[Prisoner-Boratino]

Взрыв сотряс стены тюрьмы Имперского Города, и металлическая решетка камеры, всего пару секунд тому назад крепко сидящая на петлях, слетев со своего привычного места, ударилась о противоположную стену и с веселым звоном опустилась на пол. На несколько мгновений в воздухе повисла тишина, такая пустая, что удары собственного сердца отзывались глухим рокотом в голове. Затем застучали по каменному полу железные подошвы стражников, спешащих на место происшествия, заскрипел в давно не смазывавшейся замочной скважине старый ключ, и несколько легионеров замерли в проходе, глядя на высокую фигуру, покидающую свою камеру, перешагивая через обломки вырванных из стены булыжников. Грубая, грязная, совсем не по размеру сшитая одежда висела на худом теле подобно рваным мешкам. Заключенный повернул голову в сторону стражей порядка и тяжело вздохнул. На его тощем лице появилась и тут же пропала грустная улыбка. Выйдя на середину коридора, он снова взглянул на обращенные к нему глаза в прорезях закрытых шлемов и обнаженные лезвия стальных мечей, таинственно поблескивающие при свете одной-единственной свечи. Солдаты ждали; беглец ждал. Ждали действий со стороны противника.

Первым не выдержал мужчина в обносках; тонкие руки поднялись к груди, источая мягкое сияние. Внезапно свет разросся, ослепляя, заставляя жмуриться и прикрывать глаза, и к тому моменту как закованные в броню стражи порядка смогли наконец осмотреться, их очам предстало абсолютно пустое помещение.

А в это время босые ноги альтмера сошли с мощеной мостовой района тюрьмы на старую, полугнилую прошлогоднюю траву Имперского острова, совсем недавно освободившуюся от гнета снежного покрова. Он полной грудью вдыхал свежую утреннюю прохладу, шагая к песчаному побережью. Спустившись к озеру, эльф умылся и, сбросив неудобную рубашку, погрузился в прозрачные воды Румар. Ледяная вода обжигала, мышцы сводило, но меру было все равно. Грязь, скопившаяся на коже и волосах за полгода заключения, размывалась и отставала, даруя легкость и ощущение чистоты, такое приятное и давно забытое. Переплыв озеро, мужчина убрал набок прилипшие к лицу пряди и прислушался. Пение ранних птиц, шум ветра в безлистных ветвях прибрежной рощи - кроме этого ничто не нарушало спокойствия, царившего к северу от Имперского Города. Крик чайки заставил эльфа испуганно дернуться и насторожиться. Однако поблизости никого не было. Выбрав нужное, одному ему известное направление, путник зашагал прочь от бывших такими родными, но теперь ненавистных ему белых стен.

Сообщение отредактировал Prisoner-Boratino: 12 февраля 2015 - 14:50

[SnowK]

[SnowK, Prisoner-Boratino, Gorv, MadSkeleton. Казнь.]

 

Двадцать восьмое число Месяца Первого Зерна, два часа дня, Брума.
Последний чистый белый снежок в ложбинках весело искрился, а весеннее солнышко радостно сияло со своего привычного места, нежно лаская своими теплыми лучами уже готовый эшафот. Обед уже давно прошел, и сытые и довольные не только им, но и результатом своих дневных трудов горожане постепенно собирались на площади у статуи Героя Брумы. Многие явились в полной амуниции и вооруженные, потому что разведчики доложили, что Элдарион со своими бандитами прибудет в город не позже чем через три часа.
Несмотря на серьезность обстановки, атмосфера царила скорее предвкушения праздника. Графиню Карвейн любили все без исключения, хоть и посмеивались над ее безумной страстью к реликвиям Акавири. Нарина правила мудро, справедливо, и под ее защитой и покровительством народ этого северного города процветал, практически не ведая лишений и горя. Ее гибель повергла многих в шок, и теперь они страшились будущего, не зная, какие еще неприятные сюрпризы оно может преподнести.
В назначенный час, когда все пространство перед будущим театром действий было под завязку забито зеваками и стражей, в чьей компетенции были сохранение порядка и предотвращение любых попыток самосуда, ближайшие к воротам замка зрители восторженно загалдели, заулюлюкали и принялись размахивать руками, тесня стражей порядка. Процессия из закованных в кандалы преступников, ведомых парой тюремщиков, показалась на площади. Раздался громкий резкий свист, и в заключенных полетели камни, палки и оскорбления, пожелания поскорее сдохнуть в страшных мучениях. Особенно досталось кузену графини, который шел первым в этой небольшой веренице. Его оплевывали все, кому не лень, и именно его имя чаще других звучало вкупе с жуткими карами, которые сулил ему народ. Возможно и потому, что имен других приговоренных к казни люди попросту не знали. У эшафота цепочка остановилась. На возвышение поднялся глашатай и криками и жестами попросил толпу успокоиться. Ему подали рупор.
- Дорогие жители славного города Брумы! В этот тяжелый день, когда враг подобрался вплотную к нашим домам, да свершится справедливое возмездие тем, кто окропил нашу родную землю кровью возможно лучшей из живших в этот век, графини Нарины Карвейн.
Двое стражников отсоединили звено, с помощью которого Руфус был связан с остальными пленными, и поволокли вяло сопротивляющегося родственника усопшей градоправительницы на плаху, где палач, здоровенный редгард, уже заканчивал точить свою огромную секиру, многие годы отделявшую злые головы жестоких преступников от их грешных тел.
Что делал, о чём думал в это время Руфус Карвейн? Норд лишь погрузился в транс, бесшумно произнося молитву за молитвой. Даже на собственной казни старый рыцарь верил, что Девять спасут его, но он не знал, как и откуда. Палки, камни, оскорбления он даже не замечал, слишком глубоко ушёл в себя бывший охотник за нечистью.
Меркурио Ноктюро же спокойно смотрел прямо в лицо смерти. Что уж поделать, убил, виноват, но ведь сделал своё дело, и уже не от него зависит, покатится ли голова имперца или нет. Может, он был так спокоен из-за того, что знал: вот-вот придёт спасение от таинственной Госпожи. Может, имперцу было просто плевать. А может, Меркурио просто доставляло удовольствие видеть искаженные рожи горожан...
Сынок, за что, Меркурио-о-о-о? Этот голос рубил по сердцу страшнее самого холодного и самого тупого ножа. Ноктюро посмотрел в толпу и увидел седую женщину в старой шали, рыдавшую и тянувшую руки к нему. Но рядом с ней стоял человек, почти точной копией которого был убийца графини Карвейн. Седина в редкой бороде, твёрдый взгляд, широкий лоб... Убийца моргнул, и видение растаяло. Его родители уже ушли в мир иной. Кроме них, в Бруме у Ноктюро никого родного не было.
- Я ни о чём не жалею. - хрипло прошептал имперец, пряча лицо от беснующейся толпы.
Зено ёрзал и вертелся по сторонам, заражая своим нетерпением всех окружающих, вот только не ясно, чего именно он ожидал – казни бедолаги Руфуса, собственной смерти или обещанного им самим же представления. Рядом с ним, с закрытыми глазами стояла Гвендолен, нашёптывая себе под нос не то молитву, не то заклинание; впрочем, наручники всё равно не позволили бы колдунье применить настоящие чары, а посему, караульным не было никакого дела до её невнятного бормотания. Мечник вдруг повалился, имитируя обморок, но капитан Бурд тут же поднял его на ноги и подтолкнул хитреца к плахе.
- Дамы вперёд! – взвизгнул Зено, пропуская Гвендолен перед собой; та покорно заняла место между ним и Руфусом, после чего принялась дожидаться своей участи, пребывая в состоянии полной безмятежности. Рубака продолжал ныть и крутиться – помирать молодым ему явно не хотелось.
В толпе замельтешили подозрительные фигуры – одеты они были как простые мещане, но под капюшонами их накидок можно было заметить нездоровые, покрытые сияющими рубцами лица. Горожане отстранялись от них, как от прокажённых, а стражники начали пробираться к ним с явным желанием заставить нарушителей спокойствия удалиться. Один из них, альтмер, с длинными молочно-белыми волосами долгое время сопротивлялся взявшему его под руку караульному; наконец, не выдержав напора, он отсёк собственную кисть ножом; та немедленно обратилась в прах и принялась отрастать заново.
Мертвец вознёс руки к небу и принялся сплетать могущественное заклинание. Со всех сторон в него полетели стрелы, но бесполезно – даже под градом снарядов неживой чародей продолжал своё тёмное дело. Люди в ужасе отступили, но их собственный страх вдруг сменился каким-то чужеродным, привнесённым извне; вспышка зелёного света накрыла толпу и заставила их увидеть высоко над собою огромные щупальца, тянущиеся к ним от самого небосвода. На площади воцарилась паника – стражи успели добить негодяя и вырвать камень-сердечник из его груди, но даже это не заставило иллюзорные чары развеяться окончательно. То тут, то там продолжали появляться омерзительные отростки, избавиться от которых можно было лишь уверовав в то, что их на самом деле не существует.
Данмер в алом наряде, который, по всей видимости, являлся сообщником альтмера, взобрался на крышу одного из домов и щелчком пальцев сотворил пламенную стену, отделившую палача от его жертв, после чего принялся хаотично поджигать окружающее постройки, при этом истерично хохоча. Эльф явно любил своё дело – его заклятья принимали самые причудливые формы, вселяя в людей страх не столь разрушительной мощью, сколь одним своим видом. Наконец, его огненная феерия была пресечена метким стрелком из Гильдии Бойцов – туговатый на вид орк долго прицеливался, но в итоге, стрела поразила поджигателя в самое сердце.
Третий злоумышленник, редгард в сине-оранжевом костюме попытался освободить пленников, используя на их кандалах заклятье отпирания замков, но Капитан Бурд вовремя среагировал и одним махом снёс кучерявую голову чародея. Впрочем, приговорённые уже успели воспользоваться царящей вокруг суматохой – все они стремительно покидали место казни, разбегаясь в разных направлениях.
Зено, оскалив зубы проскочил сквозь пламенную стену и кинулся на палача, намереваясь придушить того собственным наручниками. Голос разума подсказывал ему, что следует уносить ноги, но душа безумца требовала разделаться с тем, кто мог лишить жизни его самого. Топор выпал из рук редгарда, и теперь он прикладывал все усилия для того, чтобы сбросить с себя вконец обнаглевшего имперца и избавиться от перекинувшегося с его лохмотьев пламени.
- Бегите! – скомандовала Гвендолен своим сообщникам. - Госпоже мы нужны… Живыми. - девушка, всё ещё скованная кандалами, бросилась наутёк, но путь ей пригородило двое стражников, явно намеревавшихся совершить самосуд. Та лишь ухмыльнулась и попятилась назад, ожидая прибытия своего секретного оружия.
- Руки прочь от моей дочери, мерзавцы! - на крыше соседнего дома появилась одинокая фигура в пурпурном плаще с капюшоном, и стражников смела небольшая ледяная буря.
То был Франк де Лавальер, придворный чародей графини Аррианы Валги, убитый Меркурио и воскрешённый Гвендолен в качестве своего телохранителя. Волшебник спрыгнул с крыши, уклоняясь от выстрела орка из Гильдии Бойцов, и, падая, послал в его сторону огненный шар. Лучник, неожиданно ловкий для орсимера, увернулся от основного снаряда, но не избежал языков магического пламени.
- Давно пора. – прошипела колдунья, позволяя своему не упокоенному папаше сорвать с себя кандалы. – Надеюсь, тебе нравится твоё новое тело… с нашей последней встречи я стала куда опытней в этом плане.
- Видела бы тебя мать! – крикнул Франк Гвендолен, сплетая очередное смертоносное заклятье. - Потомок именитого рода боевых магов прячется за поднятым из мёртвых отцом! Стыд и срам!
- Следовало зашить тебе рот, как и предлагала Госпожа. – холодно ответила Гвендолен, покидая площадь. – Может, хотя бы будучи правильно зачарованным ты сможешь наконец позаботиться обо мне?
- Неблагодарное дитя! – воскликнул Франк. Пусть наложенные на него чары и не позволяли ему навредить распоясавшейся дочери, он всё ещё был способен её хорошенько отчитать. – Я столько сил вложил в твоё воспитание, и что получил?
- По твоей милости я пять лет провела в монастыре… - колдунья приложила руку к лицу и впилась ногтями в кожу. – В тюрьме и то веселее…
Чародей умолк, и, отбросив нескольких преследователей, продолжил путь в полной тишине.

Как только улицы города охватил огонь, сотворенный данмером в красном одеянии, а голова кучерявого редгарда полетела на землю, Эранор спрыгнул с эшафота в перепуганную толпу и побежал с площади, в сторону городских ворот расталкивая людей собравшихся посмотреть на казнь. Но не успел он сделать и десяти шагов как услышал крик «Лови беглеца» а через секунду возле головы данмера пролетел булыжник, попавший в голову незадачливого норда который проходил рядом и, пожалуй, именно это спасло Эранора от преследования. Многие, увидев это решили, что беглец это тот, кто бросил камень, пользуясь этим моментом, данмер со всех ног бросился через толпу к воротам, но его побег прекратил стражник нанесший удар щитом в лицо Эранора от чего тот упал и потерял сознание.
В общей суматохе легко затеряться даже весьма колоритной личности. Именно поэтому Кентул выжидал, а не побежал вместе с остальными заключенными. Впрочем, перед эшафотом остался еще и Руфус. Он продолжал стоять, понуро опустив голову, хоть никто уже не держал и не охранял его. Вскоре почти все стражники рассредоточились по площади, стремясь отловить или убить беглецов. Именно в это время данмер развернулся в сторону замка. Без своего оружия и доспехов делать в этом осажденном городе, да еще и в окружении агрессивно настроенных легионеров и стражей было решительно нечего. Разделившись с палачом, Зено бросился вдогонку за своим товарищем – Кентулу он доверял куда больше, чем Гвендолен или её новому дружку.
Николас в окружающем беспорядке выглядел крайне странно: волшебник, с сокрытым под капюшоном лицом, в синем бархатном плаще и с метлой в руке спокойно шагал по площади, размахивая своим "оружием", и, что интересно, при каждом взмахе метлы кого-то в толпе толкало или отбрасывало в сторону, в снег. Подпалённый орк положил стрелу на тетиву и прицелился во Франка, но Николас взмахнул своим самодельным посохом Телекинеза, и лучника толкнула невидимая сила.
"Однако стоит ли это таких жертв? Наша миссия благородна, но следует ли нам нести такие разрушения, ужас, панику? Кого мы спасаем? Чем, в сущности, Меркурио или Гвендолен отличаются от тех же авантюристов, которых я презирал при жизни? Что случилось со мной?"
Аккапари увернулся от удара стражника, догадавшегося, что это колдун устраивает хаос в толпе, и взмахнул метлой: имперца толкнуло прямо в грудь, и тот повалился на землю. Мёртвый бывший архимаг вздохнул и побежал прочь с площади. "Я полагаю, настало время бежать... Гвендолен в безопасности... Что же делает Ноктюро?" Волшебник обернулся: действительно, Меркурио на площади больше не было.
Убийце лишний раз повторять не надо было: стоило только начаться беспорядкам, как он побежал, как загнанный зверь, уклоняясь от выстрелов то тут, то там, зажав зубами кольцо Николаса за щекой. Надо было лишь избавиться от дурацких антимагических наручников, без них кольцо не заработало бы... Предосторожность Легиона окупилась, нечего сказать.
Ноктюро, увернувшись от очередного камня, пущенного кем-то из горожан, завернул в переулок, перепрыгнул через брошенную там тележку и выбежал на опустевшую улицу. Схватив первый же попавшийся камень, имперец ударил один раз, второй, третий... Наручник слетел с левой руки, ещё несколько ударов, слетел и наручник с правой, но какой ценой: вот на другом конце улицы за ним уже бегут стражник и несколько горожан. Как назло, нет оружия и нет лука... Имперец побежал назад в переулок, в бушующую толпу. Вспышка света, и вот он уже крепкий низкорослый рыжий норд, выискивающий кого-то в толпе.
Наконец, Руфус закончил читать молитвы и, подняв в руки воздух, заметил, что кандалы у него на руках исчезли. Куда они пропали, кто их снял, он не знал. Пораженный норд вскрикнул:
- Чудо, истинное чудо! Сам Стендарр показал мне истинный путь! Значит, я действительно невиновен, и мне следует наказать убийц!.. Но они уже сбежали. Видимо, не судьба мне их поймать сегодня. О Девять, почему всё всегда так сложно...
Норд спрыгнул с эшафота и поднял меч с земли. Он не знал, куда идти дальше, что делать, как поступить. Однако и молиться о просветлении было уже поздно. Человек побежал вниз, к таверне, где оставил свои латы.

Очнувшись, Эранор обнаружил себя в куче трупов, а неподалёку слышались раздражённые голоса людей, толковавших о каком-то костре и некромантах. Так он провёл в полубессознательном состоянии ещё несколько минут, пока двое стражников не схватили его и швырнули на покрытою слоем пепла землю. Немного полежав, Эранор начал подниматься на ноги, осознавая, что те, кто недавно собирался его казнить, теперь намерены предать обнаруженные после перепалки тела огню; эта мысль уничтожила всю боль и предала невероятных сил, и через секунду Эранор со всех ног бросился подальше от места сжигания трупов.

 

***

 

Удостоверившись, что все казненные уже покинули площадь, Николас побежал по параллельной улице за Гвендолен и Франком. "Так... Ноктюро, должно быть, вон тот норд, за Гвен, вижу-вижу. Зено и Кентул... Вроде как вон там. Никого не забыл? Да, вроде как никого... Что... За?" Неожиданно в носу волшебника засвербело. Потом жуткое, жгучее ощущение распространилось на его глаза, уши, кожу, охватило его всего с головы до пят и заставило упасть в снег, перевернуться и жалобно завыть... Аккапари тут же вскочил, и быстро обнаружил причину такой перемены:
- Чёрный кот! Несчастное создание, почему же ты здесь в такой жуткий час? Тебя же могут раздавить! - действительно, это обычный чёрный кот бежал по дороге, спасаясь от ревущей толпы. Волшебник схватил метлу и бережно перенёс животное с земли на крышу, но пока он это делал, на улицу выбежало знакомое лицо. Лицо, можно сказать, даже слишком знакомое. - Сейдро Веллиндус! Ты должен быть в отставке, как все нормальные... Старые... Солдаты!
- Ник? А я все думал, когда ты объявишься! А ты должен быть в могиле, как все нормальные мертвецы!- парировал имперец, обернувшись и продолжая выискивать в толпе рыцарей Девяти.
"Кого он высматривает там? Неужели с ним пришли ещё какие-нибудь авантюристы? Да уж, они будут пострашнее обычных стражников... Надо что-то делать, так он вполне может схватить Гвендолен! Задержать разговором? Вполне возможно... Главное только быстро говорить, прямо как тогда, с Ноктюро. Что он тогда ценил выше золота? Честь и праведность..?"
- Однако вот он я, здесь, почти что живой, - Аккапари увернулся от пущенной в него стрелы, - И-и... Хр! - Николас уклонился от брошенной палки и послал крестьянина, её бросившего, в стоявшего за ним норда, - Всё благодаря справедливейшей и великолепнейшей Госпоже! А ты, видимо, вернулся служить своим закону и порядку, верно?
- Г-госпоже? О, Аркей! Только не говори мне, что ты стал прихвостнем этой личихи! Той, что осквернила твое тело!- ветеран ткнул в сторону Аккапари пальцем. - Да что у тебя вообще в голове?!
Аккапари замер. "У-у-у, да, он не фанат некромантии. Я, в общем-то, тоже, но... Сейчас куда логичнее было бы принять противоположную ему сторону. Затянуть в бессмысленный спор." Волшебник натянуто улыбнулся.
- Оскверни-ила моё тело? Напро-отив! Смотри, Сейдро - Аркей повержен, а я полностью возвращен с того света! Мне дали возможность продолжать свои исследования дальше... Ты боишься, что их результаты будут направлены против Империи? Однако Империя, которую мы знали, рухнула, рушится и тот мир, который мы знали!
"Чем радикальнее выпады, тем лучше. Подточить веру, ударить по справедливости, замутить разум. У меня никогда не был хорошо подвешен язык... Как там говорил тот мальчишка? Ах, да..."
Николас удостоверился, что Гвендолен и остальные уже исчезли за поворотом улицы:
- Всё, во что ты верил и, видимо, веришь - неправда. Совет прогнил. Девятеро если и существовали, то забыли о нас. Но посмотри - смертный маг успешно превзошёл одну из аксиом жизни, превзойдёт и остальные. Госпожа начнёт новую эру, эру справедливости... Но ей нужна помощь. - волшебник встал в эффектную позу и протянул руку легионеру, правда, ему совсем не мешало то, что их разделяло больше пяти шагов. - Присоединись к нам. Вместе мы воспитаем если не нового бога, то хотя бы повелительницу мира. Убийство графини - лишь следствие того, что рядом с ней нет тебя. Сила заставила её потерять человечность, но она уже стремится исправиться... Ты светлая душа, Веллиндус, ты ей поможешь вернуться на путь добра! Что скажешь?
- Смертный маг? Она лич. Издевка над законами природы.- Сейдро стиснул зубы. - Стремится к свету... нет ничего светлого в том, чтобы заменить собой законную власть. Нет ничего светлого в том, чтобы возомнить себя богом и покровительствовать наемникам и убийцам. Ничего... Ты рассказал им о горгульях, так ведь? Решил, что это твой шанс изменить мир? Но нет. Ты ошибся. Ни ты, ни твоя Госпожа, ни Элдарион, ни один безумец, подобный вам, на это не способны, вы все разрушите, уверовав в собственную ложь о том, что все уже рухнуло. Империя стоит. А вы лишь опухоль на ее теле, - пальцы старика обхватили рукоять клинка на поясе,- А ты знаешь, что делают с опухолью, Ник. Прости меня. - Сейдро выхватил меч и ринулся на волшебника.
- Прощаю, - едва слышно прошептал Аккапари, поднимая руку в магическом пассе, и между ним и Сейдро появилась могучая фигура ледяного атронаха. "Он всё такой же... Твердолобый и несгибаемый. Прямо как десять лет назад... Ну что же, приступим."
Нельзя сказать, что Сейдро особо надеялся на легкую победу, но появление атронаха все же было неожиданным для уже взявшего разбег имперца, и он едва успел увернуться от летящего в его сторону ледяного кулака, пригнувшись. Он сделал небольшой шаг вправо и нанес удар снизу вверх, от чего в разные стороны полетели мелкие осколки магического льда, доставленного, по-видимому, из самой Хладной Гавани. Легионер шагнул снова и рубанул наотмашь по горизонтали - без толку, куски откалывались, но тело атронаха оставалось целым. Он повернулся, чтобы сделать новый надрез, но тут же нарвался на контратаку. Удар пришелся ровно в середину нагрудника, оставив на нем обширную вмятину и заставив Сейдро пошатнуться, отступив при этом на пару шагов назад. Но ветеран лишь тряхнул зашумевшей головой и вновь встал в стойку.
"Такой сильный удар даже не отбросил его... Хоть Веллиндус и состарился, но всё ещё твёрдо стоит на ногах. Тогда усилим напор." Николас начал дико размахивать метлой, и Сейдро на расстоянии начало резко дёргать за разные части тела: то тут, то там его хватала невидимая рука, заставляя потерять равновесие, но при этом оставаться на месте. Атронах замахнулся для очередного удара... Но легионер то ли двинулся в направлении взмаха метлы, то ли упал, но в результате Сейдро увернулся от удара.
"У него только увеличилось пространство для манёвра! Надо быстро что-то делать... А вон там и Рыцари Девяти приближаются... И легионеры. Ну что же." Аккапари прыгнул и взмахнул метлой по отношению к земле, и упал на крышу соседнего дома. "Пора это заканчивать. С этого места он не доберётся до меня, и я могу просто парализовать его. Стрелы не страшны, если они не доберутся до сердечника: боль я переживу, тело выдержит."
Мотания из стороны в сторону раздражали имперца, но он знал, что Ник потратил очень много сил на призыв подобного существа и главную опасность представляет сейчас именно атронах. Он собрался, ибо нужно было завершить все быстро. Монстр вновь двинулся на центуриона. "Ближе." - подумал Сейдро, но тут же изменил свое мнение, увидев, что колдун готовит очередное заклинание. Он исполнил выпад и пронзил колено атронаха, от чего последний накренился и, сдвинувшись, закрыл старика от паралитической стрелы. Существо загудело и вновь выбросило руку в ударе. "Зря." - Веллиндус отпрыгнул вбок и со всего размаха разрубил конечность, а затем вновь повернулся, обрушив шквал ударов на туловище гуманоида. Атронах пошатнулся и упал, рассыпавшись в пыль, которая тут же вернулась назад в Обливион.
Сейдро поднял глаза на старого товарища. А тот смотрел на него. Собрав все оставшиеся силы и забыв о хромоте, ветеран побежал вдоль кромки яруса к дому, на крыше которого стоял Аккапари. Он был на несколько футов ниже, и такой прыжок должен был быть осуществим. Оттолкнувшись здоровой ногой от парапета, легионер перелетел узкую улочку и, пробив лезвием дерево, втащил собственное тело на двускатную крышу. Бретонец было захотел бежать прочь, но мечник двинулся ему наперерез, занося клинок для удара ровно в середину груди.
В последний момент Аккапари бросил метлу, скрестил руки на груди, и... Меч Сейдро разбил кости обеих конечностей и вошёл в грудь, но в лучшем случае поцарапал сердечник, не нанеся ему существенных повреждений. Костлявые пальцы Николаса, уже не способные двигаться, крепко сжимали разорванную ткань мантии, а на его лице был непередаваемый ужас: волшебник на всего несколько мгновений вновь почувствовал холод смерти, тихо ожидавший его возвращения с самого возрождения в особняке Коррола. На несколько мгновений он потерял связь с Гвендолен и вспомнил, кем был до своего возрождения. Как много он сделал под влиянием Арианы и Гвен, не осознавая этого..?
Аккапари дёрнулся назад, и меч легионера вышел из груди и рук. Руки волшебника беспомощно повисли. "Пока пепел не вернётся на место и не восстановит положение костей, я не смогу ничего сделать... А вот следующий удар он нанесёт точно в цель."
Николас хрипло выдохнул и сделал шаг назад, а Сейдро, теперь представлявшийся ему жутким убийцей, шагнул вперёд и занёс меч для очередного удара... Знал ли он, что чувствовал старик в эти последние секунды? Вряд ли. Скорее всего, легионер считал, будто спасает Аккапари от какой-то страшной судьбы...
Между Николасом и Сейдро пролетел камень, и послышался крик:
- НЕТ!
Это Меркурио стоял на парапете, с ужасом наблюдая, как его новый друг, пожалуй, единственный человек, который был добр к нему после смерти родителей и ухода Ингения, умирает вновь. Сердечник вылетел из тела Аккапари, и сначала рассыпалось его почему-то резко принявшее спокойное и рассудительное выражение лицо, потом начали осыпаться плечи, оторвались и развалились руки, тихо исчезло туловище и упали ноги. Несколько секунд, и на месте Николаса остались лишь куча разбитых костей и пепел.
Меркурио бросил второй камень, который пролетел мимо Веллиндуса, но Ноктюро это совсем не волновало: имперец прыгнул на крышу, схватил несколько костей и череп и, спрыгнув на улицу внизу, вновь обернулся нордом и убежал, прижимая останки Николаса к груди.
Центурион спрыгнул следом и было попытался ломануться следом за компаньоном волшебника, расталкивая горожан, но того уже и след простыл. Он тяжело выдохнул и, стряхнув остатки праха с клинка, убрал его в ножны.
- Дагонова кутерьма. - задумчиво выдал имперец и заковылял обратно к площади.

 

***

 

Кентул шел нарочито медленно, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, хоть это и не было необходимо, и никем не замеченным прошмыгнул в незапертые двери. Громадный приемный зал был пуст, тюремщики находились в городе, поэтому добраться до сундуков с имуществом заключенных не составило большого труда. Гораздо сложнее было отпереть их, так как ассасин пользоваться отмычками не любил, предпочитая ломать замки более тяжелыми предметами. И вот сейчас серьезно об этом пожалел. Положение становилось отчаянным, но спасло его прибытие той, кого он меньше всего ожидал, и лишь немногим больше хотел увидеть в этом месте.
Мягкие шаги раздались за спиной эльфа, и сладкий голос едва не пропел:
- Ты снова не справился, малыш.
- Я прибыл, когда все уже было кончено, - прорычал мер.
- Это ничего не значит. К тому же, ты попался и здесь. Мне стыдно за тебя, - ворковала Аркуэн, с надменным видом прохаживаясь вокруг ковырявшего ножом замок сундука данмера.
- Ты мне не мамочка! - рявкнул он в ответ. Эти нотации выводили его из себя все пятнадцать лет, на протяжении которых он знал эту альтмерку. - Помоги лучше открыть.
- Твои истерики всегда меня... заводили, - она говорила медленно, словно тянула время, которого у мера было не так много. Ее рука нежно потрепала щеку эльфа, но отдернулась от его жесткой густой щетины. - Все время мне приходится тебя выручать, мой маленький убийца. Когда же ты повзрослеешь? - мечтательно пролепетала женщина, опуская ладонь на его затылок. Пальцы зашевелились, приятно почесывая данмера. Несмотря на закипавшую внутри ярость, он чуть ли не замурлыкал от удовольствия.
- Мне уже двадцать семь, Аркуэн. Я бреюсь с шестнадцати. Так перестань уже называть меня маленьким! - Несмотря на не слишком вежливое обращение, тон стал гораздо мягче. - Открой сундук, и давай смываться отсюда.
В этот раз эльфийка выполнила его просьбу, прошептав заклинание. С легким щелчком крышка отскочила вверх, показывая содержимое. За какие-нибудь две минуты эльф приладил доспех из мифрила, накинул сверху темный плащ, а на спину прикрепил катану. В сопровождении Аркуэн он покинул замок и принялся отыскивать взглядом товарищей по заключению. Видя его беспокойные взоры, женщина поинтересовалась:
- Куда ты смотришь? Сам же говорил, что нужно смываться.
- Мне нужен Зено. У меня осталось незаконченное дело. Ты можешь идти.
- Ты не пойдешь со мной? - альтмерка недоуменно уставилась на данмера. - Тебя убьют. Вся стража ловит беглецов, да еще и легион здесь.
- Справлюсь как-нибудь, - ответил он, а затем резко повернулся к ней и быстро поцеловал в щеку. - Спасибо, Аркуэн. - После этих слов данмер побежал отыскивать остальных беглецов.
- Это и есть твоя хвалёная тётушка? Для подружки она малость старовата. – ехидно пролепетал Зено, присоединяясь к бегущему Кентулу. Пока данмер беседовал со своей знакомой, имперец успел раздеть какого-то стражника и нарядиться в его форму. – Мы должны поймать эту гадюку Гвен и выбить из неё всё дерьмо! Ты со мной, приятель?
- Я не прочь с ней мило поболтать. - проигнорировал данмер иронию спутника. Рубака кивнул в ответ и повёл своего товарища за собою.
Вскоре, парочка настигла Гвендолен, пытающуюся проделать дыру в городской стене при помощи магии телекинеза. Рядом с ней, качая головой и отпуская нелестные комментарии стоял пожилой мужчина, являвшийся, по всей видимости, её возвращённым с того света отцом, Франком де Лавальером. Кирпичик за кирпичиком девушка разрушала вставшую на пути преграду, но работа эта была крайне непродуктивной – на то, чтобы докопаться до противоположной стороны мог уйти весь день.
- Что, попалась? – завопил Зено, выхватывая меч. – Сейчас ты мне за всё ответишь! И за подставу, из… другую подставу, и даже за… - имперец сжал кулак и гневно пнул попавшийся под ногу кирпичик. - Ты трижды подставила меня за одну только неделю! Я думал, мы друзья!
- Ну разумеется! Я хотела вытащить тебя из тюрьмы, честно, но Госпожа… - Гвендолен спряталась за спину своего папаши и теперь боязливо выглядывала из-за его плеча. – Она сказала, что так нужно! Но послушай, ведь всё окончилось хорошо, не правда ли?
- О да! А знаешь, что может сделать этот день ещё лучше? – Зено весь напружинился и приготовился к атаке. – Твоя кровь на снегу! Прекрасное зрелище! Какой контраст!
- Господин Кентул, прошу вас, угомоните этого безумца! – взмолилась колдунья. – Я заплачу вам… вдвойне!
- Мне твои деньги не нужны. А вот с вашей госпожи я бы потребовал значительную сумму хотя бы за то, что пришлось проторчать без еды больше суток в этой гнилой дыре. Но сперва стоит покинуть этот корабль. Судя по всему, он скоро пойдет ко дну, и я не желаю тонуть вместе с ним, - взяло верх благоразумие. - Зено, тебе лучше следовать за нами. Кстати, где Эранор? Его, кажется, так звали?
- Честно? Мне плевать, где этот серокожий! – взревел Зено. Конечно, он всё ещё желал порубить Гвендолен на мелкие кусочки, но возможность оказаться зажатым меж двух, а то и трёх огней нисколько его не прельщала. – Скоро здесь будут его дружки, спасут, если он им действительно дорог. Есть идеи, как свалить из этой дыры? Желательно, по-быстрому… - мечник в очередной раз пнул кирпич в сторону колдуньи, и, словно не обращая внимания на боль ноге, принялся расхаживать вокруг. Девушка, словно зачарованная, продолжала разбирать стену по кусочку - других возможностей побега она попросту не видела.
- А ну-ка, отойди отсюда, - скомандовал Кентул, отталкивая ее в сторону. Сам он сделал пару шагов назад, сложил руки и бросил в стену небольшой огненный шар. Особого эффекта эти действия не принесли, но сцепление между камнями в кладке стало значительно слабее. Некоторые из них теперь можно было отковырять даже голыми руками.
Гвендолен улыбнулась, кивнула своему новому помощнику и продолжила работу – на сей раз, она подняла в воздух крупный обломок и принялась долбить им в образованную ранее брешь. Через несколько минут, её усердие наконец принесло плоды, и за кирпичиками начала проглядываться вожделенная свобода. Завершала своё дело колдунья уже голыми руками – её магические силы были полностью исчерпаны; товарищи так же присоединились к ней, и, в конце концов, злополучная компания прорыла себе путь на волю.
- Николас Аккапари мёртв. – констатировал смерть своего нового друга подоспевший Меркурио. – Я не успел его спасти.
Только сейчас колдунья заметила, что с её руки пропала одна из меток – следовательно, учитель действительно был убит. Гвендолен прикусила губу и лизнула место, на котором недавно зиял связывающий её с Николасом знак.
- У тебя его кости? Брось их… - с нотками досады в голосе приказала девушка своему сообщнику. – День, когда мы вновь сможем с ним воссоединиться, уже близок.
Меркурио без особого сожаления расстался с останками и поспешил вслед за своими товарищами. Гвендолен уводила их куда-то на восток, в сторону Шпиля Фроскрег, где её, во всём своём великолепии, уже должна была ожидать Госпожа. Суматоха в Бруме постепенно сходила на нет, но каждый её житель знал, что расслабляться рано – у стен уже собирались мятежники, готовые в любой момент начать штурм…

Сообщение отредактировал SnowK: 20 февраля 2015 - 20:53

[RottenSkeleton]

{А тем временем... Персонаж, про которого мы все забыли!}

28 Первого Зерна, два часа дня, на дороге из Брумы в Чейдинхол
- Мда, без Меркурио мы немного проседаем по плану. Ладно хоть мы откопали этих Ракку и Кассия, может, они его заменят... Да их и не так жалко, конечно.

- Латать ошибки Ингения мне надоело, - угрюмо сказала Гоборра, ещё раз хлестнув лошадь. Адлейн в повозке рассмеялась:
- Это совсем не ошибки. Да, Авидо в голову не пришло, что Меркурио попросту выбросит броню и маску, но в целом же мы в выигрыше, верно?
- Зато он потерял Меркурио, не так ли?
- Больно был нам нужен этот головорез. Зато, смотри, что я "нашла" в тюрьме.
Из повозки высунулась рука с золотым кольцом, с изображением кулака спереди. Гоборра присвистнула:
- Что это?
- Колечко Ноктюро. Занятная вещь, да? А ещё зачарована на отражение урона. Может, этого болвана у нас и не будет, но без его кольца пришлось бы туго.
- И как вы это... Э-э... "нашли"?
- Ну, скажем так, тюремщик Брумы очень любит спиртное, а я, боги правые, почему-то пришла с ящиком хорошего коловианского эля. Откуда он у меня? Такой в Бруме не продают!
- Такой продают в Корроле, и мы были в Корроле до того, как приехали в Бруму... - начала орсимерка, и Адлейн убрала руку и приставила палец к губам:
- Тс-с-с! В общем, у тюремщика стало на один ящик больше экзотичного для Брумы спиртного, а мы обзавелись красивой безделушкой.
Орсимерка заметила недалеко впереди фигуру в чёрном рваном плаще и резко остановила серую клячу в яблоках:
- Тпру!
Лошадь жалобно заржала, но остановилась, выдержав вес разогнавшейся телеги. А тем временем фигура в чёрном рваном плаще подняла руку в рваном рукаве и начала читать со свитка:

Ненависть - моя эссенция, злоба - мой лучший друг!
Кости, движимые хладной местью, поднимаются вдруг,
Руки свои тянут, цепко хватают убийцу и шею ломают!
Пусть и боль, и холод смерти мои враги познают!

- Браво! Браво! Какое замечательное стихотворение, - выпрыгнула из повозки Адлейн, накидывая синий плащ, - Однако я бы лично поправила последнюю строку. И первую. Ваш лучший друг - злоба? Мне вас жаль, сударь... Как вас зовут?
- Ты что, вообще не помнишь меня?! - взвизжал неизвестный, топая ногами, а Гоборра покачала головой:
- Голгетия, по всей видимости, это Маний Камиллий. Помните этого некроманта?
- Разумеется, помню! - соврала бретонка, - И... Эм. Чем я могу вам помочь?
- Было бы хорошо, если бы ты умерла, мразь! Ты убила меня уже дважды, пора бы уже расплатиться за свои грехи!
- А, ну, тогда, убью и в третий раз, - пожала плечами девушка, доставая рапиру, и Маний мерзко засмеялся:
- Хья-ха-хра! В этот раз я приготовился заранее! То "стихотворение" было заклятьем этого свитка! Так что... В атаку, скелеты! Убейте её!
Из кустов по обе стороны дороги выпрыгнули восемь костяных мертвецов, правда, без оружия. Гоборра крикнула:
- Голгетия, молот мне!
- Достанешь сама! Ну что, потанцуем, Манус? Йу-ху-у! - сделала выпад в сторону ближайшего скелета бретонка, а некромант взвизгнул:
- Моё имя Маний! Маний!
- Маниус?
- Маний!
- Манний?
- Маний! Скелеты! Убейте эту идиотку!
- Мааний?
- Маний! Убивай, руби, рви, убей её, да что ж ты стоишь!!!
- Гоборра, мне кажется, этот человек что-то мне хочет сказать, но я не понимаю, что, - обиженно хмыкнула девушка, уворачиваясь от удара скелета, - И ещё против его слуг не действует моя рапира! Колющие удары не сильно помогают, когда колоть-то нечего!
- В этот раз я хорошо подготовился, изучив твоё орудие убийства и создав новый вид нежити, который выдержит удары твоей ра-пи-ры! Смотри же: один удар по суставу, может, и заставит отвалиться руку моего слуги, но вот он вставляет её на место и продолжает свой путь вперёд! Ну давай же! Убей её, идиот, убей!
- Именно на такие случаи у меня есть мой бравый кучер! Ну что, поехали, а, Гоборра? - крикнула Адлейн, уворачиваясь от удара мертвеца... Скелет тем временем поймал её плащ и цепко схватился за него, и девушка взвизгнула и пнула его со всей силы. Мертвец развалился, но тут же начал методично собирать себя из отдельных костей...

- Брлрлрг, глп, кхррр, - Гоборра допила бутылку пива и бросила её в ближайшего мертвеца, а потом, подняв тяжёлый молот так, как будто она держала в руке пёрышко, проревела:
- За-а кре-епо-ость в бо-оло-ота-ах!!
- Что это за крепость такая?! - поражённо взвизгнул Маний, а потом завизжал: - Нет, идиоты, убейте орка! Свинорожую убейте! Бросьте вы уже эту бретонку! Аргх! Нееет!
Один взмах молота, и вот у одного скелета превратился в труху череп, а у другого разломило на две половины иссохшую грудную клетку. Другой взмах, и третий мертвец полетел в четвёртого, и, перепутавшись с ним костями, начал истошно выискивать собственные в груде чужих. Гоборра беспрестанно ревела, размахивая молотом, а Адлейн, на которую неживые слуги Мания уже не обращали внимания, крикнула:
- Смотри, Моний! Боевой раж орка-берсеркера, совмещенный с яростью пьяницы, да ещё и с большим молотом! Может, колющие удары твоих мертвецов и не уничтожат, но дробящие удары их обратят в пыль!
- Нет! Нет! Идиоты! И меня зовут Маний! Запомни! Ма-ний! - попятился Камиллий, бешено вращая глазами, а потом побежал вниз по дороге, спасаясь от гнева орсимерки:
- Я ещё верну-у-усь!
- А ЭТО МЫ ЕЩЁ ПОСМОТРИМ! - взревела Гоборра, замахнувшись и бросив молот вслед за Камиллием. Тяжёлое оружие пролетело расстояние в пять шагов и набалдашником ударило прямо по черепу несчастного некроманта, и тот с тихим визгом обмяк и упал на землю. Скелеты же рассыпались в отдельные кости.
Орчиха постояла ещё несколько секунд, а потом схватилась за лоб:
- Нггхг! Г-голгетия, мне нужно св-вежени-ее пол-лотенце!
- Сейчас, иду! - Адлейн прыгнула к повозке, достала свежую тряпку, облила её водой из фляжки и, сообразив заклятье Холодного прикосновения, передала обледеневшее полотенце Гоборре:
- Заслужила! Надеюсь, в следующий раз мы Мунния не встретим.
- М-мания, - прохрипела орсимерка, меняя полотенце на лбу и облегчённо вздыхая: рой огненных муравьёв, будто бы проснувшийся у неё в голове, тут же затих. Голгетия пожала плечами:
- Ну, я так его и назвала. Всё, в общем, поехали... Эй, лошадка! Лошадка, очнись!
Адлейн похлопала остолбеневшую от ужаса серую клячу в яблоках, и та жалобно заржала. Бретонка залезла в повозку и выбралась с яблоком:
- На, заслужила.
- И откуда у вас столько хлама в повозке, Голгетия, - прохрипела орсимерка, бросая молот на место и залезая на козлы. Бретонка рассмеялась:
- Это же мой дом, Гоборра! А в доме всегда есть всё, что нужно для жизни. Ну так что, покатили дальше! Мне ещё надо навестить... Сама знаешь кого.
- Да. Сама знаю, - кивнула орсимерка и ласково хлестнула лошадь:
- Но!
Повозка поехала дальше.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 29 января 2015 - 16:45

[Arkadros]

{Arkadros, Gorv, MadSkeleton, Prisoner-Boratino, SnowK}

28 число Первого Зерна. Раннее утро. Храм Повелителя Облаков.

 

Сумрачным утром, в некоем полутёмном помещении в Храме Повелителя Облаков под стягом потрёпанного акавирского флага собрались на совет почти все Рыцари-Братья, Капитаны и прочие члены фракции, под предводительством Грандмастера.

- Итак, что вы думаете об информации, добытой нашими агентами? - спросил Грандмастер Джоффри.

- Конечно, наши операции проходят тайно, мы стараемся скрытно поддерживать мир во всей Империи, оставаясь неизвестными... - начал старый имперец, Рыцарь-Брат, Арктурус.

- Но, тем не менее, были преценденты открытых действий, сейчас нельзя терять время, нужно действовать. - возразил, когда-то бывший самым молодым из Клинков, Капитан Баурус.

Капитан Стефан, сидя со скрещенными на груди руками на краю крепкого старого стола, прокашлялся и вставил свое слово:

- Наших людских ресурсов недостаточно для вмешательства в ход этой бессмысленной войны. Мы не являем собой внушительную силу, способную разрешить этот конфликт собственными усилиями. Глупо будет понапрасну растрачивать такие ценные жизни зря.

- А что, лучше и дальше прожигать их этой промозглой дыре? – спросил молодой рыжеволосый бретонец, вальяжно сложив ноги на столе и покачиваясь на стуле. То был Арчибальд Хоукфорд, клинок-шпион, недавно переведённый из Хай Рока; в Храме Повелителя Облаков он действовал всем на нервы, требуя решительных мер. – Сидя здесь я ощущаю себя бесполезным мусором… Нам представился реальный шанс в очередной раз послужить Империи, так давайте же воспользуемся им! Предлагаю немедленно выступить на подмогу!

- Мы даже не знаем численности отрядов этого мятежника, Элдариона, - постарался урезонить его капитан. - Нам доложили о том, что от Санкр Тора движется более двухсот воинов. Это вчетверо больше гарнизона нашей крепости. А вдруг с ним идут еще люди? С других концов провинции?

Консервативный Арктурус, зацикленный на традициях, поддержал Стефана.

- Да, мы не солдаты - мы шпионы.

- С каких это пор элитным отрядом императорских рыцарей руководят трусливые курицы? – бретонец укоризненно посмотрел на капитана. – Под Брумой собираются преданные поданные Империи, и наш орден так же должен быть среди них! Я считаю, что мы можем… - вскочив с места, Арчибальд хлопнул ладонями по столу. - Нет, мы обязаны устранить Элдариона и положить конец этому глупому мятежу! Кто кроме нас способен справится с подобной задачей?

- Пока мы тут спорим, они всё ближе к Бруме. - решительно произнёс редгард Баурус. - Я поддерживаю Арчибальда. Думаю, и героически почивший Император Мартин Септим поддержал бы нашу позицию.

- Император уже десять лет как мертв! - горячо воскликнул капитан. - И потентат Окато тоже! И мы все тоже умрем, если будем соваться туда, куда не следует.

- Вы итак умрёте… - Хоукфорд цыкнул и вновь уселся на стул. - От старости. Но я бы предпочёл расстаться с жизнью, исполняя свой долг.

- Возможно, из-за нашей пассивности они мертвы. Я помню Императора Уриэля VII, я подвёл его, может если бы было больше людей. - горько пробормотал Баурус. - Но мы обязаны защищать Империю: родился заново этот эльфийский Талмор, смута в наших землях, мятежники совсем рядом...

- Что-же скажут другие? - тихий и спокойный, но строгий голос Грандмастера донёсся до каждого из сидящих за большим овальным столом.

- Будущее империи против будущего нашего ордена, братья. Что выберете вы? - пояснил собравшимся капитан Стефан, и в этот момент его голос сделался особенно трагичным, словно тот выступал на сцене перед семьей самого Септима.

- Не забывайте, что наши шпионы также сообщили о некоем Лиандре Септиме. - сказал Арктурус. - Возможно, стоит проверить его и если он драконорождённый, то пойти за ним, слушать его приказания. Мы ведь искали и ищем их со времён жертвы Мартина Септима.

- Да брось! Неужели ты думаешь, что этот полукровка?..

Старый Арктурус посмотрел особым выражением на Стефана, которое капитан мог прочесть, в отличие от более молодых Клинков: "Я просто не хочу резни и нашего исчезновения"

- Повелитель облаков и Брума всегда были тесно связаны. Мы всегда были в хороших отношениях с графиней Карвейн. Она не оставила нас в трудный час. И мы не должны.- решил наконец вмешаться Сайрус.
- Тем более, что если город возьмут, то мы будем отрезаны, и неизвестно, когда этот Элдарион решит, что от нас тоже надо избавиться, как от пережитка Империи.- добавил Феррум.

- Можно скромному коту сказать? Этот кот считает, что все Клинки пожалеют, если не вступятся за Бр-руму, - поднял голос гость из Эльсвейра, сидевший на стуле в углу агент по имени Дж'Марр: - судите сами: если Бруму возьмут мятежники, Клинкам придётся сидеть и прятаться в кр-репости, как маленьким мышам, надеясь, что их не заметят, либо бежать в холодный Скайр-рим под защиту нор-рдов. А если не возьмут, то все посмеются над Клинками, сидевшим в кр-репости, пока по их соседству бр-рали славный гор-род. Дж'Марр ещё в Эльсвейр-ре принял правило никогда не пр-ринимать р-решение не жалеть ни об одном своём поступке.
Хаджит оскалил зубы:
- Если Клинки боятся за своих людей и за свой орден, как маленькие мыши, то это их пр-раво. Но Дж'Марр пр-редлагает если не всем Клинкам, так тем, кто достаточно крепок, чтобы держать оружие, - разумеется, это был скрытый выпад в сторону более старых Клинков, и, заметив лёгкую досаду на лице Стефана, кот только сильнее растянулся в улыбке, - хор-рошо приготовиться к битве, чтобы не пожалеть о своём р-решении. Дж'Марр согласен! Далеко не все Клинки великие воины, глупо слать шпиона в уже развязавшуюся битву, но и тут они могут пр-ригодиться: пусть р-разведают обстановку, узнают р-расположение войск, чтобы Клинки не впрыгнули в битву, как слепые котята в воду.
Потом он скрестил руки и откинулся на спинку стула:
- Дж'Марр закончил.

- Тогда решено! Собирайтесь... Снова пришло время для открытых действий. - тихо произнёс Джоффри, но все его услышали и поняли.

Вскоре после этого, оплот Клинков активизировался: доспехи начищены, катаны заточены, стрелы и пайки розданы. За сравнительно короткое время более половины членов фракции выстроились на плацу Храма Повелителя Облаков, уже готовые выдвинуться в путь.

[RottenSkeleton]

{Тем временем, в Шпиле...}

28 Первого Зерна. Седьмой час утра. Шпиль Фросткрег.
Мастер телепортации закончил проводить ритуал, и на пьедестале телепорта появился магистр Базил. Несколько магов облегчённо вздохнули, но тут же высокий голос босмера прервал их слабую радость:
- Что такого здесь произошло, что меня напрямую призывают из Хаммерфела?

- О. Теперь всё ясно. Это трагедия... Серьёзная потеря для всей Коллегии.
Улыбка босмера сильно контрастировала с его словами, но маги, знавшие Базила, лишь покачали головами и начали осуществлять перенос второго мага, на которого указал уже сам магистр.
Базил спустился по лестнице, осматривая изуродованные внутренности Шпиля: величественная библиотека Лиландмона раскидана по всему зданию, обрушившиеся лестницы, рухнувший двемерский аппарат, пепел и трупы, много трупов. Дыру в крыше кое-как заделали огромной глыбой льда, через которую внутрь до того обычно освещенного лишь магическими светильниками интерьера башни падал холодный свет. Всё здание как будто застыло, замороженное во времени. Вдобавок было необыкновенно холодно, и босмер пожалел, что прибыл из Хаммерфела в очень лёгкой мантии.
Немногочисленные выжившие после жуткой, унёсшей десятки жизней бойни маги были размещены в спальниках в зале собраний, там, где считанные часы назад определилась их сульба. Между стонавшими волшебниками, шурша коричневой мантией, шагала мрачная фигура с свёрнутой в кольцо на затылке тугой чёрной косой. Чары на серебряном амулете с вырезанной на ней вороной прятали настоящее лицо целительницы, но Базил прекрасно знал, что под равнодушной маской двадцатилетней бретонки пряталась уже много лет угрюмая пожилая женщина. Помимо неё, от спальника к спальнику ходили ещё трое помощников, все в белых халатах, с масками и перчатками.
Базил направился к суровой бретонке, минуя магов в белых одеждах:
- А, мисс Гринвинд! Хорошо, что они выписали вас из Бравила. Без вас нашим раненым пришлось бы туго.
- И вам добрый день, магистр, - бретонка склонилась над альтмером в бинтах и поднесла к его губам стакан воды. Базил кашлянул, скорее из вежливости, и продолжил:
- Как обстоят дела в Бравиле?
- ...Никак не обстоят.
- Как это?
Альтмер закончил пить, и Гринвинд отставила стакан:
- Я думала, что это кровавая чума... Это не кровавая чума. Вот и всё.
Улыбка босмера даже не дрогнула:
- Грустно слышать такое от лучшей целительницы Сиродиила.
- Я сделала ошибку. Ошибки делают все, даже принцы даэдра... К сожалению, моя ошибка могла стоить жизни нескольким десяткам жителей города. Пока я искала лича в подземельях под Бравилом, нужно было чистить реку и убивать крыс. И чем я лучше Хелбейна, убившего своими действиями почти весь персонал Шпиля? Чем?
- Хелбейн - предатель, а вы исполняли свой долг.
Целительница вздохнула и встала:
- Я закончила оказывать первую помощь. У каждого в ногах лежит свиток с указаниями, как продолжать лечение. Проследите, чтобы раненые не заболели какой-нибудь дрянью, и избавьтесь от трупов. У меня остаётся только вопрос - почему вы вызвали именно меня?
Босмер кивнул:
- Для вашего вызова были и другие причины... Селена, как вы смотрите на возможность занять кресло магистра, как только меня назначат архимагистром?
Бретонка с минуту постояла с пустым выражением лица, а потом ответила:
- Отрицательно, как и раньше.
- Вы хороший организатор, выдающийся учёный и один из лучших кандидатов на это место.
- Ничего личного, магистр, но плевать я хотела на ваши кресла и на ваш статус. Когда Гильдия Магов раскололась, я пошла в Коллегию не потому что хотела ворочать бумажками, а чтобы мне под руку не лезли бюрократы. Сейчас вы предлагаете мне бросить...
Женщина взмахнула рукой, показывая лежавших вокруг неё раненных магов:
- ...Дело моей жизни. Мою страсть! То, чему я отдала свою молодость, юность, и уже готова отдать старость.
Базил сладко вздохнул:
- Подумайте сами: опытных магов в рядах Коллегии осталось не так уж и много. Ещё меньше из них - проверенные противники некромантии и верные Империи люди... В наших условиях особого выбора нет. Вы разумный маг, мисс Гринвинд, без вашего голоса в совете магистров Коллегия продолжит катиться... Вниз, и вниз, и вниз.
- Это не мои проблемы, что Лиландмон не смог приструнить одного-единственного сопляка, а вы не смогли вовремя приструнить весь остальной совет. Если вы помешаете мне продолжать лечить людей...
- Подумайте о своей дочери, Селена! Она всё ещё такая же часть Коллегии, как и вы сами. Если вы бросите организацию на произвол судьбы... Кто знает, как это повлияет на судьбу Лисории.
- Вы мне что, угрожаете? - нахмурилась бретонка.
- Никак нет, что вы такое говорите! Как вам это могло в голову придти? Я всего лишь взываю к вашему... Благоразумию. Тому, что вас так выгодно выделяет среди... Многих... И многих наших коллег, - Базил подбирал слова очень аккуратно. Селена постояла несколько минут, а потом мрачно сказала:
- Я не могу посещать собрания в том режиме, в котором они проводились при Лиландмоне. Я не брошу свою работу, и не брошу пациента в тяжёлом положении ради принятия каких-то дурацких решений.
Базил кивнул:
- Я даю вам право не посещать собрания, при наличии уважительной причины.
- Тогда я подумаю над этим предложением. А теперь идите, вы заставляете пациентов нервничать. Эй, стакан воды мне, живо! - прикрикнула Селена, и один из её помощников начал колдовать, собирая воду из воздуха.

- Ч-ч-что мне нужно взрывать, м-м-магистр? - в залу вошёл дёрганый эльф в скромном полушубке поверх утеплённой ярко-красной мантии и с растрёпанными волосами. Базил распростёр руки и пошёл к нему навстречу:
- А, Шовор, дружище! Как проходят ваши исследования? Вижу, вы прямо с полигона...
- П-п-плохо. Н-н-не надо глупых вопросов, д-д-давайте сразу к делу, - уставился на Базила данмер, чуть было не схватив босмера за грудки. Магистр, довольный, кивнул:
- По рассказам, в Шпиле произошло два взрыва... Первый был отраженным залпом ордена боевых магов. Суть второго, однако, нам не известна. Шовор, как нашему... Оставшемуся специалисту по магии Разрушения, я поручаю вам исследовать причины второго взрыва. Мы специально оставили всё в целости и сохранности: вы можете изучить следы произошедшего самостоятельно.
- Стоп-стоп-стоп. Вы же не хотите отдать второе кресло магистра этому... Этому больному? - вмешалась Селена. Шовор удивленно захлопал глазами, а Базил улыбнулся ещё шире:
- А знаете, хочу. Он также будет неплохим дополнением для состава совета.
- Хм-м! Я-я-я согласен, только п-п-при одном условии... - начал данмер, и Базил его перебил:
- Право не посещать заседания совета при уважительной причине? Даю. Берите.
- Н-н-нет, я не против собраний, - покачал головой изрядно разнервничавшийся эльф, - я-я-я прошу только снять запрет архимагистра Л-Л-Лиландмона, касающийся моего доступа к-к-к...
- Этот запрет мне кажется вполне разумным, не следует его снимать, - прервала эльфа Селена, но, к её удивлению, Базил кивнул:
- Запрет снят, однако, в свою очередь, при одном условии: все... Испытания производить следует в безлюдных местах, и всю ответственность за жизни ваших учеников берёте вы. В том числе законодательную.
- С-с-спасибо, э-э-эти условия меня вполне у-у-у-устраивают, - данмер схватил руку Базила и начал её оживленно трясти, а потом выбежал, подскакивая через каждые два шага, из зала:
- Я-я-я займусь расследованием незамедлительно!
Магистр выдохнул на руки и потёр их друг о друга, чтобы согреться:
- Превосходно. Два магистра у нас уже есть. Селена, как вы отнесётесь к тому, чтобы третьим стала ваша дочь?
Селена посмотрела на босмера сверху вниз:
- Мою дочь? Базил, при всём уважении, ей едва исполнилось восемнадцать. Вы хотите повторения случая с Хелбейном?
- Так и быть, я поищу другого кандидата... Но, одно маленькое "но". Лисория хорошо себя проявила с разработкой системы порталов, и, насколько мне известно, у неё прекрасные, нет, изумительные дарования, которые следует развивать. Селена, вашей нужно пространство для творческого полёта... После случившегося с Хелбейном мне бы хотелось удостовериться, что второй ученик Лиландмона не повторит судьбу первого...
- Лисория не повторит ошибок этого... Этого... Сопляка, - Селена едва сдержалась, чтобы не применить какое-нибудь более тяжёлое ругательство, а Базил, будто не заметив, что оскорбил мать, сравнив её дочь с предателем, пружинистой походкой пошёл прочь:
- Я очень надеюсь на это. В любом случае, после завершения системы я намереваюсь провести масштабные экзамены на звание волшебника, чтобы в некотором смысле обновить наш поредевший состав. Я думаю, что ваша дочь получит свой посох без всяких проверок.
- Спасибо, конечно, но моя дочь пройдёт ваши экзамены и без ваших медвежьих услуг, - насупилась Селена, засучивая рукава, а босмер вышел на лестницу, обернулся и пожал плечами:
- В том-то и дело, что я в этом нисколько не сомневаюсь... О, кажется, я опять отвлекаю вас от пациентов, которым вы хотели уделить всё свое внимание. Прошу прощения, я уже ухожу.
Бретонка мрачно хмыкнула и развернулась, шелестя мантией. Базил же пошёл дальше вверх, к старому кабинету Лиландмона, ослепительно улыбаясь. Далеко внизу Шовор уже начал что-то колдовать, видимо, изучая магические потоки в области взрывов...

