[Beaver]

возможный саундтрек ♫

Когда вы узнали о срочном наборе добровольцев для готовящейся в ускоренном порядке исследовательской экспедиции, который, как обычно, при поддержке властей проводила Devolter Digital, — вы поняли, что это ваш шанс. Продвижение вверх в местной иерархии, деньги, слава — вот что ждёт вас в случае успеха миссии. Вы всегда грезили о чём-то из этого (или сразу обо всём), или просто жаждали приключений, или даже руководствовались совершенно иными, известными только вам мотивами, но вы всё же направились на собеседование в престижную компанию с мыслями, что в любом случае ничего не теряете, или с чётким намерением получить эту работу во что бы то ни стало.

Когда двери здания головного офиса корпорации плавно разъехались перед вами, вы шагнули внутрь, миновали вооруженную охрану и увидели величественный холл, наполненный по меньшей мере сотней человек, совершенно не похожих друг на друга ни стилем одежды, ни поведением, ни занимаемым в обществе положением. Все они явились сюда с той же целью, что и вы, и сидевшая за столом секретарша в униформе шустро заносила их данные в свой инфопланшет. Одного за одним людей приглашали для личного разговора: табло над створками лифта загоралось; на нём высвечивалось имя, этаж и номер кабинета, который требовалось посетить; то же самое произносилось вслух приятным женским голосом, звучащим из множества вмонтированных в стены динамиков. Кто-то из вызванных спустя несколько минут, сникший, расстроенный или разозлённый, спешил (или не очень) оказаться на улице, а кто-то уже не возвращался в приёмную. Рано или поздно наступила и ваша очередь встретиться с судьбой.

Быстрый стеклянный лифт, из которого открывался заражающий вид на залитый неоновыми огнями вечерний город, вмиг донёс вас до нужного этажа, и вы отыскали кабинет, номер которого вам сообщили. Вы постучали в дверь и, дождавшись (или не дожидаясь) разрешения, вошли внутрь. Или вы уверенно повернули ручку без стука. Помещение, в котором вы очутились, было просторным и светлым. Вам предложили присесть, а затем осыпали шквалом различных вопросов.

— Вы нам подходите, — наконец, вынес свой вердикт строгий мужчина средних лет.

Впрочем, говорившим вполне мог оказаться и обаятельный парень с красивой улыбкой, или добродушная, чуть полноватая женщина, или жёсткая молодая девушка с окрашенными в синий волосами, или вашу участь определил кто-то совершенно иной, амбициозный, рослый и широкоплечий, коего мужески неотразимые (для всего, даже для солнечных лучей) черты слегка саркастично улыбались вам.

Вас предупредили о всех рисках и возможности летального исхода, вы подписали множество стандартных документов, среди которых было и соглашение о неразглашении лицам, не имеющим отношения к Devolter Digital, того, что с вами случится в дальнейшем, и в последующие два дня вы с ещё пятьюдесятью испытуемыми проходили сложнейшие тесты, во время которых отсеялась приблизительно половина кандидатов. Кого-то сочли непригодным, кого-то подвело состояние здоровья, а кто-то сам отказался от всей этой деятельности. Тем не менее вы дошли до самого конца, и теперь отступать уже поздно.

А может быть, именно с вами всё случилось не так. Может быть, вы давно работаете на корпорацию, и ваш начальник (или ваша начальница), вызвав вас к себе, сделал(а) вам выгодное предложение или просто поставил(а) вас перед тем фактом, что вы отправляетесь на выполнение этой миссии. Может быть, вы согласились сразу, а может быть, попытались отказаться, но вам пригрозили увольнением или привели убедительные доводы в пользу участия в экспедиции — так или иначе, вы всё же отправляетесь в командировку.

Ваша немногословная сопровождающая отвела вас на подземную парковку Devolter Digital, помогла рассадиться по не таким большим, как у мисс Орвани, но очень маневренным, комфортабельным и оснащённым последними техническими наработками корпорации внедорожникам и ввела координаты места назначения, использовав контрольные панели, разрешение на доступ к которым вам, к сожалению или к счастью, не выдали. Мерно загудели двигатели — машины плавно тронулись и быстро заскользили друг за другом стройной цепочкой. Вам оставалось лишь занять наиболее удобное положение и наслаждаться поездкой, глядя в окно, «уничтожая» запасы из мини-баров и холодильников или занимаясь чем-нибудь ещё.

