Отправлено
Кубик ✡
День I — «Полутень» ✡
День II — «Волк господень» ✡
День III — «Зов сирены» ✡
День IV — «Что скрывает мистер Хайд?» ✡
День V — «Агамемнон» ✡
Финал — «Колыбель Солнца» ✡
Эпилог — «Новый рассвет» ✡
Охотник ✡
Маг | Вампир ✡
☠ Демон ✡
Хирург ✡
Специалист I ✡
Специалист II ✡
Мошенник | Демон ✡
Отправлено
Понедельник. Рабочий люд нехотя выползал из своих уютных маленьких комнат, чтобы продолжать влачить жалкое существование. Все хотели есть, а голод лучше всякого кнута гнал целые толпы чумазых женщин и мужчин на многочисленные фабрики. Империя росла, как и её железные кости. Сеть железнодорожных путей раскинулась по островам и многочисленным колониям подобно венозной системе. Железные громады кораблей подобно резцам стирали в пыль любую другую армию. Великая Британия достигла своего расцвета — и, конечно же, пёстрые заголовки газет ничего не говорили о той человеческой цене, которая ежедневно платилась за такую мощь.
Зато газетным заголовкам было дозволено смаковать другие подробности.
— Старина Джеки совершил новое убийство возле Гран-Гильона! Больше крови, больше тайн! — верещал тощий мальчишка, умело лавируя между толпами хмурых рабочих. Эти всегда были щедры на тычки — голова и без детского крика поутру гудела. — Распорядитель театра, мистер Винсент Смит, выразил сочувствие. Но заявил, что никакие угрозы не заставят труппу прекратить работу над новым спектаклем. А вы уже купили билеты? Премьера состоится через шесть дней!
Труднее всего в Лондоне приходилось детям. Им тоже нужно было кормить и содержать себя, а работы под детский труд было очень мало. Разносчики газет, чистильщики обуви, посыльные… вот и всё, пожалуй. Конечно, всегда оставался криминальный путь, но пойманных подростков отправляли в рабочие дома — места, не сильно отличные от взрослых тюрем.
Но то была ещё терпимая судьба. Многие неимущие родители и вовсе продавали своих отпрысков сомнительным людям для сомнительных развлечений. Об этом знали во всех прослойках лондонского общества. Но прилюдно не говорили ни в одной.
Районом выше, в Сити, достойные граждане тоже спешили по делам. Был их труд намного чище и оплачивался хорошо, но по сути своей даже одетые в деловые костюмы лондонцы оставались всего лишь винтиками внутри системы. Гувернантки служили господам, клерки и секретари работали на чиновников, Скотланд-Ярд покрывал «неудобные» выходки аристократии, а врачи подрабатывали на стороне вскрытием трупов в Британском университете. Откуда брались эти свежие трупы? В Лондоне редко задавали правильные вопросы.
И лишь аристократия проводила день за днём в бесконечном празднике жизни. До сего дня, когда череда таинственных событий сблизила незнакомых и совершенно разных людей.
Людей, которые больше не хотели отмахиваться от правильных вопросов.
Отправлено
Семейное ремесло (часть 1)
«Дражайшая мисс Агата
Вы меня не знаете, и к моему глубокому стыду, я так же не имел чести свести с вами личное знакомство. Но спешу исправиться, пояснив, что знаком с вашим досточтимым батюшкой. Мистер Шекли был редкой породы человек — уверяю вас, та холодность в отношениях отца и дочери, которая наверняка возникла, была вызвана не жёсткостью или пренережением Уолтера, но его заботой о вас. Я имел честь знать вашего отца много лет. Мы видели такие чудеса, которые неспособно описать даже изысканное слово на дорогом папирусе. И встречали такие опасности, которым нельзя подвергать родных… И тем более — маленьких детей. То, что другие называют отстранённостью, ваш отец считал опекой. И я склонен был с ним согласиться.
Но теперь всё изменилось. Судя по моим нехитрым вычислениям, мисс Агата, вы уже самостоятельная прекрасная девушка, которая достойна сама направлять свою жизнь в угодное ей русло. Нет больше причин скрывать от вас правду. Больше всего на свете мне бы хотелось пригласить вас на чашечку отборного индийского чая для беседы и воссоединения с вашим батюшкой. Но увы.
Мой верный друг, мистер Уолтер Шекли, пропал. Вестей от него не слышно уже месяц и четыре дня (да, в тех вопросах, которые касаются моих друзей, я очень скрупулёзен!), что делает меня весьма обеспокоенным. Прошу же вас, великодушная мисс, не бросать вашего отца на произвол судьбы. Приезжайте в Лондон. Расходы молодой леди, как и проживание в месте, подходящем её социальному статусу, я беру на себя. И сам же буду бесконечно рад составить вам компанию в поисках вашего отважного родителя. Смею надеются, что дочь переняла от отца эту редкую и, несомненно, ценную черту!
Вместе с письмом высылаю деньги на оплату личного купе до столицы. Если вы прислушаетесь к просьбе старика, то ваше прибытие не останется для меня незамеченным. Тогда я буду ждать вас по указанному адресу.
Вместо тысячи слов — моё глубокое и всенаиполнейшее уважение.
Сэр Протей Пуллвик»
Агата не сдержалась и чихнула. «Всенаиполнейшее», серьёзно? Да кто так вообще пишет? В дополнение к целому каскаду витиеватых и совершенно пустых любезностей, которые больше напоминали панически попытки неумелого кавалера не отдавить даме ступни в стремительном танце, письмо было пропитано парфюмом. Сладковато-дразнящим и наверняка очень дорогим, но только концентрация его на этот бедный клочок пергамента зашкаливала. Алкоголь и то бродил меньше, чем это письмо отмокало в ванночке с духами, судя по запаху.
И всё же к письму действительно прилагалась внушительная сумма, которой бы аккурат хватило на оплату частного купе в поезде до Лондона. Или же на сытую жизнь в течение пары недель. Призрак непутёвого отца или долгий пир — что же из вас ценнее?
И всё же поезд мчал Агату в столицу огромной Британской Империи, что подобно жадному и вечно голодному зверю покрыла своей чадной тушей все материки, загребая всё больше и больше земель под массивные лапы. Кто знает, какие пороки таились за душой молодой цыганки? Но главный порок молодости — лихое любопытство — ей точно был не чужд.
«Ну, хоть кого-то судьба этого козла делает обеспокоенным» пронеслась в голове Агаты крамольная мысль. В очередной раз перечитывая послание, в надежде среди обилия витиеватых оборотов ухватить основную суть, девушка сжала пергамент с такой силой, что костяшки её пальцев побелели. Как бы она хотела послать достопочтенного сэра с его предложением в далёкое и весьма неприличное путешествие… но увы, выбирать знакомства ей сейчас не приходилось. Новый цирковой распорядитель давно точил зуб на молодую артистку, а остальная труппа только поддержит его в желании избавиться от «проклятой» цыганки. Стая шакалов.
— До отправления лондонского поезда осталось десять минут! Просьба занять места согласно купленным билетам!
Агата, казалось, не слышала громогласные призывы проходившего мимо помощника машиниста. Она правда не понимала зачем понадобилась Протею Пуллвику. Какой от неё прок в поисках отца? Или он думает, что дочь знает особую цыганскую магию для отслеживания кровных связей? Девушка фыркнула, сложила листок вчетверо и отправила его во внутренний карман пальто. Хуже от этой встречи ей точно не станет, а достопочтенный сэр из чувства вины вполне мог подкинуть родственнице Уолтера Шекли немного деньжат на первое время.
— Вы кажется ошиблись мисс. Общие вагоны в хвосте состава, — учтиво наклонил голову при виде Агаты проводник. Та, в свою очередь, решительно сбросила груз тяжёлых мыслей, горделиво выпрямилась и просияла очаровательнейшей улыбкой в ответ.
— Что ты. Сюда мне, сюда, смотри, написано «вагон номер 5»
— Хм… — задумчиво протянул мужчина, разглядывая протянутый билет. Украла? Или дочь какого-нибудь «барона»?
— Любовник поездку оплатил. Очень уж хочет чтобы я добралась до Лондона в целости и сохранности, — с готовностью сказала Агата, точно прочитав по лицу сомнения собеседника.
— Я… не думаю, что мне стоит знать подробности личной жизни. Вашей или вашего… доброго знакомого
— Ох, не всегда он и добрый, касатик. Бывает что и довольно жёстко меня…
— Билет в полном порядке, можете пройти в своё купе, — покрываясь пунцовыми пятнами торопливо произнёс проводник.
— Ой, спасибо. Ты очень добр ко мне. Скажи, а вино в поезде найдётся? Совсем в горле пересохло.
— Посмотрю что можно сделать. Проходите, не создавайте очередь.
Уж лучше он сам её обслужит, чем эта экстравагантная особо начнёт шататься в вагоне-ресторане на виду уважаемых дам и господ. Цыганка, на губах которой играла откровенно ехидная усмешка, проскользнула в коридор. Легче лёгкого.
Спустя полтора дня пути "дражайшая мисс Агата" стояла на перроне вокзала Паддингтон и рассеянно вертела головой, вглядываясь в суетящуюся толпу. Столица Британской Империи поистине поражала воображение неподготовленной гостьи. Только сейчас девушка задумалась над тем, как она найдёт того самого сэра Протея Пуллвика в огромном городе. Пожалуй, стоит поспрашивать у местных попрошаек. Агата подхватила чемодан со скромным скарбом и направилась к выходу со станции.
От шума и гама, которые создавала на вокзале пёстрая людская масса, впору было потерять сознание. И дать толпе похоронить себя под многоногими волнами. Такой финал захватывающей истории о поездке в столицу, быть может, и не вязался с образом «отважной дочери своего родителя», но был бы до крайности оригинален.
Но увы, приз за оригинальность в этот день присудили другому победителю. Едва Агата спустилась по гранитным ступенькам вокзала на мощёную мелким камнем мостовую, как её внимание привлекло тонкое мелодичное пение. Трель. Девушка склонила голову в попытке отследить источник звука, повернулась и...
Прямо на небольшой дорожный саквояж, который Агата держала в опущенной руке, легко приземлился маленький воробушек. Выглядел он странно. Золотистое оперение, чистое и слишком ритмичное чириканье, мерцающие синим глазки — за те краткие мгновения, в течение которых воробушек позволял цыганке любоваться собой, птица стала напоминать детскую латунную игрушку.
Прогресс за последние годы бежал вперёд ещё быстрее, чем расширялись границы империи, но подобную диковинку цыганка видела впервые. Убедившись в том, что полностью завладела вниманием новоприбывшей, птичка выдала ещё одну довольную короткую трель и спрыгнула с небольшой поклажи. Расправив механические крылышки, воробей полетел к чёрному кэбу, стоящему по краю улицы. Экипаж словно только недавно собрали — краска на нём блестела, кучер был добротно одет, а две вороные кобылы смирно ждали команды к отправлению.
— Вы — мисс Шекли? Сэр Пуллвик распорядился довезти вас до места встречи с ним, — возница смерил цыганку подозрительным взглядом. Его предупредили, что гостья необычная, но этим цыганам веры нет. И черномазым индийцам тоже. И неграм с их чудовищно раздутыми губами! Да, измельчал нынче Лондон. Того и гляди, коренных англичан в нём скоро не останется. Понаедут эти.
Пока мужчина предавался воспоминаниям о тех временах, когда небо было чище от смога, а кожа лондонцев — белее от чистой крови, Агата без посторонней помощи залезла в кэб. Изнутри двухместная карета оказалась достаточно уютной, под стать внешнему лоску. Кучер щёлкнул вожжами, и кэб медленно поехал через весь Лондон, чтобы провинциальная цыганка могла в полной мере насладиться красотой и величием столицы.
И хотя все обстоятельства заочного знакомства с мистером Пуллвиком намекали на, что пожилой джентльмен в средствах не стеснён, но карета проехала по всей длине Пикадилли, не остановившись ни у одного особняка. Как оказалось, старый знакомый Уолтера Шекли ждал дочь своего друга в таком месте, куда порядочные леди без причины старались не заглядывать.
Широкую улицу Уайтчеппела буквально заливал свет десятков красных фонарей. Целые гирлянды китайских бумажных шаров раскачивались на ветру, разгоняя вечернюю тьму. Но по иронии, именно тьма была лучшим другом нищих изгоев, обитающих в Уайтчеппеле.
Несмотря на поздний час, повсюду царило оживление ещё похлеще, чем на Паддингтоне. Многочисленные проститутки зазывали клиентов в тёмные закоулки, узкоглазые торговцы со странной жёлтой кожей настойчиво предлагали прохожим дешёвые товары, а крепкие темнокожие парни таскали мешки с мукой и прочим наполнением. Здесь царствовал низший класс — не только бедняки из Лондона, но и беженцы из покорённых колоний. Здесь можно было достать очень многое всего за пару шиллингов.
А потерять и того больше.