Кабинет Лиландмона был в абсолютном беспорядке: когда Нишьен искал его сильнейший посох, он открыл каждый шкаф, вытащил и разбросал все книги, даже перевернул стол. Но даже такой хаос не смутил Базила. Стоило ему только войти в кабинет и сделать несколько пассов руками, как книги, посохи и жезлы сами собой убрались в шкафы, дверцы захлопнулись, а стол встал на место. Пыль от камней душ вылетела в окно, погнутый магический светильник разогнулся и стал светить ярче обычного. Сияющий босмер посмотрел на портрет Ганнибала Травена, висевший над дверью напротив стола напоминанием Лиландмону, чьё дело он продолжал, и лицо бретонца пожелтело и сузилось, выросли и взлохматились волосы, из подбородка появилась борода - и вот уже с портрета на Базила смотрит не Травен, а надменный Лиландмон, получивший фамилию "Спеллус" за заслуги перед Хай Роком, известный как "Золотая Звезда" за свои впечатляющие способности... Герой Империи, от которого, по слухам, осталась лишь горстка пыли.
Босмер тихо подошёл к столу и сел в удобное зеленое кресло архимагистра. Оно было для него слишком большим, но все с чего-то начинали.
- Неплохо вы расположились тут.
Базил поднял глаза: в комнату, тихо бряцая хорошо подогнанными доспехами, вошёл боевой маг. В темноте под капюшоном сверкал одинокий рубиновый глаз и торчала козлиная бородка цвета красного дерева. Босмер радостно поприветствовал его:
- Радигер, мальчик мой! Какими судьбами? Неужели вы решили вернуться в наши ряды?
- Однажды боевой маг - всегда боевой маг, магистр. Я пришёл мстить за погибшего учителя.
Радигер сбросил капюшон. Его густые волосы были уложены в некоторое подобие пламени, как у Нишьена, но несколько шире и короче. Острый горбатый нос, кустистые брови, крепкие скулы, и ещё повязка на левом глазу. Базил с улыбкой показал на свой правый глаз:
- Действительно?..
- Гнался за даэдропоклонником год назад... Зарядил ледяным осколком, поганец. Глаза нет. Теперь это не для красоты.
Боевой маг окинул взглядом книги в шкафу:
- Ну, а ещё тут выяснилось, что этим даэдропоклонником всё это время был Вудхарт. Я нашёл точно такую же одежду, как у того убийцы, у него в покоях, прямо в шкафу... И ещё я там нашёл двух поднятых трупов. Сшитые из кусков хаджитов мертвецы, а внутри - души даэдра. Гадкие твари, пришлось изрядно попотеть, чтобы их упокоить. Вы про это знали?
- Нет, боюсь, в покои Вудхарта я никогда не заглядывал, всё-таки я уважаю чужое пространство.
Радигер сделал шаг вперёд:
- Тогда я расскажу вам и про остальных. У магистра Йомвинга обнаружили переписку с каким-то Лионом, предположительно, вампиром. Он рассматривал возможность создания искусственной крови. Граничащие с запретными эксперименты. Как давно у него были связи с вампирами? Красные глаза, бледность, впалые щёки, ночной образ жизни... Знаете ли, всё это наводит на мысль...
- Нет, что вы, что вы! Бедастир никогда не был вампиром, вообще никогда... Его слабый организм не выдержал бы подобных трансформаций. Всем известно, что Йомвинг был болезненным человеком с рождения, и его внешнее сходство с вампирами объясняется проблемами со здоровьем. Насчёт ночного образа жизни скажу, что его глаза не могли выдержать дневного света, он не мог ничего видеть без капюшона. Про связи с вампирами я ничего не знаю, но, возможно, такой филантроп, как Йомвинг, вполне мог бы желать спасти жертв венценосной гемофилии от своего жалкого существования.
- А Орис? Говорят, она перешла на сторону Вудхарта во время битвы. Я ещё не нашёл ничего, что могло бы её опорочить, разве что какие-то зашифрованные письма, которые ещё предстоит расшифровать... Могли бы эти письма быть перепиской с Королевой Червей? Свидетельства непреложны, магистр Базил. Трое из четырёх магистров Коллегии были, так или иначе, врагами Империи.
- Вы намекаете, что я враг Империи? Да вы шутите, - недоумевающе улыбнулся Базил. Данмер с торжествующим видом достал и положил на стол свиток с печатью Совета Старейшин:
- Я имею полное право так шутить. Отныне Коллегия Шепчущих находится под строгим наблюдением Легиона. Я назначен представителем ордена боевых магов в рядах Коллегии, и без моего согласия вы не сможете ничего предпринять, даже пальцем пошевельнуть. Может быть, вы единственный кандидат на место архимагистра... Но сначала я должен убедиться, что вы не скрываете ничего, о чём должна знать Империя. На двери ваших покоев лежит мощнейшее заклятье Затвора. Дайте мне исследовать ваши покои, и я уже буду решать, станете ли вы архимагистром или нет.
Базил изучил текст на свитке, а потом снял с шеи золотой амулет и протянул его Радигеру:
- Коснитесь поверхностью этого амулета ручки двери, и заклятье спадёт. Мне нечего прятать, кроме, разве что, двемерских артефактов, которые я оставил в своих покоях... Исключительно для личного изучения.
- Контрабанда? - нахмурился данмер. Базил покачал головой:
- Если бы я торговал двемерскими артефактами, боевые маги бы уже давно об этом знали... Поймите, я учёный, а не контрабандист, скрытные сделки это совсем не моё.
- О вас идут совсем другие слухи. Будто вы связаны с какой-то сетью контрабандистов, перевозящих двемерские артефакты с Морровинда куда-то на юг... Я точно знаю, что у вас есть недвижимость в Вваленвуде. Да-да, Империи это известно, Базил, - сверкнул глазом данмер, заметив лёгкую дрожь на лице нового архимагистра, - и мы вполне можем придти туда с проверкой, если вы будете хоть как-нибудь мешать Империи.
- Уверяю вас, что ничего, кроме моей семьи, вы в моем скромном жилье не найдёте, - поднял брови босмер.
- Я сказал, что мы можем придти туда с проверкой? Поправлюсь: проверка уже произошла. Мы нашли там двемерские детали. Много двемерских деталей. И центуриона целого, и несколько сфер, и даже работающего скарабея, и манекен в двемерской броне! И никакой, повторяю: никакой семьи, - оскалил зубы данмер, и Базил, всё ещё улыбаясь, ответил:
- После смерти моей матери мои труды - ближайшее к семье, что у меня есть, мои сыны и дочери. Все эти вещи я привёз туда сам после своих экспедиций. Повторюсь: Радигер, я не веду дел ни с какими контрабандистами, и испытываю глубочайшее отвращение к тем, кто зарабатывает на жизнь продажей бесценных артефактов.
Данмер на секунду скорчил гримасу: у него действительно не было улик против Базила. В запертом особняке волшебника не нашли никаких следов, откуда именно могли туда попасть двемерские артефакты. Не было писем, записок, пустых ящиков, досок, свёртков. Если Базил и вёл дела с контрабандистами, то он очень, очень хорошо заметал следы.
- А что насчёт вашей экспедиции в Хаммерфел? Поразительное совпадение: стоило только моему учителю хоть чуть-чуть отстранить вас от кресла магистра, найти в ваше отсутствие, как по мне, не лучшую, но всё же достойную замену в лице этого некроманта, Рейна... Кстати, вы знали, что он в молодости в Хай Роке поднял целое деревенское кладбище, а потом всю жизнь скрывался?.. Как тут же на Коллегию обрушивается трагедия, и вы, поспешно вернувшись из экспедиции, прыгаете сначала в кресло магистра, а потом и в кресло архимагистра, уже с планом, кому какое кресло отдать. Очень хорошее совпадение, не находите?
- Я бы никогда не предал интересы Коллегии, и смерти Лиландмона и большей части магистров и волшебников Коллегии, а также уничтожение уникальной аппаратуры в её интересы никогда не входила. В защиту Эдгара могу лишь сказать, что он сражался за Империю до конца. Немногие маги могут похвастаться таким героизмом... Наконец, я просто знаю, кто достоин места магистра. Я знаю членов Коллегии.
- Так ли был вам нужен мой учитель, особенно после того, как ваши отношения с ним, как утверждают мои источники, серьёзно ухудшились? Говорят, в ваше отсутствие он долго о чём-то говорил с Бакингхорсом, прямо перед смертью... Вы всегда были ярым противником Синода, могло ли это повлиять на ваше мнение о нём? - продолжал давить данмер, но Базила, казалось, было невозможно раздавить:
- Я и сейчас являюсь их противником. Эти маги не смогли спасти моего друга от смерти... Они не пришли к Коллегии на помощь в страшную для нас ночь, а потом устроили здесь какой-то... Какой-то маскарад! Вы намекаете, что я предал Лиландмона только из-за Синода? Да что вы знаете?!
Босмер вскочил и ударил кулаком по столу, сильно удивив данмера. Маленький маг затрясся от нервического смеха:
- Ха-ха! Этот Бакингхорс - шут гороховый! Ха! Он думает, что после его вальяжного парада по трупам моих товарищей он получит объединение остатков Коллегии с Синодом, под его управлением?! Кха-ха-ха! Как по мне, он же и виноват в произошедшем: может быть, это он повлиял на Хелбейна, или он же спланировал всё это с Королевой Червей! Ха!
- Однако в связях с Хелбейном он замечен не был, как и с Королевой Червей, - нахмурился данмер, - А вы делаете необоснованные выпады против него. Стремитесь сбросить всю вину на своего соперника? Не выйдет.
- Ха-ха... Ха... Просто... Я очень опечален всем, что произошло, если по мне не заметно, - уселся, слегка успокоившись, босмер, - а вы устраиваете здесь... Какой-то допрос. Хотите поймать некромантов? Я не некромант. Напротив, я яркий противник некромантии и Культа Червей, особенно после того, что здесь произошло. И архимаг Травен, и архимагистр Лиландмон отдали свои жизни борьбе с некромантами, и оба они были моими очень хорошими друзьями, Радигер. Я бы осквернил их жертвы, если бы стал сторонником Королевы Червей.
- Тогда что же с вашими новыми магистрами? Я так понимаю, это будут Селена Гринвинд и Шовор Орис? Шовор - младший брат магистра Авры, а Селена - мать Лисории, другой ученицы Лиландмона...
- Селена всегда презирала некромантов, и какие бы грязные слухи о ней вы не ловили, она разумный и честный человек... А ещё Авра не ладила с Шовором настолько, что выслала его с его исследованиями за пределы провинции. Боюсь, у него нет никаких причин последовать за сестрой... Шовор попросту не интересуется некромантией. Его интересует лишь школа Разрушения. Можете сами его спросить, или просто поговорить с ним. Этот мер расскажет вам о взрывах всё, что угодно, но с трудом отличит ключицу от бедренной кости.
- А Лисория? Не повторит ли она ошибок Хелбейна?
- Нет, не повторит... Я лично возьму её под своё крыло, чтобы этого не случилось. Насколько мне известно, у Лисории нет предпосылок для этого, она просто... Не некромант. И всё.
- Нишьен тоже был просто не некромантом... Кстати, откуда у него такое странное имя?
Базил вздохнул и откинулся на спинку стула, а потом с улыбкой начал:
- Вы как всегда наблюдательны, Радигер. "Нишьен Хелбейн" - бретонское имя. Нишьена подбросили семье родовитых инквизиторов из Даггерфола. Лиландмон когда-то переписывался с Хелбейнами: они ярые сторонники Империи, и активно участвовали в войне с некромантами при Травене... Так что Хелбейн скорее чёрная овца в семье, исключение, а не правило. Я сам удивлён, что он перешёл на сторону тех, с кем его приёмные родители сражались в молодости.
- А кем были его родные родители?
- Не знаю. Лиландмон говорил, что не знают и Хелбейны. Значит, не знает никто.
- Данмеры в Даггерфоле... Что-то мне подсказывает, что они оказались так далеко от родной провинции не просто так. Всё-таки в Морровинде ненавидят некромантов всей душой. Могли ли родные родители Хелбейна быть бежавшими с родины некромантами? - нахмурился ещё сильнее Радигер, и Базил развёл руками:
- Я знаю об этом даже меньше вашего. Ясно, что они не были простыми данмерами. Могу предположить, что это были какие-то приключенцы. Правда, сам по себе Хелбейн был очень... Бездарным магом, но это только между нами. Сомневаюсь, что его родители были выдающимися волшебниками, иначе он бы унаследовал талант хотя бы одного из них.
- И то верно... И... Что вы намереваетесь делать дальше?
- Королева Червей мертва, но мы не остановимся на этом, - продолжал улыбаться босмер, - и продолжим преследовать некромантов, будь они в наших рядах или же вне их. Радигер, уверяю вас: нам не нужна помощь извне. Лучше ищите некромантов в своём ордене.
- Каждый боевой маг проходит через тщательную проверку, прежде чем попасть в ряды нашей организации... Коллегия уже показала свою несостоятельность, когда дело касается выбора достойных людей на руководящие позиции. Не проверить после такого рядовых магов было бы преступной халатностью.
Данмер поигрался амулетом Базила и пошёл прочь из кабинета:
- Произошедшее сегодня навсегда оставит серьёзный отпечаток на репутации Коллегии, Базил. Как бы простые жители не свыклись с идеей, что в Коллегии только некроманты и работают... А если вы покинете кресло архимагистра за несколько дней... Это может служить поводом для запрета деятельности организации как таковой. Мы оба не хотим этого, верно?
- На вашем месте я бы поучился прятать угрозы тщательнее, Радигер. Ваша прозрачная риторика меня не пугает. Мне нечего стыдиться... В отличие от вас.
Боевой маг остановился на пороге:
- На что вы намекаете?
Базил тонко улыбнулся:
- Лиландмон, когда был ещё жив, поделился со мной, почему вы так поспешно покинули наши ряды сразу после получения посоха волшебника... Тщательные проверки боевых магов были не такими уж и тщательными?
- Орден прекрасно осведомлён об этой... Весьма грустной истории, и полностью одобряет моё решение по этому вопросу. Некромантия - преступление, и за преступления следует наказывать, - холодно произнёс данмер, а босмер продолжал почти что нежно лепетать:
- Я рад за орден... Но я говорил не только про стыд перед орденом или Империей, но и про стыд перед членами Коллегии. Такими же магами, как и вы.
- Мне тогда было всё равно на мнение окружающих. Они осуждали меня за правильное решение.
- Однако Коллегию вы всё-таки покинули.
- Потому что орден дал мне возможность заниматься тем, чем я хочу заниматься: искать и наказывать преступников. Я стал рукой закона, Базил. Не дай Девять вам оказаться сторонником Королевы Червей, или врагом Империи.
- Не дай Девять вам наказать невиновного... Я вот слышал, все свидетельства против бедного Лагронда получены были из ваших рук, а у него самого в покоях не нашли никаких связей с Культом Червя. Орка посадили в Имперскую тюрьму, но Лиландмон не раз наводил справки о нём: образцовый заключённый, не буянит, стражникам не грубит... И до сих пор, спустя столько лет, отрицает свою вину, а вас обвиняет в подлоге. Совпадение?
- Так кажется, потому что Ларгонд знает, как следует врать. В комнате у него не нашли никаких улик потому что я их все и нашёл, и предоставил суду, - спокойно сказал Радигер, - но вот в чём я с вами согласен, так в том, что не дай Девять руке закона наказать невиновного.
- Хм, - изучил лицо данмера Базил, после чего его улыбка слегка сжалась, правда, так и не разогнувшись до конца: - Я... Понял нашу позицию... Ну что же. Идите, проверьте мою комнату и возвращайтесь, как только убедитесь, что никаких следов связей с контрабандистами там нет. Надеюсь, вам понравится работать со мной: сегодня вечером будет собрание оставшихся волшебников по вопросу Культа Червей. Грядёт охота на ведьм, и у вас будет уникальная возможность... Занять место в первых рядах партера, если не исполнить роль палача прямо на сцене.
- Как скажете, - хмыкнул данмер, выходя из кабинета. Намёки Базила его не удивили: такие слухи про себя Радигер слышал не раз, и привык их опровергать раз за разом... Вот и теперь загнанный в угол босмер схватился за ниточку, надеясь, что она поставит данмера на место. Но нет. Он всё ещё был в позиции власти... Радигер сжал золотой амулет и пошёл вниз с твёрдым намерением хоть перевернуть кверху дном комнату Базила, но не пропустить ни единой нитки, ведущей от вечно улыбающегося магистра к сети контрабандистов.
А босмер, стоило только двери захлопнуться за данмером, встал, написал несколько строчек на бумажку и, достав старую копию "Руин Кемел-Зе", спрятал её в книгу рядом со множеством других таких же бумажек, а потом положил книгу на место и почти ехидно прошептал Лиландмону на картине:
- ...Спи спокойно, старый друг. Коллегия в надёжных руках.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 23 февраля 2015 - 15:11

[drak_rad]

9:12. 27 Первого зерна

 

Из главных ворот Анвила вышла троица. Здоровенный бородатый орк, вооруженный двумя топорами и по пояс голый, неприметный редгард с луком и саблей и норд в стальных доспехах с мечем и щитом. Эта компания направлялась к конюшням, обсуждая вчерашний налет пиратов.

- ... А потом этот идиот ворвался в мою комнату и разбил бутылку с вином. Ну, я не стал это терпеть и ... - рассказывал Готмог.
- Ты убил его.- перебил орка Сайрус.
- Как ты узнал?- удивленно спросил орк.
- Во всех твоих историях ты кого-то убиваешь.- с улыбкой ответил редгард.
- А как думаете зачем пираты налетели на Анвил?- спросил Олаф у напарников.
- Как зачем? Чтобы побольше награбить.- ответил Готмог почесывая свою бороду.
- Нет, мне кажется, эти пираты что-то искали. Иначе, зачем они разбежались по всему городу? Если б они хотели просто ограбить, то обчистили порт, а они даже не потрудились дверь в склад выломать.- сказал Олаф открывая бутылку нордского мёда.
- А ты прав.- согласился Сайрус и продолжил.- Они только из двух таверн вынесли всю еду, обчистили несколько не запертых домов и ограбили десятка два прохожих. Вся сума награбленного не будет больше семи тысяч. Это как-то маловато для налета на город.
- Не, эти размышления, зачем, почему не для меня, но рожа того ушастого идущего в город кого-то мне напоминает. - сказал орк указывая пальцем на идущего в их сторону альтмера.
- Готмог сейчас не время вспоминать всех кого ты видел. Нам еще надо встретить человека которого отправил Эранор и провести его к башне.- оборвал орка Сайрус после чего вся компания подошла к конюшне и усевшись на землю принялась ждать.
Высокий эльф в голубой мантии мага быстрым шагом приближался к конюшням. Он был худощавым и немного сутулым, нервно озирался и вообще выглядел крайне подозрительно. Но все основания для этого у него имелись - играть роль командира восстания, самого Элдариона, было опасным делом. Нос ловил терпкий запах гари, а глаз - тоненькие струйки дыма со стороны залива. Город медленно приходил в себя после утреннего нападения. Маг застыл в нескольких шагах от троицы и пристально уставился на нее.
Сидя на земле возле забора конюшни троица продолжала разговор, не заметив альтмера.
- А может пираты просто хотели доказать что их стоит бояться.- предположил Олаф пожевывая соломинку.
- Не, если б пираты просто хотели напугать, то они просто б перерезали пол города.- ответил Сайрус.
- А может, эти пираты просто...- начал, было, орк, но заметив альтмера который пялился на них крикнул.- Ты че пялишься? Жить надоело?
- Кхм-кхе. Я пришел от Эранора Сноу. Вам велено было ждать меня здесь, - прокашлявшись, начал эльф.
- Правда? И зачем мы тебя должны ждать?- спросил Олаф, выплюнув соломинку и встав.
- Он сказал, у вас есть для меня кое-что важное, - промолвил эльф. - Впрочем, как и у меня для вас, - он постучал по внутреннему карману, набитому золотом.
- О, ну тогда понятно.- уже дружелюбным голосом сказал Олаф.- Значит, тебе нужно чтоб мы провели тебя к психу из Вывирнутой башни.
- Видимо, мне нужно именно это, - кивком головы подтвердил свое согласие эльф. - Далеко это?
- Всего десять миль по холмам и все.- с улыбкой ответил Олаф.
- Так чего же мы ждем? - мер светился энтузиазмом. - Ведите, я последую за вами!
- Тогда не отставай.- ответил норд и компания двинулась по Золотой дороге.

 

Через два часа

 

Не долго блуждая по заросшей травой местности троица наемников вдруг остановилась. После недолгих перешоптываний с напарниками Олаф обратился к Альтмеру:
- Мы пришли к башне волшебника. Давай деньги.
Маг уставился на высокое круглое полуразрушенное строение прямо перед собой. Камни башни изрезали тонкие трещины, со стен свисали густым покровом ветки и молодые, но уже достаточно крупные нежно-зеленые листья дикого винограда. В этой части провинции весна уже вступила в законные права, и на самой вершине здания разливались трелями ранние пташки.
- Сначала мы с ним поговорим, а потом вы получите свое, - заупрямился эльф.
- Ладно.- ответил Олаф а потом на его лице появилась ухмылка и он добавил.- Но, если ты хочешь найти его, давай половину сейчас.
- По рукам, - улыбнулся эльф, доставая из внутреннего кармана небольшой мешочек, который весело зазвенел, опускаясь в руки получателю. - Проводите меня.
- Ребята подождите здесь.- обратился норд к товарищам, бросая кошелек Сайрусу и направляясь в середину башни толкая дверь ногой.
Войдя в башню, Олаф внимательно осмотрел пустынный и заросшей мхом и виноградом зал. Казалось что здесь здесь уже давно никого не было, но норд направился в центр здания и внимательно осмотрев пол наступил на один из камней, после чего несколько кирпичей взлетели на несколько метров и упали разлетевшись в дребезги. Взгляду открылся небольшой и темный туннель в полу.
- Корол'ли живет на восьмом этаже, но первые четыре этажа заброшены и не жилые.- Обратился Олаф к альтмеру.
- Как попасть наверх? Неужели через эту дыру? - с опаской спросил мер.
Олаф улыбнулся и сказал:
- Это вывернутая башня. Верх здесь низ, а низ верх. Мы сейчас в самом низу подвала.
Маг с опаской приблизился к темному проходу, помедлил пару мгновений - и начал спуск... или подъем. Ощущения были не совсем обычные, но прочувствовать на себе их полноту не удавалось из-за кромешной тьмы, которую даже маленький огненный шарик не мог пронзить и развеять. Наконец лестница закончилась, и колдун оказался в круглом зале, освещенном магическим мерцанием, исходящим из круглых сосудов на подставках, заменявших настенные факелы. Немного в стороне от люка расположился массивный дубовый стол, за которым в красивом кресле из красного дерева восседал хозяин необычной башни.
Корол'ли как раз доделывал маленькую глиняную фигурку каджита, как вдруг увидел эльфа спускающегося по лестнице в его комнату. Внимательно осмотрев гостя маг отложил фигурку и спросил:
- Пироженку будешь?
- Нет, большое спасибо за предложение, - вежливо отвечал гость. - Но от выпивки не откажусь, - тут же продолжил он, уставившись изголодавшимся взглядом на початую бутылку бренди на краю стола.
- Что будешь?- спросил маг, после чего начал перечислять.- Сок, бренди, вино, пиво, эль или что-то другое.
- Бренди, пожалуй, - последовал ответ.
- Бренди!- Крикнул Корол'ли хлопнув в ладоши.
Через несколько секунд из огромного дубового шкафа позади альтмера послышался, лязг метала и шкаф открылся. Из шкафа вышла громадная двухметровая фигура, держащая в левой руке небольшой поднос с бутылкой и бокалом. Дойдя до стола существо поставило поднос на стол и поклонившись ушло в шкаф захлопнув дверцы.
Эльф в синей робе принюхался к содержимому. Пахло безопасно, поэтому он с удовольствием отпил маленький глоток, облизал губы и опустил стакан на место.
- Если вы не против, давайте перейдем к делу. Я пришел, дабы приобрести ваших големов.
- Зачем вам големы? Если честно они плохо убирают и не умеют готовить.- ответил маг, после чего достал из письменного стола лампу и поджог её. Глазам эльфа открылось худощявое лицо мальчика лет пятнадцати.
- Говоря откровенно, хочу заметить, что мне они нужны не совсем для подобных целей, - альтмер всем своим видом старался показать, что ни капельки не смущен. Это могло бы обидеть хозяина, да и показало бы недостаточную подготовленность мага к операции. Его начальник никогда не выдавал эмоций, и многие могли это знать.
- Правда? Ну тогда я предлагаю открыть свои истинные лица?- сказал мальчик, после чего хлопнул в ладоши рассеивая все заклинания в комнате. Теперь в кресле сидел не мальчик а седой бретонец с длинным носом и маленькими глазками, одетый в синюю мантию.- Зачем тебе големы?
- Примерно это я и ожидал увидеть, - удовлетворенно улыбнулся волшебник. - Они нужны моему повелителю, Элдариону, для ведения войны. И раз уж мы перешли к делу, расскажите, на что они способны.
- Они могут ходить, бегать, ползать, прыгать, бить, ломать, убирать, гадить и много чего еще.- ответил маг, после чего задал ответный вопрос.- А почему я должен отдать их тебе?
- Начнем с того, что я готов заплатить, - усмехнулся гость. - Разумеется, в разумных пределах.
- Я думаю заплатить готов не ты а твой хозяин.- поправил эльфа Корол'ли.- Но меня больше интересует чем именно готов пожертвовать твой хозяин, ради моих уборщиков?
Вопрос явно поставил мера в тупик. Он не понимал, к чему клонит хозяин башни, поэтому обратился к старому испытанному приему и задал встречный вопрос:
- А чего хотели бы вы?
Старый маг немного улыбнулся и сказал:
- Мне девяносто восемь лет. У меня двадцати этажная башня, два этажа которой забиты сокровищем, а три самими сильными солдатами Тамриэля. Я хочу только две вещи- стейк дракона и умереть.
- С первым желанием придется повозиться, - хмыкнул его собеседник, а затем продолжил, - А второе-то зачем? Не проще ли обрести вечную жизнь? Пусть не совсем в человеческой форме, но ведь разум и большинство чувств останутся, если... к примеру, заразиться порфириновой гемофилией. Проще говоря, стать вампиром.
- Если б я хотел стать вампиром я им уже давно стал. Я хочу умереть ,но умереть в магическом бою от действительно могущественного мага, но если ты не можешь в этом мне помочь сделай свое предложение.
- Вряд ли моих сил достаточно, чтобы одолеть в поединке такого мощного противника, - польстил величию бретонца эльф. - И мой командир вряд ли пожелает рисковать своей жизнью.
Маг внимательно посмотрел в глаза эльфу и рассмеялся.
- Ха-ха-ха-ха-ха. Значит, я должен продать своих големов еще одному завоевателю мира который боится рисковоть своей жизнью? Передай, что если он действительно хочет завоевать мир, пусть идет в первых рядах.
- Он и идет, - спокойно ответил колдун. - Но не бессмысленный поединок, который оборвет его существование зря. В каждом действии должна быть доля разума.
- Я потерял разум тридцать лет назад а в обмен получил могущество.- ответил маг а после секундной задержки добавил.- А твой хозяин потерял разум, когда решил захватить мир! Ха-ха-ха.
- Может, и потерял, - счел за нужное согласиться гость. У него в голове рождалась одна идея, которую он посчитал безумной еще тогда, когда услышал от Элдариона, но... - Возможно, мой господин может предложить вам нечто интересное. К примеру, ваш желанный стейк.
- За стейк я безоговорочно отдам пятьдесят големов, но если все же не найдешь его в следующий раз бери с собой интересные вещи- ответил на предложение эльфа старик.
- По рукам, - довольно хлопнул в ладоши чародей. Он и не ожидал, что получит такую мощь практически без всяких усилий. Осталось только выяснить, - А как ими управлять? Не расскажете об устройстве этих созданий?
Услышав вопрос эльфа в глазах мага появились магические огоньки ярости и он рассерженным голосом спросил:
- Ты считаешь меня идиотом, который рассказывает свои тайны первому встречному?
- Я покупатель. И я должен знать все о работе тех, кого приобретаю, - сухо прервал его эльф.
- Ха-ха-ха. Ты меня забавляешь. Тогда слушай.- Начал объяснять старик.- Для настройки голема нужно сделать так чтобы твои руки были окружены чистейшей магической энергией, когда это будет сделано ты должен найти магические нити окружающие голема и перемещая их настраивай голема. Понял?
- Что-то вроде телекинетической магии? - уточнил мер. - И скольких големов можно контролировать единовременно? Все зависит от навыков и силы заклинателя, не так ли?
- Телекинетическая? Возможно и так а насчет количества контролируемых големов я расскажу где-то через часа два, когда объясню как именно их надо контролировать.- ответил маг, но через секунду добавил.- Если конечно тебе это интересно, но если хочешь я сам могу настроить големов.
- Будьте так любезны. Кстати, я хотел бы присутствовать при настройке, чтобы рассказать моему командиру.
- Ха-ха-ха. Ты хочешь понять как изготовить големов?- задал вопрос старый маг и не дожидаясь ответа продолжил.- Но я тебя разочарую. Настройка это самое легкое в настройке големов и ... Вообще, что я тебе рассказываю ты наверное и огненный шар наколдовать не сможешь.
- На то, чтобы их создать, требуется время. Много времени. Ну, я так полагаю. А вот понять принцип работы было бы очень кстати. Это существенно облегчит обучение управлению. А насчет моих способностей речь не шла, - немного оскорбился маг, но виду подавать не стал.
- Чтобы понять принцип работы голема, его надо сделать. После моей настройки големы просто будут выполнять все твои приказы, так что управлению тебе учится не надо.- объяснил старик эльфу.
- А что если, скажем, их модернизировать? Упростить работу, например. Или попытаться укротить большее их число одновременно?
- Тебе зачем?- Не понял бретонец.- Эти вопросы не должны тебя волновать. Я сделаю столько големов сколько нужно и такого силы и размера, какой нужен.
- Мой командир любит комфорт и минимальные затраты сил в любых действиях. Полагаю, он захочет приспособить их к своим рукам, - поделился своими соображениями мер. - Или добавить некоторые функции, к примеру, отражение магии, ее поглощение или что-нибудь другое.
- Если твоему командиру что-то нужно, пусть говорит я сделаю.- ответил бретонец.- Или пусть сам придет и если у него хватит мозгов, возможно, я его научу.
- Возможно, вы поедете со мной к самому Элдариону?
- А это куда? На тот свет?- с улыбкой спросил маг
- Пока он жив, - криво усмехнулся гость. - И долго еще протянет, не сомневайтесь.
- Ну да я совсем забыл что сейчас в моде садить в тюрьму.- с улыбкой сказал маг.- Ну ладно можно и проведать твоего
хозяина.

[SnowK]

[MadSkeleton, SnowK, Gorv, Prisoner-Boratino - still alive.]

 

Двадцать восьмое число Месяца Первого Зерна, вечер, пещеры в Джералльских горах.
- Ну... Это замечательно. - пробормотал Нишьен, бросая очередной камень в сторону. - Может, мы и сбежали от тех боевых магов... Но единственный путь наружу завален камнями. Кто бы это мог предугадать, верно, Кринш-Ай? Замечательно, просто замечательно.
- Хелбейн, настоятельно рекомендую вам не ныть по поводу этой ситуации. Ещё немного, и мы выберемся, - в голосе ящерицы уже появились нотки сомнений, но она всё равно продолжала рыть.
- Я всего лишь повторяю всё, что произошло за последние несколько часов... Чтобы не сойти с ума за дурацкой, монотонной работой. Кринш-Ай, почему ты не захватила из Шпиля хоть немного еды? Мой желудок не даёт мне покоя…
- Признаюсь, меня раздражает ваш пессимизм. - прохрипела аргонианка, вытаскивая обеими руками огромный булыжник... Из груды камней послышался внутренний грохот, и оба мага благоразумно отступили: завал наконец-то обвалился, и проход наружу был открыт, хоть это и был достаточно узкий туннель под самым потолком.
- Ну, наконец-то. – с облегчением вздохнул Нишьен. - Надеюсь, дальше у нас будет больше вариантов покинуть эти шахты? Или весь путь - одна прямая кишка?
- Нет, впереди нас ждут хорошо разработанные штольни, как раз там и будет, где повернуть. Это было единственное место в шахтах, которое можно завалить для того, чтобы помешать нашему побегу. – Кринш-Ай потёрла чешуйки на своей голове и задумалась. - Мне даже кажется, что, возможно, это сделал какой-нибудь лоялист, сбежавший из Шпиля незадолго до нас...
- В любом случае, если мы найдём его тут, он труп. Нет, он хуже, чем труп, он поднятый мертвец. Мне плевать, как ему будет плохо в Каирне Душ, он это более чем заслужил.
- Я бы на вашем месте не относилась так легкомысленно к Каирну Душ, Хелбейн, - прошипела аргонианка, помогая данмеру залезть на вершину горы. Тот прополз по туннелю, а потом, судя по звукам, выбрался на той стороне завала:
- Идите за мной, кажется, я что-то такое нашёл.
Некромантка, закрепив непослушный хвост поясом, ловко пролезла через отверстие в стене камней и выбралась на другой стороне. В этой части шахт было значительно светлее, и это могло означать только, что они приближались к выходу. Кринш-Ай облегчённо вздохнула, а потом обратила внимание на то, что данмер обнаружил: из-под завала камней торчала нога в зачарованной туфле.
- Видимо, это действительно сделал какой-то лоялист... Но я ума не приложу, как он обнаружил этот ход. Мне казалось, что только я знала про него.
- Мне плевать, помоги откопать этого сосунка... Хотя бы вторую туфлю надо забрать, - снял с ноги мертвеца обувь Нишьен. Кринш-Ай поморщилась и отобрала у него сомнительный трофей:
- Нет, мы не будем тратить время на обворовывание мёртвых, иначе, чем мы лучше простых гробокопателей? Нам надо бежать отсюда как можно скорее. Должно быть, этот шум привлёк внимание всех, кто мог бы исследовать шахты.
- Да если бы боевые маги даже и нашли твой ход, они бы поймали нас уже очень давно. Сколько мы времени копали эту стену? Шесть часов? Свихнуться можно!
- Стойте. Тише. Кажется, я услышала шаги с той стороны... Да, это так. Прячемся! - Кринш-Ай прочла заклятье Хамелеона и спряталась в тени коридора, а Нишьен, запаниковав, использовал чары Невидимости и замер на месте.
Посреди крупной подземной галереи расположились Джубен и Лайла – девушка привела сюда своего товарища, поскольку по какой-то причине знала, что именно здесь в конце концов объявится самопровозглашённый Принц Червей. Монах взволнованно расхаживал из стороны в сторону; его родители сейчас были в Бруме, а потому он рассчитывал как можно скорее вернуться назад и принять участие в битве с подступающими мятежниками. Волшебница, наоборот, смирно сидела на месте и взирала в темноту; данмеру могло показаться, что та и вовсе неживая.
- Я знаю, что вы здесь. Выходите. – скомандовала Лайла, наконец придя в движение и поманив Нишьена рукой. – Вам ничего не угрожает.
Данмер вышел на свет: казалось, со вчерашнего дня он постарел на несколько десятков лет. В некогда невинных глазах теперь блестел холодный, беспринципный разум. Эльфом уже не двигала горячая молодая кровь, теперь он полагался горький расчёт. Может, ещё влияло на его повадки и то, что он ничего не ел на протяжении двенадцати часов: щеки данмера впали, глаза вжались в череп, губы пересохли, плечи согнулись... Да, ему было из-за чего пожаловаться на жизнь.
- Я ни секунды не сомневался. - эльф склонился перед Лайлой в три погибели и коснулся лбом грязного пола пещеры.
- Кто это, Хелбейн? - едва слышно прошипела Кринш-Ай данмеру, снимая Хамелеон.
- Лайла? Что происходит?- священник нахмурился и посмотрел на подругу. В этот самый момент помещение наполнилось людьми – пара имперцев, бретонка, ещё один данмер и какой-то болезненно выглядящий мужчина… Незнакомцы казались рассерженными, недоумевающими, крайне измотанными, и более того, все они только что чудом избежали смерти. Завидев подоспевших гостей, Лайла взмыла в воздух и уселась на каменный выступ.
- Уверена, все вы с нетерпением ожидали этой встречи… - заговорила колдунья, слегка поклонившись и положив ладонь на грудь. – Позвольте же мне наконец представиться лично – Ариана, Королева Червей. И пусть вас не смущает это незрелое тело, его мне любезно предоставила одна своевольная волшебница… - девушка обернулась к монаху и довольно ухмыльнулась. – Сразу после того, как её дружок умудрился испортить мой прежний сосуд. Что, понравилось, парень? Да, ты настоящее чудовище, такое же, как и все мы.
- Ах... Ну да, не стоило надеяться, что тебя удастся изгнать за пределы Мундуса с первого раза. Так же как, думаю, бессмысленно требовать оставить это тело. - бретонец почесал щетину; было совершенно очевидно, что дух поверженной им личихи попросту нашёл себе новое вместилище, коим оказалась бедняжка Лайла. – И я чудовище... Определенно. Кто б сомневался.
- Ваше Бессмертие! – обрушилась на пол Кринш-Ай. - Прос-стите меня, я не признала вас-с...
- Плоскогрудая? – недоверчиво прошипел Зено, хватаясь за меч. – За дураков нас держишь? Сейчас я наконец-то порублю… и тебя… и её…
- Остановись, прошу! Разве ты не чувствуешь..? – Гвендолен преградила путь своему сообщнику и опустилась перед девчонкой на одно колено. – Приветствую вас, госпожа! Как же я рада вновь видеть вас… в добром здравии!
- Да, о подобном я и мечтать не смела. В конце концов, даже эта вредная девчонка хоть на что-то сгодилась. – одержимая провела ладонями по своему телу и глубоко вздохнула. – Как же давно я не ощущала ничего подобного…
- Так ты и есть та самая ведьма, что окончательно испортила мою и без того кошмарную дочурку? Честно говоря, я ожидал большего. – скептически пробормотал старик Франк, устраиваясь в углу. - Кто все эти люди и с какой целью нас здесь собрали?
- О, на эту вечеринку я пригласила всех своих близких друзей! Ну что ж, пришла пора познакомиться? – размяв пальцы, колдунья принялась указывать на присутствующих. – Зено Фериус, цепной пёс, Гвендолен де Лавальер, преданная служанка, Меркурио Ноктюро, молчаливый убийца, Кентул, наёмник без стыда и совести, Нишьен Хелбейн, принц в изгнании, Не-Видящая-Света, верная последовательница, Франк де Лавальер, болтливый старикашка, и наконец, мой любимчик… Джубен Маталь, человек, посмевший убить меня! Это был настоящий триумф, но, тем не менее… я всё ещё жива, дорогуша. – Ариана чуть склонила голову. - Не волнуйся, мстить тебе никто не собирается… Вместо этого, ты можешь спокойно выслушать меня и сделать… Правильный выбор.
- Послушать? И ты притащила меня сюда, в окружение отступников, некромантов и убийц, чтобы я послушал... Тогда, верно, там что-то до жути увлекательное! Ну что ж, я слушаю. - монах пожал плечами и принялся прикидывать план к отходу.
- Эй, про отсутствие совести ты зря, - возмутился Кентул. - Работу свою я исполняю именно добросовестно, и если тебе есть, что предложить, то не томи, выкладывай уже!
- Прекрасно… Пришла пора поговорить о дивном новом мире, который нам с вами никогда не суждено увидеть. – колдунья щёлкнула пальцами, и в помещении возникла проекция Имперского Города. – Мы были введены в заблуждение, и работы над Нумидиумом продолжаются… прямо под столицей. Теперь, когда имперские боевые маги имеют в своём распоряжении записи Аккапари и чертежи Лавальера, они без труда закончат работу и используют голема для подавления мятежа, а затем примутся устранять с его помощью всех несогласных. - картинка поменялась – теперь здоровенный исполин вырывался из-под земли и крушил наступающие на Имперский Город войска Элдариона. - Культ Червя, Коллегию Шепчущих, Талмор, Тёмное Братство, Ренриджра Крин, Ан-Зайлил… - Ариана уставилась на Джубена. – Ты можешь считать нас отбросами, но мы всего-навсего защищаем свою свободу и отстаиваем наши идеалы. Произошедшее в Шпиле лишь в очередной раз доказывает, что Империя не уважает право своих подданных на самоопределение и силой принуждает их следовать выгодному лишь Совету Старейшин курсу.
Колдунья взмахнула рукою, и изображение пришло в норму, но теперь место действие переместилось на уровень ниже, в канализацию, по которой шагали Сейдро, Ральд, Элдарион и Николас, а так же их товарищи, Гней и Миун-Ай. Перед зрителями проплывали события давно минувших дней, имеющих, однако, прямое отношение к современности.
- Но вернёмся к Нумидиуму… Десять лет назад “Преступник Номер Один” и его товарищи обнаружили в подземельях мощнейший источник энергии, который этот идиот обезвредил, но не уничтожил… и теперь оно питает нашего драгоценного голема. В день, когда войска мятежников войдут в столицу, он пробудится и принесёт гибель… Всем. – теперь присутствующие наблюдали, как гигант взрывается, поглощая добрую половину Тамриэля. – Рано или поздно, но это случится. Какими бы благими не были намерения правительства, оно не способно контролировать такую мощь, однако… Её всё ещё можно перенаправить в мирное русло. Я бы хотела использовать эту силу для преобразования нашего мира, но, к сожалению, мертвецу не дано прикоснуться к божественному. И для этого мне нужны вы. – колдунья провела перед собою  пальцем, указывая на своих невольных слушателей. – Я бы с радостью использовала для этого Зено или Гвендолен, но первый слишком глуп, а вторая безвольна и податлива; под влиянием Нумидиума любой из вас двоих, скорее всего, превратится в овощ.
Самые преданные приспешники Арианы переглянулись и развели руками. Что поделаешь, никого в этом мире нельзя было назвать идеалом – кроме их госпожи, разумеется.
- Увы, тоже самое касается и вас троих. – девчонка вздохнула и поочерёдно указала на Меркурио, Кентула и Кринш-Ай. – Если вы попытаетесь…
- И не надейся… - данмер сложил руки на груди и отвёл глаза в сторону. – Сдалась мне эта штуковина…
Меркурио хмыкнул: что-то он сомневался, что Нумидиум его не послушается, да и смерть его не особо страшила... Правда, вряд ли в руках ассасина он будет делать что-то полезное. Убийца вспомнил свой недавний сон про обед в толще крови и содрогнулся: нет, не нужен ему Нумидиум. Пусть решают, что с этой штукой делать, другие люди.
Кринш-Ай, пораженная, не пошевельнулась. Она читала об этом големе лишь в исторических книгах и даже не представляла, что Королева имеет дело с вещами такого масштаба. Так что аргонианка приняла её слова спокойно.
- Таким образом, мне придётся сделать ставку на Нишьена Хеллбейна или Джубена Маталя. – Ариана покачала головой. – Скудный выбор, но вы двое доказали, что способны на многое… Один из вас может стать новым богом, но второй скорее всего попросту… обратится в ничто, разделит судьбу двемеров. Я не рассчитываю, что священник будет в точности следовать моему замыслу, однако, перед лицом общей угрозы нам следует объединиться. Что же до остальных… вы поможете нам проникнуть в Комнату. Моя армия мертвецов возьмёт на себя дворцовую стражу, а войска Элдариона отвлекут Легион, позволив нам беспрепятственно добраться до Нумидиума. Затем мы используем Этериевое Копьё для того чтобы…
- Простите, Госпожа, но ветвь культа, отвечавшая за его сохранность, откололась… - боязливо промямлила Гвендолен. – Теперь они сами по себе и вряд ли так просто расстанутся с реликвией…
- Проклятье! – Ариана схватилась за горло и сдавила шею ладонью; со стороны могло показаться, что она пытается придушить саму себя… или хозяйку своего нового тела. – Наше положение ухудшается с каждой секундой… Кому-то из вас придётся пойти… и отнять его. Итак, готовы ли вы помочь мне? Или позволите этому миру погибнуть? В любом случае, я продолжу существовать… но без вас мне будет невыносимо одиноко.
Джубен снова и снова обводил компанию глазами и, не выдержав последней реплики, затрясся в приступе беззвучного хохота.
- Нумидиум. Огромный двемерский механизм лежит под Имперским городом. Бред...- можно было услышать, как затрещали жилистые пальцы монаха, упираясь в ладонь, - А даже если так? Какова твоя альтернатива? Подчинить его? Конечно, чего еще ожидать от древнего лича, переселяющегося из тела в тело? Никто не должен обладать этой силой.
- Парень дело говорит, ты серьёзно думаешь, что сможешь обернуть лучшее оружие Империи против неё самой? – скептически отозвался Франк. - Более того, получить контроль над тем, над чем не смогли получить контроль лучшие умы Тамриэля? Очнись от своего сна, пока не поздно. Я уже не раз это вам говорил, и повторю ещё раз: если кто-то и сможет управлять Нумидиумом, это будет потомок королевской линии, который ещё даже не появился на свет: ещё нескоро кто-то будет способен выдержать всю эту силу в своих руках. Полагаться на какого-то монаха, или на недоучку-мага?
- Я не недоучка, - холодно оборвал старого боевого мага выпрямившийся Хелбейн, - А ты мертвец, который уже ничего не может сделать. Госпожа, этот монашек не выдержит божественной ноши. Он уже нас боится, смотрите, как дрожит. Неужели мы можем доверить ему такую ношу?
- Да, всё это звучит очень интригующе, но скажи-ка лучше, сколько мне перепадет за ту штучку, которую мы должны отыскать, и чем она так тебе важна. – перебил своего сородича Кентул. Его заинтересовала материальная сторона вопроса еще и потому, что в случае трагической гибели этой не слишком приятной дамы заказ можно было бы выполнить для кого-то другого и неплохо на этом заработать.
- Этериевое копьё является специальным приспособлением, разработанным нами для извлечения чистого тона из псевдо-сердца и преобразования его в более пригодную для манипуляций материю, что позволяет полностью синхронизироваться с божественной сущностью и получить доступ ко всем её скрытым возможностям. – поспешила просветить своего нового товарища Гвендолен. – К сожалению, копьё очень хрупкое, и его практически невозможно держать в руке без перчатки-предохранителя, а посему, как оружие оно совершенно бесполезно. Мы обеспечим вас футляром для транспортировки, и, разумеется, заплатим… но даже не думайте набивать себе цену, Госпожа этого очень не любит. - шёпотом добавила девушка. - Вознаграждение в две тысячи золотых вас устроит?
- Единственный в своём роде инструмент продают за две тысячи золотых... Да уж, кончились хорошие времена, - мрачно прошептал Франк, глядя на покорно кивающего Меркурио.
- На одного, надеюсь? И с оплатой всех издержек, - живо откликнулся эльф. Это было куда больше, чем он получал за обычный контракт Братства, и поэтому необходимо было постараться выбить из заказчика все, что только можно.
- Ваши меркантильные интересы, господин Кентул, так же жалки, как и вы сами в этой ситуации. – выпалил Джубен. - Когда монстр пробудится, все, что вы сможете - забиться в норы и надеяться, что его хозяин сохранит остатки воли и рассудка. И это слабая надежда.
- Если мои меркантильные интересы жалки, то что можно сказать о твоей трусости, приятель? Все мы когда-то должны выбрать свою сторону в этом конфликте. Невозможно всю жизнь скрываться от судьбы и ответственности. Иногда стоит определить не только свой путь, но и тот, по которому пойдет дальнейшее развитие истории, - данмер говорил спокойно и взвешенно, устремив взор ровно в глаза священнику. - Если мы не остановим эту войну, то никакие молитвы Девяти или даэдра не спасут страну от развала и глубокого кризиса, худшего, чем тот, что был при вторжении полчищ Дагона. В конце концов, - он нагнулся прямо к уху Джубена и зашептал так, чтобы никто не мог его услышать, - никто не мешает нам захватить это копье и уничтожить. Ну, или продать более выгодно.
- Я слушал достаточно. - священник оттолкнул убийцу и поправил одежду. – Не желаю иметь ничего общего с ненормальными вроде вас.
- И где же ты будешь, когда мир окажется в смертельной опасности? – обратилась Ариана к Джубену, тем не менее, даже не глядя в его сторону. - Продолжишь молиться своим богам? Попытаешься нам помешать? Или попросту сбежишь на край света как последний трусишка?
- А кто сказал, что меня там не будет? Вся штука лишь в том, что для меня нет разницы между смертью и жизнью под твоей властью. – монах взмахнул рукою и направился к выходу. – Я сам разберусь со всем этим…
- Вот как? – колдунья взмыла в воздух и приземлилась перед монахом; на него всё ещё взирала Лайла, пусть и кажущаяся теперь совсем холодной и безжизненной. - Ты нравишься мне, потому что жесток и эгоистичен… Но к сожалению, тебе попросту не хватает смелости бросить вызов судьбе. Даже сейчас, когда тело твоей подруги захвачено, когда страной заправляют глупцы и предатели, когда смерть грозит всему живому, ты думаешь лишь о том, как бы выйти сухим из воды и увильнуть от ответственности. Тебе дарована возможность спасти и изменить этот мир, так почему бы ею не воспользоваться? Своею пассивностью ты попросту обрекаешь на гибель... всех.
- Я не ты, чтобы стремиться стать богом. – Джубен с отвращением взглянул на свою одержимую подругу. - И именно поэтому я вижу лишь один выход. Уничтожить голема. Не оставить камня на камне, дабы он никогда более не был воссоздан.
- Я предлагаю тебе изменить мир, сделать его лучше, а ты собираешься оставить всё как есть? - колдунья покачала головой и продолжила сверлить монаха взглядом. - Разумеется, подобный исход предпочтительней всеобщей аннигиляция, и, тем не менее, хуже возможности качественно изменить жизнь всего населения Тамриэля. Но имей в виду, сокрушить Нумидиума можно лишь используя его собственную силу, а значит, кому-то из вас так или иначе придётся применить копьё. – обратилась Ариана ко всем присутствующим. - Надеюсь, вы понимаете, какие последствия повлечёт за собой утрата данного инструмента? Я рассчитываю на вас и ваше благоразумие.
- Мне все равно, сочтут ли это трусостью или безумием. Вероятно, ничего из этого не выйдет, но попытаться стоит. – ладони Джубена сжались в кулаки. - Я одолею его, даже без вашей помощи.
- Браво! – взорвался Франк. - Святоша решил угробить труд многих поколений магов! Да это единственный козырь в руках Империи, кроме Легиона. И чем ты будешь удерживать Саммерсет и Морровинд в узде? Молитвой и наставлением? Ты не трус, парниша, но не забывай, что тем самым лишишь возможности воспользоваться Нумидиумом не только отморозков, но и будущих правителей Империи.
- Все, что угодно, может попасть в плохие руки. И всегда попадает...- ответил священник.
- По такой логике можно... Запретить магию. Запретить движение. Запретить жизнь как таковую. Если мир не изменить, или хотя бы не изменить способ мышления каждого в Тамриэле... Пока идут войны, а силу подавляют силой... Существование Нумидиума будет требовать лишь существования этих трёх вещей. Когда-нибудь, неизбежно найдётся человек, способный создать оружие подобного уровня, если не сильнее. Может, ты и уничтожишь его, но не думай, что твои действия запомнятся надолго: уже через сотню лет найдётся новый Зурин Арктус, который сведёт все твои усилия на нет.
- Угомонись, отец! – Гвендолен оскалилась и вцепилась в рукав своего папаши. – Если ты и дальше будешь вмешиваться в чужие разговоры, мне придётся…
- Не перебивай меня! - Франк замахнулся на свою нерадивую дочурку, но тут же остыл, дал той лёгкий подзатыльник и продолжил свой разговор с Джубеном, но уже совершенно иным, более мягким тоном. - Ты выбираешь лишь временное решение проблемы, а более или менее постоянное: изменения мышления людей в корне - проще достичь через Нумидиум. Деформация Запада успокоила бушующий Хай Рок... И это в руках воинствующих королей и двух полубезумных чародеев! Что тебе мешает сначала воспользоваться Нумидиумом, восстановить мир в Тамриэле, а уже потом уничтожить его?
- Если мне подвернётся такая возможность, то в первую очередь я избавлюсь от тебя, старик. - буркнул монах, разворачиваясь к выходу. – Наш разговор окончен, прощайте.
- Метать бисер перед свиньями... Франк закрыл лицо рукой и отвернулся. - Гвен, и я тебя отправил в монастырь к таким? Пф-ф.
- О, там были и похуже… - прошипела бретонка, приводя свои растрёпанные волосы в порядок. – Таким узколобым занудам с промытыми мозгами никогда не понять нас, творцов…
- Разберись уже с этим рудиментом, Гвендолен. – колдунья указала на воскрешённого чародея и обернулась к монаху. - А тебе, мой мальчик, я советую тщательно обдумать своё решение, ибо шанс стать новым богом выпадает далеко не каждому. – слегка приобняв Джубена за плечо, Ариана сопроводила того к выходу. - Ещё увидимся, дорогуша.

[Potay]

{Gorv, MadSkeleton и Potay в тылу врага.}

 

27ое число месяца Первого Зерна. Коррол.

 

 

 

Главный Покой Коррольского замка.

 

- Они там с ума посходили что ли?! 

- Грохотал Потай, громко распахивая двери. Рядом с ним шёл человек в форме следователя Городской стражи. За ними спешили трое ассистентов мага, Галдир, как обычно полная гнева, ухмыляющийся Гастон и раздражающе спокойный Гуралзоб. - Ну это же чистой воды фикция! Вы слышите?! - Бушевал волшебник, размахивая руками. Лицо его налилось кровью, борода топорщилась, а пальцы то и дело сжимались в кулаки. Следователь являл ему полную противоположность. Он был сдержан и хладнокровен. - Я слышу. И именно потому сообщил вам эти сведения, что разделяю ваше негодование. Вам нужно убеждать не меня, а имперских следователей.

- Хорошо, хорошо... - Потай  потёр лоб и обвел тяжелым взглядом залу. Заметив Кассия Атрия, он кивнул и натянуто улыбнулся. - Я поговорю с легатом, посмотрим, что думают об этом столичные власти. Кстати, если встретите Маро, передайте ему, что я хотел бы его увидеть. Хорошо, спасибо, не смею вас больше задерживать. Да, мы ценим вашу верность, уверяю, это не будет забыто. - Теперь, когда следователь удалился, волшебник приблизился к Кассию, пытливо разглядывая будущего соратника. - Господин Голденберд? Я не ошибся? А я тот, кого вы ожидаете, ха-ха. Я Потай Маджесто. Тот самый. - Маг многозначительно выпятил губу после чего рассмеялся, желая показать, что это не более, чем шутка. - Дедушка рассказал вашу историю, и, признаться, я впечатлён. Не многие бы решились на такой шаг. Так значит, вы лицедей?

 

- Напротив, мне такой шаг показался единственным правильным, - вскочил Кассий, поправляя в третий раз за минуту парик, - И да, я был актёром, если вы про это. Если быть точным, иллюзионистом: практически дело нашей семьи, это в крови. Но что вы хотите мне предложить? Мне кажется, давать выступление в честь приезда новой графини уже поздно.

 

- Это точно! - Потай рассмеялся и довольно бесцеремонно пару раз хлопнул собеседника по плечу. Он вообще легко нарушал пределы личного пространства, когда случайно, а когда и намеренно, желая раздражить и уязвить собеседника. Впрочем, сейчас он действовал без всякого умысла. Отсмеявшись, волшебник продолжил. - Но, все же, нас ждёт другой кхм... спектакль. И, как бы то ни было, хочу предложить вам роль. Премьера состоится в Скинграде, через неделю, самое большое. Нам потребуется несколько дней на подготовку, ну, знаете, набрать массовку, докупить реквизит, определиться с декорациями. А в главной роли у нас будет сам Септим Тринадцатый, новоявленный узурпатор Скинграда, представляете себе? Будет играть самого себя. Сюжет будет лихо закручен вокруг его прихода к власти, краткого времени правления, около недели, я полагаю, низложения и, очень на это надеюсь, скорой казни. Придётся импровизировать, как водится, но основная канва повествования такова. Как вам задумка? - Потай уставился на Кассия, лукаво улыбаясь. Ему было очень интересно, как тот отреагирует.

 

Кассий на секунду умолк и уставился на Потая. Свергнуть того наследничка, о котором он слышал, пока прожигал время в "Дубе и патерице"? Это же, получается, связаться с небольшой армией его последователей... Что за игру ведут Маджесто? Опасные люди, определенно опасные!

Однако в следующую же секунду он кое-как собрал губы в некое подобие улыбки:
- Вам не кажется, что это может быть... Весьма опасно для жизни?

 

- Зато какие будут овации! - Парировал Маджесто. С одной стороны, ему нужны были люди. С другой, он все же немного опасался идти на такое дело с незнакомцем. - Выступление потрясёт всю Империю. Кроме того, нам, в основном, предстоит административная работёнка за кулисами, главные роли, если можно так выразиться, исполнят другие ребята. Смелые, сильные, решительные и... недостаточно осведомлённые. Согласно моим данным, их будет предостаточно. Нам нужно лишь разрешить несколько организационных вопросов, подкорректировать сценарий и подготовить спецэффекты, это ведь современная постановка! Именно потому, мне и нужны талантливые актёры, ораторы и специалисты по работе с хм... с общественностью. А боевые сцены оставим специалистам.

 

- А, тогда меня более чем устраивает, - искренне улыбнулся и кивнул Кассий, - но есть ли у вас план?

- Никогда не составлял планов. - Признался Потай. При этом Галдир устало вздохнула и закатила глаза, а Гастон с Гуралзобом закивали. - Импровизируй, не пытайся противостоять потоку, позволь ему нести тебя, лишь изредка корректируя его направление. Впрочем, это все поэзия. Никогда не стоит до конца полагаться на импровизацию. - Непоследовательно заявил он. - Для начала мы будем собирать информацию старым добрым трактирно-рыночным способом. Уверен, вы с ним знакомы. По итогам этих... сборов, мы решим, что будем делать дальше. Вполне возможно, что пожмём плечами и вернемся сюда. А дальше, поглядим. В любом случае, силовых столкновений я не планирую, это вредно для фигуры, знаете ли. - Волшебник засмеялся.

 

Кассий рассмеялся:
- Но это и есть план, и он меня вполне устраивает: устраивать переворот, ничего не зная о происходящем в городе, куда более сложное занятие, чем сначала с кем-нибудь познакомиться в городе, а уже потом его использовать как точку опоры... Кстати о знакомствах! - Атрий хлопнул руками, заметив сопровождавших Потая магов, - Это, должно быть, ваши ученики?

"Трое... Орк, бретонец и босмерка. Ну и наборчик: орк-тихоня, бретонец, который не открывает рот при любой открывшейся возможности, и, кажется, весьма неприятная эльфийка... Интересно, если бы я с ней встретился в переулке, не принял бы за Ракку? Все эти босмеры на одно лицо, особенно когда они раздраженные..." - таковы примерно были мысли "Голденберда". Правда, он всё равно продолжал улыбаться, скорее по инерции.

- О, да, они мои аспиранты, я их научный руководитель, а все вместе мы занимаемся научными изысканиями в различных областях. - Потай засмеялся, ученики натянуто улыбнулись. - Это Галдир, моя любимица...

- Стала ею после того, как вас бросила предыдущая любимица? - Едко осведомилась Галдир и отрывисто кивнула Голденберду. - Очень рада.

- Кхм, да... - Неуклюже пробормотал волшебник и продолжил. - Гастон, голос разума в нашей компании, верный приверженец всех тех идеалов, что символизирует Синод.

- Только вы, учитель, можете так изысканно оскорбить, что сразу даже и не поймешь. - Язвительно заметила Галдир, усмехаясь. Гастон неодобрительно посмотрел на нее и с улыбкой пожал протянутую руку.

- Теперь вы понимаете, почему я ее так люблю? - Вздохнул Потай и представил последнего из троих. - Гуралзоб, наш целитель и третейский судья в одном лице. Верно?

- Да, наставник, кто-то же должен. - Окр мягко улыбнулся, невольно продемонстировав длинные белые клыки. - Гуралзоб. Надеюсь, мои услуги вам не понадобятся.

- Кроме нас пятерых, в постановке участвует еще несколько человек. - Продолжил Потай, когда все приличия были соблюдены. - И я очень надеюсь, что сегодня соберу их всех.

- Как по мне, команда завершённая, - улыбнулся Кассий, - а любителей помахать кулаками и острыми предметами в любом городе найдутся, такова уж природа человеческая... Но это, конечно, на ваше усмотрение: вам из своего кресла видно всю сцену, а я ещё даже не вышел из-за кулис! - "Голденберд" как можно более театрально поднял руку в воздух, правда, пожалуй, на этом моменте изрядно переиграл и, поняв это, смущенно спрятал руки за спину: - Среди этих нескольких человек есть представители закона? Вообще, как много знают об этом инициативе власти? Я не против участвовать в этом чисто из патриотического желания помочь городу, - правда, по голосу "артиста" было легко догадаться, что на самом деле он действовал только ради денег, - но вдруг мы своими действиями помешаем какому-то плану Совета Старейшин на этот город?

 

- О, уверяю вас, у нас полный картбланш. - Волшебник нехорошо улыбнулся и потёр руки. - Наше патриотическое желание полностью одобрено, согласовано и оплачено. Фактически, это операция Легиона. - Подумав, добавил Потай. Он врал, поскольку его инциативу с Легионом связывало только одно маленькое письмо одного легата другому, да еще человек, выделенный ему Денаром. Но волшебнику было нестерпимо интересно понаблюдать за реакцией своего нового подельника. Кроме того, если тот решит переметнуться, то лучше уж скормить ему ложные данные, которые, в том случае, если этого не будет, никак не повредят выполнению. - Точнее, ее часть. Я сам не знаю, сколько в ней частей и уровней, но мы должны сыграть свою скромную роль в этом действе.