Вы без проблем миновали КПП, и вам, наконец, открылись прекрасные виды загородных пейзажей. Из-за весьма высокой скорости несущих вас по грунтовой дороге автомобилей вы вряд ли сумели рассмотреть всё, мелькающее за окном, досконально, если вообще пытались это сделать, но даже одного краткого взора хватало, чтобы осознать, что столько зелени вы, если не покидали до сего момента мегаполис, раньше не видели нигде, кроме огромного и богатого ботанического сада, накрытого гигантским стеклянным куполом. Но там за растительностью ухаживали люди и вели строгий её учёт, а здесь властвовала исключительно природа: она оплетала своими сетями даже руины покинутых и разрушенных городов и деревень, которые вы миновали.

Мэй Флауэр (Beaver)
Стрелок (Comedianger)
Александр Мильтон (OZYNOMANDIAS)
Ной (Verina)
Элиза Райдер (Elli_Pirs)
Джекки Дениелс (Kurasagi)
Дэниал Лазарски (Лукреция)
Джалейла Орвани (Kraken-dono)
Луара Флёр (Sеtsuna)
Вольк ван Дер Меер (НЛП)
Линдси Козински (Серебряная)
Тиффани Роджерс (Stasog)
Лорейн Стравинcки (Драйго)
Корвин Ди́виз (Князь Вольтецкий)
Олаф Ойленшпигель (Laion)

Ивент 1: R O A D B L O X
Результаты 1-го ивента
Ивент 2: Разведка и починка
Всё ближе к цели
Пункт назначения
Ивент 3: В поисках знаний
Ивент 4: Prepare your anus
Эпилог

Появятся ближе к логической части.
UPD: А не будет этой вашей логички, АХАХХА!1

Любые возникшие вопросы можно задать мастерам игры, мне и НЛП.

[Серебряная]

Охраняемая стоянка машин экспедиции

- Ауч!

 

Электрический разряд с каким-то садистским удовольствием лизнул руку девушки и она зашипела, выпустив самые натуральные когти. Так прошла минута, в течении которых механик раздумывала, кинуться ли с разборками на распределительный щиток или всё же дать ему последний Шанс? Второй вариант оказался принят быстрее первого и когти втянулись назад, и вместо искривлённых мутацией лап руки приняли свой самый обычный вид - маленькие, даже изящной формы ладошки, сейчас покрытые сажей и немного красный от прошедшей трансформации. Расслабившись, Линдси прислонилась к борту машины и мысленно принялась себя ругать за несдержанность - что было бы, находись вокруг другие люди? Очарования ей бы это не прибавило, разве что из-за спины выпрыгнул Стивен Кинг из прошлого с контрактом на десять лет вперёд. "- Ты откуда знаешь-то его? - Читала...". Она сделала глоток из бутылки.

 

- Линдси!

- О Предки! Джинни, ну что тебя надо, милая?

- Когда ты вернёшься?

- Откуда же я знаю? Мисс Флауэр отдаст приказ тогда, когда мы выполним свою задачу.

- А когда вы её выполните?

- А вот когда ты научишься не разбрасывать нижнее бельё и всё прочее по нашей комнате, да станешь слушаться маму с папой - а не только меня!

- Линдси...

- Бельчонок, я тоже скучаю, но нам нужны эти деньги - а оплата за командировку более чем щедрая - когда я вернусь, мы с тобой весь День проведём в парке!

- Обещаешь?!

- Угу.

- Ладноооо... Возвращайся поскорее, сестрёнка!

- Ложись-ка спать, солнышко...

 

Усмехнувшись, механик отключила связь и задумалась. Почему так было? У них с сестрой всегда были больше чем тёплые отношения, какая-то невероятная привязанность - и это несмотря на разницу в возрасте. В школе маленькая Джинни всегда защищала сестру, вздумай кто назвать её "грязным мутантом", и как раз самой девушке приходилось являться в школу на разборки - царапины и синяки у одноклассников рыжего торнадо всегда водились в изобилии. Счастливое Детство? Родители делали всё, что только могли... Оба были уважаемыми людьми, мать девушки была заместителем в Центральном полицейском департаменте города, отец был директором одной из школ - а родились у ни вот такие дети... Вздохнув, обладательница жёлтых глаз посмотрела на свою гитару, сейчас лежавшую в чехле и горько заплакала. Что она сделала не так? Почему искрение попытки сблизиться в конце концов заставляют людей её отталкивать? Зачем было её звать, если она вдруг стала противна? Так много вопросов - и ни одного ответа, а внутри зрело какое-то доселе неизведанное чувство, сейчас одевавшееся в броню из слёз обиженного ребёнка, которая грозила стать непробиваемой для кого угодно... Всхлипнув в последний раз и кое-как вытерев рукавом формы глаза, девушка сняла ботинки, и забилась вглубь сиденья командирской машины, тихонько продолжая поскуливать. Вскоре она забылась тревожным сном...

