[Фолси]

 

 

Марибор, Собор Иоанна Крестителя, 1:12 a.m.

 

Плотная тишина давила на перепонки, заполняя своей пустотой алтарное помещение. Цветастые витражи, которые играли бликами весь день, теперь померкли и укрылись в складках тени, словно погружённые в беспечный сон. Пустые ряды длинных скамеек тоже затопила тьма. Облитые позолотой ангелы гордо трубили о Его возвращении, в то время как сам Творец с укоризной взирал на одинокую фигуру, стоящую у алтаря. 

 

Сначала могло показаться, что мужчина искренне молится. Глаза плотно закрыты, ладони сложены, губы усердно шепчут невесомые слова. Мольба столь истовая, что время от времени голова чуть вздрагивает от напряжения, и витой локон каштановых волос падает на левый глаз. Спустя несколько минут разговора с Богом (или с самим собой?), посетитель видимо обозлился, от чего глубокие морщины изрезали молодое, но очень бледное лицо паутиной хищных росчерков. 
 
- Прекрати! - раздался красивый, сильный голос, набатом разорвавший тишину внутри алтарной. Мужчина разомкнул ладони лодочкой, и между ними заплясал крохотный зелёный огонёк. - Уходи, оставь меня! 

Резкий взмах руками, словно гневная попытка плеснуть Ему в лицо водой - и все свечи алтарной вспыхнули, зарделись шипящим изумрудным пламенем. Чуткому уху могло показаться, что в этот миг тишину наполнили крики страшной боли и вой глубокого отчаяния. Сильно запахло серой. 
 
Инферналист медленно отвёл упавшую прядку со лба, с неким торжеством поднял голову, вздёрнув подбородок, и с вызовом упёр свой взгляд Ему в лицо. Вернее, в скорбный, хмурый лик. Зелёное пламя послушно отразилось в двух изумительных глазах: тёмно-карем правом и ярко-синем левом, не в силах исказить их цвет своим гнилостным оттенком. 
 
- Ты всегда был равнодушен к страданиям своих детей, - медленно процедил разноглазый, чувствуя, как затопившие пространство крики начинают звучать надрывней. - До сих пор не понимаю, почему они раньше не отвергли тебя. 

Горящим взглядом мужчина поочерёдно смерил каждую из статуй замерших ангелов. Но тут за спиной раздался едва различимый шорох. 
 
- И ты уже здесь. Очень хорошо, - с явным облегчением молвил колдун, опуская голову, словно от стыда. - Я нашёл их, Дилан.
 
Обманчиво расслабленно рассевшийся на скамье мужчина только иронично улыбнулся в ответ. Весь его облик говорил о небрежности, от не до конца затянутого галстука и полурасчесанных волос и до складок распахнутого плаща, сложенными крыльями ложившегося по бокам Дилана. Но внимательный взгляд сразу же отметил бы, насколько выверена эта нарочитая небрежность, до последней складки одежды и миллиметра кончиков волос. Качество и чистота ткани, покрой, даже ухоженность ногтей при прочем намеренном асоциальном виде неоспоримо говорили о приверженности мужчины к порядку, скрытому в кажущемся хаосе. "Совы не то, чем кажутся." Если бы у Дилана был девиз, то определенно именно такой.

- Иногда мне кажется, что кто-то наивно подшутил над бедным мясом, сказав, что мерзкие исчадия Ада и Тьмы не могут входить в святые места. Хотя... может само место не такое уж и святое?

Ирония в голосе мужчины резала не хуже его же клинков.

- Ты позвал и я пришел, - пожатие плечами было скорее намечено чуть шевельнувшимися мускулами, чем исполнено на самом деле. - Как и всегда.
 
- Не такое и святое.. - эхом откликнулся разноглазый, развернулся лицом к собеседнику и, сделав несколько уверенных шагов, сел рядом с ним. Немного чопорно выпрямил спину, словно высмеивая пафос окружающей мужчин дешёвой роскоши. - Либо наше дело ещё более правое, чем мы привыкли считать.
 