- Понимаю... Пути власти неисповедимы, но мне всё равно спокойнее, что хотя бы про нас уже знают, - "Голденберд" улыбнулся и кивнул, а услышав шаги, повернулся приветствовать нового "актёра постановки".

- Брат, ты искал меня. - Утвердительно заявил спускающийся по ступенькам Маро Маджесто, сержант Коррольских скаутов. Поджарый с цепким прищуренным взглядом и короткой военной стрижкой, он чем-то напоминал волка. Да, у него были прекрасные, ровные и белые зубы. - Все готово?

- Да, практически. Кстати, разреши представить тебе, Родерик Голденберд, он...
- Я знаю, знаю, дедушка рассказывал. Похоже, мистер Голденберд, вы произвели на него огромное впечатление. Приятно познакомиться с вами лично. Маро Маджесто. - Скаут протянул руку и слегка наклонил голову, изучая нового знакомого.

- Сержант? В таком юном возрасте? - Кассий, разумеется, понятия не имел, насколько высоко в иерархии Легиона был "сержант", однако это совсем не помешало ему неуклюже сделать комплимент новоприбывшему. Пожалуй, здесь больше Маро он побаивался только Потая, и то потому что он не знал, чего ожидать от мага; а от этого можно было ожидать только хоть и весьма справедливо настигнувшей его, но всё же беды, прямо как от отца Потая.

 

- О, мы с братом почти ровестники! - С беспричинной радостью поведал Потай. Маро действительно был младше своего брата всего на несколько лет, но понять господина Голденберда было несложно. Бородатый и толстый Потай выглядел почти вдвое старше своего подтянутого и чисто выбритого родича. - Хотя, должно быть, с виду и не скажешь.

 

- Ну что, господин Маджесто? Всех собрали? Тогда я еду к легату Аскаре и прошу его не равнять город с землей, пока вы внутри. Если он будет похож на Денара, сдается мне, задача это точно будет не из простых. Точно не хотите встретиться с ним сами?- сказал подошедший лейтенант, обведя взглядом команду Потая.

 

- Ага, а вот и наш куратор, хе-хе. - Пошутил Маджесто. - Сообщите легату, что мы постараемся выйти на связь с ним, когда его войска подойдут к городу. Хотел бы я поехать к нему прямо сейчас, но, увы, не могу. Нужно начать как можно раньше. Итак, мы все готовы? В таком случае, приступаем. Лейтенант, передавайте мои наилучшие пожелания легату. Кому-нибудь нужно что-то сделать в городе?

- Нет, наставник. - Ученики переглянулись, и орк ответил за всех.
- Я давно готов, брат. - Маро скрестил руки на груди.
- Господин Голденберд, а вы? У вас остались незаконченные дела в Корроле? - Поинтересовался Потай. - Кстати, могу ли я обращаться к вам по имени?

- Нет, я готов хоть сейчас, и да, можете, но я вот бы воздержался объявлять наши имена при людях Скинграда, хотелось бы остаться там в некотором роде неизвестным, - кивнул Атрий, на секунду вспомнив, как ещё предыдущим вечером зарабатывал колкой дров в трущобах, лишь бы оплатить комнату на ночь... Да уж, дел в Корроле у него точно больше нет. Имперец спросил:
- Уже время выезжать?

 

- Хм, я бы сказал «вылетать».

 

 

Буквально пять минут спустя. Скинград.

 

 

Где-то в недрах конклава Синода.

 

- Ну-с, господа, все в сборе? Отлично! - Потай потирал руки и оглядывался. Скинградское отделение Гильдии было захвачено Синодом самым первым, потому и досталось ему целиком, без разделов мебели и ценных вещей. Здесь все оставалось таким, как было двадцать лет назад. Стены украшены картинами и богатыми гобеленами, древняя роскошная мебель из темного дерева, а на полах кругом ковры! Посуда сплошь серебрянная, либо древняя керамика из Хамерфелла. Витрины (предусмотрительно запертые) пестрят драгоценными камнями, изысканным оружием и произведениями ювелирного искусства. Роскошь, основательная такая, солидная роскошь. Волшебник прибыл в первой партии и предупредил руководителя конклава, высокую женщину средних лет в дорогой мантии, впрочем, его уже ожидали причем с нетерпением. Всё было подготовлено к прибытию компаньонов. Теперь шестеро авантюристов собрались за столом на втором этаже перед круглым витражным окном. На столе имелось все необходимое, дабы немного подкрепить силы. Волшебник еще раз оглядел собравшихся и тепло улыбнулся руководительнице. - Спасибо, Бернадетт, твоя поддержка просто неоценима.

- Всё, что пожелаешь, только выпроводи этого типа из моего города. - Непроизвольным движением, бретонка положила руку на плечо Маджесто.

 

"Голденберд" почему-то глупо захихикал, но тут же умолк, поймав взгляд Галдир.

 

- Всё-всё? - Потай бросил на неё игривый взгляд и протянул руку, чтобы коснуться ее пальцев.

- Кроме этого. - Строго отрезала Бернадетт и несильно хлопнула волшебника по плечу. Тот скорчил огорченную гримаску и рассмеялся.

- И вот как работать теперь? Постой, постой, я знаю, что ты скажешь! "Как следует!" - Бретонка многозначительно кивнула. - Ладно, пусть так и будет. Постараемся ради единства Империи. Гастон, ты мог бы хотя бы сделать вид, что поперхнулся. Итак, усилиями госпожи Копперкрофт для каждого из нас выписаны... Ну, хорошо, вытащены документы с новыми именами и профессиями. Увы, выбирать особо не приходится, бумаги старые, в свое время Синод по наследству получил множество подобных бумаг от Гильдии. Для нас подобрали те, что более или менее подходят нам по описанию внешности, так что, разбираем, разбираем. Вам, господин Голденберд, полагаю, будет легче всех. Ну, вы же актёр, перевоплощение для вас вторая натура, верно? Да, наши настоящие имена остаются в этом зале. Уже на первом этаже мы пользуемся теми, что в этих бумагах. И меня теперь зовут... - Потай размотал свиток и несколько секунд его изучал, с каждой минутой мрачнея. В конце концов, он обвел всех собравшихся тяжелым взглядом и с каменным лицом произнёс. - Ренди Булкоед. И я пивовар.

 

Маро расмеялся, Галдир фыркнула, Гастон с Гуралзобом заулыбались. Бернадетт так и вовсе веселилась от души. И лишь один Голденберд тактично сделал вид, что ничего не случилось. Потай виду не подал, но в душе жест оценил и мысленно добросил иллюзионисту пару очков.

 

В некотором смысле Атрию было всё равно, что именно выпадет его товарищам, так что некоторую грусть Потая по поводу своего нового альтер-эго он даже не заметил. Свиток Кассия был самым новым, должно быть, его записали за пару лет до краха Гильдии... Может, этот человек ещё был жив. Правда, вряд ли он в Скинграде - судя по пометке в самом низу свитка, тот, кем предстояло стать Кассию, покинул Сиродиил и направился в Вэйрест.

- Силон Никодий, - прочёл свой свиток "Голденберд", стягивая серый паричок и показывая лысеющую голову с жидкими коричневыми волосами, - и я... Похоже, я переписчик. Он вообще лысый, но лучше я всё равно парик тут оставлю, на всякий случай.

- Хм, быть может, парик стоит оставить. - Маджесто резко повернулся к новоиспеченному Силону Никодию. - Если вы нарвётесь на проверку документов, то он может отвлечь внимание проверяющих от других мелких неточностей, которых тут предостаточно. А если сыграете миниатюру "Не ношу я никакой парик!" и некоторое время поупираетесь, прежде чем его снять, то отвлечение внимания будет обеспечено. Они запомнят то, как вы неубедительно доказывали, что волосы ваши собственные, вдоволь посмеются, но зато ни за что не вспомнят вашего имени или даты рождения. Впрочем, я не настаиваю, на ваше усмотрение.

- А, это умный ход, - "Силон" кивнул и вновь набросил парик, - Пожалуй, так и сделаем.

- Талмера Дралор. - Принялась зачитывать свой свиток Галдир. Брови ее возмущенно взлетели вверх. - Плясунья?! Что это еще зна... О, нет! Нет, нет и нет! К тому же, Дралор - данмерская фамилия! Она данмерка?!.

- Какая разница? Тебе же не предлагают полностью входить в роль и вертеть бедрами на сцене. - Поморщилась госпожа Копперкрофт. - Да, она из Темных эльфов, но не чистокровная, вот, посмотри описание. Рост, цвет кожи, цвет глаз. Все подходит с незначительными нестыковками.

- Н-но танцовщица...
- Да в конце-то концов, Галдир, я тоже значусь пивоваром, но это же не значит, что я собираюсь открывать трактир, это просто прикрытие, чем ярче образ, тем меньше шансов, что его раскроют. - Потай мысленно примерял на себя личину Булкоеда, потому и был немного раздражён. - Пусть Маро зачитает, что там ему досталось.

- Хм, Дар Ветер, норд, охотник на крупную дичь. - Скаут победоносно улыбнулся. - Худощав, подтянут, так-так... Ага, цвет волос рыжий, глаза...

- Ого, полное совпадение! - поднял брови "Голденберд": Маро действительно больше всех остальных походил на охотника. Потом имперец-лицедей заметил, как Гастон изучает свой свиток:
- А что у вас?

- Филлип Литл, надо же, бретонец. - Хмыкнул Гастон. - Публичный оратор, ого. И какую работу это подразумевает?

- Нет, ну это надо, а? - Возмущенно пробормотал Потай и повернулся к своему ученику. - Глашатай, проповедник, лектор. Выбирай, что больше нравится.

- Я слышал, в Синоде помимо магии учат и красноречию. Это правда? - вставил Никодий, поправляя парик, - Филлип, на вашем месте я бы отнёсся к этому как к возможности опробовать себя в роли лектора. Правда, говорить придётся не о таких уж и высоких вещах, но это же разминка, практика, хе-хе, - Силон почему-то тонко захихикал, но тут же взял себя в руки.

- Да, это так, теория ораторского искусства. Так назывался предмет. - Закивал бретонец. - А со следующего года их хотят сделать обязательными для всех и дополнить курсом практического применения. Пожалуй, я и в самом деле мог бы... попрактиковаться.

- Уж ты бы мог, кто спорит. - Хмыкнула Галдир.

- Тебе бы практика тоже не помешала. - Гастон невинно взглянул на босмерку, опустил взгляд и добавил. - В твоей... области.

- Хватит. - Негромко сказал Потай и мягко хлопнул ладонью по столу. Обычно, подобные дружеские перепалки забавляли господина Маджесто, но вот Ренди Булкоед этого терпеть не мог. Ему и без того не повезло родиться под таким именем, так еще это. Вспыхнувшая было Галдир закрыла рот и отвернулась к окну, мрачно изучая витраж, Гастон ядовито улыбнулся ей, но тоже умолк. - Гуралзоб, твой черед, порадуй нас своей биографией.

- Боюсь, она не так забавна, как ваш... как хотелось бы. Агррамар гро-Лагррабуш. Жрец Арркея. Очень необычно. - Орк выглядел заинтригованным. Бернадетт улыбнулась и заглянула в его свиток. - Когда мы наткнулись на этот документ, то сразу подумали о тебе, Выходец.

- Ну, что же, биографии разобраны, примерены и оценены. Теперь решим, кто чем займётся. Есть предложения? - Потай сложил руки домиком и разглядывал компаньонов. - Ну, хорошо, я же и начну. Прежде всего, нам нужно собрать информацию, узнать, насколько плохи дела. И очень, очень неплохо было бы узнать, какими силами располагает узурпатор, сколько у него людей, орудий, в каком состоянии укрепления. В общем все, что можно узнать, не нарываясь на неприятности.

- Укрепления, да? Эту часть беру на себя. - заявил Маро. - Поброжу вдоль стен, посмотрю на патрули, около барак поошиваюсь, это законом не запрещено. Если смогу, заберусь на стены, тоже грех невелик.

- Прекрасно, но лишний раз не рискуй. - Кивнул Потай и принялся мизинцем прочищать в ухе. Галдир наморщила носик. "Голденберд" почтительно посмотрел в другую сторону. - Сегодня мы просто собираем информацию, ничего лишнего.

- Я могу сходить в часовню Юлианоса, побеседовать с монахами, в гор-родах они бывают осведомлены не хуже тр-рактирщиков, хотя и стараются не касаться мир-рских забот. - Орк улыбнулся. - Послушаю прихожан, вознесу молитву, дабы Юлианос дар-ровал нам свою мудр-рость.

- Хорошо! Значит, на нас четверых. - Волшебник обвел взором Голденберда, Гастона и Галдир. - Остаётся все остальное. Рынки, площади и трактиры. Разобьёмся на пары, места все же общественные, полезно будет понаблюдать друг за другом. Есть пожелания?

- Не с ней! Не с ним! - Галдир и Гастон одновременно в обвиняющем жесте указали друг на друга пальцами.

- И почему я не сомневался в этом? Хорошо, хорошо, господин Голде... господин Никодий, вам в некотором роде повезло, я уступаю вам свою любимицу. - Потай выдержал небольшую паузу и улыбнулся. - Талмеру, она божественно танцу...- Он перехватил безумно сердитый взгляд босмерки и решил не искушать судьбу. - Она будет вам полезна.

 

- Ну, если Талмера танцует, то за работой её логичнее всего было бы встретить в таверне или трактире. Так что мы будем избегать их. Скажем, что сегодня у неё... Выходной, а я просто гуляю за компанию. А Ренди Булкоед и Филлип в таверне могут... Пробовать местное пиво, - пожал плечами Никодий, - А нашему монаху и нашему охотнику применение мы уже нашли. Только, Талмера, одно условие.

 

"Силон" поднял палец вверх, в некотором роде указывая, насколько его условие важно:
- Мы можем идти по отдельности, но всё равно будем следить, исчез ли напарник или нет. Если я пропаду, то возвращайтесь назад незамедлительно и уведомите всех остальных о моём исчезновении и об обстоятельствах вокруг этого как можно скорее. Мне будет куда спокойнее, если за мной будет уже идти некое подобие спасательной команды, чем если мою напарницу будут... Ну, скажем, пытать в соседней камере, чтобы заставить меня самого расколоться. Простая мера предосторожности. Идёт?

 

- И я сама смогу вас отбить, если придётся! - Дерзко заявила босмерка и положила ногу на ногу, покачивая остроконечной туфлей. Но Потай немедля возразил. - Силон прав, Талмера. Мы сильны только в группе, одиночку тотчас сомнут и повяжут. Особенно, с твоими методами. Слишком много огня и молний, слишком много грома и шума. Слишком заметно! Вызволить пленника можно и менее радикальными способами. Если уж будут реальные шансы справится, действуй тихо и быстро, тщательно выбирай место, не суетись, а лучше, как и сказал господин Никодий, сообщи нам. Информация наше оружие, потому мы должны быть всегда в курсе, кто и где находится, и что делает. Но, все же, наши группы составлены таким образом, как вы, должно быть, заметили, что силовик имеется в каждой. Ситуации бывают разные, сила не бывает лишней. Иногда проще припугнуть, чем уговорить. Но это, конечно, крайний случай.

- Полагаю, всем всё ясно, господин Булкоед, прекрасная работа. - Усмехнулся Маро и поднялся из-за стола. - Ты говорил, что эта милая госпожа подготовила для нас какое-то снаряжение?

И действительно, сундуки в жилом помещении были набиты различным тряпьём. В основном, самым недорогим, но зато разных размеров. Бернадетт развела руками. - Вот, вы можете переодеться в спальнях.

Компаньоны сгрудились вокруг открытого сундука и с исследовательским интересом принялись изучать содержимое. Проще всех было Гуралзобу, он сразу нашел дешёвую и поношенную мантию самого скромного покроя из грубой материи и пару других деталей туалета, необходимых даже монаху, и удалился в одну из спален. Маро тоже быстро обнаружил искомое. Меховая кираса была ему великовата, зато выглядела очень убедительно, равно как и сапоги, подбитые мехом и плащ из обработанных шкур, выглядевший слишком уж грубым, словно ему намеренно старались придать такой вид. Очень в духе нордов, выставлять некую неокультуренность напоказ.

- Сплошная дрянь. - Ворчал Маджесто, вынужденный выбирать наряд не из привычных ему мантий и шляп алого цвета. В итоге он остановился на кожаном камзоле, туго обтянувшем его объёмный живот, и темных шерстяных штанах. Бернадетт не позволила ему прихватить плащ, зато вручила пару перчаток. - Простой люд не таскает плащи, кроме как в дождь, а сейчас отличная погода. А перчатки тебе понадобятся. - Обьяснила она. - Вряд ли ты захочешь расстаться со своим арсеналом. Не могу себе такого представить.

Галдир отбирала платья придирчиво, остановившись на довольно приличном темно-зелёном платья с откровенным вырезом, что, в общем-то, соответствовало ее легенде, но, вот беда, не слишком подходило внешности. Вырез выглядел... пустоватым. Галдир смутилась, а потом, как это бывает у нее, разозлилась и пнула сундук в раздражении. Госпожа Копперкрофт обняла ее за плечи и увела в одну из спален. Гастон нашел себе приличный сюртучок и остался вполне доволен выбором.

 

Никодий вышел из своей спальни последним в простеньком вязаном коричневом жилете с протёртой на спине белой рубашкой да полосатых штанах бежевого цвета; всё это сидело кое-как, в коленках болталось, в плечах было слишком широко, рукава были коротковаты, но это сильно Силона не беспокоило. Он не сменил только ботинки, сославшись на то, что очень к ним привык: видите ли, они ему не жали ноги ну совсем никак, и без них он ходить не мог. В своём новом наряде "переписчик" производил впечатление нищего интеллигента, что, в общем-то, и было его легендой.
 
- Если бы не знал, то ни за что бы не поверил, что мы вообще знакомы, ха-ха. - Господин Булкоед довольно оглядел разношёрстную компанию и радостно потёр руки. - Выходим по одному, лучше, чтобы нас лишний раз не видели всех вместе. Мы с господином Литлом, моим приятелем, с которым познакомились в дилижансе по пути сюда, идем последними. Я восхищен его талантом, и полон решимости продемонстрировать свой, потому наш путь лежит в трактиры. Первыми выходят господин Никодий и Талмера, вам следует продумать историю, на тот случай, если кто-то заметит, что вы ходите вместе. Потом наш бравый норд, а следом жрец. Мы задержимся... На это... На это есть своя причина. - Потай смутился и кашлянул. - В общем, выступаем!

 

- Дамы вперёд, - с неловкой улыбкой пропустил Талмеру Силон, прежде чем выйти на улицу Скинграда и, зажмурившись от яркого солнца, подумал:
"Здравствуй, Скинград! Здравствуй, город красной луны, прекрасная родина сыров, булок и вин... Когда-то я мечтал здесь побывать как гость, но так уж получилось, что я в первый раз прихожу на твои улицы как пришелец, инородный элемент, шпион. Я вхожу в тебя как на враждебную территорию, как преступник, озираясь, выискивая в толпе стражников, пытаясь спрятаться среди прохожих, запутывая и заметая свои следы... Пусть будет так! Однако это мне совсем не помешает изучить твои достопримечательности получше."
Имперец постоял с секунду на пороге, а потом пошёл за Талмерой, закрыв за собой дверь и осознавая, что, может быть, больше он в неё не войдёт.

 

 

На рынке Скинграда, среди капусты и яиц.

 

- У меня кончились перья, у меня кончились перья, мне нужно купить хорошие гусиные перья для своей работы, - бубнил себе под нос имперец, следуя за Талмерой на рынок Скинграда. Признаться, город слегка опустел, и назвать его мирным было бы несколько трудно: хоть торговля и шла, но с опаской, с оглядкой, с некоторыми недоговоренностями. Кассий ненароком услышал разговор между тремя прохожими: двое из них обвиняли третьего в том, что он агент только что изгнанных из города вампиров. "Тревожное времечко выбрали узурпаторы, чтобы перехватить город в свои руки..." Наконец, Силон, слегка отстав от своей спутницы, остановился у небольшого прилавка, на котором были расставлены чернильницы, пузырьки с чернилами и разложены перья, а потом звякнул монетой:
- Мне десять гусиных перьев, дружище. Какие новости расскажешь?
Человечек за прилавком, невысокий пожилой имперец с длинными тёмными волосами и лысиной на темечке, зато с гладко выбритым лицом, уныло отсчитал перья:
- У меня дочь умерла.
- Раньше отца? Отчего?
- Не знаю... Просто не знаю. Лолис говорит, что небось вампиры покусали, это у них с гемофилией так... Ждём три дня, очнётся или нет.
- Да уж, страшно же быть отцом в наше время, - с сочувствием сказал Никодий, а продавец кивнул:
- Да... Если хотите, приходите на похороны через четыре дня.
- Постараюсь... Не знаешь никогда, что будет завтра. Вот были вампиры, а теперь что? А вдруг вампиры вернутся?
Продавец пожал плечами:
- Ну, мы их опять прогоним. Лиандр Септим с наёмниками своими прогнал, чем мы хуже? Вампиры теперь побитые ведь.
Силон заметил, как Талмера очень нетерпеливо ждёт его на другой стороне ряда, и, забрав свои перья, воодушевлённо закончил:
- Да, и всех остальных тоже прогоним. Слава Лиандру Септиму!
- Септимам слава, - вяло улыбнулся продавец, а имперец благоразумно пошёл дальше, оглядываясь по сторонам. Что происходит в этом городе?

 

В трактире «Западный Вельд», среди сыров и вин.

 

- Это и правда так необходимо? - Вопрошал несчастный Маджесто, разглядывая себя в зеркало. Бенрадетт улыбнулась и хищно щелкнула ножницами. - Ты слишком приметный со своими роскошными локонами и бородой. Я даже буду немного скучать по твоей гриве. Шен-Ай, неси горячую воду!

 

Спустя некоторое время, господин Булкоед, с короткой, на имперский манер, стрижкой, с бородой, ужавшейся до скромной эспаньолки и покрашенный в темно-русый оттенок, явил себя заждавшемуся городу. Гастон едва узнал своего наставника и одобрительно закивал, перевоплощение и правда было полным.

 

Приятели двинулись по мощенным улочкам Скинграда, восторженно озираясь. Ренди болтал без умолку, расписывая достоинства местной кухни, которую он считал классической для Империи. Литл соглашался и вопрошал о винах. Этим двоим даже не пришлось особенно притворятся, поесть и выпить со вкусом любили оба.

 

- Нам обязательно нужно зайти в "Западный Вельд", просто обязательно! - Не умолкал Ренди, вертя головой. Архитектура Скинграда с его готическими постройками восторга его неподдельно. Казалось, дома, того и гляди, сомкнутся у тебя над головой. - Цены там, конечно, преизрядные, но...

 

- Ерунда! Я угощаю! Нет, нет, я настаиваю. - Категорично заявлял Литл. Народу на улицах становилось все больше, то тут, то там компаньоны замечали стражников. - У меня был удачный месяц, надо это отпраздновать!

 

В трактире было шумно и многолюдно, так что господам Булкоеду и Литлу пришлось делить столик с двумя работниками из мастерской кожевника. Впрочем, последние не возражали, поскольку господин Литл торжественно заявил, что угощает. После этого беседа потекла в самом доброжелательном ключе.

 

- Ну, так что слышно в Скинграде? Что нового? - Булкоед отправил в рот ломтик сыра, зажевал его жаренным хлебом и сделал глоток из бокала. Он довольно улыбнулся, смакуя полученный букет. - Сейчас повсюду что-то новенькое происходит.

- Да уж, новенького хватает. У нас тут такое творилось! И вампиры, и бандиты, жуткое дело. - Закивали собеседники. Один из них поднял свой бокал. - Тост! За старые добрые спокойные времена!

Всё выпили и закусили.

- Ну, дела... А теперь-то как? Ходить по улицам можно? - Невинно поинтересовался лже-Филлип, наполняя бокалы. - Стражи-то на улицах навалом даже утром.

 

- Дык, потому и можно, что навалом. Если бы не они, то я бы точно дома сидел. - Хохотнул подмастерье и надкусил яблоко. - Вампиры по улицам шастали, представляете? В кабаках сидели, вот прям как мы с вами! А стражников-то ни одного!

- Эва, вон оно как! - Простодушно удивился Ренди и немедленно выпил. - Как же это, а? А стража чего?

- В замке заперлись, паскудники, и носу наружу на казали! - Немного громко возмутился второй подмастерье, пододвигая пустой стакан Гастону. - Эта... Давайте вып... выпьем за изгнание этой дряни!

- Д-да, за это стоит выпить. - Немного нетрезво поддержал собуты... собеседника Потай, кивая Гастону. - Так как их изгнали-то? Эт-ти кровососы такая дрянь, ежели вцепятся, то так п-просто не отпустят.

- Эт всё Его Светлость Элдрион, ага, явился и всех их пре... перре... перерезал! - Весело сообщил первый подмастерье и немедленно выпил. - Уф... Т-теперь он тут п-правит. И д-дела на лад пошли, вроде бы.

- О-о! З-за здоров... здоровье Его Светлости! - Верноподаннически провозгласил Потай и немедленно выпил. Он говорил уже, пожалуй, слишком громко. Вино Скинграда коварно, мягкое и нежное на вкус, оно предательски бьёт в голову. - И што... что же он, сам ф-фсех перер... перебил?

 

- Не-ет, ну ш-што ты г-глуп-пости гришь? - Пьяно отозвался собеседник.

- А как же? - Поинтересовался Гастон, который уже подозревал возможные проблемы из-за этого разговора. Пьяный голос его наставника звучал уже слишком громко, и трактирщик как-то пристально наблюдал за ними. - Если не сам.

- Хах, с ним был отряд... этот, как его? Именных золотых наёмников... Орлов в четырех знамёнах... Тьфу, как их там бишь звали, Пауль?

- Четырех Золотых знамен, личный именной Его Могущества Потая Маджесто отряд наёмников! - Веско выговорил Пауль и задрал указательный палец к потолку. И немедленно выпил.

 

- Маджесто? - Казалось, от одного этого слова господин Булкоед стремительно отрезвел и побледнел разом. И немедленно выпил. Ну, что бы как-то вернуться в прежнее, беззаботное состояние. - Вот как? Ну, надо же... Да, интересные дела у вас творятся, ничего не скажешь. А время-то как летит! Нам нужно еще на винодельни. - Громко заявил он и засобирался. - Мистер Литл очень хотел их посетить. Верно ведь?

 

- Верно, Ренди, прямо жду не дождусь. - Мрачно кивнул Гастон. Ему совсем не хотелось покидать уютный ресторан, кроме того, он не доел свой ростбиф. - Тогда идём? Друзья, мы пойдём, а вы угощайтесь, счёт я оплачу.

Расплатившись, господа Булкоед и Литл, слегка покачиваясь, отправились прочь из ресторана. Трактирщик же, еще раз пересчитав золотые, хмуро посмотрел им в след и, выждав некоторое время, сам выбрался на улицу. Встретив первого же стражника, он немедленно доложил, что какие-то люди задавали подозрительно много неудобных вопросов в его ресторане. Стражник нахмурился и поспешил сообщить эти данные капитану.

 

В часовне Юлианоса, среди свечей и благовоний.

 

Часовня Юлианоса завораживала орка, он благоговейно озирался, шепча молитву Девяти. Аграмар был примерным жрецом, и Аркей благоволил ему. Скинград был одним из пунктов его паломнических странствий. Скромно устроившись в тихом уголке, орк воздал молитву Юлианосу и мысленно попросил прощения, как никак, ему предстояло шпионить в храме. Он склонил голову и напряг слух. Несмотря на предобеденное время, в храме хватало прихожан.

Острое ухо Гуларзоба уловило нехарактерную для Храма тихую фразу какого-то щуплого имперца.

-Я тут коё-чаво послухал об храфе!
Собеседником человека был худой данмер, который стал заинтересованным и уже начал говорить, но маг не услышал.

Гуралзоб-под-прикрытием чутко прислушался и аккуратно отступил в сторону говорящих, словно бы воздавал трехкратую молитву, требующую сделать пару шагов с поклонами от алтаря. Впрочем, он и правда мысленно повторил молитву, стараясь не отвлекаться от тихой беседы.

 

Когда Гуларзоб подобрался поближе, данмер уже закончил говорить.
- Я тэбэ гворйю, я послухал нынче, он, он, да ты не пверищь кто он! - продолжил имперец шёпотом.
- Вам бы не помешал целитель. - интеллигентно начал тёмный эльф. - Рот твой залечить, беззубый... не томи, Луний, кто же он? Стоп, орк! - внезапно сказал данмер и сердце у обычно спокойного мага забилось, как у любовника, выпрыгивающего из окна. - Мне говорили, что он орсимер, а не эльф, грим или магия, не разберёшь...
- Уриэл тот ешо быль, да?! - тихо захихикал беззубым ртом человек. - Гворять, у нэго есть отожренее желутка от катшитов.
- Отторжение из-за каджитов? У кого, у Уриэля?
- Уриэл мертвяк. Как у нэго могет быт отожрение? У Лионтра энтого, понимашь.
- Слушай, а ведь правда. Что-то каджитов рядом с ним не видел. - затем данмер замолчал, следом закрыл свой беззубый рот имперец, принявшись молиться.

 

Около барак Стражи, среди мечей и пота.

 

Маро Маджесто вальяжно прогуливался по улицам, всем видом своим показывая, как добрый норд относится к изнеженным имперским имперцам. Тем не менее, это не помешало ему отметить, что стражи на улицах многовато. Он считал стражников, мысленно умножая это число на примерное количество кварталов. Его путь лежал к замку. Впрочем, войти он не решился, хотя обычно это и не было запрещено. Вместо этого, охотник вальяжно привалился к перилам моста и стал ждать.

 

 

Тут было довольно людно, место было популярным как у гостей, так и у жителей города. Вскоре, терпение его было вознаграждено. Маро заметил солдат, но не в форме стражи Скинграда. Он провел на мосту без малого два часа и составил приблизительное впечатление о возможной численности отряда в замке.

 

- «Наёмники, судя по всему» - размышлял он, наблюдая, как очередной патруль «солдат», как про себя окрестил их Маро, промаршировал мимо. Люди уступали им дорогу достаточно охотно, из чего разведчик сделал вывод, что в городе они если и не любимчики, то явно и не нежеланные гости. Вид с моста позволял в целом оценить крепостную стену, хотя людей на ней было едва видно. Проголодавшись, Маро купил у уличного торговца булочку с сыром и двинулся прочь от моста. Он жевал булку и лениво вальяжно поглядывал на людей. Путь его лежал вдоль городских стен. Разведчик отметил состояние стен и количество людей на них. Пару раз ему даже удалось подняться наверх незамеченным,

хотя это явно было лишним, он не смог удержаться.

Сообщение отредактировал Potay: 09 февраля 2015 - 22:26

[RottenSkeleton]

Двадцать восьмое число месяца Первого Зерна, раннее утро, Имперский город, канализации
Холодные туннели отражали шёпот маленького человечка на табурете, бесшумно точившего каменного статую рядом с ним:
- Мы его теряем... Гиллия, мы его теряем!

Один точный разрез зачарованным ножом, и кусок камня упал на землю. Ещё один, и обнажилась форма громадной руки. Человечек, почему-то тихо посмеиваясь, повернулся и посмотрел на разложенный внизу свиток:
- Каменный гриб. Каменный гриб сюда, говорю. Потери крови... Слишком много крови, Гиллия! Кровь!
Скульптор резко развернулся и со всей силы резанул каменную грудь статуи, оставив на ней глубокий шрам. Потом он вырезал два каменных полукруга и извлёк их, пользуясь эбонитовым ножом как рычагом:
- Отлично... Перевязки сюда! И дайте ему уже зелье! Остановите его, остановите... Кха! Гха!
Человечек потянулся в наплечную сумку и достал поблескивавший в полутьме канализаций лиловый камень душ:
- Срочно... Где наши перевязки? Парализуйте его!
Рука легко поместила камень в большое отверстие, и скульптор неловко слез с табуретки:
- Врачи... Целители... Ублюдки... Прямо как старикан. Сколько помпы, сколько слов о благе человечества... А как только дело касается того, чтобы замарать руки, делают меньше самого последнего карманника.
Авидо достал кисть и обмакнул её в чёрную вязкую жидкость в ведре.
- "Тофос лаконис"... Дрянь какая-то. И для чего она нужна? Ладно хоть дешёвая, и на любом чёрном рынке её можно раздобыть... Интересно, знал ли старикан, что это такое? Да нет, он знал всё... Из книжек вычитал, но книжками только и жил. Сухой труп! Смерть ему нисколько не повредила... Он даже поднятым из мёртвых выплёвывает те же занудства.
Ингений поднял кисть и бережно сделал несколько мазков, тщательно выводя руну за руной. "Тофос лаконис" быстро приставал к поверхности камня и как будто становился его частью... Авидо закончил последнюю руну, покрыв плечи и грудь статуи жуткого вида знаками, и отложил кисть, и снял сумку с камнями душ, и убрал табурет:
- Ну что же, приступим к концу нашей операции... Кхм, как там было...
Авидо подошёл к статуе и начал делать пассы руками, касаясь пальцами то к одной её части, то к другой, проводя руками в перчатках по твёрдой шероховатой поверхности камня, и его создание поглощало его силу. Тихим шёпотом Ингений начал... Петь:

Камень, проснись, очнись, гранит,
Разбей оковы сна,
Как твой творец тебе велит,
Так сдвинься же, гора

Каменная корка на руках статуи потрескалась, на её "коже" появились поры, в которых исчез "тофос лаконис", слегка зашевелились пальцы... Ингений продолжал, и там, где он проводил пальцами, тянулись светящиеся в темноте линии:
 

Закон велит тебе дремать
До конца времён
Но я сломал его печать
И ты мне подчинён

Статуя открыла "глаза", уже почти живая, и осторожно встала на колени перед Авидо. Камень душ в её середине исчез под коркой из "тофос лакониса" и камня. Тот начал чертить множество линий на её спине, очерчивая что-то наподобие позвоночника и рёбер, и холодным шёпотом закончил своё заклятье:
 

Служи же мне, служи лишь мне,
Камень оживлённый,
Забудь покой, забудь ты сон
Не знай боле дрёмы.
Забудь покой, забудь свой сон
Моей рукой ведомый.

Линии на поверхности камнелома засветились ярким светом и исчезли... И даэдрот внутри камня душ присоединился к хору воплей своих собратьев. Ингений, за годы так и не привыкший к душераздирающим крикам внутри его детищ, вздрогнул и уселся на табурет... Но камнелом не двигался, даже не пошевельнулся. Слуга не вырвался из-под контроля заклятья, а значит, принадлежал Авидо, как и все остальные. Ингений взял себя в руки:
- Твое имя будет... Герольф, - кивнул Авидо, уставившись в бесформенное каменное лицо своего нового детища. Перед ним на коленях стоял один... Стояли два... Четыре... Восемь... Шестнадцать камнеломов. Ингений тихо поднял руку вверх:
- Камнеломы, встать.
Статуи поднялись на ноги, и Ингений, расхохотавшись, неожиданно для самого себя крикнул:
- Камнеломы, сесть!
Гаргульи повиновались приказу, и Авидо встал и, балансируя на неровных ногах, замахал руками:
- Встать! Равня-я-яйсь! Смирно! Левой! Правой! На-ле-во! Разворот! Сесть! Встать! Хлопнуть себя по лицу, вот так! Так-то вам и надо, ур-роды! Ха-ха!
Камнеломы следовали каждому приказу, каждой инструкции Ингения: они шагали, разворачивались, даже хлопнули себя по лицу, а Ингений, довольный, размахивал руками, воображая себя режиссёром небольшого представления.
Наконец, ему это надоело, и коротышка, резко перестав смеяться, махнул ручкой:
- Сесть. Чтобы больше не двигались без моих приказаний... Где там моё вино? Я заслужил... "Златоглотик", хи-хи-хи. Бедняга Реми, бедняга... Первый и последний год, и всё из-за того, что перешёл не тем людям дорогу... Хе-хе-хе.
Авидо уселся на табурет и потянулся за бутылкой, а потом вытянул её перед собой и крикнул, по всей видимости, камнеломам:
- За ваше здоровье, даэдра! Без вас мои игрушки бы и пальцем не пошевельнули. Как удобно, когда у тебя есть демон, на которого можно свалить всю грязную работу и все грешки, верно? Но не-е-ет... Реми Негоциус не был демоном, а вот грешков было у него навалом... Особенно передо мной. Ха! Ну что же, хряпнем.
Ингений сделал несколько больших глотков, а потом продолжил:
- Но, знаете, я у вас, даэдра, мог бы чему-то поучиться... Да-да, у вас. Вы, твари, ничьих грехов не забываете... А я какой-то добрый стал. Как-то... Как-то часто мне сны снятся, знаете? Про этих ублюдков, про этого Кайруса... Кха, с чего бы мне они снились? Это же не я их всех порезал... Чик-чик-чик... Раньше срабатывало, а теперь - нет... Ха... Ха.
Авидо задумчиво уставился в потолок:
- Нет. Что вы, какая жалость. Я - орудие возмездия. Орудие, которое уничтожит каждого, на кого укажет золото... Как думаете, если золото это изобретение даэдра, то я тогда даэдропоклонник, получается? Какая мерзость. Правда, я очень мерзкий человек... Не находите, м? Какой же я мерзкий, отвратительный, грязный, мелкий, мерзкий уродец!
Ингений захохотал:
- Даже не пощадил детей! Я даже не знал, как они выглядели, мне снятся какие-то дети... Плач, знаете? Мерзкий, как у того сопляка. Мразь! Гадёныш! Подлюка! Тварь! Кха! Кха! Нгх!
Имперец встал, пошатнулся и с коротким вскриком упал, а потом, тихо смеясь, привстал:
- Но ничего, Авидо Ингений... Авидо Ингений никого не забывает. Я помню роль каждого актёра в моей маленькой постановке... О да. Когда мой герой наконец-то станет достаточно злым... Когда он бросит вызов тому, что вырастило его... Когда он разорвёт свои узы с человечностью... Тогда он... Тогда... Ха! Ха! Ха!
Ингений вновь упал и выронил бутылку. "Златоглот" вытек из неё и потёк по камням... И по иссохшим костям. Ингений отполз к табуретке, истерично дёргаясь:
- Но сначала... Не простить ничего, и никому. Особенно... Особенно Маджесто... Кхр-р-р. Они... Что они делают? Второстепенные персонажи. Жалкие... Фон! Декорации! Одеть их в костюмы кустов! Зарыть косточки так, что никогда никакой некромантик не выкопает... Чтобы на похоронах о них никто не плакал, вообще никто. Хе-хе-хе-хе.
Авидо сел на табуретку:
- Но ничего... Ничего. Как только Меркурио вернётся... Первым же делом пусть сделает дырку в голове этого рыжего. И его девчонки. И каждого, кто встанет на моём пути, и на пути моего ухода со сцены... И гори оно всё синим пламенем! Гори, Ноктюро, гори, Адлейн, гори, Маджесто, гори, Совет, гори, Аккапари, гори, Ариана, гори, Лиландмон... Золото не горит! А ещё рукописи... Рукописи не горят.
Ингений поднял бутылку с земли и сделал глоток. Сзади послышался уже ставший до боли знакомым хлопок. Авидо бросил в сторону полупустую бутылку вина и отложил эбонитовый кинжал: позади него, на каменной плите, рядом с иссохшим скелетом, лежал свёрток. Ингений встал и неуклюже дошёл до посылки и прочёл надпись:
- Цвет твоей маски? Это он про мою? Ха, умно... Умник же ты, Лиландмон. Золотой, золотой, какой же ещё.
Бумага развернулась, и Авидо достал небольшую изящную трость из чёрного дерева, как раз под его рост. Он тихо рассмеялся и стукнул тростью один, два, три раза... Перед Ингением появились и встали на колени три даэдрота в чёрной броне:
- Да, господин?
Авидо вскочил:
- Мазкены! Так вот как вас призывать... Ничего, идите прочь, не портите мне триумф.
Даэдра переглянулись меж собой и растаяли в тенях:
- Да, господин.

Авидо бросил трость в сторону и уселся на табурет:
- Ну что же! Реквизит готов, актёры выбраны... Осталось лишь сыграть.

Двадцать восьмое число, Имперский дворец, три часа дня
- Инспектор... А месть действительно такая сладкая, как рассказывают барды?

Молодая имперка с мрачным выражением лица повертела золотую маску в руках. Редгардка, опиравшаяся на косяк, мрачно произнесла:
- Не буду говорить, что вы идёте брать одного из самых опасных преступников провинции. Не стоит его недооценивать.
- Без статуй Ингений беспомощен... Обычный фокусник: меч, лук, иллюзии. Что он мне сделает?
Имперка почему-то вскочила с кресла и бросила маску назад на стол:
- Интересно бы узнать, как его любимый атрибут попал в руки нашим агентам... Вы случаем не знаете? Должно быть, занимательная история.
- Вибия, согласно правилу шестнадцать кодекса инспекторам запрещено рассказывать друг другу детали их дел...
- То есть... Знаете?
- Нет. Нет, не знаю, - ответила редгардка. Вибия повернулась и пошла назад к столу, шелестя серым одеянием мага:
- Врёте... От вас ложью несёт за километр. Как он выглядел под маской?
Хурмте выпрямилась:
- Если бы я знала, я бы рассказала об этом вам первой. Курировать Ингения и его дела - ваша задача, старший инспектор. Такая информация была бы полезной, и, согласно правилу шестнадцать кодекса...
- То есть, вы бесполезны, - мрачно девушка, а Хурмте пожала плечами и пошла к столу:
- Вы забрали маску со стола Маришера без его согласия... Эту вещь следует передать ордену боевых магов. Она слишком опасна.
Твёрдая рука Вибии опустилась на маску:
- Опасна? Инспектор, только представьте, как много бы смогли сделать агенты короны с её помощью.
- И как много бы смогли с ней сделать преступники, попади она в их руки... Этой маске место в хранилище и под замком.
Хурмте ловко выдернула артефакт из-под руки Вибии и пошла к выходу:
- В любом случае, да будут Девять с вами, госпожа Вириус. С тех пор, как вы превзошли своего учителя и стали старшим инспектором, вы не провалили ни единой миссии...
- Эта не будет исключением, - холодно ответила Вибия.
- Ваши эмоции по отношению к Ингению затуманивают ваш разум, - бросила Хурмте, открывая дверь: - Месть - блюдо, которое следует подавать холодным. Вы слишком торопитесь с нею.
- Я готовила ловушку на этого мота целую неделю... Самое время её уже захлопнуть.
- Правило шестнадцать, Вириус. Правило шестнадцать.
Вибия хмыкнула, и Хурмте вышла из кабинета.

Двадцать восьмое число Месяца Первого Зерна, три часа дня, Брума

Таверна "Тарелка и ложка" в времена попроще была самым грязным и самой шумным заведением в городе, но даже она после начала осады опустела. Хозяин этого затхлого и провонявшего хмелем и мочой здания, как и многие другие жители города, ушёл строить баррикады. Вместо него за заведением следила маленькая сирота с белокурыми волосами, сидевшая за барной стойкой и игравшаяся с ложками. Если кто-то и заходил сюда, то только чтобы забрать что-то из своей комнаты, не обращая внимания на девочку. Она она даже не посмотрела в сторону Руфуса, бодро открывшего скрипучую входную дверь и заковылявшего к лестнице на подземный этаж.
Комната бродячего рыцаря была, как и остальные комнаты в таверне, грязной, затхлой и мерзкой: хозяин, считавший мытьё полов бесполезной тратой денег, не держал уборщиц и устраивал уборку в комнатах только раз в сезон. На полу можно было увидеть слой земли, скопившийся за месяц. Помимо грязи, в комнате были криво сделанная кровать и прибитый к полу большой сундук с кованым замком. Расчёт был таков: замки на двери стоят дороже, чем замки на сундуки, и заменять их куда хлопотнее, так что комнаты не запирались вообще, разве что хозяин лично проверял, нет ли посторонних на его кроватях. Руфус перед тем, как пойти на встречу с Нариной, благоразумно оставил ключ в своей комнате, под кроватью, в грязи и пыли, где его вряд ли бы нашёл какой-нибудь случайно зашедший к нему пьяница. Норд сел на колени и нащупал в пугающей даже бравого охотника на нечисть темноте продолговатый металлический предмет, а потом открыл сундук.
Карвейн прибыл из Скайрима в Сиродиил с весьма и весьма скромными пожитками: кошель с золотом, амулет Талоса, одежда пилигрима, его любимые туфли и его броня и меч, с трудом умещавшийся в громоздкий сундук, а также небольшой мешок с тканью. Руфус вдохнул и выдохнул, а потом начал трудный процесс облачения в доспех. Сначала норд сбросил скромную рубаху и надел поддоспешник, потом облачился в лёгкий как лён благодаря зачарованию стальной нагрудник и закрепил его ремнями. Затем последовали наплечники, сапоги, и, наконец, перчатки и шлем в виде головы медведя... Руфус открыл мешок с тканью и достал два плаща на свой рост: один тёмно-синий, почти чёрный, другой жёлтый с узором. Норд, гремя латами, бросил их на кровать и на секунду задумался, какой же ему надеть.

Жёлтый сюрко, плащ-на-доспех, был с ним с самого ухода из Брумы. Более того, именно в этом уже ветхом тряпье Руфус и убил в дуэли того наглеца, который посмел распространять чёрные слухи про его даму сердца. Норд до сих пор помнил тот страшный вечер, как будто это было вчера: помнил покрасневший нос пьяного рыцаря, помнил звон мечей, помнил красное пятно на белом плаще поверженного, застилавшее изображенного на ней ворона... И помнил, как клокотала кровь, как радостно билось сердце, как с восторгом Руфус в первый раз отнял жизнь. С тех пор он боялся этого плаща, боялся его как огня. Чёрная птица на груди напоминала ему о его гордости, о том, как он совершил страшнейший грех. Иногда он по ночам слышал её крики и предсмертные стоны сэра Корвана.
Синий дорожный плащ был подарком ему от юной швеи из Виндхельма за подвиг: норд после долгого путешествия по запутанным коридорам нордских руин принёс бедной девушки утерянную реликвию её семьи, вырвав меч её дедов из рук разъярённого орка. Но тогда он не повторил своей ошибки и пощадил орсимера, более того, пощадил его и во второй раз, когда орк попытался ему раскроить череп тяжёлым кузнечным молотом. Этот плащ был символом смирения Руфуса, спутником его праведного похода против зла.
Карвейн не знал, что теперь ему следует надеть. Облачиться в цвета Брумы, ведь он вернулся домой, чистый от греха, и испытывать гордость за родной город? Или продолжить свой поход против зла, не прощая себе ни единого промаха в прошлом?

Снаружи комнаты послышался шум, и Руфус открыл дверь и посмотрел в коридор, и увидел молодого бретонца в мантии мага и в грязном полушубке, укутанного в тёплый шерстяной шарф. Незнакомец споткнулся от длинную полу своего одеяния и уронил ящик, в котором лежали несколько предметов, похожих чем-то на детские игрушки, и теперь, ползая на четвереньках, дрожащими руками прятал их на место. Карвейн вышел из комнаты, бережно поднял ближайшую и с искренней улыбкой протянул нелепому бретонцу:
- Держите. В следующий раз будьте осторожнее, эта вещь выглядит хрупкой.
Маг с недоумением уставился на норда, потом моргнул пару раз и забрал предмет, промямлив:
- Спасибо.
- Что это? Неужели какое-то волшебное средство спасти город?
- Эм. Да. Да, именно так, - пробубнил бретонец и пошёл дальше по коридору, не смотря норду в глаза. Карвейн усмехнулся: молодой пацан, и уже маг на службе обществу! Что-то в сердце Руфуса говорило ему, что за этого парня можно не беспокоиться, ведь в его душе есть место для света. Может, и бастард Карвейнов мог перестать беспокоиться за себя...
Норд развернулся и вернулся в комнату: теперь он знал, что следует делать.

Через минуту из "Тарелки и ложки" Руфус вышел с новым полотном поверх доспеха, наскоро собранным из двух его старый плащей: мягкий синий плащ был обёрнут вокруг правого плеча и закреплён ремнём, а жёлтое сюрко с чёрной птицей висело напротив. Эта конструкция образовывала новый герб, новый символ сэра Карвейна: в нём объединились воедино гордость и смирение, грех и праведность, смерть и жизнь. Норд встряхнул своим клеймором, как будто тот ничего не весил, и пошёл к воротам города. В душе его царило спокойствие за свою судьбу и уверенность в будущем.

А вечно печальный Эмиль со своим ящиком взрывчатки затрусил в тёмные переулки, подальше от лишних глаз... И он тоже был уверен в будущем, не так, как Руфус. Нет, совсем иначе.

Двадцать девятое число Месяца Первого Зерна, второй час ночи, Чейдинхол
- Гоборра, жди меня с каретой тут. Лошадь покормить и напоить. Я вернусь через час.

Адлейн выпрыгнула из повозки с связкой книг и мешком в руках, присогнулась и подняла капюшон: по ночам Чейдинхол был опасным местом, и ей не хотелось, чтобы кто-то её узнал из старых знакомых. Это бы привело к некоторым неприятностям. Вообще, много чего могло привести к некоторым неприятностям, когда ты в Чейдинхоле.
- Стой, кто идёт? По какому делу так поздно в Чейдинхоле?
Адлейн зевнула, прикидывая, сколько денег мог бы потребовать этот стражник, и её глаза вспыхнули синим светом и тут же потухли:
- Мария Бенсорс, скромная торговка книгами... Только что из Брумы. Поздновато выехала, видимо.
- Действительно... Поздновато... Ну что же, добро пожаловать в Чейдинхол! Ночью наш город не так прекрасен, как на закате, но если вы дождётесь утра... - пожилой имперец сделал сигнал стражнику на стене, и ворота заскрипели. Голгетия прошла мимо него и вышла на улицы Чейдинхола:
- Мне нужно только забрать свой товар, только и всего.

Чейдинхол был в некотором смысле жемчужиной Нибенея, благо грязным и шумным Бравилу или Лейавинну до этого звания было очень далеко. Красивые особняки, ухоженные деревья, чистая река, удобные мостики. Провести золотую старость в Чейдинхоле было мечтой почти каждого криминала на востоке Сиродиила... И очень многие криминалы проводили тут и безбедную молодость. Не то чтобы Адлейн их осуждала. Чейдинхол был очень приятным городом.
- Эй! Эй, ты. Да, ты! Я с тобой говорю!
Го остановилась и повернулась. За ней шли трое: босмерка, орсимер и редгард... Все дети, не старше шестнадцати лет. Вот только выражения лиц под чёрными масками у них были совсем не детские, и в руках недобро поблескивали стальные ножи. Адлейн оскалила зубы:
- Это что, грабёж?
- Да, если ты, тётя, сама не заплатишь, - плюнул орчонок, поигрывая ножиком. Он единственный из этой братии был почти роста Адлейн... Нет. Ниже. Бретонка выпрямилась и встала в полный рост, и у её грабителей мелькнул ужас в глазах. Голгетия хищно улыбнулась:
- А, ну, когда эта тётя была взрослой, местные дети деньги на конфеты зарабатывали, разнося газеты... Что, неужели Вороной курьер больше не берёт к себе малявок?
- Гр-р-р... Ты за языком-то последи, "тётя", - выплюнула босмерка, - А то тут тебя трое малявок нашинкуют так, что мало не покажется.
- Что, ножики нашли, так сразу в грабители пошли? Это откуда вы такие? Хммм...
Адлейн сделала шаг вперёд и демонстративно засопела:
- Пахнет... Лошадиным дерьмом... И рыбой. Вы что, беженцы?
- А ты что, умная такая? Деньги гони, мразь! - огрызнулась босмерка, и в глазах Голгетии блеснул синий свет:
- Мне не нужен нож, чтобы грабить.
Орсимер вытянулся, как струнка, бросил нож и крепко схватил своих товарищей за шеи. Босмерка выронила кинжал и попыталась разжать его хватку, а редгард только тихо захрипел...
- Урок первый, нежнейшие дети: никогда не грабьте незнакомых людей. Это может плохо кончиться... Урок второй: "плохо кончиться" обычно означает смерть. Орк! Души их.
Орсимер крепко сжал шеи своих товарищей, и босмерка захрипела и засопела... А редгард засадил нож прямо в запястье орсимера. Орк вскрикнул, из его руки хлынул фонтан крови, и кукла Адлейн разжала хватку и выпустила детей. Босмерка рухнула на землю, редгард побежал на Голгетию, замахнувшись ножом, и она едва успела вытащить рапиру...
С громким звоном оружие разломилось на две половины, но напор редгарда уже был сломлен. Бретонка схватила нападавшего за волосы и бросила мимо себя, на землю, а потом вонзила обломок рапиры прямо в ногу подростка. Тот взвыл, но это не остановило Голгетию: она наносила удар за ударом, поднимаясь от колен до шеи:
- Ублюдок! Это! Был! Подарок! Отца!

С другой стороны улицы послышался шум: стража города услышала крики. Голгетия встала и молча оглядела себя: её любимый наряд был весь запачкан в крови. Орчонок бесшумно трясся в сторонке, но не мог сдержать кровь. Его дни были сочтены. Босмерка, с ужасом смотря на Адлейн, пятилась, и она уже была совсем не той хладнокровной грабительницей, что раньше:
- Тётя... Тётя, мы не хотели...
- Умирать не хотели?
Голгетия вернула обломок рапиры в ножны и подняла свой скромный скарб. Следовало уходить, и быстро.
- Может, ты была бы достойной соперницей, если бы выросла, мечтая отомстить мне за своих друзей... Но мне не нужны соперницы.
Из глаз босмерки покатились слёзы:
- Тётя... Тётя... У меня... У меня братик... Кто же его... Кормить будет...
- Плевать.
- Тётя...
В глазах бретонки загорелся синий огонь:
- Там бежит стража... Убей их. Всех, до единого... И не бойся смерти: твоя судьба будет куда страшнее, если ты не умрёшь.
Босмерка, околдованная чарами Адлейн, умолкла и подняла нож с земли:
- Да, тётя...

Адлейн ушла, а незадачливая грабительница повернулась и пошла навстречу страже.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 04 апреля 2015 - 18:50

[Potay]

{Gorv, MadSkeleton и Potay inc.}

 

 

27ое число месяца Первого Зерна, вечер. Скинград. Городская стена.

Стальной крюк звякнул и крепко зацепился за неровную кладку стены. Веревка натянулась.

Если бы хоть один из стражников на стене удосужился бы в этот момент посмотреть вниз, то заметил бы четыре фигуры примерно одинаковой комплекции, которые одна за другой ловко хватались за трос и шагали вверх по отвесной поверхности, будто отлично зная, что они делают. Но время между патрулями было подобрано с ювелирной точностью. Все четверо взобрались на стену и, пригибаясь как можно ниже, перебросили трос на ту сторону, чтобы вновь спуститься. Оказавшись на земле, тени отряхнулись и вышли в свет одного из уличных фонарей и можно было разглядеть их получше. Один был одет в длинный плащ с капюшоном, второй- в добротный сине-зеленый костюм, третий- в рваную холщовую рубаху, а четвертый- в кольчужный доспех.

 

- Все знают задачу. Действуйте по обстоятельствам. Но для начала надо организовать место. Мы с Сергусом пойдем в таверну и попробуем разузнать там. А ты, Эстин, найди себе накидку стражи. Пригодится. Райк, ты найди себе спальник.
- Так точно.
- Тогда вперед.- скомандовал "плащ", и они разошлись.

 

27ое число месяца Первого Зерна, поздний вечер. Скинград. Гостиница «Две Сестры»

Теперь двое приятелей сидели куда более скромно в куда более скромном трапезном зале гостиницы "Две Сестры". И стол их был тоже куда более скромен, чем тот, за которым они болтали в "Западном Вельде". Стоял он в тихом темном углу, которых в данном заведении было предостаточно.

- Я уверен, нас слышали все в той таверне. Все, наставник! - шёпотом возмущался Гастон, нервно помешивая суп ложкой. - И я не удивлюсь, если сюда сейчас...

- Хватит, мистер Литл! - резко оборвал его Потай, раздражённо кроша ломоть хлеба пальцами. Хмель уже отпустил его, но чувство некоторой опустошённости не покидало его. - Вы твердили об этом всю дорогу сюда. Я ясно дал понять, что мы пойдем осматривать винодельни, которые, если вы помните, расположены за городской стеной. Кроме того, мы по-прежнему не сделали ничего предосудительного. Хватит нытья, наслаждайтесь вашим... Чем бы оно ни было. А мне нужно... кое-куда.

Господин Булкоед немного неуклюже вылез из-за стола и, морщась и вздыхая, двинулся по коридору, где, согласно уверениям бармена, располагалась уборная.

 

Неожиданно чья-то рука ухватила мага и втащила за угол.
- Вы привлекли к себе слишком много внимания, мистер Булкоед.
Нападавшим оказался данмер средних лет абсолютно непримечательной внешности в потрепанном буром плаще. Он прищурившись посмотрел в глаза Потаю и, все еще не отпуская его воротника, поволок бедолагу на второй этаж, после чего резко завернул в одну из комнат и закрыл за собой дверь. В комнате сидел еще один человек - имперец в чистой белой рубахе и бежевых штанах. Он озабоченно посмотрел на вошедших и, кивнув данмеру, покинул помещение.

 

- Итак, вы нашли меня. - Неожиданно твердо заявил лже-Булкоед, поправляя воротник. Он уверенно оглядел своих похитителей и даже пожал плечами, мол, мне всё ясно. Потай просто решил сыграть на уверенности, хотя на самом деле он даже приблизительно никак не мог сообразить, кто же были эти двое. - Но что дальше?

Волшебник замер, ожидая реакции. Он немного наклонил корпус вперед, совсем чуть-чуть, едва заметно. Отвел левую руку назад, а правую слегка сжал в кулак. Ступни его едва заметно повернулись, а колени совсем слегка согнулись. В целом, изменения были едва видны, словно бы человек, устав стоять, слегка переменил позу. Впрочем, кто-то, знающий толк в боевой магии, отметил бы, что эта позиция хорошо подходит для некоторых наступательных приёмов школы Разрушения.

 

- Лучше вы мне скажите, что дальше.- Темный эльф подошел к окну и, отведя пальцами штору, выглянул на улицу,- Так и будете расспрашивать людей о фальшивом Септиме во всеуслышание? Если так, то моя задача вытащить вас, если... когда ваша операция провалится, многократно усложнится.- Он сделал театральную паузу,- Меня зовут Авор Вемони и я здесь по желанию легата. Ваши "подвиги" в Корроле произвели на него впечатление.

 

- Хм... - Опешил Потай, но виду не подал. Он никак не ожидал встретить разведчиков Легиона так скоро, да еще и прямо в городе. Он прикинул что-то в уме и спросил. - Как звали посыльного, который доставил легату письмо?

- Сомневаетесь в моих словах? Это хорошо. Значит, инстинкт самосохранения еще не окончательно вас покинул. Его звали Эрбоннус Дин. Неплохой парень.

 

- Хорошо, очень хорошо. - Одобрил Потай, кивая, хотя сам он знал только фамилию лейтенанта. - Однако, я не ожидал столь... быстрой реакции.

 

- Мы прибыли, как только смогли. Промедление может дорого стоить.

- И тут я с вами полностью согласен. Этот Элдрион, кем бы он ни был на самом деле, за короткий срок добился значительной народной поддержки. Страшно подумать, что будет через пару недель. Если, конечно, мы не вмешаемся. Похоже, очень многое тут держится на его личном влиянии.

- И каков же ваш план? Или вы уже передумали что-то делать? Легат в нескольких милях к востоку от города и лишь ждет сигнала. И вам решать, когда его давать.

 

- Мне? Ну, я польщён. - Потай улыбнулся и потёр подбородок. - Пока мне... нам удалось выяснить, что очень многое тут завязано на личное влияние этого Элдриона. Неплохо было бы его устранить, ну, вы понимаете, но это грубый ход, кроме того, рискуем создать ему ореол мученика. Лучше всего его очернить, лишить поддержки, а потом уже ударить всей силой. В любом случае, я предлагаю встретиться снова через сутки, я передал бы вам кое-какие сведения, которые, я уверен, уже собрали мои люди. Количество солдат, укрепления, готовность.

- Как скажете. Тут же, в то же время. Пока что мои люди за вами приглядят. Чтобы не было... конфузов. Удачи.

 

27ое числе месяца Первого Зерна, ночь. Скинград. Конклав Синода.