— Сэр Пуллвик ждёт вас там, — возница как вкопанный остановился перед шумным базаром и дёрнул подбородком в сторону ближайшего двухэтажного здания. На вывеске был грубо намалёван кальян, что выдавало в доме курительную для опиума.
— Я тоже подожду вас... здесь, — было заметно, что даже не самый успешный англичанин то ли боится, то ли презирает квартал нищеты. Не сказать, чтобы его опасения были беспочвенны.
С трудом лавируя между когортами совершенно одинаковых с лица китайцев, Агата дошла до курительной. Мимо девушки вновь пролетел латунный воробей, который юркнул в открытое окошко здания. Не прошло и минуты, как дверь отворилась, и навстречу цыганке вышел мистер Пуллвик собственной персоной.
Нарекая своего сына Протеем, счастливые родители наверняка ожидали увидеть в повзрослевшем мальчике статного лондонского денди, который своей красотой затмит даже героев греческого эпоса.
Что же, их ждало разочарование.
Протей Пуллвик был толстым коротышкой преклонного возраста. Его чрезмерная манерность отдавала женственностью, а огненно-рыжие волосы с крупными сединами были аккуратно убраны в причёску, похожую на взбитый пудинг.
Впрочем, назвать старичка уродцем тоже было нельзя. Там, где отдохнула природа, потрудились деньги. Волосы и борода мистера Пуллвика были тщательно ухожены, морщины на лице скрыты пудрой и румянами, а дорогой костюм превращал рыхлую фигуру в симпатичный шар.
— Агата Шекли! Боже правый, мисси, словами нельзя выразить, насколько же я рад вас видеть! — воскликнул карлик неожиданно высоким, звонким голосом. Перебирая короткими ножками, джентльмен шустро подбежал к девушке и галантно поцеловал ей руку. Несмотря на толстый налёт гомосексуальности, который покрыв образ и поведение рыцаря Её Величества, манеры старичка были отточены до бритвенного совершенства.
— Комфортно ли прошла дорога? Как вам Лондон? Впечатляет, правда? Центр науки, техники и просвещения! — Протей театрально указал Агате на улицу впереди, предлагая следовать туда. — Какая жалость, что батюшка не видит вас такой. Ах, какая жалость.
«Батюшке глубоко наплевать на мою судьбу, старый ты педик» — мысленно огрызнулась опешившая от столь необычного приветствия цыганка. Разумом она прекрасно понимала, что этот занятный коротышка был последним кто несёт ответственность за ту давнюю интрижку между Уолтером и её матерью, Витой. Тем не менее, каждый раз когда звучала фамилия, на которую девушка не имела ни морального ни законного права, внутри непроизвольно разгоралась злоба. Выплёскивая её на собеседника, впрочем, она не добьётся ничего кроме сиюминутного облегчения.
— О, вы правы, Лондон потрясает воображение. Столько домов, столько улиц, столько людей. Бьюсь об заклад, если кто-нибудь пропадёт, его не сразу хватятся, — губы Агаты растянулись в широчайшей улыбке и, перехватив поудобнее саквояж, она двинулась в указанную манерным лордом сторону. Тараторила цыганка совершенно беззаботно, однако на деле перехватывала направленные в их сторону любопытные взгляды. Не удивительно, учитывая внешность её спутника. Навстречу двигалась парочка крепких темнокожих рабочих, нёсших внушительных размеров ящик и потому им с Протеем пришлось остановиться. — Тем ценнее, что у моего отца есть такие отзывчивые друзья как вы, сэр Пуллвик. Занятная у вас, признаюсь, птичка. Небось стоит целое состояние?
— Птичка? — маленький человек очень натурально сделал большие круглые глаза.
Отправлено
Семейное ремесло (часть 2)
«Оком» оказалась заброшенная скотобойня, из-за приоткрытых дверей которой разило кровью и сырым мясом. Значит, не такая уж и заброшенная?
— Думаю, нам следует зайти, — спокойно произнёс Протей. Голос старичка растерял все комично-театральные нотки, но и от страха не дрожал. Казалось, что мистер Пуллвик пришёл сюда... на дело? — Что бы вы не увидели внутри, моя дорогая, не теряйте самообладания. Ваш отец бывал в ситуациях куда более... волнительных.
Карлик повернул голову к Агате и тепло ей улыбнулся. После чего крепко взял цыганку за руку и вошёл на скотобойню.
Здесь было много туш. Они висели на крюках — настолько свежие, что кровь ещё стекала вниз тонкими струйками.
Свежие, но уже обглоданные. И вовсе не звериные.
В тёмных углах заброшенного здания родилось движение. Один за другим из густых теней выходили люди. Худые, растрёпанные, с воспалёнными глазами. И перемазанными кровью ртами.
— Сколько я не ломал голову, но всё равно не могу понять: зачем? — последним из сумрака вышел красивый смуглый мужчина, который отличался от шипящих людоедов так же, как солнце отличается от луны. — Зачем ты пришёл сюда один, старик? Привёл мне плоть как подношение? Хочешь купить себе бессмертие?
Смугляк перевёл на Агату свой пронзительный взгляд, и девушка вдруг ощутила головокружение. Словно чьи-то холодные скользкие пальцы лезли ей прямо в голову, раздвигая плоть и кости.
Протей сильнее сжал ладошку цыганки, и наваждение тут же прошло. Смуглый мужчина хмыкнул.
— Ясно. Охотник не справился, так они прислали мага. Я ведь и тебя съем, жалкий толстяк, и плевать, что твоя плоть на вкус как горелая подошва, — чудовище, что скрывалось за личиной смуглого мужчины, подняло руку. Каннибалы тут же зашипели и задёргались, предвкушая трапезу.
— Я верю в вас, мисси, — прошептал Протей, отпустил руку Агаты и решительно отступил в сторону, предоставив цыганке делать... что? Она должна была решить сама.
Но времени на праздные раздумья не осталось. Бледные люди бросились на Пуллвика, охочие до обещанного им мяса. Скрюченные пальцы одной из тварей пролетели так близко от лица аристократа, что тот невольно попятился и широко взмахнул рукой, как при падении. Широкие перстни, украшавшие пальцы толстяка, вдруг увеличились в размере и по инерции слетели с пальцев. Да так и повисли в воздухе, бешено вращаясь.
А потом началась бойня. Раскрученные блестящие перстни со скоростью пуль метались по скотобойне, навылет пробивая тела и головы кровожадных тварей. Металл был милосерден — он бил точно в сердца и мозг, мгновенно пресекая проклятые жизни. Мистер Пуллвик стоял на месте, закрыв глаза и опустив руки. Веки его беспокойно дрожали, а губы и пальцы быстро шевелились, управляя ожившим металлом.
Вид подвешенных к потолку людских тел и запах свежей крови произвели на цыганку неизгладимое впечатление. В ужасе она прикрыла ладонью рот и только недюжинное везение позволило ей сохранить в желудке остатки обеденной трапезы. Агата опасливо попятилась и только налетев спиной на закрывшуюся за их спинами дверь огляделась по сторонам. Увиденное ей не понравилось ещё больше, если такое, вообще возможно.
Ваш отец бывал в ситуациях куда более… волнительных.
Всплыли в сознании недавно произнесённые сэром Пуллвиком слова. Это в каких ещё, к дьяволу, ситуациях они там с её отцом успели поучаствовать?!
— Зачем… что… здесь… происходит?.. — отрывисто бормотала девушка, спешно пытаясь нащупать ручку и выбежать на улицу. Накатывающаяся волнами дурнота мешала ясно соображать, а сделать пару глубоких, успокаивающих вдохов, учитывая обстановку, было не самой разумной затеей. Увы, отвечать участники этого сюрреалистичного представления Агате не собирались, а вырваться на свободу до того как дела приняли совсем скверный оборот она попросту не успела.
— А ну не подходите ко мне, больные ублюдки! — вскрикнула цыганка и, уронив на пол саквояж, вытащила из-за пояса кинжал. Похоже, тускло блеснувший в пробивающемся через окна свете фонарей нож не очень-то впечатлило стаю бледных людоедов, тем более когда им размахивала хрупкая с виду дамочка. Совершенно напрасно. Через мгновение острое лезвие с чавкающим звуком вонзилось в глазницу ближайшего монстра. Агата вытащила ещё пару метательных снарядов и судорожно сглотнула, краем глаза следя за магическими манипуляциями Протея. Бурно удивляться уже не осталось моральных сил, а для новых вопросов, кажется, сейчас не самое подходящее время.
Смуглый джентльмен не ввязывался в бой. Вместо этого он отступил в тень, равнодушно наблюдая за тем, как падают замертво его выкормыши. Но даже их хладные трупы ещё могли служить.
За визгом и рычанием было трудно различить слова гортанного наречия, которые некромант выталкивал из себя, напрягая жилы горла. Словно сам этот проклятый язык не должен был звучать в мире живых. Резкая, похожая на череду взрыкиваний мантра лилась, заставляя изувеченные тела каннибалов дёргаться. Мертвецы пытались неуклюже подняться на ноги, ведомые ещё более жестоким голодом чем тот, что одолевал их при жизни.
Воспользовавшись тем, что Агата превратилась из напуганной жертвы в показавшую клыки волчицу, мистер Пуллвик направил зачарованные кольца к некроманту. Золотые печатки со звоном ударились друг о друга и разлетелись. Но между ними осталась натянута едва различимая глазом тонкая острая нить. Описав несколько кругов вокруг повелителя мёртвых, кольца обмотали его шею нитью и быстро разлетелись в стороны. Монстр захрипел, когда леска впилась в его плоть, погружаясь всё глубже и глубже. Скрюченные пальцы пытались сорвать удавку, но та врезалась уже слишком глубоко. Вместо командных слов мёртвого языка изо рта мужчины брызнула струйка тёмной, почти чёрной крови… а затем его голова отсоединилась от тела.
Трупные марионетки упали на пропитанную кровью землю, что заменяла пол на скотобойне. Последних каннибалов добила Агата — верно говорят, что нет ничего страшнее разгневанной темпераментной леди. А между тем обезглавленное тело стало медленно чадить и осыпаться жирной золой.
— Кха! — ноги мистера Пуллвика подкосились, и старичок упал сначала на колени, а потом и вовсе согнулся вдвое, откашливаясь кровью. Зачарованные кольца с глухим стуком упали на землю — у пожилого мага не осталось сил даже на то, чтобы «позвать» свои смертельные украшения обратно на руки.
— Не волнуйтесь… мисси… просто переутомился, — Пуллвик остался сидеть на коленях. Трясущейся рукой старик извлёк из кармана жилетки расшитый золотом платок и медленно протёр им рот. — Вы сами-то целы? Ночные создания — опасные противники.
Отдышавшись, Протей поднялся и, слегка пошатываясь, побрёл к остывшей куче пепла.
— Наш мир куда разнообразнее, чем мы привыкли его представлять. И я сейчас говорю не о новых континентах. Ваше кочевое племя, мисси, всегда верило во что-то большее, не так ли? Не могли же на пустом месте родиться истории о цыганской ворожбе. Даже если большая их часть — досужие выдумки и сплетни.
Маг брезгливо попинал носком ботинка белый пепел.
— Экспансия на другие материки принесла Империи много неожиданных сюрпризов. Оказалось, что Апачи, коренное племя индейцев из Америки, почитает свирепых людей-волков, которых мы прозвали люпинами… или оборотнями. Африканские аборигены подчиняются культу вампиров, пожирающих человеческую плоть. А мистики Индии — погрязшие в чёрном колдовстве демонологи. И когда Британская армия ворошит очередной осиный улей, особо кусачие насекомые летят сюда — в надежде на выживание у нас под носом. Или на месть.
Мужчина вздохнул и присел возле поверженного некроманта, прислонившись спиной к высокой стене.
— Хотите вы в это верить или нет, дорогая мисси, но на вашем счету уже есть один вампир и целый выводок его несчастных гулей, — Протей вяло махнул рукой в сторону истощённых людей. — Обычно вампиры питаются только кровью и не скатываются до откровенных зверств, предпочитая скрываться в обществе смертных. Но у них есть свои… кланы. Конкретно эти существа зовут себя Нагараджа — они с равной лёгкостью управляют живыми и мёртвыми, но их постоянно терзает голод, который невозможно утолить одной лишь кровью. Гули — те несчастные, которые согласились выпить вампирской крови в надежде обрести вечную молодость и силу — заразились его недугом и тоже стали жрать. Я хотел уничтожить это рассадник ещё давно, но так уж получилось, что ваш батюшка исчез, так и не завершив свою последнюю Охоту. Охоту, которую вместо него сегодня завершили вы, мадам Агата, — Пуллвик бросил своё детское обращение «мисси» и поименовал цыганку титулом взрослой женщины.