В этот момент приглушённые крики, что доносились откуда-то издалека, совсем затихли. А ровный, нагловатый в своём уверенном спокойствии пламень свечей заметно дрогнул. Колдун прикрыл глаза, наморщил лоб - ну точно человек, что борется с головокружением.

- Слишком тихо, - глухо отозвался разноглазый. - Тишина пугает. Возвращает меня к мыслям о том, что ждёт нас после окончательной смерти.
Он потёр глаза и устало откинулся на жёсткую спинку резной скамьи.

- Ритуал готов, откладывать больше нельзя. Если нам хватило сил, чтобы осквернить святое место, значит настала пора выходить из тени. - вампир снял с пальца массивную печатку с затейливым рисунком, изящно вырезанным прямо на поверхности. - Талисман поможет тебе отследить беглецов. Демоны Катрины помогут их поймать. Ступай.

Разноглазый медленно поднялся, пропуская бывшего охотника, и протянул ему кольцо. Которое было принято с непринужденной грацией смертоносного хищника, когда мужчина ухитрился одним плавным движением встать, поправить полы плаща, забрать с ладони кольцо и не забыть в процессе уважительно, но с достоинством, поклониться.
 
- Катрина, сколько лет, сколько зим, - с чудесно многозначной интонацией проговорил Дилан, и в его серых глазах мелькнули зеленые искорки. - Это будет...интересно.

Кивнув на прощание разноглазому мужчине, Дилан не глядя шагнул в тень и растворился в ней, словно сахар в крутом кипятке: мгновенно, беззвучно и без всякого видимого следа. Его враги редко видели свою смерть в лицо, обычно последним ощущением был убийственный холод его клинков или укус пламени, точно такого же зеленоватого оттенка, как и у его...наставника? Повелителя? Мастера? Наверное, все сразу. Определенным оставалось только одно - он выполнит указанное. Ибо совиные крылья страха лишь избранным дают право летать в час, когда придет время рвать ангелов на куски.
 
Колдун ещё немного постоял, без лишних слов прощаясь с соратником. Карий и синий глаза пытливо созерцали темноту, и вот клочья мрака наконец рванулись изо всех углов к одинокой фигуре. Опутали её темными тенетами, сжали, подмяли под себя. Но только лишь затем, чтобы в ужасе отпрянуть в стороны, когда из сетей вырвался крупный ворон с рыжими подпалинами. Птица пробила витраж и под его трагичный перезвон скрылась в ночном небе.

Начало положено. Время скрестить мечи. А позолоченные ангелы исходили кровавыми слезами, оплакивая чью-то участь.

Кроме бессмертия, они отличались еще и поглощенностью своими мыслями.
Каждый из них представлял собой отдельную силу –
ни о чем не спрашивая и не интересуясь природой собственного существования,
действуя вслепую и свирепо, они шли к исполнению своей воли.
И они проиграли.

Рано или поздно наступает момент, когда уже нельзя бежать. Ты просто это понимаешь. Чувствуешь, как разгорячённый беспокойством лоб наконец-то упирается в высокую, холодную стену. Остаётся лишь одно - развернуться и встретить свою судьбу.

Каким бы ловким и опасным зверем ты ни был, Алехандро Астурия, но охотников всегда было больше. Твоя территория, знание троп и скрытых нор всегда давали преимущество. Но грубая сила ломает самые отработанные схемы, тебе ли этого не знать, гангрел. Жестокая рука затягивает поводок всё туже, патрули частой сетью прочёсывают леса, неумолимо приближаясь к логову. И вот дюжина теней рассекает ночь, желая одного - твоей холодной крови.

Интересно, что чувствовали жертвы твоего безумного сира, Роберт Миллиган, когда он свежевал их заживо? Знание о том, что его намерения были исключительно благими, могло бы их утешить? А о чём думаешь ты, беглец, когда видишь в глазах окруживших тебя вампиров злое торжество? Они ведь тоже исполняют закон, их дело правое. Но легче от этого не станет, когда тебя когтями будут рвать на части.