 

*мерное гудение сигнализации*

[Leo-ranger]

Найти домишко, в котором обосновалась гадалка было не столь сложно, благо, Стрелок был достаточно разумен, чтобы выпросить у детишек направление. Если бы сейчас кто-нибудь мог наблюдать со стороны, то заметил бы, что мужчина едва заметно пошатывается на ходу. Все, что находилось на краю зрения уже начинало понемногу расплываться, а окружающий мир постепенно становился все более блеклым. Надо было вернуться назад, в отель, сменить фильтр на противогазе и провести прочие обычные процедуры, но он ведь наверняка успеет разобраться с гадалкой быстрее, чем наступит дедлайн, не так ли?

Бам, Бам! БАМ!! Тяжелый кулак в кожаной перчатке раз за разом опускался на дверь дома, сопровождаемый громким возгласом?

- Открывай, хозяйка, поговорить надо! - Стрелок занес кулак ещё раз, но прежде, чем раздался ещё один удар, наемник вдруг пошатнулся и ему пришлось опереться о дверь просто чтобы не упасть. Из груди вырвался судорожный вздох, которому вторило шипение противогаза, и Стрелок стал медленно сползать на землю, пытаясь нащупать что-то в кармашках своего пояса. Однако руки дрожали и он никак не мог открыть хоть одно отделение. Цвета окончательно пропали и теперь мир вокруг стал черно-белым. Стрелок прохрипел себе что-то нераборчивое под нос и повалился на колени. Руки его, все ещё дрожащие, уперлись в землю и наемник, которого теперь всего била мелкая дрожь, тихо зарычал и заскулил, после чего ночь Дискорда прорезал громкий, звериный возглас:

- РРАУВ!

[Плюшевая Борода]

Дискорд

Скудные остатки пива из подрастерявшего блестящий лоск бокала, отмеченного мутноватой дактиллоскопической мозаикой, переселяются внутрь и тут же просятся наружу. Не успев отвлечься от назойливого диуретического зуда мыслью о том, что последний глоток вянет во рту букетом из прокисшей арбузной корки и вполне сносного чернослива, Вольк различает хорошо знакомые тональность и тембр.

— Не стоит. — отзывается Вольк сухо, отгораживаясь от ее взгляда поддельной задумчивостью.

Ни выплюнуть, ни проглотить, вспоминает он — она слишком прочно сидит у него внутри, слишком застарело болит. В горле, в сердце, в мыслях. Они знакомы три года и с самой первой секунды, когда Вольк обнаружил себя неспособным отвести взгляда от Мэй, она не даёт ему покоя. Не плачет, не оставляет следов губной помады на подушке поутру, не закатывает ему истерик. Назад.

— Кровавую Мэри. — споймав на себе ещё один задумчивый взгляд бородача, просит Вольк.

Склонившись к Мэй и почти касаясь своими губами её щеки, он тихо, безуспешно пытаясь подавить в голосе дрожь, произносит.

— Я люблю тебя.

Вначале в бокал по ножу тонкой струйкой втекает слёзно-прозрачная водка. Словно тончайшая эфемерная материя того, что эзотерики зовут душой, а мозгоправы-шарлатаны, выдающие себя за учёных — подсознанием, она стремится первой заполнить собой предоставленный в её распоряжение сосуд. Следом настаёт черёд томатного сока, более плотного по структуре, своей однородной флегматичностью отгораживающего токсичную разрушительность желаний, навязываемых глубинными первобытными инстинктами — так сознание осуществляет себя посредством созвучного себе знания. Об усвоенных этических нормах и директивах, о том, что такое хорошо и что такое очень хорошо. Последним в игру вступает яичный желток — тяжёлая вязкая мокрота заволакивает средний слой сплошной жёлтой массой. Если доведётся распробовать её на вкус, выяснится, что она сильно вяжет и немного горчит. Это эго или сверхсознание, гнетущей тяжестью склоняющее волю к низменной морали, к желанию обладать, к горячечному бреду умалишенной влюблённости. Назад.

«Стефани от любящего брата». Вольк вспоминает, где видел это лицо — с немного приплюснутым носом и усталыми глазами с приспущенными веками, до болотистого ила зелёными, но ещё без серебристых прорех седины в гуще огненно-рыжих волос. Семейное фото в рамке на полочке, любовно приколоченной руками Брайана над камином.

— Смотри, как могу. — подмигивает Вольк Мэй и в ребяческом порыве щёлкает пальцами.

Чрево музыкального автомата разрешается мелодичным бременем.

Возвращая утраченное.

[Stasog]

— Тиффани, — несколько фамильярно обратился я, кончиками пальцев вытаскивая один из наушников и оставляя его на дубовой столешнице. — Садитесь, разумеется, — мое лицо чуть растянула ответная учтивая улыбка, ясно говорящая "я не особо вас ждал и подумывал уйти, однако сейчас я вполне могу уделить вам пару-тройку минут своего времени".