Невероятно обыденно звучавшие в устах Пуллвика откровения надолго лишили Агату дара речи. Она знала о преданиях Вольного Народа совсем немного — мать выгнали из табора вместе с сыновьями как только узнали что та понесла от чужака. Монстры в тех историях описывались не реальнее персонажей заурядных сказок, а их образы ограничивались лишь малой толикой представшей сегодня перед девушкой жестокости. Может Вита попросту лгала ей? И огромное мохнатое чудище, двадцать лет назад разорвавшее на её глазах братьев, было отнюдь не обезумевшим от голода медведем? Вопросы, одни лишь вопросы. Ничего другого этот кровавый карнавал, казалось, цыганке не принёс. Не в силах разобраться в запутанном клубке мыслей и бушующих в душе чувствах, Агата на ватных ногах подошла к валявшемуся на земле гулю и рывком выдернула торчащий из его шеи кинжал.
— Понятно, — наконец нарушила молчание девушка, невидящим взглядом смотря на окрасившееся в алый цвет лезвие. — Я пожалуй пойду. Проветрюсь.
Затхлый воздух Уайтчепела казался предпочтительнее буквально пропитавшего скотобойню запаха смерти.
— Чего и вам советую. Если не собираетесь делать с трупами что-нибудь…
«Ненормальное»? Да, пожалуй этот вариант сейчас лучше отражал её мнение насчёт увиденных магических явлений.
— Собираюсь. Все эти тела нужно предать земле — незачем давать журналистам ещё больше поводов для тревожных заголовков. А сыщики Скотланд-Ярда и так не жалуются на отсутствие работы, — маг уронил руку и стал толстым пальцем неспешно выводить на почве угловатые символы. — Ты можешь забрать мои кольца как плату за помощь и риск, можешь уйти и забыть о случившемся — обещаю, что этот мрачный карнавал останется между нами, мисси, а уж забыть я тебе помогу. Кучер отвезёт тебя в место, где можно снять приличную комнату. А дальше распоряжайся своей судьбой как пожелаешь, ведь наша столица — воистину город возможностей.
Прикрыв глаза, Протей медленно вогнал пальцы в рыхлую грязь, бормоча себе под нос. Земля под телами мёртвых гулей стала осыпаться, погребая трупы в неглубоких ямах — недостаточно глубоких, чтобы скрыть улики на веки вечные, но для первых недель сойдёт и такое прикрытие.
— Или же ты можешь дать волю своему любопытству, а уж я найду для твоих ножей достойную цель, — просипел старик, закончив заклинание. — Я покажу тебе мир за гранью обыденного. Я научу тебя защищать тех, кто не в состоянии защитить себя сам. И, конечно же, я буду исправно платить тебе за работу.
Раздалась мелодичная трель, и с верхней балки прямо на руку колдуна опустился латунный воробей. Он сиял изнутри бледно-голубым светом, который сразу проявил многочисленные спаи и сочленения на маленьком теле.
— А вот и друг мой прилетел, — Пуллвик ласково погладил птицу указательным пальцем, и бледное сияние тонкими струйками потекло из механического существа прямо на руку аристократа. Мертвенную бледность как рукой сняло с лица мужчины, и почтенный джентльмен даже предпринял успешную попытку встать. Латунный воробей лежал в его ладони неподвижной потускневшей игрушкой. Протей вяло пошевелил пальцами, и увесистые кольца вприпрыжку полетели обратно на пухлые персты.
— Я провожу вас до кеба, мисси. Ну или вы проводите меня, — Протей виновато развёл руками, обозревая свою испачканную одежду. — А на остаток ночи наши пути разойдутся. Если вы всё-таки решитесь, то сможете найти меня в музее. Чудесное местечко, полное диковинок со всего света. А ещё там самая обширная коллекция порнографии, — карлик понизил голос до шёпота и после хрипло засмеялся. То ли старался отогнать воспоминания о минувшей бойне, то ли видел слишком много таких побоищ, что просто очерствел.
— Сейчас я бы предпочла осмотреть коллекцию вин. Можно даже не слишком обширную, — честно призналась Агата, наблюдавшая с почтительного расстояния за необычным погребением. Волнение молодая цыганка унимала довольно однообразно, ну, а поскольку последние несколько лет её жизни превратились в непрекращающийся кошмар, пристраститься к выпивке оказалось делом нехитрым. Спрятав за пояс метательные кинжалы, девушка подхватила чудом не заляпавшийся в крови саквояж и вместе с Пуллвиком покинула давно превратившийся в просто «бойню» сарай. Пожалуй, Лондон предоставлял своим жителям даже чересчур много возможностей.
— Скажи честно... — они были уже на полпути к кэбу, когда Агата сумела из всего водоворота мыслей ухватить одну, самую как ей показалось главную. Улицы Уайтчепелла за время их боя с некромантом заметно опустели и теперь не приходилось часто вертеть головой по сторонам, опасаясь врезаться в другого неосторожного прохожего.
— Ты чувствуешь себя в долгу перед отцом и поэтому предлагаешь мне пойти по его стопам? Сомневаюсь, что не найдётся лучше кандидата для... дьявол, даже не представляю какой для такого нужен человек.
— Человек, достаточно хладнокровный для убийства и достаточно грешный для искупления. Человек, который не доверяет слухам, но верит своим глазам. Ну и, наконец, обычный человек без клыков, когтей и шерсти тоже будет отличным кандидатом. Так что у вас есть все шансы расширить свой кругозор, милая мисси, — к Пуллвику вновь возвращалась его непринуждённая манера речи. Он даже согнул руку в локте и манерно помахивал ей. — Что же до вашего отца… Я платил ему хорошие деньги, чтобы ночные улицы Лондона стали безопаснее. Понятие долга тут неуместно. Скорее, я просто увидел хорошую возможность восполнить нашу потерю. О да, вы не ослышались, мисси. Нашу. Конечно же, за кровопийцами ведёт охоту не только седеющий старик с его грозным воробьём, — маг засмеялся. — Нет, я представляю общество неравнодушных граждан, которые уже давно ведут борьбу за выживание человеческого вида. Имперский Парламент поглощён расширением границ, на обычных людей пэрам плевать. Лес рубят, щепки летят — знаете такую поговорку? Так вот, можно сказать, что я и ещё три дюжины человек только тем и заняты, что собираем щепки и сжигаем их, пока жадная до крови древесина не вопьётся кому-нибудь в шею.
Вдохновлённый своей сомнительной метафорой, старичок оживился ещё больше. Когда Пуллвик залезал в кеб, то его прыти могли позавидовать и мальчики-воришки. Лишь измызганный в грязи костюм напоминал о «приключениях» на скотобойне.
— Не стану торопить вас, мисси. Обдумайте все «за» и «против», взвесьте риски и последствия, — Протей галантно подвинулся, освобождая для Агаты больше места в кебе. — Но если вы всё-таки решите продолжить семейное дело… то знайте, что один пожилой джентльмен на этих пропахших смогом островах поднимет бокальчик с бренди за ваше долгое и прибыльное здравие.
Кучер щёлкнул вожжами, и кеб плавно тронулся вперёд. Агата посмотрела в окно на опустевший рынок, за которым укрывалась скотобойня — ещё одна тайна мрачной столицы была раскрыта. Но сколько их осталось впереди?
Но сколько их осталось впереди? Девушка не знала. По-правде говоря ей было наплевать на мистические загадки, коими щедро делилась с провинциалкой столица Британской Империи….
…и всё же не прошло и суток, как она откликнулась на приглашение низкорослого собирателя диковинок — ни дать ни взять гнома из детских сказок. В роскошных коридорах музея цыганка выглядела до невозможности чужеродно, однако на подобных мыслях она ловила себя ни раз и ни два за последние годы. Понадеялась ли Агата найти настоящее призвание в охоте на тварей, посчитала ли убийство монстров лучшим способом заработка, нежели воровство или раздвигание ног в ближайшем борделе, неизвестно. Она просто стояла на пороге кабинета сэра Пуллвика и собиралась принять его безумное предложение.
— Я ещё пожалею об этом решении, — произнесла девушка оказавшись посреди изысканного в своей скромности убранства рабочей комнаты смотрителя. — Но я готова.
У охотников с островов существует поверье о том, что седьмому сыну в семье уготована особая судьба в охоте на тёмных существ. Похоже, Агате предстояло узнать, распространяется ли предание на незаконнорождённых дочерей.
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы принять в наши ряды нового паладина, — зычный голос лорда Кристофера Зобека львиным рыком прокатился через куполообразный зал собраний. Широкий круглый стол занимали как юноши и девушки в щеголеватых нарядах, так и лондонцы в годах с откровенно бандитским выражением на лицах. Кого здесь только не было — разными путями могучая Судьба привела охотников и магов в бастион, стоящий на страже человечества.
Бастионом являлось обширное поместье на самом краю Вестминстера. Элитное место возле королевской семьи и главного собора давалось выдающимся гражданам города за исключительные заслуги перед Короной. Лорд Зобек получил титул и содержание за успешное проведение военных действий в двух кампаниях — Африканской и Индийской. Но, судя по блеску в голубых глазах и солдатской выправке, мужчина ещё долго не собирался уходить на покой.
После того, как мистер Пуллвик радостно принял согласие Агаты, цыганка на несколько дней оказалась предоставлена сама себе. Изучала Лондон, позволила суетливой столичной жизни закружить себя. И когда случай на скотобойне больше напоминал выцветший кошмар, за юной мисс Шелби прибыл тот самый новенький кеб, который отвёз девушку в самое сердце Ордена Золотого Рассвета.
Орден почти в полном составе присутствовал на обряде посвящения. Как ни странно, цыганка не ощущала на себе ни враждебных взглядов, ни презрительного любопытства. Как известно, горе сближает, а познавшие тёмную изнанку мира люди верили в реальные кошмары, а не в расовые или классовые предрассудки. Стараниями Дядюшки Пуллвика, как звали толстяка старожилы Ордена, тайная организация из оккультного кружка для многих превратилась во вторую семью. Далеко не все паладины и маги тут были благородных кровей, и для них неустроенная жизнь за стенами поместья была в разы страшнее мистических тревог.
— В нашей организации у каждого своя роль. Паладины — руки Ордена и его же кулаки, а руки не должны трястись, когда вырезают гнойник, — тяжёлый взгляд Кристофера было непросто выдержать, но этот старик хотя бы говорил чётко и по делу, в отличие от велеречивого Пуллвика. Сам Протей скромно замер в сторонке, всем своим помпезным видом демонстрируя важность момента. — Если согласна охотиться в ночи, то прими причастие. Ни одна кровожадная тварь не вкусит твоей крови, но и ты не сможешь вступить в их проклятое общество. Орден должен хранить свои секреты.
К Агате подошла высокая худая женщина, под самое горло затянутая в готичное платье. Мисс Дженнифер, дочь Кристофера, держала в руках широкую чашу с непроглядно чёрной жидкостью, в которой лежал небольшой черпак. От жидкости пахло терпким кагором, но вином её трудно было назвать.
— Прими в своё сердце тьму, которая всегда будет напоминать тебе о том, против чего сражается Орден. Тьму, бегство от которой приведёт тебя к Рассвету. Яд, безопасный для паладина, но смертельный для каждого, кто решит отведать его крови. Пей, — лорд Зобек кивнул на черпак.
Странный эликсир на вкус действительно оказался вином. Приятное тепло растекалось по жилам, вымывало усталость и позволяло чувствовать каждый мускул. Но вдруг перед взором Агаты всё помутилось, и девушка провалилась в кошмарное забытьё. Она помнила, как лорд Зобек легко подхватил её за талию. Помнила страшные видения, которые разбитым калейдоскопом пролетали мимо: знойная пустыня и огромные волки на двух ногах, что слитно воют на луну; целые деревни в африканских джунглях, населённые ожившими мертвецами; залы из костей и плоти, сокрытые под старыми дворцами Индийского полуострова.
Это была жестокая правда. Но теперь Агата ясно видела ту голодную Тьму, что окружала человечество с древних времён. Видела лицо своего врага, и страх перед ним отступал, как отступает ночь перед рассветом.
— Добро пожаловать, — размытое лицо Дженнифер скупо улыбалось, а холодная рука в шёлковой перчатке гладила цыганку по лбу.
Отправлено
Первая встреча
Удача бывает крайне избирательна. Вчера ты узнал, что на твоём заднем дворе под буком есть клад, зарытый твоим пра-пра-прадедом, достал его, уже успел придумать, на что сможешь потратить эти богатства, а сегодня твой дворецкий внезапно исчез из поместья вместе со всеми деньгами. Даниэль, считая себя тем ещё рационалистом, не верил в удачу. Но тем не менее сейчас ему несказанно повезло. По чистой случайности ему удалось узнать об одном крайне интересном грузе, прибывшем в лондонский порт прямиком из Индии. Чай? Специи? Нет! Настоящая статуя Шивы из древнего храма! Причём, судя по всему, совсем не обычная. Среди матросов с того самого судна, что в относительной тайне провезло это нечто сюда ради одного богача-коллекционера, ходили разговоры, что идол проклят. То в храме часть исследователей погибла по его вине, то львы напали на экспедицию по возвращении... Одно лишь ясно — статуя не так проста, как может показаться.
