом вопросе поставили первые лучи солнца. Вампир сразу обмяк и повалился на землю, стал задыхаться и прикрывать рукой лицо. Этого было достаточно, чтобы прицельно запустить ему в лицо огненный шар и добить большим камнем, не повредив и не перепачкав кровью одежду. Вещи вампира перекочевали в необъятный узел, и путешествие в Ривервуд продолжилось без дополнительных проблем. Не давала покоя только маленькая царапина на шее, полученная в драке. Амелия положила на неё сочный листик лаванды, ускоряющей заживление, но потом побоялась, что зазеленит воротник своей одежды и листик выкинула, а ранку заклеила мокрым клочком бумаги.
      Лукан Валерий вытаращил глаза, когда к нему в магазин ввалилась маленькая бретонка и принялась тащить внутрь огромный куль, который по своим габаритам заметно превосходил дверной проём. Затаскивать вещи пришлось частями и сразу сортировать на кучки. Торговались, яростно отстаивая каждый золотой. Во время торга Амелия неожиданно почувствовала сильную слабость и опёрлась рукой об прилавок.
      - Шестнадцать! - слабым голосом сказала она.
      - Тебе что, плохо? - участливо спросил Лукан и добавил: - Двенадцать! Больше ни монеты не дам!
      - Да, переела чего-то, - сказала Амелия и сделал вид, что её тошнит, хотя уже больше суток во рту не держала ни крошки. - Шестнадцать!
      - Эй, прекращай! - заволновался Лукан. - Ладно, тринадцать, но это последняя цена.
      - Ик... Шестнадцать!
      - Побойся богов! Эта ерунда не стоит таких денег!
      - Шестнадцать! Ик! Я отлично знаю цены, меня не обманешь. Ик!..
      Слабость распространялась, в глазах поплыло, но Амелия продолжала торговаться. Лукан не выдержал, сбегал за деревянной бадейкой и поставил её перед бретонкой:
      - Если стошнит, то давай сюда, ладно? Четырнадцать! У тебя жар, тебе к лекарю нужно в Вайтран.
      Он дотронулся до лба Амелии и удивился:
      - Холодный. Даже слишком холодный... Всё равно больше четырнадцати не дам!
      - Шестнадцать! - упрямо сказала Амелия, чувствуя, как кровь отливает от лица и во всём теле поселяется какая-то странная пустота. - Ты же знаешь, что я никуда не уйду, пока не получу нормальную цену за свой товар!
      Торг продолжался до утра.
      Утром Амелия чувствовала себя уже заметно лучше, и даже выторговала себе пузырёк с зельем лечения болезней. Зелье, однако, не помогло, и пришлось возвращаться к Лукану. Увидев Амелию, тот попытался спрятаться за прилавком.
      - Твоё зелье фльшивка! - с порога закричала Амелия. - У меня только изжога от него началась, а болезнь как была так и осталась!
      Лукан, глядя на её побелевшее лицо и глаза с хищным отсветом, не стал спорить и вернул десяток септимов, придержав пару монет за стеклянный пузырёк, оставшийся у Амелии, в который можно было налить другое зелье.
      - Ты бы сходила в храм Вайтрана. Дибеллой клянусь, у тебя вампиризм. Если не поторопишься, так и станешь нежитью!
      Амелия вышла на улицу, бормоча проклятья под нос. Слова о вампиризме изрядно напугали и огорчили её, но толстый кошель, болтающийся на левом боку, грел сердце получше лечебного зелья.
     
      По солнечной улице прогуливался здоровенный орк с топором на боку, закованный в чёрную броню. Срывал цветки у чертополоха, разминал их в пальцах, нюхал и выбрасывал. Он заметил Амелию и подошёл к ней:
      - Эй, привет! Ты слышала про орден охотников на вампиров?
      Мир в глазах Амелии дёрнулся и чуточку перекосился, а где-то внизу всё сжалось от страха.
      - Э-э-э... - пискнула она, поворачиваясь к орку правым боком, чтобы не отсвечивать кошелём. - Нет, не слышала. А зачем вам?
      - Мне не нужно. Я уже в этом ордене! А ты, если надумаешь, приходи к нам! Нам нужны... - орк оценивающим взглядом окинул Амелию и неуверенно продолжил: - Ну... Алхимики там... Полы мыть в конце концов. Ты давай, подумай!
      И пошёл прочь из города. А мысли Амелии тут же охватила параноя. Кто этот орк? Почему он подошёл? Он что-то заподозрил? Заметил вампиризм? Сейчас сходит, позовёт своих, и тогда ей конец. Может быть догнать его и сказать, что она как раз идёт лечиться? Но тогда он может убить её на месте.
      Мысль прикончить орка, пока он никому не сообщил, пришла в голову одновременно с пониманием, что прикончить его нечем. Пришлось опять бежать к Лукану и выторговывать себе лук со стрелами.
      Торг занял весь день, к его исходу орк был уже далеко, а вампиризм перешёл в неизлечимую форму.

[ferretcha]

С удовольствием прочла . Очень талантливо . Продолжай в томже духе . А как нащёт Эндэрала ? Былоб здорово .

