Черная Стрела

 Черная Стрела

Автор:Горжик Гвин

Часть I

[hr]

Я был совсем молод, когда Герцогиня Уода наняла меня в качестве помощника лакея в ее летнем дворце. Тогда у меня практически не было опыта общения с титулованной аристократией. Среди них были богатые торговцы, дипломаты и политики, которые развлекались в своих дворцах. Но дело в том, что среди моих родственников не было никого из этих социальных кругов.

Когда я достиг совершеннолетия, я не мог пойти по следам своих предков, но мой кузен узнал, что в поместье на окраине города требовалась прислуга. Оно было так далеко, что там вряд ли мог быть большой конкурс на места. Пять дней я шел по джунглям Валленвуда, когда, наконец, встретил группу всадников, следующих в том же направлении, что и я. Там были три Босмера, одна женщина - Босмер, две Бретонки и один Данмер. Они были похожи на путешественников.

"Вы тоже направляетесь в Моливу?" спросила меня бретонка Пролисса после того, как мы представились друг другу.

"Я не знаю, как это называется," ответил я. "Но я ищу поместье Герцогини Уоды."

"Мы отвезем вас туда," сказал Данмер Миссун Акин, сажая меня на свою лошадь. "Но вам лучше не говорить Ее Светлости, что вас проводили ученики из Моливы. Если, конечно, вы хотите получить работу."

Акин объяснил мне все по дороге. Молива была ближайшей деревней к поместью Герцогини. Там жил великий лучник, он ушел на пенсию после военной службы. Его звали Хиомаст, и хотя он давно уже бросил дела, он все же брал учеников и обучал их своему мастерству. Со временем о великом учителе узнавало все больше народа, и все больше учеников приезжало в деревню. Бретонки прибыли от самого Хай Рока. Акин же пересек весь континент, приехав из родной деревни у великого вулкана в Морроувинде. Он показал мне эбонитовые стрелы, которые он привез из дома. Никогда в жизни я не видел подобного.

"Насколько нам известно," сказал Копаль, один из Босмеров. "Семья Герцогини проживала здесь еще до того, как была сформирована Империя. Можно подумать, что она должна была привыкнуть к простолюдинам из Валленвуда. Но ситуация невероятно далека от правды. Она презирает деревню, и больше всего - школу лучников."

"Полагаю, она хочет контролировать все движение в ее джунглях," засмеялась Пролисса.

Я поблагодарил их за информацию и понял, что все больше и больше боюсь встречи с этой невыносимой Герцогиней. Вид ее дворца через деревья не только не развеял, но скорее усилил мои опасения.

Такого здания в Валленвуде больше не было. Это было огромное сооружение из камня и железа, его неровные зубчатые стены напоминали челюсти огромного хищника. Большинство деревьев рядом с дворцом вырубили много лет назад: я мог представить себе, какой скандал это повлекло за собой, и насколько крестьяне Босмеры ненавидели Герцогиню Уода. Вокруг дворца проходил широкий ров с серо-зеленой водой, поэтому это все очень было похоже на искусственный остров. Я видел нечто подобное в Хай Роке и в Имперской Провинции, но никогда у себя на родине.

"У ворот стоит охрана, поэтому мы простимся с вами здесь," сказал Акин, останавливая лошадь на дороге. "Для вас же будет лучше, если никто не узнает о нашем знакомстве."

Я поблагодарил своих спутников и пожелал им удачи в обучении. Они поехали дальше, а я пошел пешком к поместью. Через несколько минут я стоял у ворот, которые, как я заметил, были соединены с высокими перилами. Когда стражник понял, что я пришел устраиваться на работу, он открыл дверь и дал знак другому стражнику, чтобы тот опустил мост и я смог бы пересечь ров.

Последнее препятствие - дверь в поместье. Над этой железной дверью висел грозный железный Герб Уода. В двери была одна единственная золотая замочная скважина. Стражник открыл дверь и пропустил меня в огромный мрачный каменный дворец.

