Краем сонного сознания Фернанд ночью улавливал приглушённый стук дождевых капель о крышу здания. Не тротуары - толстые укреплённые стены и малое количество окон не позволяли звуку в полной мере просачиваться сюда извне. Однако спящий разум - штука необычная. Для того, чтобы он вспыхнул костром обжигающе ярких образов, иногда достаточно простого шороха.
Простого шороха стекающей воды по черепице..
***
Сон о былом, часть 1
Размеренный стук капель совсем не приносит в тревожную натуру успокоение, хотя вроде бы и должен. Так говорят. Люди вообще по сути своей выпускают в мир слишком много лжи. Иногда во благо, иногда - невежественно, по незнанию. Но в большинстве случаев - намеренно.
Кого вообще может успокоить вид плачущего города? Кто способен облегченно улыбаться, когда в уши печальной какофонией вливаются размеренные такты проливных дождей? Небеса молчат, отравленные выхлопами техногенных и промышленных заводов. Они страдают - это прекрасно видно по набрякшей синеве, что словно внушительных размеров кровоподтек расползлась по облакам. Что угрожающе нависла над мириадами огней даже в глубокий ночной час. Они страдают, но молчат. Давно уже не видно удивительно красивых сполохов неукротимых молний. Не слышно сотрясающих остовы небоскребов громовых раскатов. Природа покорилась человеку, она его раба и горько плачет о своей судьбе, не в силах изменить сложившийся расклад. А что же об изгоях, которые без всякого суждения цинично выброшены за порог из общества себе подобных? Наверное, кто-то стенает, предпочитая жалкое существование последнему рывку. Другие заявляют о себе.
А третие - сражаются.
Мужчина у окна поежился. Нагое тело не привечало прохладу заброшенного дома. О нет, в плане ремонта помещение больше напоминало виллу, разве что мебели в нем было маловато. Кофейного оттенка карие глаза внимательно следили за своими двойниками в омытом ливнем отражающем стекле. Каштановые пряди слиплись и теперь спадали из модной шевелюры тонкими сосульками прямо на бледный лоб. Губы поджаты, а руки интенсивно растирают свои плечи, в намерении разогреть натруженные, но теперь - немеющие мышцы. Парень до рези в блестящем взгляде запечатляет образы дождя, старается запомнить этот шум. Снова наступила ночь, и снова мегаполис оплакивает своих жертв. Наутро Ферн узнает, кого именно. А после, получив отмашку к действиям от своего контакта среди Вольных Хлебов, запустит "Раптора" в эфир. Потому что жители Трущоб не заслужили удара в спину. Они узнают имена своих убийц.
Веки Гессе опасно сузились. Но, впрочем, ненадолго. Заслышав позади себя негромкий шорох, Фернанд немного сместил взгляд, чтобы разглядеть ещё чей-то мираж на поверхности окна. Уголки губ тронула едва заметная, несмелая улыбка, словно впервые в жизни расправил свои крылья мотылек. Тем не менее, парень виновато опустил глаза. Палитру тишины просторной комнаты и глухого перестука дождевой капели разбавил низкий, бархатистый голос..
- Я разбудил тебя? Или ты тоже не можешь сомкнуть глаз, когда наш город плачет? - не поднимая взгляда, обратился парень к новоявленному отражению в стекле.
to be continued
***
..Вспышка! Мышцы непроизвольно и сильно сократились, вздёргивая иллюзиониста на кушетке, как послушную неумелой руке марионетку. В распахнутых глазах сна не было - его завесу резкое пробуждение смело как по мановению. Подобно тому, как вынужден проснуться человек, тело которого во сне свели оковы судороги.
Воспоминания. Они постепенно возвращались. Места, идеи, имена.. А может, прозвища? Раптор.. кто это? Или.. что? Информация манила, дразнила, словно песок ускользая сквозь тщетно сведённые вместе пальцы. Слишком много образов из прошлого в одном сне.. и, одновременно, слишком мало смысла в них. Закоулки опустевшей памяти щедро делились обстановкой, интерьером, но стоило возникнуть на периферии зыбкой тени кого-то знакомого, стоило чьему-то лицу отразиться на глади зеркальной поверхности, как снова пустота. Ты по-прежнему одинок, беглец. Хотя теперь и знаешь о себе немного больше.
Рука темноволосого опустилась к низу живота - туда, где чувствительно зудела кожа, натёртая полоской твёрдого ремня. Надо было расстегнуть, когда укладывался.. или, вернее, заваливался спать. Фернанд поморщился.
В общем, в желании сесть рядом с ним Лео не стал себе отказывать.
Парень заёрзал на кушетке, разворачиваясь боком, чтобы опустить ноги на холодный пол - о дальнейших попытках погрузиться в сон после подобной "встряски" не шло и речи. Фернанд пригладил растрепавшиеся (ещё больше, чем обычно) волосы рукой, поднял голову.. и в упор встретился взглядом с сидящим прямо тут же Лео Пардом.
Какого?.. Он что, его преследует? Или "спасителя" теперь приставили следить за ним?
- П-привет.. - сипло и не очень искренне вытолкнул из себя Гессе. Горло пересохло и першило. - Ты.. ты где был?
Пусть вопрос и странный, а Ферна действительно интересовало, куда внезапно запропастился его провожатый прямо среди улицы. Интересовало и, можно сказать, заботило.
И правда, странно.