[Bianor]

С удовольствием прочла . Очень талантливо . Продолжай в томже духе . А как нащёт Эндэрала ? Былоб здорово .

Спасибо! Продолжения у этой серии коротких историй есть, но посвящены они другим  играм - Fallout-4, Готика, Mass Effect и Cталкер. Не подходят этому разделу по тематике, поэтому не знаю, можно ли их выставлять.

Эндерал - сильно вряд-ли. Не люблю подобные самоделки по полной переделке мира.
Поэтому другая писанина:

 

Рагнар рыжий

 

Жил да был Рагнар рыжий героем он слыл
Как-то раз он в Вайтран ненадолго приплы-ы-ыл!

 

По ручью волочил свой нагруженный челн
Наконец дотащил до раздолбаных сте-е-ен!

 

В кабаке он куражился, хвастал и врал,
Но внезапно Матильде он в лапы попа-а-ал!

 

Заревела над ухом она словно бык
И в душе содрогнулся бывалый мужы-ы-ык!

 

- Если вправду силён, как поёшь, дорогой,
Этой ночью ты ложе разделишь со мно-о-ой!

 

Началась для Рагнара кошмарная ночь,
Вряд-ли мы ему сможем хоть чем-то помо-о-очь!

 

Задыхался от пота, старался удрать,
А под утро и вовсе стал звать свою ма-а-ать!

 

- Я убил пять драконов и пять ворожей
Даже эти страшилы воняли слабе-е-ей!

 

Лишь под утро он вырвался, гол как сокол,
Только рыжие патлы мелькнули во дво-о-ор!

 

- Зенитар, Акатош, Кинарет и Аркей!
Кто-нибудь, помогите, спасите скоре-е-ей!

 

С той поры Рагнар рыжий не ходит в Вайтран
И мрачнеет, когда кто-то вспомнит сей сра-а-ам!

[ferretcha]

Привет . Самое главное (тут) - ТАЛАНТ , и Фолыч с Готикой тут "родные" - значит МОЖНО , даже прям тут ниже . Об Эндерале ты зря , не поделка . А тоже , даже очень талантливо сделан ( во всём мире играют ) . Давай НОВОЕ !

[Bianor]

Привет . Самое главное (тут) - ТАЛАНТ , и Фолыч с Готикой тут "родные" - значит МОЖНО , даже прям тут ниже . Об Эндерале ты зря , не поделка . А тоже , даже очень талантливо сделан ( во всём мире играют ) . Давай НОВОЕ !

Ну, спасибо на добром слове! Тогда продолжение историй про отважных балбесов )

 

1 - Gothic

 

 1270.jpg   105,52К   31 Количество загрузок:

 

      Два стражника стояли у ворот Старого Лагеря и изнывали от скуки. С болот потягивало тухлятиной, из-за стены доносилась ещё более крепкая вонища давно не чищенных нужников и никогда не стиранной одежды. Лениво жужжала муха, перелетая с одного стражника на другого.
      Из кустов выскочил Мад и с визгом бросился к воротам. Это было привычное зрелище. Стражники покосились друг на друга и криво ухмыльнулись. Мад часто прибегал в лагерь с отвисшей мотнёй, вереща и размахивая руками. Когда он попробовал пробежать между стражами, один из них чуть выставил ногу. Мад зацепился за неожиданное препятствие, пролетел метра три по воздуху, потом впечатался в землю и кубарем покатился под откос. Стражи довольно заржали и вновь подпёрли стену своими спинами.
      Теперь их глазам открылась новая картина, от которой веселье как ветром сдуло. Из тех же кустов выскочил какой-то незнакомый рыжий рудокоп и сломя голову побежал к воротам. Но не это взволновало стражников. Следом за рудокопом огромными прыжками мчался здоровенный мракорис. Ворот в городе сроду не было, как и дверей в лачугах, так что закрывать было нечего. Стражники заметались из стороны в сторону, потом выхватили мечи и изготовились к драке. Рудокоп тем временем резво прошмыгнул между ними и скрылся в лабиринте дряхлых и вонючих хижин.
      Мракорис успел пустить много крови, прежде чем прибежали телохранители барона, закованные в тяжёлую броню, и наконец забили свирепую зверюгу. Обалдевшие от такого нападения жители Старого лагеря ещё приходили в себя и обменивались односложными восклицаниями и междометиями, начисто лишёнными смысла, поэтому не обращали внимания, как облезлый рудокоп с жидкой бородёнкой срезал куски мяса с убитого мракориса, обшаривал трупы стражников, собирал разбросанное оружие, а потом принялся обыскивать освободившиеся лачуги.
      За этим делом его и застукал Мад, который даже не потрудился поменять обгаженные штаны. Полоумный болтун ходил следом за рыжим рудокопом и разглагольствовал о том, как они вдвоём притащат не одного мракориса, а сразу пять. Звери сожрут Гомеза и его телохранителей, а город достанется Маду и его другу, новенькому рудокопу. Тот только косился мутным, белёсым глазом на Мада и продолжал шарить в лачугах.