Ее Светлость приняла меня в гостиной. Она была худой женщиной и чем-то напоминала рептилию в красном платье. Сразу было заметно, что она никогда не улыбается. Ее интервью состояло из одного единственного вопроса.

"Вы знаете, что значит быть младшим лакеем на службе у дворянки?" Ее голос был похож на шелест старой кожи.

"Нет, Ваша Светлость."

"Отлично. Ни один слуга не в состоянии понять свои обязанности. И особенно я не люблю тех, кто считает, что они их поняли. Вы приняты."

Жизнь во дворце была безрадостной, но должность младшего лакея очень нетребовательна. Моя основная обязанность заключалась в том, чтобы не попадаться на глаза Герцогине. Иногда я ходил в Моливу, что находилась в двух милях от поместья. Ничего особенного или необычного в деревне не было - по всему Валленвуду были тысячи таких мест. На холме рядом с деревней находилась академия лучников Мастера Хиомаста. Я часто ходил туда и наблюдал за учениями.

Иногда после занятий я встречался с Пролиссой и Акином. С Акином мы редко разговаривали о чем-либо, не имеющем отношения к стрельбе из лука. И хотя мне очень нравилась его компания, Пролисса стала мне более близким другом, чем он, и не только потому что она была очень красивой для Бретонки, но и потому, что у нас было больше общих интересов.

"Когда я была совсем маленькой в Хай Рок приехал цирк Перо," сказала она однажды, когда мы гуляли по лесу. "Очень старый цирк, никто даже не помнит, когда они появились. Ты должен обязательно посмотреть их выступление, если представится возможность. У них отличные сценки и интермедии, и самые лучшие акробаты и лучники в мире. Я мечтаю когда-нибудь попасть в их труппу. Когда я стану профессионалом."

"А как ты узнаешь, что стала хорошим лучником?" спросил я.

Она не ответила, а когда я обернулся, то понял, что она исчезла. Совершенно сбитый с толку, я стал оглядываться, как вдруг услышал смех где-то наверху. Она сидела на дереве надо мной и ухмылялась.

"Может, я стану не лучником, а акробатом," сказала она. "А может, и тем и другим. Я подумала, что в Валленвуде я смогу многому научиться. У вас здесь есть отличные учителя. Эти люди-обезьяны."

Она изогнулась, обхватив левой ногой ветку и вытянув вперед правую ногу. Через секунду она уже была на другой ветке. Я понял, что с ней сложно продолжать разговор.

"Ты имеешь в виду Имга?" проговорил я, заикаясь. "А ты нормально себя чувствуешь на такой высоте?"

"Я знаю, это клише," сказала она, перепрыгивая на ветку выше, "Но секрет в том, чтобы не смотреть вниз."

"Может, ты все-таки спустишься?"

"Да, наверное, пора," ответила она. Она была уже в тридцати футах от земли, стояла на тонкой ветке, держа руки по сторонам, чтобы сохранить равновесие. Она показала на ворота, которые едва были видны на другой стороне дороги. "Честно говоря, ближе к дворцу Герцогини я подходить не хочу."

Я еле сдержал крик, когда она бросилась с ветки вниз. Через секунду она уже стояла рядом со мной. Это такой трюк, объяснила она. Предотвратить удар до того, как он произойдет. Я сказал ей, что она станет лучшим акробатом в цирке Перо. Сейчас я, конечно, знаю, что этому не суждено было случиться.

В тот день, насколько я помню, мне нужно было раньше возвращаться. Это был один из тех редких дней, когда я должен был работать. Каждый раз, когда к Герцогине приезжали гости, я должен был быть там. Конкретных обязанностей у меня не было, кроме как стоять в столовой. Другие слуги и служанки постоянно были чем-то заняты - то приносили еду, то уносили тарелки. А вот лакеи были чистой формальностью, украшением дворца.

Но, по крайней мере, у развернувшейся впоследствии драмы был зритель, в моем лице.

Часть II

[hr]

числе прочих гостей. Среди слуг ходили невероятные слухи. Мэр уже бывал здесь и раньше, но присутствие Хиомаста повергало всех в состояние шока. Чего она хотела этим добиться?

