2
Я вынес елку 26 марта 2016 года в 5.00 утра. Между началом не смотренного еще по воле случая фильма о Бриджит Джонс и чашкой чая с лимоном. В час, когда почувствовал, как что-то изменилось и закончилось.
Весь день я разбирал свои вещи. Что-то откладывал, чтобы выбросить, что-то - чтобы отдать. А что-то - чтобы оставить в прошлом и отодвинуть от себя. Вещи, когда на них не смотришь, как будто размножаются. Ты полагаешь, что у тебя ничего нет, а потом оказывается, что это "ничего" - всего-навсего целая половинка слона. В пропасть летели старые фотопленки, ненужные диски, журналы многолетней давности, руководства к давно погоревшим видеокартам. В пожелтевшей газете, которая случайно затесалась в пакет с гарантийными талонами к мертвым чайникам, красовалась крупная надпись ЗЕР ГУТ русскими буквами. Прошлое пыталось говорить со мной на моем языке. Из вежливости. А может, одобряя, потому что ему пора было отдохнуть.
В стопке старых журналов мелькнул плакат, сложенный вчетверо. Я развернул его. Это был плакат, выпущенный к моменту выхода Oblivion десять лет назад. Я бережно отправил его в личный архив. К записной книжке из третьего класса, переписке с ребятами из пионерского лагеря, старым дневникам, журналам Metall Hammer 93 года, рукописям и другим важным вещам. Куда бы меня ни забрасывало, память об этом была связана с какой-нибудь летописью. Не фотографиями, никаких плоских проекций "Я на фоне глупости", "Где же это было?" и "Кто-то здесь". Только то, что "не горит". Маленькая коробка со мной.
Откуда-то выпала и покатилась маленькая легкая монетка. Невесть как затесавшаяся в коробочку с мелочами рейхсмарка. Я поднял ее и положил на пианино. Старое пианино, на котором в беспорядке были рассыпаны ноты. Наше прошлое глубже и дальше, чем мы думаем, то грозное, как список грехов до седьмого колена, то звонкое, как старинный колокольчик, звучащий издалека. То легкое и сухое, как останки мертвого дерева. И когда в снах копошатся черные волосатые пауки, под ложечкой поселяется тревога, а из старых газет выпадают рейхсмарки - вынеси елку. Есть она или нет... пора вынести елку. Тогда можно поставить чайник, выбрать несмотренный еще старый фильм и пересечь водораздел, оставляя позади безлюбие.
Весь день я разбирал свои вещи. Что-то откладывал, чтобы выбросить, что-то - чтобы отдать. А что-то - чтобы оставить в прошлом и отодвинуть от себя. Вещи, когда на них не смотришь, как будто размножаются. Ты полагаешь, что у тебя ничего нет, а потом оказывается, что это "ничего" - всего-навсего целая половинка слона. В пропасть летели старые фотопленки, ненужные диски, журналы многолетней давности, руководства к давно погоревшим видеокартам. В пожелтевшей газете, которая случайно затесалась в пакет с гарантийными талонами к мертвым чайникам, красовалась крупная надпись ЗЕР ГУТ русскими буквами. Прошлое пыталось говорить со мной на моем языке. Из вежливости. А может, одобряя, потому что ему пора было отдохнуть.
В стопке старых журналов мелькнул плакат, сложенный вчетверо. Я развернул его. Это был плакат, выпущенный к моменту выхода Oblivion десять лет назад. Я бережно отправил его в личный архив. К записной книжке из третьего класса, переписке с ребятами из пионерского лагеря, старым дневникам, журналам Metall Hammer 93 года, рукописям и другим важным вещам. Куда бы меня ни забрасывало, память об этом была связана с какой-нибудь летописью. Не фотографиями, никаких плоских проекций "Я на фоне глупости", "Где же это было?" и "Кто-то здесь". Только то, что "не горит". Маленькая коробка со мной.
Откуда-то выпала и покатилась маленькая легкая монетка. Невесть как затесавшаяся в коробочку с мелочами рейхсмарка. Я поднял ее и положил на пианино. Старое пианино, на котором в беспорядке были рассыпаны ноты. Наше прошлое глубже и дальше, чем мы думаем, то грозное, как список грехов до седьмого колена, то звонкое, как старинный колокольчик, звучащий издалека. То легкое и сухое, как останки мертвого дерева. И когда в снах копошатся черные волосатые пауки, под ложечкой поселяется тревога, а из старых газет выпадают рейхсмарки - вынеси елку. Есть она или нет... пора вынести елку. Тогда можно поставить чайник, выбрать несмотренный еще старый фильм и пересечь водораздел, оставляя позади безлюбие.
Не, я вот на Тесолл захожу.