      На вырученную руду рудокоп купил курева и какого-то дешёвого пойла, после чего ушёл за ворота и устроил себе замечательный отдых на природе. Мимо прошли охотники, один из них повёл носом:
      - Постой-ка, - пробормотал он. - Мясо-то воняет псиной, но такой здоровенный кусок... Это мракорис что-ли?
      - Ага... - пробормотал рыжий рудокоп, пытаясь отгрызть хоть кусочек от жёсткого, как подмётка, куска мяса.
      - А кто убил? - удивился охотник. - Я не припомню, чтобы кто-то охотился на этого зверя.
      - Он сам пришёл и напал на город... - пробурчал рыжий. - Его стражники кое-как прибили, а я мяса нарезал...
      - А шкура?! - у охотника задрожали руки. - Шкура где?
      - Да я пытался снять, но не получилось. Порвалась она.
      - Криворукий идиот! - закричал охотник. - Ну хоть когти? Или зубы? Зубы-то остались?
      - Не... я их камнем пытался выбить, ну и разбил.
      - Кретин! - охотник обессилено опустился на землю рядом с костром.
      - Я же просил научить меня шкуры снимать, а ты сразу руду стал просить, - напомнил рыжий. - А где я её тебе возьму?
      - Десять кусков руды пожадничал. Какая же ты сволочь. Шкуру мракориса можно было за триста, а то и четыреста кусков продать баронам. Вот же ты кретин.
      - Да брось, не жили богато и начинать не стоит, - примирительно сказал рыжий. - Вот, держи, лучше мяса пожуй. У меня много. Всё равно ведь протухнет.
      Охотник взял в руки кусок мяса, повертел его в руках, достал из сумки прут, проткнул им кусок и принялся жарить на костре. Мысли о том, что он пропустил целое богатство, никак не давали ему покоя. Когда мясо затрещало над огнём и на нём появились жирные пузыри, охотник не выдержал:
      - Слушай, пойдём, я тебя научу охотиться. Бесплатно!
      - Ну, нет, - сказал рыжий. - Зачем, если всё и так есть? Пей пиво, ешь мясо.
      - Дурак, - проворчал охотник. - Не каждый день на город нападают мракорисы.
      Рыжий рудокоп хитро посмотрел поверх куска мяса и пробубнил:
      - Тут кроме мракорисов полно зверья. Глорхи, луркеры. Мало ли кто захочет напасть на город?

[Bianor]

2 - Fallout 4

 

 1278.jpg   257,11К   28 Количество загрузок:

 

      Престон Гарви с сомнением скривил лицо, когда увидел то, что осталось от некогда элитного посёлка. Даже расположенный рядом Конкорд выглядел более привлекательно, там по крайней мере сохранились стены у домов.
      - Я тут жил до войны! Работал адвокатом, неплохо зарабатывал, - гордо сказал тот, кто привёл горстку ополченцев в Святилище.
      - А ты уверен, что сейчас это удобное для жизни место? - спросил Гарви и в ожидании поддержки повернулся к матушке Мерфи.
      Та уже успела упороться винтом, и вытаращив свои красные глаза на Престона, медленно закивала и сказала, растягивая каждое слово:
      - Это место мне приходило в моих видениях. Это место отлично подходит для нашей новой жизни.
      - Ладно, - сдался Гарви. - В конце концов, тут не хуже, чем во всех остальных местах этой проклятой пустоши.
      - Вот, в этом доме я и жил, - сказал бывший адвокат.
      - Наверное, скучаешь по прежней жизни? - осторожно спросил Гарви.