Когда Никодий и Талмера вернулись (Силон ввалился с грудой покупок: перья, чернильницы, букварь, буханка коловианского хлеба и бутылочка вина, и ещё букет цветов, который он никак не хотел отдавать Галдир) на место встречи позже вечером, их ждали только спокойный Гуралзоб и, как показалось Кассию, чуть более энергичный, чем во время их предыдущей встречи, Маро. Ясно было, что оба невольных шпиона были уверены в том, что они узнали. Галдир пошла навстречу Гуралзобу, а Кассий, напротив, заинтересовался первым делом докладом Маро и подошёл к нему с настолько обаятельной, насколько могло выдержать его не самое красивое лицо, улыбкой:

- А, "Дар", как будут ваши дела? Какие новости о... Сами-знаете-чём?

 

Разведчик усмехнулся и окинул Кассия холодным взглядом.
- М? Я что-то не так сказал?.. - поднял брови "Никодий".
- Поговорим об этом позже. - Отозвался охотник, делая бесстрастное лицо.

 

- Хм, понятно, - озадаченно покачал головой Никодий, почёсывая подбородок, - Ну, это ясно: жители города уже пережили одно нашествие вампиров, и им не особо хочется ничего не противопоставить второму. Я тут поговорил с одним торговцем на рынке, и разговоры послушал... - Кассий повернулся к "Талмере" и "Аграмару", привлекая их к общему разговору, - Ведь верно же, что Лиандр Септим дал жителям города новую надежду, а? Казалось бы, он потомок императора только по бумажке, и при всём при этом... Скинград сам его выбрал, чтобы была какая-то защита против вампиров... Вы не знаете, кто он такой, этот Лиандр? Судя по имени, какой-то эльф.

 

- Да, судя по всему, он и правда мер. - Гуралзоб довольно огляделся и продолжил. - Орсимер, как мне удалось узнать. Пользуется гр-римом! - Важно заметил орк. - И еще у него желудочная хворь от каджитов, вот как.

- Что? Но это же бред! Он их, что, есть что ли?

- Может ест, а может и нюхает, кто этих ар-ристократов р-разберет?

- Да, наставнику точно понравится.

- Что-то он запаздывает, ваш наставник. - Мрачно заметил Маро. Действительно, за окном уже темнело.

- И верно. Неужели его скрутили? - Кассий помрачнел: неужели Ренди Булкоед как-то выдал себя, дегустируя местные вина? Хоть имперец и не знал, как обращается со своими пленниками Лиандр Септим Триннадцатый, он знал, как с ними принято общаться: долгие годы сидения за решёткой в Имперской тюрьме показали, что редкий стражник удержится от соблазна навредить беспомощному пленнику.

- Наверное, просто никак не могут из-за стола вылезти. - Галдир хихикнула, но как-то неуверенно. - Вы же не думаете, что...

- Вполне возможно.

- Нет, такого не может быть! - С неожиданно горячностью возразила босмерка. - Не может быть! Я скорее поверю, что они засиделись в трактире, чем в то, что его схватили! Он в лагерь мятежников вошел, как к себе домой! Он легата с полуслова уговорил!Не может быть, чтобы какие-то, какие-то... - Она смущенно замолчала и тут же пришла от этого в ярость. - Говорю вам, скампово семя, они просто дегустируют вино!

 

"Силон" искренне рассмеялся и честно признался:
- Да уж, в иных условиях я бы и сам не отказался хорошо выпить! А если то, что вы сказали про По... Ренди Булкоеда правда, то он даже под обстрелом может делать всё, что захочет.

И в этот самый момент, строго следуя законам жанра, двери распахнулись, и в гостиную шумно ввалились господа Литл и Булкоед. Вид у них был взбудораженный, но довольный. Шумно фыркая, Потай сразу же пинком сбросил сапоги.

- Ох, полдня мечтал это сделать. - Выдохнул он и сполз на скамейку. - А-а-а, все в сборе?

Гастон безмолвствовал и как-то зацикленно теребил пуговицу.

- Вот, о чём и говорила Талмера! Выпивший, целый и невредимый, - оскалил зубы Кассий, фамильярно потрепав Маро за плечо.

- Выпившей, целый, невредимый и очень осведомлённый! - Потай-Булкоед засмеялся и поднялся. Маро наградил Кассия еще одним изучающим взглядом, но ничего не сказал. "Никодий" сделал вид, будто не заметил этого. - Ну, чего же мы тут столпились? Пойдемте наверх! Я бы не отказался от легкого второго ужина, если честно. А вы, господин Литл?

Гастон ответил слабой улыбкой и едва качнул головой.

- Хм, странно. А я вот поем. Где Бернадетт?

Когда, наконец, все снова собрались за большим круглым столом на втором этаже, Потай хлопнул в ладоши и улыбнулся. - Ну, подведём итоги дня? Наш с Гастоном день был весьма насыщен. И обед, и погоня, и встреча старых друзей, просто таки калейдоскоп событий. Верно?

- Да уж, наставник. Лучше и не скажешь.

- И если это разливается в бутылках, прихватили вы немного и для нас? - неуклюже пошутил Атрий, садясь на своё место за столом так, чтобы Маро не мог смотреть ему прямо в глаза. По одну руку от Кассия сидела Галдир, по другую Гуралзоб, и даже если эти маги и умели читать мысли, они пугали бывшего уголовника куда меньше легионера.

- Прихватил, мой друг, но по пути расплескалось, когда мы уносили ноги с места... ммм... особо удачного выступления. - Волшебник хохотнул и снова потёр руки. - Что могу сказать, начало вышло очень неплохим, хотя...

- Хотя мы и нашумели. - Прервал его Гастон.

- Самую малость. - Потай поморщился и недовольно посмотрел на бретонца. - Зато нам удалось узнать, что очень и очень многое в этом городе завязано на личном влиянии этого Элдриона, кем бы он ни был.

- Ор-рком с алер-ргией на каджитов, наставник! - не замедлил ввернуть свою позицию Гуралзоб.

- Что, прости? - Маджесто недоверчиво уставился на орка. - Но, откуда такие подробности?

- Слухи, наставник, откуда же еще.

- Хм, ну, так или иначе, пока что будем держать эту информацию в уме. Не знаю как, но это может пригодиться.

- Наймём каджита-убийцу, хах. - Хохотнул Маро.

- Да, и заставим его подать самого себя узурпатору на обед. Так вот... О чём я говорил? Ах, да, узурпатор. Его личное влияние в городе чрезвычайно велико, народ считает его просто освободителем. Действовал тот, кто бы сомневался, не один, а с отрядом солдат. И не простым отрядом, а Личным Его Могущества Потая Маджесто Четырёх Золотых Знамён Именным отрядом наёмников "Горные Орлы". Каково, а?

Потай замолчал, ожидая реакции слушателей. Гастон, до этого всё время кивавший тоже с интересом уставился на аудиторию.

- Горные Орлы?! Так разве не этим именем вы замаскировали отряд мятежников в Корроле?! - Глаза Галдир заблестели. Потай кивнул с самым довольным видом.

- Тогда это значит, что...

"Никодий" потёр виски. Казалось, ещё чуть-чуть, и его голова начала бы плавиться...
- Ничего не понимаю... Получается, вы контролируете его солдат? Или у вас увели ваш же отряд?

 

- Ах, если бы, если бы. - Немного разочарованно вздохнул Потай. - Всё еще интереснее, друг мой. Похоже, что за этим Элдрионом стоит наш общий друг, Элдарион! Похоже, он делал ставку не только на Коррол, но и на Скинград. И, что характерно, планировал впутать меня в это дело со всеми потрохами, судя по всему. Не понимаете? Власть в городе захватывает мой личный именной отряд! Видимо, опасался, что я могу перейти на другую сторону, вот и решил подстраховаться. Но, хе-хе, я съем его на обед, прежде, чем он съест меня на ужин! 

 

- А, то есть, вам подложили свинью, - в глазах Кассия блеснул огонёк понимания, - Но с чего вы так радуетесь? Если мы свергнем Элдриона, то ваше имя очистится, не спорю. Но как мы при всём при этом свергнем Элдриона?

 

- Дело в том, что моё имя уже благополучно очищено. И случилось это, как я теперь понимаю, почти одновременно с захватом Скинграда. У меня есть в поручителях двое легатов Легиона, готовых подтвердить мои добрые намерения. - Самодовольно заулыбался Потай и сложил руки на груди. - А значит, что мы можем сделать? Мы можем объявить этих наёмников мятежниками, солдатами самого Элдариона! Это перевесит любое личное влияние Элдриона. Да, любой сможет сказать, что обвинение голословно, но сами они, наёмники, будут знать, что их раскрыли, начнут нервничать, совершать необдуманные поступки. Но и мы сможем заявить, что в Корроле действовал тот же отряд, что его разоблачили (ха, да скажем, что сам Потай Маджесто и разоблачил!), что это мятежники. Да, ситуация станет... небезопасной. Но нам надо лишь раскачать лодку максимально сильно и в дело вступит наш главный козырь. - Волшебник наклонился к столу и тихо сказал. - Легион. Войска уже подошли к городу. Они ждут сигнала. Моего сигнала! - Потай важно воздел палец к потолку. - Сегодня я разговаривал с разведчиками, проникшими в город, потому мы так и задержались. А? Сильно? Я сам впечатлился, хах. Кстати, о впечатлении. Нужно выяснить, происходило ли вторжение вампиров на самом деле, или это искусно пущенный слух. Мы беседовали... с не самыми трезвы... трезвомыслящими людьми на этот счёт.

 

Кассий утвердительно кивнул:
- Оно было. Один торговец на рынке жаловался, что его родственницу могли заразить вампиры... Если уже кончается третий день после изгнания вампиров, то нужно быть осторожнее с криптами и кладбищами: из них к нам могут полезть "неприятные сюрпризы".

- Хорошо, что это выяснилось сейчас. - Потай потёр куцую бородку. - Признаться, я хотел построить на этом некоторую тактику, но теперь придётся от нее отказаться. Ну и ладно, и Дагот с ней. Маро, как там твои успехи? Я обещал легату подробную информацию об укреплениях, знаешь ли.

- И у нас она есть. - Коротко заметил разведчик. - Стены в надлежащем порядке, но баллист нет, несколько катапульт на башнях, полагаю те же самые, что были тут и раньше. Стражи около полторы сотни человек, кроме того, тот самый отряд, твоего имени и Золотых знамён, в котором солдат сорок, может больше. Стражники рассредоточены по городу, в то время как наёмники сидят в замке, иногда выбираясь к городским воротам и обратно. Кроме того, Гильдия Бойцов всецело поддерживает Элдриона, а это еще около двух-трёх десятков бойцов, самое большее.

- Блестяще, блестяще, друзья мои, нам удалось детально разьяснить ситуацию. - Волшебник потёр руки. - Приступаем к следующей фазе, начнём расшатывать отдельные кирпичики. С завтрашнего дня мы начинаем тихо и ненавязчиво распространять слухи, что имперские войска идут к городу, потому как Элдрион вовсе не законный правитель, а узурпатор. Делаем это мягко, без всякого нажима, никаких публичных выступлений, начинаем беседу с вопроса. Что-то вроде - "Чего нового слышно?". И потихоньку продавливаем свою позицию. И наблюдаем, наблюдаем! Особое внимание трактиру "Западный Вельд". На завтра объявляю его запретной территорией, туда мы не суёмся. Маро! К тебе особое задание, связанное с немалым риском, потому, если считаешь его слишком опасным... - Потай выразительно развёл руками. - Но ни у кого из нас, кроме тебя, шансов выполнить его нету.

- Хм, выкладывай.

- Тебе нужно проникнуть в Гильдию Бойцов, насколько я помню, Дар Ветер не был там зарегистрирован, так вот я хотел, чтобы ты прошел регистрацию, потолкался среди новчиков Гильдии, послушал, что народ думает, что знает. Возможно, кто-то из них и не хотел бы участия в этой драке, ты понимаешь?

- Да, это правда. Правда, что у вас нету шансов провернуть такое. - Маро хмыкнул и холодно оглядел присутствующих. Не то, чтобы он плохо относился к своим спутникам, просто подобные взгляд вырабатывается механически у любого разведчика или следователя. - Не вижу особых рисков, братец. Мне-то проверки документов страшны меньше, чем любому из вас. Я же чертов норд в чертовой мантии из шкур! Два дня как с гор слез, неделю как читать умею. Ха!

- Ну, если всем всё ясно, то, признаться, я хотел бы поскорее добраться до кровати. - В подтверждении своих слов, Потай громко зевнул.

- Да уж, неплохо бы, - посмотрел в окно внимательно слушавший диалог Маро с Потаем Кассий: - Виноделы и пастухи Скинграда поднимаются много раньше остальных, а город, если я правильно понял, на них стоит. Раньше встанем - больше шансов, что наши слушки дойдут до нужных ушей... Ну, а я пойду спать! - неожиданно повеселел Атрий и, поклонившись всем присутствующим, спросил у Бернадетт:

 

- Кстати, а где наши кровати, и какая чья?

Сообщение отредактировал Potay: 04 марта 2015 - 16:45

[RottenSkeleton]

28 Первого Зерна, второй час ночи, маленькое, уединенное поместье на восточной стороне гор Валус
Авра стиснула зубы и прошипела ругательство, при свете магического огонька перебирая разложенные в сундучке флакончики и колбы. Рука, изуродованная чарами её бывшего коллеги, безмерно болела, на старый бордовый ковёр с чёрными узорами капала кровь раненной волшебницы. Данмерка едва слышно прохрипела:
- И что здесь яд, а что зелье... Проклятье, теперь одна Азура определит, в какой склянке что хранится... Какая ирония!

Эльфийка перевернула сундук, и стеклянные бутылочки высыпались на ковёр, некоторые из них разбились, и по комнате распространился едкий запах смеси из разных алхимических зелий и настоек, пролитой на ковёр. Данмерка, ковыляя, направилась к небольшой кровати и, покачнувшись, упала на пол, а потом едва смогла сесть:
- Да уж... Умереть в собственном доме, в полном одиночестве, от потери крови... Проклятый Возврат, почему ты так дорого стоил?.. И свет... Зачем мне он нужен-то был...

- Тук-тук, можно мне войти?
Данмерка не шевельнулась. Дверь открылась, и в полутёмную комнату вошёл мужчина в походной одежде с капюшоном и с большим мешком за спиной. Эльфийка подняла глаза:
- Ты припозднился.
- Учитывая то, что меня не должно здесь быть вообще, тебе серьёзно повезло.
Эльфийка хмыкнула, и мужчина, положив мешок на землю, подошёл к ней и протянул руку:
- В любом случае, я рад, что ты такая везучая. Что случилось?
- Для начала было бы неплохо вылечить мне руку. Или зажечь свет.
Гость помог женщине встать:
- Мне и в полутьме страшно на твои раны смотреть...
- Ты, не морщась от запаха, изучал разлагавшиеся трупы десять лет, а сейчас тебе страшно смотреть на живую плоть?
Пришелец помолчал, а потом сказал:
- Идём, нужно тебя положить на кровать.

- Раз уж ты здесь... Что с остальными? - прошептала эльфийка, опускаясь на постель, и мужчина достал откуда-то из темноты табурет с тремя ножками и поставил рядом с ней:
- Нет, сейчас не время для сплетен.
- Это был скорее вопрос "одни ли мы тут".
Мужчина помолчал, а потом кивнул:
- Да. Мы тут одни.
- Хорошо. Это по поводу Силорна.
- Силорна? В Даггерфоле что-то случилось?
Мужчина оторвал кусок рукава у мантии данмерки, и женщина приняла более удобное положение на подушке:
- Я... Не была с тобой до конца честной. Силорн не в Даггерфоле.
- О. А где он?
- Он сбежал в Сиродиил и вступил в Коллегию Шепчущих, а потом Лиландмон почему-то взял его к себе в ученики, и я не знаю, что с ним случилось такого, но...
Красные глаза гостя блеснули из-под капюшона, и он крепко сжал руку эльфийки:
- Ближе к делу, Авра: Силорн мёртв, или нет?
Данмерка секунду смотрела в глаза пришельца, а потом отвернулась:
- Когда я сбегала из Шпиля, ему желала смерти вся Коллегия Шепчущих... Как сам думаешь?
- И что он такого им сделал?
- Поднял восстание среди магов и вырезал половину Шпиля.
- Тогда... Тогда он выживет.
Эльфийка повернулась лицом к мужчине:
- Обещаешь?
Гость помолчал с секунду, о чём-то задумавшись, а потом сказал:
- Расслабься, ты только мешаешь.
Мер начал читать заклятье и провёл сухой, костлявой рукой по ранам Орис: кровь перестала течь, и поверх поврежденных тканей появилось что-то вроде тонкого слоя кожи. Арва потянулась к ране здоровой рукой, но эльф мягко остановил её ладонь:
- Будет жутко чесаться, но если не хочешь, чтобы рана открылась снова...
- Когда она восстановится?
- Ранение было магическим? Тогда... Твоя рука никогда не будет прежней, это точно.
- Мне всё равно на шрамы, Ралем. Когда я снова смогу ею колдовать?
Взгляды двух эльфов встретились, и мужчина, приняв серьёзный вид, произнёс:
- От недели до месяца, должно быть. Я бы посоветовал ничего ею не делать: чем меньше нагрузки, тем быстрее восстановятся ткани.
- Ты не лекарь... И ты не ответил на мой вопрос.
- Я уверен, что Силорн выживет. Его отец выпутывался из куда более страшных ситуаций. Если он унаследовал хотя бы часть моей удачи...
- Если бы наш сын унаследовал хотя бы часть твоей удачи, он был бы уже давным-давно мёртв, - тихо парировала данмерка, и мер задумчиво произнёс:
- Он не унаследовал моё имя, а значит, не унаследовал и его проклятье.
- Из всего, что ты мог сказать, ты выбрал ту фразу, которая меня раздражает больше любого скального наездника.
Эльф тихо рассмеялся и провёл рукой по лбу Авры, убирая волосы с лица:
- Извини, я немного отвык от твоей компании.
- ...В этом есть и моя вина.
- Нисколько. Я бы никогда себе не простил, если бы ты отказалась от своего места в Коллегии, чтобы остаться со мной.
- Теперь у меня нет никакого места в Коллегии. Ралем, Лиландмон мёртв, а ещё я встала на сторону Силорна, надеясь его защитить... Но я ошибалась.
Эльфийка сглотнула ком в горле, и магический огонь потух:
- Наш сын... Он чудовище, Ралем... Зачем тогда мы оставили его Хелбейнам? Может, всё было бы совсем иначе, если бы мы не...
Послышались тихие всхлипы, и эльф обернул узкую ладонь данмерки своими сухими руками и ровно произнёс:
- Авра... Обещай, что что бы не случилось в Сиродииле, ты не отречёшься от меня и Силорна... Что ты не бросишь свою семью на произвол судьбы.
- Обещаю... Но как так случилось, что ты возвращаешься на Запад?
- Это рано или поздно должно было случиться.
Всхлипы закончились, и эльфийка, успокоившись, сказала:
- По всей видимости. Что ты будешь делать?
- Повидаю Дарелота с Антусом, может, Адлейн поймаю...
- То есть, тебя не интересует восстание?
- Нисколько... Неужели в провинции такой бардак, как говорят?
- Почти как второй Кризис Обливиона, только в этот раз не смертные против даэдра, а смертные против смертных... И этому нет конца.
- Имперские собаки всегда знали толк в бессмысленных войнах. Что на этот раз?
Эльфийка вздохнула и начала свой рассказ:
- Совету Старейшин чем-то очень насолил какой-то эльф, якобы убивший Окато, и теперь они его ловят с грацией даэдрота в посудной лавке. По всей провинции под его знамёна встают все, кому не нравится нынешняя власть, то есть, бандиты, вампиры и прочая нечисть у него в первых рядах. Был какой-то шум в Корроле, и, судя по всему, в Лейавинне некроманты устроили нашествие мертвецов...
Ралем перебил Авру:
- Может, этот эльф Маннимарко?
- Нет. Его зовут Элдарион, а вот вместо Маннимарко в метрополии бушует новая Королева Червей... Она как-то неожиданно оказалась на крыше Шпиля, не знаю, почему, и вроде бы Лиландмон её запер перед смертью под какой-то барьер и вызвал магов Синода и имперских боевых магов, чтобы её уничтожили.
- Конечно же, сами Шепчущие даже не захотели рисковать своими шкурами, верно?
- Кажется, из всей Коллегии желал смерти Королеве только Йомвинг.
- Странно, а что Вудхарт?
- Он хотел с ней заключить союз, представляешь?
Мер присвистнул:
- Вот так сюрприз! Я думал, что он вызовет её на какой-нибудь дурацкий поединок. Неужели старый скамп действительно постарел?
- Ралем, Силорн тоже хотел договориться с Королевой Червей. Нет, хуже: он договорился с ней и, по всей видимости, служит ей. Или хотя бы подчинён магией, которая за пределами моего понимания.
- Чтобы ты что-то не понимала... Нет, зуб даю, он сам выбрал этот путь. Плоть от моей плоти не подчинился бы какому-то глупому обману, - прорычал эльф, и эльфийка тихо провела ладонью по его руке:
- ...Если ты намерен спасти Силорна, будь готов столкнуться с Королевой Червей. Вряд ли она отдаст свою новую пешку просто так.
Ралем посмотрел Авре прямо в глаза и процедил:
- Если она действительно считает нашего сына своей личной пешкой, я оторву его от неё вместе с руками.

Лицо данмерки в следующую секунду переменило несколько выражений: недоумение, скептицизм, желчная злоба, усмешка, но потом... Потом она бросилась данмеру на шею, неуклюже обвив его раненной рукой:
- Азура, как же я по тебе скучала.
- Я тоже. Я тоже.
Эльф приподнял одеяло и, жарко поцеловав жену, помог ей стянуть с себя мантию...

28 Первого Зерна, вечер, комната в гостинице в Имперском городе
Маленький худощавый и бледный имперец с завитыми напудренными волосами снял с шеи верёвочку с маленьким ключиком и открыл им ящик в столе, после чего бросил его имперцу, только натянувшему свою цветастую тунику:
- Вот деньги, больше мы друг друга не знаем.
- Какой Беккет? Никакого Беккета не знаю, - улыбнулся парнишка, и имперец поморщился: отсутствие передних резцов изрядно портило его улыбку. Когда парень выскользнул из комнаты, Беккет сбросил халат и открыл гардероб:
- Ну что же... Что сегодня я надену?

Когда в дверь постучались, имперец уже заканчивал шнуровать свой мягкий зелёный кафтан, покрытый узором из золотистых нитей и украшенный речным жемчугом; под кафтаном были канареечно-жёлтый клетчатый жилет из бархата, белоснежная шёлковая рубаха на маленьких пуговках и ярко-оранжевый платок вокруг поднятого вверх ворота. Внизу - полосатые зелёно-оранжевые штаны и жёсткие, натёртые до блеска кожаные туфли. На руках - красные перчатки из тонкого шёлка. Наконец, через всю грудь тощего имперца была перекинута ярко-красная лента.
Имперец завязал узел бантом под самым галстуком и, отпив бренди из кубка, после повторного стука холодно произнёс:
- Входите, дверь не закрыта.
В комнату вошёл молодой светловолосый босмер в куда более скромном одеянии и, смерив Беккета с ног до головы, кивнул:
- Почта.
Имперец сделал резкий жест:
- Превосходно! Брось на тумбочку и иди прочь.
- Где вас искать в следующий раз?
- Нигде.
- ...В смысле?
Хозяин комнаты сардонически произнёс:
- Вы что, читать не умеете? В той записке было сказано ясно и просто: двадцать девятого меня не искать.
- ...Так и сделаю.
- Отлично. А теперь прочь, ты портишь мне сцену.
Эльф с неудовольствием в лице ретировался, а имперец, широко вышагивая, подошёл к тумбочке и начал вскрывать конверт за конвертом и пробегать их глазами, беспрестанно шепча:
- Элдарион... Элдарион... Элдарион... Шпиль... Брума... Где Маджесто?! Не вижу Маджесто. Где Легион?! Не вижу Легион.
Имперец разорвал несколько бумажек в клочья и подбросил в воздух, слегка подняв голос:
- Похоже, что новостей по поводу дворца не будет... И заказов новых тоже никто не делает. Неужели все берегут свои деньги? Правда, в чём их можно винить? Времена весьма неспокойные, и полагаться на кого-то... Интересно, Тёмное Братство так же страдает, или нет? Хотя... Что это за письмецо?
Беккет поднял один конверт в воздух и повертел его в руках, понюхал и даже лизнул, а потом опять зашептал:
- Белоснежная бумага и чёрные, как эбонит, чернила... И перо острее даэдрического меча! О, давно я таких писем не получал... Ну, и что там? Хотя, кого я обманываю: неужели мне не разобрать отметку на сургуче? Аллеций! Не прошло и полугода, как ты заключил со мной союз, и ты ищешь моей помощи? Правда, ты был весьма полезен в прошлом... Может, будешь полезен и в настоящем? Хм... Так-так... "Чёрный день"... И опять Шпиль! Да что же это такое! Хотя... Гм, это что-то... Определенно новенькое.
Имперец скомкал бумажку и разорвал её в клочья:
- Казалось бы, мои слуги не умеют бежать по холодному следу... А без Меркурио найти кого бы то ни было в Сиродииле сложнее, чем найти иголку в стоге сена... Но, кажется, рано или поздно я сам наткнусь на решение этой проблемы. Надо бы написать ответ, но, как назло, курьеров под рукой нет... Проклятая война! Почти никто не хочет рисковать своей жизнью и бежать из одного конца провинции в другой с чужой почтой.
Беккет рухнул в мягкое кресло и вытер лоб:
- Правда, казалось бы, вся эта хвалёная сеть порталов должна была бы решить все проблемы... Прогресс не стоит на месте? Хотя, судя по тому, что я прочёл, любой прогресс идёт рука об руку с регрессом... Шпиль...
Имперец посмотрел в окно:
- Восемь часов... А у меня встреча с Режем в девять. Да, да, на Арене. Интересно, явится ли Кассий? Правда, он опоздал на день... Ну, на два... Хм. Похоже, Маджесто всё-таки схватили его, как я и предполагал... Но решили ли они, что это Кассий убийца графини, или нет? В любом случае, как бы сейчас не проходило расследование по этому вопросу... Должно быть, появление новой версии подсыпало им песка в вино. Правда, могло и не подсыпать... Может, они попытаются через него выйти на меня?
Беккет шумно вздохнул:
- Как же это всё грустно! Сначала Меркурио, теперь Кассий... И деньги кончаются...
Имперец посмотрел на разорванные клочья бумаги на ковре, и сквозь иллюзию блеснула золотая маска и, наконец, произнёс в полный голос:

- Ну что же, дорогой Эзоко, я посмотрю, смогу ли уважить просьбу Короля Треф.

28 Первого Зерна, без пяти девять, Арена Имперского города, один из балконов
- Кого-то ждёте?
Ракка обернулся и махнул ладонью:
- Да... Одного старого знакомого. Мы делаем ставки на Арене вместе.

- О, ставки это интересно... Должно быть, вы тратите много денег на этом? - имперка в серой мантии улыбнулась и села на стул. Босмер пожал плечами:
- Мы много не ставим. Пятьдесять золотых за раз... Знаете, раз в месяц. Не очень много от достатка, мы держим меру, зато не скучно смотреть за выступлениями.
Девушка, нет, почти девочка кивнула:
- А вы не похожи на простого горожанина.
- Разумеется, нет! Я истребитель грызунов.
- О! И как вы справляетесь?
Реж провёл пальцем по усам:
- Вы видите бегающих по улицам крыс?
- Нет.
- Ну, вот видите.
Имперка рассмеялась, а потом резко посерьёзнела:
- Да у вас хорошее чувство юмора... Для убийцы.
- Я даже не шутил. Неужели вы хотели сделать мне комплимент перед попыткой ареста?
- Откуда?..
- Простите, откуда? Я знаю, что у вас два молодчика в кожаной броне и с уставными железными дубинками стоят за дверью. Знаю и всё.
Вибия нахмурилась и встала:
- Слишком много знаете... А теперь - вы правильно поняли. Вы под арестом.
- Мне не нужно повторять, я и так хорошо всё понимаю, - мрачно посмотрел на арену босмер: далеко внизу сражались не на жизнь, а на смерть два человека, но ему уже было плевать, что с ними случится. Ему вообще было плевать, как умирает человек, лишь бы от него оставался труп.
- Хм? И что вы понимаете?
- Террор на границе Эльсвейр-Вваленвуд. Злые Луны в Торвале. Контрабанда скуумы и лунного сахара. Ритуальные убийства и каннибализм в Лейавинне. Даэдропоклонничество. Бег по крышам и сон в канавах.
- Технически, даэдропоклонничество не является преступлением... Но, вообще-то, я ничего этого о вас не знала, только что вы - пособник Ингения... Но...
Босмер поднял глаза на имперку, и на её девичьем личике заиграла гордость:
- Признаю, приятно поймать такого скампа в тихом омуте.
- А кто сказал, что я дам себя поймать? - будничным тоном спросил босмер, посмотрев на небо над Ареной: - Одно заклятье Возврата, и вам придётся искать меня с самого начала...
Эльф облизнул губы:
- Но, конечно, не до того, как я убью тебя и заберу труп с собой.

В следующую секунду случилось сразу много событий: босмер схватил парные ножи из-под стула и бросился на имперку, на балкончик выбежали, как будто ожидавшие этого, два имперца с дубинками, а Вибия... Взмахнула рукой, и резко потяжелевший босмер с громким стуком упал на пол прямо у её ног и выронил ножи.
Вибия плюнула на шевелюру эльфа и, вытерев рот, процедила:
- Тебе следовало оставаться в Эльсвейре, деревенщина. В Сиродииле у закона зубы острее твоих. Вяжите его, мальчики.
- Не так быстро.

Над балкончиком поднялось непроницаемое облако чёрной пыли, скрывшее происходившее там от глаз уже обративших внимание на шум сторонних зевак, а из тени босмера выросла источавшая ужасный запах фигура даэдрота с рыбьей головой:
- Ваши кости... Пр-р-ринадлежат мне-е-е.
- Фи, и у какого принца в качестве слуг рыбы-убийцы? - Вибия, правда, сделала шаг назад. Имперцы нанесли несколько ударов по рыбине, но та даже не покачнулась:
- Ха! Глупые смертные, даэдра моего уровня можно навредить только чистым эбонитом... И не вашим глупым железкам дотрагиваться до моей кожи!
Даэдрот резко выхватил руки имперцев и вывернул их, а потом резко рванул на себя, вонзив свои острые когти прямо в мясо. Имперцы взвыли: послышался хруст ломаемых костей и треск разрываемых сухожилий, и в следующую секунду "рыба" уже запихивала себе оторванные кисти прямо в рот. Вибия сделала шаг вперёд и, взмахнув рукой, произнесла:
- Остановись, мгновенье!
Даэдрот замер, и не до конца прожёванные кисти выпали из его рта. Имперка подошла к страшной твари и посмотрела ей прямо в глаза:
- Ты только что лишил рук двух людей, которые могли бы стать имперскими агентами, может, даже следователями. Я приговариваю тебя к...
Из глотки даэдрота послышалось шипение:
- Твои приговоры для меня ничего не значат, глупая девч-щонка. Я с-щущ-ществую больш-ше, чем любой из вас, любая из ваш-ших кровей, и буду сущ-ществовать до тех пор, пока Обливион не станет Этерием, а Этерий - Обливионом. Ибо так сказала госпож-жа Намир-ра!
Имперка достала камень душ и показала его рыбоголовому:
- Очень интересно... Дальше?
Что бы не чувствовал или думал даэдрот в эти несколько секунд, на его лице или сдержанном хриплом дыхании это не отразилось... Ракка, не способный пошевельнуться, валялся на полу, а имперцы тщетно пытались остановить кровь и криками умоляли Вибию, чтобы она им помогла... Но ей было плевать на них. Она изначально знала, что они не станут следователями. В них не было того, что было в ней...
Наконец, рыбоголовый сказал:
- Он идёт... Ну что же, похоже, что ты получишь, что хотела.
Имперка схватила даэдрота за плечи и затрясла:
- Кто? Кто идёт? Отвечай!
- Может, ответом будет появление, собственно, артиста?
Сквозь чёрную пыль на балкон вошёл маленький человек в плотно набитом изнутри тканью зелёном камзоле с золотой вышивкой и жемчугами, и в золотой маске, изображавшей смеющегося бородатого человека:

- О, я что-то, по всей видимости, прервал?

Двадцать девятое число Первого Зерна, третий час ночи, Чейдинхол
Адлейн повернула ключ в замке и открыла дверь:
- Мама, я снова дома... Каким бы дырявым и мерзким он не был.

Особняк встретил её бедламом в прихожей и приглушенным светом из гостиной. Адлейн закрыла дверь за собой и, оставив плащ на вешалке, пошла по коридору:
- Мам, я привезла новые книги и газеты. Ты где?
- З-здесь я-я, з-здесь.
Адлейн вошла в гостиную. Элоиза Адлейн, располневшая, покрывшаяся морщинами и с размазанной на лице пудрой, сидела в кресле в старом халате. Перед ней на полу лежали несколько бутылок вина и пара пустых флакончиков. В полутёмной комнате светила лишь одинокая свеча в дешёвом оловянном подсвечнике.
Голгетия опустила связку книг и мешок на пол, а потом развязала мешок:
- В этот раз я приехала пораньше... Потом я буду немного занята.
- Ты... Ты всегда немного занята... А потом Стефан отказывается ко мне приходить, и Эммануэль, и Петир, и Лоренс... Гол-л-ли, Голли, оставь свои деньги себе.
Голгетия высыпала из-под бумаг небольшие, аккуратно сложенные мешочки с золотом:
- Здесь тысяча золотых. Этого должно хватить на ещё один год, может, на полгода.
- Почему ты это делаешь, Гол-ли? - Элоиза тихо убрала с лица прядь волос: - Ты стран-но пахнешь... Как давно ты меняла одежду?
Го выпрямилась и пожала плечами:
- Кажется, неделю назад... А что?
- Ты совсем себя запустила. Какому... Какому молодому человеку ты понравишься, если у тебя всего один наряд?
- Хм... Действительно, я как-то не заметила... А у тебя есть одежда для меня?
- Нет, конечно. Иди и купи свою одежду на свои деньги.
- ...А, да, ты же продала всё, что тебе не нужно, ещё года три назад. В том числе и родную дочь.
- А может, это ты меня бросила? Вмес-сто того, чтобы ухаживать за больной, одинокой матерью... Ты катаешься по миру. А я осталась здесь, совсем одна...
- Равенство - в смерти, матушка.
Элоиза замолкла, а потом на её лице заиграла жутковатая гримаса:
- Ты прямо как Христофер... Ну, нашёл он свою смерть и своё равенство, безумный болван, и что теперь? Голли, ничего, кроме смерти, смерть не приносит.
- Ты хочешь ещё что-то сказать?
- М-м-м-м... Да. Вообще-то да, - старая дворянка потёрла шею: - Там, на втором этаже, какой-то мужчина остановился. Сказал, что твой друг.
- Однако в дом ты его впустила. Почему?
- ...Он принёс бутылку хорошего флина. Очень милый, для данмера.
Выражение лица Голгетии резко переменилось, и она повернулась и пошла прочь из комнаты:
- Мне нужно с ним поговорить. Оставь нас.
- Я-то... Я-то уже давно оставила тебя в покое, - донесся угрюмый голос старой дворянки из гостиной, и Адлейн взбежала по скрипевшей лестнице на второй этаж, как будто бежала от этого голоса и от отвратительного сладковатого запаха, витавшего в воздухе гостиной. Действительно: в одной из старых, заброшенных комнатах горел свет, пробивавшийся через щель под дверью. Адлейн постучалась:
- Эрр? Можно войти?
- Входи.


Голгетия зажмурилась, закрывая глаза от неожиданно яркого магического света. Когда бретонка смогла привыкнуть к освещению, она увидела комнату с грязными стенами со следами от шкафов, пыльным полом и окнами без занавесок. Вдоль края стены деловито гуляли два таракана, а стул с отломанной спинкой, на котором восседал, задрав одну ногу, данмер в зелёном халате из восточного сукна, казалось, вот-вот должен был сломаться, но эльфа это совсем не смущало: он спокойно расставлял маленькие чёрно-белые фигурки на клетчатой доске на столе прямо перед собой. Из-за яркого белого света огонька под потолком и из-за наклона головы его лицо казалось чёрно-серым, но даже в полутьме было видно белое клеймо на левой стороне лица, напоминавшее формой птичью лапу: одна линия сверху, три линии снизу.
- Твоя мать очень добрая женщина, и у неё хороший вкус, - эльф указал на стул с ободранной обивкой напротив себя.
- Не будем о ней, - поморщилась Голгетия и заняла своё место. Её собеседник поставил последнюю фигурку на доску, закончив ряд:
- Я привёз копии. Вы там готовы?
- Да, - Адлейн сделала первый ход: - Авидо поворчал, но статуи сделал на несколько дней раньше. Давай их сюда.
Эльф достал из мешка за стулом кое-как обмотанный бечёвкой бумажный свёрток. Адлейн размотала верёвку, изучила содержимое свёртка и аккуратно завернула. За это время эльф успел сделать свой ход:
- Я слышал, до вас уже кто-то обнёс дворец. Есть проблемы?
Адлейн продолжила игру, стукнув фигуркой по доске:
- Легион ограничился только усилением охраны дворцового района. Потайные ходы... Не охраняют. На улицах стало даже меньше стражи, но мне-то плевать на порядки на улицах, я не горожанка.
Гость оскалил желтоватые зубы и сделал свой ход:
- А что за пределами городов?
- Не так страшно, как в южном Морровинде. Набеги есть, но всё-таки безнаказанными уходят только те, кто нападает на маленькие поселения, одиночные фермы...
- ...И ещё на город Коррол, ха! Слушай, это действительно придворный маг графини её кокнул?
Адлейн облизнула губы:
- Меньше верь тому, что пишут в газетах. На самом деле всё было так: Ингений от какой-то дамочки принял контракт на голову графини, а потом решил устроить из этого целый спектакль. Потом его шуганул какой-то важный тип... Не слыхал про Потая Маджесто?
Эльф провёл рукой по длинным, спутанным волосам цвета красного дерева и передвинул чёрную башенку:
- М, только мельком... Вроде бы он с Хлаалу якшался, пока они не развалились. Но как этот Маджесто со статуями Ингения расправился?
- Ингений не брал статуй, потому что тогда было бы слишком просто на него выйти... А ещё тот тип умеет взрывать стены молниями. Представляешь, обрушил ворота замка, своими глазами видела, - Адлейн стукнула белым рыцарем, и эльф с хищной ухмылкой убрал чёрную башню с его дороги:
- Да уж, почище Лавальера небось будет... А что ты про него думаешь?
Голгетия передвинула белого священника:
- Хм-м-м... Сторонник Элдариона? У этого альтмера столько друзей, что даже у Авидо потерялось всякое желание гнаться за десятью кусками за его голову.
- Как думаешь, а воспримет ли он нас как сторонников в этой маленькой игре? - эльф столкнул белую фигурку лошади своей чёрной фигуркой рыцаря: - Не забывай, некоторая часть плана держится и на этом.
- Элдарион? Мне кажется, он не столько хочет воевать за свободу или равенство, сколько насолить Совету, и тут он в нас увидит союзников. Уж не знаю, чем он не угодил Старейшинам, если на него повесили убийство первого лица в Империи... Но они явно выбрали не лучшего мальчика для битья, хех, - Адлейн переставила белую фигуру с узкой короной через всю доску, и Эрр задумчиво потеребил жидкие красные усы:
- Хм... А тебе не кажется, что они выбрали отличного врага народа?
- Думаешь? - Го приподняла бровь, и эльф передвинул чёрную башню:
- Из этого Элдариона получился символ разрушения пострашнее Меруна Дагона. Слишком всё хорошо выходит, чтобы быть ошибкой. Зуб ставлю: Совет Старейшин всё так и запланировал.
- Дагон, что же мешает кому-нибудь просто убить всех этих советников, а? Чикнуть фигуры на доске, прямо как здесь, - Голгетия обрушила чёрную башню своим белым священником, и эльф ответил выпадом чёрного коня:
- Политика не состоит из убийств, Го... И только не говори мне, что ты переняла заблуждения своего папаши.
- Потому на Востоке так всё плохо, Эрр: одни и те же люди, точнее, эльфы решают одни и те же проблемы одними и теми же способами! Морровинд до Красного года попросту завяз в грязи, а после него... Мне вот видится, что сейчас он опять застрял, и не будет вылезать ещё долго, пока молодые не отберут власть у стариков, которые только и знают, что считать деньги да в башнях прятаться.
- И что сделают молодые? Кто придёт к власти? Сопляки из Камонны Тонг, которые только и умеют, что резать и убивать? Да даже им хватило здравого смысла хотя бы зацепиться за Хлаалу... Нет, Го, кровь это никогда не решение.
Эльф сделал последний ход, и маленький король Адлейн оказался окружен с одной стороны внушительным отрядом из чёрных фигур, а с другой ему мешали отступить его же собственные солдаты:
- Конец игры.
- Это... Это всё равно кажется какой-то магией, - Адлейн неловко улыбнулась, и эльф отмахнулся:
- Я опытнее тебя не только в политических реалиях, но и на игральной доске. Прислушалась бы к моему совету.
- Ну, советы всегда приветствуются, но сегодня мне ещё и материальная помощь нужна.
Бретонка сняла с пояса ножны и показала эльфу сломанную рапиру. Тот присвистнул:
- И кто это так?
- Стыдно признаться: какая-то ребятня на улице, только что. У тебя найдётся замена?
Эрр сделал серьёзное лицо:
- Ну, как сказать... До этого разговора про кровь я действительно хотел тебе преподнести кое-что... Но теперь не уверен, что не обнаружу в следующий раз свой подарок в шее кого-нибудь из Совета!
Адлейн вскочила и замахала руками:
- Разумеется, нет! Я не буду убивать Советников, обещаю! Ну, что ты мне принёс?
Эльф с секунду сдерживался, а потом резко и хрипло рассмеялся:
- Пффф-ха-ха-ха! Не могу смотреть на твое лицо, когда ты что-то выпрашиваешь. Ладно, держи давай... Смотри не потеряй его во дворце, второй такой я зачаровывать не буду!
Данмер достал что-то, замотанное в серое полотно, и передал Адлейн. Она сорвала ткань и пробежалась пальцами по бледно-розовому шёлку и красной коже ножен, внимательно изучила позолоченную рукоять с выгравированными на ней пером и свитком и охнула, когда вынула меч и увидела, как блестит зелёная поверхность его клинка:
- Стеклянная!
Эльф кивнул:
- Изготовлено самим Сирролусом Саккусом и зачаровано твоим покорным слугой. Одна из последних работ обоих мастеров, можно сказать! Разве что кузнец умер от лихорадки в Красный год, а я вот жив, и могу продолжать дальше, хе-хе.
- Хм... А насколько он прочный? - Адлейн посмотрела на стекло на свет, потом покусала лезвие, потом попыталась согнуть меч, и эльф закричал:
- Эй, эй, стой! На твоём месте я бы так её не сгибал!
- Почему? Обработанное особым образом стекло хорошо гнётся, - правда, Адлейн рапиру всё равно разогнула. Данмер успокоился и посерьёзнел:
- Сирролус изготавливал это оружие для пробивания доспехов, Го. Оно не должно гнуться, оно должно пробивать стальные пластины и кольчугу, как будто они сделаны из скрибового желе.
- И зачем такому оружию зачарование?
Эрр покачался на стуле:
- Против обычных стражников тебе хватило бы и простого стеклянного меча... Но что с боевыми магами?
- Их... Точно так же, вжик-вжик, - Адлейн тонко улыбнулась, но эльф только больше нахмурился:
- Го, ты идёшь грабить самую большую банду в Империи, и там тебе придётся разбираться не с бандитами с большой дороги.
- Ну и чем мне твоё зачарование поможет против боевых магов?
- Например, снимет все защитные чары на них?
- Все-все?
Эрр резко подскочил на стуле и крякнул:
- Ну, не все, но многие, и больше тебе не нужно, верно?
Адлейн задумчиво произнесла, возвращая клинок в ножны:
- Он точно пригодится. Спасибо, Эрр.
- Ну что, выплатил я свой долг?
- Да, более чем.
Эльф посерьёзнел и почесал шею:
- В таком случае я, в соответствии с традициями жанра, снова опущусь на дно долговой ямы, едва из неё выбравшись... Голгетия, расскажи мне: что ты знаешь о данмере по имени Нишьен Хелбейн?

- Нишьен... Хелбейн? Какое-то странное имя для данмера. Я бы скорее сказала, что он бретонец, - почесала висок Адлейн, и данмер наклонил голову вбок:
- То есть, не слышала.
- Надо подумать... Откуда я могла бы его знать? Примерно?
- Он член Коллегии Шепчущих.
- Ты серьёзно? Я едва кого оттуда знаю... Правда, недавно встречалась с их архимагом.
Данмер с усталым выражением лица выдохнул:
- Архимагистром. Который, кстати, со вчерашнего дня мёртв. А убил его его ученик, и угадай, кого я попрошу вытащить из пасти ревущей машины правосудия?
Адлейн поморгала глазами, а потом с тонкой улыбкой спросила:
- Его в Блэклайт по кусочкам, или целым?
- Разумеется, целым.
- И с чего ты взял, что он всё ещё цел?
Данмер закрыл глаза и помолчал, а потом ответил:
- Мои глаза и уши в Коллегии рассказали, что он сбежал из Шпиля после того погрома, что там устроил.
- Шпиля? Это не Фросткрегг ли часом?
- Он самый.
- Ба! Он что, в одиночку положил всю Коллегию?
- Там была... Небольшая попытка наплевать на Империю. К счастью для пацана, он быстро догадался, что если ты плюешь на Империю, Империя плюёт на тебя, и мало какой смертный может выдержать такое.
- И зачем он тебе?
Эльф провёл рукой по волосам:
- Будет новым протеже.

Несколько лет назад, комната в гостинице в Имперском городе
Голгетия никогда не была такой одинокой, как в этот мрачный вечер. Её лишили всего - возможности выбраться из города, возможности выбраться из комнаты, друзей, денег, оружия, одежды, чести. Из всего, что у неё было, Адлейн оставили лишь ночную рубашку и возможность выбрать себе жениха, который лишит её и этого. О свободе не могло быть и речи, ведь, в конце концов, она была грязной преступницей, а значит, должна быть благодарна, что её не посадили в тюрьму. Но осознание того, что людей вокруг неё интересовали не её ум, или разум, или сердце, давило куда сильнее. Может, гораздо сильнее, чем любые решётки и любые кандалы.
Адлейн завернулась поверх ночной рубашки в сорванную с кровати простыню - всё, чтобы избавиться от этого мучительного ощущения наготы. Голгетия не помнила, когда она в последний раз спала в одной ночной рубашке. Она едва помнила, когда она в последний раз спала без оружия под рукой, с твёрдой готовностью защищать себя от любых кошмаров ночи, которые могли бы посягнуть на её покой. Она едва помнила, когда в последний раз была в таком тупике, как сейчас. Единственным утешением было то, что, помимо выхода, запертая дверь не давала и входа. Она была заперта от внешнего мира, по крайней мере, той его части, которая не обладала ключами. И оставалось лишь надеяться, что у владельцев ключей не хватило бы мерзости на сердце, чтобы врываться в её покой в такой час...
Тишина за окном прерывалась лишь шелестом листьев: это был Эльфийский район, не худшее место в Имперском городе, не худшее место во всей провинции. Адлейн встала и подошла к окну: дело шло к полуночи, а окна на первых этажах - и кое-где на вторых и третьих - всё ещё горели жёлтым светом, разрезая им темные силуэты зданий. Похожие на светлячков, прилипших к тёмному исполину города и неспособных вырваться из его власти, они манили к себе сильнее любого блеска золота... Но Имперский город был чудовищем, которое пережевывало и перемалывало сотни таких же девушек, как она, оставляя на их месте лишь пустую труху. И в венах этого чудовища текли золото, скуума и кровь...
Адлейн открыла окно, впуская холодный ночной воздух в комнату, и отвернулась от манивших её огней: в своей простыне и с бледной дворянской кожей в тёмном гостиничном номере она выглядела, как бледный призрак, как привидение из тех романов, в которых бледные видения отцов навещали своих сыновей, чтобы наставить их на путь истинный. Правда, скорее она была погибшей девушкой главного героя, чем отцом, но у неё ещё не было главного героя...
Позади послышался тихий хлопок, как будто взмахнул крыльями пролетавший мимо окна ворон, и Голгетия вздрогнула и резво отпрыгнула от окна. На подоконнике сидел эльф с хитро прищуренными красными глазами и миской мёда в руке:
- Успокойся. Я друг. Хочешь мёда?
Адлейн совсем не желала верить ему, что он друг, и по тону можно было догадаться об этом:
- Как вы сюда попали?
- Спрыгнул сверху, - данмер обнажил кривые желтоватые зубы, даже не пытаясь скрыть того факта, что врал нагло и бесстыдно: - Спасибо, что открыла окно. Без этого я бы сюда так тихо не попал.
- А теперь я попрошу вас уйти. Я не ждала гостей.
- Ну, после того, что ты натворила в городе...
Мер пожал плечами и зачерпнул ладонью мёд, а потом начал, причмокивая, слизывать его с пальцев:
- Один мой друг, бывший бортник... Просто помешанный на мёде мужик... Просто обожает есть его вот так, - и ткнул на себя пальцем в меду: - Не понимаю, какое от этого удовольствие. Это попросту странно.
- Странно - это когда в Эльфийском районе впрыгивают на третий этаж гостиницы и рассуждают о способах есть мёд.
- Ты часто бывала в Эльфийском районе? Тут и не такое творится, когда в деле хрупкие эльфийские чувства. Но не будем об этом. Если ты на меня не напала с ножом в руке... Видимо, ножа у тебя нет.
Данмер поставил миску на неровный подоконник и, слизав остатки мёда, спросил:
- Птичка мне нащебетала, что ты при задержании назвала якобы размер долга графа Чейдинхола твоему роду с точностью до медяка. И что ты помнишь имена своих предков до одиннадцатого колена. И что, по слухам, ты умеешь цитировать любое произведение любого писателя из Хай Рока по памяти.
- Да. И что с того?
- Ты это повторяла?
- Нет.
Девица гордо вздёрнула голову вверх:
- Всё, что я слышу или вижу один раз, я больше никогда не забываю. Так было всегда, сколько я себя помню.
- Что случилось с хаджитом-любовником Барензии в "Истинной биографии"?
Вопрос данмера был резким, но Адлейн не растерялась:
- По приказу Симмаха его четвертовали, а голову насадили на копьё у ворот Рифтена. Барензия видела её, когда уезжала.
- А на каком острове жил главный герой "Песни Яда"?
- Остров Горн.
- А процитировать тридцать третью проповедь Вивека, от начала до конца?
- Я даже их не читала!
- Тогда прочтёшь. Эту, и много других книг.
Данмер выпрямился:
- Такой, как ты, не место в затхлом дворянском гнезде. У тебя дар, Голгетия - можно тебя звать Го? Так короче - и этот дар нельзя растрачивать впустую. Эти мелкие дворянчики видят в тебе лишь твои детородные органы, а я вижу в тебе светлый ум. Потому я твой друг, понимаешь, Адлейн? Я лучший друг, которого может желать девушка в твоём положении. Ты считаешь меня своим другом?
Голгетия слегка прикусила нижнюю губу, задумавшись, а потом неохотно признала:
- У меня нет никаких причин тебе доверять, но... Да.
- Чего ты хочешь, Голгетия?
- Я?
Адлейн бросила взгляд на светлячки за окном и нахмурилась:
- Выбрать свой путь. Не быть чужой марионеткой. Быть... Писателем своей судьбы, может быть?
Эрр едва смог сдержать улыбку:
- Высокопарно, да ещё и не складно. Если ты действительно хочешь стать бардом, почитай для начала старые монологи даггерфольских политиков. А насчёт твоей дилеммы...
Голгетия едва усмела поймать маленький предмет: палочка с изогнутым концом и шершавой рукояткой. Отмычка, на взгляд простая, на ощупь не очень. Адлейн когда-то держала отмычки в руках, когда только готовилась стать судьёй по замыслу своих родителей: такими пользовались хорошие воры, из тех, которые грабят купцов с толстыми кошельками и исчезают в ночи без всякого звука... Отмычка в руке казалась ей чужой рукой.
- Может, я не дам тебе выбирать свою судьбу до конца, но сейчас я тебе некоторый выбор всё-таки дам. Либо ты ломаешь замки и сбегаешь, либо ты остаёшься в клетке.
- И что дальше? Жизнь, которая мне не нужна? Жизнь, полная страха?
- Жизнь, полная риска. Другой жизни у тебя может и не быть. Может, короткая, но ты же не простая девушка, верно?
Адлейн посмотрела на незнакомца, и взгляд красных глаз эльфа встретился с её взглядом. После некоторого молчания бретонка спросила:
- С чего ты взял, что я такая?
Неизвестный усмехнулся и хитро прищурил глаза:
- Скажем так... У меня есть свойство - просто знать.

Чейдинхол, ночь 29-го, особняк Адлейнов
Только он умел так щурить глаза, и только он просто всё знал. Тогда Голгетия была ещё молодой и впечатлительной. Опытный и в какой-то степени харизматичный Эрр даже немного вскружил ей голову в ту ночь, заставил парить в облаках и перестать думать о последствиях...
Но с тех пор утекло много воды, и Го больше не делала глупостей. Она не летала в облаках, а цеплялась за реальный мир, ту реальность, в которой она жила, всеми способами. Она не давала своим эмоциям разгуляться, или своим мыслям уйти не в том направлении. Было только дело, и больше ничего.
- И где мне его искать?
- Пацан, скорее всего, испуган и прячется на севере провинции, но, зная Совет Старейшин, его сначала поймают, потом отвезут в Имперский город и только потом соизволят казнить... Я и так, и так займусь его поисками, но было бы неплохо, если бы ты меня подстраховала, а то, знаешь ли, дела...
- Как этот эльф выглядит?
Эльф смёл фигурки с доски:
- Судя по слухам... Высокий, тощий, чёрные волосы, скорее всего, чёрная одежда. Я не знаю никаких отличительных черт. Если бы ты знала что-то про его характер, может, я мог бы сделать предположения и об его манерах... Хотя, можешь искать простого мага-растяпу. Вряд ли промахнёшься.
Адлейн задумчиво хмыкнула и спросила:
- Ну, и что ему сказать, если он будет упираться?
Эрр закрыл глаза на пару секунд, а потом ответил:
- Скажи, что у меня в плену его родной отец, и если ты не вернёшься живой, я от него мокрого места не оставлю.
- И... Это правда?
- Стал бы я лгать? - данмер собрал фигурки в доску, которая теперь выполняла функцию наподобие шкатулки, и Голгетия кивнула:
- Действительно, не в твоих правилах. Ещё что-нибудь, что могло мне пригодиться?
- Если я увижу в нём хотя бы одну дырку, оплачивать лечение будешь ты.
- Он настолько для тебя драгоценен?
Эльф одним движением закрыл доску-шкатулку и бросил её в мешок, и всё это время смотрел прямо в глаза бретонки... Адлейн видела в них лишь холодное безразличие, но кто знал этих тёмных эльфов с их кривыми красными глазами?
- Хелбейн нужен мне для следующего дела, а ещё мне нужна его непоколебимая верность. Верность мне.
- Ух-х, ты ему даже не дашь выбора? - Голгетия тонко улыбнулась, прищурив глаза... В этот момент она собрала картинку воедино и видела Эрра насквозь.
Эльф, не заметив блеска в глазах собеседницы, пожал плечами:
- Тебе я доверяю... А его даже в глаза не видел. Кто знает, что это за фрукт.
- Логично... Сделаем в лучшем виде. Это всё?
Эльф зевнул:
- Я поеду к Антусу в гости завтра утром, но не раньше... Всё-таки уютно тут у вас.
Адлейн забрала бумажный свёрток со шпагой и повернулась к выходу:
- Жаль, что я не могу сказать того же.
- Го...
- Что? - Голгетия обернулась, и эльф, болтая ногой на стуле, с задумчивым выражением лица махнул рукой:
- Удачи.
- И тебе тоже, Эрр.

Бретонка спустилась по лестнице и бледным призраком пронеслась мимо огня одинокой свечи в гостиной: её мать тихо храпела в кресле, а кошельки на полу куда-то исчезли. Должно быть, под половицы...
Голгетия даже не смогла выдавить из себя улыбки и, набросив на себя плащ, выбежала из осточертевшего ей дома, и остановилась лишь уже в нескольких метрах от крыльца, чтобы посмотреть на отблеск магического огня в одном из окон:
- Подумать только... У него есть сын, может, даже семья... А я, дура...

Адлейн накинула капюшон и пошла прочь.

А эльф в бывшей библиотеке уселся на стол и произнёс, таращась в потолок:
- О Дагон... Как же мне скучно в этом болоте.
После этого он одной рукой... Достал из своего мешка доску с фигурами внутри и, ухмыльнувшись, произнёс:
- Зато я знаю, как себя развеселить.

29 Первого Зерна, раннее утро. "Плут на привале".
- Пятнадцать минут.
- Можно, я с вами?
Орсимерка спрыгнула на землю, и Адлейн мрачно хмыкнула из-под капюшона:
- Ну ладно, ты заслужила кружку холодного. Идём.

- Спасибо, - орсимерка поправила воротник кожаной куртки и потопала вслед за Голгетией в здание постоялого двора.