Упускать такую возможность маг не хотел. К тому же тут не то чтобы был хоть какой-то значительный риск; в конце концов господин коллекционер, не желая привлекать к себе особого внимания, ставить внушительную охрану пока не собирался. Однако было ясно, что на портовом складе груз пробудет недолго — пару дней самый максимум, а потому стоило бы поторопиться. Эшфорд, понимая, что в одиночку провернуть ритуал для телепортации идола в безопасное место он не сможет, обратился за помощью в Орден. И именно сейчас он должен был встретиться с паладином, отправленным ему в помощь. Даниэль лишь надеялся, что его ассистент окажется достаточно опытным, чтобы ненароком не разорвать собственную душу на кусочки в ходе поддержания ритуала.
Час дня. Окраины доков Роял Виктория.
Маг достал из кармана пальто часы и сверился. Минута в минуту. Он был на месте. План был довольно прост: найти склад номер три, попасть внутрь, не привлекая много внимания, обнаружить четырнадцатый контейнер, провести ритуал телепортации, покинуть склад и доки. Даниэль очень не любил криминал, но статуя представляла для Золотого Рассвета интерес и, увы, надо было слегка преступить свои повадки и сделать то, что должно было быть сделано. В конце концов такое проворачивать приходится совсем нечасто.
Эшфорд быстро проверил содержимое сумки и пересчитал все реагенты. Захваченного им должно было хватить на всё про всё с запасом. Осталось лишь дождаться второго члена команды и можно было выдвигаться. Мужчина осмотрелся по сторонам и встретился взглядом с направлявшейся прямиком к нему невысокой смуглой женщиной. Цветастое платье, расшитая яркими бутонами фиалок шаль на плечах, да объёмистый кошель покачивающийся на бедре — как ни странно, столь броский наряд дамы ничуть не выделял её из толпы редких прохожих. Всем известно о том как цыганки ходят по домам, выпрашивая у чрезмерно радушных хозяек ненужные вещи, а затем составляют из добровольно (или не очень) отданных вещей свой одёжный калейдоскоп.
— Скучаешь, касатик? Позолоти ручку, а я тебе погадаю, расскажу что в будущем ждёт.
Агата, бывшая тем самым паладином которого дожидался Даниэль, раньше не встречалась с ним. По описанию орденского связного тот, однако, вполне подходил на нужного ей человека, а потому женщина решила слегка подшутить над очередным богатеньким исследователем магических тайн.
Даниэль же, едва цыганка оказалась рядом, успел запрятать часы во внутренний карман пальто и прижал сумку поближе к себе, одновременно пытаясь высмотреть где-нибудь рядом смуглых детей. "Паладину стоит поторопиться", — быстро подумал про себя маг.
— В будущем? — спокойно спросил он. — Отлично, у меня как раз лишний пенс завалялся, хм... — быстро оглянувшись и не увидев никого слишком близко, Эшфорд демонстративно похлопал себя по карманам и покачал головой. — Не помню только где. Потерял наверное. О, а это что такое? — с искренним удивлением маг протянул свободную руку за ухо цыганки и, вернув её, уже держал в пальцах двухпенсовик. — Не ваше случаем?
Цыганка картинно ахнула и захлопала в ладоши от восторга когда джентльмен соизволил продемонстрировать перед ней своё остроумие и ловкость.
— Ох, фокус! Обожаю фокусы. Даже сама знаю парочку. Вот, гляди… — она отступила на шаг, сделала несколько «магических» пассов, после чего засунула руку в широкий рукав платья и выудила оттуда заполненный больше чем на половину кошелёк. Агата склонила голову на бок, лукаво усмехнулась и подбросила добычу в воздух. Кажется, Даниэль слишком близко подошёл к плутовке, когда демонстрировал трюк с монеткой. — Не твоё, красавчик?
Даниэль, встрепенувшись, быстро проверил один из карманов. Да, кошелька в нём не было.
— Чёрт, — усмехнулся он. Пытаться переиграть цыганку в её же игре было неудачной затеей. — Ловко, ловко, я бы так не смог. Смотрю, с такими-то навыками и помощники не нужны, да? — чуть прищурился маг, одной рукой продолжая прижимать к себе сумку, а другой проверяя другие карманы. Часы, карты, фокус, всё кроме кошелька было на месте.
— Помощники требуют долю в добыче, а зачем с кем-то делиться, если можно всё сделать самой? — ответила Агата, с интересом наблюдая за тем как мужчина судорожно проверяет содержимое остальных карманов. С противоположного тротуара на них бросал любопытные взгляды портовый рабочий, однако, поскольку развесёлой погони за воровкой почему-то не намечалось, он лишь вздохнул и кряхтя поволок увесистый мешок к ближайшему складу.
— А я ведь и правда умею видеть будущее. Собираешься ты отправить статую многорукую в дорогу дальнюю, да не хочешь загреметь в дом казённый. Верно я говорю? — женщина многозначительно хмыкнула и совершенно неожиданно перекинула кошелёк обратно Даниэлю. — Ну ладно, повеселились и хватит. Пойдём, пока нас взаправду не ограбили. Район здесь неспокойный.
— Чего? — опешив от предсказания цыганки, Даниэль ещё сильней удивился от её последних слов. Это и есть... паладин? Вот уж кого он меньше всего ожидал увидеть, так это подобную дамочку. Это может несколько осложнить дело.
Едва не выронив кошелёк, маг быстро убрал его на место и неуверенно взглянул на свою временную ассистентку.
— Даниэль Эшфорд, — вздохнув, представился он. — Думаю, что наш небольшой план я объясню вам по пути, мисс... — внезапно запнулся мужчина, осознав, что он совсем не знает имени цыганки. Да и в Ордене он с ней раньше не встречался... час от часу не легче.
Явно удовлетворённая эффектом от своего небольшого представления, цыганка коротко поклонилась в ответ на сказанное мистером Эшфордом и взмахом ладони предложила мужчине идти вперёд, указывая дорогу к нужном складу. «План», значит. Как правило одарённые довольно однообразны в проведении магических церемоний — паладин должен точно выполнять их указания и готовиться испытывать нечеловеческую боль. Ничего необычного.
— Будем знакомы, Даниэль. Зови меня Агата. Можешь начать рассказ с того, зачем мы пришли заимствовать идол посреди бела дня.
Речь женщины преображалась на глазах. Цветастые обороты, которыми так любили сыпать простые уличные мошенницы, растаяли без следа. Лишь лёгкий интерес к предстоящему делу, а в целом — безразличие. Она определённо не состояла в числе энтузиастов, любителей разгадывать тайны бытия.
— О, тут всё просто, — негромко ответил Эшфорд. — Отец мой в последние несколько лет начал развивать импорт из Индии, и позавчера сюда как раз пришёл товар. По хорошему его должны были уже забрать на торговые склады, но я смог немного отложить дальнейшую отправку. Не представляете, сколько может стоит день простоя груза в этих доках, — усмехнулся он. — В общем у нас сейчас есть свободный вход в нужное здание. Вечером сюда прибудет аж три корабля и во время их разгрузки провернуть задуманное будет явно сложней. Ночью же никакой нормальный человек проверять свой груз на складе не будет, а прятаться по теням от сторожей мне не хочется ни капли. Сейчас самое удобное время для экспроприации экспоната в пользу Ордена, Агата.
— Ладно-ладно, уел, мистер Большая Шишка. Тебе виднее, как здесь всё устроено, — ответила цыганка, тряхнув густой копной тёмных волос. Деловито суетящиеся подобно муравьям работники доков встречали колоритную парочку заинтересованными взглядами, и охотнику с магом оставалось лишь надеяться на то, что подобное внимание не выльется в дополнительные проблемы.
— Идол большой? — оказавшись подальше от основных скоплений народа, вновь заговорила Агата. — Не хотелось бы встретиться с другими эскпро… эксп... кхм… воришками.
«Тем более, за покалеченных людей мне почему-то не доплачивают».
— Достаточно большой, чтобы я не смог телепортировать его в одиночку. А насчёт конкуренции можно не беспокоиться; о том, что в контейнере находится идол, знают единицы. Не окажись я в их числе, Орден даже и не подозревал бы об экспонате.
«Сам себя не похвалишь, никто не похвалит, верно?» — спросил Даниэль сам себя, а затем покосился на Агату.
— Вы всегда в таком образе ходите? Я, честно говоря, ожидал кого-то более традиционного в этом плане, меньше внимания притягивали бы.
«Но уж кого дали, того дали, времени идти в Орден и спорить нет».
— Ого, посмотрите-ка на него, образ ему мой не по нраву! — возмущённо фыркнула Агата и, остановившись практически посреди улицы, грозно подбоченилась. Она была заметно ниже собеседника, обувь на высоком каблуке отродясь не носила, а потому выглядела сейчас довольно комично. — Уж простите-извините, вашсиятельство, кого нашли, того к тебе и прислали.
Переживал Даниэль напрасно, ведь цыган обычно подозревали в мелком воровстве. После крупных, спланированных ограблений, убийств и кровавых ритуалов простые обыватели и констебли обычно искали совсем других преступников. Иногда лучшая маскировка — оставаться на самом виду.
— Если помощь моя не нужна так я тогда пойду, а ты сам груз папенькин получай, касатик.
— Я же не говорил, что мне не нужна помощь, — чуть улыбнулся маг. — Никоим образом не хотел вас оскорбить, не принимайте близко к сердцу. Главное, чтобы вы свою часть работы выполнили, а уж остальное мелочи.
Даниэль был совершенно невозмутим. Вряд ли ему раньше хоть раз приходилось иметь дело с кем-то из цыган (или тем более цыган-паладинов), но вести разговор в спокойном ключе со своей стороны он явно умел.
— А так, если на вас нехорошее впечатление произвёл, то давайте поторопимся и поскорее закончим с этим. И я вас не буду тревожить, и задание наше мы выполним безо всяких задержек.
Слегка прищурившись, Агата следила за выражением лица Даниэля, всё так же не собираясь уходить с середины петляющего между складскими помещениями узкого переулка. Во всяком случае, ровно до тех пор, пока за её спиной не послышались цветастые ругательства от портовых рабочих, с трудом тащивших наглухо заколоченный ящик с замысловатым гербом на крышке. Тут уж женщина, не желая с ними столкнуться, резво отскочила в сторону.
— Во, слыхал? А вы, «благородные», даже оскорблять нормально не умеете. Сначала выскажете человеку всё что думаете, а потом полчаса перед ним же извиняетесь. Тоска смертная, — цыганка внезапно рассмеялась и поманила мужчину за собой. — Пойдём уж, господин Даниэль. А то и до ночи не управимся с работой.
Кратко кивнув, Эшфорд направился дальше, стараясь не натыкаться на местных работяг. Пройдя через пару закоулков, маг и паладин вышли на вполне себе широкую дорогу — транспорт тут мог ходить в любом направлении без особых проблем. И по правую сторону было как раз нужное массивное здание — третий портовый склад.
— Нам сюда, — сразу направляясь ко входу, спокойно сказал Даниэль. Там же его и встретил один из сторожей, вряд ли ожидавший увидеть аристократа вместе с цыганкой.
— День добрый, — начиная говорить раньше, чем охранник мог успеть раскрыть рот, сказал маг, доставая часы и наигранно проверяя время. — Даниэль Эшфорд, я хотел бы проверить состояние груза, пришедшего позавчера из Бомбея.
Маг показал мужчине на несколько секунд бумагу со своей подписью и затем спрятал её в один из карманов сумки.
— А-а... — хотел было что-то спросить сторож, глянув в сторону Агаты, но Даниэль тут же его перебил.
— Да, эта женщина со мной, неужели не ясно? А груз я сам найду, не беспокойтесь, на контейнерах есть нужная маркировка.
Видимо, охранник собрался было ещё что-то сказать, но, видя серьёзно настроенного господина перед собой, молча отошёл на место. Эшфорд, переведя взгляд на паладина, молча кивнул ей внутрь, а затем сам направился в несильно освещённое помещение.
— Пока-пока, касатик. Не мешай нам развлекаться среди всех этих унылых, пыльных ящиков, — широко улыбнулась Агата и, не удержавшись, помахала сторожу ручкой прежде чем уйти следом за Даниэлем вглубь помещения. К несчастью для охранника нынешняя смена принесёт ему сплошное разочарование. Поди объясни руководству как исчезла огроменная каменная статуя.
«Элитарное» складское помещение не так уж сильно отличалось от любого другого. Чуть больше света, чуть меньше грязи — всё, чтобы богатенькие горожане прямо с порога не воротили нос от брезгливости. На крепко сколоченных и обитых железом полках лежали доставленные в лондонский порт из разных уголков мира грузы. Каждый из них снабжался особой сопроводительной маркировкой, доказывающей прозрачность намерений клиента. Цыганка не верила в честность местных торгашей ни на йоту. При желании получить необходимый штамп не составляло труда, и тогда антикварные редкости легко провозили по документам, как семейный чайный сервиз. Тем не менее, Даниэлю удалось выяснить как именно обозначил свою посылку коллекционер, а это значительно упрощало их поиски.
— Вот. Кажется, здесь, — женщина сняла с металлического крюка лампу и поднесла её ближе к внушительных размеров ящику. Надпись, сделанная тёмно синим тиснением подтвердила её догадку. — Отлично… погоди!