Любое сражение вызывало у тебя улыбку, ассасин Аскар ибн Надим. Витэ поверженных кружило голову, помогало забыть о том, что ты всего лишь падальщик. Теперь смотри, как жадно блестят чужие мечи - эти вампиры явились за тобой, их много, честь принесена в жертву эффективности. Готов ли ты исполнить последний танец смерти, ассамит?

Лилиан Нова, прекрасный цветок среди смерти и запустения оставленных руин. Ты воровала тайны у мёртвых - возможно этим и навлекла на себя беду? Вот только гончие не собираются тебя отчитывать. Как не собираются они и отпускать тебя. Их слишком много, ты видишь голод в мерцающих глазах - избавление, окончательная смерть не для тебя. Нет. Потому что в твоих жилах течёт кровь редкого клана, и каждый высокопоставленный немёртвый захочет приобщиться к его тайнам.

Извилисты оказались тропы твои, Триша Стоун. Ты знаешь, как несправедлива может оказаться ночь к своим детям. Но кровавые охотники, окружившие твоё логово, также об этом знают. И поэтому не повернут назад. Только твоя смерть станет избавлением для тех, кто поклялся вечность служить жестокому, несправедливому закону. Ну что поделать, такова игра. Ты ведь игрок, ласомбра. Ты оценишь.

Что ты чувствовала, Крис, когда твой байк взорвался от хлестнувшей его молнии? Что бы ты почувствовала, хлестни такие молнии тебя? Разумеется, гончие подготовились. Привели магов, против которых скорость не поможет, а красота для них давно перестала что-то значить. Расцарапай им лицо, гневная фурия. За миг до того, как тебе перережут горло.

Твоя жестокость шокировала стадо, Блез Северин-де-Шатильон. Но тем, кто загонял тебя в угол год за годом, тоже ведома жестокость. Ведома сила, ведом безудержный напор. Твои охотники не знают только одного - пощады. Увы, это не слабость.

Ты обратилась к запретному, говорили они. Просто повод, чтобы открыть охоту и добыть желаемое, понимала ты. Но, возможно, стоило прислушаться к этим обвинениям, Ника Литрас? Возможно, стоило обратиться к иномировым истокам за отчаянно необходимой сейчас помощью? Поздно. Гончих слишком много, никакой темпорис их не сдержит. Скоро твои тайны вырвут у тебя, беглянка. Вырвут вместе с кровью.

"Для семьи Джованни вы одинаково полезны что живым, что мёртвым" - девиз твоего клана, Коул Тёрнер. Но тебя преследует не семья, и живым ты охотникам не нужен. Любопытство - страшный порок, за которой можно лишиться не только носа, но и головы. Не нужно слыть прозорливым, чтобы прочитать в лицах окруживших тебя колдунов приговор. Некромант ты или нет, но против дюжины тремеров бессильны даже духи. Капкан захлопнулся.

Вас выследили. Окружили. Некуда бежать. Настал черёд принять последний бой и окончательную смерть.

 

• Роберт Миллиган (Табаджи)
• Аскар ибн Надим (Leo-ranger)
• Лилиан Нова (Laion)
• Коул Тёрнер (Selena)
• Мирана Зорич (Verina)
• Матеуш (Кайра)
• Ярослав Лебовски (Mad Ness)
• Грегори Томбстоун (The_Last_Nomad)
• Дилан (погиб)
• Катрина (Дарт Фолс)
• Франческа Валенти (Verina)
• Дин Фортунато (Табаджи)
• Драгован Станич (Дарт Фолс)
• Рудольф Маркштайн (Richard Zeidler)
• Финнегэн О'Каллахан (Кайра)

 

• Валериус Майер, наставник (Постоянство, Тауматургия, Тёмная тауматургия)
• Шабаш, клан Ласомбра (Доминирование, Могущество, Власть над Тенью)
• Горгулья Ферокс
• Ламия Валерия Мессалина
• Сабрина (племя гару), наставник (Анимализм, Превращение, Стойкость)
• Турул
• Брат Войцех, наставник (Прорицание, Стойкость, Некромантия)
• Клан Тореадор (Стремительность, Прорицание, Присутствие)

 

 

      

         

[Плюшевая Борода]

- Что за история? Сказка про девочку? - возвращая бутылку Лису,  переспросила  Лилиан. Черт, почему это ее так интересует?