 

- Благодарю, - ответила Роджерс, присаживаясь. Несколько долгих секунд она довольно нагло рассматривала Мильтона, будто о чем-то задумавшись, сгущая атмосферу нависшей паузой. Она знала, что на собеседника это не произведет никакого впечатления, но подобная манипуляция позволяла ей почувствовать себя хоть в какой-то мере на равных с ним, предавая уверенности.

 

- То, что вы сказали там, в лаборатории не могло меня не задеть, вам это прекрасно известно, - ее голос звучал холодно, губы не изгибались в привычной улыбке. Глаза рассматривали тарелку Мильтона, над которой он методично водил приборами в узловатых пальцах. - Но я не знаю, известно ли вам, сколь многое стоит для меня на кону в этой миссии.

 

Еще одна пауза, то ли для драматического эффекта, то ли собственного успокоения - Тиффани сама не могла этого определить. Она посмотрела Александру в глаза. В них было что-то... завораживающее, почти пугающее. Ее правая рука невольно скользнула по тонкой шее, словно возвращая к реальности.

 

- Разрешите спросить, зачем вы присоединились к экспедиции, мистер Мильтон?

[Elli_Pirs]

После перезарядки дрона, Элиза решила вывести его на своеобразную прогулку, чтобы проверить как он парит с полным боезапасом. Надо признать, что разницы она не заметила. 

Это была прохладная ночь. 

Девушка шла по улицам города, с любопытством оглядываясь по сторонам. Руки были убраны в карманы куртки. В наушнике играла музыка.

Было тихо.

Единственное, что нарушало это тишину - звуки шагов самой Райдер, жужжание дрона и...

 

"ночь Дискорда прорезал громкий, звериный возглас:
- РРАУВ!"

 

- Там убивают собаку? - спросила Элиза, но осознав, что с ней всего лишь дрон - девушка с укором стукнула себя по лбу. - Хотя это не похоже на собачий вой. H1-W2, во-первых, надо придумать тебе имя получше... Во-вторых, кхм... Веди к источнику сигнала. 

Аппарат несколько раз прокрутился вокруг своей оси и замер. На некоторое время Элизе показалось, что голосовые функции не работают, однако в следующую секунду дрон сорвался с места и со свистом полетел по полупустым улицам. Девушка метнулась за ним. 

 

Спустя несколько минут бешеного бега Элиза нашла источник крика. Судя по всему Стрелку нужна была помощь...

- Эй! Мистер Наёмник? - начала инженер подходя всё ближе, при этом держа руку на кобуре с револьвером, - Что-то не так?   

[OZYNOMANDIAS]

Колкие волны пробежались по нервным окончаниям, взяв свое начало с тыльной стороны ладони и стремительным цунами охватив спину, стянутую широкой пурпурной тогой. Уголок губ дрогнул в непроизвольной улыбке, живой и настоящей, увлекая за собой чуть закатившиеся глаза, прикрытые золотистой кожей век: такая дрожь тела была характерна мне, если я слышал нечто необычное, нечто давно забытое и теперь, спустя несколько тысяч лет – поразительно! – ставшее революционно-новым. Очевидные замечания, вдохновленные исключительно эмоциональностью и требовательностью мисс Роджерс, прошли мимо меня, словно полумертвый блеск газовых фонарей в полнолунную белую ночь: помещение было заполнено только электронными переборами, которые на высоком темпе выстреливали в размеренную тишину заведения бодрым технонизированным диско. Кончики пальцев послушно дрогнули, вспоминая пройденные музыкальные уроки в свободные от дел и медитативных практик часы. Я постигал всё, и музыка мной постигалась, как язык, о котором в начале XX века писали Мережковский, Белый, Блок, Волошин – личности, ставшие испещренными иероглифами и знаками гранитными стелами, нерукотворным памятником символистической культуры гибели вокруг разлагающегося Некрополя.

Не меняя позы, я поднял свой тяжелый взгляд из глубин проникновенной синевы, не пронизывающий насквозь, но водружающий мистическую неощутимую стену. Я смотрел на неё, будто она была за стеклом – и для меня, откровенно говоря, она за ним и являлась.

- Разрешите спросить, зачем вы присоединились к экспедиции, мистер Мильтон?

— Говоря откровенно, я её спонсор, — я улыбаюсь, глядя куда-то сквозь белоснежные волосы. — Не прямой, разумеется, но моя покупка дочерней компании Devolter Digital определенно сказалась на финансовых возможностях корпорации, в том числе в плане организации нашей миссии. Так что, если рассматривать это, как торговую операцию, то я просто получаю то, за что заплатил.

