1
Объявление:
Тут выразили желание узнать-таки название моего грядущего рассказа. Так вот, пусть им будет Эндшпиль.Вопрос:
Собственно, пишу я достаточно медленно. И хотелось бы узнать, что лучше для читателей: главы поменьше, но чаще, или больше, но реже?Бонус:
А чтобы не быть таким пустословом, вот вам скромная зарисовочка.Зарисовка.
Человек сидел в кругу зажжённых свечей, трясясь и постоянно озираясь по сторонам. Крупные капли пота стекали по его грязному лицу. Мужчина утирался краем потрёпанной рубашки, выпачканной в чём-то буром, но порой капли всё равно падали на пол, растекаясь кляксами мутной жидкости и заставляя человека содрогаться в испуге всякий раз, когда крошечная толика влаги разбивалась о твёрдую поверхность каменных плит, покрытых вековой пылью. Лицо безумца влажно поблёскивало в свете множества огней, сумасшедший бегающий взгляд метался пойманной птицей; человек закрывал глаза, но тут же распахивал их, пугаясь бездонной пропасти своего разума.
Человек следил за неверными мечущимися тенями, плясавшими свой дёрганый танец за пределами безопасного освещённого круга; в них было что-то притягательное и невыразимо мерзкое одновременно. Человек боялся теней. Он принимался жалко хныкать, едва только тьма выпускала щупальце в его сторону, отдёргивающееся, стоило лишь струйке темноты подползти поближе к свету. Но тьма умела ждать.
Воздух был пропитан ароматом воска и той особой затхлостью, которая свойственна древним гробницам, веками не видавшим живых людей. Резные гигантские колонны, изъеденными остовами выныривающие из океана безбрежной черноты, цепляли взор человека, заставляли вглядываться в беспорядочные переплетения рисунков на них. Хаотичные узоры вызывали у мужчины головную боль, пульсирующую в такт колебаниям незримых волн; с каждым неосторожным движением, казалось, столпы подбирались всё ближе к нему и его ничтожной защите, грозя раздавить, сокрушить слабое существо; человек щурился в темноту, невольно, сам того не желая, зачарованный открывающимися ему картинами, величественными в своей бессмысленности. Нижняя челюсть человека дрожала, по ней бежал ручеёк крови из прокушенной губы; в глазах стояли слёзы из-за того, что он изо всех сил старался не моргать. Давящая тишина перемежалась редкими полувсхлипами-полувздохами несчастного; но вдалеке слышалось что-то ещё. Тихий шепот, зовущий, манящий к себе, сулящий нечто, чему не имелось названия... Человек не хотел прислушиваться к нему, но был обречён делать это, ведь от вкрадчивого голоса не было спасения. На шее мужчины пульсировала вена, конвульсивно и трепещуще.
Свечи догорали; мужчина сжался в комок и, подвывая, стал быстро и неразборчиво шептать, останавливаясь лишь для того, чтобы притронуться к своему лицу, убедиться, что он ещё жив. Речь существа, таящегося снаружи хрупкой оболочки потрескивающего пламени, ускорилась, возвысилась; в стелющемся голосе возникли торжествующие нотки, победные интонации зловонным облаком окутали человека, заставив того приглушённо вскрикнуть. Человеку послышалось тихое поскрипывание чешуи о полированный камень. Давление на сознание усилилось, нестерпимым потоком обрушилось на хрупкую иллюзию здравомыслия, сметённую бурным торнадо дурных предчувствий. Человек заскулил.
Внезапно одна из свечей зашипела, заискрилась и — погасла. Ждущая доселе темнота придвинулась ближе к жёлтому пятну, в котором бессильной пылинкой крылся человеческий разум, подскользнув почти к самой грани рассудка обречённого. Тот содрогнулся всем своим естеством, истерично рассмеялся и вцепился в свою руку зубами, стараясь перегрызть себе вены. Он уже видел, как тьма густеет и из неё неспешно выползают крошечные твари, пожиравшие свет и обычную темноту одним своим присутствием, оставляя после себя лишь Ничто. Свечи гасли одна за другой. Человек хотел убить себя.
Свечи гасли одна за другой. Мужчина оторвался от своей изуродованной теперь конечности, алые капли стекали по его лицу, искривлённому в ухмылке, неестественной, будто кто-то невидимый растягивал рот несчастного. Взгляд застыл в одной точке, белки глаз подёрнулись матовой пеленой. Последний островок света рассеялся в океане мрака. Мгновение ничего не происходило. Но потом отчаянный вопль существа, которому под кожу устремились мириады паразитов, чтобы досуха высосать его плоть и кровь, лишить посмертия и расчленить Самое Я, растёкся по древним, неизведанным катакомбам, постепенно затухая, придавленный звенящей, ненавидящей тишиной…
Предыдущий размер глав был нормальный)) расстояние между ними не суть важно - не думаю, что можно с чем-то спутать или забыть содержание этого рассказа))