 

- Ну, она не была девочкой, скорей уж девушкой... У нее был возлюбленный, она звала его Трубадуром. И вот в один погожий летний день, когда Трубадур уехал в далекие края, его любимая долго стояла на высокой башне, провожая его взглядом и чем сильнее истаивало вдалеке облачко дорожной пыли, тем сильнее ее наполняла тоска… С тех пор, как он уехал, прошло много дней и в каждый из них из ее глаз уходила крохотная частичка радости и тепла. Ее глаза, прежде такие светлые, теперь сияли лишь тогда, когда ей приходила весточка от возлюбленного, но... это случалось все реже и реже, пока вести не перестали приходить совсем… Любимая Трубадура извелась и похудела, дни и бессонные ночи ее были полны невыразимой тоски и тщетного ожидания. В городе по-прежнему весело щебетали птицы, кажется, это были цикады или что-то вроде этого... фиалки пахли все тем же сладким дурманом, а в городском парке  каждый вечер играла скрипка, но девушке это больше не приносило радости...словно бы ее душа ушла в день их расставания вместе ним по той самой дороге, - гангрел вышвырнул пустую бутылку и некоторое время они шли в молчании, - Хочешь узнать, что было дальше?

[Leo-ranger]

"Жаль меч без ножен только,"- хмыкнул Аскар и, порой постукивая рассекающим по полу, направился к берегу. Было интересно осмотреть этот остров - вдруг ему повезет найти что-нибудь еще?

[Laion]

гангрел вышвырнул пустую бутылку и некоторое время они шли в молчании, - Хочешь узнать, что было дальше?

 

- Трубадур наверняка был вампиром. И привязал ее Узами.  Вот только кем?  Уж точно не элоем. - попыталась Лилиан сделать вывод.  Выпитая на двоих бутылка с хмельной кровью забавно кружила голову. Подобного ощущения Лилиан не помнила уже .. Очень давно.  Она не стала припоминать, сколько лет назад  это было, и кивнула: -   Так что было дальше?

[Плюшевая Борода]

- Трубадур наверняка был вампиром. И привязал ее Узами.  Вот только кем?  Уж точно не элоем. - попыталась Лилиан сделать вывод.  Выпитая на двоих бутылка с хмельной кровью забавно кружила голову. Подобного ощущения Лилиан не помнила уже .. Очень давно.  Она не стала припоминать, сколько лет назад  это было, и кивнула: -   Так что было дальше?

 

- Ты пытаешься рационализировать сказку? Полноте, Лил, - гангрел улыбнулся, - Так вот...в один жаркий полдень, вздымая клубы пыли, к городским воротам подъехал всадник. Высокий и стройный, красивый и улыбчивый — разве мог он быть другим? Он въехал в город и каждая встреченная им девушка была прекрасна. Они улыбались ему, но самой прекрасной из них оказалась та,  которая ему не улыбнулась. Та, которая прошла мимо, даже не взглянув на него. Удивительно красивая, со светлыми и ясными глазами, она заставила его сердце петь от радости и он спросил у первого встречного, - Кто она? - но ни первый, ни второй, ни все последующие приветливые и радушные жители городка не ответили на его вопрос. Юноша пробыл в городе еще целую неделю, но в каждый из дней происходило то же, что и в предыдущий — девушка, улыбки которой он так жаждал, ускользала от него. И вот, на седьмой день он случайно обнаружил у себя в кармане записку, о которой успел позабыть и которую ему оставил проезжий путник в гостинице у дороги. "Прошу тебя, передай эту записку, адрес указан на письме. Ничего не спрашивай, ничего не рассказывай, просто передай, пожалуйста." Юноша был удивлен, но он был добр и щедр душой, а потому согласился помочь человеку, который наутро покинул гостиницу вместе со своей славной молодой женой.И вот юноша оказался перед той самой дверью, по тому самому адресу, что был указан в записке, только вот..почему он медлил постучать, почему сердце его стало вдруг таким робким, почему так сильно сжималось, будто перед грозой… Как думаешь, рыжуля, почему? 