Это легко произнести, потому что это правда: по крайней мере, как одна из причин. Я делаю глоток из термокружки, затем снова оставляю её на столе.

— Если же говорить об экспедиции для меня, как о чем-то, имеющем не только сиюминутную материальную базу целеполагания, или если не рассматривать это, как сумасбродную шутку очередного кадингиррского богача, решившего порадовать себя острыми ощущениями, то... — я усмехнулся, скрестив руки на груди. — То, разумеется, поездка в Дискорд – это один из тех Гордиевых узлов, в который сплелась вся суть нашей реальности. Скажите, мисс Роджерс – вы никогда не думали, почему мы столь ограничены в средствах и технологиях? Какого размера катастрофа должна была оставить нас с плугом, если, находясь на развалинах цивилизации, переживавшей золотой век технологического прогресса, мы не сумели за одиннадцать веков восстановить даже половины утерянных знаний? — я держал голос ровным, расставляя ударения на основных мыслях моего вопросительного монолога. — Цивилизации варваров, оказавшись на развалинах Западной Римской Империи, через одиннадцать веков уже были способны летать на самолетах, еще через пару веков им покорился космос, затем – искусственный интеллект. Так ответьте мне, мисс Роджерс – что с нами не так?

Я смотрел на нее уже несколько давящим взглядом, но меньшего напора давать не собирался. Вечные вопросы, с которыми я жил с самого своего рождения, я редко озвучивал вслух – и явно не таким людям, как эта внештатная сотрудница корпорации, доказавшая пока что свою профпригодность исключительно в виде специалиста по скреплению бумаги степлером.

Но моя вера, разумеется, не угасала.

[Stasog]

Так ответьте мне, мисс Роджерс – что с нами не так?

 

Что это? Он вступил в игру? Но зачем ему это?

 

Тиффани не ожидала столь откровенного ответа. Она надеялась услышать лишь часть про спонсорство, о которой и сама была прекрасно осведомлена. Затем предполагалось объяснить ее собственное видение их ролей в этой миссии, чтобы продемонстрировать преданность своей идее и избавиться от пренебрежения. Но после этого странного монолога Мильтон овладел разговором и теперь мисс Роджерс должна была играть по его правилам.

 

- Мир очень стар, Александр, вы об этом знаете, - фамильярное обращение и уверенный тон сообщали о том, что она приняла вызов и выступает с ним на равных. - Люди многое пережили. От мифа - к религии, от религии - к метафизике, от метафизики - к позитивизму. Этот путь привел нас к упадку, но он не деструктивен в своей сути. Мы всегда движемся и движение не остановить. Эволюционный механизм, называемый сознанием, спровоцировал новою эволюцию, куда более сложную по своей структуре, чем та, что была тысячи лет назад была описана Дарвином. Но, в то время как эволюция видов движется в направлении идеального организма, эволюция сознания определяет свою цель в боге. Но боги, мистер Мильтон, умерли более тысячи лет назад. Вам ли об этом, впрочем, не знать. Старые боги умерли в который раз. Теперь мы в подвешенном состоянии: не прекращая движения, мы не имеем цели, дрейфующие в пространстве и времени.

 

Тиффани сделала паузу. Это ли он хотел услышать? Предполагал ли? То, что она сказала было столь очевидным, что ей сделалось даже немного стыдно, особенно учитывая снисходительный взгляд собеседника. Но это он вынудил ее отвечать, и она ответила. Теперь ее черед задать вопрос.

 

- Но все это вам, должно быть, известно, - на лице вновь появилась улыбка. - Скажу только, что мой бог - корпорация, а вы для меня представляетесь антихристом, - улыбка Тиф сделалась шире, словно зазывая оценить ее изысканную шутку. - Но у вас, я так полагаю, другой взгляд на вещи, Александр?

[Beaver]

Дом Джустины

Ни в одном из окон дома гадалки, окрашенного в розовые тона и вполне милого на вид, даже излишне, не горит свет. Вокруг тихо и безлюдно. Через некоторое время после того, как Стрелок начинает тарабанить в дверь, из-за неё раздаётся звонкий девичий голос:

— Да иду я! Иду… — Хозяйка этого самого голоса, похоже, в некоторой степени раздражена. Наверное, тем, что её потревожили ночью. — Кого ещё черти принесли?! — куда менее громко бормочет она за секунду до мгновения, когда зазвучит звериный рык.

Дверь медленно приотворяется, совсем чуть-чуть, и из-за неё осторожно и опасливо высовывает голову… судя по всему, личность, искомая Стрелком, с взлохмаченными волосами не совсем обычного цвета и заспанным лицом.