      - Ничуть, - ухмыльнулся тот. - Если бы ты знал, как я ненавидел всех этих сволочей-соседей. Вон там жил Том Бартенс. Повёрнутый на всю голову псих. Копал себе личное бомбоубежище и всё ждал нападения коммунистов. Там и сгинул, болван. А вон там жил Дик Экерман со своей жирной стервой Мартой. Просто непередаваемые мрази! И их тупой, прыщавый отпрыск, который разбил нам окно своим поганым мячом тоже. А вот эта груда хлама была когда-то домом редкого негодяя. Его звали Джим О`Коннор. Всё время называл себя настоящим ирландцем, но уж кому как не мне знать, что в его крови были венгры, цыгане, индейцы и прочая шушера. Наверняка, там были даже обезьяны, если судить по его рылу, но уж точно не было ни одного ирландца. Вообще-то я хотел купить именно этот дом, чтобы иметь вид на реку, а не на эти безобразные серые кусты, но Джим оказался быстрее. Никогда ему не прощу! Хоть он и сгинул давно. Пожалел денег на место в убежище, тупой скряга! Вон там жил Дуглас Картнер, который работал за речкой на бензоколонке. Был тем ещё леваком. Чтобы подчеркнуть свой рабочий класс, всегда ходил в грязной спецовке, перепачканной солидолом, и вонял на квадратную милю вокруг. Однажды приволок домой ядерный блок и загадил весь задний дворик радиацией, так что пришлось вызывать команду деактиваторов. И вот такие уроды окружали меня со всех сторон. Продолжать, или хватит?
      - Не знаю, как хочешь... - пробормотал Гарви.
      - Зато теперь весь посёлок мой! И судиться ни с кем не нужно. Всё в лучших американских традициях. Ткнул револьвером в живот и бери что хочешь. Да я даже мечтать не мог о такой жизни. Честное слово, ради уничтожения всех этих жирных тварей, стоило пожертвовать своим имуществом. Я ведь был адвокатом, мне приходилось изо дня в день разбирать эти бесконечные иски, которые мои соседи строчили друг на друга, сами на себя, на меня, на реку, на небо, на аллаха, на собственных тараканов в голове. Это нужно было прекратить! Получилось немножко жестоко, однако эффективно. Ну, начнём? Нам нужно тут всё расчистить. Впрочем, я справлюсь и сам. Хорошо поработать руками и проветрить голову после всего этого лежания в морозилке. Кстати, я там посадил за домом какие-то странные растения и кукурузу, так что ты давай, не стесняйся, приступай к добыче пропитания. Остальных это тоже касается!
      Адвокат действительно сам расчистил значительную площадь. Несколько дней он таскал обломки, доски, куски железа и колотил, грохотал, шумел. На площадке посреди посёлка он построил здоровенный двухэтажный сарай с несколькими балконами, а ещё один, поменьше, построил через дорогу. В большом поселился сам, а в маленьком поселил всех ополченцев. Чтобы никто не мог посягнуть на его новое жилище, адвокат поставил несколько автоматических турелей, хотя никто так и не понял, где он их взял. Потом обнёс всё это высоченным забором.
      - Я вас спас от когтя смерти там, в Конкорде, - частенько говорил он, - Поэтому вы должны теперь меня слушаться.
      - Да это я его пристрелил, - не выдержал в конце концов Престон. - Пока ты прятался на втором этаже разрушенного бара.
      - Ты немножко помог, но не сравнивай свой дурацкий карамультук с силовой бронёй и довоенным миниганом! А теперь работайте!
      Адвокат залез на балкон, развалился в трухлявом кресле, достал бутылочку ядер-колы и стал с удовольствием её потягивать через соломинку.
      - Вообще-то, ещё одному поселению требуется наша помощь, - сказал снизу Гарви. - Здесь рядом есть ферма Эбернетти, может сходим и проверим в чём там дело?
      - Это их проблемы! - откликнулся с балкона адвокат и злобно посмотрел вниз. - Почему никто не работает? Работайте!
      Когда ополченцы разошлись по своим грядкам, адвокат бросил пустую бутылку с балкона, развалился поудобнее в кресле и с удовольствием прошептал:
      - Жизнь удалась!