Сам обед прошел почти идеально, если не считать некого отчуждения между различными сторонами. Хиомаст и Герцогиня вели себя очень тихо. Мэр попытался начать дискуссию о сыне Императора Пелагия IV и наследнике Уриэле, но эта тема не вызвала особого интереса. Леди Виллеа, которая была старше своей сестры, Герцогини, казалась куда более оживленной, говорила в основном о преступности и скандалах в Элденруте.

'Я уговариваю ее переехать сюда, за город, подальше от всех этих неприятных вещей, уже несколько лет,' сказал Герцогиня, встретившись глазами с Мэром. 'Мы даже в подробностях обсуждали постройку дома на Холме Молива, но там так мало места, впрочем, вы и сами это знаете. К счастью, мы обнаружили одну очень приятную подробность. В нескольких днях пути на запад, на берегу реки находится широкое поле, которое идеально подходит для наших целей.'

'Звучит замечательно,' Мэр улыбнулся и повернулся к леди Виллее: 'И когда же ваша милость начнет строительство?'

'В тот же самый день, когда вы передвинете свою деревню,' в тон ему ответила Герцогиня Уода.

Мэр посмотрел на нее, чтобы понять, шутит она или нет. Но она явно не шутила.

'Подумайте, как разовьется коммерция в вашей деревне, если вы будете находиться ближе к реке,' весело сказала Леди Виллеа. 'А ученикам Мастера Хиомаста будет проще добираться до его прекрасной школы. Все могут получить от этого свою выгоду. Я знаю, моей сестре будет гораздо проще жить, если никто не будет лишний раз ходить по ее землям.'

'А никто и сейчас не ходит лишний раз по вашим землям, Ваша Милость,' нахмурился Хиомаст. 'Вы не владеете джунглями, и никогда не будете ими владеть. Жители деревни может и согласятся переехать со своих насиженных мест. Но моя школа останется там, где она находится сейчас.'

Праздничный ужин оказался на поверку не очень радостным. Хиомаст и Мэр откланялись, отказавшись от моих услуг, а также от того, чтобы пойти в гостиную и насладиться напитками. В стенах замка в тот вечер не было слышно смеха.

На следующий день, несмотря на запланированный званый обед, я отправился на свою обычную прогулку в Моливу. Но прежде, чем я дошел до разводного моста, меня окликнул стражник: 'Ты куда собрался, Горжик? Не в деревню, случайно?'

'А почему нет?'

Он показал мне клубы дыма на горизонте: 'Сегодня ранним утром начался пожар, его до сих пор не могут потушить. Вероятно, он начался в школе Мастера Хиомаста. Похоже, это работа каких-то бродяг.'

'Святой Стендарр!' закричал я. 'А ученики живы?'

'Никто не знает, но если кто-нибудь остался в живых, это просто чудо. Было поздно, почти все уже спали. Я знаю, что уже нашли тело Мастера или то, что от него осталось. А еще они нашли эту девочку, твою подружку, Пролиссу.'

Я провел весь день в состоянии шока. Интуиция подсказывала мне только одно: две благородные старые леди, Леди Виллеа и Герцогиня Уода, уничтожили деревню и школу, которые мешали осуществлению их замыслов. За ужином они упомянули о пожаре в Моливе, как о чем-то незначительном. Но в первый раз за все это время я увидел, как Герцогиня улыбается. Эту улыбку я не забуду до самой смерти.

На следующее утро я решил пойти в деревню и выяснить, не нужна ли моя помощь. Я проходил через холл для слуг в большое фойе, когда услышал шум, как будто впереди собралась большая группа людей. Стражи и большинство слуг стояли в фойе, показывая друг другу на портрет Герцогини, который висел в центре зала.

Картину протыкала всего одна черная стрела, как раз в том месте, где находилось сердце Герцогини.

