Стишок-допущение. Талиесин, хоть и собрат Мерлина, с Морганой знаком не был. Вроде...
"Талиесин в плену у Морганы"
Моргана рукой взмахнула.
Притихла тронная зала.
Моргана тревожно встала
И замолчал клавесин.
И бал немедленно умер,
Как будто не было бала.
И спрятались фейри снова
В холстах волшебных картин.
К нему подошла Моргана
И в рук кольцо заключила.
В глаза заглянула нежно.
В небесную эту синь.
Весь цвет собрала я фейри,
Смеялись они и пели...
Но ты по прежнему грустен,
Мой милый Талиесин.
Скажи же, Дважды рожденный,
Неужто морские волны
Тебе голоса затмили
Волшебных моих ундин?
Так яростно на закате
Поют они об утрате
И тут же сулят надежду,
Души касаясь глубин!
Кто может, вплетая в танец
Ужасные ветви молний,
В грозу танцевать отважней
Прекрасных моих сильфид?
Неужто птицы изящней,
Неужто они бесстрашней,
В растрепанном опереньи.
Тебе их милее вид?
Дриады венки сплетают
И путников увлекают
В чащобы, где патриархи
Сосна да дуб исполин.
Под сенью их и листвою
Пиры и игры с лихвою.
Тебе же подай простора,
Скиталец Талиесин...
И в пламени саламандры
Рождаются и сгорают.
Извечно перетекают,
Сверкая, словно рубин.
Тебя ж отчего-то манит
В глазах мимолетный пламень
Цыганки, чье сердце камень,
Мой глупый Талиесин.
Смотри же, поэт, смотри же!
Как бьются волны о скалы,
Как будто гибели жаждут
Среди угрюмых теснин.
И птицы падут на камни,
И камни погибнут даже...
Все слижет жадное время,
Мой юный Талиесин.
Цыганка под вольным небом
Тебя позабудет вскоре.
Уйдет, на плечи накинув
Цветастый свой палантин.
Подарит любовь другому, -
Ищи, словно ветра в поле!
Оставит лишь в сердце тяжесть,
Мой бедный Талиесин.
Смотрел он в окно угрюмо,
Надежд обрывая струны.
В ответ глаза полыхали
Бесцветным холодом льдин.
И руки она разжала:
Не в силах тебя держать я...
Ты волен уйти из замка,
Мой мудрый Талиесин...
"Талиесин в плену у Морганы"
Моргана рукой взмахнула.
Притихла тронная зала.
Моргана тревожно встала
И замолчал клавесин.
И бал немедленно умер,
Как будто не было бала.
И спрятались фейри снова
В холстах волшебных картин.
К нему подошла Моргана
И в рук кольцо заключила.
В глаза заглянула нежно.
В небесную эту синь.
Весь цвет собрала я фейри,
Смеялись они и пели...
Но ты по прежнему грустен,
Мой милый Талиесин.
Скажи же, Дважды рожденный,
Неужто морские волны
Тебе голоса затмили
Волшебных моих ундин?
Так яростно на закате
Поют они об утрате
И тут же сулят надежду,
Души касаясь глубин!
Кто может, вплетая в танец
Ужасные ветви молний,
В грозу танцевать отважней
Прекрасных моих сильфид?
Неужто птицы изящней,
Неужто они бесстрашней,
В растрепанном опереньи.
Тебе их милее вид?
Дриады венки сплетают
И путников увлекают
В чащобы, где патриархи
Сосна да дуб исполин.
Под сенью их и листвою
Пиры и игры с лихвою.
Тебе же подай простора,
Скиталец Талиесин...
И в пламени саламандры
Рождаются и сгорают.
Извечно перетекают,
Сверкая, словно рубин.
Тебя ж отчего-то манит
В глазах мимолетный пламень
Цыганки, чье сердце камень,
Мой глупый Талиесин.
Смотри же, поэт, смотри же!
Как бьются волны о скалы,
Как будто гибели жаждут
Среди угрюмых теснин.
И птицы падут на камни,
И камни погибнут даже...
Все слижет жадное время,
Мой юный Талиесин.
Цыганка под вольным небом
Тебя позабудет вскоре.
Уйдет, на плечи накинув
Цветастый свой палантин.
Подарит любовь другому, -
Ищи, словно ветра в поле!
Оставит лишь в сердце тяжесть,
Мой бедный Талиесин.
Смотрел он в окно угрюмо,
Надежд обрывая струны.
В ответ глаза полыхали
Бесцветным холодом льдин.
И руки она разжала:
Не в силах тебя держать я...
Ты волен уйти из замка,
Мой мудрый Талиесин...
Красиво.