— Вы кто? — интересуется она, растерянно и удивлённо вздёрнув брови и чуточку испуганно рассматривая стоящего на четвереньках мужчину и приближающуюся к нему шатенку.

Бар

Мэй едва заметно улыбается, переводя подёрнутый туманной дымкой лёгкой задумчивости взгляд с пальцев Волька на музыкальный автомат, а затем на лицо парня, вслушивается в мелодию и слова заигравшей композиции и закусывает нижнюю губу. На усеянных веснушками щеках проступает смущённый румянец. Ей нравится эта песня. И кажется, будто сейчас она идеально демонстрирует всё, что чувствует сама девушка. Вероятно, она даже начала бы подпевать или сказала бы Вольку, что испытывает по отношению к нему, будь она хоть немного раскованнее. Как её мать, например.

 

Когда девушку посещает мысль о Стефани, Мэй ощущает неприятный укол где-то в области сердца. Она понимает, что прошлое давно пора отпустить, но пока что это у неё получается не так хорошо, как хотелось бы. Впрочем, Вольк, сам того, наверное, не зная, здорово помогает ей в этом, даже когда просто находится рядом. И она желала бы сообщить ему об этом, но представления не имеет, как лучше это сделать, потому что совершенно не привыкла выражать эмоции словами.

— Составишь мне компанию? — тихо спрашивает она и, в который раз наплевав на корпоративную этику, неуверенно подаёт ему руку в надежде, что он за неё возьмётся. — Пожалуйста. — В её больших зелёных глазах застывает мольба.

Только бы он не отказал, с нервным волнением думает она, только бы не отказал. Ей безумно хочется отвести его в одно не то чтобы особенно уникальное, но важное для неё из-за воспоминаний и, по её мнению, красивое, просто чудесное место, похожего на которое в городе не сыщешь при всём желании. Хочется поделиться с ним тем немногим сокровенным, что у неё есть. Хочется открыть ему свою душу.

[Darth Kraken]

Если честно, то для меня даже здесь слишком шумно, хотя в прошлые века такого рода места вполне способны были стать убежищем каких-нибудь отшельников, поклоняющихся Луне.

 

- Нет, я люблю городскую жизнь, но порой хочется тишины, природного такого спокойствия. - на лице появился намёк на улыбку, - Ну, ты меня поняла. Самый большой мой рейд был примерно год длиной. Когда я вернулась домой, то от каждого звука шарахалась - настолько отвыкла.

 

Я совсем исписался...-_-

[OZYNOMANDIAS]

На горячие белые искры, высеченные кремнием моего искушенного ума с поистине титаническим упорством, будто безжалостно бросили горсть обжигающего холодного снега, талой водой смывая все попытки конструктивной дискуссии. Мои глаза тут же потеряли всякий цвет, обрастая тяжелой коркой сухого льда: я выпрямился, вновь подхватил гибкими, тонкими, но грубыми от тренировок пальцами термокружку и отхлебнул чая.

— Судя по всему, мой взгляд на вещи ничего вам не даст, — медленно проговорил я, смотря на Тиффани Роджерс уже безо всякого интереса, с которым начинал разговор. — А для меня станет пустой тратой времени. К сожалению, считаю наш разговор снова несостоявшимся – должно быть, из-за разницы в потенциалах. Печально, — сухо бросаю я, чуть качая головой.

Я встал, не глядя на мисс Роджерс. Сжимая в руках термокружку, я степенно проследовал к лестнице и скрылся в полумраке наверху, рассуждая, насколько сильно измельчало общество, раз даже прямой вопрос кажется для них поводом к псевдонаучной терминологической дискуссии.

Сообщение отредактировал OZYNOMANDIAS: 08 декабря 2017 - 18:06

[Stasog]

Я встал, не глядя на мисс Роджерс. Сжимая в руках термокружку, я степенно проследовал к лестнице и скрылся в полумраке наверху...

 

"Он... Он не смеет так... Да что ему вообще нужно? Что мне нужно от него? Почему он настолько уперто пытается меня унизить?.."

 

Роджерс молча сидела, тупо уставившись на покинутое мужчиной место. Лицо ее было бледным, губы - сжатыми добела. Она сидела так долго, затем украдкой огляделась, чтобы удостовериться, что никто не заметил ее позора. Кто-то из посетителей смотрел в ее сторону, но их взгляды вряд ли предполагали понимание того, что произошло. Собственно, Тиф и сама этого толком не понимала. Почему он так... жесток с ней? Она ведь не давала ему причин...

 

...его лицо было каменной маской, глаза - осколками сухого льда. Тиффани-подросток стояла перед огромным деревянным столом в его кабинете, где стены были полностью закрыты книжными шкафами. Слезы текли по ее щекам, подбородок - в грудь, руки - за спину. Если провинилась, по-другому с ним разговаривать нельзя.