Я сразу узнал ее. Это была одна из стрел Миссун Акина, я видел их у него в колчане, он говорил, что это стрелы из желудка самого Дагот-Ура. Моей первой реакцией был вздох облегчения: житель Данмера, который был настолько добр, что подвез меня до дворца, остался жив. Моей второй реакцией стало отражение реакции всех, кто находился в холле. Как вандал смог пробраться мимо стражи, через ров, и тяжелую железную дверь?

Герцогиня, которая появилась вскоре после меня, была в бешенстве, хотя воспитание не позволило ей показать свои истинные чувства, и она ограничилась тем, что приподняла свои тонкие брови. Она не стала терять времени даром и назначила всем слугам новые посты и дежурства, чтобы замок был под наблюдением круглые сутки. Была организована система патрулей.

На следующее утро, несмотря на все предосторожности, еще одна черная стрела пронзила портрет Герцогини.

И так это продолжалось целую неделю. Герцогиня решила, что в фойе должен всегда находиться, как минимум, один человек, но каким-то образом стрела все равно оказывалась в портрете, стоило стражу лишь на мгновение отвести взгляд.

Была разработана сложная система сигналов, так чтобы каждый патруль мог доложить о любых подозрительных вещах во время своего дежурства. Сначала Герцогиня решила, что все сигналы должны поступать к управляющему замком днем и к начальнику стражи - ночью. Но когда она обнаружила, что больше не может спать, вся информация стала поступать непосредственно к ней.

Атмосфера в замке варьировалась от мрачной до кошмарной. Стоило змее переплыть ров, и тут же Ее Милость шла исследовать восточное крыло. Сильный порыв ветра, треплющий листья одного из нескольких деревьев, воспринимался как сигнал тревоги. Очень невезучий одинокий путник на дороге перед дворцом, абсолютно невинный человек, как оказалось потом, вызвал такую яростную реакцию, что, должно быть, подумал, что попал на войну. Впрочем, в каком-то смысле, так оно и было.

И каждое утро в фойе обнаруживалась новая стрелка, как насмешка над нашей хозяйкой.

Мне дали ужасное задание - сторожить портрет несколько часов рано утром. Я не хотел быть тем, кто обнаружит стрелу, поэтому уселся в кресло напротив, не сводя с картины глаз. Не знаю, пытались ли вы достаточно долго и пристально смотреть на какой-нибудь предмет, поверьте мне, ощущения весьма странные. Все остальные чувства просто исчезают. Именно поэтому я вздрогнул, когда в зал вбежала Герцогиня, она была препятствием для обзора.

'Что-то движется за деревом через дорогу от ворот!' прорычала она, оттолкнув меня в сторону и пытаясь вставить ключ в замок.

Она тряслась от бешенства и возбуждения, и ключ не хотел попадать в замок. Я протянул было руку, чтобы помочь ей, но Герцогиня уже опустилась на колени, приложившись глазом к замочной скважине, чтобы убедиться, что ключ наконец попал по назначению.

Именно в этот момент и появилась стрела, но она так и не долетела до портрета.

Я встретил Миссун Акина только много лет спустя, когда был в Морроувинде и развлекал там знать. Он бы очень впечатлен тем, что я превратился из слуги в достаточно известного барда. Сам он вернулся на острова, и, как его старый мастер Хиомаст, нашел свое счастье в том, что преподавал и охотился.

Я сказал ему, что Леди Виллеа решила не уезжать из города, и что деревня Модива была отстроена заново. Он был счастлив услышать это, но я не знал, как спросить его о том, что я действительно хотел знать. Я чувствовал себя как дурак, сгорая от любопытства, я хотел знать, правда ли то, что он стоял за деревом Пролиссы каждое утро в то лето и пускал стрелы через ворота, через газон, через ров, сквозь замочную скважину, прямо в портрет Герцогини Уода, до тех пор, пока не попал в саму Герцогиню. Это было невозможно, и я решил не спрашивать.

Когда мы разъезжались, и он махал мне рукой на прощанье, он вдруг сказал, 'Я рад, что у тебя все так хорошо, друг мой. Я очень счастлив, что ты подвинул то кресло.'