[Laion]

только вот..почему он медлил постучать, почему сердце его стало вдруг таким робким, почему так сильно сжималось, будто перед грозой… Как думаешь, рыжуля, почему?

 

- Сердечный приступ? - Лил пожала плечами: - Я допускаю, что он влюбился, но тогда непонятно,  если там жила та девушка, то как он мог узнать, что это именно ее дом?  Почему? 

 

Впереди блеснула гладь озера. Темная, мутная, казалось, что из воды кто-то смотрит, следя за каждым шагом. Страх последних месяцев снова напомнил о себе. Лилиан остановилась, не решаясь идти дальше.

[Фолси]

"Жаль меч без ножен только,"- хмыкнул Аскар и, порой постукивая рассекающим по полу, направился к берегу. Было интересно осмотреть этот остров - вдруг ему повезет найти что-нибудь еще?

 

Ровная гладь озера была черна словно мазут. Потухший мир не знал ветра, а если и случалось дуновение, то значило это лишь одно: что-то случилось, что-то пошло не так. Жди беды. Вот и сейчас на поверхности воды показалась маленька, едва различимая даже зорким глазом рябь. Обитатели Серых Земель обходили остров стороной - не потому что боялись поселившегося здесь мага. Он не метал в них ядра из огня, не призывал тварей Бездны на свою защиту. Он просто не пускал мертвецов на этот остров. И они повиновались. 

 

Но сегодня.. тоска убийцы была осязаемой. Была слышна в ленивом скрипе меча о покрытие тропы. Аскар искал противника, а Старший не видел причин, по которым новые бойцы его святого братства должны отсиживаться за баррикадой. Едва потомок Хакима подошёл к озеру, как чёрная гладь забурлила и взорвалась веером обжигающе ледяных, тягучих капель. 

 

 

 

Бой

 

 

Одичалая душа

 

80 хп, 2 шт, 2 уровень

 

Способности:

- атака когтями (урон 3d10)

- шипы (физическая атака наносит 1d10 ответного урона)

 

Иммунитет: кормление

[Selena]

Когда Коул проснулся, в часовне уже почти никого не было. Похоже, его новые родичи решили прогуляться. Что ж, тогда и ему, пожалуй, тоже стоит сходить, осммотреть окрестности. Не сидеть же в четырех стенах, ожидая невесть чего. Отряхнув смятую за время сна одежду, некромант покинул убежище, решив развлечь себя прогулкой по острову.

[Leo-ranger]

Раунд1

"Помяни черта,"- несколько даже обрадованно подумал ассамит и поднял меч. Одним прыжком настиг одного из двух живых мертвецов и нанес режущий удар по груди. Тварь была неожиданно вертлявой и поэтому спаслась от судьбы быть разрезанной пополам, а заодной полоснула его одним из шипов по руке. Однако, частично атака достигла цели, разррубив мертву плоть.

Аскар: хп 70-3=67, витэ:10
Одинокая душа-1: хп: 80-42=38
Одинокая душа-2: хп: 80

[Фолси]

Раунд 1

 

Души двух заблудившихся в Серых Землях несчастных, перерождённые своей злобой в отвратительных существ, жадно накинулись на ассамита. Краешком погасшего сознания они чувствовали, что кровь этого создания, его яркая душа вернёт им самим подобие жизни.. на время. А для этого необходимо сожрать его мясо, клыками размолоть кости в труху и, наконец, до капли вылакать холодную и тягучую субстанцию из жил. Яростно размахивая лапами, твари принялись кромсать потомка Хакима своими зазубренными чёрными когтями. 