3 - Mass Effect

 

 1293.jpg   94,47К   26 Количество загрузок:

 

      - А сейчас слово предоставляется герою Блица, нашему заслуженному коммандеру Шепарду, которому предлагают место Спектра Цитадели! Поприветствуем его!
      Коммандер занял место у микрофона под всеобщие аплодисменты и поправил на носу очки. Потыкал пальцем в крошечный микрофон, и услышав шум и скрежет, сложил на лице довольную мину. Председатель, сияя фальшивой улыбкой, показал на Шепарда и сказал в свой микрофон:
      - Задавайте свои вопросы, наш герой постарается на них ответить.
      Первой подняла руку смуглая журналистка с Земли:
      - Как вы собираетесь воспользоваться своими новыми полномочиями?
      - Я не собираюсь становиться Спектром, - ответил Шепард и снова поправил очки.
      Зрители удивлённо загудели. Такого ответа никто не ожидал. Журналистка мигнула инструметроном и уточнила:
      - Разве вы не хотите стать первым землянином, допущенным к общегалактической жизни?
      - Конечно нет. Это не та цель, которая меня привлекает. Примитивное доминирование над другими такими же приматами, не более того. В галактике нет ничего, что могло бы привлечь человечество в целом и меня в частности.
      - Ачтомоглобываспривлечь? - выкрикнул со своего места какой-то саларианец.
      - Разум! - Шепард посмотрел на крикнувшего поверх очков. - Любая разумная деятельность. Я рвался к иным цивилизациям в надежде увидеть в них пример разумной деятельности, но увы. Все инопланетные народы - это такие же животные, как и земляне. А многие ещё хуже, и ещё реже пользуются своим мозгом.
      - Ктопользуетсярежевсех? - Крикнул тот же саларианец и получил второе замечение от председателя.
      - Азари и кроганы, - Шепард снял очки и потёр их между пальцев. - Эти биологические виды способны к длительной жизни, что имеет оборотную, очень неприятную сторону. Значительную часть их общества составляют очень старые особи, которые способны лишь к рефлексии, но не к творчеству. Они эксплуатируют лишь свою богатую память, но практически не пользуются разумом.
      - Как вы можете говорить, что мы не пользуемся разумом? - вскочила и нахмурилась тоненькая азари. - Только разуму можно доверить нашу жизнь!
      - Процитированная вами фраза принадлежит земному философу Пифагору, - снисходительно сказал Шепард. - И обратите внимание, вы не напрягли ни единой клетки своего мозга для того, чтобы произнести её. Вы просто достали из своего мозга заранее заготовленный шаблон информации и подали его мне. Я же в свою очередь, перебрав своё хранилище информации, нашёл другой подходящий шаблон и подаю сейчас его вам в виде ответа. Я тоже не пользуюсь разумом для этого процесса. Мы с вами словно играем в карты, перебрасываясь готовыми шаблонами. Однако, свой шаблон я придумал самостоятельно, а для этого мне пришлось воспользоваться разумом. Очень ненадолго, но свой мозг я всё же включал. Вы же просто запомнили чужое, понравившееся вам изречение, не потрудившись подумать даже минуты. Ваше сложное поведение является простым подражанием, а не разумной деятельностью.
      Азари обиделась, надула губы и села на своё место. Тут же поднял руку турианец с разрисованным лицом и задал свой вопрос:
      - Вы очень пренебрежительно отозвались о достижениях галактического сообщества, однако наша иерархия владеет такими технологиями, которые даже не снились вам, землянам. Какое же вы имеете право принижать достижения нашего научного и технического прогресса?
      - Вы просто не задумываетесь над последствиями своего прогресса,  - парировал Шепард. - Давайте я приведу вам в пример свою родную Землю. Триста лет назад на Земле смеялись над теми, кто не умел правильно починить гусиное перо и вывести каллиграфические буквы тушью. Через сто лет стали смеяться над теми, кто только строчит по клавишам и не может удержать в руках шариковую ручку. Потом смеялись над теми, кто не может строчить по клавишам и лишь елозит пальцами по голопанелям инструметрона. Сейчас почти вся техника на голосовом управлении, и уже смешно смотреть на тех, кто привык управлять голосом, но не умеет пользоваться инструметроном. Вместе с научно-техническим прогрессом приходит наша деградация. Мы все тупеем. Я надеялся, что другие народы галактики прервали это падение в бездну, но нет, вы все тупеете вместе с нами. И быстрее, чем мы.
      - Значит, будущее за машинами? За искусственным интеллектом? - раздался голос с задних рядов, и Шепард рассмотрел едва заметную за чужими спинами руку волуса.
      - У машин может быть одно будущее - это служить своим создателям, - ответил Шепард. - В противном случае у них нет вообще никакого будущего.
      - Почему вы так считаете? - хрюкнул тот же волус.
      - Потому что органиков ведут за собой тупые инстинкты размножения и доминирования, а у искусственного интеллекта такая движущая сила отсутствует. К тому же никакой ИИ принципиально не способен к творчеству.
      - Вы хотите сказать, что робот не напишет картину... - начал было волус, но Шепард его перебил:
      - У вас очень примитивное представление о творчестве. Творчество - это не обязательно картина или поэма. Это создание чего-то, чего до вас никогда не было. К примеру, когда я хочу поковырять в зубах после обеда и начинаю придумывать, чем заменить отсутствующую зубочистку, я занимаюсь творчеством. Я могу найти осколок краски, обрывок провода или клочок пластиковой упаковки, подготовить его соответствующим образом, а потом применить по назначению. Такие сложнейшие аналитические задачи в решении тривиального, казалось бы, вопроса, синтетикам не под силу, так как они действуют по готовой программе.
      Шепард сделал драматическую паузу, затем поправил очки  и сказал:
      - Поэтому я считаю, что всем нам сначала нужно научиться пользоваться своими мозгами, а потом образовывать какие-то там галактические сообщества. То, что я вижу в Совете Цитадели ничуть не разумнее, чем стая бабуинов на моей родной Земле. Я лучше буду пытаться стать самым толстым и уважаемым бабуином в стае.
      - И вы откажетесь от звания Спектра Цитадели?
      - Да, откажусь.
      - А если в галактике возникнут какие-то проблемы?
      - Пусть их решают более обезьяноподобные особи.
      Председатель, чья дежурная улыбка выглядела сейчас слегка привядшей, наклонился к микрофону:
      - К коммандеру Шепарду будут ещё какие-нибудь вопросы?
      Зал заволновался, зашумел, однако новых вопросов не появилось. Все никак не могли переварить сказанное коммандером. Сам Шепард довольно поправил очки и вышел из-за микрофона.

6 - Stalker

 

 1638.jpg   54,96К   0 Количество загрузок:

 