Антуса за стойкой не было: что бы не пряталось в его мутном прошлом, личом он не был и по ночам спал. Вместо имперца закрытый шкаф с выпивкой сторожил прикованный к мебели, во всех смыслах этого слова, призванный даэдрот: мелкая, чем-то похожая на гоблина краснокожая тварь с огромными ушами и свиными жёлтенькими глазками, завёрнутая в рваный мешок для минимального приличия. На его морде каждую минуту вспыхивали то неудовольствие, то скука, то ярость. Казалось, ещё немного, и оно сорвётся с цепи и атакует ночных посетителей двора.
Но заклятья принудили его только поприветствовать гостей писклявым голосом:
- А, госпожа Адлейн. Усатый спит. Вам, как всегда, лучшее вино? Или Усатого разбудить?
- Отошли свое лучшее вино к своему Сангвину, козявка. Буди Усатого, а мне и моей подруге по большой кружке пива.
Даэдрот облизнул иссохшиеся губы:
- Тёмное, светлое? Есть коловианское, а есть нибенейское...
- Тёмное коловианское, без всяких изысков. Ты же так любишь, да, Гоббо?
Орсимерка с туповатым выражением на лице кивнула, и бретонка уселась за стойку. Маленькое чудовище начало колдовать над шкафом и спрятанной по ту сторону, среди полок маленькой дверцей, и через несколько минут откуда-то снизу, по всей видимости, из погреба поднялись две кружки с холодным пенистым пивом. Адлейн понюхала содержимое и поморщилась, но орсимерка с слегка повеселевшим выражением на лице и без всяких раздумий опрокинула всю кружку.
Послышался скрип половиц, и в залу вошёл усатый имперец в тёплом халате:
- Ну, и кто меня звал средь чёрной ночи? Какие твари гуляют в округе, кроме наших лицензированных даэдрических слуг?
- Извини, что подняла тебя так рано, но чем раньше ты услышишь, тем лучше.
- Ну так говори быстрее.
- Эрр в Сиродииле.
Имперец зевнул и почесал затылок:
- И что за пожар? Он отдал мне все бумаги на таверну. Неужели хочет всё выкупить назад?
- Ну, нет... Я думала, ты наоборот не хочешь его видеть.
Антус нахмурился и уселся за барную стойку:
- После того случая с бумажными фонарями я бы родную мать отослал на Солстхейм. Но что он теперь-то мне сделает?
Бретонка тонко улыбнулась:
- Неужели он тебя купил за даэдрические кружки?
- Пф. Разумеется, нет.
Имперец провёл рукой по лбу:
- Если Эрр хочет наведаться сюда, то пусть, хуже не будет. Он не из тех, кто не платит за выпивку, и его истории с одинаковым интересом слушают и опытные, и не очень постояльцы...
- А если он разойдётся? Думаешь, ты сможешь его выставить?
- ...Может, и не смогу, - признал имперец, - Всё-таки у меня давно не было возможности по-настоящему размяться, а Эрр с Дикого Востока вернулся, вряд ли там он ни разу ни с кем не подрался. Ну и, знаешь, хук слева у него тот ещё!.. - Антус рассмеялся, потирая правую часть челюсти, но потом, посмотрев на Адлейн, посерьёзнел:
- Го, я уже не раз говорил и буду говорить всегда: весь мир не вертится вокруг бродяг, и никогда не будет вертеться. Если хочешь изменить мир, набрать влияние, стать опасной - найди себе место. Эрр, может, и купил себе титул графа, но... Знаешь ли...
- Да. Я понимаю.
Имперец приподнял мохнатую бровь, а Адлейн продолжила:
- Он, как и я, лишь ручей на поверхности камня. Это такие, как ты, Антус, строят мир. Вы становитесь булыжниками, из которых собирается порядок. На вас, вьючных мулах, тянется общество, и вы же его формируете, может, сами того не осознавая. Я, и граф Релот... Мы всего лишь чужеземцы. Чужеземцы ничего не решают.
Бретонка отпила из кружки:
- Но так происходит не всегда... Далеко не всегда. Ты знаешь истории о героях. Ты знаешь истории о Чемпионе, о Нереварине, о Защитнике. Они тоже были лишними, пришельцами извне по отношению к истории. Никто не знает, откуда они пришли. Никто не знает, куда они уходят, когда кончается спектакль и опускается занавес. Герои - исключение: они делают мир тем, чем он является. Это действия героев спасли Империю от Тарна, от Дагота, от Дагона...
- С чего вы взяли, что вы герои? - Антус насмешливо поморщился: - Ралем, может, и удачливее иного преступника, но ты... Го, твои попытки заявить о себе резко и быстро закончатся плохо. Имей терпение... Если ты хочешь, чтобы к твоему приходу готовились такие, как я, ты должна заработать эту славу.
- Ты думаешь, я пошла в воры, чтобы зарабатывать? - хмыкнула Го, и Антус нахмурился:
- Деньги никогда не приходят без труда, не приходит без труда и слава.
- Ингений так не считает.
- М? О чём ты?
Адлейн вкратце пересказала Антусу выступление Авидо в Корроле: речь ложного Лавальера, его смехотворные указы, дождь из золотых монет. Имперец потёр подбородок:
- Я не знаю, что у него прячется под маской... Но этого от Ингения не ожидал. Чего он добивался?
- Должно быть, выставить себя героем. Освободителем. Может, он хотел править Корролом... Правда, дурак?
- Это прямо к нашему разговору и относится, Го... Должно быть, Ингений хотел стать Лавальером и править Корролом и дальше. Но потом ему вставили палки в колёса.
- Вряд ли... Если бы он хотел задержаться у власти подольше, вряд ли бы прятался под личиной другого человека, и вряд ли бы стал так нагло убивать графиню. Он хотел, чтобы его свергли... Но, видимо, что-то ему в его свержении не понравилось.
- То, что в конце выступления великий и могучий Ингений стал посмешищем? И вместо величественного ухода со сцены он получил лишь возможность быстро убежать за кулисы, уворачиваясь от гнилых томатов?
- Должно быть...
Антус встал из-за стойки:
- В любом случае, спасибо, что поделилась... Но, повторяю, известие о прибытии кого-то ниже члена Совета Старейшин или, скажем, императора - не повод меня будить посреди ночи.
- В таком случае спокойной ночи.
- Вряд ли я теперь усну... Лучше пойду и прогуляюсь.
- Кстати, кто у тебя тут заведует порталами? Мне нужно до Имперского города.
- Ты торопишься?
- В принципе, нет. А что?
- Нашего мастера телепортации нужно ждать... Ещё пару часов, - кивнул имперец, посмотрев на небо за окном: - Сейчас у него перерыв.
- Тогда я тоже пойду прогуляюсь.
- Отдельно от меня... Ты будешь всю прогулку болтать, а мне нужны тишина и покой.
- Отдельно от тебя, - Адлейн кивнула и с мрачным выражением лица потрепала уже дремавшую на стойке с пустой кружкой в руке Гоборру за плечо:

- Гоб, идём. Я хочу пособирать цветы.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 07 января 2016 - 13:19

[Gorv]

28 число первого зерна, чуть позже полудня, форт Эш.

 

Работа шла полным ходом, подходившие обозы то и дело доставляли новые материалы, снаряжение, припасы и мебель. Последняя ловушка в виде огромной просмоленной бочки с ядовитым газом была извлечена из подземелий уже вчера, после чего ее благополучно закопали в глубине леса. Стену в том месте починили, а вот решетку решили оставить, дабы организовать в этом месте небольшую темницу для военнопленных. Сейчас же выносили последние части завалов и мусора, расчищая место для казарм, ведь каркасы кроватей уже доставлены. Не отлынивал от работы и сам офицер, он прилаживал светильники и факелы на свои законные места, что придавало помещениям форта все более обжитый вид.

- Неужели вы сможете спокойно спать там, где гибли ваши люди, сэр?- спросил один из проходивших мимо стоявшего на табурете Пиана солдат.

- Молния два раза в одно место не бьет. Я бы и жить здесь остался.- улыбнулся капитан и оба вернулись к своим делам.

Так и продолжалась слаженная работа, пока всех не прервал прокатившийся по коридорам крик одного из солдат.

- Капитан! Капитан! К вам приехали!

Аксий слез с табурета и направился к выходу. Он вышел на свет и прищурился, потирая замасленные руки. Перед ним стоял человек в офицерском доспехе и с красным гребнем на шлеме. Рядом с ним была еще девушка в форме секретаря Элитного легиона, а около прохода в форт толпилось десятка два обычных легионеров, за исключением того факта, что вооружен был только каждый третий, а шлемов и щитов не было почти ни у кого.

- Сэр? Я капитан Аксий. Чем могу быть полезен?

- Знаю, я видел вас раньше. Не уверен, что вы видели меня, впрочем. Ох, не беспокойтесь, я не займу много времени. Ну, по крайней мере, сейчас. Восстановление форта- непростая работа, не правда ли?

- Мы пока неплохо справляемся, сэр.- аккуратно ответил Пиан.

- Не сомневаюсь. Но помощь ведь никогда не бывает лишней. Поэтому-то я и здесь, а не ради болтовни, как вы моги уже было подумать.

- Ну что вы...

- Форт Эш отныне передан мне и я буду руководить набором новых солдат сюда. Я знаю, что вас послал легат, но меня послал генерал, так что мой покровитель несколько посильнее вашего.- он улыбнулся,- Но восстановительные работы целиком и полностью остаются в вашем ведении. Будете моим вторым офицером. И вот ваши новые работники.,- офицер указал большим пальцем за спину,- Инженерный отряд Легиона. Толковые ребята, можете на них положиться. Ах да, мой секретарь, Терна, так же в вашем распоряжении. Есть вопросы?

- Д-да, сэр, всего один. Как вас зовут?

- Трибун Титус Мид.

[Prisoner-Boratino]

Клинки. 28 число. Совет. Утро

 

Ранее, в некоем полутёмном помещении в Храме Повелителя Облаков. Здесь под стягом потрёпанного акавирского флага собрались на совет почти все Рыцари-Братья и Капитаны, под предводительством Грандмастера.
- Итак, что вы думаете об информации, добытой нашими агентами? - спросил Грандмастер Джоффри.
- Конечно, наши операции проходят тайно, мы стараемся скрытно поддерживать мир во всей Империи, оставаясь неизвестными... - начал старый имперец, Рыцарь-Брат, Арктурус.
- Но, тем не менее, были прецеденты открытых действий, сейчас нельзя терять время, нужно действовать. - возразил, когда-то бывший самым молодым из Клинков, Капитан Баурус.
Капитан Стефан, сидя со скрещенными на груди руками на краю крепкого старого стола, прокашлялся и вставил свое слово:
- Наших людских ресурсов недостаточно для вмешательства в ход этой бессмысленной войны. Мы не являем собой внушительную силу, способную разрешить этот конфликт собственными усилиями. Глупо будет понапрасну растрачивать такие ценные жизни зря.
- А что, лучше и дальше прожигать их этой промозглой дыре? – спросил молодой рыжеволосый бретонец, вальяжно сложив ноги на столе и покачиваясь на стуле. То был Арчибальд Хоукфорд, клинок-шпион, недавно переведённый из Хай Рока; в Храме Повелителя Облаков он действовал всем на нервы, требуя решительных мер. – Сидя здесь я ощущаю себя бесполезным мусором… Нам представился реальный шанс в очередной раз послужить Империи, так давайте же воспользуемся им! Предлагаю немедленно выступить на подмогу!
- Мы даже не знаем численности отрядов этого мятежника, Элдариона, - постарался урезонить его капитан. - Нам доложили о том, что от Санкр Тора движется более двухсот воинов. Это вчетверо больше гарнизона нашей крепости. А вдруг с ним идут еще люди? С других концов провинции?
Консервативный Арктурус, зацикленный на традициях поддержал Стефана.
- Да, мы не солдаты - мы шпионы.
- С каких это пор элитным отрядом императорских рыцарей руководят трусливые курицы? – бретонец укоризненно посмотрел на капитана. – Под Брумой собираются преданные поданные Империи, и наш орден так же должен быть среди них! Я считаю, что мы можем… - вскочив с места, Арчибальд хлопнул ладонями по столу. - Нет, мы обязаны устранить Элдариона и положить конец этому глупому мятежу! Кто кроме нас способен справится с подобной задачей?
- Пока мы тут спорим, они всё ближе к Бруме. - решительно произнёс редгард Баурус. - Я поддерживаю Арчибальда. Думаю, и героически почивший Император Мартин Септим поддержал бы нашу позицию.
- Император уже десять лет как мертв! - горячо воскликнул капитан. - И потентат Окато тоже! И мы все тоже умрем, если будем соваться туда, куда не следует.
- Вы итак умрёте… - Хоукфорд цыкнул и вновь уселся на стул. - От старости. Но я бы предпочёл расстаться с жизнью, исполняя свой долг.
- Возможно, из-за нашей пассивности они мертвы. Я помню Императора Уриэля VII, я подвёл его, может, если бы было больше людей, - горько пробормотал Баурус. - Но мы обязаны защищать Империю: родился заново этот эльфийский Талмор, смута в наших землях, мятежники совсем рядом...
Что же скажут другие? - тихий и спокойный, но строгий голос Грандмастера донёсся до каждого из сидящих за большим овальным столом.
- Будущее империи против будущего нашего ордена, братья. Что выберете вы? - пояснил собравшимся капитан Стефан, и в этот момент его голос сделался особенно трагичным, словно тот выступал на сцене перед семьей самого Септима.
- Не забывайте, что наши шпионы также сообщили о некоем Лиандре Септиме. - сказал Арктурус. - Возможно, стоит проверить его и если он драконорождённый, то пойти за ним, слушать его приказания. Мы ведь искали и ищем их со времён жертвы Мартина Септима.
- Да брось! Неужели ты думаешь, что этот полукровка?..
Старый Арктурус посмотрел особым выражением на Стефана, которое капитан мог прочесть, в отличие от более молодых Клинков: "Я просто не хочу резни и нашего исчезновения"
- Повелитель облаков и Брума всегда были тесно связаны. Мы всегда были в хороших отношениях с графиней Карвейн. Она не оставила нас в трудный час. И мы не должны, - решил наконец вмешаться Сайрус.
- Тем более, что если город возьмут, то мы будем отрезаны, и неизвестно, когда этот Элдарион решит, что от нас тоже надо избавиться, как от пережитка Империи, - добавил Феррум.
- Можно скромному коту сказать? Этот кот считает, что все Клинки пожалеют, если не вступятся за Бр-руму, - поднял голос гость из Эльсвейра, сидевший на стуле в углу агент по имени Дж'Марр: - судите сами: если Бруму возьмут мятежники, Клинкам придётся сидеть и прятаться в кр-репости, как маленьким мышам, надеясь, что их не заметят, либо бежать в холодный Скайр-рим под защиту нор-рдов. А если не возьмут, то все посмеются над Клинками, сидевшим в кр-репости, пока по их соседству бр-рали славный гор-род. Дж'Марр ещё в Эльсвейр-ре принял правило никогда не пр-ринимать р-решение не жалеть ни об одном своём поступке.
Хаджит оскалил зубы:
- Если Клинки боятся за своих людей и за свой орден, как маленькие мыши, то это их пр-раво. Но Дж'Марр пр-редлагает если не всем Клинкам, так тем, кто достаточно крепок, чтобы держать оружие, - разумеется, это был скрытый выпад в сторону более старых Клинков, и, заметив лёгкую досаду на лице Стефана, кот только сильнее растянулся в улыбке, - хор-рошо приготовиться к битве, чтобы не пожалеть о своём р-решении. Дж'Марр согласен! Далеко не все Клинки великие воины, глупо слать шпиона в уже развязавшуюся битву, но и тут они могут пр-ригодиться: пусть р-разведают обстановку, узнают р-расположение войск, чтобы Клинки не впрыгнули в битву, как слепые котята в воду.
Потом он скрестил руки и откинулся на спинку стула:
- Дж'Марр закончил.
- Тогда решено! Собирайтесь... Снова пришло время для открытых действий. - тихо произнёс Джоффри, но все его услышали и поняли.
Вскоре после этого, оплот Клинков активизировался: доспехи начищены, катаны заточены, стрелы и пайки розданы. За сравнительно короткое время более половины членов фракции выстроились на плацу Храма Повелителя Облаков, уже готовые выдвинуться в путь.

Сообщение отредактировал Prisoner-Boratino: 10 апреля 2015 - 16:25

[Prisoner-Boratino]

Брума. Сражение. 28 число. День-ночь

 

Винкирмо не спал вторые сутки, что не удивительно для уже немолодого эльфа. Старому альтмеру повезло, он попал в Бруму незадолго до особого положения. Хотя не так уж и повезло, ведь город стоял на ушах и теперь все дотошно проверялись, к счастью старые знакомые помогли проникнуть, не зная о том, что сделали добрую услугу талморцу - как всегда, связи выручали старика, который много путешествовал когда-то.
"Похоже на ярмарку" - усмехнулся талморец.
Буквально на глазах город укрепляли в различных местах, кипела работа: готовили вязкое масло, распределяли стрелы. Люди сновали повсюду, даже какой-то нищий вдруг записался в добровольцы, думая, что его слабое тело поможет ему выжить в предстоящем сражении - ну, хоть поест перед смертью.
Вдруг эльф задумался о себе, сидя на скамейке возле дома одного норда. С чего ему вздумалось на старости лет идти в талморцы, и не в руководители, а в разведчики в услужении у молодого кота? Наверное, снова хотел увидеть горы, равнины и.. снег. Может, это всего-лишь старческий маразм?
Заклятие "Вьючный Мул" перестало действовать: прожитые годы навалились на него. Правда, Винкирмо сделал жест рукой и что-то пробормотал - снова наступило облегчение. Он взглянул на бурную деятельность и стал терпеливо ждать, что не было проблемой для старика.
Сейдро поднялся на стену: здесь было поспокойней. Ему требовалось обдумать случившееся. Николас не был для него действительно хорошим и близким другом, но убивать даже незнакомого человека бывает крайне тяжело, не говоря уже о том, с кем ты прошел немаленькую такую передрягу. Имперец облокотился на каменный зубец. "С другой стороны, я не убивал его. Он был уже мертв. Подчинен отвратительному личу. Я освободил его... Зачем он только влез во все это?" Ветеран обвел глазами простор перед собой и увидел движущиеся с востока строй легионеров.
- Ну наконец-то.
Отряд подошел к воротам. Офицер, шедший во главе, заговорил.
- Приказом генерала Флауса, гарнизон "Восточное ущелье" прибыл для защиты города. Открывайте ворота.- голос его звучал холодно и был, казалось, напрочь лишен интонации. Ворота открыли, и Сейдро спустился, чтобы поприветствовать прибывших.
- Центурион Сейдро Веллиндус.- он ударил себя кулаком в грудь,- Рад видеть вас.
- Лиго. Центурион Лиго.- ответил командир пехотинцев, поворачиваясь к Сейдро лицом,- Да. Помощь вам точно нужна. Мы видели войска Элдариона. Около сотни. Лагерь возле озера Арриус.
- Но, мы думали, они придут с севера.
- Вы меня слышали, Веллиндус. Я не знаю, что происходит на севере, но восток опасен. И я не оставлю его без присмотра. Лучники, на стену!- скомандовал он и пошел дальше. Ворота тяжело хлопнули за его спиной.
Во время всего разговора, хоть и был он крайне коротким, старик чувствовал себя неуютно. Что-то странное было в этом центурионе. Его лишенный эмоций голос, изуродованное шрамами и ожогами лицо. И его глаза. Сейдро больше всего пугали его глаза. Глаза беспринципного человека. Глаза убийцы.
Клинки появились в славном городе Брума, кипящем рабочей деятельностью. Люди грелись возле уличных жаровен.
"Везде снег, как и всегда. Может, это мой последний бой", - подумал Джоффри.
Переговорив с Толганом, управителем замка Брумы, а также с капитаном городской стражи Бурдом об общей ситуации и о докладе агентов фракции, Грандмастер предложил слияние войск, как в старые времена - как в битве у Великих Врат более десяти лет назад. Все пришли к согласию, и Клинки рассредоточились по разным местам города. Джоффри, вместе с Бурдом, продолжил прорабатывать возможные варианты и постарался распланировать и учесть всё: укрепления, оружие, подвоз припасов и дерева для квартальных жаровен, чтобы не замёрзнуть. Также плохая горная погода могла помочь защитникам города в предстоящем сражении. В общем, настроение жителей улучшилось и появилось больше поводов для надежды и решительных действий.
Волшебники Синода передвигались быстро, хотя и не мгновенно, как они привыкли. Вследствие значительного превышения максимального недельного порога трафика транспортная сеть Синода была катастрофически перегружена, и магам пришлось топать на своих двоих. Впрочем, понятие "своих двоих" у волшебников всегда отличалось от аналогичного понятия у простых смертных (то есть, всех остальных). Весь немаленький отряд Синода нёсся над снежными равнинами словно бы на гоночных снегоходах (как, возможно, сказали бы жители иных миров), вздымая снежные вихри и оставляя за собой целые снеговые облака. Маломощное заклятье Хождения по Суше, составленное из элементов заклятий Левитации и Хождения по Воде, позволяло колдунам с огромной скоростью нестись буквально в нескольких дюймах над кромкой снега. Разумеется, конечные завихрения радостно и беспощадно взрывали эту кромку, выбрасывая в воздух тонны снега. Красные мантии и бороды всех оттенков развевались на ветру.
- Подкрепление прибыло! Открывайте живее, нам нужны брумские сосиски и мёд! - Бакингхорс лихо затормозил около ворот и взмахнул рукой. - Надеюсь, мы не опоздали? Опять...
Волшебники стремительно влетали в ворота, не спеша расставаться с движущими заклятьями, похоже, многим из них поездка очень понравилась, и теперь они выписывали различные фигуры на городской площади, ожидая распоряжений.
- Ну, парни, хватит дурачится! Нас ждёт дело! - Бакингхорс завернул лихую восьмерку и остановился в центре площади. - Глуми, формируй фигуру из трёх... Нет, из пяти. Ты будешь нашими глазами. Профессор Форвардс на вас, да-да, щиты, возьмите пятерых. Глуми, обеспечишь профессора проекцией? Отлично! Остальные ко мне, пора заняться настоящим Волшебством!
Маги достали транспортиры и астролябии и принялись деловито ругаться и спорить. Бакингхорс заозирался в поисках штаба. А штабом был маленький тент во дворе замка, в котором вокруг столика с картой города толкались все пятеро: капитаны Бурд и Сенарел, Сейдро, центурион Лиго, и Джоффри.
- Мы с лейтенантом прикроем северный вход, куда своих кавалеристов я уже перевел по пожеланию господина Лиго, который, в свою очередь, займется восточными.- излагал свой план Сейдро.
- Это будет наиболее предусмотрительно.- вновь зазвучал безжизненный голос имперца.
- Да, пожалуй. Капитан Бурд, грандмастер, вас я бы попросил остаться в центре города. Как только с одной из сторон понадобится помощь- вы вступите. Капитан Сенарел?
- На мне замок, если враг пробьется внутрь.
- Верно. Возражения имеются?
Капитан городской стражи молча с согласием кивнул.
- Пусть так! - произнёс Джоффри. - Но если враги окажутся тактически смышлёнее, то придётся пересмотреть план походу дела и вмешаться.
На севере, там, где устремляет в холодное небо свои остроконечные крыши Храм Повелителя Облаков, началось подозрительное движение. На опушке еще не одевшегося в листву леса почти сливающиеся с голыми стволами деревьев люди в доспехах оттенков от светло-бежевого до цвета коры Хист в отдаленно напоминающем боевой порядке показались люди, которые быстрым маршем приближались к городским стенам. Последние из них кнутом подхлестывали старых кляч, тащивших за своими худыми спинами и облезлыми хвостами одну-единственную катапульту. Средней тяжести орудие на колесах достигало высоты в три человеческих рост. На задней оси его важно, словно им доверили особо ценный груз, восседали двое тупых на вид нордов. Кроме того, еще один конь волок по земле ствол молодого дуба, к которому с разных сторон были наскоро приколочены кривые ручки.
На расстоянии четырех полетов стрелы, на середине пути от ворот Брумы до остатков Великих Врат Обливиона, отряд остановился. Началось перестроение. Шестеро тощих воинов, на спинах которых висели широкие и длинные овальные щиты, отошли к центру и выдвинулись немного вперед. Двое магов и еще столько же пехотинцев, также со щитами, встали симметрично с обеих сторон от них. Туда же подкатили импровизированный таран. Во фланги маленького войска отправились лучники в кольчужной броне. В арьергарде расположились остатки пехоты, мечники и копейщики, которых сопровождали другие маги. Их целью было защищать отряд от вражеских стрел и заклинаний и прикрывать спутников во время наступления.
- Помните приказ командира: лишние потери нам не нужны, так что без геройства, ребята, - разнесся над равниной клич Дларо Сарраса, которому сам Элдарион доверил вести в бой этих людей. Верный своему слову и генералу, данмер собирался в точности исполнить данные ему указания. Войско медленно тронулось вперед.
Талморец взвесил все "за" и "против". Разобрав у себя в голове все сведения, он решил действовать. Винкирмо ушёл из Брумы, пока это было возможно. События набирали обороты и всё происходящее не было приоритетной целью, или даже второстепенной.
"Необходимо воспользоваться этим шансом, который так ловко подвернулся мне" - думал старый альтмер. - "Элдариона здесь не поймать, да и не нужно. Я его знаю - он может расправиться с половиной из нашей группы в одиночку. Но сейчас настало время хватать аргонианок - удачу и успех - за их крокодильи хвосты. Мне даже жаль, что Клинки так сглупили".
- Сейдро! Сейдро!- военный совет был прерван криком быстро приближавшегося к штабу босмера, - Они идут! С севера, как и говорили, - ветеран многозначительно глянул на Лиго, но тот лишь хищно прищурился в ответ.
- Хм, похоже, началось. По местам, господа!- сказал имперец и трусцой побежал вслед за Гвилором к северным воротам. На стене их уже ждал лейтенант.
- Что тут у нас?
- Пехота, сэр. Не думаю, что с ними будут проблемы.
- Нельзя недооценивать противника, Кариус. Никогда. Видите катапульту?
- Ты имеешь в виду ту старую развалюху?- вставил лесной эльф.
- Да, именно ее.
- Неужели ты думаешь, что она на что-то способна?
Заскрипели пружины, застучал механизм, и рычаг катапульты резко крутанулся, вышвыривая тяжелый каменный блок в сторону городской стены. Описав в воздухе дугу, глыба приземлилась в паре десятков шагов от основания укрепления, невысоко отскочила от земли и еще немного прокатилась.
- Катапульту подкатить! Заряжай! - скомандовал предводитель отряда, пока инженеры настраивали орудие заново, а маги с помощью телекинеза поднимали новый снаряд.
- Ну видишь, я же говорил!
- Лучники, приготовиться!- скомандовал Сейдро и, обнажив клеймор, поднял его над головой.
Снова щелчки, скрип, гул разрезающего воздушную массу камня, а затем шум и треск. Со второй попытки атакующие смогли поразить цель. Посыпались вниз обломки некогда мощного защитного сооружения, поднялось облако густой серой пыли, и в дюжине метров от северных ворот образовалась брешь, достаточно большая, чтобы двое широкоплечих мужчин могли пройти в нее, держась за руки.
- Вперед, ребята, - раздался клич командующего, и отряд бросился в проем, стремясь прорваться в город.
Удар сотряс всю стену и камни буквально стали уходить из под ног защитников, увлекая их за собой вниз. Воздух наполнился людскими криками.
- Ладно, я беру свои слова назад.- пролепетал рыцарь, глядя на пролом и приближающихся врагов.
- Огонь!- рявкнул старик,- Стрелять по готовности! Гвилор, за мной!- он ринулся к статкам лестницы и, то и дело рискуя расшибить себе голову, с диким грохотом скатился на землю, - Пехоту во фронт! Кавалерия - в тыл! Ближе к пролому, встретим их грудью!
Силы стражников и ополченцев пришли в движение, стягиваясь к дыре в укреплениях. Среди прочих здесь был и Торке, второй рыцарь Девяти, оставленный Веллиндусом у северных ворот и теперь уверенно занявший место в первом ряду вместе с командиром.
- Готов?
- Да.- бретонец был, как всегда сосредоточен и немногословен.
- Тогда покажем им, что умеем.
И такая возможность тут же представилась- в проеме показались первые противники. Сейдро сделал широкий выпад и рубанул бандита снизу вверх, высвобождая брызги крови, затем оттолкнул бесчувственное тело и ударил второго наискосок, разваливая железный нагрудник. Тут подоспел третий, уже занесший свой двуручник для удара, но ветеран ловко заблокировал его и пронзил соперника в живот. "Влево. Блок. Удар. Уклон. Раз-два. О-ох, это было близко. Удар. Выпад. Укол. Назад."- думал он про себя, продолжая уничтожать врагов и измазываться в крови. Торке же стоял, как вкопанный, уперев щит в землю и не собираясь уступать ни фута повстанцам. Вообразив себя живым бастионом, он подпускал их поближе, а затем нейтрализовывал одним точным ударом копья. Но как ни старались эти двое, защитников потихоньку оттесняли все дальше от бреши и они несли потери, хоть и несоизмеримые с потерями атакующих, тела которых все громоздились одно на другое, затрудняя движение следующих. А останавливаться было нельзя, ибо лучники под командой лейтенанта Рунеллиуса продолжали исправно тратить свой боезапас. Все же исход боя за северные ворота был уже предрешен. Заталкивая мятежников обратно в пролом за пределы города, силы законной власти начинали контрнаступление.
В то время как северный отряд армии Элдариона приступил к атаке на город, с востока появился еще один. Сделав круг по дороге так, чтобы их не было видно из города, силы повстанцев соединились с маленькими разведывательными группами у скалы Когтя Дракона. Для обороняющихся появление новых врагов не стало неожиданностью, ведь легионеры рассказали о том, что и с этой стороны нужно ожидать прихода противников. Однако то были другие люди, и поэтому у Элдариона еще оставался один козырь в рукаве, причем козырь весомый.
Новый отряд был гораздо многочисленнее предыдущего и двигался спокойнее, уверенней, стройными рядами. Почти на всех воинах были закрытые шлемы, и лишь командиры взводов и редкие зверолюди, которым необычная форма черепа не позволяла носить их, были с непокрытыми головами. Это было частью плана альтмера. По его мнению, осажденным не стоило видеть страх, усталость или нерешительность, если они вдруг возникнут, на лицах его людей.
Сам чародей находился в авангарде вместе с Гро'Моканом, Эранором и Бресаллиной, босмеркой, которая отвечала за действия лучников. Все детали грядущей битвы были оговорены еще на вчерашней стоянке, но появление данмера, которому удалось сбежать из города, могло внести свои коррективы.
- Какая часть стены, говоришь, хуже всего укреплена? - повторил свой вопрос Элдарион, обращаясь к темному эльфу.
Эранор попытался вспомнить всех стражников и прочую защиту города, после нескольких секунд раздумий данмер ответил:
- Я не уверен, но кажется, самая уязвимая часть стены это юго-восточная.
- В скольких метрах от ворот? - решил уточнить полученную информацию альтмер.
Эранор внимательно воспроизвел в своей памяти Бруму и ответил:
- Приблизительно в метрах пятнадцати, там, где начинаются городские улицы.
Альтмер повернулся к стенам города, прищурился, взвешивая в голове полученные данные, и сбросил походный плащ. Взорам его пораженных союзников, а также защитников города, которые могли видеть его с вершины укреплений, открылось боевое одеяние мага. Огненно-красная мантия словно пылала, сияя и мерцая слабым волшебным пламенем. Тускло светились эбонитовые наплечники с выгравированными на них мало кому из живущих понятными символами и рунами. Пояс из эбонитовых же пластин охватывал его талию, а встроенные в него светло-голубые велкиндские камни таинственно блестели, источая загадочный свет. Каждый из них был также расписан айлейдскими знаками, причем у всех камней они располагались в новом, отличном от предыдущего месте. Венчал конструкцию великий камень душ, украшавший бляху. На левом боку мера в ножнах висел длинный меч из метеоритного железа, оружие последнего короля древних эльфов. Несмотря на мощь клинка, Элдарион берег его от сражений, пуская в ход лишь в случае крайней нужды. Сейчас же в его руках был посох из черного дерева, который словно овивала своими кольцами деревянная же змея, а открытая пасть ее служила набалдашником.
- Это ж надо было так вырядиться… - смущённо прошептал Эдгар, шокированный парадным костюмом Элдариона. – Подобную помпезность себе даже маги Синода не позволяют…
Репортёр так и не рискнул вернуться в столицу, где его уже могли ожидать имперские дознаватели, а посему остался с Эраносом, который, впоследствии, направил его прямиком к лидеру мятежников. Теперь же он вяло плёлся в конце воинства смутьяна, намереваясь при первой же удобной возможности похитить чьего-нибудь коня и рвануть в родной Хай Рок. Принимать участие в битве за Бруму у паренька не было ни малейшего желания, однако, новые товарищи выделили ему комплект меховой брони, которая, в лучшем случае, могла защитить бедолагу от холода и короткий клинок, коим он был способен порубить разве что кочан капусты. Впрочем, в глубине души Эдгар всё ещё надеялся, что сможет пережить эту бойню и даже подготовить эксклюзивный материал, который впоследствии станет настоящей сенсацией.
Армия двинулась вперед за своим командиром. На расстоянии полета стрелы до ворот, альтмер зажмурился, сосредоточенно наморщив лоб. Два из камней, расположенных на поясе в той части, которая проходила по пояснице, загорелись ярче остальных. Маг был готов к применению чар.
- Эй ты, чудила! – обратился к Элдариону стоящий на городской стене Арчибальд, молодой Клинок, так отчаянно рвавшийся в бой. – Твоя ничтожная армия обречена на провал, проваливай, пока можешь, иначе на собственной шкуре ощутишь гнев Империи! – бретонец зарядил арбалет и навёл его на лидера мятежников. - Впрочем, нет, позволить тебе уйти – непозволительная роскошь.
Болт со свистом рассёк воздух, устремляясь прямо в сердце альтмера, однако… чародей резко вытянул вперед левую руку и расслабил кулак: из полуоткрытой, словно цветок тюльпана, ладони вырвалась, расширяясь, струя пламени. Воздух раскалился до невероятной температуры, и через мгновение к ногам Элдариона упал маленький сгусток раскаленного метала, яростно шипящего от соприкосновения с влажной землей. Альтмер опустил руку и довольно ухмыльнулся. Этот бой поможет ему выплеснуть накопившиеся за долгое время ярость, силу и ненависть.
Когда битва началась, Эдгар первым делом попытался укрыться, наложив на себя заклятье невидимости, однако, один из дежуривших на стенах магов обнаружил его, и, приняв за лазутчика, намеревающегося тайком проникнуть в город, выпустил сноп ледяных осколков. Получив сильнейшие повреждения, репортёр повалился на колени и пополз прочь; на помощь ему пришёл скачущий верхом лучник, впрочем, напрасно – вскоре, тот и сам пал жертвой чародея, а конь, лишившись седока, взбесился, и, не желая принимать нового, лягнул многострадального журналиста в грудь, отчего тот лишился сознания и ничком повалился в снег.
Тем временем на восточной стене Брумы началось оживление: это маги Синода, обнаружившие приближение нового отряда мятежников (а в том, что это были мятежники, ни у кого на стене сомнений не было) с востока, в экстренном порядке взяли на себя командование этой частью стены. Лучники начали слать лавины стрел в сторону подходившей армии, в то время как позади них ходили туда-сюда, читая заклятья, маги в красных, бордовых, вишнёвых, пурпурных и розоватых мантиях. Ни одна из них не была так изумительна, как одеяние Элдариона или одежды Бакингхорса, но все они блистали не только вычурной вышивкой, но и проблесками чар, скрытых внутри самой ткани. Но на этом участке стены самая изумительная мантия была у очень, очень толстого имперца: в золотистых завитушках на полах сверкали огоньки всех цветов радуги, по блестящему поясу с золотыми кольцами прыгали искорки, а зачарованный золотой шарик на месте глаза блестел прямо-таки безмерно... За что Гарро Ивристиса и прозвали "Златоглаз". И голос у него был соответствующий его телосложению и статусу (выше был только Бакингхорс), и как будто раскаты грома проносилась его надменная ругань:
- Адские горны Меруна Дагона! Где алхимики, когда они так нужны?! Зелья сюда! Так вот, товарищи, если мы хотим одолеть Элдариона одним залпом, нам нужно вложить в этот залп всё, что мы можем! Дайте ему подойти поближе, раззадориться и расслабиться, а потом бейте изо всех сил! Слыхали, так мои кузены, Маджесто из Коррола, свергли изменника де Лавальера!
- Нет, не слышали, сэр. Мне казалось, свергли изменника легионеры, - удивился кто-то из магов помоложе, и Златоглаз отрубил:
- Серные печи Молаг Бала! Тайтус, на твоих глазах творится история, а ты даже газеты не читаешь! Потому у Элдариона столько сторонников - всякая необученная деревенщина думает, что сражается за какую-то дополнительную свободу, которую для них этот гад олицетворяет, но мы, образованные маги Синода, знаем, что всё совсем не так, верно?! А теперь... Все готовы?
- Нет, мессир, я ещё зелье не получил!
- А я амулетик не приготовил!
- Щит на меня, щит на меня наложите!
Златоглаз в сердцах сплюнул:
- Тьфу! Вы так никогда не приготовитесь! Всё, секунд пять даю времени, а потом начинаем! Лучники, после того, как прочитают свой стих восемь разных магов, вы отходите назад и даёте место магам! Р-раз! Два-а! Тр-ри! Ну же, ну же! Собрались! Четыр-ре! Пя-ять! Руку в руку, и вперёд!
Маги за лучниками сцепили руки и образовали стену из красных мантий. Невероятно узкий альтмер далеко слева начал громко и торопливо читать:
- Алитер се кустодире валеат - ид еним нон вис, нон ут битант, ет куод тиби нон пласет!
В воздухе пронеслась едва заметная волна силы, и вслед за ним, получив эстафету, начал читать орсимер в капюшоне:
- Ситерримум кум эулит ме рефригаве эксплисекс либрерунт!
Вторая волна, чуть сильнее; дальше начал читать данмер с повязкой на лбу:
- Амикум эт бонам консциентиам дорменс ид вита масса.
Третья волна смахнула снежинки с мантий магов, а потом... Вернулась назад. Волшебники создавали колебания, и вот уже начал читать не в меру рослый босмер:
- Имитассимус обдурус иллуд туницерриум се гасератис, ад лаборемус децентерис!
Четвёртая волна уже заставила пошевельнуться снег на земле под стеной, и продолжил уже норд с длинной бородой, и его голос, будто бы Ту'ум, прогремел над полем боя:
- Пробес куос латиус сермус, математикас аекит!
Следующим читал тучный редгард с густыми бровями:
- Каеде сум игновемус ту сонуерас омум ланататрицес!
- Мортем омнибус лонге экстендентем! - подхватил аргонианин, и вслед за ним произнёс хаджит:
- Си тиби видетур куод сакраментум эррас!
Эта волна заставила пошатнуться тех из лучников, которые стояли на ногах менее крепко... А маги всё продолжали, и колебания, одно за другим, начали напоминать дыхание огромного чудовища. Элдарион мог наблюдать, что за спинами магов собрался плотный сгусток сжатого воздуха... А тем временем за хаджитом подхватил бретонец, и следующий вдох заставил капюшоны магов слететь из-за резкого порыва ветра:
- Потентия кресцит экспоненталли поссум адиуваре!
Лучники благоразумно отступили за спины колдунов, и, наконец, открыл рот сам Златоглаз, и его голос перекрыл рёв зажигавшегося за его спиной воздуха:
- Сфаера игнис драко виртутем даре ме!
Последний выдох несуществующей твари было трудно описать: шар воздуха, сжатый до предела, резко лопнул в направлении мятежников, и наружу высвободилась настоящая буря - огненная буря. Будто выдох дракона, с рёвом огненная волна опустилась на землю под стеной и прокатилась по полю в направлении Элдариона и его армии... А Золотой глаз, наблюдая за происходящим, торжествующе поднял палец с золотым перстнем вверх и заявил своим подопечным, судорожно пившим зелья, чтобы восстановить утраченные во время чтения силы:
- Теперь судьба этого отряда предрешена - они сгорят заживо! Моё заклятье, "Драконий огонь Ивристиса", не имеет равных, жаль только, что ни один живой человек не может в одиночку прочесть чары такого уровня! Ну что же…
Тут его лицо перекосило:
Два камня, прежде светившиеся на поясе альтмера, вспыхнули так ярко, что стоящие позади своего командира воины вынуждены были зажмуриться. За доли секунды вокруг эльфа образовалось плотное кольцо чистой магической энергии, которое, казалось, искажает пространство вокруг заклинателя. Спустя еще несколько мгновений круг сильно расширился занимая уже довольно большую площадь, но вместе с тем становясь бледнее и теряя форму.
Волна огня накатила на эту защиту, ревущая, выжигающая траву, высушивающая землю, испаряя снег в окрестности десятков метров. На некоторое время армия повстанцев попросту исчезла из виду, заслоненная этой стеной пламени. Раздался треск и звон, словно кто-то наступил железной подошвой сапога на тонкое стекло. Это распадался и рушился магический щит, не способный более противостоять ревущей стихии. Однако в этом уже не было нужды. Чары рассеялись, и взорам защитников городских стен открылась выжженная дотла равнина и обугленные деревья на периферии поля боя. На нем, немного потерявшие стройность рядов, стояли отряды повстанцев. Однако не все смогли пережить эту атаку. На обоих флангах, там, до куда не достало заклинание Элдариона, лежали недвижимые, до ужаса обезображенные тела в превратившихся в уродливые покореженные куски железа доспехи. Никто не кричал, не стонал. Колдовской огонь не дал им никакого шанса выжить. Над людьми навис страх, парализующий, давящий. Сам Элдарион опустился на одно колено, тяжело дыша и вытирая выступивший на лбу пот. Оба камня велкинд тонкими струйками пыли осыпались на землю.
- Да... Да как он посмел?! КАК ОН ПОСМЕЛ ПЕРЕЖИТЬ САМОЕ РАЗРУШИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЯТЬЕ В МИРЕ?! - завопил Гарро, не веря своим глазам, а потом с криком отчаяния выдрал клок волос из виска...
Альтмер поднялся на ноги и повернулся к своим подчиненным. Лицо его светилось решимостью:
- На второй такой трюк их сил уже не хватит, - успокоил он людей. - Теперь наша очередь.
Еще один из велкиндских камней загорелся на его поясе, передавая владельцу свою энергию. Чародей развел свободную руку и посох в разные стороны, рисуя ими круг. Затем, не прерывая движений, скрестил кисти, снова разлучил их и очертил еще один, уже меньший. Так, одну за другой, маг вывел в воздухе четыре окружности. После этого он плавно отвел назад посох, в то время как левая кисть его была вытянута на максимальное расстояние от тела. В открытой ладони весело запрыгали из стороны в сторону искорки, собираясь в единый поток, который разрастался и устремлялся ввысь. Наконец он резко выбросил руку с оружием вперед, в нарисованные невидимые кольца, словно протыкая воздух.
Огромное количество энергии вырвалось из зачарованного предмета, сначала широкой волной, но постепенно сужаясь, ускоряясь, становясь мощнее. Проходя мимо левой руки альтмера, чары преобразовались. Это уже была молния, которую едва можно было уловить человеческим глазом. Весь процесс занял несколько мгновений, и вот уже могучее заклинание с неимоверной скоростью устремилось к городской стене.
Раздался грохот удара, затем клокочущий шум осыпающихся и разлетающихся во все стороны камней. В воздух поднялась тонкая струйка дыма с того места, куда ударил разряд. Теперь там не было ничего. Защитников Брумы, которые находились недалеко от эпицентра, раскидало во всех направлениях. Многих придавило обломками прежде почти неприступного сооружения, теперь оголившего достаточно широкий для наступающей армии проход. Войско устремилось внутрь.
На пути к стенам мятежников начали осыпать стрелами лучники, но даже беспрерывный град снарядов не мог остановить ревущую толпу. Маги, истощенные после "Драконьего огня", ретировались... Правда, Златоглаза никто не видел, да никто и не искал.
- Удерживать позиции! Завалите дыру в стене не камнями, так мясом! - проорал командир подоспевшего отряда ополченцев, устремившегося к образовавшейся бреши, стоило только пыли улечься на землю. Навстречу войску Элдариона выбежали рядовые жители Брумы: вон там тучный садовник в нагруднике деда и с щитом дяди принимает на себя удар первого достигнувшего бреши воителя, огромного редгарда с пугающих размеров топором, вон дедулька-переплётчик с изрядным трудом размахивает булавой его отца, вот пацан, у которого едва усы пробились, падает, поверженный ударом копья наступающего громилы-орка... Но ополчение держалось, держалось целых десять секунд, и в это время лучники осыпали наступавших мятежников выстрелами практически в упор.

- Помогите! Помогите!
Командир отряда, подняв щит, посмотрел под ноги и увидел, что наступил на руку в красном шёлковом рукаве, руку какого-то волшебника с кровоточившим виском. Другую часть его тела придавило булыжниками, а ног так и вообще не было: видимо, оторвало взрывом. Рослый рыжий норд сошёл с руки волшебника, но не помог ему: срок, отведенный бедняге, исчислялся уже не часами, а минутами.
- Прочь с дороги! Легион идёт!
На помощь ополчению подоспел небольшой отряд легионеров, и жители города отступили на несколько метров, уступая позицию тренированным воинам, и вот две волны машин убийств столкнулись меж собой: преступники и повстанцы сражались против стражей порядка и солдат. Повсюду был слышен только звон мечей...
- Жмём, ребята, жмём! Поливаем их стрелами!
- Не сбавлять темпы!
- За Бруму!!!
Защитники уже начали одолевать поток наступавших мятежников и оттеснять их назад за пределы города, как меж бравых лучников на стене промелькнула одинокая фигура в драном полушубке с ящиком в руках... И бросила его содержимое на землю. Из ниоткуда появился огромный всполох огня, который с жутким грохотом и треском поглотил сразу десяток сторонников Империи, а ударная волна сбила с ног ещё несколько десятков. Стена, покрывшись глубокими трещинами, продолжила разваливаться, и там, где раньше была дыра шириной в двух человек, через несколько секунд уже зияла пропасть шириной в шестерых...
- Обливион, что это было?! - крикнул один из уцелевших стрелков со стены.
- Гархад, Гархад! Мать твою, Гархада убили! - крикнул один из уцелевших ополченцев, указывая на труп командира отряда.
- Да наших много положило! Что происходит?!
- Кто это сделал?
- Небось кто-то из мятежников! Кто-нибудь, видите мага?!
- Лучники, стена нестабильна! Отступаем!
Стрелки убрали луки и побежали прочь от места боя, и между двумя из них произошёл такой разговор:
- Слушай... Там ведь какой-то парнишка в мантии бегал. Ты его не видел?
- Да, он после взрыва куда-то сбежал. В воздухе растворился.
- Скамповы маги, ни в чём не положиться... Нам бы он пригодился!
Но этот взрыв переломил весь ход боя: там, где едва начали наступать защитники, теперь сметали людей воодушевившиеся мятежники. Защитники города, скрипя зубами, начали медленно, но верно сдавать свои позиции.
Вот уже последний из атакующих, сумевших прорваться на ту сторону стены мешком бухнулся на землю, и отступление повстанцев становилось все более и более резвым. Но командира Дларо Сарраса это явно не устраивало. Решив вдохновить остальных собственным примером, он яростно рванулся вперед и налетел на Торке. Меч тяжело ударил по щиту бретонца, заставив того немного пригнуться, потом еще удар, еще и еще. Но "живой бастион" был стоек и удачно блокировал все атаки противника, что, пожалуй, лишь раззадоривало эльфа. Это видел Сейдро, но никак не мог помочь товарищу из-за разделявших их клина агрессоров. И Торке все понимал, рассчитывая лишь на собственные силы. Он аккуратно выверил момент для удара и замахнулся копьем, но Саррас оказался ловчее и ухватился за древко, сразу резко потянув его на себя и перебив мечом. Такого напора уроженец Хай Рока не ждал. На долю секунды он задумался, что же делать дальше и оппонент не преминул этим воспользоваться. Стальное лезвие пробило толстую кольчугу и глубоко порезало бедро Торке, он завалился на бок и вновь закрылся щитом. Тут бы все и решилось, если бы не подоспевший Гвилор, накинувшийся на данмера и принявшийся рубить его самыми невообразимыми приемами. Но Дларо и тут не хотел уступать: уйдя вбок он вложил всю силу в удар сверху вниз, который был заблокирован сложенными крест-накрест клинками Гвилора... И оба замерли- силы оказались равны. Меры тяжело дышали и надували щеки, но ни один не мог преодолеть сопротивление. Босмер прищурился и уставился в алые глаза соперника, чувсвуя, что вот-вот выдохнется и прикидывая, сколько же сил осталось у него. Неожиданно лицо Сарраса перекосилось и те самые глаза бешенно завращались, он бесшумно ослабил натиск и опустился на колени а затем упал лицом вниз. Из его спины торчал обломок копья, а сзади стоял второй рыцарь.
- Гнать их!- разнесся по рядам крик Веллиндуса и в последнем порыве защитники принялись преследовать уже откровенно убегавших сторонников Элдариона,- Торке! Ты как?
- Жить буду! Закончи дело!
- Сделаю! Гвилор, тащи его в лазарет!
- Понял!
Раздался грохот. И Сейдро отлично понял, что это было. Вторая стена тоже не выдержала.
- Проклятье! – отбросив арбалет, Арчибальд извлёк акавирскую катану, покоившуюся до сего момента в ножнах на поясе и указал пальцем на Элдариона. - Пусть даже ценой собственной жизни, но я убью тебя, выродок! Во Славу Империи!
Обхватив рукоятку обеими ладонями, Хоукфорд бросился к лидеру мятежников, петляя и размахивая сверкающим лезвием. То тут, то там вставшие на его пути противники валились на землю, окрашивая снег собственной кровью; казалось бы, ничто не способно остановить пылкого Клинка, вознамерившегося закончить восстание здесь и сейчас, одним единственным ударом. Стрелы, пущенные в него со всех сторон, отскакивали от пластинчатого доспеха, а вражеские чары, вызывающие нестерпимую боль, лишь раззадоривали вояку. Наконец, Арчибальд оказался лицом к лицу со своей целью, и, резко крутанувшись, сделал выпад, но и в этот раз ему не суждено было поразить могущественного чародея.
Сверкнули россыпью красные и желтые искры, и лезвие глубоко увязло в плоти призванного из Забвения кланфира. Взревев, даэдра начал брыкаться и царапать себя лапами в попытках избавиться от причиняющего страдания предмета, загоняя его тем самым еще глубже. Через пару мгновений зверь испарился все в тех же всполохах пламени, но именно этого времени и хватило чародею, чтобы решить исход поединка. Мощное заклинание телекинеза отшвырнуло замешкавшегося нападавшего на несколько метров, к стене одного из домов. Глухой стук - и защитник империи без сознания грохнулся оземь. А маг, даже не посмотрев в его сторону, продолжил вести свой отряд вперед, на врага.
Бой шел уже на улицах города. Каждый сантиметр земли, орошаемый кровью сражающихся обеих сторон, яростно защищали или же, наоборот, старались захватить любой ценой. Звенели мечи, гремели взрывы магических залпов, разрушаемых о колдовские щиты, кричали раненые, корчась в муках на земле.
В один момент, когда горожане с новыми силами бросились в атаку, тесня повстанцев к воротам, и уже могло показаться, что битва скоро может закончиться, произошло неожиданное. С криками "За Элдариона!" в спину страже и легиону ударили... жители города во главе с Фьотрейдом. Сам кузнец в железной кирасе, смешно перебирая пухлыми ножками, возглавил нападение. В его умелых руках стальная булава обрушивалась на головы не ожидавших такой подлости стражников в желтой броне.
Руфус как будто очнулся ото сна:
- А? Что? Взрыв? Где взрыв?
- Ты что, не слышал? Это Элдарион стену сломал! Как карточный домик! Пошли, там мы нужнее! - крикнул ополченец и побежал с топором наперевес к восточным воротам, а норд поднял забрало своего шлема в виде медвеля и вытер лоб:
- Мятежники стену прорвали?! Восемь и Один, что же творится в Сиродииле!
Карвейн, правда, тут же закрыл забрало и с мечом направился к восточным воротам, и, когда он приблизился, раздался второй взрыв, слабее первого, но куда разрушительнее. Руфус с ужасом наблюдал, как разваливается стена и как несколько лучников упали вниз, прямо в руки кровожадных мятежников... А потом позади послышался звон мечей, и Карвейн, обернувшись, едва успел парировать удар одного из "ополченцев" - рыжего норда с перекошенным от буйной ярости лицом:
- Что происходит в этом городе?!
Повсюду послышались крики:
- Бертольт! Мы потеряли Бертольта!
- Проклятье, и кто теперь нами командует?!
- Нас зажали!
- Мы все умрём!
- Заткнулись, держим позиции!!
Карвейн неловко увернулся от второго удара своего рыжего соперника, а потом ударил его плашмя. Зачарованный меч загорелся огнём, и норд взвизгнул и, бросив топорик, грохнулся в снег. Руфус поднял голову в шлеме, и сквозь прорези увиидел, как впереди крушили стражу Брумы жители самого города с каким-то нордом в железной кирасе и с булавой во главе.
Норд прошептал:
- Восемь и Один... Что же мне делать?.. Неужели это мои руки слабеют?

Позади послышался звук рога: это ополченцы у стены передавали сигнал о своём отступлении... Но Руфус, не знавший об этом, слышал лишь призыв, и видел лишь развевающееся жёлтое знамя, и такое же знамя на своей собственной груди. Карвейн крепко сжал рукоять клеймора и поднял его, и пошёл вперёд, прямо на перебежчиков, и прошептал:
- Нет... "Ты должен заботиться обо всех слабых, и должен назначать себя защитником их"... Такова дорога рыцаря. Защитнику не пристало быть слабым!
На Руфуса сзади набросились сразу двое норда с железными мечами, но он легко сбросил их с себя в снег и побежал дальше, подняв в воздух огненный меч...

Когда стража уже готовилась отступать, вперёд выскочило нечто, явно не принадлежавшее этой эре: высокий норд с огненным мечом в руке, в сияющих резных доспехах и поющий:

Покори свои ярость и пламенный раж!
Сделай их своими мечом и огнём!
На острого клинка бешеный взмах
Отвечай ты метких ударов дождём!
- Что это за отморозок?
- Где же он был раньше?!
- Руби их, ребята! За Медведем!
Один взмах, другой - и два мятежника взвыли, схватившись за раны в слабых местах своих доспехов. Третий, четвёртый, пятый - норд размахивал своим внушительным клинком так, как будто это была детская игрушка, и он даже не думал заканчивать. Перебежчики только и успевали, что блокировать его удары, а любая попытка нанести удар по самому норду пресекалась либо умелым парированием, либо одним из стражников, которых защищал неизвестный рыцарь. Небольшой отряд стражи, воодушевившись, начал контр-наступление, и к ним присоединились отступавшие от стены ополченцы. Перебежчиков начали сминать, и вот норд уже рвётся прямо к предателю-кузнецу, явно намереваясь скрестить свой меч с его булавой. Один из стражников, молодой норд, крикнул:
- Ну, ребята, затянули! Кто не знает "Песню о Совнгарде", подпевайте!
- За Скайрим!
- За Бруму!
- За леди Карвейн!
- И за Медведя!
И совсем недавно чувствовавшие усталость, израненные, загнанные люди почувствовали, что в них рождаются новые силы, и как будто появилось второе дыхание:

И мой глас - мой клинок,
Сокрушит он врагов!
Уж не смолкну я вновь,
Раз услышав Совнгарда хор!
С концом куплета мятежник и лоялист скрестили булаву и клеймор, и уже после следующего взмаха огненного меча дымящаяся голова Фьотрейда упала в снег, а ополченцы и стражники объединились с остальными защитниками, выйдя из окружения. Ликованию спасшихся не было предела.
А тем временем таинственный Медведь исчез, как будто с самого начала был лишь видением.
В этот самый момент послышалось конское ржание, и сбоку, из переулка, вылетел Сейдро во главе своего конного отряда. Солдаты, ловко огибая союзников, разили оставшихся в живых предателей. Было видно, как один из них насадил какого-то норда на копье и протащил его с десяток ярдов. Сам же старый имперец, остановившись в самом центре этой вакханалии, резко потянул на себя поводья, поднял свою белую лошадь на дыбы и, высоко над собой подняв уже багровое лезвие клеймора, закричал:
- Мужайтесь! Бей их!- и его голос вновь потонул в стонах и лязге металла.

***

В то время как равный и тяжелый бой кипел на улицах города,в не менее тяжелых условиях оказался и отряд лейтенанта армии Элдариона Брандона Лусириуса. Уже целых полчаса его подчиненные путали по пещерам Брумы в поисках нужного прохода, но каждый раз их попытки обнаружить тайный лаз в город через подвал дома Джерл заканчивались одним и тем же - они упирались в очередной тупик. А между тем, от исхода этой операции зависела судьба северного города - смогут ли мятежники взять его, или же им придется с позором отступить?
- Лейтенант Лусириус, - с тоской в голосе обратился к командиру один из солдат, норд из отдаленной фермы на самой границе провинции, Денвар Стальной Кулак. - Здесь ничего нет, факелы скоро потухнут! Может быть, мы зашли не с того места?
- Спокойно, друг, - остановил его причитания начальник. - Мы уже близко. Скоро будем на месте. Продолжать поиски! - разнесся его командный крик по подземелью, призывая приунывших и порядком уставших бойцов собраться с духом и выполнить долг.
- Есть! Нашел! - торжествующе воскликнул спустя еще десять минут один из ребят, показывая на люк в потолке пещеры.
Вскоре весь отряд стоял в нужном месте. По хлипкой веревочной лестнице, спрятанной недалеко от лака, друг за другом пролезали воины в подвал дома, а затем и в само здание. Отсюда уже были слышны звуки сражения. Азарт и нетерпение охватили лейтенанта, а вместе с ним и каждого из его подчиненных.
Лусириус потрогал ручку двери. "Заперто", - констатировал он, а затем отошел на пару шагов назад и с разбегу нанес удар ногой. Яркий солнечный свет ослепил имперца, но не только он. Сталь доспехов легионеров и наконечников их арбалетных болтов искрилась и блестела, заставляя жмуриться.
Немногочисленный резерв арбалетчиков, размещенный центурионом Лиго в бедняцком квартале на случай прорыва повстанцев оказался прямо на пути отряда. Скрытое проникновение потерпело фиаско.
Замешательство длилось всего несколько секунд, после которых один из солдат разрядил свое оружие выстрелом по лейтенанту в упор. Противники же, наконец сообразив, с кем имеют дело, поспешили перейти в ближний бой, впрочем, и это удалось не всем, ибо единый залп легионеров заметно повлиял на численность бойцов. Хотя ныне, конечно, имперцам приходилось туго: мечи хоть и были стандартной частью их снаряжения, но большую часть времени оставались в ножнах. Стычка становилась все более и более кровавой, пока не приблизилась развязка. Собравшись с силами, защитники разом ударили по врагу и смогли оттеснить его к дому, после чего бандиты дрогнули и остатки обратились в бегство. Преследовать их, правда, не было уже ни сил, ни смысла.