 

Аскар -41 хп

[Плюшевая Борода]

- Сердечный приступ? - Лил пожала плечами: - Я допускаю, что он влюбился, но тогда непонятно,  если там жила та девушка, то как он мог узнать, что это именно ее дом?  Почему? 

 

Впереди блеснула гладь озера. Темная, мутная, казалось, что из воды кто-то смотрит, следя за каждым шагом. Страх последних месяцев снова напомнил о себе. Лилиан остановилась, не решаясь идти дальше.

 

Он остановился рядом.

- Да, говоря сухим языком современной медицины, его чуть было не хватил апоплексический удар или что-то в этом роде, но история не об этом, - Лис не смог сдержаться от улыбки - истинная все еще пыталась внести рациональное зерно в его рассказ,  - Почему? Потому что ему передали записку с просьбой, в которой был указан ее адрес, глупенькая. Ладно, слушай дальше… Итак, юноша, собравшись с духом, постучал в дверь и на пороге появилась она — та, что вечно от него ускользала. Она удивилась, увидев его, но обычай гостеприимства не мог позволить ей оставить его на пороге и она пригласила его в дом. И голос у нее был чудный, как и она сама, такой, от которого сердце в его груди, и так с трудом бьющееся, кажется, останавливалось вовсе. Даже ее комната была похожа на хозяйку — необычайно чистая, светлая и солнечная. И все внутри него переворачивалось, когда он смотрел на девушку, когда слышал ее голос и снова слова ему давались с превеликим трудом. Вдруг он увидел картину, что висела на стене и что была самым что ни на есть обыкновенным ничем не примечательным так-себе-натюрмортиком — какой-то цветок в рамке. "Не эта картина, которую и картиной-то назвать сложно, должна здесь висеть. Позвольте мне нарисовать Вам картину, такую, что будет единственная достойна быть в этой комнате." Она ответила ему молчанием. Ее молчание сопровождало его, когда она усадила его за стол и когда налила молока и когда придвинула корзинку с пирогами, накрытую синей клетчатой салфеткой. В доме стало так тихо, что он услышал, как в саду над разнотравьем гудят пчелы, что показалось ему немного странным, но чему он почти не придал значения. И все это - и большая синяя чашка молока, и корзинка с пирогами, и накрытый синей с белым узором скатертью стол, и кувшин с полевыми цветами, и занавески на окнах, влекомые ветром, кажется, к самому синему небу - все это бло ему таким родным, словно бы он вернулся домой после долгих лет, вроведенных в дороге. Это был дом его души, рыжуля, или, быть может, он так думал...Как думаешь, заблуждался ли он, предпочтя обмануть самого себя? Или этот дом был и вправду его?

[Leo-ranger]

Раунд 2

Что же, не стоило соваться в бой, будучи раненным. Ассамит отпрыгнул и использовал одну из любимых способностей своего клана, а в следующее мгновение провел лезвием Рассекающего Тьму по своей руке и ядовитая кровь стала покрывать металл. Ассасин бросился вперед и пронзил одного из мертвецов насквозь, столь же быстро вытащил меч. Противник качнулся и упал на землю, а Аскар повернулся ко второму.

Аскар: хп 67-41-5=21, витэ 8
Один. душа-2: 80

[Фолси]

Раунд 2

 

Одичалая тварь даже не заметила гибели (окончательной?) своей товарки - голод потушил уголёчки разума. А если бы и заметила, то лишь обрадовалась: не придётся делить добычу. 

Существо взревело и, стремительно извернувшись, резануло когтями ассасину по горлу. Усеянная десятками зубов пасть распахнулась, пытаясь заглотить хлынувшую из раны кровь. 

 

Аскар -20 хп

[Laion]

Это был дом его души, рыжуля, или, быть может, он так думал...Как думаешь, заблуждался ли он, предпочтя обмануть самого себя? Или этот дом был и вправду его?

 

- Дом души?  - Лилиан замолчала, обдумывая ответ.  - А.. Может и правда, он уже был тут когда-то?  Был, а потом забыл. Или память потерял. Бывает же так?  А потом вернулся, и память стала возвращаться...  Но тогда девушка должна была знать его. А не отвечала, потому что он ее когда-то давно обидел. Да?   А кто тогда был тот, который записку передал? -  Лилиан оторвала взгляд от притягивающей темноты озера и посмотрела в лицо Лиса: .-    Какая странная сказка...