За одним из мешков она увидела подозрительное движение и жестом приказала спутнику остановиться. Без особых церемоний Агата запустила в темноту кинжал. В ответ послышался короткий писк.
— Всего лишь крыса. Можешь готовиться к ритуалу… если не голоден, конечно, — усмехнулась цыганка. Она поставила лампу на ближайшую полку и достала из кармана небольшой фиал с мутноватым содержимым. Стоило открутить крышку, как в воздухе повис запах пряных трав и спиртного.
Даниэль покосился на животное, столь внезапно и хладнокровно убитое Агатой.
— Надеюсь, что люди сюда не заявятся, — только и сказал он, присаживаясь и начиная раскладывать всякие мелкие камешки особой формы, косточки и прочую на первый взгляд бесполезную ерунду по одним лишь магам известным позициям вокруг себя. Закончив со всеми приготовлениями, Эшфорд вынул из внутреннего кармана кулон в виде лабиринта и сжал его в руке, одновременно неразборчиво и тихо проговаривая фразы на енохианском. Повторив на всякий случай формулу заклинания, он спокойно произнёс:
— Так, всё, я готов. Пора начинать. Не подведите, Агата.
Начали звучать слова заклятья, а маг, максимально сосредоточившись, стал твёрдой рукой словно рисовать в воздухе фигуры. Незримые, но важные для всего ритуала в целом. Реагенты, разложенные по полу склада, соединились магическими линиями, сдерживая заключаемую внутри эссенцию. Даниэль, прикрыв глаза, на миг напрягся и выпрямил руку с фокусом вперёд. Массивный контейнер стал едва заметно дрожать. Было понятно, что молодой маг при всём желании не смог бы перенести его, используя лишь свои силы. И именно на этот случай тут был паладин.
Каждый паладин Ордена готовился к проведению ритуалов по-своему. Кто-то фокусировался на магических потоках через особые медитативные техники, позволяющие очистить сознание и обострить чувства. Другие впадали в некое подобие транса, нараспев произнося фразы на енохианском и пытаясь подстроиться под неуловимый колдовской ритм. Агата же… пила. Прикладывалась к бутылке она в принципе чаще чем следовало, но едва ли её можно было осуждать за желание хоть немного заглушить боль от разрывающейся на части души.
— Лучше сосредоточься на заклинании, Даниэль. Я уж как-нибудь разберусь, что мне делать, — посоветовала женщина, махом опустошая небольшой бутылёк с травяной настойкой. По телу разливалось приятное тепло, сознание подёрнулось дурманной дымкой, а нелепые жесты мистера Эшфорда, которыми он осенял деревянный ящик, почему-то невероятно веселили охотницу. Впрочем, хохотать над своим сообщником она не торопилась, прекрасно понимая, что её ждёт в ближайшие пару минут.
— Кажется, теперь мой выход, — Агата тряхнула густой гривой тёмных волос и встала между разложенной на полу фигурой из камешков и целью заклинания. Не самый безопасный подход, зато невероятно действенный и не требующий глубоких познаний в области оккультизма. Душа паладина становилась чем-то вроде призмы для фокусировки эссенции, значительно усиливая ритуал… но и плата за это взималась мирозданием соответствующая.
— Поехали.
Последствия от вмешательства в стройный обряд не заставили себя долго ждать. Тысячи невидимых иголок впивались в кожу, суставы скручивали судороги, а все до единой кости невыносимо ныли, словно превратившись в один гнилой зуб. Оставаться на ногах было всё труднее, но Агата пока держалась, почти ненавидящим взглядом вперившись в контейнер для перевозки индийского идола. От резонирующих магических волн ящик замерцал сильнее, казалось пропадая на несколько мгновений из этого мира, пока в один момент его не стало. Вот так просто, без ярких вспышек и другого эффектного сопровождения.
«И всё же мне маловато платят за это…» — пронеслось в голове цыганки, прежде чем она рухнула на колени и закашлялась.
Если встречаешь мага Путей, то заранее можно предположить, что, казалось бы, простой план, предложенный им, будет иметь какую-то особую подоплёку, о которой сразу и догадаться-то будет трудно. Пока Даниэль находился на складе и проводил ритуал телепортации, он же находился далеко оттуда, в поместье лорда Кристофера Зобека, а точнее в хранилище Ордена Золотого Рассвета под ним. Обычному человеку практически невозможно представить каково это: находиться сразу в нескольких местах, быть собой в нескольких разных телах одновременно, и при этом видеть, ощущать и думать одновременно ими всеми в едином потоке. Телепортация — это не игрушка, нельзя просто наугад прикинуть место, куда ты отправишь объект, и затем перенести его туда. Как минимум потому что подобные "расчёты", особенно на больших расстояниях, получают серьёзную погрешность. Однако если есть визуальный контакт с местом назначения, то ритуал становится намного более точным и безопасным для всех — и для самого мага, и для цели его заклятья. Так сейчас и произошло. Контейнер благополучно возник прямо в хранилище Ордена перед двойником Эшфорда.
— Отлично, — глянув на часы, сказал последний и направился на выход.
С окончанием ритуала все ингредиенты рассыпались в пыль, а Даниэль смог вздохнуть с облегчением, в отличие от его ассистентки. Он уже знал, что всё сработало и можно со спокойной душой уходить.
— Всё в порядке? — понимая, как чувствует себя паладин, спросил маг. Вопрос тут скорее был не в том плане, больно ли ей, а в том, не вышло что-либо из-под контроля. Ошибка во вмешательстве в ритуал, в конце концов, могла стоить помощнику разорванной души. Впрочем, Агата была жива, и это ей уже не грозило, но тем не менее.
— Лучше… не бывает, — медленно проговорила женщина, утирая ладонью стекающую с губ струйку крови. Участие в ритуале грозило обычному человеку перегрузками не только для «астрального тела», но также наносило прямой вред физический — пусть и не настолько существенный. В общем и целом, не самый приятный способ заработка.
— Надеюсь посылка прибыла куда нужно. Второго заклинания я не выдержу, — Агата подала Даниэлю руку и с трудом поднялась на ноги. Голова всё ещё кружилась, перед глазами плясали разноцветные круги, однако задерживаться здесь не стоило. Чем сложнее будет связать охотника и мага с пропавшим идолом, тем лучше для них и Ордена в целом.
— Насчёт этого не беспокойтесь, идол на месте, я это проконтролировал лично, — усмехнулся маг. — А теперь нам пора. Покинем склад и разойдёмся: я не видел вас, вы не видели меня.
Оказавшись снаружи, маг глянул на свой фокус, вернул его на место в один из внутренних карманов пальто, а затем перевёл взгляд на Агату:
— Было приятно иметь с вами дело, паладин, — сказал он так, чтобы не услышали посторонние, а затем направился прочь из доков.
— Не могу ответить взаимностью, маг, — криво усмехнулась цыганка, провожая взглядом уходящего мужчину. В Ордене состояло не так много людей, так что им с Даниэлем ещё выпадет шанс поработать вместе… если, конечно, они доживут до того момента.
Сообщение отредактировал BornToSeek: 04 марта 2018 - 20:37
Отправлено
Новая жизнь (часть 1)
https://www.youtube.com/watch?v=QdIYVXCfrQM
Тревожный перебор клавиш растекался по гостиной. Лиза плотнее запахнулась в тонкий мягкий плед, удерживая на весу одну из недочитанных книг — что-то о концепции Бога как о коллективной вере человечества в чудо. Безбедная жизнь давала достаточно времени для глубоких мыслей, для поиска истины — словом, для всего того, чем женщине эпохи заниматься не полагалось. Звук пианино медленно сошёл на нет. Гостья завершила партию.
— Ты ещё не уснула? — обернувшись через плечо, мягко спросила худая женщина средних лет. Копна её чёрных вьющихся волос была тщательно уложена в высокую причёску, а платье неизменно мрачных тонов застёгнуто под самое горло. Необычную, но по-своему красивую внешность мисс Дженнифер Зобек предпочитала сдерживать элегантными нарядами с подчёркнуто строгим кроем. — Мне кажется, в этот раз я переборщила с беспокойными нотами в мелодии. Что поделать, на душе весь вечер как-то неспокойно.
Дженнифер повернулась на невысоком стуле лицом к Лизе и пожала плечами.
Мисс Зобек уже пару лет водила дружбу с семейством Сесил. Дочь прославленного офицера Кристофера Зобека, который получил благородный титул лорда за участие в военной кампании по экспансии Африки и Индийского полуострова. Говорили, что в последний военный поход Дженнифер отправилась вместе с отцом, посмотреть на чудеса неизведанных земель. Но вернулась совсем иным человеком — закрытым, жёстким, требовательным. О тех «чудесах», которые стали причиной столь заметного перелома в её характере, Дженнифер не распространялась.
Лиза познакомилась с подругой на одном из светских вечеров. В ту пору золотая молодёжь только начинала пробовать на вкус оккультную мистерию, а Дженнифер… казалось, она была рождена для смелых и широких мыслей. Мисс Зобек выдвигала смелые теории о мироустройстве, пыталась связать математику, физику и так называемые «чудеса», разоблачая фокусников и шарлатанов. Казалось, что женщина с каким-то особым удовольствием подвергает критике всё необъяснимое. Но для того, чтобы критиковать, нужно досконально разбираться в предмете критики. А память Дженнифер была настоящим кладезем малоизвестных языков и позабытых верований, которые все в итоге сводились к заманчивой концепции существования чего-то сверхъестественного.
А ещё мисс Зобек виртуозно играла на фортепиано. По собственному признанию, музыка заглушала тревожные мысли, которые часто донимали женщину. Слишком свободна и умна, от этого все её несчастья — как один смеялись джентльмены в салонах. Но Дженнифер редко прислушивалась к чужому мнению, особенно нелестному. Казалось, что она носит в себе некую тайну, по сравнению с которой все насмешки над женщинами были не громче комариного писка перед фронтом лесного пожара.
— В салоне говорят, что констебли нашли ещё одну мёртвую девушку. Более чем уверена, что если бы среди детективов была женщина, то Скотленд-Ярд уже давно поймал бы убийцу, — Дженнифер поджала тонкие губы. Её большие серо-голубые глаза светились от бликов пламени, танцующего в очаге. — Но ты не волнуйся, дорогая. Я обещала твоим родителям, что не дам тебя в обиду, пока они в отъезде.
Женщина грациозно встала и подошла к замершей в кресле Лизе, шурша юбкой по полу. Этот звук живо напомнил листопад, который в эту осеннюю пору можно было часто наблюдать из окна. Ладони с длинными хрупкими пальцами заботливо опустились на плечи девушки. Окинув взглядом пару строк произведения, которое читала Лиза, Дженнифер поправила съехавший плед.
Лиза же не особенно переживала по поводу тяжёлой атмосферы, сгустившейся в городе, подобно зловонному смогу из фабричных труб. К счастью, происхождение давало возможность спокойно проводить дни за надёжными стенами особняка, под присмотром бдительной охраны. И, конечно же, прелестной заботой Дженнифер. Так что, несмотря на череду зверских убийств, можно не волноваться о своей предполагаемой судьбе. По крайней мере, когда сидишь здесь, в тёплом спокойствии. Лиза едва заметно вздрогнула, когда мисс Зобек положила на её плечи свои руки. Было в этом нечто невыразимо притягательное. Большее, чем просто дружеская попытка выразить поддержку.
Внезапный порыв ветра за большим сводчатым окном увлёк увядшие листья за собой в танце, столь же печальном, сколь и романтическом. Небо затуманилось тёмно-серыми облаками. Наверное, скоро пойдёт дождь.
— Совершенно не сомневаюсь на этот счёт, — тихо согласилась Лиза, которой были отнюдь не чужды идеи женского равноправия, — когда-нибудь им придётся, смирившись, признать, что задвигать нас на задний план было ошибкой, по меньшей мере, исторических масштабов. У общества, в котором судьба человека определяется его полом, нет будущего.
Познакомившись с Дженнифер на одном из тех самых светских вечеров, так часто вызывавших скуку – сложно найти родственные души среди умов настолько поверхностных – девушка плотно привязалась к ней, иногда задумываясь, не похоже ли её чувство на влюблённость. Мисс Зобек многое скрывала о своём прошлом, а Лиза не спешила настаивать на раскрытии деталей. В конце концов, Дженнифер была удивительно живым и интересным собеседником, особенно на фоне остальных, её музыкальные способности поистине завораживали, а эмоциональная связь между ними достаточно крепка, чтобы не опасаться случайно разорвать её. Стоит ли мечтать о большем?
— А беспокойные ноты, мне кажется, замечательно подходят для этого вечера. Знаешь, я тоже что-то слегка не в себе, хотя причин для этого вроде нет, — задумчиво прошептала девушка, одной рукой придерживая книгу, а другой нежно обхватывая прохладную ладонь Дженнифер. "Какое же приятное чувство," – невольно подумала она.