***

Тем временем, лучники на восточной стене оказались окружены, как только силы Элдариона пробились внутрь. Поначалу повстанцы не обращали на них внимания, но, казалось, что летящие сверху стрелы беспокоили их все больше и больше. И вот уже несколько отделившихся от основной группы человек бегут к лестнице.
- Клинки к бою!- выкрикнул кто-то из стражников.
- Отставить.- оборвал Лиго,- Продолжать стрельбу.
Центурион занял место на вершине подьема и занял боевую стойку. Первым навстречу поднялся босмер с длинным изогнутым одноручным мечом, уже занесенным для удара. Офицер уверенно закрылся щитом и отточенным движением пробил лезвием горло босмера, после чего тот ничком бухнулся солдату под ноги. Следующим шел норд с секирой. Решив, что блокировать удар такого орудия не резонно, легионер шагнул вбок и, увернувшись таким образом, нанес безошибочный удар торцом щита в лицо нападавшему. Бившиеся внизу могли видеть, как северянин с разломанным черепом летел вниз. Третьим оказался имперец в стальных допехах, вызывавших доверие. Лиго подался чуть вперед и одновременно пробив мечом живот, а шипом на щите- грудь бедолаги, заставил его скатиться вниз по лестнице, сбивая остальных.
- Не останавливаться. Здесь мое дело,- сказал он подчиненным и вновь занял позицию.
Легионер, практически в одиночку отражающий атаки армии мятежников, привлек внимание Ро'Джазза. Каджит не принимал активного участия в битве, находясь чуть в стороне от кипящего в проломе стены сражения. Он выжидал подходящий случай, чтобы нанести удар исподтишка в самый ответственный момент. Катай-рат прекрасно понимал, что без одного-единственного, но очень важного винтика весь механизм обороны города может моментально остановиться, если не сломаться. И в данный момент этим самым винтиком был Лиго, не пропускавший за стену ни одного противника.
Каджит приблизился на удобное для выстрела расстояние - такое, чтобы не быть замеченным и чтобы ни одно постороннее тело не прервало полета стрелы. Натянутая тетива со звоном спружинила, когда мягкие, но цепкие пальцы Ро'Джазза отпустили ее. Время словно замедлилось, позволяя стрелку наблюдать, как смертоносное орудие разрезает воздух, приближаясь к своей цели. Тяжелый четырехгранный наконечник был уже в нескольких шагах от груди легионера, когда тот, возможно, просто интуитивно поднял вверх руку с щитом. Раздался тяжелый металлический гул, который, впрочем, моментально заглушили остальные звуки сражения. Рука отскочила от удара. В нескольких сантиметрах от нее с внутренней стороны щита торчал погнутый и расплющенный наконечник.
Но Ро'Джазз этого не видел. Заранее поняв, что офицер выживет, он поднял лук во второй раз, но произвести выстрел ему помешал неожиданно возникший поблизости стражник Брумы. Увернувшись от просвистевшего на опасном расстоянии от морды лезвия, каджит ловким движением убрал лук за спину и выхватил два эльфийских кинжала. Пока страж порядка замахивался для второго удара, хитрым маневром он поднырнул под его рука и наотмашь ударил по горлу. Скорее почувствовав, чем услышав, падение трупа, катай-рат довольно улыбнулся результату своей работы и с боевым кличем устремился к уложившему очередного врага легионеру.
Центурион прищурился и сгруппировался, готовясь принять удар стремительно приближающегося каджита. Видя это, последний решил сыграть максимально неожиданно: он сделал длинный кувырок прямо под ноги легионеру в стремлении нанести удар по низу. Лиго спас лишь вовремя сделанный шаг назад, из-за которого эльфийский металл лишь прочертил по парадным наголеникам. В ответ имперец попробовал пригвоздить противника к земле, но также безуспешно. Катай-рат вскочил на ноги и оба приготовились к новому заходу. Взяв разбег, зверолюд попытался напрыгнуть на офицера, но тот шагнул навстречу и, как бы подсадив его, перебросил через себя. Каджит пролетел пару ярдов и, тормозя всеми четырьмя конечностями, протащился до самого края так, что ноги едва не соскользнули вниз. Осознав, что центуриона просто так не взять, он, широко замахнувшись, засадил оба кинжала в щит по самую рукоять и рванул в сторону, от чего тот вылетел из рук имперца. Предчувствуя близкую победу, бандит принялся делать выпад за выпадом, дабы пробить доспехи, но Лиго продолжал чудесным образом умудряться отводить от себя эльфийские лезвия, используя один только меч. А дьявольский танец все набирал и набирал темп, пока наконец один из кинжалов не достиг цели и не разрезал стальной наплечник, слегка задев при этом живую плоть. Повстанец поднял вторую руку, чтобы довершить начатое, но не смог: запястье мертвой хваткой обхватила свободная рука легионера. Страшное изуродованное лицо на долю секунды дернулось, но тут же вернулось к выражению полной невозмутимости. Потянув противника на себя, Лиго ударил его бронированным лбом в огромный кошачий нос и оттолкнул от себя. Катай-рат сделал кувырок назад и поднялся, вновь хищно уставившись на офицера. Мех на его лице частично окрасился в багровый цвет.
Внезапно, когда каджит уже приготовился к очередной атаке, послышался звук рога и топот конских копыт. На поле боя из окрестного леса выехал отряд из полутора сотен всадников без знамен и других отличительных знаков. Во главе их был бретонец в сияющей стальной броне и закрытом шлеме, из-под которого выбивались роскошные золотые пряди кудрявых волос. Подняв вверх копье, он обернулся к отряду и что-то прокричал, но что именно - со стены слышно не было. Выдвинувшись вперед в своих седлах, конники ринулись в атаку, к проломам, мощным потоком обрушиваясь на легионеров. Свежие и отдохнувшие, отъевшиеся на фермах близ Чейдинхола, всадники изо всех сил крушили и рубили, резали и рассекали щиты, доспехи и тела противников. Они пробивались к своему командиру, Элдариону, и каждый жаждал показать всю свою доблесть, чтобы заслужить благосклонный взгляд или рукопожатие после боя.
Сам чародей в это время вел ожесточенную схватку с тремя противниками одновременно, что было для него непривычно и неудобно. До этого момента он шел в гуще сражения, изредка посылая площадные заклинания огня, мороза или электричества в места большого сражения врагов, а также изредка ленивым жестом отражал атаки тех из них, кто мечтал снискать славу, собственноручно погубив лидера восстания. И вот теперь, уже в верхнем торговом районе города, он оказался отрезан от своего войска и зажат между нападающими и краем каменной мостовой, за которым начинался трехметровый обрыв.
Нападающие были удивительно сбалансированной командой - три члена местного отделения Синода: разрушитель и маги школ изменения и восстановления. В то время как первый один за другим обрушивал на Элдариона заклинания огненных стрел и шаров, второй постоянно подновлял на нем и себе щит от колдовских атак, а последний пополнял запасы сил и магии своих товарищей. Практически не имея возможности расслабиться, альтмер успевал только лишь уворачиваться от летящих в него с расстояния всего в семь метров огненных чар и изредка поглощать их щитом, который создавали камни велкинд в его поясе. То, что из них горели всего два, а ниши для остальных уже опустели, являлось очевидным свидетельством того факта, что к затяжному бою эльф готов не был.
Фиолетовые и желтые огни отраженной и поглощенной энергии с хлопками вспыхивали вокруг чародея, а иногда плотные сгустки огня рикошетили и с шипением устремлялись то в холодное северное небо, то в сражавшихся вокруг стражников и мятежников, то в деревянные постройки нордов, которые время от времени воспламенялись все в новых местах.
Когда разрушитель сделал короткую передышку, видимо, чтобы сменить стихию своих заклинаний, эльф улучил момент и, не убирая волшебный щит, заплетающимся от усталости языком пробормотал заклинание призыва - из снопа разноцветных искр перед колдуном возник могучий ксивилаи. Монстр, почти вполовину превосходящий ростом отнюдь не низкого альтмера, недовольно помотал косматой головой, а потом, подчиняясь мысленному приказу, поднял одной рукой тяжеленную даэдрическую секиру и развалистым шагом двинулся в сторону магов Синода. Разрушитель выставил вперед сложенные ладони и раскрыл их, выпуская в нападающее существо струю кристально чистой магии мороза. Кожа выходца водоворотов Обливиона покрылась пузырями, но он не замедлил шаг. Тогда в бой вступил маг восстановления. Пока ксивилаи замахивался своим громадным оружием, он бегом приблизился к нему и, прижав руки к обмороженной груди, прочитал заклятие, повреждающее структуру мышц. Сердце твари бешено забилось и, не выдержав темпа, разорвалось. Чары рассеялись, и силуэт гиганта растворился в морозном воздухе.
Того времени, что потратила троица на то, чтобы разобраться с призванным существом, хватило Элдариону для смены позиции. Отойдя от опасного края мостовой, он прикрылся магией хамелеона и исчез из поля зрения противников. Еще в тот момент, когда душа ксивилаи возвращалась в другое измерение, чародей перешел в наступление: из сложенных пучком пальцев рук вырвались две шаровых молнии. Одна врезалась в щит, наспех сооруженный магом изменения, и тот разрушился с оглушительным стеклянным звоном. Вторая, следуя сразу за первой, угодила в самого заклинателя, пробив его грудь навылет. Тот пошатнулся и грохнулся оземь. Из раны густой тягучей слизью потекла вскипевшая от мощного разряда черная кровь.
Запустив во врагов еще одну молнию, уже не глядя на результат своих действий, альтмер, заслышав звук рога, снова стал невидимым и скрылся с поля боя. Ему необходимо было перевести дух и срочно встретиться с Родгиром.

***

- Плохо дело, враг уже в городе. – шипел один из лидеров ополчения, в то время как молоденькая бретонка перебинтовывала его окровавленную голову. – Из всех щелей ведь лезут, ублюдки.
- Этот раунд мы проиграли. – скандировал пожилой альтмер в алой мантии Синода, спускаясь на землю; картина, увиденная им сверху говорила лишь об одном – защитникам пришла пора отступить и перегруппироваться. – Нет больше смысла вести бои на улицах, трубите отход, если всё ещё хотите сохранить жизни своих людей.
- Смеёшься, остроухий? – мужчина оттолкнул целительницу и схватил эльфа за шиворот. - Покажи противнику спину – и ты труп. Ни шагу назад!
- Взгляните правде в глаза, мы и так уже на краю гибели! – старик ткнул пальцем в нос военачальнику, отбросив того всплеском энергии. – Ингрид, обеспечь нас с господином командующим каналом вещания.
- Контакт с отрядами связистов установлен! – девушка приложила палец ко лбу и начала обратный отчёт. – Передача через девятнадцать, восемнадцать, семнадцать…
- Я не стану этого делать! – взревел мужчина, вставая на ноги. – Сражение. Должно. Продолжаться!
- Что тут происходит? – вмешался подоспевший капитан Бурд. – Вам было приказано координировать наши действия, так почему же…
- Ну хоть вы проявите благоразумие! – альтмер положил руки на плечи регента. – В городе царит хаос, ваши люди в смятении, противник наступает по всем фронтам. Нам следует отступить, немедленно.
- Одиннадцать, десять, девять…
- Ситуация и впрямь плачевная. Ещё и кавалерия подоспела… Это попросту нечестно, аргх! - норд ударил себя кулаком по лбу и нахмурился. - Ладно, я готов.
- Три, два, один, начали!
- Говорит Капитан Бурд, временно исполняющий обязанности градоправителя! – эхом раздался голос регента в голове каждого из защитников, будь то легионер, ополченец, маг Синода или Клинок. – Слушать мою команду! Не паниковать, не бросать оружие и не сдаваться! Мы отступаем, повторяю, мы отступаем к замку! Наши союзники в тылу обеспечат безопасное прикрытие и проведут серию отвлекающих манёвров! За дело!
- Отлично! Группы А-22 и B-1 - со мной, D-35 - свернуть полевой госпиталь и приступить к эвакуации, С-4 – провести серию диверсий на занятой врагом территории! – раздавая указания остальным членам Синода, альтмер похлопывал в ладоши и тыкал указательным пальцем в своих подопечных. – Вы трое – занять позиции на крышах, вы четверо – со мной в воздух, на вас пятерых прикрытие с земли. Величественный Барьер Хрустальной Башни, активировать!
Воспарившие над полем боя чародеи выставили руки вперёд, и город начал накрывать лабиринт из полупрозрачных кристаллических стен. То тут, то там заклинатели принимали сигнал и продолжали построение, возводя хрупкие тоннели, ведущие прямиком к замку. Преграды рушились под ударами мятежников, однако, разломы моментально восстанавливались, не позволяя атакующим продолжать наступление с прежней скоростью. В то же время, повсюду у проломов в стенах прокатилась серия взрывов и атак призванных существ, принимающих на себя все удары союзников Элдариона.
- В Лейавине было куда проще… - прошипела длинноволосая бретонка, накрывая очередную группу союзников мерцающим куполом. – Жаль, что тех двоих сейчас с нами нет.
- Златоглаз с командой тоже хороши, однако, им только что преподали ценный урок. – хрипел старый волшебник, стараясь унять дрожь в костлявых пальцах. – Они могут сколько угодно нести свою ахинею про то, что лучшая защита – это нападение, но стоит лишь врагу подойти к ним вплотную как они тут же прячутся за нашими спинами! Развернуть Малый Призрачный Предел на счёт три, два, один!
Левитирующие маги сменили построение и встали в ряд, после чего развели руки в стороны – хрустальный лабиринт в очередной раз трансформировался и образовал единую стену, постепенно сужающуюся вслед за отступающими силами ополчения. Наконец, барьер достиг арьергардных отрядов Синода, и те так же начали движение в сторону замка, вокруг которого уже возводились баррикады и укрепления. Как только силы окончательно оставили тела заклинателей, магическая преграда развеялась, вновь давая наступающим возможность продолжать движение.
- Спасибо за работу. – капитан Бурд отдал честь пожилому альтмеру и молча проводил истощённого старика взглядом, после чего отыскал Сейдро и Бауруса. – Трудно признавать, но мы по уши в дерьме. Бакингхорс и его ребята вышли из игры, множество наших ополченцев погибло, а раненых пришлось бросить на оккупированной врагом территории. - ударив кулаком в ладонь, регент сложил руки за спиной и чуть сгорбившись прошёлся из стороны в сторону. - Даже не смотря на это, у нас всё ещё достаточно сил для контратаки, но если продолжим бой, то похерим не только этих смутьянов, но и себя заодно. Сейчас мы должны решить – начать ли переговоры или биться до последнего вздоха. Лично я за второй вариант, но брать на себя такую ответственность мне ещё не дозволено. Ваши предложения, товарищи?
Баурус, задумавшийся над создавшейся ситуацией, некоторое время, нервно походил взад-вперёд по комнате. Затем, будто поняв, где находится, остановился и к редгарду вернулось хладнокровие.
"Один раз я уже подвёл Империю!" - люто подумал Баурус.
- Я не хочу сдаваться, да и другие Клинки также за этот вариант. Если мы сдадим Бруму, то это будет великий позор. Наши силы приблизительно равны, разве нет? Вражеские войска ослаблены, даже сам Элдарион дрогнул. Он явно не желает затягивать эту битву... Кто-нибудь скажет обратное? - Клинок оглядел лица присутствующих.
Грандмастер успокаивающе положил свою руку на плечо пылкого редгарда. Баурус теперь посмотрел на Джоффри, чувствуя себя провинившимся мальчишкой.
- Воины! Не стоит сгоряча принимать или видеть то, чего, возможно, нет. На самом деле, враги сражались крайне продумано и кое-где неожиданно. Я не собираюсь решать за всех вас, но лично я за переговоры. На сегодня достаточно крови или просто я чересчур миролюбив. - раздался тихий, но в то же время выразительный, голос Грандмастера. - Города могут пасть в самых отчаянных битвах, люди важнее.
Сейдро слегка подергал крепление нагрудника, недовольно поморщился и рванул его вбок, сбрасывая погнутую часть доспеха на землю, после чего натянул переданную Костицианом стеганную накидку стражи Брумы.
- Я тоже считаю, что нужны переговоры.
- Неужто мы сдадимся этой кучке идиотов?- возмутился Хэксон.
- Город сдавать нельзя.- вставил Лиго.
- Знаю, но нам нужна передышка. Люди измотаны.
- И раненным нужна помощь.- вмешался Торке, опиравшийся на новое копье.
- Да, это приемлемо. Тогда ведите их подольше.
В стане мятежников возникло безобразное рогатое создание, закутанное в тёмный балахон – то был дремора-гонец, отправленный одним из магов Синода с посланием для Элдариона. Объяснившись, угрюмый даэдра передал бумаги представителю вражеской стороны и растворился в сиреневой дымке. В записке было следующее:

Элдарион! Нет смысла продолжать борьбу – сейчас у нас недостаточно сил, чтобы отвоёвывать город, но и вам не удастся взять замок, в этом мы уверены. Рано или поздно сюда прибудут подкрепления из столицы, и тогда твоя армия окажется меж двух огней. Одумайся и отступи, сохрани жизни как наших, так и своих соратников. Если ты готов к переговорам, встретимся в часовне Талоса после полуночи. Нас будет трое, так что возьми с собой не более двух сопровождающих. Рассчитываем на твоё благоразумие.

Бурд, регент (с согласия центуриона Сейдро Веллиндуса и Грандмастера Клинков Джоффри).

***

Ровно в полночь тяжелые дубовые двери храма распахнулись, пропуская в тускло освещенное пахучими свечами посещение троих: альтмера, бретона и каджита. Последние двое были в доспехах и при оружии. Эльф же гордо вышагивал в алой мантии, на которой после дневной битвы не осталось даже следов крови или грязи. Мерно прошествовав меж рядов грубо сколоченных деревянных скамей, парламентеры приблизились к алтарю и встали в нескольких шагах от него. Их уже ждали.
- Кажется, мы договаривались о двусторонней встрече трое на трое. – нахмурившись, капитан Бурд указал на связанного юношу, сидящего в углу. – Этот парнишка утверждает, что он репортёр “Вороного Курьера”, но сдаётся мне, это ты его подослал, эльф.
- Я здесь по собственному желанию! – воскликнул многострадальный Эдгар, чьё лицо теперь украшала пара зияющих синяков. – Народ должен знать правду! Если уж Элдарион собирается наконец поведать свою историю, то я просто обязан донести её до общественности!
- Он всего лишь смутьян, и его поступкам нет оправдания! – северянин сложил руки на груди и с пренебрежением уставился на лидера мятежников. – Ну что ж, послушаем, раз уж выдалась такая возможность. С какой целью ты явился в мой город? Сначала Коррол, теперь Брума… Убийство графини – твоих рук дело, не так ли?
- Действительно, расскажи, к чему столько смертей? - коротко спросил Джоффри, жёстко, по отечески, оглядывая Элдариона, которого ранее считал благородным эльфом.
Баурус с несколькими воинами сидел в засаде, на случай предательства, чему был рад - он не хотел говорить, разумом понимая, что ничего мирного не молвит: слишком много злости накопилось на смутьяна. Поэтому, редгард уставился куда-то вниз, чтобы не дать волю эмоциям, а пальцы правой руки судорожно сжимались и разжимались, затем Баурус спрятал руку за спину.
- До вчерашнего дня на моих руках, как и на руках моих людей, была кровь лишь одного человека. Януса Гассилдор, графа Скинграда, - парировал эльф. - И, кстати, этот парнишка не воин. Его прислал подчиненный господина Потая Маджесто, - решил затянуть воображаемую петлю над рыжей головой Потая альтмер, имея в виду Эраноса. Что же касается событий прошедших суток - можно было просто сдать город, и никто бы не пострадал, - многозначительно поднял он брови, глядя ясными глазами прямо в лица противников. Говорил он практически без эмоций. Возможно даже, с едва различимой ноткой издевки.
- Ты хоть понимаешь, какую ахинею несёшь, ушастый? Просто сдать город? – капитан Бурд выставил ногу вперёд и прижал кулак к груди. - Может тебе ещё и императорскую корону на голову нацепить до кучи, лишь бы ты не угрожал нам очередным варварским набегом? Передо мной стоит либо наглец, каких поискать, либо наивный дурак! Отвечай, чего ты добиваешься своими жалкими потугами?
- Корона меня не интересует, - отмахнулся от глупой идеи, посещавшей в последние недели головы почти каждого жителя провинции, мер. - Но раз Вы так заботитесь о жизнях вверенных вам людей, идея о сдаче Брумы может показаться и не такой бредовой. Мне тоже не нужны лишние жертвы, капитан, уверяю. Я отнюдь не кровожаден, - напоказ облизнулся Элдарион и по-доброму улыбнулся, демонстрируя миролюбие. Ситуация, как ни странно, его забавляла, а напряженное состояние Бурда - особенно.
- Тогда зачем тебе вообще потребовалось тащить сюда свою лощёную задницу? Покрасоваться решил? – северянин резко сократил дистанцию и оказался нос к носу с эльфом. - Мы сражаемся, чтобы защищать своих близких, отстаивать собственные идеалы, или, на худой конец, завоёвывать новые территории, твои же мотивы туманны, а действия бессмысленны. Кто знает, быть может, сам Шеогорат ведёт тебя на этом пути, безумец? – оскалившись, Бурд отвернулся и зашагал обратно к своим товарищам. - Предположим, тебе удалось бы взять Бруму, но что дальше? Ты ведь понимаешь, что Перст Империи передавит вас всех как клопов?
- По-твоему это смешно, Эл? Я люблю хорошо посмеяться, но сейчас мне смеяться совсем не хочется.
- У меня свои идеалы и цели, капитан, - не моргая, смотрел на него в упор альтмер. - Я отстаиваю свои цели и стремлюсь к достижению справедливости, - уже без всякой иронии, на полном серьезе жестко заявил он. - Я выдвинул Совету ультиматум; Старейшины его отвергли. Война является следствием их недальновидности и тупости.
- А может это ты – эгоистичный щенок? Втягивать целую провинцию в войну лишь потому, что кто-то “несправедливо” обвинил тебя в измене – это ли не верх самолюбия? – Бурд постучал кулаком по голове и ткнул пальцем в Элдариона. - Можешь сколь угодно утверждать, что убийство Окато – не твоих рук дело, однако, творимые тобою безобразия говорят сами за себя. Даже если Совет Старейшин прямо сейчас снимет с тебя все обвинения касательно покушения на канцлера, ты всё равно останешься предателем и смутьяном, для которого собственное раздутое самомнение ценнее чужих жизней. Твои идеалы – всего лишь лицемерие. – северянин провёл ладонью у горла. - Ты закончишь на плахе, эльф, помяни мои слова.
- А можно уточнить..? – промямлил репортёр. – Что послужило причиной вашей конфронтации с графом Гассилдором? Он казался мне хорошим человеком…
- Одиннадцать лет назад граф при попустительстве Совета и Гильдии Магов сдал меня вампирскому клану Сиродилов в обмен на информацию!- отрезал чародей. - За мной - истина. И перманентно растущее число последователей - всего лишь яркое подтверждение этому факту. Увы, вы все думаете, что они все разбойники и бандиты, но половина феодалов Севера выступила на моей сторон, как и многие жители Коррола и Скинграда. Поверьте, все они добровольцы, готовые умереть ради общего блага.
- И они умрут, Эл. Умрут. Ты ведешь их в никуда. Чего ты хочешь? Свергнуть Совет? Но разве на этом все закончится? Думаешь, тебя поддержат генералы Легиона? Короли Хай Рока? А Талмор уже на пороге. Ты уничтожишь все, но ничего не построишь.
- Вот именно. Единственное, что ты и твоя шайка можете сделать для общего блага – сдаться правительству! – отрезал Бурд, взмахнув рукой. – Вас вовсе не волнует судьба граждан Империи, все вы - лишь изменники и бунтовщики, жаждущие урвать для себя кусок побольше. Думаете, при вашей власти нам будет житься лучше? – северянин сложил руки за спиной и покачал головой. - Ошибаетесь. Что вы, что Совет Старейшин – кучка лживых эгоистов. Твои последователи идут на верную смерь, считая, что сделают мир лучше, но на самом деле они проливают кровь ради того, чтобы поменять одну кучу зажравшихся свиней на другую. Мне жаль их, но ещё больше мне жаль своих людей, которые вынуждены стоять на пути вашей непомерной дурости. – пройдясь взад-вперёд, Бурд остановился подле алтаря и, чуть сгорбившись, опустил на него руки. – Мы не станем предавать Империю и не склонимся перед тобой. Ты взял город, поздравляю, но хватит ли у тебя сил его удержать? Не думаю. Предлагаю тебе убраться отсюда подобру-поздорову, пока есть такая возможность. – встав в полный рост, норд вновь обернулся к эльфу и нахмурился. - Уже скоро сюда прибудет легион, и если ты и впрямь печёшься о жизнях своих товарищей – отступи и хорошенько обдумай, стоит ли твоя подмоченная репутация всех этих жертв.
- Легион! - презрительно фыркнул Элдарион. - Сброд, да и только. Каждый генерал служит не стране, а себе, вращая солдатами будто марионетками, тупыми и несобранными. Где тот знаменитый строй, стена, которую не то что пробить - сдвинуть было невозможно? Не легион, а объединенные силы городов Сиродила смогли противостоять вторжению орд Дагона в конце прошлой эпохи. Что делал тогда совет? Трясся от одной мысли о том, что границы провинций трещат по швам! Аргония, Скайрим и Хаммерфел сами защищались от полчищ врага, когда империя бросила их! А что сейчас? Каждый жалкий полководец, подчиненный одному из старых, выживших из ума советников, жаждет собственноручно схватить меня. Где согласованность действий? Где вся ваша мощь империи? - он остановился, чтобы перевести дыхание. Спутники его стояли чуть поодаль, с неподдельным восхищением и благоговением взирая на друга и командира. Перед ними был уже не просто беглый преступник и мятежник, но настоящий лидер, способный повести за собой любую армию. - Провинция Сиродил теперь похожа на бандитскую шайку с главарем, который находится при смерти. После гибели Окато, которого чтили и которому подчинялись, графы демонстративно показывают нежелание быть прихвостнями жаркого и слабого Совета. Каждый имеет сторонников и войско, но любой из них сейчас сам за себя. И то же самое происходит в Совете. Эддар Олин и Тулес Тараторящий растащили казну по септиму, и оба уже вступили в скрытое, но суровое противостояние, которое рано или поздно потопило бы империю в крови. Я же буду тем, кто откроет глаза как людям, так и остальным Старейшинам. Совет нуждается в обновлении, как и вся эта страна.
- Сброд? Да что ты знаешь об этом? Что ты сделал, чтобы судить их?- Веллиндус по старой привычке обхватил ладонью ножны,- Разбил три десятка патрульных в Тихом плато? Даже будучи задавлены числом, они бились. Им знакомо слово долг. Легион - это они, простые солдаты, которые делают свою работу. Точно так же, как делают свою работу командиры.
- Лишившись командира, они сдались на милость победителя. Если некому управлять ими, они будут стоять столбом, не зная, что предпринять дальше, - отмел аргументы давнего соратника эльф. - Таков весь твой хваленый легион, Сейдро. И за каждым из чинов стоит следующий, дергающий все большее число ниток в этом безумном театре, который уже не похож даже на дешевое уличное представление. В конечном итоге, всеми вами управляет тот же Совет, который также не имеет единого центра. Почему, скажи мне, элитные боевые отряды все еще не разбили ту горстку моих людей, которых ты имел возможность видеть? В вас нет согласованности, как и в ваших хозяевах, которые погрызлись между собой, подобно цепным псам.
- Элитные части. Хах. Ты не пуп Нирна, Эл, как бы ни хотел им стать. У нас есть и другие проблемы. Мы ценим людские жизни и не можем разбрасываться ими направо-налево... Забавно, однако, выходит. Лишь мы ограждаем тебя от всех остальных, а стоит нам пасть - они разорвут тебя на куски.
Грандмастер молчал, напоминая живую статую, слушая аргументы. Он не любил подобные переговоры, когда стороны переходят на личности.
- Я понимаю, что Элдарион показал свою силу и только. Ни о каких высших целях нет и речи. Не стоит больше разглагольствовать! Просто отступись, пока ещё не поздно: забудь о своей уязвлённой гордости, вспомни о добрых людях, - произнёс Джоффри.
- А ваша гнилая до основания империя - сама добродетель! - не сдержался и перешел на повышенный тон эльф. - Между мной и народным судом стоит тысяча верных людей. Не стройте из себя святых, ради Аури-Эля, - воскликнул он, и вдруг сноп серебряных искр взорвался за его спиной, создавая образ широко расправленных крыльев. Альтмер улыбнулся. - Ваша основная проблема - вы сами и ваша слепота. Вы не видите всей грязи и лжи, в которой живете, в которую вас всех погрузили. Или не хотите видеть. В любом случае... - договорить он не успел: Ро'Джазз в стремительном выпаде по самую рукоять всадил заранее спрятанный в рукаве кинжал ему в спину. Элдарион захрипел и опустился на одно колено. К счастью для него, скользнув по одной из встроенных в мантию пластин из метеоритного железа, оружие не задело жизненно важных органов, но двигаться он все равно мог с трудом.
Родгир, сопровождающий своего друга, выдернул меч из ножен и бросился к каджиту. Тот ловко увернулся от молниеносной атаки, в прыжке оттолкнулся от алтаря и, кувыркнувшись в воздухе, оказался ровно между раненым предводителем восстания и троицей защитников города.
- Лейтенант Ро'Джазз, агент на службе империи, - с этими словами кот сорвал с шеи скрытый под доспехами медальон в форме дракона и швырнул его в руки Сейдро.
Послышался звук извлекаемых из ножен мечей, и вверх по ступеням из крипт под часовней вышел... Хаджит в броне Клинков:
- Можно скромному коту сказать, мхм? Может, стар-рому легионеру и жаль убивать др-руга, капитану нельзя нар-рушать законов, а грандмастер Клинков просто добр-рый человек... Но Дж'Мар-р-р не пар-рламентёр-р и не пр-риносил клятв не проливать кр-ровь лживой гадюки!
Кот с хищным оскалом взмахнул парными катанами:
- Дж'Марр предлагает: убить Элдар-риона, и окончить этот бедлам р-раз и навсегда. Р-разве не ясно, что, как не лови этого остр-роухого, он сбежит из любой клетки? Война не кончится, пока не умр-рёт Совет или не умр-рёт Элдар-рион, верно?
Он посмотрел на Джоффри, и по взгляду кота было ясно, что без знака старого Клинка даже с места не сдвинется:
- Гр-рандмастер-р, этот кот согласен отсидеть за убийство, если ему дадут задушить эту змею... Но р-решение за вами.
- Если мы сейчас убьём или схватим Элдариона, то его разгневанное войско наверняка продолжит наступление, и вообще, нет никаких гарантий, что с его смертью эта война окончится. – Бурд оттолкнул Ро'Джазза и, выхватив клеймору, поставил её перед собой. – Это мирные переговоры, а не какая-нибудь там засада! На сегодня кровопролития было уже более чем достаточно, и я не могу позволить пламени вражды вспыхнуть с новой силой! – северянин хмуро окинул присутствующих взглядом и указал пальцем на эльфа. - Убирайся из моего города, остроухий, и дружков своих прихвати! Если пообещаешь отступить, я так и быть, отпущу тебя живым.
Элдарион заскрежетал зубами от досады и боли. Эти слова в ультимативной форме привели его в бешенство. Он, а не этот неотесанный северянин, пришел сюда диктовать свои условия. И вот теперь альтмера практически вынуждают бежать из захваченного пару часов назад города. Стыд и позор. Он злобно покосился на каджита, затем с огромным трудом поднялся, опираясь на подставленное плечо Родгира.
- Я уйду, норд. Но не потому, что ты мне приказываешь, - альтмер сплюнул появившуюся во рту сладковатую кровь. - Моя война не проиграна. И даже эта битва осталась не за вами. Подумайте о моих словах, вы, все. Правое ли ваше дело?
Он что-то прошептал и исчез в искрах заклинания возврата. Его спутник, оставшийся в одиночестве в окружении врагов, поспешно раскланялся, и последовал к выходу, то и дело осторожно оглядываясь, дабы не получить нож в спину.
- Теперь вы двое… - обратился северянин к каджитам, когда последний их гость покинул своды церкви. – Ваше стремление закончить войну здесь и сейчас похвально, однако, кое-кому следует хорошенько поразмыслить над значением слов “честь”, “долг” и “преданность”. – Бурд кивнул в сторону Ро’Джазза. – Сейдро, этот драный кот действительно офицер легиона? В любом случае, у него должна быть ценная информация касательно вражеских сил. Что же до тебя… - подойдя к связанному бретонцу, норд аккуратно рубанул клейморой по верёвкам и освободил репортёра от пут. – Иди и опиши всё, что здесь видел. Меня не интересует, кто прав и кто виноват, главное, что эта битва закончена, и теперь мои люди в безопасности. - капитан покачал головой, и, зачехлив своё оружие, направился к выходу. - Прошу прощения, товарищи, город ждёт.
Покинув помещение, Бурд несколько секунд всматривался во тьму, наблюдая, как под свет многочисленных факелов войска Элдариона нехотя покидают Бруму. Эдгар вышел следом и присел на ступеньках неподалёку – больше ему не хотелось иметь ничего общего с мятежниками, и сейчас он радовался уже тому, что никто так и не отправил его за решётку. Наконец, площадь начала заполняться пленниками, оставшимися на вражеской территории – все они были освобождены, но большинство из них всё ещё нуждалось в услугах лекарей. Капитан стражи окинул собравшихся взглядом, молча кивнул и направился обратно в замок, дабы сообщить горожанам о том, что сражение наконец можно было считать оконченным. В эту ночь каждый остался при своём, однако, никакие идеалы не смогут вернуть к жизни его павших товарищей и восстановить всё то, что было разрушено нагрянувшей в этот промозглый край войной.
- Ф-фух,- шумно выдохнул имперец, опуская меч. Он нахмурился еще больше, чем обычно, и, сжав в левой руке переданный Ро'Джаззом медальон, проговорил.
- Вы чуть не убили всех нас... лейтенант. Вы из какого подразделения и кто, Вермина вас забери, разрешил вам действовать без приказа?!
- Секретный агент под руководством Сайруса Валентии, - вяло отрапортовал каджит на вопрос Сейдро. - Надеюсь, с вопросами на сегодня покончено? Я собираюсь пойти вздремнуть.
- В наших боевых условиях многое пошло не по плану. Неожиданно, но это нам на руку. Бурд, старый друг, ты поступил благоразумно. Дж'Марр присоединяйся к Баурусу, а после я жду от тебя подробный отчёт о наших потерях, - заключил Джоффри.
Грандмастер отдал другие приказания двум Клинкам - если мятежники уйдут, то скоро возвращаться в Храм.
- Да, гр-рандмастер, - вернул мечи в ножны слегка растроенный исходом переговоров хаджит и, в полном соответствии с приказом, последовал вслед за Баурусом.
- Кем бы ни был Валентия, он явно уделял мало времени дисциплине своих подчиненных. Впрочем, может, я и ошибаюсь. Не мне решать. Ему, - Сейдро указал на поднимавшегося по ступенькам Лиго.
Звон последнего шага офицера заглох где-то под сводами и Лиго не мигая уставился на каджита.
- Почему он еще здесь.
- Утверждает, что он свой. Назвался лейтенантом Ро'Джаззом. Подопечный некоего Сайруса Валентии, центурион, - вставил Сейдро.
- Солдаты!- вдруг резко выкрикнул офицер и спустя несколько секунд на пороге уже стояли его подчиненные.
- Что случилось, сэр?
- Арестовать его. За нарушение устава.
- Есть!
Подбежав к не оказывавшему сопротивления зверолюду, легионеры резко завели ему руки за спину и обмотали их куском толстой веревки.
- Мы же не можем оставить его здесь, верно?
- Верно, Веллиндус. Вы доставите его в форт Империя. Солдат, дайте мне бумагу и перо. И передайте квестору Эт-Соаха собрать людей для сопровождения преступника.
- Э... Да,хорошо. Это все равно по пути.
- Дойдите до места, мои люди позаботятся об остальном. И не задерживайтесь в городе.- с этими словами Лиго развернулся и зашагал прочь, а старый имперец тяжело вздохнул и убрал свой меч в ножны.
- Ведите его на улицу. Будем готовиться к отходу.
Пока кота арестовывали, он лишь хитро ухмылялся. Кто знает, был ли он уверен в собственной правоте, а может быть, его просто не волновала собственная судьба. Во время всей процедуры он лишь прошипел: "Не так сильно вяжите, лапы отсохнут".

Сообщение отредактировал Prisoner-Boratino: 10 апреля 2015 - 18:15

[RottenSkeleton]

28 Первого Зерна, девять часов утра, балкон на Арене Имперского города
- О, я что-то, по всей видимости, прервал?

- Ты! - Вибия вскрикнула, повернулась к Авидо и махнула рукой:
- Остановись--!
- Ха! - Ингений резко дёрнул ладонью, и голос имперки потух: - Паралич, ну разумеется, и против калеки!
Следовательница, удивлённая, потёрла горло:
- Ч-что это было?
Ингений довольно рассмеялся:
- Лишь один из множества моих маленьких трюков. Хочешь, повторю?
- Остановись--
- Повторил!
- Что за грязные приёмы! - попятилась не понимавшая, что происходит, имперка, а Авидо сделал шаг вперёд:
- О, какую бурю эмоций вызывает обыкновенное заклятье Безмолвия!
- В любом случае... - Вибия махнула рукой, и дверь захлопнулась: - Даже не пытайся бежать, без ключа отсюда теперь не выйдешь. Ты арестован.
Ингений даже не обернулся:
- Интересно... Ты кто такая будешь?
- Вибия Вириус, старший инспектор Империи Тамриэль, и повторяю - ты арестован!
- На каких основаниях?
Вибия вдохнула поглубже и начала:
- Ты обвиняешься в таких преступлениях как: убийство, грабёж, похищение с целью выкупа, вымогательство, шантаж важных должностных лиц с целью получения прибыли...
- Ничего подобного, это был подарок!
- ...Контрабандистская деятельность, нарушение общественного правопорядка, растление несовершеннолетних...
- Хм! Так он мне всё-таки соврал про возраст!
- ...И пособничество мятежу.
Авидо взвизгнул:
- И как это я мятежникам помогал, а?!
- А кто Франка де Лавальера убил? Кто помогал организовать убийство графини Коррола, Аррианы Валги? Кто стремился захватить власть над городом и раздал собранные налоги горожанам? Кто, Ингений?
- Это сделал совсем другой человек, просто в копии моей маски! Его зовут Юлиус Гларио--
- Но какие же мотивы у него?
- Подорвать мой авторитет в глазах закона? И, как видишь, у него это получилось.
- А что ты скажешь про Реми Негоциуса и его винодельню? А про несчастную Гиллию Валиус? Этот "Юлиус Гларио" что, только и делал, что тебе свиней подкладывал?
Ингений дёрнул головой:
- Тому, что убийца именно я, доказательств нет... И заявляю, что если что-то и есть красное на моих руках, то только перчатки. Я никогда никого не убивал.
- Ложь. Самая грязная ложь, которую я когда-либо слышала.
- Чистейшая правда... И я буду повторять её на собственном суде, точно так же... И буду оправдан. Никакой суд в Империи меня не приговорит за эти преступления, это точно.
- В таком случае у меня нет другого выхода...
Вибия взмахнула рукой, и Авидо охнул, схватился за трость и, дрожа, тихо пополз на пол. Вибия дёрнула ладонью, и одна из железных дубинок её спутников поднялась с пола и описала в воздухе дугу, приземлившись в руке имперки:
- Придётся организовать свой суд.
Ингений прошипел:
- З-заклятье Обузы? Против... Калеки?
- Никакой ты не калека, Ингений...
Вибия ударила дубинкой по ноге Авидо, и тот с криком упал на колени. Имперка замахнулась для второго удара:
- Ты злодей, и злодеи всегда платят за свои грехи.

***

Всё. Конец игры. Занавес. Столько лет трудов, столько лет бессонных ночей, столько лет раздумий, и всё это оборвалось чем? Одной секундой, одной девчонкой и одной дубинкой.
Кто продолжит его дело? Кто получит Золотую Маску? Кто станет новым Авидо Ингением, станет новым трупным червём в плоти Империи, кто наденет его костюм и с привкусом вина на губах пойдёт проливать кровь всех, на кого укажет перст толстосумов? Кто после его смерти будет озарять собой тайные вечеринки Имперского города? Кто принесёт частичку тайны в обыденный, скучный, серый мир?
Нет. Он не остановится здесь и сейчас. Его реплика не прервётся на полуслове. Его сага не закончится так же, как биография какого-нибудь простого преступника. Он не какой-то слабый, трусливый, прячущийся за маской человечек. Он не злодей, который прячется за своей ложью: не как Ягар Тарн, или не как Потема... Или не как его отец. Он встречает опасность лицом к лицу, и побеждает.
Он - Авидо Ингений.
Он - Золотая Маска.
Он - Главный Герой!

***

- Не сегодня.
Вибия даже не успела отреагировать, так быстро двигались как будто не скованные заклятьем Обузы руки Авидо: одна из них поймала её руку с дубинкой за запястье и, крепко сжав, вывернула кисть, а другая вынула спрятанный под дублетом эбонитовый кинжал и замахнулась для удара по её руке... Инспектор едва сумела пнуть коротышку по туловищу и отпрыгнуть, вырвавшись из его хватки:
- А ты быстрый, для калеки!
- А ещё... Гхр-р-р... Прыгучий!
Имперка почувствовала на своей груди крепкую хватку, но не сразу поняла, что происходило, пока не почувствовала, как падает назад... Облака чёрной пыли разомкнулись и сомкнулись перед её взором, и стало видно небо, и резко удалявшийся балкон, и золотую маску с блестевшими под ней холодными глазами:
- Умри.


В следующие несколько секунд Вибия чувствовала только боль во всём теле: очень сильную боль в спине, и в руках, и в шее, и ещё что-то мокрое и одновременно сухое. Весь мир на секунду потемнел, а потом в глаза хлынули свет и краски, а в уши хлынул шум от сотни надрывающихся глоток: она лежала на песке посреди Арены, и вокруг были только трибуны с зрителями, а вверху - голубое небо. Имперка сообразила, что у неё ранение спины, и кое-как собрала руки в магический сигил, и кровотечение остановилось, а боль утихла:
- Не... Сегодня.
Вибия подняла голову:
- Где ты, подлый трус?
- Ты слишком много болтаешь.
Имперка встала: Авидо стоял напротив неё, у выхода из коридора, а позади, на лестнице лежал без сознания огромный орк в тяжёлой броне Жёлтой команды... А теперь перед ней стоял точно такой же орк, правда, не с секирой, а с маленьким эбонитовым кинжалом и тростью. Имперка обернулась: редгард из Синей команды уже лежал в луже собственной крови прямо позади неё... "От него помощи не дождёшься. Правда, его меч..."
Вибия вытянула руку, и клеймор поднялся с земли и рукоятью вперёд пролетел всё расстояние до её кисти:
- Тогда я приведу свой приговор в исполнение... Молча.

Авидо сжал рукоять кинжала:
"У неё огромное преимущество в расстоянии. Если бы я мог поднять секиру того орка, может, у меня был бы шанс... А так - как я нанесу удар, избежав клеймора? Разве что удастся царапнуть его Резцом."

Вибия взяла клеймор поудобнее:
"Он всё ещё готов драться. Теперь ему некуда падать. Должно быть, у него есть какой-то козырь в рукаве... Надо заставить его им воспользоваться раньше, чем мне придётся прибегнуть к своему."

Два противника сошлись, Вибия замахнулась клеймором, а Авидо пригнулся и бросился прямо на имперку, минуя лезвие клеймора. Девушка вскрикнула и резко опустила меч плашмя вниз, и Авидо попытался зажать его между кинжалом и тростью, но тщетно: тяжёлый металл настиг свою цель, и имперец получил удар на плечо... Но, с другой стороны, Резец разрубил клеймор посередине. Авидо неуклюже отступил, а Вибия, хмыкнув, бросила ставшее почти бесполезное оружие:
"Даже хорошо заточенный эбонит не режет сталь так хорошо. Кинжал зачарован. Нужно его обезоружить."

Ингений принял защитную стойку:
"Теперь у неё нет клеймора, и у меня есть некоторое преимущество. Если всё получится, как я хочу, то..."

"Можно воспользоваться куском меча, но моих сил не хватит поддерживать заклятье Телекинеза на протяжении всего боя..."

"Но я могу определить по движению рук, как она что-то собирается колдовать, и прервать его с помощью своего кольца Безмолвия..."

"Однако у меня всё ещё остаётся мой козырь. Но мне потребуется время на его использование, а значит, нужно его отвлечь."

Вибия взмахнула рукой, и осколок лезвия поднялся с земли и полетел прямо в Ингения: имперец с огромным трудом увернулся от него, и острая сталь пролетела в волоске от золотой маски... А в следующую секунду имперка достала из-под робы маленькую фляжку и, опрокинув её, неожиданно резко сократила расстояние между ними и нанесла мощнейший удар в туловище имперца. Авидо улетел на несколько метров, как тряпичная кукла, правда, всё ещё держа трость и кинжал, а Вибия уже ждала его там, куда он летел, и схватила его за руку с тростью и раскрутила вокруг себя:
"Без этой палки он не сможет ходить... Никакой кинжал ему уже не поможет!"

Авидо заскрипел зубами и, с трудом держась за трость, широким взмахом порезал одну из рук Вибии. Имперка вскрикнула и выпустила палку, а Ингений улетел на метр и упал в песок, где, чувствуя жуткую боль в груди, провёл рукой по туловищу:
"Без стального нагрудника под рубашкой пришлось бы туго... Она очень быстрая, и очень сильная. Это всё из-за зелья... Но и у меня есть козырь. Жаль только, что придётся его раскрыть так рано."

"Нужно нанести второй удар, пока он в уязвимом положении!"

Вибия рванула вперёд, и мышцы, разгоряченные снадобьем, захрустели под кожаной бронёй и мантией, а ещё болевшие после первых двух ударов кулаки замахнулись для последнего удара... Авидо громко стукнул тростью о землю под песком, и в следующую секунду между ним и Вибией появился второй Авидо Ингений. Имперка от неожиданности вскрикнула и на полной скорости врезалась в второго Авидо, и тот с громким криком разлетелся в золотистую пыль, а настоящий Ингений, прятавшийся за фальшивым, за это время успел подставить кинжал...
С треском эбонит разорвал кожаный сапог и разрубил кожу и плоть от колена до щиколотки: Авидо даже не пришлось замахиваться, Вибия провела конечностью по лезвию сама. Имперка вскрикнула от боли и унижения и, пробежав ещё два метра, упала на землю и схватилась за рану, а Ингений встал:
"Даже с её зельем она ничего не сможет сделать с вскрытой ногой. Я знаю, какие жесты она использует при исцелении. Следует подавлять любые попытки сдерживать кровь..."

Вибия сжала ногу и оглянулась:
"Нужно отвлечь его чем-то, чтобы остановить кровь... Зелье ускоряет и течение крови, ох Дагон! Где там... Осколок, верно!"

Имперка махнула рукой, и стальной осколок поднялся в воздух... Но Ингений махнул рукой:
"Опять телекинез. Видимо, отвлекающий манёвр... Проклятье!"

Вибия уже сложила руки в исцеляющем жесте. Авидо махнул рукой один раз, ещё раз, но каждый раз Вибия складывала руки снова и снова, произнося заклятье раз за разом: два имперца практически соревновались в скорости рук. Вибия нахмурилась:
"С моим зельем я должна быть в разы быстрее его... Но даже так ему удаётся держаться на равных со мной!"

"Она не знает про мои перчатки, ха! Да даже до них никто не играл быстрее меня на лютне! После всех этих вечеров то, что я сейчас делаю, просто разминка перед выступлением!"

Имперка закончила пытаться обогнать Авидо и вновь зажала ногу:
"Пока я собирала жесты, я теряла кровь! И... Теперь у меня нет энергии... Это конец."

"Она умрёт от потери крови... Или рано или поздно это пойло перестанет действовать... Но почему так холодны мои руки? Уж не боюсь ли я, что убил эту девчонку?"

Авидо сделал несколько шагов вперёд. Имперка закусила губу и хрипло произнесла:
- Ты победил.
Имперец задумчиво произнёс:
- Ве-ерно. Может быть, ты даже умрёшь... И что мне с такой победы? Только лишняя кровь на руках... Мне жаль, что всё случилось именно так.
- Пф... И с чего это вдруг?
- Я понимаю, почему судьба нас свела... Мы очень похожи: мы твёрдо верим, что это мы главные герои своего повествования, и мы считаем, что это мы несём справедливость в несправедливый мир...
Авидо взял эбонитовый кинжал в одну руку с тростью:
- И будто бы этот мир вертится вокруг нас и только нас... Но нам это лишь кажется, потому что мы не видим других вариантов! Мы похожи, Вириус.
- Я - слуга закона... А ты - простой убийца.
- Хороший игрок не жертвует фигурами на доске попусту, ни своими, ни чужими, и, знаешь, я люблю эту провинцию, и люблю людей, которые в ней живут. Я действительно не убил этими руками ни единого человека, эльфа или зверолюда за свою длинную, длинную жизнь... А сколько людей убила ты своими руками? Уж не ты ли тут злодей случаем?
Вибия прошипела:
- Может, то, что ты говоришь, и не блеф... Но ты всё равно послужил причиной для смерти многих людей. Твои статуи... И твои слуги... Под твоей маской или нет... Сделали много зла людям, которых ты якобы любишь.
- Не потому что я так хотел. Так хотели мои наниматели. Я всего лишь выполняю контракты, ничего больше...
Ингений делал несколько шагов вперёд и достал из-под дублета маленький флакон:
- Я полагаю, твоё пойло уже перестало действовать, так что я обменяю одно зелье исцеления на один ответ на один вопрос. Твоё зелье - магия не твоего уровня. Кто тебе передал такое?
- О чём ты?
- Идея твоего снадобья явно принадлежит не тебе. Ты пользовалась этим мощным средством как дубинкой, и проиграла лишь потому, что не имеешь должного опыта... Но магия такого уровня передаётся шёпотом и вдали от лишних глаз, Вириус, на чёрном рынке это не раздобыть, можно лишь найти учителя, который передаст секрет. И учителя мстят за учеников.
Вириус тихо рассмеялась:
- Вряд ли моя учительница отомстит за меня... Должно быть, она решит, что я того не стою, после всего, что произошло.
Авидо холодно отрезал:
- Ты не ответила на мой вопрос! Кто она, Вириус?
Вибия закусила губу и протянула дрожащую руку:
- Инспектор Хурмте. Редгардка, средний возраст. Чёрный плащ и чёрная кожаная броня. Волосы в косичках, как в Хаммерфеле. Она бывший монах, и с этим снадобьем от тебя не оставит и мокрого места.
- Она знает про меня примерно то же, что и ты?
- Да, да, конечно... Давай уже флакон!
Авидо бросил бутылочку в песок, и Вибия неуклюже поползла и, дотянувшись до флакона, откупорила его и начала жадно пить... Но в следующую же секунду захрипела и выплюнула:
- Ш-што это за др-рянь? Брлб...
- Зря плюёшься. Это зелье действительно лечит раны... Но это - бракованное зелье паралича. Купил сегодня, за бесценок. Какие ощущения, когда твой собственный трюк обратили против тебя? Расскажи мне, давай.
- Бл-м-ммм--!
- Ах да, ты же не можешь! Как жаль. Уверен, мы много чего могли обсудить... Но ох и ах, моё время на этой сцене кончается.
Авидо вновь достал эбонитовый нож:
- Я узнал от тебя всё, что мне нужно было... Хоть этот бой и был замечательным, Вириус, он явно не самый важный в этой главе. Я слышал про Хурмте очень многое... Она опасный противник. Ты, с другой стороны? Нет. И никогда не была.
Ингений мягко наступил на раненную ногу имперки и открыл её рот, а потом достал язык и спокойно, ровно вырезал его:
- Я едва слышал о тебе до этого боя... Не было длинной подготовки, не было предзнаменований, ничего: моя противница просто свалилась с неба и заявила, что арестовывает меня. С другой стороны, Хурмте уже имеет все причины меня убить: я опозорил её ученицу, искалечил её и лишил способности говорить... И это не считая всего того, что она могла ставить мне в вину до этой схватки! Вдруг я убил её сестру? Или сжёг её дом? Кто знает?! Я сделал слишком много зла по эту сторону Забвения, слишком много.
- Мм-мгм--мм--!
Авидо бросил язык в сторону и закрыл рот плачущей имперки:
- Нет, ты не сможешь больше ничего сказать вслух... Представляешь, сегодня утром ты могла говорить сколько угодно, а теперь душу готова отдать за лишнее словечко, одно оскорбление в мою спину, лишь бы вложить в него всю злость и желчь, всю выразительность, лаконичность, желчность, которые не передашь одним словом на бумажке? Я уже пережил одно такое падение... Переживёшь и ты. Ведь ты же веришь, что ты главный герой, верно? Главные герои живут, Вириус, будешь жить и ты. Я обещаю.
Ингений тонко вздохнул и замахнулся ножом:
- Но сначала мне тебя нужно убрать с дороги. Ничего личного.
Удар, ещё удар, и Вибия вскрикнула: в её ладонях появились две неглубоких, но от этого не менее страшных ранения. Авидо брезгливо вытер кинжал о её мантию и убрал его на место под дублет:
- С такими ранениями ты не сможешь колдовать или писать. Около месяца, и то ты не сразу вернёшься на прежний уровень навыка... Это будет серьёзное падение, настоящее испытание для тебя...
Ингений развернулся и пошёл прочь, оставив противницу лежать в песке:
- ...И обычный день для меня!
- Начальник, как насчёт побега? - Реж спрыгнул с балкона и слевитировал на песок, и Авидо, резко растеряв всю свою меланхоличность, рассмеялся:
- Ха-ха-ха-ха-ха! Полностью одобряю эту инициативу! По всем законам жанра, лучше времени не сыскать! Ещё немного, и прибегут легионеры и служащие Арены, и мне бы не хотелось пересекаться с Мастером Меча, по крайней мере, не без каменной статуи, которую можно было бы поставить между нами.
Ингений пошарил под галстуком и достал амулет:
- У меня только эта побрякушка, и никаких свитков... Ну, полагаю, ты ещё способен воспользоваться заклятьем Возврата?
Босмер утвердительно кивнул и вытер кровь у рта, и Авидо произнёс:
- В таком случае встретимся... В "Грязной рыбе-убийце", Портовый район. Через час! Хозяину заведения скажешь, что тебя пригласил Беккет-с-Востока, он тебе расскажет остальное. До свидания!
Ингений сжал амулет и исчез, а Ракка посмотрел на с болью смотревшую на него Вибию и, оскалив зубы, произнёс заклятье Возврата и растаял в воздухе вслед за своим нанимателем.

Чёрная пыль вокруг балкона растаяла, и на него вбежали три стражника с мечами наперевес, но кроме изуродованных трупов двух, предположительно, людей там не нашли.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 19 апреля 2015 - 16:13

[Arkadros]

Ранее в Бруме:

Талморец взвесил все "за" и "против". Разобрав у себя в голове все сведения, он решил действовать. Винкирмо ушёл из Брумы, пока это было возможно. События набирали обороты и всё происходящее не было приоритетной целью, или даже второстепенной.
"Необходимо воспользоваться этим шансом, который так ловко подвернулся мне" - думал старый альтмер. - "Элдариона здесь не поймать, да и не нужно. Я его знаю - он может расправится с половиной из нашей группы в одиночку. Но сейчас настало время хватать аргонианок - удачу и успех - за их крокодильи хвосты. Мне даже жаль, что Клинки так сглупили."

 

29 число п.з., ночь. Один из складов Портового района:

Затхлый запах ткани указывал на то, что этим складом не так часто пользовались, но этой ночью его облюбовала дюжина человек - пара стелажей и несколько ящиков тенями скрывали группу талморцев. Каждый из восьмерых пришедших коротко отчитался по своему городу.
Когда миловидная лесная эльфийка рассказывала о Скинграде, Дар’сад не менялся в лице, но усмехнулся, услышав о некой тайной группе, действующей почти по-талморски – куда уж двум наёмникам удержать город, да и сомнительные голоса в башке бретона никто не отменял?!
Вполуха прослушав информацию о других городах, правда задав кое-какие вопросы о Лейавине, заинтересовавшем каджита в силу неоднозначных событий, наконец, очередь дошла до Винкирмо.
- …силы войск смутьянов и защитников Брумы примерно равны, но нельзя забывать, что у Элдариона есть свои козыри на руках. Также интересно то, что не всё его окружение страдает верностью к «вождю», хоть и уважает его мощь. - заканчивал альтмер. – Вынужден заключить вывод: нам не справиться с этим Свитком, пока он у Элдариона, всё-таки мы не Серые Лисы, да и мой сородич в порошок нас разотрёт двумя айсбергами.
- Стой, а не переоцениваешь ли ты его? - обманчиво мягко спросил сутай-рат.
- Извини командир, но ты и все присутствующие ещё слишком молоды. Вы должны понять, что Смутьяна с большой буквы нельзя недооценивать. Все вы не дураки, вот и докажите, что возраст не является мерилом мудрости?! - Винкирмо продолжил. - Свитков в мире немало, предлагаю заняться им после…
- У тебя ведь есть что-то интересное, не так ли? - спросил каджит, затем добавив характерный кошачий акцент. - Дар’сад чует это носом, словно лунный сахар.
Старый альтмер не удивился - не зря этого каджита поставили руководителем за изобретательность, изворотливость и нюх. Винкирмо снова задумался о своей неамбициозности, но секрет был в том, что старику нравилась именно такая жизнь, которая была исполнена особым смыслом жить.
- Верно, есть кое-что, что требует быстрых и решительных действий… - произнёс эльф, протягивая пергамент.
Дар’сад пробежался глазами, смекая всю важность данного листа бумаги.
- Ха, а ты ещё говорил, что мы не Серые Лисы. Это же сокровище, которым мы должны заняться немедленно! Итак, у нас новый план. - почти промурлыкал сутай-рат.

Вскоре, через десять минут, талморцы выдвинулись в путь, в Валенвуд. Тёмная ночь позволила группе шпионов остаться незамеченными, и теперь всё будет сделано ради того, чтобы разоблачить и предать казни шпионов иного рода. Пока Клинки были заняты битвой за Бруму, отвлекаясь, Винкирмо тайно проник в Храм, где и похитил весьма важный пергамент с именами их агентов в пределах Алинора - около сотни имён было там…

[Gorv]

28 число Первого зерна, поздний вечер, форт Каптор, нижние уровни.

- Я ничего не скажу, да и нечего мне говорить! Оставьте меня в покое!- верещал маг-предатель, взятый в плен в Шпиле, пока его тащили по коридору,- Вы и так засадили нас всех в клетку! Неужели вам этого мало?!
Но державшие его под мышки старшины хранили молчание. Тем не менее, выражение на их лицах выдавало беспокойство. Маги остановились перед каменной дверью и один из них прочитал заклинание телекинеза, заставляя ее отодвинуться. За проходом скрывался еще один коридор, только втрое шире и со статуями по бокам, представлявшими собой солдат Легиона. Что любопытно, доспехи на статуях и их оружие были сделаны из металла, в то время, как они сами вытесаны из горной породы. В конце находились несколько столов с камнями душ, алхимическими аппаратами и странного вида алтарь. Рядом со всем этим можно было различить фигуру Желеса.
- Куда вы меня притащили, что это за место?!- вновь возопил босмер, коим и являлся пленник, когда дверь ухнула за спиной и боевые маги возобновили движение.
- Незачем так кричать, друг мой. Сейчас вы все узнаете.
- Какой я тебе, к скампам, друг?
- Ох, ну что же вы, вежливость ведь красит человека. Если вы не будете мне грубить, все пройдет намного проще.
- Что пройдет?
- Терпение. Вы когда-нибудь слышали о работах Николаса Аккапари? Талантливейший был человек!
- Нет. Не слышал. Но какое...
- Я же попросил немного терпения. Или мне придется наложить на вас заклятье безмолвия.
- ...
- Вот и славно. Господин Аккапари исследовал искусство скрещивания школ магии. И достиг успеха. Хвала богам, что архимагу единой Гильдии хватило ума передать эти сведения,- он помахал в воздухе кипой листов,- Боюсь представить, как бы усложнилась наша вчерашняя задача, попади они в руки к Коллегии... но вам, друг мой, таки удастся поучаствовать в переоткрытии этого искусства. Кладите его.
Приказание было в точности исполнено.
- Так и знал! Вы убьете меня! Изверги!- орал эльф, начиная биться в руках боевых магов.
- Нисколько. Подарим вам новую жизнь.- с этими словами легат взял меч подчиненного в одну руку и ограненый черный камень душ в другую. Точный удар в центр груди, фиолетовая вспышка и камень наполнился жизнью, а босмер ее лишился.
- Теперь самое интересное.
Старшины кивнули и заняли места рядом с ближайшей статуей. Один из них принялся делать пассы руками, поднимая потоки энергии вокруг нее, а второй взял над ней контроль с помощью телекинеза. Фиард приблизился и, все еще держа в левой руке камень, правую положил на грудь каменного воина. Гул от хранилища велкиндских камней под полом усилился. Душа босмера прошла сквозь руки магистра и устремилась в камень. Желес обратил ладони к голему, а затем опустил их, как бы распределяя что-то по его телу. Статуя содрогнулась.
- Быстрее, магистр, он теряет устойчивость.
- Знаю.
Принявшись перебирать руками, бретонец резкими движениями закрывал одну за другой магические печати, заключая пленника навечно.
Конструкт открыл глаза и повел шеей, от чего излишки камня посыпались на пол. Откуда-то из его нутра послышался голос босмера.
- Что? Что это? Что вы сделали?
- То, что и обещал.- спокойно ответил легат.
- Вы... вы, осудили нас, некромантов, но сами...
- Я дал вам силу и бессмертие. Разве не этого вы все желаете?
- Да я убью тебя!- он попробовал шевельнуться, но стиснувший зубы боевой маг-телекинетик продолжал его удерживать.
- Сомневаюсь.- командир вздохнул,- Жаль, что мы не поняли друг друга.
Выбросив руки вперед, Фиард активировал печать Приказа и голос босмера умолк. Его можно было больше не держать.
- Жди указаний.- голем покорно опустил руки, закрыл глаза и замер, а маг улыбнулся краем рта.
- Поздравляю, магистр.
- Благодарю.
- Что теперь?
- Будем работать. Приведите следующего.

[Gorv]

29 число Первого зерна, раннее утро, Брума.

 

Цокот копыт раздался под сводами ворот и чалая лошадь с монахом в рваной окровавленной одежде верхом на ней въехала на площадь.

- Хвала богам!- выдохнул Сейдро, поднимаясь со скамьи и пробираясь ему навстречу сквозь ряды легионеров Лиго.

- Он хоть раз сможет уберечь свой наряд? Дайте кто-нибудь этому парню доспехи!- выкрикнул Гвилор в присущей ему манере.

- И я рад вас видеть.- ответил Джубен,- Где мои родители, с ними все в порядке?

- Я видел их совсем недавно в замке вместе с остальными, они живы и здоровы.- добавил раненый Торке, опираясь на новое копье.

- Хорошо... Ф-ф-у-ф...- священник оперся спиной о бок коня.

- Но хуже, чем мы надеялись. Потеряли много людей. Лошадей почти не осталось. Назад придется возвращаться пешком.- вмешался Сейдро,- А еще Лиго повесил на меня этого... Что там со Шпилем? И... где Лайла?

- А... Сейдро...

- Где Лайла, Джубен?

- Ариана. Ариана завладела ее телом.

- Что?- лицо старика передернулось,- Нет. Нет! Не может быть!

- Прости, я не смог ничего сделать...

- Не смог? Как же так? Ты же скампов священник!- имперец ухватил себя за волосы и сделал круг,- Я ведь обещал Ральду, что с ней ничего не случится. Веллиндусы не нарушают данного слова. Этому учил меня отец... Зачем я отпустил ее с тобой, зачем?

- Успокойся, Сейдро, ты не виноват.- рассудительно промолвил Костициан,- Ты не мог знать. Не надо поспешных решений. На горячую голову такие вещи не делаются. Наверняка можно вытащить ее оттуда, нужно только время, я ведь прав?

- Возможно. Время- как раз то, чего у меня не было.

- Шпиль очищен?- решил вернуться к изначальному вопросу Хэксон.

- Э, да. Да.

- Тогда мы должны следовать старому плану Сейдро, Костициан прав и сейчас мы ничего полезного сделать не можем. Мы не знаем где их искать.

- Или знаем?- Торке испытующе посмотрел на собрата.

- Все ее приспешники отправятся на поиски Этериевого копья...

- Акатош всемогущий, копье здесь?

- Да. В Сиродииле. С его помощью они собираются завладеть... гхм... Нумидиумом, который, по ее словам находится в катакомбах столицы.