      Веню Хлюпика вы, конечно, не знаете. От природы он был обиженным. Обидела его природа самым суровым образом. Не досталось Веничке ни сурового облика, ни леденящего душу громогласного рыка. Ума он был не великого, хитростью да смекалкой похвастаться не мог. Как-то один из знакомых Веничке бомжей сказал:
   - Знаешь, Веничка, хто таков мужик? Мужик, это самец, у которого есть...
   - Йайцы? - перебил мужика Веничка.
   - Нет, Веничка! Не йайцы. Мужик, это самец, у которого есть бабки! Так-то. Переваривай.
   И Веничка начал переваривать. Но как ни упирался, бабок раздобыть не мог. Пока однажды фортуна не повернулась к нему той частью тела, куда солнце заглядывает крайне редко. Сорвал Веничка куш. Чужой. И начались у него невъе... оху... В общем, большие проблемы у него начались. В те поры и прозвали его Хлюпиком, потому как чемодан с многочисленными дохлыми американскими президентами он добыл, но способа выжить при этом придумать не мог. Тогда те отморозки, которые ещё считали Веничку достойным общения с собой насоветовали ему отправиться не куда-нибудь, а прямо на зону.
   - Ты эта... - гутарил старый бомж на помойке. - Ты сопри чё-нить, тебя на крытой и заначат. А там глядишь, срок отмотаешь, время пройдёт, про тебя и забудут. Если на нарах не замочат.
   И Веничка попал на зону. Но, возвращаясь к началу нашего повествования, ума он был не великого, а потому попал совсем не на ту зону. Попал он на станцию Янов и даже умудрился вступить в «Долг», где стал занимать важный и бессменный пост командира половой тряпки.
   Там бы и жить ему, да повёлся Хлюпик на рассказы о Монолите, который желания исполняет. А уж желаний у Венички была масса! То он представлял себя могучим великаном, который одной левой раскидывает танки! Уж он бы постарался передавить все танки в мире, чтобы не было войны! А бывало, представлял себя богатеем, президентом америки и типа портрет его прямо при жизни печатают на банкноте в 50 миллионов долларов. Уж он бы постарался, чтобы такая банкнота стала самой ходовой, чтобы нищим в кепку кидали пучок таких банкнот, а получать меньше триллиона долларов было бы стыдно. В общем, размечтался Веничка Хлюпик и решил отправиться искать Монолит...

 

   Был у Венички товарищ и звали его Мишико. Звал его так один Веничка Хлюпик, потому что для остальных он был Мишка-Гоп-Полные-Штаны. Как-то Мишка поведал Веничке свою историю. Был он большим и сильным спецназовцем. Долго тренировался, обучался военному делу. Всё у него получалось и был он лучшим воином в отряде. А потом его послали воевать куда-то на север. Там он встретил страшных людей, которые вытащили его из танка, избили прикладами, привязали на шею красную тряпку и заставили танцевать народный танец на государственном флаге. Чёрные дни начались для Мишки. Били его все, кто только имел возможность, особенно бывшие соседи, с которыми он хотел славно и героически воевать. Что делать, пришлось бежать куда подальше. Услыхал про Зону, подался туда. Когда узнал, что Чернобыль нынче на Украине, обрадовался страшно. Украина, это украинцы; а украинцы, это союзники. Вот где он заживёт! А потом началось самое страшное. Куда ни сунься в этой Зоне, везде те же самые страшные ребята, которые били его прикладами. Наконец, прибили Мишку к Свободе. Увидел он забугорные буржуинские автоматы, думал, что своих нашёл, но и там ему проходу не было. То с тумбочкой заставят разговаривать, то начнут ему руки соединять ладонями и страшно удивляться, что у него получается. Однажды вызвал Мишку к себе комендант и приказал принести мёртвую записку, которую ему должен передать командир говорящих камешков, заполонивших все аномалии в Припяти. Выдал Мишке под роспись бритвочку «Нева», хитро ухмыльнулся, залез под кровать и начал оттуда дико кричать, что его пыль убегает.
   - А у меня, зато деньги есть, - сказал Веничка. - Нерусские. Много.
   - Да ты чито?! - удивился Мишка. - Пиравда? Пакажи!
   - Не, не покажу, - вздохнул Веничка. - Боюсь. Да и нужны они мне, я к Монолиту пойду.
   - Нихарашо! - обиделся Мишка. - Ми же друзия, никаких сикретав, да!
   - Не могу, - ответил Веничка. - Вот если бы ты в «Долг» вступил, тогда другое дело.
   На самом деле Веничка боялся показать деньги по другой причине. Как-то раз он уже доставал их и хотел купить себе самый лучший бронежилет и самый лучший автомат. Но торговец, когда Веничка достал тугие пачки денег, только заорал: «Ты бы ещё консервных банок насобирал, придурок!!!» Потом швырнул в Веничку его пачки и хотел крепко побить, но застрял в решётке. Так и остался болтаться в своём подвальчике, а Веничка ещё долго слышал его маты и угрозы: «Я тебя достану! Самого Меня дурить вздумал?!»
   - А можит ани ни настаящие, а? - спросил Мишка.
   - Настоящие, - ответил Хлюпик. - Там по нерусски написано: «Ве трузд ин бабло» и портрет президента в кепке.
   Хлюпик подумал немного и добавил:
   - Полный чемодан у меня. Я его спрятал в подвале в ящике. Под пулемётом этого... как его... который недавно на станцию с Лоцманом пришёл. Ну, который всё время стреляет в разные стороны. В его ящик уж точно никто не полезет.
   - Слющий! Дарагой! - подскочил Мишка, - Сиди тут, никуда-никуда не ухади, я тибе сичас падарак сделаю!
   И убежал к своему дружку Коряге...