Далёкие раскаты грома красноречиво свидетельствавали о скором приближении осенней грозы, а красивые кружевные занавески слегка покачивались под дуновениями ветра, проникавшего в роскошно обставленную комнату через открытое окно. Люди за пределами её уютных покоев явно засуетились, спеша по домам. Никому не хотелось попасть под холодный ливень в это время года.
Философия немного приглушила смутное, лишённое разумных оснований беспокойство – но лишь немного. В конце концов, это нехорошее чувство никуда не делось, и Лиза беспокоилась так, будто что-то упустила. Некий фрагмент давно минувшего прошлого. Или напротив, это предчувствие будущего? Такое ощущение, будто что-то должно произойти, и само мироздание замерло в ожидании этого момента. Какая глупость.
— Если подумать, то всё это вполне могло возникнуть не просто так. Может, какие-то внешние духовные силы предупреждают нас. Хотят передать некую мысль, — продолжила Лиза размышлять вслух, — впрочем, не исключено, что мы имеем дело с плодами игры воображения и фантазии, которые нередко черпают вдохновение из природных сил – ветра и дождя, или времени суток. А сейчас природа явно не выглядит умиротворённой, да?
Девушка выглянула за окно, слегка удивляясь тому, как погода так быстро умудрилась перемениться. Впрочем, теперь дома стало ещё более приятно, чем раньше, стоило только задёрнуть занавески, прикрыть окно и поярче разжечь камин. И ещё, пожалуй, не помешает большая кружка горячего молочного шоколада с пряным вкусом корицы – напиток поистине создан для того, чтобы успокаивать сердца.
Не выглядит, — согласилась Дженнифер, немного склонив голову. — Но иногда хочется побыть вдали от шторма, где-то в безопасности. И одиночестве, быть может. Вся эта городская суета порой так утомляет.
Когда ладошка Лизы накрыла пальцы женщины, Дженнифер на миг — всего на краткий миг — прикрыла веки от лёгкого озноба, что вибрацией устремился вверх до локтя.
— Ты совсем замёрзла, дорогая, — с интонациями заботливой тётушки проворчала Джен, свободной рукой поглаживая распущенные волосы мисс Сесил. Неспешно, расчёсывая спутанные пряди и нежно массируя кожу головы. — Я распоряжусь, чтобы дворецкий приготовил что-нибудь вкусное и согревающее.
Спорить с Дженнифер всегда было обречённой на провал затеей. Если та решила, что даже под палящим солнцем человеку холодно, то никакая сила на земле не могла спасти плоть и душу несчастного от пары горячих напитков и пушистого пледа.
Возможно, сказывалось то, что у Дженнифер не было своих детей, и женщина находила отдушину в заботе о ком-то достаточно хрупком.
Вдруг раздался звон механического колокольчика. Кто явился в поместье в такой поздний час? В такую бурю? Мисс Зобек улыбнулась.
— А поскольку мы обе сегодня чувствуем тревогу, то лучший способ разогнать её — закрыть глаза и совершить что-нибудь безумное. То, что наши дорогие мужчины точно не одобрили бы, — со значением прошептала Дженнифер, склоняясь почти к самому уху Лиза. Что это? Неужели в незыблемо спокойном голосе Джен мелькнуло озорство? Да быть того не может, скорее льды Арктики превратятся в осенние лужи. Что было бы неплохо — по крайней мере, многочисленные экспедиции Её Величества точно воспользовались бы случаем основать ещё одну колонию… отвоевав её у белых медведей! — Не беспокойся, я жду гостя.
Огладив плечи Лизы плавным движением обеих рук, мисс Зобек удалилась. Воистину эта женщина держала весь мир на своей ладони, раз даже принимать своих гостей в чужом поместье ей не казалось чем-то странным.
Лиза слышала отдалённый и тихий разговор между Дженнифер и неизвестным мужчиной. Затем дверь снова отворилась и закрылась — таинственный гость покинул имение. И ради чего приходил в такую жуткую погоду?
Ещё какое-то время Дженнифер искала дворецкого — повышать голос было не в привычках женщины. Распорядившись о согревающих напитках, сияющая заговорщица вернулась к своей юной подельнице. В руках она держала крупную коробку, перевязанную лентами — в такие упаковывали дамские наряды. Впрочем, эта коробка была слишком велика для одного наряда.
— Я решила, что пора сорвать с себя эту липкую паутину обречённости, — уверенно заявила мисс Зобек, опустив коробку на столик возле Лизы. — Хоть всё население города может забиться по тёмным углам и трястись, давясь собственным страхом, но такое бесцельное прожигание жизни не по мне. Поэтому сегодня вечером мы будем веселиться, — как бы странно не было слышать от Джен о веселье, но голос женщины действительно был полон оптимизма. Лишь в удивительно прозрачных голубых глазах мерцала тревога. Или то мерцало пламя из камина?
— Ну же, развяжи ленты. Куда делось любопытство моей дорогой подруги? — Дженнифер мило улыбнулась, явно довольная своим таинственным планом.
Лиза не удивилась своевольной самоуверенности Дженнифер, которая, фактически, временно взяла на себя полномочия хозяйки. В её случае это было скорее достоинством, чем недостатком, к тому же девушка и сама не спешила строить из себя социальный образ, которому по определению не соответствовала. Домашние дела её не особенно интересовали, поэтому выбор предоставить мисс Зобек возможность свободно принимать все связанные с ними решения родился сам собой, чрезвычайно естественно. Разумеется, с такими обязанностями были неразрывно связаны достаточно широкие права. И, по правде сказать, Лизу всё совершенно устраивало.
Для того, чтобы преодолеть образовавшийся флёр лёгкой апатии, потребовалось приложить самые малые усилия. В конце концов, мисс Сесил действительно было интересно, что же такое задумала Дженнифер – и что там принёс представитель службы доставки. Все её начинания были увлекательны. Все. Без исключения. Поэтому...
— Ого, какая красота, — удивлённо, с немалой долей тихого восхищения – Лиза вообще нечасто проявляла бурные эмоции – проговорила девушка, расправляя тёмно-алый плащ из богатой ткани с большими, слегка оттеняющими глаза капюшонами. А ещё там лежали столь же роскошные перчатки и карнавальные маски с клювами, чем-то навевающие воспоминания о средневековых чумных докторах. Только, конечно, несравненно более изысканные.
— Но для чего нам эта прелесть понадобится, интересно? Нет, я не против, разумеется, — в глазах Лизы блеснул огонёк дикого любопытства, — ты наверняка задумала нечто весьма увлекательное, Джен, как и всегда. Разбавим нынешний грустный вечер яркими впечатлениями?
В этот момент дворецкий принёс вкуснейшие напитки, способные в одно мгновение рассеять тоску. И наполнить тело теплом, когда это так необходимо. Лиза отпила немного горячего шоколада из фарфоровой кружки, украшенной бережно, вручную вырезанными изображениями мифических грифонов, всадников, способных подчинить себе гордость столь сильных существ, волшебных садов утерянного Эдема. Пожалуй, любимый набор девушки из всей посуды, что вообще имелась в её распоряжении. А это, скажем так, немаленькая семейная коллекция.
Лиза не смогла удержаться и сразу же примерила на себя необычное пополнение в ежедневном, красочном, но, тем не менее, весьма скучном перечне своих платьев. Результат, по правде говоря, превзошёл все ожидания. Она немного напоминала призрака или же таинственную ведьму из старых английских сказок, прибывшую из очень дальних земель, чтобы принести невежественным жителям древней Британии скрытое знание о тайнах, кои простой человеческий разум не в силах раскрыть своими силами. В общем, одеяние было вполне во вкусе девушки.
— Как я выгляжу? — Лиза закружилась по комнате, а развевающийся плащ немного напоминал крылья. Или же вуаль. Было в движениях Лизы нечто воздушное, лёгкое и элегантное. Возможно, она выглядела так всегда. В конце концов, любая прирождённая аристократия по воспитанию не чужда красивым манерам. Однако не исключено, что именно сейчас, в глазах Джен, девушка мечтала выглядеть особенно естественно и мило. Пожалуй, чарующая забота, которую проявляла мисс Зобек к Лизе, подобно хорошей старшей сестре – как мы помним, настоящая старшая сестра не особо жаловала последнюю – сначала удивила, а потом... если можно так выразиться, растопила образовавшиеся вокруг сердца ледяные цепи. Они сильно привязались друг к другу.
И всё же. Лиза желала большего.
А на грязных, полных странных опасностей улицах Лондона, тем временем, разыгралась настоящая буря.
Мощные порывы ветра срывали с крыш нищих домишек хлипкое покрытие, а бездомные бродяги трусливо жались к стенам, надеясь скрыться от стихии. Напрасно. Дождь за какие-то пару минут залил почти всё, и зловонная грязь, отходы дневной деятельности заструились по вырезанным в камне мостовых каналам. Будто сама порочная душа столицы обнажилась под величественным дыханием природы. Не исключено, что в этом имелся скрытый символизм.
— Грозно. Очаровательно, — с каждым словом Дженнифер подходила всё ближе к своей дражайшей подруге. — Словно гроза за окном. Ещё никто не чувствует обжигающего шквала на коже и влажных капель в волосах, но уже все видят вспышки. Иногда даже образа достаточно, чтобы вызвать страх. Впрочем, у грозы немало почитателей. Она так вдохновляет, — Джен подошла почти вплотную к Лизе и бережно поправила края тяжёлой мантии на груди девушки. Длинные пальцы потянулись выше, огладили клюв маски с такой трогательной нежностью, словно жутко-прекрасная маска действительно была продолжение лица мисс Сесил. Но кто есть люди, как не набор полюбившихся им масок?
— Я вспомнила историю, которую мне, тогда ещё совсем девочке, рассказывал садовник нашего семейства. Про грандиозный маскарадный бал, что каждую декаду устраивали сёстры-ведьмы. Все они носили такие же маски с длинными, очень острыми клювами, а в гостях предпочитали видеть только молодых юношей и девушек. И когда те теряли бдительность, очарованные лоском и огнями бала, ведьмы уводили их в тёмные покои, чтобы там… — пальцы Дженнифер ненароком сорвались с гладкой текстуры маски на оголённую щёку Лизы. Голос мисс Зобек начал звучать тихо и зловеще, а её блеклые глаза превратились в два агата. — …чтобы там кормиться. Они вонзали клювы масок в шеи и сердца своих гостей, жадно поглощая юный жар их молодости. Поскольку сами были древними, дряхлыми старухами, что жили столетия и омолаживали себя за счёт наивных, юных душ.
Голос женщины упал до границы шёпота, больше похожего на шипение змей. Глаза её блестели.
— Когда я спросила нашего садовника, о чём этот рассказ, то он засмеялся и ответил: «О том, что верить женщинам нельзя! Они коварны. И подружек, мисси, вам следует выбирать с умом».
Бледное лицо Дженнифер внезапно озарила светлая улыбка. Подобно сполоху яркой молнии в затянутом тучами небе.
— Мистер Подрик был мудрым стариком. Но я бы внесла коррективы в его правило. Дружба между женщинами возможна, когда их объединяет некий секрет. Что-то, о чём не скажешь в обществе, и постыдностью чего тайно наслаждаешься. Мне стало интересно: есть ли у нас такой секрет, моя дорогая Лиза? Можем ли мы считать себя настоящими подругами?
Джен взяла ладони Лизы в свои. В этот момент за окном сверкнула молния, окрашивая всю гостиную в мертвенный полусвет.
— В любом случае, сегодня сможем. Этой ночью у нас появится секрет, который наверняка не одобрит твоя милая сестрица. Но это доставит тебе ещё больше удовольствия, признай? Щёлкнуть по носу кого-то столь обыденного, кто даже не способен заглянуть за открытый тебе горизонт, как не подпрыгивай.
На этот раз Джен улыбнулась широко. Её улыбка была почти тёплой, что случалось крайне редко. Возможно, образ старшей мисс Сесил, подпрыгивающей под окном в большой мир, которое для неё слишком высоко расположено, повеселил холодную мисс Зобек.
Часы пробили полночь. Дженнифер несильно сжала пальцы Лизы и отошла к столику, чтобы накинуть на себя чёрно-красный бархатный наряд. Белая маска скрыла исхудавшее лицо женщины, и по ней тут же рассыпались чёрные завитки волос, похожие на трещины.
"Как же Джен прекрасна," – невольно подумала Лиза.
Не той салонной, однотипной кукольной красотой, которая так часто встречалась в высшем обществе Империи. Было в ней нечто далёкое и загадочное, нечто странное, невыразимо притягательное. Похоже на идеал души, слишком свободной, чтобы мириться с условностями. Девушка улыбнулась шире и счастливее, чем обычно, когда её подруга тоже надела маскарадный костюм. Невыносимое в своём опаляющем пламени чувство поднялось где-то в районе груди, казалось бы, совершенно некстати. И всё-таки это восхитительно.