- Он тоже здесь?!

- Вранье. Я не верю.

- Его действительно тяжело спрятать. Маловероятно.

- Но возможно! Мы должны хвататься за любые нитки! Делать хоть что-нибудь!

- Нет, Сейдро.- вновь поднял голос Джубен,- Это не нитка. Я не знаю, куда они пошли. Ни малейшего представления...

- Но они явятся в Имперский город. Рано или поздно. Если передадим весть Арелдуру, он приведет рыцарей. Остановим их на месте.

- И разорвем Ариану. Если поторопимся.

- Да. Мы успеем, мы справимся. Должны. Всем приготовиться! Эт-Соаха, шевелитесь! Раненых посадить на лошадей! - легионер что было мочи свистнул, подзывая коня.

- Не знаю я никакого Маталя! – вдруг совсем рядом завопил Эдгар, вырываясь из рук здоровенного рыжего норда в драном плаще. - Моя фамилия – Мейстерхейм, и я не священник, а репортёр Воронного Курьера!
- Все вы бретонцы на одно лицо. – северянин поставил юнца на ноги и почесал затылок. – Мелкие, крикливые, бестолковые…
- На себя посмотри, дубина! – воскликнул журналист, взмахнув кулаком, однако, уловив на себе недовольный взгляд варвара, поспешил удалиться.
- Ты! – растолкав окружающих Джубена солдат, незнакомец ткнул пальцем монаху в грудь, едва не проделав в той дырку. – Маталь, верно? У меня для тебя послание от нашей обшей знакомой… - норд ударил себя ладонью по лицу. – О Шор, да чтобы я, великий и могучий Рольф Кузня был на побегушках у какой-то… ведьмы! Старая карга хочет, чтобы ты наведался в Чейдинхол, встретился там с парой ублюдков и вместе с ними отправился за какой-то волшебной палкой. Я же хочу, чтобы кто-нибудь вместе со мной заглянул в гости к этой надоедливой бабке и вытряхнул её из тела малютки Лайлы. – здоровяк положил руку на плечо Сейдро и проницательно уставился тому в лицо. – Ты знавал моего братца, Ральда Хриплого, не так ли? На твоих глазах он умер… - северянин принялся загибать пальцы. – Один… Два… Целых два раза! Дурак он, ага? В общем, да, ты подходишь. Ещё нам потребуется какой-нибудь маг – есть у вас кто-нибудь на примете?

Старик крякнул от такого неожиданного поворота.
- Брат Ральда? И тоже поднятый из мертвых.- заключил ветеран, осматривая норда,- Беда на вашу семью.
- Я уже сказал, что не буду в этом участвовать... но то был не лучший момент, очевидно. Пришло время исправлять ошибки. Посмотрим, что получится.
- Тогда я с тобой.- принял решение имперец,- Только без этого парня нам придется туго. Мы не можем сначала разобраться с ней все вместе, а потом гнаться за "палкой".
- Нет времени. Придется преследовать двух зайцев.
- Да. Но где взять другого мага? Маджесто в сотне миль отсюда. Может, кто из Синода согласится?

- Простите мне моё любопытство… - вмешался стоявший неподалёку пожилой альтмер в алой мантии Синода. – Если хотите, я могу передать Потаю, что вам требуется его помощь. Сейдро Веллиндус, не так ли? – старик протянул легионеру руку. – Моё имя – Ингарсио, и я сам с радостью задал бы жару этим поганцам, что смеют идти против воли Мер… - эльф осёкся, - Аркея, но сейчас мне требуется длительный отдых. Возможно, мы с Маджесто вновь пересечёмся в ближайшее время – что ему сказать?

- Ну, если так, передайте ему, что некромантов удалось разбить не до конца, но есть шанс взять реванш. Если он хочет помочь, то пусть будет в Чейдинхоле.- он задумался, прикидывая расстояние,- Через два дня. Это все.
- Что делать нам?- поинтересовался Костициан.
- Возвращайтесь в столицу и собирайте своих, как и было задумано.
- Отсиживаться, пока вы бьетесь?
- Твой бой еще не начался, Хэксон. Сейчас нужно к нему подготовиться.
- Как скажешь. Тьфу.
- Удачи, друзья!
После этого офицер подозвал одного из своих солдат и, приказав идти к генералу без него, сам сел на лошадь. Спустя минуту все трое: Джубен, Сейдро и Рольф, скрылись за поворотом дороги.

[SnowK]

[MadSkeleton, SnowK, Prisoner-Boratino - иначе как походом по магазинам это не назовёшь, и тем не менее...]

 

Двадцать девятое число Месяца Первого Зерна, ранний вечер, Чейдинхол.
Переход через горы занял у Арианы и её приспешников чуть больше двух дней, но вот, заснеженные просторы остались позади, и теперь склоняющееся за горизонт солнце приветствовало путников в озёрном краю. По началу, караульные не желали пропускать мрачную процессию в город, однако, увесистый кошель с монетами быстро заставил их изменить своё мнение, и Чейдинхол радушно распахнул перед гостями свои ворота. Вскоре, компания расположилась в одной из местных гостиниц, где под нужды организации было арендовано четыре комнаты.
- Госпожа желает переговорить с тобою наедине, Нишьен, так что прошу, не заставляй её ждать… - заявила Гвендолен, спускаясь в вестибюль, где в настоящий момент коротали время за игрою в карты остальные приспешники Арианы. – Если её сосуд вдруг начнёт вести себя странно – не обращай внимания.
Нишьен надменно улыбнулся, блеснув холодными глазами в сторону изрядно успевшего ему надоесть за время поездки Зено и отряхнул свой более чем скромный наряд: лишь жалкие остатки того роскошного костюма, в котором он предстал перед Хурмте два дня назад, грязные и кое-где даже с дырами. Правда, даже в таких лохмотьях эльф вёл себя как какой-то граф, отчего слуги в гостинице на него бросали косые взгляды.
- Господин Меркурио, прошу за мной, нам следует заняться вашим снаряжением… - продолжила бретонка, игриво проведя ладонью по спине имперца. – Негоже нам ходить в таких обносках.
- Самое время, - кивнул Ноктюро: он с самого побега не чувствовал на себе ничего, кроме неудобной мешковатой одежды заключенного, которую, казалось, шили на орка, так она висела на коренастом имперце. В лучшем случае она спасала от мороза, но по приходу в Чейдинхол грубая ткань начала жутко чесаться.
- Тебе, Зено, тоже следует подыскать что-нибудь поприличней… -  деловито заявила Гвендолен, тыча пальцем в торчащие из-под плаща мечника жёлтые доспехи. – Ты же не мародёр какой-нибудь, чтобы носить вещи, снятые с трупов?
- То же мне командирша нашлась… - рубака оскалился и оттолкнул стоящую на пути сообщницу. – Просто дай денег, а со шмотками своими как-нибудь сам разберусь… Кентул, что на счёт небольшой прогулки? – Зено приобнял товарища за плечо и чуть сгорбившись, повёл того к выходу. - Меня уже воротит от этих морд…
- Прогулка с тобой в этом городе может плачевно закончиться, - пробурчал данмер, немного отстраняясь от напарника. Его неуравновешенность и любовь, прямо непреодолимая тяга, к различным неприятностям стереотипом отложились в голове эльфа. Так или иначе, этот странный, но веселый рубака был больше по душе убийце, чем остальные члены их разношерстной компании, поэтому он не спешил от него отделаться. - Давай заглянем в "Новые земли"? Я бы не отказался от кувшина холодной имбирной настойки. Что скажешь?
- Валяй, веди. – имперец цыкнул, и, перехватив ладонью летящий в него мешочек с монетами последовал за данмером. – Ты в этой дыре, гляжу, хорошо ориентируешься, ага? И сородичей здесь твоих пруд пруди… - Зено взглянул на речушку, в которой, по его мнению, было очень удобно топить всяких зарывающихся ублюдков, коих в Чейдинхоле было предостаточно. – Мне нужен кузнец, и желательно, серокожий… Броня ваших мастеров идеально подходит для моего стиля боя.
- Орков здесь не меньше, - Кентул недовольно поморщился, глядя на гогочущих под фонарем на углу улицы зеленокожих здоровяков. - Если нужны доспехи, старушка Видусия поможет. Правда, она не данмерка, но дело свое знает хорошо, - заверил он приятеля. - Так что, сначала к ней? Тут недалеко, за поворотом. Или желаешь перекусить?
- Первым делом требуется подкрепиться, не хочу, чтобы доспехи мне потом жали. – Зено, очень скудно питавшийся последние несколько дней, с досадой потёр пузо и облизался. – К тому же, не стоит нам сейчас пересекаться с Гвен - хоть Госпожа и запретила мне причинять ей вред, я не смогу удержаться, оказавшись в окружении бесчисленного множества клинков...
- Смотри без глупостей, дружище, - ассасин успокаивающе положил ладонь на плечо имперца. - Сегодня, так и быть, я угощаю, - продолжил он, услышав гулкое урчание живота товарища.
- О, ты так добр ко мне! – Зено, готовый расплакаться, уткнулся в грудь Кентула и сморкнулся – к счастью, в собственный плащ. – Не то что эта гадюка, Гвен… А ведь я ей так доверял! Мы даже… Нет, честное слово, когда-нибудь я вспорю ей брюхо, но для начала – набью собственное!
Хорошенько подкрепившись, Зено последовал совету Кентула и посетил кузницу Видусии, где приобрёл себе комплект модифицированных двемерских доспехов, достаточно крепких, чтобы выдерживать несильные удары, и в то же время, позволяющие сохранять столь ценимую мечником манёвренность. От покупки уродливого шлема он, впрочем, отказался – по мнению рубаки, противники должны были видеть его прекрасный, и в то же время устрашающий лик.

 

***

Спустя некоторое время, в торговом квартале.
- Прошу, выбирайте на свой вкус. – торжественным тоном произнесла Гвендолен, демонстрируя Меркурио ассортимент местной оружейной лавки, являвшейся, по совместительству, ещё и магазином антиквариата. – Цена не имеет значения, вы достойны лучшего!
Выбор оказался не самым обширным, однако, на прилавках присутствовали даже импортные изделия из стекла и эбонита, стоимость которых, скорее всего, вот уже многие годы отпугивала потенциальных покупателей. Стилеты, инкрустированные драгоценными каменьями, угрожающего вида алебарды и топоры, клинки из лучшей стали, булавы и арбалеты, созданные столетия назад двемерскими мастерами… Арсенал напоминал скорее маленький, личный музейчик, нежели обыкновенный оружейный магазин.
- Антикварная лавка, - едва слышно пробурчал Меркурио, незаметно для продавца повертев кинжал с позолоченной рукоятью, в котором больше было камней, чем железа. Баланса никакого, небось погнётся при первом же использовании, и камни повыпадут... Ноктюро, привыкший всю жизнь полагаться на имперскую сталь, ни двемерские игрушки, ни стекло, ни эбонит доверия не внушали, но, разумеется, в этом магазине для богатеньких будущих рыцарей не было стали, ведь сталь для деревенщины.
- Орочья работа. – заверил сидящий за прилавком данмер, заметив в глазах бретонки интерес к висящему на стене кинжалу, выглядящему словно кость какого-то чудовища. – Прекрасный образец, правда, для такой хрупкой дамы как вы он может показаться малость тяжеловатым. Знаете ли, эта вещь – единственная в своём роде…
- У меня был точно такой же… - чуть нахмурившись, прошипела колдунья, после чего провела остриём по пальцу и слизала выступившие капельки крови. – Беру.
- Ну, разумеется, ведь это были парные кинжалы… - принялся оправдываться торговец, растеряв всю свою спесь. – Ими владел сам Ургрюк Метатель Лезвий, легендарный охотник за головами из… Впрочем, вы и сами наверняка слышали эту историю… С вас семьдесят дрейков.
Меркурио со скучным видом уже собирался повернуться и пойти прочь из магазина, а снаружи сказать Гвен, что лучше бы ему попросту украсть гладий из форта, как его внимание привлекла одна из витрин в дальнем конце магазина, там, куда не падал свет из окон. В витрине лежали два на вид грубых парных чёрных кривоватых меча без гард, металлические рукояти которых были обвиты кусками оранжевой змеиной кожи; на первый взгляд казалось, что эти клинки были браком, но при ближайшем рассмотрении наёмник заметил, что не всё так просто: они идеально повторяли друг друга, были зеркальными отражениями. Зачем кузнецу было так усердно повторять свои ошибки? Даже достаточно потёртый лук из тёмного дерева и с такой же кожей вокруг рукояти, но с эбонитовыми вставками выглядел лучше.
- А, превосходный вкус! - протиснулся вперёд имперца зеленокожий подросток в необычной одежде, по всей видимости, помощник продавца, - Вы ценитель работ Гаротмука гро-Музгуба?
- А ты кем будешь? - нахмурился имперец, проходя поближе к витрине. Парные мечи из эбонита и лук с вставками, и не такое видели. Правда, было заметно, что работа хорошего кузнеца: со стороны казалось, что клинки были испорченными, неправильной формы, но вблизи было видно, что их неровные лезвия были частью самого оружия, а не дефектом.
- Я помощник продавца, Йамбагорн, - честно ответил орчонок и тихо прибавил: - специалист по всему, что режет и рубит.
- Ха, рановато будет. А что мечи кривые?
Орсимер насупился:
- Лезвия волнистые для того, чтобы режущие удары были страшнее, естественно! Лезвие такого вида оставляет жуткие раны, которые не каждый лекарь залечить сможет. На Западе делают целые клейморы такого вида, но в Морровинде запрещено делать слишком длинное оружие с таким лезвием: запрет Трибунала. Эти клинки достигают максимальной допустимой длины.
- Хм, пожалуй, я видел такие лезвия на мече у... Одного знакомого, - припомнил что-то из прошлого Меркурио, а потом выпрямился: - Ну, а лук тоже твой Гаротмук сделал?
- Нет, однако, предыдущий их владелец, продавший весь набор, продал лук вместе с мечами.
- Ну, и хороший он? Вы хоть проверяли?
Йамбагорн оскалил кривые зубы и клыки:
- Такой тугой, что стрелу уносит с земли на самую высокую башню замка.
- Что, и у тебя история про это оружие найдётся небось? Смотри, как твой старший загоняет про тот нож, - сказал Ноктюро, кивая в сторону начавшего болтать про какой-то режущий предмет торгаша.
- Мы не спрашиваем, откуда оружие взялось или что оно делало до нас, - Йамбагорн пожал плечами, - Я знаю автора только по отметках на мечах.
Меркурио кивнул: действительно, на гладкой холодной поверхности мечей угадывались неглубокие неровности, по которым можно было собрать что-то вроде печати. Только печать, и всё... Никакой истории. Никакого прошлого, и никакого будущего. Прямо как у самого Ноктюро. Что-то ему в этой иронии нравилось. Может, он что-то и перенял из театральных выходок Авидо.
- В таком случае, я беру. – наконец сказал имперец.
- Это очень дорогое оружие. - орчонок оскалил зубы. - Я думал, вы просто посмотреть, сюда много кто заходит посмотреть. У вас точно на это хватит денег?
Имперец ткнул пальцем в сторону Гвен:
- Платит она.
- Сколько с нас? – отозвалась девушка, ловля на себе взгляды окружающих её мужчин.
- По отдельности каждый предмет из этого набора стоит по две тысячи септимов, но если возьмёте полный комплект – отдам за пять. – потерев руки, данмер достал из-под прилавка учётную книгу и обмакнул кончик пера в чернильницу. – Ну что, берём?
- Плачу семь, если добавите ещё и это. – Гвендолен лёгким кивком головы указала на увесистый двуручный клинок, висящий прямо над головой торговца. Чёрный с золотой росписью, элегантный, но в то же время лишённый каких-либо изысков меч наверняка предназначался для какого-то рыцаря, однако, у колдуньи были на него совершенно иные планы. – Он ведь тоже из эбонита, да? В таком случае, можете радоваться, сегодня я избавлю вас от этого мёртвого груза.
- Вообще-то, он стоит намного дороже, но тут вы правы… - торговец тяжело вздохнул и полистал изжелтившие страницы – его уже давно никто не баловал столь круглыми суммами. – Итак, парные клинки, лук, двуручный меч и… впрочем, кинжал можете оставить себе в качестве подарка. Горн, за работу! – данмер жестом дал орчонку команду подготовить оружие и уставился на девушку. – Чем расплачиваться будем? Только не говорите, что у вас при себе ящик золота…
- Я выпишу чек… - нисколечко не растерявшись, Гвендолен взяла лист пергамента и витиеватым почерком оформила всю необходимую документацию, по которой торговец мог снять запрашиваемую сумму в семь тысяч золотых с банковского счёта некого Зено Фериуса. Наконец, она поставила свою роспись и передала бланк на проверку хозяину лавки.
- А кем вы, собственно приходитесь этому человеку? – недоверчиво уточнил эльф, искоса глядя на колдунью и тыча в указанное ею имя. – Мне кажется…
- О, вообще-то, я его жена! – не без гордости в голосе заявила Гвендолен. – Имперская комиссия признала моего мужа душевнобольным, так что я имею полное право распоряжаться всем его движимым и недвижимым имуществом, коего у нас предостаточно… Как никак, мы оба являемся последними представителями знатных дворянских родов… - девушка миловидно улыбнулась, а затем, скорчив совершенно безумную гримасу, шёпотом добавила: - Остальных членов которых сами же и умертвили…
- Удобно… - мечтательно произнёс эльф, пропустив злорадное бормотание покупательницы мимо ушей. Йамбагорн, тем временем, снял со стен всё проданное оружие и вручил его Меркурио. – Ну, спасибо за покупку, надеюсь, ещё увидимся!
- Разумеется! – девушка помахала рукою на прощание и вытолкнула своего спутника за порог. – Всего наилучшего!
- Будешь говорить клиентам правду, никогда ничего не продашь. – данмер отвесил орчонку лёгкий подзатыльник и, чмокнув лист бумаги, принялся собираться в путь. – Остаёшься за главного, а я – в банк.

 

***

В тот же день, на закате.
Ноктюро вошёл в гостиницу вслед за Гвендолен преобразившимся: имперец шагал в коричневом шерстяном верхнем плаще с капюшоном, достаточно коротком, чтобы не мешать пешему путешествию, и достаточно тёплом, чтобы согревать холодной ночью. Под плащом была простая кожаная броня: кираса без наплечников, поножи, наручи, сапоги. Это был далеко не самый лучший образец кожи в Чейдинхоле, но Меркурио отказывался брать что-то ещё, и любому, кто смотрел на него, понимал, почему: эта броня сидела на нём превосходно, и имперец вдобавок подтянул её ремнями на плечах. Под плотно сидевшими доспехами были льняные штаны и рубаха тёмно-коричневого цвета. Наконец, всё оружие, кроме кинжала, он нёс сам, и даже один из двух тюков с одеждой.
На первом этаже Меркурио увидел зеркало и, не откидывая капюшон, посмотрел в него, с некоторым чувством удовлетворения узнав в своём отражении силуэт бретонца в меховом балахоне. Да, он хотел быть таким же, как он. Даже лучше. Ноктюро хотел превзойти старого брехуна, показать ему, что он, при поддержке Госпожи, сам напишет свою историю и схватит собственную судьбу за хвост. Имперец откинул капюшон, и вместо обгорелого угрюмого лица увидел только своё, почему-то улыбавшееся. Это его смутило. Он никогда не видел себя улыбавшимся, разве что с детства.
- Тебе идёт. – кокетливо прошептала Гвендолен, чья изящная фигура вдруг возникла подле угловатого отражения Меркурио - тот спешно мотнул головой, надеясь, что это секундное замешательство не выставило его дураком перед левой рукой самой Госпожи. – Знаешь, ты такой податливый, молчаливый и спокойный, словно и не живой вовсе. – девушка обняла наёмника за талию. - Мне это нравится…
Выйти из неловкого положения Ноктюро помогли подоспевшие товарищи – отпуская нелестные комментарии о местных жителях, в помещение ввалились Зено и Кентул, которые, по всей видимости, уже успели найти очередное приключение на свои задницы. Едва заслышав эту парочку, Гвендолен бросилась встречать их, совсем позабыв о своём мимолётном увлечении.
- Я приношу свои извинения… - пробормотала девушка, протягивая своему сердечному другу приобретённый ею двуручный клинок, перемотанный алой ленточкой. – Надеюсь, тебе понравится мой подарок.
- Ты так любезна… Порою, даже слишком. - Зено принял меч и погладил лезвие. – А не боишься, что этой штукой я тебя и зарублю? – в глазах рубаки блеснул недобрый огонёк, и в следующую секунду колдунья оказалась прижата к стене. – Однажды я вырву твоё червивое сердце и сожру его без соли, но сейчас… Ох, что за чудесная вещичка! – имперец отвлёкся от бретонки и начал тыкать своим новым приобретением под нос данмеру. – Не то что твоя кривая зубочистка!
- Да пока ты будешь замахиваться, моя катана уже успеет вспороть твое брюхо, - весело подмигнул эльф, убирая красивую, но грозную железяку подальше от своего лица. Затем он повернулся к девушке и возмутился, - Эй, а где мой подарок?
- Вы свой ещё не заслужили. – та улыбнулась и провела рукою по щеке данмера. – Добудьте для нас копьё, и получите от меня не менее щедрый дар, обещаю.
- Вечно вы так. А потом этой же рукой как влепите пощечину - неделю зудеть будет, - проворчал Кентул, почесав поглаженное место.
Разведя руками и поклонившись на прощание, Гвендолен проследовала в комнату, которую ей предстояло в ближайшие дни делить с Кринш-Ай. На кровати было раскидано несколько комплектов одеяний, предназначенных для Арианы и её последователей. Из-под одеяла высунулась заспанная голова аргонианки: утомленная путешествием сильнее остальных она только сейчас проснулась после долгого сна.
- Это для вас с Нишьеном. – бретонка указала на пару костюмов, сложенных отдельно, и, сбросив с себя походный плащ, наконец переоделась в чистую белую сорочку и новёхонькое платье цвета небесной лазури. – Госпожа терпеть не может, когда её окружают люди в мантиях, поэтому, вам двоим придётся отказаться от привычных колдовских нарядов.
- Госпоже виднее, что и как... - Кринш-Ай посмотрела на новую одежду, которую сначала приняла за наряд для своей новой хозяйки. - Я выброшу старую мантию как можно скорее. Нет, лучше, сожгу: не останется следов от моей роли в Коллегии.
- Разумно. Огонь - лучший способ отделаться от ненужного старья. - бретонка расплылась в улыбке вспоминая, как обнаружила останки собственного отца в камине. - Впрочем, даже пламя не гарантирует полного избавления от прошлого.
Аргонианка с некоторым трудом встала с кровати и, почёсывая чешую под рубашкой, сдёрнула свою видавшую виды коричневую мантию со стула и бросила под кровать. В Коллегии Шепчущих без неё она бы выглядела по меньшей мере необычно, но теперь Кринш-Ай не была шпионом некромантов в рядах одной из крупнейших магических организаций Тамриэля, и выйти в таком тряпье на улицы города значило привлечь лишнее внимание... В некотором роде, шпионка уже привыкла не привлекать лишнего внимания.
Ящерица осмотрела свой наряд - а его отличить от приготовленной для Нишьена одежды было просто - очень внимательно, тщательно проверяя его и прикидывая практическую ценность. Потом она быстро залезла в него и зачем-то быстро вылезла, и переодевалась так несколько раз, пока не научилась быстро застёгивать и расстёгивать все пуговицы и заклёпки, но в процессе измяла костюм так, что смотреть было стыдно. Правда, Кринш-Ай знала, что иной раз жизнь шпиона может зависеть от того, как быстро он умеет сбросить свою "вторую кожу", и потому не видела ровным счётов никаких минусов в своём поведении.
- Это очень хорошее платье... Но почему оно такое праздничное? - спросила у Гвен после всего этого Кринш-Ай, приглаживая ткань. Теперь она была слабо похожа на мага: поверх ночной рубашки плотно сидело платье сиреневого цвета с серебряными пуговицами, подчёркивавшее желтизну её чешуи, на руках были дорогие дамские серебристые перчатки, а на ногах были жёсткие кожаные туфли. Правда, сама аргонианка всё ещё чувствовала себя в лучшем случае служанкой Гвен, и потому "не вписывалась" в дорогой наряд.
- Мы принадлежим к высшему обществу, а посему имеем право одеваться и вести себя соответствующе. - Гвендолен подошла к Кринш-Ай, опустилась на одно колено и заботливо застегнула пропущенную ею пуговицу. - Или ты считаешь, что некромант должен жить в пещере, носить грязный балахон и быть похожим на мертвеца? Именно из-за таких стереотипов люди невысокого мнения о нас. – бретонка поднялась и приобняла свою собеседницу за плечи. - Хочешь изменить мир - начни с себя.
- Разве менять мир - не судьба таких, как Принц, или тот монах? - недоуменно спросила аргонианка, правда, Гвендолен не отстраняя, но и тщательно следя за тем, чтобы она не оставила на ней какой-нибудь гадкой магической метки.
- У тебя слишком низкая самооценка. - бретонка прикусила губу и покачала головой. - Над этим нам тоже предстоит поработать, но сейчас - позаботься о гардеробе нашего Маленького Принца.
Кринш-Ай кивнула, и, резким движением схватив приготовленный для Нишьена наряд, юркнула за дверь.

Сообщение отредактировал SnowK: 25 апреля 2015 - 16:14

[RottenSkeleton]

Ранний вечер. Двадцать девятое Первого Зерна. Чейдинхол. Гостиница.
У входа в комнату Арианы дежурил Франк, казавшийся теперь совсем подавленным – скорее всего, некроманты уже успели покопаться в его голове, окончательно превратив свободолюбивого мага в свою марионетку. Завидев Нишьена, бывший боевой маг едва слышно пробубнил себе под нос:
- Ваше Высочество.

Нишьен поморщился:
- Я тебе не разрешал разговаривать со мной. Пропусти меня.
Боевой маг, тень своего былого великолепия, покорно встал и отворил дверь, после чего закрыл её на ключ и наложил на стены заклятье Тишины.
- Присаживайся. – не глядя на собеседника произнесла  колдунья, указывая на стоящий в дальнем углу комнаты стул. Сама же она, скрестив ноги под собою, медитировала на кровати. – Пришла пора посвятить тебя в ключевые детали нашего плана, успех выполнения которого теперь целиком и полностью возлагается на твои хрупкие плечи. – Ариана наконец обернулась к Нишьену и показала своё запястье, на котором данмер мог разглядеть печать, точно такую же, как и у него самого, разве что метка ведьмы была зеркально отражена и всё ещё кровоточила. – Мы проигрываем… Моя армия несёт огромные потери, Шпиль снова перешёл в руки Империи, впрочем, формально он всё ещё принадлежит мне… Может, магические правила порою абсурдны, однако они непреложны, а стало быть, пока ты управляешь моими марионетками, я вольна распоряжаться силой башни как мне заблагорассудится. – девчонка достала бинт и начала обматывать им левую руку, на которой, помимо показанной ею ранее метки зияло порядка семи различных договорных печатей. - Этот пакт и станет нашим козырем, но прежде чем я продолжу, ответь, каким тебе видится новый мир?
- Преклонившимся перед интеллектуальной элитой, - данмер положил руку на сердце и сжал потёртый бархат: - Миром должны править те, кто этого заслуживает! Править должны маги на основе своей силы, а не выродки, гордящиеся чистотой своей крови. Та Империя, что существует сейчас, никогда не признает таких перемен... Она рухнет перед моей... Нашей... Вашей силой, - дважды поправился Хелбейн, проведя рукой по лбу: - Простые люди нуждаются в разумной власти, в покровительстве. Этим овцам нужен пастух. Кто, если не познавшие все чудеса магии, может вести разумные расы вперёд? Уж точно не ограниченные, эгоцентричные политики. Нет... Нет.
Хелбейн резко встал со стула и начал ходить из стороны в сторону, дико сверкая красными глазами. Он не размахивал руками, но всё равно было можно отчётливо видеть, как трясутся кончики его пальцев:
- Больше никогда на магов не будут смотреть свысока! Сейчас волшебников боятся и презирают, но в новом мире волшебство будет открыто для всех, открыто полностью и до конца: никаких больше ограничений, никаких законов, диктующих, чем можно заниматься, а чем нельзя. Некромантия? Двемерские секреты? Тайные техники Телванни? Даэдромантия? Атромантия? Всё, что было запрещено, станет частью культуры нового мира! Прятать, пытаться скрыть знание станет преступлением. Магия должна быть открыта для всех. Так и только так новый мир станет справедливым!
Данмер встал, как вкопанный, и тряхнул рукой:
- А те, кто встанут на этом пути, станут объектами для опытов! Начиная с того монашка. Это один из тех людей, которые боятся силы, боятся разума. Только те, кто не хочет думать самостоятельно, опираются на заветы богов и на мораль. Он отказывается от уникальной возможности изменить мир раз и навсегда, и лишить её всех остальных. Такие, как он, падут первыми... Нет, нет, я уверен, Нумидиум отвергнет его. У этого человека слишком слабая воля. Даже у того трупа, который у вас сторожит дверь как цепной пёс, и то больше силы духа! Ха! Ха... Ха.
 
- Твоё стремление сделать магию общедоступной похвально, и всё же, не стоит зацикливаться на подобных мелочах. – завершив приведение своей руки в порядок, Ариана уселась на кровати, свесив босые ноги. - Имея в своём распоряжении божественную силу, мы получим шанс попрать законы не только общества, но и самого бытия. Этот мир состоит из ограничений, которые не позволяют нам сгинуть в бездне неопределённостей, однако, они же сковывают смертных цепями бренности. - колдунья щёлкнула пальцами и комната пропала – теперь Нишьен парил в океане пустоты, не имея возможности лицезреть даже собственного тела. – Чего тебе сейчас не хватает сильнее всего?
Стоило голосу Арианы умолкнуть, как все звуки утихли. Хелбейн чувствовал, будто его тело всё ещё находится где-то там, на стуле, посреди комнаты, но то, что он видел и слышал, противоречило этим ощущениям: здесь, в этом иллюзорном мире не было ровным счётом ничего, и даже он сам, по сути, отсутствовал, став бесплотным духом. Данмер оказался в полном, всепоглощающем одиночестве.
 
Ответ пришёл не сразу: Хелбейн, видимо, очень долго думал, что будет делать. Может, секунды, а может, столетия... Но всему когда-то настаёт конец: в пустоте бесшумно загорелся одинокий огонёк, и надменный голос данмера раздался в тишине:
- Что я хочу создать в первую очередь? Разумеется, ВСЁ!
С границ пустоты начали собираться потоки материи: снег, частицы льда, пыль, капли воды. Они начали образовывать абстрактные фигуры идеально ровных форм, собираясь в трубки, сферы, тороиды, додекаэдры. Параллельно созданию тел появились и законы: Нишьен устанавливал правило за правилом, согласовывая их друг с другом, настраивая в пустоте причинно-следственные связи, логику и аксиомы существования. Блиставшие ледяные фигуры согласно установленным законам начали собираться в единую головоломку, бесконечно запутанную и безгранично изумительную, и образовали не шарообразный Нирн, а сложную сеть из полупрозрачных форм, образовывавшую сначала окружность, потом кольцо, а потом сферу. Ледяные туннели расширялись внутрь, пронизывая весь шар изнутри, и маленький блестящий огонёк прыгал с одного места на другое, освещая то одну часть льдинок, то другую... А потом, словно по щелчку пальцев, лёд начал расширяться и срастаться, и за считанные секунды идеальный шар размером с человека стал в разы, в десятки раз больше. Каждая ледяная трубка могла бы уместить на себе небольшой город, и по каждой из них можно было бы ходить пешком целым армиям, если бы не жуткие метели. Сложная сеть была создана с расчётом, что из любого додекаэдра было легко добраться до любого другого додекаэдра, тороиды же были созданы для создания поворотов в туннелях. Наконец, внутри всей этой поразительной ледяной сети Нишьен поместил сияющий свет, во много раз ярче того огонька, которым он освещал свой взор, ярче Магнуса, но холоднее его, чтобы не растопить лёд. В мире Хелбейна наступил вечный зимний день.
Следом после этого начали свиваться новые законы и аксиомы, и в ледяном мире появились первые жители: сначала меры, потом люди, потом зверолюды. Они по указаниям Нишьена возводили крепости в додекаэдрах и только в додекаэдрах, и в глубинах ледяных крепостей разводили превосходные сады и фермы, где выращивали морозные ягоды, злаки, дающих молоко, мясо и шерсть животных. Появились простейшие ремёсла, а потом и сложные науки. Нишьен продолжил сплетать законы, сотворяя магию, подобную той, которую он знал, только куда более справедливую: колдовать мог каждый, и местное светило, в отличие от Магнуса, одинаково дарило энергию всем жителям мира.
В считанные годы жители мира Нишьена под его взором достигли уровня развития Нирна, даже выше, уровня двемеров до их исчезновения: из ледяных крепостей ввысь вознеслись треугольные пирамиды, а потом и цилиндрические ледяные башни, в следующие же годы заполнившиеся магами и студентами. В каждой крепости был свой Шпиль, и маги из разных крепостей свободно перемещались по ледяным пустошам, там, где нельзя было пройти обычным людям. Только они могли выдержать жутчайший холод, сопротивляясь ему с помощью колдовства.
Потом число магов начало расти. В скорейшем времени послышалось довольное гудение голоса Нишьена: сначала среди жителей крепостей были лишь маги-одиночки, потом создались могущественные гильдии, а затем, незаметно, в каждой крепости большую часть населения составили маги. Ненадолго зародившиеся государства царей и церковников пали в считанные дни под натиском тех, кому Хелбейн благоволил. За неделю весь его ледяной мир стал миром, принадлежавшим магам.
 
- Вот оно, вот то, о чём я говорил! Идеальный мир! - раздался в пустоте торжествующий голос Нишьена, сотрясая всё его творение...
 
И случилось непоправимое.
 
Сначала в одном из додекаэдров появилась маленькая трещина, не больше детского пальчика. Потом она начала расти под воем ветров. Потом её обнаружили маги и, не понимая, почему идеальная структура могла начать деградировать, собрали всех магов из соседних городов, из всего мира... А потом начался спор. Страшнейший спор. Дискуссии в Коллегии Шепчущих не были похожи на то, что происходило в том додекаэдре: каждый маг из каждого додекаэдра придерживался своей точки зрения и отстаивал её, не отступая из принципа. Каждый из жителей мира Нишьена стоял на своём до последнего... А потом началась война.
Нишьен с ужасом наблюдал, как нарастал конфликт, как, согласно установленным им же законам, найдя дыру в них, цивилизация всё-таки вышла на путь кровопролития. Про трещину в додекаэдре уже давным-давно все забыли: тот додекаэдр оказался разрушенным первым, и после падения его башен его хозяева, униженные и оскорбленные, предпочли смерть пленению. Деградация, подобно сети трещин, распространилась на остальные додекаэдры. В бесконечной промёрзлой пустоте раздались звуки разрушающей магии, и в трубках начали появляться разломы, а в додекаэдрах начали умирать люди. Сжигались обширные подземные плантации растений, уничтожались библиотеки, разрушались Шпили, умирали прожившие не одно десятилетие маги, и что бы Хелбейн не делал, какие бы законы он не изменял, какие бы заплатки в своих схемах не делал, его райский уголок только быстрее и быстрее разламывался. Маги обстреливали его творение из пустоту, и ледяные трубки начали обваливаться вниз и исчезать в сиянии Солнца, вслед за ними начали исчезать целые тороиды и сети дорог, а потом, к ужасу Нишьена, таким образом в светиле исчезали целые додекаэдры... С грохотом развалилась вся сфера, и вместе с ней канули в лету и её жители. Головоломка развалилась.
В пустоте остались лишь большой огонь Солнца и маленький огонёк Творца.
 
- Ну и дурак же ты! – над местом, где располагалась незримая сущность данмера возникла девчонка, которая, не считая повязки на левом глазу, была совершенно голой, да ещё и стояла вверх тормашками. Нишьен без труда мог узнать в гостье Ариану – точнее, её новый сосуд. – Сидишь здесь и строишь свои гипотетически идеальные миры… Достойное занятие для будущего бога, ничего не скажешь! - Лайла рассмеялась и сложила руки на груди. – Но быть может, мир нуждается вовсе не в новых концепциях, а в тебе самом?
 
Хелбейн как будто вынырнул из темноты: это появилось его тело. Он выбрал физический образ, чтобы иметь возможность хотя бы не смотреть на Лайлу, и прикрыл глаза, а потом неуклюже изменил своё расположение так, чтобы его ноги и ноги Лайлы смотрели в одном и том же направлении:
- Во мне самом? Что же я такого могу? Я всего лишь один из многих, даже не первый из всех, не то что величайший. Всё, что у меня было, это мои абстракции... И вот, они рухнули. Госпожа, что мне делать? Что мне делать?!
 
Но ответ пришёл как-то сам, сразу, и совсем не из холодной пустоты, как ожидал Хелбейн. Он посмотрел на Лайлу и понял в одно мгновение ошибку своих суждений. Каждый маг, нет, каждый человек, мер, зверолюд - они были личностями. Его творение разрушилось, но оно не несло в себе частицу самого Нишьена. Это была бездушная поделка, хоть и выверенная его разумом, но не имевшая никакого отношения к нему самому. Ариана выбрала его не из-за того, что увидела тогда, на вершине Шпиля. Она выбрала его из-за чего-то ещё. Чего-то, что она увидела в нём самом. Имел ли он право теперь лишать свой новый мир... Себя?
Нишьен тонко улыбнулся. Он вновь почувствовал лёгкую дрожь в руках, ту дрожь, которая сопровождала его с детства и которую он скрывал от своих приёмных родителей... Кем бы не были настоящие родители Хелбейна, эта дрожь передалась ему от них по крови. Жажда, жуткая жажда, и бушующий жар в крови. Где-то Нишьен слышал, что у данмеров кровь горячее крови других меров, но Нишьен любил думать, будто бы его кровь обожгла бы любого другого тёмного эльфа.
Может, абстракции и были его страстью, но он сам не был абстракцией. Он был не бестелесным духом, а эльфом из крови, плоти и костей. У него были свои взгляды и свои мечты, свои желания и свои страхи.
Хелбейн с самых юных лет считал, что должен править, и всё, что он делал, было направлено на это. Лиландмон знал Нишьена, и он был прав: вступление в Коллегию, прорыв в число учеников архимагистра, выступление перед магистрами и рядовыми магами, стоило только наступить какому-то подобию кризиса... Хелбейн жаждал власти. Нет, хуже, он не видел смысла в своей жизни без власти. И, в том числе потому, он и пошёл вслед за Арианой, и потому он убил Лиландмона в Шпиле, потому он рыл проход в шахте, потому он продолжал идти дальше.
За спиной Хелбейна появились призрачные силуэты мужчины и женщины, а за ними ещё ряд силуэтов, и ещё, и ещё... Это кровь его рода взывала к нему. Нишьен и раньше не сомневался, что не принадлежит к обычным людям. Может быть, он был потерянным наследником какого-нибудь богатого дворянина... Или великолепного колдуна... Или, может, даже бастардом самого короля Морровинда! Не могла появиться такая жажда у обычного крестьянина, не было бы её у Нишьена, и всё. И вот, позади него стояли все его предки: данмеры и данмерки в доспехах и мантиях, в дорогих одеждах и в рваных лохмотьях... Но Нишьен не видел их, и потому, сам того не зная, потерял шанс увидеть, что ни у одного из них на голове не было короны, и лицо ни одного из них не было ему знакомо по историческим портретам. Это был потерянный род, род бродяг, проклятых на безвестность. Но эта линия обрела наследника, который изменит положение...
Хелбейн, сам не свой, медленно поднял руку и, переходя с шёпота на оглушающий крик, прочёл стих:
 

Я есмь длань своего заклятья...

Кость - моя воля, Пламя - мой гнев.

Я прожил сотни бессмысленных жизней,

Проигнорированный Судьбой, забытый Удачей,

И выдержал боль одиночества ради мечты,

Но моя кровь так и не нашла свою утопию,

И вот я взываю: Бесконечномерная Проекция!

 
Вся пустота загорелась ослепительно ярким светом. Куда не посмотри, везде только океан белоснежного сияния. Но потом этот океан потух, и в безграничной темноте загорелись светила, подобные тому, которое лицезрело первую попытку ложного Творца... Но теперь их было много. Бесконечные ряды светил, и рядом с каждым был свой Нирн, и в каждом Нирне Нишьен триумфально заполучил почти что божественную мощь в свои руки и принял своё, особое судьбоносное решение: что он будет с ней делать. Бесконечно много симуляций, и каждая строилась на основе всех переменных, какие только мог предусмотреть Нишьен, какие могли измениться за время между настоящим моментом и захватом Нумидиума.
Тысячи, десятки тысяч, миллионы Нишьенов властвовали Нирном, каждый по-своему. Некоторые попытались перестроить мир с нуля, некоторые, напротив, оставили всё как есть. Кое-кто отдал Нумидиум Джубену, кто-то уничтожил его сам. Кто-то восстал против Госпожи, а кто-то создал новый мир под её личным руководством. Кто-то свергнул Империю, а кто-то просто покорил её своей воле и основал новую династию.
 
Но рано или поздно многие из них затухали. Одних Нишьенов раздирала разъяренная толпа. Других настигал нож убийцы в ночи. Третьи гибли на поле брани, пытаясь отстоять то, за что так боролись. С каждым убитым Нишьеном ложный Магнус, соответствовавший ему, окрашивался в кроваво-красный цвет, цвет поражения и позора. Со временем ряды белых светил стали всё сильнее и сильнее краснеть, и вот, в конце концов, бесконечность залилась кровью, когда погиб последний Нишьен, ставший личом даже более страшным, чем Маннимарко или Ариана вместе взятые и побежденный группой героев, восставших против его воли.
 
Но Нишьена не так сильно интересовали его собственные смерти. Он не следил за тем миром, где он был Императором Червей, страшным властителем каждого уголка Тамриэля. Хелбейн стоял у мира, где владел Нумидиумом от силы пару лет. Однако после смерти Нишьена в том мире... Всё изменилось.
 
После смерти этого Нишьена Нирн уже не стал прежним. Исчезли целые куски континента, оказались разрушены десятки городов, но... Результат был ошеломляюще похож на ту утопию, которую он пытался построить. Разве что теперь эта утопия была хоть и не идеальной, но реальной: на осколках Империи была построена империя колдунов, и после смерти Нишьена на его место встал новый правитель, не по закону крови, но по закону силы, магической силы. Это был талантливый управленец и превосходный колдун, пожалуй, даже превосходивший Хелбейна во многом... И при этом фанатично верный ему и его имени. В этом мире каждый знал историю Мага-Императора, и, хоть Хелбейн не стал личом, но он обрел бессмертие, посеяв свои идеи в сердцах своих подданных, став частью своего творения, растворившись в том мире, который создал.
 
Хелбейн, всё ещё не веривший своим глазам, сначала сдерживал улыбку, потом скосил глаза на девушку и, наконец, улыбнулся да ушей. Нет, он засмеялся. По пустоте пронесся его хриплый смех. Ряды кровавых огней потухли, и, наконец, в пустоте остались лишь Лайла и Хелбейн, и один Нирн с красным Магнусом. Данмер схватил маленький обитаемый шарик и потряс его перед собой:
- Ха-ха-ха! Я повторю действия этой проекции в абсолютной точности! Это то, к чему я стремлюсь. Это то, чего я хочу! У меня уже есть рецепт нового мира... Осталось лишь получить орудие, которым я возделаю эту плодородную почву!
 
- Вот такой подход мне по душе! – Лайла сместилась и теперь стояла напротив Нишьена, расплываясь в самодовольной ухмылке. - Нашему обществу нужен не какой-то там абстрактный бог, а правитель, безжалостный и могущественный! К чему все эти попытки сотворить идеальный мир, если он и так прекрасен в своём несовершенстве? Лучше используй вверенную тебе силу, чтобы прийти к власти и воплотить в реальность все свои мечты! Не позволяй Госпоже делать из себя марионетку, сейчас она нуждается в нас даже сильнее, чем мы в ней. - повязка сорвалась с лица девчонки, и сокрытый под нею белёсый глаз бешено завращался, словно выискивая что-то в бесконечной пустоте. – А теперь иди, пребывая в этом царстве грёз, ты лишь рискуешь потерять самого себя…
 
Девушка резко толкнула юношу, и тот устремился вниз; чёрные стены иллюзорной темницы потрескались, и за обваливающимися осколками можно было различить знакомые очертания гостиничной комнаты.
 
- Эта девчонка слишком многое себе позволяет. - Ариана отвернулась от Нишьена и погрузилась в раздумья. – Мы продолжим наш разговор позже…
Нишьен, только после резкого перехода от Лайлы к Ариане заподозривший, что в иллюзорном мире с ним говорила совсем не Госпожа, лишь кивнул и вышел из комнаты... Если девчонка, контроль над телом которой захватила Ариана, может позволить себе такие вольности, то в её словах есть доля правды. Не слабела ли Госпожа?
 
Но это откровение совсем не испортило Нишьену расположения духа. Руки его до сих пор едва заметно тряслись. Хелбейн, идя в свою комнату, придерживал запястье левой руки правой рукой и тяжело дышал, но на лице его играла едва заметная улыбка, а широко раскрытые глаза, казалось, не видели пола там, куда он ступал... Эльф перед своими глазами видел последовательность действий, которые изменят мир, и он, опьянённый обещаниями видений, боялся забыть какую-нибудь деталь или мелочь...
 
На его пути как-то оказалась Кринш-Ай с одеждой в руках:
- Принц, ваш новый костюм.
- А... Кринш-Ай, да... Спасибо, - Нишьен забрал наряд, повернулся и вошёл в свою комнату, закрыв дверь перед аргонианкой и даже не посмотрев на её лицо.
 
- Как прошла встреча с Госпожой? - Меркурио стоял у кровати и при свете свечи аккуратно складывал свою одежду, готовясь ко сну.
- Почему ты тут? - буркнул данмер, направляясь сразу к своей кровати и бросая на неё новенький костюм. Ноктюро флегматично произнёс:
- Потому что я тут сплю.
- Хм! Многовато чести для простого убийцы.
Данмер сбросил свою старую одежду - и только тогда почувствовал, как зудела его кожа всё это время. Нишьен потянулся к новой костюму и, накинув белую рубаху, повернулся к поправлявшему постель Ноктюро:
- Ты! Помоги мне одеться.
 
Меркурио как-то странно уставился на Нишьена, и через секунду эльф уж испуганно подумал, что болтнул лишнего... Но имперец, ничего не сказав, подошёл к постели Хелбейна, взял светло-серый жилет и надел его на Нишьена. Потом Ноктюро протянул эльфу тёмно-серые штаны и помог залезть в несколько узковатый в плечах, но в остальном сидевший на данмере ярко-красный парчовый дублет. Имперец молча завязал на шее Нишьена белый шёлковый платок, застегнул все заклёпки дублета и пригладил складки, сидя на полу, помог Хелбейну залезть в сапоги... И всё - молча, и будто бы не решаясь посмотреть на эльфа.
 
Данмера слегка пугала такая услужливость имперца, так что его даже слегка успокоило, когда Ноктюро, удостоверившись, что костюм на Нишьене приведён в полный порядок, поплёлся к своей кровати:
- ...Снимешь всё это добро сам. Но не бросай на пол, как свои старые шмотки. Одеждой разбрасываться не следует.
- Спасибо, - Хелбейн не знал, что ещё сказать имперцу. Ноктюро залез под одеяло и затих, и после непродолжительного молчания Нишьен подошёл к зеркалу и посмотрел на себя...
 
Юный маг несколько раз видел своё отражение в воде по пути к Чейдинхолу, но ни разу не видел страшных метаморфоз в своей внешности. Постаревшее и похолодевшее лицо данмера в зеркале смутило Хелбейна, казалось, это был не он, но факт есть факт, перед ним был уже кто-то другой, и новые красный дублет, серые штаны и кожаные сапоги только подчёркивали это. Может, где-то в глубине этого эльфа и прятался старый Нишьен, но теперь он был спрятан под слоями шелка, под слоем холодного и надменного мера, под слоем... Под слоем убийцы.
Нишьен провёл рукой по зеркалу... Действительно, он был убийцей. Хелбейн в первый раз за несколько дней вспомнил лицо Лиландмона перед смертью. Эльфа передёрнуло... Он убил своего собственного учителя. Того, кто его взял под своё крыло. Того, кто сделал Нишьена тем, что он есть. Без него он бы никогда не зашёл так далеко. И он убил его.
Но без его смерти Хелбейн бы так и остался лишь рядовым учеником Лиландмона. Он бы так и остался тенью, отбрасываемым сиянием Лисории, бездарным формалистом, впитавшим лишь поверхность знаний своего учителя, но ни разу не почувствовавшим тот восторг, который охватывал других магов, когда они соприкасались со своими дисциплинами...
Эльф крепко сжал раму зеркала и посмотрел в широкие красные глаза, холодные и блестящие и бездонные: он чувствовал этот восторг! Тогда, в мире иллюзий! Могло бы это быть тем, что ему так не хватало? Тем даром, который он так долго не мог найти? Тем, чем ему следовало заниматься? Но эльф даже не знал, что это за дар, он не понимал, что произошло, какое заклятье он прочёл... Он не помнил даже слов...
 
С кровати послышался тихий голос:
- Эльф.
- У меня есть имя.
Молчание, потом:
- Гм. Извини. Как твоё имя, эльф?
- Нишьен. Нишьен Хелбейн.
- Нишьен... Не очень данмерское имя.
- Это бретонское. Я был... Я был усыновлён.
- Должно быть, у тебя было трудное детство.
- А как твоё имя, в таком случае? - Нишьен нахмурился и начал расстёгивать заклёпки дублета, и Меркурио ответил:
- Меркурио. Меркурио Ноктюро.
- Очень имперское имя... Я не мог слышать твою фамилию где-нибудь?
- Мои родители жили в Бруме. Может, ты был там несколько лет назад.
- А, может, там про них и слышал.
Молчание. Потом:
- Что ты про них слышал?
Эльф снял дублет:
- Я уже и не помню.
- Должно быть, ругались на цены. Папаша считал каждый дрейк. Торговец был.
- С чего ты взял, что мне интересно слушать о твоём отце?
- ...Действительно.
- Так чего же ты хотел?
- Ты - маг, верно?
- Да. И что с того?
- Ты же хороший маг?
- Положим. Что ты хочешь? Чтобы я навёл на твою следующую жертву порчу, или чтобы я тебе вылечил боль в зубе? Если так, то у меня для тебя плохие новости, - скорчил гримасу ожидавший уже всего худшего Хелбейн, стягивая штаны. Видимо, не просто так этот Меркурио ему помог одеться, если сразу же строит на эльфа какие-то планы.
Ноктюро помолчал, а потом спросил:
- Каково это - уметь в магию?
Хелбейн так и застыл с одной ногой в штанине:
- Дурацкий вопрос. Что я тебе должен ответить?
- Каково это.
Эльф вздохнул и продолжил раздеваться:
- Ну... Магия это... Сложно... Понимаешь, я умел колдовать с пелёнок. Хуже, если бы я не умел колдовать, мои приёмные родители меня бы не забрали, а отдали каким-нибудь крестьянам.
- Тоже маги?
- Хуже, охотники на ведьм. Им по профессии нужно. Им нужен был такой же, как он.
- А, и ты, значит, тоже охотник на ведьм.
Нишьен неожиданно, взрывом расхохотался, а потом, с трудом остановившись, снял жилет:
- Как видишь, далеко не всегда дети что-то перенимают от своих приёмных родителей.
- ...Да и от настоящих тоже.
- Ну, если твой отец был торговцем... А ты наёмный убийца... В некотором смысле вы оба чем-то торгуете.
- Сдалось мне это.
- В каком смысле? Если тебе не хочется золота, ты всегда можешь бросить своё дело.
- А мне делать больше нечего.
- Глупости. Всегда есть чем занять себя. Из тебя бы получился... Отличный фермер.
- Ты так думаешь?
Хелбейн пожал плечами и уселся на кровать:
- Даже если мои планы претворятся в жизнь, в мире останется место для тех, кто обрабатывает землю.
- Точнее, для рабов?
Нишьен не нашёлся, что ответить, но неловкое молчание прервал сам Ноктюро, привстав на кровати:
- Слушай. Научи меня магии.
Хелбейн сначала подумал, а потом мрачно насупился:
- У меня был учитель. Я его убил. Не хотелось бы повторить его судьбу.
- Честное наёмничье, не убью.
- Слово наёмника весит ровно столько, сколько весит его кошелёк. Да и, в любом случае, я даже не закончил своё обучение. У меня нет посоха.
- Это важно?
Действительно. Важно ли это? Как-то отсутствие посоха в новом окружении Нишьена ровным счётом ничего не значило. Хелбейн потёр подбородок:
- Ну... Нет, не важно. Но без него будет чуть более туго.
Эльф встал с кровати и прошёлся:
- И чему мне тебя учить? Какая школа? Восстановление может лечить раны, и ещё никто не пожалел о том, что изучал его. Разрушение... Ну, ты и так умеешь убивать, зачем тебе это? Колдовство? Вряд ли ты захочешь прятаться за спиной какого-нибудь даэдрота, сам смотри какой...
- Я хочу научиться управлению энергией. В магических... Штуках. Я хочу быть больше, чем простым убийцей.
Ноктюро поднял левую руку с зажатым между указательным и большим пальцем небольшим кольцом. Эльф кивнул:
- Значит, Зачарование... Ну, тебе повезло, я хороший зачарователь. Что с кольцом? Его нужно зачаровать? Нужен камень душ, алтарь...
- Нет. Научи меня беречь его энергию.
Эльф кивнул и уселся на кровать:
- Ну, это... Это выполнимо, в принципе. Когда хочешь начать?
- Чем раньше, тем лучше.
- Тогда... Завтра. Начнём с самых основ. Я тебе покажу пару простых упражнений, которым меня научили. Будешь их делать, пока будешь выполнять задание Госпожи. По возвращению проверим прогресс и продолжим.
- Идёт. Сколько платить?
Нишьен фыркнул:
- "Служи мне вечность и вовеки веков, пока кости твои не иссохнут"... Нет, конечно. Первые уроки бесплатно, а там посмотрим, какой из тебя ученик.
- Я буду прилежным.
- Прилежание… Ровным счётом ничего не решает, - Нишьен вспомнил Лисорию и добавил: - Решает талант. Если у тебя он есть, всё получится. Иначе... Нет. - эльф залез под одеяло и заклятьем сдул огонь у свечи: - А теперь - спать. Хороший сон - залог успеха.

Больше Меркурио голос не поднимал.

Сообщение отредактировал MadSkeleton: 27 сентября 2015 - 07:57

[Potay]

{Gorv, Arkadros, MadSkeleton, Prisoner-Boratino и Potay представляют!}

 

Куда делся граф? Никто не знал. Почему он ушёл? Никто не знал. Да, в общем-то, поначалу никто и не знал, что он уходит. А уйти Лиандр смог просто - замаскировавшись под одного из слуг, он вышел из замка. Не по нему была дворцовая жизнь, зато вот вольное бытие наёмника… к тому же, есть ещё пару незакоченных дел, которыми он должен был заняться просто из принципов. Например, поймать этого Элдариона. Или Эладриона. Или как его там вообще.
Как бы то ни было, на всадника на вороном коне, абсолютно непохожего на графа Элдриона почти никто не обратил внимания, а операция г-на Булкоеда продолжалась.

28 число Первого зерна, Скинград.

- Все помнят, что им делать? - деловито осведомился пока еще Потай, спускаясь по лестнице на первый этаж и плавно превращаясь в Ренди Булкоеда. - Ну, я, так или иначе, напомню, кхм, кхм. Итак...

- Только не это! Вы повторяете это в сотый раз, наста... Господин Булкоед. - Закатывая глаза, поправилась Галдир-Талмера.
- И тем не менее, тем не менее. Неистовый Дар Ветер...
- Промотался и желает подзашибить деньгу на обратный путь домой привычным для себя образом. - Маро ухмыльнулся и расправил плечи. - Ваш чертов город высасывает монету из честного норда, как уличная девка соки...
- Я понял, понял, ты уже вошёл в роль. Хорошо. Господин Литл и Аграмар. Что они делают, а?
- Они ищут недавнего друга господина Литла, мистера Булкоеда, который, судя по всему, заплутал в городе.
- И-и-и?
- И беседуют о тонкостях ор-раторского искусства, Р-ренди.
- Всё верно. Ну, а что скажете вы, Никодий?
Хорошо выспавшийся "Никодий" потянулся и кивнул:
- В свою очередь, мы с Талмерой будем искать господина Литла, друга мистера Булкоеда, который, судя по всему... Тоже мог заплутать в городе, ох уж этот господин Литл! А по пути обсудим, как бы развеселить гостя этим вечером. Может, на какое-нибудь представление в таверне... Или в местном театре.
- Именно так, славный парень, жалко, что разминулись, ох и любит же он покушать! Сразу видно, приличный человек!

Маленькими группками подпольщики покидали здание конклава, выдерживая почти двадцатиминутные перерывы и расходились в разные стороны. Господин Булкоед с компанией выходил последним.

Троица топтала камни старого города, когда Потай совершенно внезапно обратился к Кассию:
- Ах, друг мой, а как же вы познакомились с госпожой Дралор? Не в обиду, но, кхм... Вы довольно... Разные люди. Неужели любовь с первого взгляда? - Он пытливо уставился на своих спутников, слегка щурясь от яркого утреннего солнца. Галдир растерянно моргнула и немедленно покраснела. Кассий сначала покраснел, потом поправил парик, потом глубоко задумался, и лишь потом нашёлся, что ответить:
- Разные профессии и даже расы - не преграда для общения, Ренди. Всё-таки мы не снобы какие-нибудь, чтобы ограничивать круг знакомств... Ну, и ещё в тот вечер я был очень пьян, а Талмера не за работой. У нас нашлись некоторые общие темы для разговора, и больше я ничего не скажу, вот.

- Да, изрядно сказано, изрядно. - Потай одобрительно покивал головой и выпятил нижнюю губу. Убедившись, что на них никто в данный момент не смотрит, он продолжил, снизив голос. - Хорошая реакция и правильные интонации. Ну, а вы, госпожа Дралор? Что скажете?
- Эээ, да, я не сразу... не сразу распознала в эээ... в господине Никодие родственную душу, да. - Галдир выглядела сбитой с толку.
- Ну, нет. Нет, никуда не годится. - Булкоед насупился.
- Заминки в неправильных местах, обращение по фамилии да еще и с титулованием слишком официальное. И вообще, ты же танцовщица! Карамболина! Бойкая девица, которая за словом в карман не лезет. Поверь мне, хоть ты и зла на Бернадетт, личину она тебе подобрала очень подходящую, постарайся... меньше наигрывать.

- Ну-у, я бы не ограничивал характер человека на основе его профессии, - рассмеялся "Никодий" и вытер выступивший на лбу пот: - Кроме того, Талмера только начинает, разве нет? Ей ещё только входить в эту роль, так сказать... Э... Как и всем людям в таком юном возрасте.

 

Время обеда стремительно приближалось, полдень вступал в свои права. Троица авантюристов, до сего момента с виду бесцельно бродившая по городу, направила свои стопы в сторону таверны "Две Сестры", где в обеденное время собирался простой люд, поскольку цены тут были скромными, а еда не самой паршивой. В зале было уже полно людей, все они разговаривали, смеялись, жевали и чавкали. И все же, и все же...

- И все же, нам нужно быть осторожнее. - негромко заметил Булкоед на ухо Никодию, он обстучал свои сапоги около входа и, пожевав губами, двинулся в зал. Найти свободный столик было непросто, но Потай поднаторел в этом искусстве, потому, таки добился своего. А народ всё прибывал. "Две Сестры" были довольно популярным местом среди городской бедноты. Булкоед навалился на столешницу. - Есть у меня одна идея... Вздорная, должно быть, но, как я и обещал, это точно будет не скучно. Нам ведь нужно прикрытие, так? Мы же не стремимся устраивать тут... Публичные выступления? Это удел господина Литла.
- И что же вы предлагаете, Ренди?
- Вы, госпожа Дралор, станете нашим прикрытием!
- Я?!
- На что вы намекаете? - от своих догадок Кассий покраснел, как помидор, и даже закрыл лицо руками. Правда, через секунду он уже "вылез на поверхность", улыбающийся и с нормальный цветом кожи, прямо как в тот вечер в замке Коррола, правда, голос его дрожал то ли от смеха, то ли от страха:
- Может, мне заказать что-нибудь холодное? Здесь как-то душно.