[Leo-ranger]

Раунд 3

Ассамит пинком отогнал от себя мертвеца и сам отскочил в сторону, зажимая свободной рукой рану на шее. Он напрягся, взывая к силе своей крови. Жаль было так просто её растрачивать, но уж от мертвяка он не собирался убегать.
Раны убийцы стали стремительно заживать и он вздохнул с облегчением

Аскар: хп 21-20+80=81, витэ 8-4=4
Один. душа: 80

[Фолси]

Раунд 3

 

Тварь явно не собиралась упускать такой питательный источник. Длинным прыжком она приблизалась к ассамиту и наотмашь взмахнула лапой, добавляя воину новые шрамы. 

 

Аскар -17 хп

[Leo-ranger]

Раунд 4

И вновь ему пришлось использовать те возможности, что даровались Детям Хакима. А ведь Аскар надеялся на бой без использования даров вампира… впрочем, двое на одного - это уже нечестно.
Со сверхъестественной скоростью он двинулся к мертвяку и нанес два удара. Первый удар с оборота отрубил твари руку по плечо, вторым же он разрубил череп мертвеца сверху вниз.
Ассасин сделал шаг назад и выдохнул. "Стареешь, Аскар,"- невольно пришло в голову и он вздохнул. И правда, терчет навыки. Раньше с такими противниками он справился легко, а сейчас…
Махнув рукой, он направился назад, по пути сорвал пучок травы и вытер о него меч от своей же крови

Аскар 81-17-10-13=51, витэ 4-1=3

[Шепобелк]

Здесь всегда было тихо и уютно. Тот случай, когда кладбищенская тишина уместна и необходима, исцеляющим плащом приобнимая за плечи. А потому диссонанс в виде рыка и влажных хрясков, с какими острый металл входит в отмершую плоть вызывал почти физическую боль.

 

Ассасин сделал шаг назад и выдохнул. "Стареешь, Аскар,"- невольно пришло в голову и он вздохнул. И правда, терчет навыки. Раньше с такими противниками он справился легко, а сейчас…Махнув рукой, он направился назад, по пути сорвал пучок травы и вытер о него меч от своей же крови.

 

Но не дошел до часовни, по пути наткнувшись взглядом на стоявшую на тропе фигуру в сером плаще. Очень-очень знакомую фигуру. Вполне возможно, даже в груди могло заныть, напоминая о вогнанном туда осиновом колу.

- Я вижу, вы нашли свой меч, - в голосе таилось сдержанное недовольство поднятым шумом и ирония над потрепанным видом Аскара, словно змея в траве, которую не видно, но о ее присутствии знаешь по чуть слышному шипению.

[Таб]

Миллиган услышал звуки боя где-то в отдалении, но не придал этому особого значения. Вряд ли в столь искусно запрятанное место сможет спокойно пройти кто-то чужой. Оставаясь в полном одиночестве, детектив в кои-то веки почувствовал спокойствие и даже странную удовлетворенность текущими событиями. Быть может это и правда был шанс, подкинутой судьбой, подарок за все прошлые несчастья и страдания, шанс начать все сначала и сломить древние традиции и устои. Но Роберт был реалистом и прекрасно понимал, что чудес в нашем мире не бывает. У колдуна был план, в котором им придется сыграть роль пешек, которых выбросят с шахматной доски, когда король окажется в шаге от победы и теперь он мог лишь попытаться разыграть собственную партию, в надежде удержать хрупкую победу в собственных руках.

[Плюшевая Борода]

- Дом души?  - Лилиан замолчала, обдумывая ответ.  - А.. Может и правда, он уже был тут когда-то?  Был, а потом забыл. Или память потерял. Бывает же так?  А потом вернулся, и память стала возвращаться...  Но тогда девушка должна была знать его. А не отвечала, потому что он ее когда-то давно обидел. Да?   А кто тогда был тот, который записку передал? -  Лилиан оторвала взгляд от притягивающей темноты озера и посмотрела в лицо Лиса: .-    Какая странная сказка...