 

"Ты знаешь, как цивилизованное общество относиться к тому, что ты сделала? - прозвучал у нее в голове сухой, резкий, безжалостный голос. - Ты знаешь, что подобное поведение неприемлемо? Чем забита твоя голова, девка? Этим ты занимаешься с ней, когда она приходит в мой дом, чтобы вместе учиться? Этой содомией ты оскверняешь мою обитель, в которой я дал тебе право жить? Я - тот, кто дал тебе жизнь как таковую! И все, что можешь предоставить мне в качестве благодарности - это разочарование!? Убирайся с глаз! Я не собираюсь тратить время на такое ничтожество, как ты! И если эта шлюха еще раз приблизится к тебе - в гимназии, на улице, где-угодно - тебе больше не будет места в моем доме!"

 

Тиффани-подросток словно в трансе вышла из кабинета, еле переставляя ноги, еле дыша, захлебываясь и вытирая слезы...

 

Она выросла. Она добилась всего сама. Ее больше не будут унижать. На нее больше не будут орать. Ни один мужчина не назовет ее ничтожеством.

 

Тиф встала и, сдерживая сбивчивое дыхание, поднялась к себе в комнату.

 

Еще две таблетки неоксанакса.

[Кафкa]

- Ну, ты меня поняла. Самый большой мой рейд был примерно год длиной. Когда я вернулась домой, то от каждого звука шарахалась - настолько отвыкла.

- Вполне, - улыбнулась Флёр, - однако я почти всё время провожу в диких землях. Совершенно нет привычки к городам. Знаешь, мне кажется, что когда-то было иначе... я ведь не всегда обитала в пустошах. Это ощущение иногда усиливается, и я не могу понять, почему... почему иногда высокоразвитая цивилизация кажется такой... родной, - с трудом подбирая слова, она ощутила в конце нечто похожее на горечь - быстро, впрочем, испарившееся.

[Darth Kraken]

Это ощущение иногда усиливается, и я не могу понять, почему... почему иногда высокоразвитая цивилизация кажется такой... родной,

 

- Ты забыла прошлое? Или... - надо сказать, что Джалейла удивилась. Луара не выглядела похожей на девушку, жившую в городе. Сама она была горожанкой на все сто, и, скорее всего, ничто не променяет жизнь в городе на свободу дикой природы.

[Кафкa]

- Ты забыла прошлое? Или..

 

- Что-то в этом роде. Кажется, я уже упоминала об этом... а может и нет, - отвечала Флёр, - совершенно не помню первые шестнадцать лет своей жизни. Когда, если можно так выразиться, полностью осознала себя, то была состоявшимся искателем в городке далеко на севере, уже спустя пару лет. Временами проскальзывают фрагменты, которые сложно отличить от фантазий... Или бывают странные сны. А порой мне кажется, что я жила на севере, в очень высоком небоскрёбе, но случилось... нечто ужасное. Возможно, всё это - лишь фантазия. Возможно, потеря памяти - лишь следствие стресса, попытка сознания заблокировать самые болезненные моменты жизни, которые могут быть какими угодно.

 

Флёр, задумчиво прищурившись, смотрела на заходящее солнце.

В Дискорде становилось тише. Почти так, как она любила.

[Серебряная]

Тишина... Лишь ветер в кронах деревьев нарушает идиллию этого места. Обычная лесная поляна, каких много было в старые Времена, когда люди ещё думали друг о друге и понимали, что Земля у нас всего одна. Вот где-то прокричала ночная птица, отправляясь на свою охоту. Дикий зверь прошуршал в кустах, затаившись в ожидании добычи. Заяц пошевелил ушами и запрыгнул к себе в нору. Такие живые звуки... Но стол, который стоял перед механиком, ломал своим существованием всю картину этого места - как и стулья, расставленные вокруг него в ожидании гостей. Всё было накрыто к чаю, тарелки с пирожками и молочники, лимон и чайники, самовар с кипятком и чашки - все они ждали каждый своего гостя. В этот  момент где-то наверху раздался шорох и донельзя мурлыкающий голос осведомился:

 

- Мррр, не хочешь присесть?

 

Девушка подняла глаза, но никого не увидела.

 

- А вы кто?

- Важнее не кто я, а кто ты! Вот кто ты?

- Линдси...

- А вдруг ты ошибаешься?

 

Перед глазами мелькнула тень - это упал с ветки засохший листик, и тут же на одном из стульев появился новый персонаж. Большая кошка с серебристо-серым мехом внимательно глядела на гостью и неторопливо помахивала хвостом. Линдси аккуратно села на стул и уставилась на неё в ответ. Вы скажете, что это невежливо? Невежливо приглашать к столу и не осведомляться о здоровье, а также не представляться самим и лишь расспрашивать других! Так её учила мама, а Линдси всегда была примерной девочкой... В основном.