- Я намекаю на то, что нашей таинственной Талмере пора проявить себя в полной мере. - Волшебник улыбнулся, сверкнув золотым зубом. - В полной мере. И место самое подходящее. Вы ведь, госпожа Дралор, знаете старую скинградскую песенку "Танцовщица"? Ну, на Скинграде поздней ночью не смолкает гул, там бессонное веселье до утра, трам-трам-пам. - Немелодично напел он и уставился на босмерку.

- Знаю, конечно же, но к чему вы... О, нет! Нет, нет, нет! Нет! - Глаза чародейки расширились от ужаса, и она отчаянно замотала головой. - Нет!
- И еще как да! Это лучшее прикрытие, какое только можно выдумать.
- Я не стану, я... я не смогу, я...
- Сможешь! Я слышал, как ты пела тогда на марше. У тебя прекрасный голос и ярко выраженный артистический талант, который ты своей напускной свирепостью нещадно губишь. Это, между прочим, вредно для твоих способностей, знаешь ли.
- Но тут же столько людей... О, боги... Я не стану!
- И именно потому станешь. Мы не можем просто встать и начать разглагольствовать на... на нужную тему. Нужно что-то яркое, что отвлечет их внимание от нас, да так, чтобы не вопрос - "А что там вообще творилось?", отвечали - "Да я и не помню ничего кроме прелестной девчонки лихо отплясывающей на столе!"
- На столе?! Я...
- Сцены тут нет, как видишь. Ну-ну, не о чём спорить. Не волнуйся, я договорюсь, что бы музыканты подыграли тебе. Эту мелодию они точно знают. Всё, и слышать больше ничего не желаю. Это будет феерично! - С этими словами он поднялся, не слушая возражений и двинулся к стойке.

- Скажу сразу - не нравится мне эта идея... Н-но в чём Булкоед прав, так в том, что в каб-баке ханжами быть не нужно, особенно в наших условиях, - "Силон" то попеременно краснел, то бледнел, казалось, он оказался совсем не в своей тарелке, или танцевать у всех на виду предстояло не босмерке, а ему... У него на лице даже целую секунду была написана какая-то решимость, как будто он действительно хотел станцевать вместо неё, но потом имперец закрыл глаза, вспомнив, что его весьма способностей едва ли хватит на всех людей в комнате.
- Я не смогу... - Выдохнула Галдир сиплым шёпотом, полными ужаса глазами смотря на Кассия. Лицо ее даже немного посерело, что у босмеров могло сойти за крайнюю степень бледности. - Если он так прав, то и выступал бы сам...
Кассий потрепал её по плечу:
- Не такая роль. Одни рождаются королями, другие свинопасами. Радуйтесь, что вы родились не танцовщицей! - Имперец грустно улыбнулся: - Хотя, боюсь, я немного завидую писарю Никодию...
- Почему же? - Неожиданно заинтересовалась босмерка.
- Ну... Его жизнь куда спокойнее моей, - в общем-то, не соврал Атрий: - В этом я даже ему завидую: он обычный человек, с обычной жизнью, и вряд ли бы он оказался в нашей с вами ситуации...
- Ммм, никогда не смотрела на это с такой стороны. - Задумалась чародейка, на мгновение даже забыв о предстоящем выступлении. - Выходит, - она усмехнулась - мне даже повезло, что удалось пожить чужой жизнью.
- Мы все приобрели массу опыта от того, что здесь произошло, я полагаю, - Кассий нервно улыбнулся и вытер рукавом щёку: - И это выступление тоже вам что-то принесёт, должно быть. Считайте это испытанием на прочность.
Галдир кивнула и неуверенно улыбнулась.

- Ах-ха-ха! Все готово! Ну, господин Никодий, мне удалось договориться! - Громко заявил вернувшийся Потай, хлопнув Кассия по плечу. Он шумно уселся на жалобно скрипнувший стул, шумно засопел носом. В глазах его сверкали искорки озорства. - Представляете, бармен так обрадовался, что даже предложил госпоже Дралор солидный гонорар. У них тут, видите ли, туговато с развлечениями в последнее время, а народ как-то мрачновато настроен, так что за наше предложение ухватились. Даже музыкальное сопровождение организуют сейчас. Как удачно я вас встретил! Поездка определенно удалась!
- Гм! Ну, гонорар так гонорар... Удачи вам, Талмера! Ой, то есть, сломайте ногу, - нервно улыбнулся Кассий, стараясь не смотреть на Галдир - чем-то её положение напоминало ему его...
- Вот-вот, гонорар будет очень кстати, эхе-хе, то есть да, сломайте там ногу, мутсэра Дралор! - Блеснул морроувиндской эрудицией Булкоед, что было довольно глупо с его стороны, ведь он там никогда не бывал.
- Я сломаю её вам. Ренди. - Яростным шёпотом парировала Галдир и благодарно, хоть и немного нервно, улыбнулась Кассию, приятно всё-таки чувствовать чью-то поддержку.

Входная дверь хлопнула, пропуская крупного мужчину-редгарда в ярком аутентичном костюме и с трубой. Бармен прокашлялся и шумно объявил, что сейчас перед почтенной публикой выступит знаменитая танцовщица с номером!

 

Почтенная публика оживилась и зашумела, люди освобождали место в центре зала, убирая стулья и сдвигая столы. Из тёмных углов послышалась было ругань всяческих подозрительных личностей, не сразу понявших, что происходит, но после того, как и объяснили, почему все сдвигаются к краям комнаты, оттуда же послышался мерзковатый гогот и стук кружек. Среди этих людей не один смотрел в сторону троицы, и двое из них даже показались Кассию старыми знакомыми по Имперской тюрьме, отчего он постарался спрятать голову за спиной Булкоеда. Одобрительные и заинтересованные взгляды заскользили по трём подпольщикам. Потай, казалось, был на седьмом небе, хотя он и не был главным аттракционом на сегодня, но свою лепту определенно внёс. Он улыбался, кивал, пожимал протянутые руки и светился совершенно искренней радостью. Нёс какую-то ахинею насчет удачной поездки, счастливой встречи и чудесного сыра. Но все же большая часть внимания досталась Галдир, которая залилась было краской. Но в следующее мгновение ее лицо разгладилось.

 

- Ха! - Воскликнула она и мгновенно оказалась на ногах. В глазах ее горел огонь, на лице проступила уверенная улыбка. Босмерка на мгновение склонилась к столику и негромко сказала. - Смотрите, господин Булкоед. Смотрите и восхищайтесь! Силон... и ты тоже.
Последнее предложение было произнесено таким мягким и томным голосом, что кто-то в ближних рядах даже присвистнул. Чародейка тряхнула головой и, окруженная почти материальным восхищением и интересом, заструилась к импровизированной сцене. Люди расступались перед ней, уже начиная аплодировать.
Одним движением, словно пламя само, она взлетела на сдвинутые столы и оглядела собравшихся. Взгляд на музыкантов, которые ответили полными энтузиазма кивками. На мгновение все замерли, и зал погрузился в тишину. Галдир... Нет, Талмера, оглядела аудиторию и вскинула руку.

И грянула музыка!

  Пред часовней поздней ночью не смолкает гул,
  Там беспечное веселье до утра.
  В час, когда перед рассветом весь Скинград уснул,
  В кабачках в разгаре танцы и игра.
  Что ни день там - шумный карнавал.
  Что ни ночь - сверкает бал.
  Там порой за пять минут поэты песни создают,
  Чтоб целый год потом Скинград их распевал! Хе-ей!!
  Чтоб целый год потом Скинград их распева-ал!

У Галдир и правда был прекрасный голос, яркий и чистый, люди внимали ей с восторгом, отбивая ритм ладонями и башмаками. Казалось, музыка захватила всех. Потай с явным удовольствием любовался своей ученицей. Без своей обычной колючести, но с энергией, яростью и решительностью, она преобразилась, словно сбросила колючую шкурку под восхищенными взглядами, явив миру свою неудержимую огненную сущность. Столы скрипели и грохотали под её ногами, пол дрожал от общего топота в такт. Вся таверна буквально ходила ходуном под впечатлением от жгучего выступления босмерки.  Громко смеялся и темноволосый имперец в сине-зеленом платье за одним из ближайших столиков, периодически опрокидывая кружку и бросая довольные взгляды на Булкоеда и его соратников.

- Какое зрелище,только посмотрите.... Вы поверите, если я скажу, что всего неделю назад принял её за мальчишку? - Тихо произнёс Ренди, слегка наклонившись к своему спутнику.
Кассий потёр вспотевшую от всей свистопляски шею и кивнул, неловко улыбнувшись:
- Знаете... У всех есть своя харизма, просто не все умеют её вовремя показать.
- Да, да, я тоже так думаю. И почему бы тогда не помочь по дружбе её проявить? - Все так же негромко, дабы в общем гвалте никто не мог их услышать, отвечал волшебник. - Ей это нужно даже больше, чем кажется. Определённые... школы требуют артистизма, даже некоторого позёрства, если угодно. Харизмы, своеобразной душевной решительности и напора.

- Любой иллюзионист знает: если ты не можешь навязать другим своё видение мира, у тебя даже блика не выйдет. Иллюзии это как ложь, и никакая ложь не выйдет без веры в свои слова, - уже куда увереннее улыбнулся Кассий, правда, тут же умолк и уткнулся в откуда-то взявшуюся у него на столе пустую кружку: про его, правда, весьма сомнительный талант к иллюзиям он хотел говорить как можно меньше, особенно учитывая то, что развивал он его в местах не столь отдаленных.
- Иллюзии наиболее показательный пример, можно сказать, хрестоматийный. - Продолжал разглагольствовать Потай, готовый вести разговоры на тему Высокого искусства даже шёпотом и в условиях тотальной конспирации. - Однако, любые манипуляции, основанные больше на личной Воле, нежели на точном следовании формулировкам и инструкциям, к примеру, работа со стихиями и чистыми силами, дадутся вам гораздо легче, если помимо эффективности вы будете помнить и о внешних эффектах, позволите себе немного фиглярства, я бы сказал.

  Карамболина! Карамболетта!
  Звезда веселья и весны!
  Карамболина! Карамболетта!
  В тебя певцы Скинграда влюблены!
  В нарядных блёстках ты на подмостках
  Кружишь под звуки кастаньет!
  Карамболина! Карамболетта!
  Такой красавицы нигде на свете нет!

- Мне казалось, маги Разрушения старались палить изо всех сил, - слегка оживился имперец.
- Палить, безусловно, важно, но не менее важно, как именно это делать. Стихии живые, хотя и не так, как мы с вами, они... В чём-то подобны зрительному залу, непосредственно в представление не вмешиваются, но пристально наблюдают. Им, можно сказать, по нраву доброе представление.
- Боюсь, я не смогу понять такой метафизики - Разрушение не моя школа, - вымученно улыбнулся имперец, правда не понимая, о чём начал вести речь "Булкоед": - И, мне кажется, нам следует вернуться к нашему плану... Песня Талмеры кончается.
- Это нужно почувствовать, умом это сложно осознать... Впрочем, я что-то увлёкся, вы правы. - Волшебник поднялся. - Я пойду к стойке, закажу нам пива и чего-нибудь откушать, а заодно побеседую. А вы пока покрутитесь в зале, послушайте, поговорите... Ну, вы знаете, что делать.

С этими словами Булкоед принялся пробиваться через толпу к стойке бара. Галдир окружали люди, тянули к ней руки, а она любезно улыбалась и кивала.
В помещении были и относительно богатые люди. Какой-то мальчонка из явно не бедной семьи подбежал к лесной эльфийке, немного смущенно протягивая девушке чистый лист бумаги и дорогое отцовское перо, зачарованное "вечными" чернилами.
- На-напишите своё имя, госпожа! Вы поразили меня... - получив подпись, покрасневший ребёнок побежал к отцу, который торопился уходить. Опьянённая овациями и ритмами танца Галдир приняла из рук мальчика бумагу и перо и размашисто, во весь лист написала - "От Талмеры Дралор своему любимому поклоннику!". Она легко спустилась со стола и под несмолкающие аплодисменты и одобрительные вопли нежно поцеловала паренька в щёку.

Стоило только Кассию встать и начать выискивать удачную жертву в толпе, как настигли уже его самого: сзади в него врезались уже знакомый ему торговец перьями с рынка, весь в чёрном, и какая-то полная дама с проседью в волосах, явно пребывавшая в каком-то неестественном возбуждении от происходящего вокруг действа. "Силон", которого от этого толчка вжало в мускулистого, по всей видимости, носильщика, смущенно пролепетал, почувствовав, как давят со всех сторон люди:
- Простите... Извините... Лиандру Септиму слава!..
- Септимам слава! - улыбнулся маленький имперец, и тут уже его, по всей видимости, жена обратила внимания на "Никодия":
- Дорогой, это тот, о котором ты говорил вчера?
- Да, Марибель... Кстати, как ваше имя, молодой человек?
- Силон Никодий, очень приятно, - неловко протянул руку для рукопожатия "Никодий". Тем временем "носильщик" незаметно для супружеской четы повернул голову к "Силону", и Кассий узнал его: этот имперец очень пристально за ним наблюдал с края комнаты ещё с начала выступления "Талмеры", ни разу не посмотрев на танец. Острый взгляд громилы пронизал Атрия как будто насквозь и чем-то напоминал взгляд Томадаса Бенсорса, и Кассий даже удивился, что такой человек делает в этом месте... А тем временем странный мужчина прошипел начавшему обильно потеть "писарю"  в ухо:
- Кассий Атрий, и у меня для тебя письмо. Бери и уходи отсюда, пока руки-ноги целы.
А тем временем торгаш улыбнулся:
- А! Очень приятно, Силон. Меня зовут Водуниус Лаццо, а это моя жена, Мирабель Лаццо, урожденная Гоцилиус...

Кассий, побледнев, почувствовал, как сильная рука разжимает ему ладонь, кладёт в неё какую-то бумажку и вновь сжимает пальцы на руке... А тем временем Водуниус, улыбаясь, продолжал:
- Признаюсь, моё поведение сейчас сложно назвать траурным... Но, кажется, это выступление - о, это ярчайшая из звёзд в темноте нынешнего века!
- Мне кажется, эта эльфийка сделала больше для спасения нашего города, чем этот... Этот Лиандр, - сжала пухлые губы и насупилась, от этого став очень похожей на недовольную свинью, Мирабель. Кассий нервно засмеялся и краем глаза заметил, что носильщик ушёл ещё глубже в толпу, и, лишь тогда поняв, что стоит с письмом в руке посреди толпы, спрятал бумажку в карман штанов:
- Кстати, о Лиандре! Вы не слышали, будто бы он... Расист?
- Что? - нахмурился Водуниус, а Кассий продолжал лопотать дальше, всё более и более разогревая в своей груди желчь по отношению к эльфу, которого даже в лицо не видел:
- Да, представляете? Я слышал, он со своего прихода в город каждому хаджиту в замке в лицо плевал!
- Должно быть, это босмерское... Это нормально... - почесал затылок Водуниус, но Кассий затараторил:
- О, да что вы говорите! Будущий император, и ущемляет целый народ, целый вид? Нет, извольте, камердинер из замка мне говорил, что якобы у нашего графа аллергия на котов, но...
- Кстати, я тоже что-то такое слышала, - возбуждённо замахала ручками Мирабель: - Будто бы он при них чихает так, что падает на пол!

- Но я думаю, что это только часть игры! Знаете, я, как писарь...
Кассий прищурил глаза и заговорщическим шёпотом выдал:
- Я недавно переписывал новый манифест. Так вот: Лиандр Септим изгоняет всех хаджитов из Скинграда! И запрещает им находиться в городе! И всё для того, чтобы он мог гулять по своим владениям, не беспокоясь о своём здоровье!
- Как же так? Септим, и... - захлопал глазами Водуниус, и со стороны к разговору примостился какой-то хитрой внешности орк, от которого прямо таки разило дешёвым пойлом:
- То-то он из замка лишний раз не выходит - боится лицо потерять перед народом!
Со стороны вылез какой-то белобрысый имперец, видимо, пытавшийся пару минут назад перепить орсимера и безнадёжно проигравший, судя по тому, как его лицо принимало самые разные выражения по мере того, как он говорил:
- Полукровка он и есть полукровка - никакого величия, только о себе и думает... А вдруг у кого-то к-хаджит др-руг?

- Да что вы такое говорите?! Это всё ложь, ничего такого Лиандр не делал! - возмущенно замахал руками, расталкивая соседей по толпе, какой-то подросток с едва пробивавшимися усами, но Мирабель с видом знатока приподняла губу:
- А как вы докажете? Всё ведёт к этому! И где вы видели котов в Скинграде в последнее время?
Все умолкли, а потом, неожиданно даже для Кассия, крайне пьяный имперец охнул и сложил руки в жалком подобии молитвенного жеста:
- Мать моя Мара! Неужто граф их всех угрохал?
Сбоку послышалось:
- Я слышал от тётушки в замке, что у них будто бы новое мясо завезли, но чтобы так...
- То-то я думал, что всё слишком хорошо, чтобы быть правдой!
- Стойте, а как же так случилось, что никто этого не заметил?
- А как же старые кошатницы? Может, у них спросим, куда кошки делись?
- Эй, что вы там говорите, я ничего не слышу!
В собрание втиснулся старый имперец, по всей видимости, заслуженный житель города:
- Но это же бред, господа! С чего это граф стал бы убивать всех котов города? Более того, за один день...
- Ну так чем же его новая стража занимается? Преступников в городе нет... Небось котов ловили всю ночь, пока все спали.
- У меня брат в страже, и про ночную службу он мне ничего не говорил...
Пьяный имперец дёрнул головой:
- Ну так в строжайшей секр-ретности! Дело государственной, мать его, важ-хности!
- Однако, правду говорит наш крайне пьяный друг, - кивнул головой Кассий и поспешил дальше к "Талмере"... И, может быть, перехватить того "носильщика". А тем временем заслуженный житель и Мирабель вошли в жуткую перепалку...

- Потрясающий успех! Поздравляю! Я... Я просто в восторге, госпожа Дралор, просто в восторге! - Булкоед профессионально растолкал толпу, ловко пробился к Галдир и заключил ученицу в широкие объятья. - Какое выступление, Девять меня порази, просто божественно!
- Ах, Ренди, вы преувеличиваете! - Жеманно отозвалась босмерка, ловко выскользая из объятий. Глаза ее лукаво сверкали, кожа лоснилась, а дыхание было горячим и терпким. У волшебника перехватило дыхание. - Вы слишком добры ко мне. Ах-ха-ха! - Она рассмеялась.
- Право же... Я... Ох, простите мою дерзость, но... - Потаю стоило немалых трудов взять себя в руки, близость и горячее дыхание пьянило сильнее лучших вин Сурилли. Сколько у него уже не было женщины? Мысль стремительно проскользнула в тонущем разуме - "Соберись, болван!"
- Вам нехорошо, Ренди? - С нотками наигранного беспокойства осведомилась Талмера, игриво прикасаясь к руке волшебника. До сих пор ей нечасто удавалось сводить с ума мужчин, разве что заклинанием Малого Помешательства, но это не то, совсем не то. Все еще вздыхая и охая, Потай склонился к ее уху и внезапно собранным голосом произнёс. - Мне нужна еще одна песня, дорогая моя.
- Что?! - Отстранилась девушка, изумлённая переменой.
- Ах, я молю о том, чтобы еще раз услышать ваш божественный голос, несравненная Талмера! Мы все молим! - Булкоед уже широко улыбался, оглянувшись на толпу зрителей, которые тут же зашумели - Молим, молим! Еще одну!

- Вот как? - Притворно возмутилась босмерка и даже надула губки. Первые ряды засмеялись и зааплодировали, так это походило на театральную постановку. - Но, что же мне спеть, любезные мои?

Имперец в первом ряду, чуть повысив голос, внес свое предложение.
- А спойте-ка нам Шимми, мадмуазель Талмера!
Потай резко обернулся и уставился на говорящего. Это был один из разведчиков Легиона, с которыми он вчера имел удовольствие беседовать.
"Шимми ему, видишь ли. Ишь, ухмыляется" - Подумал волшебник, но вслух произнёс. - Да! Отличный выбор, сэра! Просим! Просим!

- Про-сим, про-сим - Зашумели люди, смеясь и аплодируя.

- Хм, но ведь Шимми не поют, а танцуют. И к тому же вдвоём! - С театральной озадаченностью вновь надула губки Галдир. Она даже картинно приложила пальчик ко лбу, словно не зная, что же ей делать. И вдруг она хитро улыбнулась - Ну, раз уж вы об этом заговорили, то и полезайте на мой стол! - И она громко топнула ножкой, зрители рассмеялись и зашумели, подбадривая имперца. - Давай, давай, парень! Доносчику первый кнут! Ха-ха, взялся, так давай, того самого!

Оркестр грохнул вступление, кто-то в толпе тоже принялся топать и выделывать кренделя ногами. Кто-то даже начал подпевать, правда, весьма неумело. Некоторые посетители от недостатка места сбежали на свежий воздух, где было отлично слышно музыку, и заплясали там. Даже маленький Водуниус отвлёкся от разгоревшегося в "задних рядах" политического спора и, схватив свою крупную жену за талию, начал её "водить" в каком-то подобии танца, что, правда, выглядело весьма нелепо.
Мужчина в последний раз отхлебнул из кружки, откинулся на спинку стула и, оттолкнувшись обеими ногами, проехал на нем пару ярдов, после чего встал и уверенными шагами направился к босмерке. Публика загудела в предвкушении действа. Имперец едва заметно прочистил горло и, когда оркестр закончил вступление, затянул на удивление недурным голосом.

Если вы хотите быть
Современной,
Вам придётся изучить
Непременно
Танцы те, что нам принёс
Четвертый век,
Хоть похож в них
На бэйнкина человек.

Один прыжок и вот он уже стоит на столе. Послышались удивлённые вздохи в передних рядах, а из задних послышались хлопки и топот в такт музыке.
Босмерка оглядела имперца, покачивая головой, и, придерживая юбки, двинулась к нему спиной вперед, выбрасывая ноги в стороны.

В этих танцах так везёт
Кавалеру,
Акатош или Лорхан
Он к примеру,
Ну, а даме - всё равно,
Она готова танцевать,
Если он галантно
Сможет ей сказа-ать...

Она внезапно повернулась к нему и протянула руки ладонями вверх, ожидая продолжения. Зрители продолжали топать в такт музыке так сильно, что столы слегка подрагивали. Агент же в ответ лихо уставил руки в боки и, широко переступая и выставляя поочередно ноги на пятку, запел:

Ах, госпожа,
Станцуем шимми,
Чтобы не считали
Нас такими,
Дико старомодными,
Смешными все подряд.

Талмера любезно улыбнулась и неожиданно подпрыгнула, ударив каблуками в столешницу. И, выдав несколько махов ногами от колена, запела в ответ:

Шимми - это самый
Модный танец,
К нам его завёз
Коловианец
А придумал шимми
Лорд Даэдра, говорят!

Потай с едва уловимой ноткой обиды посмотрел на имперца, сам он никогда бы не смог так лихо выписывать кренделя ногами. Да и стол под ним бы точно проломился. Вот оркскую "громовую-плясовую" - это пожалуйста. Волшебник вздохнул, бросив еще один завистливый взгляд на танцующий и стал пробираться к стойке сквозь бушующую толпу. В конце концов, он просил еще одну песню, ему её обеспечили. Даже с поддержкой Имперского Легиона! Волшебник навалился на стойку и заказ себе пива.

- Ух! У вас тут так каждый день? - Весело осведомился он у бармена и припал к кружке.
- Если бы каждый, то мы бы уже два этажа достроили. - Нескладно пошутил тот. - Вон как люди разошлись, всё метут, только давай. Корзину черствых лепешек уже скупили, если так и дальше пойдёт, придётся за выпивкой на рынок посылать.
- Да, вот уж во истину, пир во время Чумы. - Хмыкнул Потай, поглядывая на бармена. - Веселятся, словно последние дни живут, хотя...
- Хотя что?
- Ну, люди поговаривают, что ну... Легион вроде как сюда войска стягивает.
- Что?!
- Так странники говорят. Да и попутчик мне рассказывал, что от Легион по Золотой дороге марширует, а куда, никто вроде и не знает. А потом еще бродяга-паломник сказывал, что от Анвила под дороге множество солдат встретил, маршируют и маршируют, конца и края нет.
- Но у нас-то им что делать?!
- Откуда мне знать? За что купил, за то и продаю, мил-человек. Неспокойно сейчас, сам знаешь, вот солдатики и шастают, порядок поддерживают.
- Ну и новости... Да врут, поди.
- Может и врут, кто их, каликов перехожих, знает? Половина из них Шегоратом поцелованные, но уж больно много людей про то болтает, вряд ли всем паломники в уши надули.

Мужчина присвистнул и провернулся вокруг себя на одной ноге, но, почувствовав опасность загреметь вниз, ловко перепрыгнул на соседний стул, после чего вернулся обратно и, соединив руки перед собой, принялся двигаться из стороны в сторону, почти неприлично высоко выбрасывая нижние конечности и заряжая во весь голос:

Правильно про это
Нам сказали:
Шимми раньше
Дикари плясали,
А теперь танцует
В каждом зале весь Скинград.

- Иногда мне кажется, что он воспринимает выражение "спрятаться у всех на виду" слишком буквально.- задумчиво проговорил опиравшийся на стену снаружи стражник, с любопытством наблюдая за происходящим в таверне.
- Как будто бывает иначе. Шут он на то и Шут.- ответил сидевший на спальнике рядом редгард-нищий.
- Надеюсь, хоть табельное в этот раз не забыл. А то ведь опять всего разукрасят.
- Вроде бы, в рукава спрятал. Главное, чтобы руками особо не размахивал. А то уложит кого ненароком.
- Типун тебе на язык, Псих.
- Да я же шучу. А где Пророк?
- А кто б его знал . Может здесь, за нами наблюдает, может внутри, а может... кто-то идет. - стражник резко повернулся лицом к улице и отошел от стены. Нищий же встал на колени и заголосил: "Всего одну монетку для старого ветерана войн!"

Вошедший человек в грязно-жёлтом плаще уверенно прошёл почти через весь зал, поближе к Талмере. С раннего утра полуэльф проверял различные слухи, которые не стоили и гроша, Хорлим несколько устало сел на одно из освободившихся мест.

"В замке занимаются какой-то ерундой - боятся чего-то. Оно и неудивительно, ведь теперь я знаю правду..." - думал он.
Обеденное время, а полукровке уже начала надоедать эта работа. Чуть более дня назад он занимался более интересными делами: стоял у трона «пока Их Величество изволят пить спросить» - зло подумал он, ибо тогда Хорлим фанатично верил в "Императора". Правда быть придворным слугой занятие непыльное и необременительное. Но новый управитель изменил это, поручив ему и двум дюжинам таких же человек заниматься неистовым поиском всего подозрительного. Зато благодаря новой профессии "агента", он смог узнать то, что скрывали управитель и помощники.

Вдруг полуэльф засмотрелся на босмерку, всё таки он был не железный. На минуту он отвлёкся от самого себя и когда принялся пламенно хлопать и свистеть, то на поясе стала заметна связка ключей от различных дверей замка, куда разрешалось входить слугам.

Оставив трактирщика обдумывать новости, Маджесто, прихватив кружки, оглядел зал. Народ шумно веселился, пил и трепался. Никодий, казалось, был занят по самое "не балуйся!", поддерживая беседу, но взгляд волшебника остановился на одном из посетителей. Желтый плащ, хотя и грязный, но явно не самый дешевый и увесистая связка ключей привлекли внимание Потая. Хмыкнув, он решился и двинулся через толпу, подняв кружки над головой и расталкивая животом людей.

- У вас свободно? - Не дожидаясь ответа, волшебник бесцеремонно уселся на свободное место и выставил между собой и собеседником все шесть кружек с элем, словно баррикаду. И, хотя в его обращении содержался вопрос, он явно не собирался уходить, даже если место было бы занято. Подобное поведение характерно для трактирных громил или волшебников, которые подчас ведут себя еще развязнее. - Ух, насилу донёс! И чем я думал, заказывая столько пива? Не поможете осилить ношу? - С этими словами Потай подвинул новому знакомому одну из кружек. Его манера хотя и раздражала, но, в целом, вязалась с воцарившейся атмосферой праздника. Волшебник кивнул на импровизированную сцену - Во дают, а?
Между тем, пара танцоров снова грянула дуэтом:

Шимми, что поделать-
Это модно,
Ну а если модно
То свободно -
Делай, что угодно,
Как угодно - никого не удивишь!

Плясуны взяли за руки, закрутились и снова оказались на разных концах импровизированной сцены.

Поначалу злобно смотря на ранее неизвестную личность, которая так бесцеремонно подвинула в его сторону вожделенную выпивку, полуэльф осклабился после последней фразы Потая. Почти не глядя, раздавив носком сапога мелкое насекомое, "агент" крайне эмоционально выпалил:
- И то верно! Давно такого зрелища не видал! Но что это я? Почему бы не выпить?! - Хорлим нагло отпил из ближней кружки большой глоток. - Вы тут проездом или...?

Имперец небрежным движением отбросил съехавшую на лоб пряд волос и, чуть игриво приподняв одну бровь, вкрадчиво продолжил, принимаясь обрисовывать в воздухе руками женский силуэт.

Если дама, что скрывать,
Угловата,
Да и ножки, так сказать,
Кривоваты,
Ей об этом, право,
Нечего грустить -
В новом танце
Так и надо, может быть!

- Проездом, проездом. - Закивал Потай, мысленно отмечая, что его собеседник как-то излишне взвинчен. В несколько могучих глотков он ополовинил свою кружку, удовлетворённо выдохнул и потёр шею. - Решил вот выбраться из дому, а то ведь сидишь, как мышь в чулане, а жизнь, того-самого, утекает. - "Пивовар" скорбно взмахнул рукой и вздохнул. - Но, похоже, времечко я неудачное выбрал для путешествий. Событиев, кругом, событиев! Мятежники, легионеры, самозванцы и герои так и ходят кругом косяками! Ну, с другой стороны, будет чего порассказать соседям, когда вернусь, хах.

Талмера с наигранной яростью охнула, сверкнула глазами и с непередаваемой желчью в голосе пропела, притопывая ножкой:

У партнёра колесом
Тоже ноги,
Зацепляет он притом
Все пороги,
Ну, а даме всё равно,
Она готова танцевать,
Если вы галантно
Сможете сказать...

Разглядев дно кружки, Хорлим нахмурился, что, впрочем быстро прошло. Вновь мазнув глазами по фигурке танцующей эльфийки, полуэльф сказал:
- Плохое время, ненадёжное. Убийство графа, вампиры, новый граф... Говорите, время выбрали неудачное. А кто-то нынче может нехило заработать звонких золотых. - осушил до дна вторую кружку.

Шут ухватил босмерку за плечи и придвинулся лицом к лицу. Он глубоко вздохнул и вновь принялся за припев, делая шаг то впереед, то назад, что заставляло Галдир спешно убирать ноги.

Ах, госпожа,
Станцуем шимми,
Чтобы не считали
Нас такими,
Дико старомодными,
Смешными все подряд!

Между Булкоедом и Хорлимом неожиданно появился Силон и с искренним любопытством на лице спросил у, как даже слепой Атрий мог заметить, резко выбивавшегося из общей обстановки Хорлима:
- Можно скромному писарю поинтересоваться, о чём это вы говорите?
Несмотря на опьянение, полуэльф уже отпил половину немаленькой кружки, которая была третьей по счёту. Взгляд помутнел, а рука дрогнула, но Хорлим стремительно опустил "чашу греха" на стол с громким стуком, не пролив и капли, чему втайне порадовался.

- О, писарь! Я кой-чего знаю... про царя-графа нашего... Только, цыц, никому ни слова... хотя мне уже плевать на этот абсурд! - негромко, с икотой пополам, воскликнул Хорлим, крайне довольный окружением и выпивкой.
- Что, что вы слышали? - Ренди и Силон переглянулись, и Никодий, едва сдерживая смех и слегка скосив взгляд на пустые кружки, тихо спросил:
- Неужели... Неужели он действительно убил всех кошек в Скинграде? Или вы о чём-то другом?
- Да, люди Скинграда и впрям верят в такие... глупости. Нет, что вы?! Видите ли... граф, конечно, справлялся... и всё такое, но я подслушал... если коротко, то он не Сэптим... А я ведь действительно поверил и верно служил ему, как лакей. - полуэльф смахнул невидимую "крокодилью" слезу.

- Не Септим? - Силон бросил взгляд на с хитрым видом уткнувшегося в свою кружку Ренди: - То есть, его власть... Незаконная, в принципе? И как вы с этим живёте-то?
Молодого и захмелевшего полуэльфа прорвало:
- Легко живём... Впрочем, какая... разница, кто он? Поймите... мне самому надоел этот... эм, фарс. Граф смылся, испарился. Нужна справедливость... кое-какие помощники графа всё ещё правят от его имени... ик. Они не хотят отдавать власть, так нежданно навалившуюся всем весом... Они были обычными, пусть и уважаемыми, людьми... Хек, извините. - закончив икотой, Хорлим допил кружку, кое-как разлепляя глаза.
Никодим склонился к пьянице и прошептал достаточно громким шёпотом, чтобы, вроде бы, и шёпотом, но и чтобы окружающие могли легко подслушать этот разговор:
- Однако истинная власть скоро придёт, друг мой... Но только между нами: на подступах к городу я видел несколько военных лагерей Легиона, знаете, с частоколами и палатками, всё как на настоящей войне! И это только несколько дней назад.

- Целиком и полностью подтверждаю, тоже там был, - кивнул Булкоед, и Силон нахмурился и посмотрел Хорлиму прямо в глаза:
- Передайте помощникам графа, что если они не расстанутся с бесчестно нажитым, или хотя бы не передадут город в руки Легиона, то здесь начнётся настоящая резня, и никто же не хочет, чтобы впустую погибли люди, верно?
Полуэльф с каждым услышанным словом трезвел - страх и адреналин выветрили алкоголь, а с ним веселье и словоохотливость. Пошатываясь, Хорлим направился прочь пьяной походкой и, хлопнув дверьми, бодро побежал в тёмный переулок, окольными путями, к восточным воротам.
- Ну, наше дело тут сделано, - развёл руками Кассий и пожал Ренди руку:
- Я, пожалуй, вернусь назад, в наше прибежище, и заберу свою одежду. Надеюсь, что вы запомните меня после этого как не просто друга, но и честного человека, на которого можно положиться, и приятно иметь дело... А я, боюсь, опаздываю на важную встречу, о да, о да.
После этого имперец, не дожидаясь ответа слегка ошарашенного таким резким побегом своего товарища Потая, исчез в толпе, а потом вышел из таверны.

 

А странный мужчина, передавший ему записку, как будто сквозь землю провалился...

- Фух! Какая безумная вещь эти государственные перевороты. Ковать волю людей, подобно железу, и сгинать их в ту форму, какую ты хочешь... Тяжёлая работа, тяжелее работы колдуна-кузнеца! Ух-х.
Кассий, встав в подворотне, стянул с себя парик и вытер вспотевшее, покрасневшее лицо и пробормотал:
- Как наставляла меня моя учительница? Ах да. Десять вдохов, десять выдохов...
Имперец сделал глубокий вдох, а потом - глубокий выдох, и ещё раз, и так десять раз, и постепенно его красное и дёргающееся лицо с нервной, но от этого не менее мерзкой улыбочкой выровнялось, и руки перестали дрожать. Потом "Голденберд" ухмыльнулся и посмотрел на тёмные башни замка:
- Ну, думаю, дальше господин Маджесто справится без меня... Даже странно, как господин Бенсорс мог что-то не поделить с этим замечательным человеком! Боюсь, что эта их вражда ничем хорошим не кончится... Хотя, конечно, почему я не мог бы просто работать на Потая и забыть про Бенсорса? С ним гораздо веселее и, по всей видимости, безопаснее... Ах да, весточка!

Атрий достал развернул маленькую бумажку, переданную ему незнакомцем в таверне, и, прищурившись, с трудом прочёл:
- "Имперский город, Портовый район, "Грязная рыба-убийца", спроси Беккета, чем раньше, тем лучше". Видимо, это место новой встречи, раз уж я пропустил предыдущую?
Имперец ухмыльнулся и, аккуратно свернув бумажку, положил её на место:
- Я думаю, он будет даже рад, что я задержался: теперь Маджесто просто убежден, что Родерик Голденберд - всего лишь простой актёр, может, чуть-чуть аферист... Ха! Все мы в душе актёры и аферисты: играем свои роли, носим свои маски и обманываем самих се-е-бя-я-я-я-я-а-а-а-мфф!..
Две фигуры в плащах убедились, что кляп сидит плотно, и крепко связали руки и ноги поваленного на землю имперца, а потом, запихнув его в крупный мешок, потащили прочь...

За городом.

По мере своих навыков, Сид-Шей старался как можно тише скользить по местности графства. Обернувшись, черный ящер мысленно отмерил пройденный путь. Он не был разведчиком, он привык стоять на страже или, иногда, устранять ненужных работодателю личностей. Обычный наёмник, коих много. К слову, аргонианин уже не раз работал на нынешнего управителя, который к тому же щедро платил – Иронт был весьма хитрым имперцем, по крайней мере Сид так думал.
«Ха, закопошились в замке, как крысы…» - мелькнула злорадная мысль и ящер сосредоточился на разведке.
Долго искать не пришлось - данные Хорлима оказались верными, несмотря на то, что полуэльф явно крепко пил. Итак, войска Легиона стояли лагерем и холодок пробежался по чешуе Сид-Шея, который принялся медленно пятится назад. К сожалению для него, имперские разведчики заметили ящера. Аргонианин решил не геройствовать ради хозяина, да и бой против двух хорошо обученных солдат Легиона ему явно не по зубам - Сид мирно развёл руки в стороны.

Пленника с заведенными за спину руками вели через лагерь и он мог в деталях разглядеть весь местный контингент. Вот у костра толклись лесники в черных накидках поверх кольчуги. Чуть подалее ковырялись с пусковым механизмом здоровенного требушета инженеры. По ту сторону стоянки ржали кони и взад-вперед то и дело сновали всадники, к которым, судя по гребням на шлемах, принадлежали и поймавшие его легионеры. Изредка среди прочих проскакивали белые с позолотой офицерские доспехи, звенели мечи тренирующихся солдат, слышны были разговоры и чья-то флейта.
Ящера подвели к палатке, выгодно отличавшейся от остальных качеством материала и наличием дополнительного навеса от дождя. На входе стоял солдат из рядов Элитного легиона.
- Стой! Кого ведете?- бесцеремонно спросил он.
- Поймали снующим около лагеря. Шпион, по-видимому.- невозмутимо ответил один из конвоиров.
- И зачем нужно было тащить его к легату? Будто ему больше нечем заняться! Отведите его к капитану!
Не успел он закончить фразу, как из палатки высунулось лицо безбородого имперца с удивленно поднятыми бровями.
- Что за шум, а драки нет? Драки ведь нет?
- Да вот, сэр. К вам тут шпиона какого-то привели. Похвастаться хотели, наверное.- ответил элитник.
- Ну что же ты так сразу, Дертимор. Совершенно верно, что привели, друзья мои.- последнее было произнесено с такой интонацией, будто легат был готов затрепать легионеров за щеки,- Заводите его.
Аргонианина провели внутрь и усадили на стул. Командир же занял место напротив. Убранство личной палатки офицера было аккуратным, уютным и ничуть не бедным. В углу можно было заметить большой каплевидный щит и полуторный меч, принадлежавшие, по-видимому, самому имперцу.
- Добро пожаловать в мое скромное обиталище. Меня зовут Неций Аскаре. Обычно, я принимаю гостей в более торжественной обстановке, но ведь ситуация у нас не обычная. Все накаляется и накаляется. Вампиры, нежить, разбойкики, мятежники...- легат протянул руку и отхлебнул горячего чая из металической кружки, стоявшей на столе,- Вы, кстати, не принадлежите ни к кому из этих милостивых господ?
- Разве я вампир? Да и на другую нежить я тем более не похож. - ответил Сид-Шей. - Простой наёмник. Я служу тем, кто платит.

Аргонианин замолчал, ожидая реакции командира. Поёрзав на стуле и убрав хвост в сторону, ящер, наконец, сумел принять удобное положение.
- Очаровательно! И кто же, с позволения спросить, платит на этот раз?
- Иронт, управитель графа. - без увёрток произнёс ящер. - Только он теперь мне не заплатит оставшийся кусок айсберга.
- Ах да, графа. Наследника Септима? Что ж тот сразу в Имперский город не пришел? Ах да, он же никакой не Септим!- легат звонко рассмеялся,- Но управитель ведь мудрый человек, зачем он ломает эту комедию? Тем более, что так боится нас, что прислал, собственно, вас.
Рассмеявшись в ответ, Сид-Шей сказал:
- Да они, как узнали про слух о вас, так сразу закопошились, словно рой болотных мошек Чернотопья. Более того, Сэптим приболел - давно на людях не появлялся.
Особой верности хозяевам у ящера никогда не было, да и знал он о пыточных Легиона, что, правда, не помешало ранее намекнуть командиру про свои пустые карманы.
- Не появлялся.- легат вновь откинулся на спинку кресла, глотнул чая и прикрыл глаза,- Готов спорить, его уже и след простыл, а его людьми командует кто-то другой. Кто это может быть, не подскажешь?
- Боевыми силами, отрядом каких-то там "Орлов", командует норд Скар. - сообщил ящер, погладив чешую на ладони. - А управленчекой частью, видно, занимается Иронт, больно много сэптимов наобещал и сам важный стал.
- Норд? Нехорошо. С нордами обычно трудно договориться о капитуляции. Или он не из таких?
- Слушайте, я Скара не сильно знаю, но говорят, что он честный и верит Графу. Раз вы, Легион, здесь, то дела совсем плохи. Если Элдрион не потомок Императора, значит надо раскрыть глаза тому же Скару. - лихорадочно заключил Сид-Шей, стараясь оказывать содействие.
- Сомнительная теория. Впрочем, не думаю, что это его и впрямь убедит... Но ведь совсем другое дело уговоры приправленные демонстрацией военной мощи! Капитан!
- Сэр?- ответил, засунув голову в шатер один из офицеров.
- Опять подслушивали?
- Я... нет... никак нет, сэр!
- Ха-ха! Врать не умеете. Ну да ладно, накормите нашего друга...
- Как накормить, сэр?
- Как-как. Как сами едите! И передайте всем, чтобы готовились выступать к городу. И да, одного из лесников ко мне.
Лесника действительно вызвали и норд, коим он и являлся, предстал перед легатом.
- Вызывали?
- Да. У меня к вам поручение. Пора вернуть наших ребят домой. Вот вам стрела.- Аскаре потянулся куда-то по стол и извлек необычный снаряд, весь покрытый светящимися рунами,- Резко потрете наконечник и выстрелите в воздух как можно выше. Ничего не перепутайте.
- Понял.
Егерь вышел из шатра и направился к границе лагеря. Оказавшись на пустыре, он последовал инструкциям легата. Наконечник, начиная светиться все ярче и ярче летел вверх, пока, наконец, едва едва не достигнув верхней точки оглушительно не разорвался, выпуская огромный сноп красных искр в вечернее небо.

Авор, сидевший все это время на крыше одного из скинградских особняков, увидев условный сигнал, встрепенулся и сложил руки у рта, дабы ретраслировать его уже в форме свиста, подражавшего некой птице. И остальные агенты знали о том, что спектакль окончен и пора откланяться. Оставалось передать это Потаю.

 

28 число Первого зерна, Ночь. Скинград.

Ночь укутала город в свои бархатные покрывала. Четверо необыкновенно молчаливых путниках в длинных дорожных плащах закоулками пробирались к гостинице. Скрипнула дверь, и все четверо оказались внутри. Как ни странно, но обеденная зала, которая в полдень, благодаря ударному выступлению Галдир и Шута побила все рекорды посещаемости, была почти пуста, лишь несколько запоздалых гостей жались по углам, уткнувшись в свои кружки.
- Ну, мы славно пошалили, господа аспиранты, каждому из вас рецензию подпишу не глядя. - Довольно посулил Потай, который уже сбросил с себя личину Булкоеда и вернул волосам привычный огненно-рыжий оттенок. - Само собой, рецензии сами напишите.
- Само собой, наставник. - Хмыкнула Галдир. С момента своего выступления она стала куда смелее и, как ни странно, мягче. Она почти пропела. - И теперь уносим ноги.
- Тактически отступаем на заранее подготовленные позиции. - Поправил её волшебник, запахивая плащ. Он заметил одного и разведчиков, кажется, того самого, что лихо отплясывал с босмеркой, улыбнулся и решительно направился к нему. - А вот и мы. Полагаю, больше никаких выступлений на сегодня, ха. Наша труппа спешно покидает город, стремясь к новым творческим вершинам. Всё готово?

- Разумеется.- имперец коротко кивнул,- Пойдемте.
Неспешными шагами он направился к двери и почти бесшумно отворил ее. Пахнуло приятным ночным воздухом. Резко повернув направо, агент прибавил скорости. Валявшийся на спальнике "нищий" встрепенулся и, переглянувшись с товарищем, вытащил свернутый плащ и короткий клинок из под своего лежбища. Наскоро облачившись, он пристроился рядом. Еще пара резких поворотов и, выписав не совсем понятный крюк, компания выходит на улицу, ведущую к центральной. Проходя мимо одного из переулков, Шут делает знак рукой и из темноты выныривает человек в кольчуге и при оружии, занимая место чуть позади Галдир. Почти вся команда в сборе. На долю секунды мелькает над улицей широкая тень и, толкнувшись от балкона, на мостовую приземляется темный эльф.

- Теперь прочь отсюда.- скомандовал мер.
Пройти через ворота не составило проблем. Ныне известных артистов выпустили без малейших пререканий, да еще и с наилучшими пожеланиями. Отойдя на почтительное расстояние, заговорщики свернули в поле и направились на северо-запад, где должен был находиться легат со своими войсками.

Когда труппа добралась до расположения, солдаты были уже собраны и развернуты походным строем. Последние палатки и скарб грузили на повозки в хвосте. Авор чуть прищурил глаза.
- Вон он!- резко выдал данмер, указывая в сторону, где виднелась невысокая фигура командира.
Легат был занят рапортовавшим о прибытии старпомом "Орлиного крыла", но, будто спиной почувствовав чье-то присутствие, обернулся к приближавшейся компании. Агенты, чуть наклонив головы и манерно приложив ладони к левой стороне груди, поприветствовали старшего по званию.
- Задание выполнено, легат Аскаре.

Офицер быстро похлопал моряка по плечу и, неопределенно указал рукой в сторону колонны, прося его проконсультироваться с ходившим рядом капитаном по поводу его места в строе.
- Да-да.- имперец сложил ладони вместе и улыбнулся во все тридцать два зуба,- Без происшествий, я надеюсь?
- Все в полном порядке, сэр.
- Очаровательно. Ваши места в середине строя, господин Вемони, это я помню. Можете их занимать.- он щелкнул пальцами и громко крикнул,- Но сперва, конечно же, спросите что-нибудь поесть у наших поваров!- в ответ вдалеке раздалась ругань по поводу уже погруженных припасов, ориентируясь по которой, разведчики и направились за пайком.
- А вот и наши герои!- еще более умиленным тоном продолжил Неций, делая шаг навстречу оставшимся авантюристам,- Позвольте угадать, Потай Маджесто? Ну конечно! Я вас таким и представлял. Крайне наслышан. Только хорошее, разумеется, только хорошее.

Легат ловким движением сорвал перчатку с правой руки и протянул ее вперед. На пальце сверкнуло кольцо с печаткой Имперского легиона.

- Боюсь всю интригу убил господин Вемони, но манеры никто не отменял, знаете ли. Неций Аскаре.
- Только хорошее? - Немного удивился волшебник, поскольку сам о себе частенько слышал разное. Впрочем, он тут же взял себя в руки и широко улыбнулся, пожав протянутую руку сразу обеими. - Вы совершенно правы, это мы, герои сегодняшнего дня! - Потай усмехнулся и, не отпуская руки легата из своих, продолжил. - Я в свою очередь наслышан о вас. Легат Денар сказал, что мы с вами точно сработаемся, и, похоже, был очень, очень прав. А это мои блистательные ассистенты, о которых, я полагаю, вы тоже уже всё знаете, но тем не менее, было бы невежливо обойти их вниманием, поскольку без них у меня бы ничего не получилось. Галдир, звезда нашей труппы, по совместительству наш силовик, вполне возможно, вскоре превзойдёт меня в деле Разрушения. Гастон, мастер перевоплощения и профессиональный вызыватель. И Гуралзоб, целитель наших утлых тел и слабых душ, голос Разума в нашей компании. Прошу, так сказать, любить и жаловать. - Трое магов, по виду жутко довольные похвалой молча поклонились военачальнику. Потай, наконец, выпустил руку легата и потёр ладони. - Полагаю, грядёт заключительный эпизод нашей славной постановки?

- Безусловно, друзья мои, грандиознейший! При любом стечении обстоятельств. Признаться, я даже немного волнуюсь. Как румяная барышня, ей-боги. Денар меня так не называл? Ох уж мне этот веселый старый редгард, все норовит меня подколоть! Хи-хи-хи! Но, возвращаясь к нашей операции, хочу спросить, не удалось ли вам чего раздобыть? Диспозиции и тому подобное... Конечно, столкновения не будет, но мудрость, как гласит старая бретонская поговорка, заключается в подготовленности ко всем неожиданным поворотам.

- Диспозиции? Эээ, видите ли, тут такое дело... - Замялся Маджесто, внезапно осознав, что всеми этими скучными на его взгляд подробностями, занимался Маро. - Ну, они...

- Изложены вот в этом отчете. - Маро появился совершенно из ниоткуда, протянув легату мятую и немного заляпанную чем-то красным бумагу. Разведчик все еще носил личину нордского охотника, а кроме того, был изрядно потрёпан, но вид имел довольный и широко улыбался, чем только усиливал своё сходство с волком. Он бодро отдал честь, как и полагается военному. - Повиновение Империи, легат! Здесь указаны расположения орудий, подходы к ним, количество людей, с учетом стражников, оставшихся наёмников и бойцов Гильдии. Хотя, последние, скорее всего, не станут препятствовать Легиону. Они, ха, решили, что приказы их бывшего работодателя более недействительны, в отличии от его золота, которое поступило авансом. Хотя, нужно сказать, не все из них были довольны таким решением, так что я бы посоветовал понаблюдать за ними.

- Ох! Молодчина, друг! - легат на секунду замолчал, пару раз переведя глаза с одного Маджесто на другого,- Ты, должно быть, Маро, я прав?

- Совершенно верно, Маро Маджесто! - отчеканил разведчик, кинув беглый взгляд на брата. Потай ответил таким же взглядом и кивнул. - Мой брат любит эффектные появления, что уж тут скажешь. Пока мы собирали и сеяли слухи, он следил за отрядами и укреплениями.

- Ха-ха-ха! У вас замечательное семейство! Как-нибудь напрошусь к вам на обед! Давайте посмотрим.- он развернул донесение и проглядел его, выдав при этом странную игру бровями,- Х-хм. Эрбоннус!- выкрикнул он и, пробиваясь между солдатами, к собеседникам уже бежал лейтенант Дин, отправленный сюда из Коррола одновременно с Потаем.
- Доброго вечера, господа! Чем могу помочь, сэр?
- Собери всех офицеров. Придется немного пересмотреть тактику.
- Какие-то проблемы?
- Нет. Просто есть более выгодные позиции, чем мне казалось изначально.
- "Максимально возможные потери минимальны."
- За что ты мне и нравишься, лейтенант. А теперь сделай, что я сказал, пожалуйста.
- Да, сэр!- Дин удалился.
- Ну что же, отличная работа, друзья мои,- лицо легата вновь просияло улыбкой,- Не смею более вас задерживать. Идите поешьте и отдохните. Если хотите посмотреть- милости прошу с нами. Если нет- выделю вам несколько человек для безопасного путешествия до столицы. Решать вам.

29 число Первого зерна, утро, на подступах к Скинграду.

Развертывание отряда от границы видимости до боевых позиций заняло менее десяти минут. В соответствии с данными Маро, обойдя город с севера, войска расположились с южной стороны, которая была защищена хуже других, а часть морской пехоты послали на возвышенность, где некогда стояли врата Обливиона, здесь же сидели на конях легат и его старший центурион, а рядом пристроился Потай. Отсюда простреливалось две трети городской территории. Стрелы с масляными наконечниками были распределены еще вчера, поэтому в считанные минуты перед строем тут и там были зажжены костры. Требушеты расставили на краю леса под присмотром инженеров. Кавалерия была до поры спрятана чуть глубже в чаще. Напряжение нарастало. Переполошенные утренними часовыми стражники уже вовсю бегали по стене. Нецию передали медный рупор.

- Кх-хм. Внимание, люди Скинграда! Говорит командующий Вторым сиродиильским легионом! В вашем городе укрылся отряд мятежников, имеющий прямое отношение к некоему самозванцу Элдриону Септиму! Если он, или тот, кто может говорить за него, присутствуют в городе, пусть покажутся! Мы не желаем проливать лишнюю кровь и хотим провести переговоры! В противном случае мы будем вынуждены применить силу!

 

"Некуда бежать!"
Иронт, нынешний управитель, выслушал требования, судорожно выдыхая воздух из лёгких. Имперец оглядел своих помощников, не найдя особой поддержки - все они задумчиво молчали, делая вид, что это не их дело. Собравшись с мыслями, Иронт тихо спросил рядом стоящего могучего норда:
- Командир Скарр, как вы оцениваете данную ситуацию?
Северянин не сразу взял слово, примерно с минуту простояв, понуро опустив голову и почесывая густую бороду. В его голове крутились разные неутешительные мысли. Всего за пару недель его отряд успел побывать во множестве переделок, сражаясь под различными стягами, и вот теперь, кажется, когда все сложилось как нельзя более благоприятно, они вновь оказались в отвратительном положении. Несмотря на свою преданность Элдариону лично, а также его идеям, Скарр вовсе не желал погибать, пусть даже с мечом в руках. Оставалась надежда на последний, пусть и не слишком высокий козырь.

- Вас дезинформировали, - таков был его ответ. - В этом городе расположился отряд, направленный Потаем Маджесто, почетным советником графини Коррола, для восстановления порядка в дружественном городе.
Легат отвел рупор ото рта и, рассмеявшись, передал его Маджесто.

- Какая нагло... - Возмутился было волшебник, он даже приоткрыл рот и набрал полную грудь воздуха, чтобы крикнуть погромче, как вдруг его поразила замечательная идея. Прямо в темечко. Надо сказать, что с недосыпа и на голодный желудок это с ним бывало частенько. Потай уже почти завидовал своим спутникам, отправившимся ужинать и спать, потому ответил громогласно, в общем, воздух, набранный заранее даром не пропал. - В таком случае, господин Потай Маджесто, почётный советник графини, специальный волшебник Синода и так далее немедля отзывает свой отряд из города, прямо, дагот возьми, сейчас же! И требует его командира к себе для срочного доклада по всей форме!

Выпалив всё это разом на едином дыхании и во всю мощь голосовых связок, покрасневший волшебник скрестил руки на груди, словно строгий хозяин, отчитывающий непослушного, но любимого пса.

 

Недолго думая, Скарр отдал приказ:
- Отряд, построиться! - Стоявшие на площади перед главными воротами замка воины немедленно встали в три шеренги. - Исполнять волю господина Маджесто! Покинуть замок!
Под аплодисменты немногочисленных горожан, заинтересованных развитием событий - они еще помнили, кто защитил город от нашествия вампиров - солдаты ополчения проходили по длинному и широкому скинградскому мосту, спускались с холма и через некоторое время выстроились перед ухмылявшимся Потаем. Скарр отдал честь и уставился на мага, ожидая дальнейших распоряжений. Пока что он ничем не выдал своего содействия главному мятежнику последних лет, и было бы очень здорово, если бы так продолжалось и далее.

- Хм... - Озадачился господин Маджесто. Такого поворота событий он никак не ожидал и теперь пребывал в полном замешательстве. Волшебник бросил на легата отчаянный взгляд, потом вопросительно уставился на капитана, потёр подбородок и снова выразительно хмыкнул. Это были люди Элдариона, те самые, к которым он пристал несколько недель назад, те самые, которых он впустил в Корол. Те самые, которых он потом сдал легионерам. Ну, во всяком случае, частично. - Ну... Докладывайте, какие меры были приняты? - Решил выгадать еще несколько секунд на размышление Потай.

Все время, пока отряд Скарра приближался к их позициям, легат непонятно чему продолжал улыбаться, а центурион то и дело боязливо поглядывал на командира, ибо теперь, когда они пришли, перед ними стояла вся орава бойцов, а за спиной были лишь полсотни морпехов.Но Аскаре это мало волновало, будто бы он был уверен, что никакой опасности нет.

Скарр снова вытянулся в струнку и отрапортовал:
- В виду экстренного положения в городе, наш отряд, усиленный бойцами из расположения Элдариона, который близко к сердцу воспринял беды жителей Скинграда, силой взял городские ворота, а затем, не создавая лишнего шума, уничтожил вампиров, которые здесь обосновались. Также с нами прибыл некий Элдарион, выдавший себя за последнего Септима. После взятия города он, будучи прекрасным оратором, уверил граждан, что порядок восстановлен, убедился в этом сам, а затем покинул город в сопровождении слуги. - Он умолк, ожидая реакии легионеров.
Аскаре вновь расплылся в улыбке и захлопал в ладоши.
- Очаровательно, очаровательно!

 

Иронт решил вмешаться, сделав шаг вперёд и кашлянув, чем привлёк внимание к своей персоне:
- Подтверждаю слова командира Скарра! Я временный управляющий делами графа, которого у нас больше нет *скупая мужская слеза*, и я готов сложить с себя полномочия в любой момент... Но, справедливости ради, вам стоит знать, что великий город Скинград не погряз в анархии, несмотря на все злоключения.

 

- Во-от как, да... - Вытянул губы трубочкой волшебник. Если сначала он был просто озадачен, то теперь полностью сбит с толку. Впрочем, такая малость, как полное непонимание ситуации никогда не останавливала даже самых скромных из Маджесто. Потай же скромным не был. Он кашлянул, нахмурился и отрывисто кивнул. - Что же, изрядно сказано, капитан! Благодарю за службу, можете разоружаться! - Он хитро посмотрел на Скарра, ожидая его реакции. Разумеется, сама мысль о разоружении выглядела полнейшим абсурдом, но волшебник подумал, что раз уж все тут играют в спектакле "Господин Маджесто и его верные наёмники", то почему и нет? - Само собой, все бумаги о вознаграждении уже готовы. - Продолжал Потай, имея в виду, разумеется, ордера на арест, которые и правда уже давно были готовы. Но если уж играть роль, то играть её как следует. - Вы сделали большое дело, капитан. Огромное! А теперь вам и вашим людям следует отдохнуть и получить всё, что вам причитается по праву! - Закончил свою речь волшебник, не сводя хитрющих зеленых глаз с лица капитана.

"Разоружаться? Ну уж нет!" - подумал северянин, а вслух произнес:
- Весьма любезно с вашей стороны. Но, боюсь, мы не можем сейчас сложить оружие. Приказом советника Олина, наш отряд должен быть немедленно отправлен на восток, - норд подозвал одного из солдат и протянул Потаю письмо.
- Приказ одного советника не имеет законодательной власти.- ответил легат, чуть приподняв одну бровь,- А ваш отряд зарегистрирован на господина Маджесто, так ведь? Значит, решает здесь его слово. Ну, или, в крайнем случае, мое. Ведь графство Скинград находится в моей юрисдикции... А что за дела у вас на востоке?
Верно, верно. - Закивал Маджесто, ободрённый поддержкой целого легата. - С какой дреморы советнику вздумалось распоряжаться моим личным, именным отрядом? Я не позволю ему так вас изматывать, тут уже все готово, постель и ужин. Макароны, кстати.

- Советники Олин и Тараторящий временно исполняют обязанности потентата. Данные нашего секретного задания не должны быть раскрыты.
Легат вновь рассмеялся.
- Вы мне нравитесь, командир Скарр. И потому я скажу вам вот что...- лицо имперца приняло скорбное выражение,- Идите. И когда решите свои "дела на востоке", возьмите отпуск. Осядьте где-нибудь на Золотом берегу. Не рискуйте оказаться между лбов двух баранов.
Он поймал на себе удивленный взгляд центуриона.
- Разворачивайте отряды. У нас тоже есть дела.

Не тратя даром драгоценного времени, Скарр увел свой отряд на северо-восток, в земли графства Чейдинхол, туда, где по слухам находился тот единственный командир, которому северянин готов был подчиниться и ради которого с радостью отдал бы жизнь.

Сообщение отредактировал Potay: 05 августа 2015 - 16:37