 

- Может… Может, и был когда-то. А может и нет. Так или иначе, ему не терпелось начать работу над картиной и со всеми приготовлениями и прочей суетой он напрочь успел позабыть о письме в кармане, о том самом письме, что передал ему незнакомец. Юноша начал рисовать ее портрет, сожалея о том, что она так холодна и так молчалива, поэтому он...он посмотрел на нее новым взглядом и вдруг увидел то, чего не видел прежде. Он нарисовал не ее — но свет, что она испускала. Словно это она и была ярким синим небом, жарким солнцем и самой радостью, что наполняла его в ее присутствии. И стоило ей увидеть нарисованный юношей портрет, как она впервые улыбнулась так, как само солнце улыбается, выглядывая из-за туч, и стала вдруг похожа на ту, нарисованную им на холсте. Картина была так прекрасна, что вскоре о ней прознали почти все местные жители. Они приходили к хозяйке и просили ее показать им эту картину, это чудо. Она не отказывала никому в этой просьбе, и каждый из ее гостей любовался картиной и не мог от нее оторваться. Юношу засыпали вопросами о том, как же ему удалось создать столь пленительное и чудесное произведение искусства, а некоторые из жителей даже обвинили его в колдовстве, ибо не могли поверить, что человек способен создать нечто столь прекрасное. "Ты, небось, колдун?" - спрашивали они его. "Нет, я простой Художник." - отвечал им он. Отвечал, пока не вспомнил вдруг о своем обещании, данном незнакомцу в гостинице у дороги. "О, как я мог забыть о записке..." - вскричал юноша, вытащив письмо и отдав его солнечной женщине. Торопливо и с волнением та развернула листок, руки ее почти не слушались, а потом вдруг Художнику стало страшно, да так страшно, как никогда еще не было. Потому что он увидел, как на его собственных глазах ее лицо будето инеем покрывалось, а сама она остывала, как солнце в зимнюю пору. Письмо упало на пол, свернулось осенним листом и пожухло, но за секунду до того, как оно обернулось в прах, Художник успел прочитать на нем ее имя. Ее звали Солнцем...когда-то, но сейчас она стала Зимой. И стало ему еще страшнее, чем было прежде, хотя казалось, что страшнее уже невозможно. Соседи стали быстро расходиться по домам, по-пржнему не говоря ни слова. "Да скажите же, что происходит?" - закричал юноша и тогда женщина взяла его за руку своими ледяными пальцами - и повела в соседний зал. Там, на стене висел портрет мужчины и женщины. Он узнал их обоих, ведь мужчина был тем, встреченным им в корчме путником, а женщиной была та, что стояла сейчас рядом с ним, обдавая его неземным холодом. Оба светились счастьем, оба были прекрасны - разве могли они быть другими? "Да это же мой попутчик, тот, что попросил передать письмо! Но он же был с женой…" - сказал юноша и осекся, замолчал, но было уже слишком поздно. Он так и не уехал из того городка, все ждал, когда же оттает заледеневшее сердце женщины, что когда-то звала себя Солнцем, но так и не дождался... - гангрел вдруг отстранился от девушки, к которой за время рассказа успел приблизиться на довольно приличное расстояние, и на его лицо вернулось привычное выражение беззаботного раздолбайства, а потом он улыбнулся и протянул ей руку, - Идем обратно, рыжуля. Я завел, мне и выводить.

[Leo-ranger]

- Какие лица,- фыркнул ассамит, но меч поднимать не стал. Как он понял, этот мужчина был союзником Старшего, а значит и его союзником тоже. А будь это иначе - вряд ли он бы присутствовал на этом острове.- Вижу, у вас отличное зрение,- ухмыльнулся ассасин.- Если вы не собираетесь втыкать мне кол в грудь и в этот раз, то может быть представитесь?