   Скучно было Веничке. Пропал его дружок Мишико. Ушёл за подарком и сгинул. Хотел Веничка его найти, да ничего не вышло. Потому что прибежал тот самый тип, пришедший неделей раньше с Лоцманом от Скадовска и устроил дикий разгром. Бегал по станции и дико орал про какие-то украденные у него вещи. Веничка как услышал это, так и похолодел. Ведь в ящике лежал и его чемоданчик с деньгами.
Хлюпик места себе не находил и всё порывался сбегать в подвал и проверить свои финансы, но стоило ему подняться с ржавой койки, злой мужик пробегал мимо с перекошенным лицом и всякое желание попадаться ему на глаза у Венички пропадало начисто. Тут ещё с водонапорной башни пришёл Зусул и сунул Веничке свои ботинки на чистку. Веничка чистил ему ботинки и подслушивал.
Лютый мужик только что вернулся из лазарета, встретил Зусула и обрадовался:
   - А, это ты жирная падаль?!
   - Чё те, балда? - отозвался Зусул.
   - Ты со своей позорной водонапорки не видел, кто сегодня со станции выходил?
   - Ну дык... - Зусул замялся. - Я те чё, обязан отвечать?
   - Обязан! - прошипел мужик. - Я сейчас всем растрезвоню, что ты монолитовец!
   - Коз-зёл... - скрипнул зубами Зусул. - Не докажешь!
   - Спокуха, жирный, докажу, как два пальца. У меня ролик есть, где ты солобонам затираешь, как уматно под монолитом ходить. Те стоят как обгадившиеся пудели, а ты перед ними выламываешься, как субстрат из которого не делают боеприпасы. Типа, главное вовремя завопить «служу монолиту» и сразу квазислоники и прочие метачеловеки сделают стойку к ноге и будут служить аки диакон Варфоломей Иоанну Третьему. Во, глянь.
   Мужик достал наладонник и запустил какой-то видеоролик. Зусул помрачнел и отвернулся.
   - Похож, гад! - ухмыльнулся мужик. - Даже болячка на месте. С ютуба скачал.
   - Чё ты хочешь? - пробурчал под нос Зусул. - Это не болячка, кстати, а родинка... И кстати, научи как с ютуба ролики скачивать!..
   - Кто со станции сегодня выходил? Найду, подвергну его гениталии экстремальному барическому воздействию.
   - Аномалия «карусель» прямо в трусы?
   - Аномалия «стоптанный армейский ботинок»...
   - Коряга, гадёныш, выходил с кулём. Вроде никого больше не было. Попёрся на полустанок, да его роматики с большой дороги перехватили. Я потрещал в их сторону с лупемётов, ни в кого не попал, но те вроде как свалили.
   - Не гонишь?
   - Базарю. На полустанке ищи.
   Мужик весело козырнул Зусулу, передёрнул затвор автомата и убежал на улицу. Веничка дождался, пока затихнут его шаги, потом для гарантии посидел ещё два часа, а потом тихонько пошёл в подвал. Чемоданчик с деньгами лежал на дне, замки оказались сбиты, но все деньги были на месте. Часть пачек топорщилась разорванной упаковкой, но пропажи или не было, или же она была невелика.
   - Ну всё, довели сволочи! - пробурчал под нос Хлюпик. - Я вам устрою кузькину ночь!..
   За спиной послышался сдержанный кашель и Веничка привычно упал в обморок.

 

   Лютого мужика местные подписали на безнадёжное дело. Нужно было перебить бандитов на старом складе и вытащить оттуда Митяя, известного бездельника. Мужик обвешался автоматами и гранатами и отправился на склад. Веничка тем временем решил перепрятать чемодан с деньгами и пошёл мимо путей, к карьеру. Огромный роторный экскаватор завораживал Веничку, он всё прикидывал, можно ли такой купить на его деньги, или нельзя. Вообще Веничка любил ходить, глядя куда-то в сторону, так можно больше увидеть. Но в этот раз он сам не заметил, как зашёл прямо в лагерь долговцев. В самый центр. И врезался в офицера, обряженного в чёрный экзоскелет.
   - Ой! - сказал Веничка, потирая ушибленный висок.
   - Падла! - ответил офицер. - Смирно, солобон! Как идёшь передо мной, дрыщара?! Отжался-упал! Делай полтора!
   Веничка застыл в полуотжиме от земли. Чемодан неприятно тяжелил спину и делал такую позу особенно утомительной. Тем временем офицер продолжал:
   - Ты с меня всю армейскую камасутру изучишь! Я тебе не там! Это тебе у меня! Я тебе научу как родину расхищать!
   Вдруг откуда-то из кустов раздался крик:
   - Вот он!!!
   Веничка сам не заметил, как оказался на крыше вагончика. Офицер тем временем отплясывал джигу в своём тяжёлом бронике – автомат намертво зацепился за какой-то шарнир и не поддавался. Из кустов тем временем полезли свободовцы со своими обязательными криками:
   - Ура, блин!
   - Эх, грибы подорожали!
   - Вперёд! За Джа!
   Один свободовец особенно исходил на крик:
   - Чимадан! Чимадан хватайте!!!
   Хлюпик присмотрелся и с удивлением узнал своего друга Мишико. Другие свободовцы его не слушали. Часть из них, вытаращив характерные красные глаза, отчаянно вопя и стреляя в разные стороны, пробежала мимо лагеря долговцев и скрылась в направлении цементного завода. Другие окружили долговского офицера, так и не сумевшего оторвать автомат от экзоскелета, опрокинули его на спину, связали руки и ноги, заклеили очки противогаза клочками бумаги, после чего принялись водит вокруг хоровод и петь: «Пазитив вайбрэйшн еа-а-а! Па-зи-тив!». Офицер только корчился и гундел из-под маски короткие односложные ругательства. Свободовцы унесли его с собой, продолжая петь песню и размахивая чьими-то цветастыми трусами как ямайским флагом. Веничка уже собрался слезать вниз, но тут прибежал лютый мужик, весь в крови, в оборванной одежде и с перекошенной сильнее обычного рожей, нырнул куда-то под вагончик, вытащил мешок самых разнообразных стволов и совсем уже собрался уходить, как вдруг заметил Мишико, который скромно стоял в кустах и застенчиво ковырял пальцем в стволе двухстволки.
   - Иди сюда... - тихо сказал мужик и Мишка-Гоп-Полные-Штаны рванул к нему на полусогнутых. Мужик навьючил Мишико своими вещами и на пинках погнал к Янову.
   Веничка вздохнул и полез вниз. На всякий случай заглянул под вагончик, но в подвале было пусто - лютый мужик вычистил схрон под метёлку.
   - Ну и ладно, - сказал Хлюпик. - Не очень-то и хотелось...