Бесчисленная цепочка случайностей свела их вместе, и сама мысль о расставании страшила, подобно железной деве из арсенала средневекового мастера пыток. Нет, этого никогда не произойдёт. Что бы не случилось в будущем. Как отдалённом, так и не очень. Иные нити счастья тянутся из слишком таинственных глубин, недоступных для слепой длани рока.
Наступил первый час ночи, времени, когда сверхъестественные силы преображают шумные при солнечном свете городские кварталы, а каждый закоулок буквально пронизан атмосферой тайн. Эта ночь, чьё пришествие ознаменовал волшебный бой старинных наследственных часов, эта особенная ночь, безлунная, омытая ледяным осенним дождём и мутным облачным покровом на загрязнённом фабричными испарениями небе, отнюдь не выглядела романтичной. Но примитивная романтика пуританской литературы, определённо, развлечение для простых и несмышлёных душ, к которым Лиза с Дженнифер относились весьма отдалённо, если относились вообще. Возможно, именно в такие моменты в мир приходит изначальный ужас.
И именно в них утончённое великолепие людей, не принадлежащих к этому миру в полной мере, проявлялось наиболее красочно и ярко. Не все эльфы рождены для солнечного света. И не каждая фея любит рассвет. Лиза осторожно приблизилась к Джен, ближе, чем когда-либо осмеливалась ранее. Она ощутила сладкое дыхание подруги и лавандовый аромат, а мягкие, нежные чёрные волосы казались столь чарующими. Казалось, что-то переломилось в сердце. Сколь пьянящее чувство.
Вскоре к поместью подъехал кеб, заказанный дворецким. Исполнительный мужчина смерил Дженнифер крайне неодобрительным взглядом — всё же та в буквальном смысле крала наследницу богатого семейства на мокрые, тёмные и опасные улицы Лондона — но читать нотации счёл лишним.
В карете Джен обняла Лизу за плечи, чтобы передать девушки немного своей уверенности. Казалось, мисс Зобек была переполнена предвкушением чего-то… особенного.
За окнами кеба шуршал дождь, его же капли выбивали на крыше усыпляющую мелодию. Но виды из окна мгновенно разгоняли любую сонливость — кеб ехал прямиком на улицы Уайтчеппела. Того самого «района бедняков», в котором и творил свои зверства Джек Потрошитель.
~OST~
Лиза, Лиза, что бы сказали твои родители, узнай они, по каким опасным и сомнительным местам гуляет ночью их младшая дочь?
Странным образом это было не важно. Мнение всего мира, равно как и страх катились в Преисподнюю, когда рядом была она. Рассудительная, храбрая, способная защитить. Как именно — неясно, но действительно способная. Сколько Лиза помнила свою подругу, Дженнифер всегда держалась с такой уверенностью, словно за её спиной уже разворачивали свои позиции отряды королевской армии.
А ведь Дженнифер действительно довелось своими глазами увидеть войну, когда она вместе с отцом отправилась в Индию…
— Мы на месте, — ласково промурчала Дженнифер, когда кеб въехал в небольшой дворик с тремя ветхими домами. Несмотря на поздний час и явно заброшенный вид зданий, в окнах горел тусклый свет — то были не светильники, но свечи.
Отправлено
Новая жизнь (часть 2)
~OST~
Отправлено
Утро понедельника, порт
Холодный ветер поднимался над портом и обдувал многочисленные сооружения промозглым шквалом. В такую погоду даже крепкие носильщики старались укрыться за ветхими стенами складов, распивая по кругу бутылочку дешёвого бренди и перекидываясь картами. Блудницы не спешили просыпаться — в такое время трудно найти клиента, да и юбки задирать навстречу обжигающему ветру — удовольствие совсем для единиц.
Тем не менее, в аккуратном двухэтажном домике возле самого пирса уже горел свет. Яркое тёплое свечение отражалось в развешанных над крыльцом красных фонариках, сделанных из китайской бумаги. Бордель «Вольная сирена», хорошо известный и даже популярный в Лондоне, уже с утра был полон суеты и смеха. Но не клиентов. Просто даже шлюхам нужно завтракать и умываться.
Заведение было небольшим, но достаточно уютным. Работницы здесь не выглядели испуганными и забитыми — наоборот, для них промысел под крышей, в окружении какой-никакой роскоши и многочисленных подружек был только в радость. А все недовольные могли прогуляться по ночному Лондону, помокнуть под струями ливня и позволить обжигающему ветру исхлестать себя по лицу, представляя «свободный найм» в тёмных переулках. Такие прогулки сразу остужали пыл сварливых девиц. Не нравится в «Сирене»? Иди работать на улицу, а твоё тёплое местечко под крышей и на мягких кроватях быстро будет занято. Разумеется, такое «счастье» никому из сирен не было нужно, поэтому девицы цепко держались за свои рабочие места, одаряя клиентов двумя самыми ценными вещами в Лондоне: любовью и принятием.
Но в ранний час никого в борделе не было, кроме девушек, которые готовили себе завтрак. Аромат сваренного кофе плыл по первому этажу — сиренам было строго-настрого запрещено прикладываться к алкоголю во все дни, кроме государственных праздников. Сопровождал притягательный аромат запах варёных овощей и говяжьего рагу в соусе. Чаще всего новые работницы приходили в «Сирену», сбежав с бедных семейных ферм в Уэльсе и Ирландии, а потому готовили не хуже некоторых поваров в зажиточном Сити.
— Жоди, милочка, позови Адель в мою комнату. И принеси нам завтрак, — медовым голоском пропела невысокая девушка в лиловом платье, которое достаточно оголяло пышные достоинства. Несмотря на ранний час, короткие каштановые волосы девушки уже были вымыты и причёсаны, но этого можно было ожидать от куртизанки, для которой внешность — источник заработка. Вот только мадам Чарли куртизанкой не была по целому ряду причин.
Во-первых, эта мисс содержала весь бордель, и самой ложиться под клиентов в её случае было уже недостойно. Никто не спрашивал, откуда она получила стартовый капитал для покупки и ремонта здания «Сирены», да и неважно это. Теперь бордель с лихвой окупал сам себя, хотя до городских элитных заведений ему и было далеко.
Во-вторых, правая ножка мадам, оголённая подвязанной юбкой до бедра и обтянутая в манящий полосатый чулок, обладала неким дефектом. При ходьбе девушка сильно припадала на правую ногу, и только элегантная трость не позволяла ей упасть. Поэтому вечером и ночью, когда в борделе начиналось оживление другого рода, мадам обычно стояла на месте или сидела на диване все те часы, которые длилось веселье. Поэтому найти её для беседы или для обсуждения услуг было всегда проще простого.
Чарли стеснялась своего уродства и старалась никому не показывать его, кроме своих маленьких сирен.
У борделя были покровители. Как любила говорить мадам, «в этом месте вы можете предаться своим страстям и быть понятыми». Весёлый, добродушный характер вкупе с отточенной вежливостью делали Чарли любимицей многих влиятельных мужчин. В то же время, у девушки была поддержка и в порту — несмотря на то, что количество свободных мест в «Сирене» всегда было ограничено, куртизанки всегда отдавали остатки утренних и вечерних трапез нищим обитателям портового района.
А ещё «Вольная сирена» давала убежище тем, кто скрывался от Скотланд-Ярда или других, более личных недоброжелателей. Разумеется, при двух условиях: «беглец» не должен компрометировать заведение и вредить работникам, а также должен оплачивать постой или оказывать ответные услуги. Поскольку бесплатное питание в постой входило, то грех было злоупотреблять радушием мадам.
Девушка по имени Адель иногда использовала дом удовольствий для «улова» в своих авантюрах. До тех пор, пока тень этих преступлений не отпугивало публику от «Вольной сирены», мадам Чарли всё устраивало. Тем более что Адель, способная постоять за себя, умела постоять и за прочих куртизанок. А сейчас, когда по улицам ходил маньяк, выбравший своими целями шлюх, любая защита не была лишней.
Комната (она же спальня, она же рабочий кабинет) Чарли выделялась столь приятными мадам розовыми оттенками. Возможно, та просто хотела подчеркнуть этим цветом свою женственность. Ожидая свою гостью, Чарли удобно расположилась на диване, поместила тонкую сигарету в мундштук и закурила.
Адель!
Отправлено
Утро понедельника, поместье Сесил
Если дворецкий и заметил перемены в своей молодой госпоже, то виду не подал. Дженнифер твёрдо заявила о том, что проведёт ночь в гостях у подруги. Группа незадачливых оккультистов, которых явление пылающего символа впечатлило ещё больше, чем приглашённых дам, вряд ли осознали, насколько успешным оказался их полушутливый ритуал.
За поздним ужином (очень поздним, если учитывать, в котором часу подруги вернулись домой) Дженнифер совсем мало говорила, предпочитая наблюдать за Лизой и слушать её. Сама же мисс Сесил неспешно смаковала окружающий мир, словно дорогое вино. Такое наивное восхищение плохо вязалось с образом болезненной затворницы.
Наутро Лизу разбудил деликатный стук в дверь — дворецкий напоминал о первом завтраке. В столовой Дженнифер не обнаружилось, и Лизе пришлось завтракать в одиночестве. Впрочем, дворецкий уверил госпожу, что мисс Зобек не покидала поместье и ожидает на втором этаже, вероятно в гостиной. Там Дженнифер и оказалась.
Женщина стояла у горящего камина и куталась в тонкую шаль. Её густые волосы рассыпались по плечам и спине, что лишь сильнее очертило тонкую горделивую шею и высокие скулы. В домашнем образе Джен оказалась ещё элегантнее, чем в светском.
— Доброе утро, моя дорогая. Хорошо ли спалось? — в своей обычной заботливой манере спросила Дженнифер, но взгляд её был напряжённым. Дождавшись кивка Лизы, женщина продолжила. — Я подумала над тем, что видела вчера. И, мне кажется, настало время перевести наши отношения на следующий уровень. У меня есть для тебя подарок.
Странные фразы сбивали с толку. Какие отношения, какой следующий уровень? Дженнифер отошла от камина и приблизилась к Лизе. На бледной протянутой ладони лежало удивительной красоты кольцо.
В гладкой поверхности крупного аметиста Лиза отражалась, как в самом настоящем зеркале.
— Я хочу, чтобы ты его надела. Прямо сейчас. Для меня это важно, — ласково попросила Джен, вложила кольцо в руку юной визави и накрыла её ладонь своей.
Лиза!
Отправлено
Утро понедельника, поместье Гилберта
Гилберт стоял в своей спальне, прижавшись лбом к прохладной поверхности зеркала, в очередной раз подтвердившего безупречную юность мистера Прайса. Уже мужчина, но всё ещё мальчик, так и застывший в этом состоянии уже сколько времени? Гил прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, когда Протею удалось остановить его от безрассудного поступка, затягивая юношу в не менее отчаянный ритуал. Да, после последних ночей у юного мистера Прайса не оставалось сомнений в том, что пожилой мужчина, проявивший столь тёплую заботу о наивном юнце, действительно, поменял сердца мальчика на часы...
Резко открыв глаза, Гилберт встретился со своим же мрачным взглядом, сжигающим его из зеркальной поверхности. При этом освещении чайные, отдающие свежей зеленью глаза, Гила казались почти чёрными. И горящими. Дьявол, не иначе. Усмехнувшись, парень отвернулся от зеркала и посмотрел на безупречно заправленную кровать.
Почему он встал так рано? Почему эта кровать пуста? Где прекрасные юные девушки и юноши, с радостью готовые доставить Гилу любое удовольствие? Вздохнув, парень провёл рукой по волосам и покачал головой. Нет, в последнее время он перестал приводить свои развлечения к себе домой совсем не из-за слухов, шепчущих, что Гилберт питается кровью девственниц и прочей чушью, чтобы сохранить свою молодость и красоту. Такие вещи не задевали богатого юнца ещё никогда. Быть может, потому отец ещё на восемнадцатилетние подарил Гилберту это поместье, обеспеченное целой армией прислуги и всяческими удобствами, чтобы оградить себя и жену от бурной деятельности своего потомка?
Бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, Гил вздохнул. Сегодня он искал в отражении не только подтверждение своей юной красоты, но и безупречности своего тела. Ни одного шрама не осталось. А ведь даже Гилберт понимал, что после таких ранений не выживают, элементарно истекая кровью. Ревнивый муж выпустил в красивого любовника своей неверной жёнушки всю обойму, а тот каким-то чудом умудрился добраться до окна, выпрыгнуть из него и исчезнуть в тени.
«Хорошо, что это был первый этаж», - подумал парень, медленно натягивая на себя рубашку. «Сломал бы я себе шею, живи Диана выше? Ах, мистер Пуллвик, что же вы со мной сделали?» - со вздохом, больше похожим на тихий стон, Гилберт потянулся за остальной своей одеждой. При этом молодой мужчина старался не думать о том, какую услугу Протей может потребовать за такое удивительное одолжение. Впрочем, Гилберт был готов на всё.