 

- Я сплю?

- Возможно. Что тебя тревожит?

- Ничего.

- Ко мне не приходят просто так, ведь каждый находит это место своим способом. Представь себя на минутку батоном хлеба. Из чего ты состоишь? Мука, яйца и молоко, а также всякие специи. Отстав хлеба разный и производят его на разных заводах, правильно? Но если в хлебе один состав, то раз его изменили - может ли хлеб считаться хлебом? Так и с людьми... Если человека поменять, то с одной точки рения - может ли он считаться человеком? Хлеб и пирожок, они все родственники. Если пирожок не с рыбкой... Угощайся.

 

И чашка перед девушкой наполнилась ароматным чаем, куда тут же прыгнул кусочек лимона. 

[Darth Kraken]

Возможно, потеря памяти - лишь следствие стресса, попытка сознания заблокировать самые болезненные моменты жизни, которые могут быть какими угодно.

 

- Зато у тебя нет груза прошлого. Жизнь с чистого листа, как говорится. - попыталась подбодрить собеседницу Джалейла, - не надо оглядываться назад и всё такое.

Сама мисс Орвани решила, что чем-то похожа на Флёр - потеряв родителей, и оставшись практически без средств к существованию, она начинала всё сама, своими силами.

[Leo-ranger]

- Вколи мне... р-р... в шею, - тихо прорычал Стрелок и, сделав над собой невероятное усилие, отцепил пояс одним движением и бросил в сторону Райдер. - Инъектор с красной жидкос... р-рр... рраувр? - существо в противогазе стало непонимающе озираться, издавая странные, неестественные звуки.

[Кафкa]

- Зато у тебя нет груза прошлого. Жизнь с чистого листа, как говорится. - попыталась подбодрить собеседницу Джалейла, - не надо оглядываться назад и всё такое.

- Возможно, - отозвалась Луара, - возможно... Вот только моя нынешняя жизнь с чистого листа лишена смысла. Я просто путешествую, чтобы выжить, и конца этой дороге не видно. С другой стороны, меня это никогда слишком не беспокоило, если подумать... жизнь искателя ценностей определённо лучше жизни безумного бродяги или цифрового наркомана где-то на нижних уровнях крупного города, - хмыкнула девушка. "Во всём встречаются светлые стороны. Даже в бессмысленности. Но у меня в любом случае нет достойной цели."

Солнце уже почти зашло.
Казалось, ночь протягивает к сидящим на лавочке свои объятия, желая захватить их - и не отпускать никогда...
Где-то далеко раздался странный вой. Или Флёр это только послышалось? Кто знает.

[Darth Kraken]

Где-то далеко раздался странный вой. Или Флёр это только послышалось? Кто знает.

 

- Знаешь, у меня всё как-то более... не знаю. И грустно, и забавно. Пока родители не пропали, моя жизнь была лишена смысла. Сейчас цель есть, но, как представлю себе этот момент, когда нахожу их... а что дальше-то? Чем заняться? - чуть печально улыбнулась Джалейла, и, бросив на Луару взгляд, добавила, - Может... может попробуешь выяснить свое прошлое? Не задумывалась над этим?

И Флёр не послышалось, но Орвани значения этому не придала - они в городе, им нечего бояться. В конце концов, в какой-нибудь дом, да пустят. Наверное.

[Кафкa]

...как представлю себе этот момент, когда нахожу их... а что дальше-то? Чем заняться?

 

- По крайней мере ты больше не будешь одинока, - осторожно заметила Флёр, - вместе жить в этом мире проще, чем порознь... в принципе я могла бы поставить перед собой цель изучать древние развалины, отдалённые от городов, например. Однако не уверена, что это даст именно то чувство удовлетворения, полноты, какое ищу...

 

...может попробуешь выяснить свое прошлое? Не задумывалась над этим?

 

- Такая мысль приходила в голову, и не раз. Когда видишь случайные намёки, что дают вырезанные на камне изображения, или слышишь о чём-то, безгранично чуждом и знакомом одновременно, страстно хочется начать копать глубже. Думаю, сеть Экстранета хранит ответы на мои вопросы. Только... я боюсь, что поток прошлого сломит текущую личность. Боюсь, что перестану быть собой. Или сойду с ума от горя. Или что ещё похуже... - Флёр поёжилась, то ли от вечерней прохлады, то ли от чего-то ещё - иного, пронзительно-давящего, рождающегося во тьме сознания...

 

Волос коснулся холодный ветер.

На этот раз Флёр отчетливо услышала, как какая-то тварь жутко воет - ещё раз.