 

   В разрушенную деревушку Копачи опять налезло укуренных свободовцев, которые  выписывали восьмёрки между горелых сараев, сопели, что-то бубнили себе под нос и дико пёрлись от собственной крутости.
Хлюпик давно искал подходящее место для своего чемоданчика и в этот раз решил проверить чердак большого дома. Прокравшись мимо градирни, он выскочил из кустов и нос к носу столкнулся с пятью наёмниками.
   - Погодь, погодь... - сказал старший своему товарищу, который уже планировал скорую расправу над Веничкой. - Это вообще долговец.
   - Слышь, ты, щегол, - прорычал правый крайний. - Свободовца Яра знаешь?
   - Знаю... - ответил Хлюпик, старательно пряча за спиной чемоданчик.
   - Короче. Сейчас берёшь своё гузно в горсть и дуешь к нему, - начал поучать Веничку главарь наёмников. - Забакланишь с ним, что типа старые друзья хотят пообщаться.
   Когда Хлюпик растаял в тумане, правый крайний глянул на старшего и спросил:
   - А что у него в чемоданчике?
   - Труселя сменные, – хмыкнул старшой. - Что у такого терпилы может быть?

 

   Через неделю до Венички дошли слухи, что мужик со Скадовска собирает большую компанию для путешествия прямиком в Припять. Если верить слухам, то в его команде уже прописались жирный Зусул, тощий грузин Вано, которого все звали «грызуном» и дохлый пилот с какой-то птичьей фамилией, которого вообще никто не знал и не звал.
   Веничка начал осторожно подсматривать за мужиком и узнал много подробностей интимного плана, которые рассказал своему другу Мишико. А тот рассказывал их всем свободовцам. А те рассказывали их стенам, деревьям и пролетающим мимо мыслеформам. Короче говоря, к концу дня уже вся станция знала, что мужика зовут «товарищ майор Дегтярёв», что трусы у него розовые, а рисунок на них в виде маленьких сиреневых автоматиков.
   Дегтярёв бесился, орал, ругался, но на него мало кто обращал внимания. Разве что Вано стал как-то по-другому посматривать на командира группы. Как-то с интересом...

   К вечеру четверо храбрых... А если быть точным, трое с половиной храбрых, отправились к заводу Юпитер, чтобы пробраться в какие-то канализации и по ним выйти прямо в Припять. А там, как Веничка знал абсолютно точно, был Монолит. Тот самый, который желания исполняет. Поэтому никто не видел, как за бойцами крадётся скрюченная тень с чемоданом...

 

   Ещё через месяц Веничка, широко расставив ноги, стоял на крыше типовой панельной пятиэтажки в Припяти. Он уже ничего не боялся и закатное солнце подсвечивало его горделивую фигуру. Видели бы его сейчас другие «долговцы»! А ещё лучше те хулиганы, которые лупили его почём зря всю его сознательную жизнь. Нет, не зря он отправился в Зону. Она дала ему всё, что он хотел. Силу, ловкость, храбрость, уверенность в себе, упорство, трудолюбие. Да что греха таить, Веничка сейчас чувствовал себя полубогом. Или даже богом.
   Солнце спряталось за увитым лианами «чёртовым колесом», скользнуло ниже, подразнило последним ярким лучиком и скатилось за горизонт. Веничка ещё раз глянул на догорающий закат и спрыгнул с крыши на землю. Да, ему очень повезло! Он молодец! Не спеша шёл Веничка в свой схрон и размышлял о том, чем займётся завтра.  Противогаз последнего встреченного им сталкера противно скрипел на зубах. Веничка попал хвостом в лужу и поморщился...

Сообщение отредактировал My room is duck: 21 мая 2019 - 06:34