Отправлено
Утро понедельника, порт
Адель предпочитала мужскую одежду. Не только потому, что рубашка и брюки, в отличии от тугого корсета и порой достаточно тяжелых юбок практически не стесняли движений - иногда бывало крайне полезно выдавать себя за подростка. Уличный "цветочек* умело использовал любые преимущества, какие только было возможно. "Сирена" была одним из таких преимуществ, местом встречи, тихой "заводью", где так удобно прикармливалась крупная "рыбка", безопасной зоной отдыха, возможно, даже практически домом. У Адель уже давно не было собственного дома, лишь несколько мест, где можно было ночевать с минимальным риском для жизни и держать всякие полезные для этой самой жизни предметы.
Солнечные лучи, пробиваясь через неплотно задернутые шторы, скользили по небольшой комнате, по потемневшему от времени комоду, аккуратно заправленной кровати... Одетая лишь в небрежно накинутую на плечи, не застегнутую светло-розовую рубашку, Фиалка присела на стул у овального столика с зеркалом, встречаясь взглядом с зазеркальным отражением холодных полированных аметистов. Щетка неторопливо заскользила по коротким волосам, сверху вниз, раз за разом. Гости сего уютного заведения, те, с кем изредка она встречалась здесь, знали ее исключительно, как Фиалку, одну из обитающих тут "сирен". Иное имя, названное пришедшим извне, означало бы сигнал тревоги - а Адель очень, очень не хотелось искать новое, столь же уютное гнездышко. Она привязалась к этому месту, хотя по прежнему проводила здесь не более двух-трех ночей в неделю - неукоснительное правило не ночевать две ночи подряд на одном месте, возможно, в чем-то глупое и надуманное, но соблюдаемое практически всегда.
Мимолетно обернувшись на тихий стук в дверь и согласно кивнув заглянувшей в комнату девушке, Адель отложила щетку, встала, вновь чуть задумчиво скользнув взглядом по собственному отражению, застегнула рубашку, заправляя ее в светло-серые брюки, обулась и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Негоже заставлять хозяйку ждать ее слишком долго.
Негромко постучав, Адель вошла в розовую комнату, останавливаясь на пороге:
- Доброе утро, Мадам. - улыбнулась она Чарли, - Вы хотели меня видеть?
Отправлено
Отправлено
«Вольная сирена»
— Доброе утро, Мадам. — улыбнулась она Чарли, — Вы хотели меня видеть?
К тому моменту, как подошла Адель, сигарета в мундштуке едва успела догореть — хороший признак, который указывал на то, что к приказам мадам ещё относятся с приятной расторопностью. Чарли отложила мундштук на блюдце и широко улыбнулась вошедшей девушке.
— Доброе утро, Адель. Да, очень хотела. Присаживайся, пожалуйста. Угощайся, завтрак ещё совсем тёплый, — мадам указала Адель на большое мягкое кресло, затем — на исходящую ароматным паром глубокую посуду с говяжьим рагу. Непринуждённое дружелюбие горным ручейком струилось в манерах и речи Чарли, словно для неё все на целом свете были лучшими друзьями. Разумеется, то было не наивное простодушие, а тонкий психологический ход. Хочешь не хочешь, а клиенты начинают активно посещать бордели лишь тогда, когда чувствуют себя в них комфортно и безопасно.
Чарли поправила оборки юбок и красиво закинула одну ногу на другую. Умела она быть женственной, подчёркивать свои достоинства. С такого ракурса никто и догадаться бы не смог, что соблазнительно прогнувшаяся мисс — инвалид с физическим дефектом. Верная трость стояла в стороне, но не очень далеко — Чарли действительно нуждалась в этом куске отшлифованной древесины.
— Меньше всего я хочу портить твой аппетит, дорогая Адель, но мы будем говорить об убийствах, — Чарли с неподдельной виной развела руками и, вздохнув, продолжила. — Уже четвёртую фею нашли мёртвой. А Джеки всё более жесток в своих выходках. И, я боюсь, что скоро Уайтчеппел поднимется против такого произвола Скотланд-Ярда. И тогда убийце придётся искать новые места для охоты. Те места, где он ещё не появлялся. И где тоже можно найти фей.
Феи. Какие прозвища шлюхи только не придумывали для своей профессии, лишь бы скрыть её позорное содержание.
— Нет сомнения, что этот больной ублюдок обратит свой взгляд на порт, — севшим голосом подытожила мадам. Несмотря на страх, что подступил к горлу и мешал ей говорить, глаза Чарли загорались той самой решимостью, благодаря которой невысокая увечная девушка успешно управляла целым остовом прекрасных и временами склочных сирен. Адель поняла: пришло время жёстких мер. — Я старалась не раскачивать лодку и не лезть со своими порядками в Уайтчеппел, но на моей территории я никому охотиться не дам. Я не стану забиваться в угол и дрожать от страха, пока по моему горлу ведут ножом. Достаточно женщин унижали в этой стране. Кем бы этот Джеки ни был, я желаю дать ему отпор!
Чарли сделала странный жест рукой, словно хотела стукнуть тростью в пол. Но вместо этого лишь вжала кулачок в диван.
— Адель, я хочу нанять тебя для дела небогоугодного и опасного. Для слежки… и для убийства. Я понимаю, что охотиться на маньяка — крайне опасное занятие, и если ты откажешься, то это никак не отразится на наших тёплых отношениях. Я просто буду искать другого человека. Но вряд ли найду кого-то с твоим опытом и мастерством. Да и мужчины… они не поймут женщин, которые вынуждены сражаться за своё выживание, — мадам горько усмехнулась. — Я заплачу тебе пятьдесят шиллингов сейчас и сто после того, как с Джеком будет покончено.
Чарли с надеждой смотрела на Адель. Несмотря на весьма щедрую по портовым меркам награду, мадам отлично понимала риски, которым собирается подвергнуть свою постоялицу. Но какой у неё был выбор? Вся плечистая рать Скотланд-Ярда до сих пор не смогла определить даже личность маньяка, что уж говорить о его поимке! Скорее Джеки просто перережет всех блудниц Лондона и после этого заляжет на дно.
Отправлено
Поместье Гилберта
«Сломал бы я себе шею, живи Диана выше? Ах, мистер Пуллвик, что же вы со мной сделали?»
Вспомни дьявола, как говорится… Снизу раздались трель механического звонка и торопливые шаги прислуги. А несколько мгновений спустя тяжёлую, душную атмосферу самокопания мистера Прайса нарушил высокий старческий голосок, который тут же стал без умолку нести кучу любезностей. Как мистер Пуллвик догадался, что именно сейчас настал момент посетить своего подопечного? Мысли его, что ли, читал?
С этим стариком ни в чём нельзя быть уверенным.
— Ах, мой добрый мистер Прайс, какая встреча! — когда хозяин встретил гостя в своей гостиной, Протей аж просиял. Вместо делового рукопожатия коротышка взял обе руки Гилберта в свои мягкие от крема, почти детские ладошки и энергично ими потряс. Все восемь лет, которые прошли с момента ритуала, связавшего жизнь юного Прайса с его новым механическим сердцем, старичок опекал своё творение, как может мастер опекать величайший шедевр в своей жизни. Протей любовался Гилом, как живым доказательством собственного мастерства и отменного вкуса. И хотя эта опека больше напоминала отстранённую заботу, с которой горничные протирали пыль с антиквариата, но Гил и не нуждался в великовозрастных няньках. У него наконец-то была та жизнь, которую не страшно потратить.
— Я слышал о вашей маленькой размолвке с генералом Лафаетом, милый друг, — Протей сделал несколько шагов назад и не без удовольствия окинул взглядом крепкий, но по-мальчишески стройный стан Гила. Никаких кровотачащих ран на том не было. — Рад, что он не причинил вам серьёзного вреда. Генерал — отменный стрелок, но об этом случае он никому не расскажет, будьте уверены, — Протей с самодовольным видом отмахнулся сразу двумя ладонями и без приглашения плюхнулся в кресло. — Да и, право же, о чём там рассказывать? О неверной жене? Или о неверном глазе, из-за которого доблестный военный умудрился шесть раз промахнуться, выстрелив почти в упор? Репутация генерала была бы разрушена, как стог высохшего сена под порывом ветра! И всё же вашему скромному знакомому удалось вытянуть из месье Лафаета пикантные подробности. И намекнуть ему на то, что следует держать рот на замке, — Пуллвик умудрился поклониться, всё так же сидя в кресле.
Шесть промахов, ну да. Гил помнил каждое из этих попаданий. Помнил, как раскалённый метал рвал органы и мышцы, ввинчиваясь в плоть. И всё же прошло не больше суток, а следов меткости рогатого генерала более не существовало.
— Ох, что-то я устал с дороги. Не мог бы ваш дворецкий налить мне стаканчик шерри? Благодарю, — Протей сложил ладони перед грудью и волнительно побарабанил друг о друга кончиками пальцев. — Есть одно дело, мой милый друг, в котором мне понадобится ваша помощь. Дело это, без лишней скромности, имеет значение для безопасности всего Лондона!
Слуга принёс наполненный стакан на подносе, и мистер Пуллвик ненадолго забыл о безопасности столицы, жадно смакуя выдержанный алкоголь. Да уж, в удовольствии сэр Её Величества не привык себе отказывать.
— Так вот. Убийства Потрошителя становятся всё более заметными. Столь же заметными становится бессилие всех детективов Короны. Общество, в котором я имею честь состоять, очень заинтересовано личностью убийцы. Нам хочется выяснить, кто же он такой, и как ему удаётся столь долго ускользать от правосудия. Но… — Протей печально постучал отполированным ногтем по опустевшему стакану. — Все мои знакомые, как и я сам — люди либо слабые, либо пожилые, либо совершенно непригодные для полевой работы. Но вы, мой милый друг, совсем другое дело! Ставлю часы своего почтенного деда на то, что вы и сами не хотите киснуть в этом поместье. Как насчёт настоящего приключения, полного опасностей и захватывающего дух? И, конечно же, полностью безопасного для вас. В Лондоне мало людей, более грозных, чем генерал Лафает. Если вы пережили встречу с ним, то и сам Дьявол не остановит ваш напор.
Сэр Пуллвик убрал стакан обратно на поднос и сцепил пальцы на полном животе, с улыбкой ожидая решения Гила. Не нужно было знать Протея долгих восемь лет, чтобы понимать: в такую рань изнеженный старик мог приехать в чужое имение только за согласием на свой опасный план.
Впрочем, опасный ли? Гил уже давно перестал ощущать эту бритвенную грань, за которую обычные люди старались не заглядывать.
Отправлено
Отправлено
Поместье Сесил
А поэтому она, не думая о последствиях, бросилась в пропасть. И, сияя от накатившего светлым валом счастья, надела подарок Джен.
И если бы в этот момент Лиза нашла в себе силы поднять глаза на обожаемую Дженнифер, то обнаружила бы, что женщина пристально смотрит на гладкую поверхность александрита, и только на неё.
Когда обруч кольца обхватил тонкий палец, одержимая ощутила, как украшение начинает сжиматься. Не больно, но слишком заметно. Стоящий у истоков мироздания воплощённый дух тут же почувствовал вкус той самой эссенции, которая раньше текла через все слои реальности всех ведомых миров. Словно нити, эти магические потоки пронзали бусины-миры, сковывая их нерушимой цепью. Линии Дракона, как называл эти потоки великий герцог Белиал, владыка и создатель морских просторов.
Заворожённая, Алмиэль склонилась над мерцающим александритом, и в ровной поверхности камня вдруг увидела себя. Своё истинное отражение. Свою апокалиптическую форму, которую бестелесные духи когда-то невероятно давно создали из воздуха Эдема, чтобы предстать перед Адамом и Евой во плоти.
Видела это отражение и Дженнифер. Лизе показалось, или она действительно услышала тихий выдох облегчения, с которым человек завершает ответственный и очень тяжкий труд?
Не выдержав напора истинной сущности падшей, кольцо-зеркало с громким хрустом покрылось трещинами. Своё назначение оно исполнило. Но прежде, чем отпрянувшая от резкого звука Алмиэль вновь заглянула в ттреснувший александрит, Дженнифер мягко, но настойчиво накрыла пальцы девушки своей ладонью. Словно не хотела, чтобы милая Лиза смотрела на себя в разбитое зеркало.
— Следующий этап наших отношений будет заключаться в том, что между нами более не будет тайн. По крайней мере, тех, которые скрывают нашу сущность. Маски красивы, но в них иногда бывает слишком душно, — Дженнифер попятилась назад, аккуратно снимая с пальца Лизы кольцо-артефакт.
— Я знаю о твоей расе, падшая. Но мне не известны ни твоё имя, ни твой Дом. Что ты намерена делать дальше? — холодно и строго спрашивала Дженнифер. Казалось, она в любой момент готова перейти к решительным действиям. Вот только в чём они заключались?
Вместе с тоской от вскрытого обмана Алмиэль вдруг ощутила нечто новое, присущее её демонической половине — она услышала далёкое эхо души Дженнифер. Словно женщина специально обнажила себя, пусть на краткое мгновение, чтобы теперь уже падшая могла заглянуть под «маску» таинственной мисс Зобек.
Отправлено
«Вольная сирена»
Поначалу Чарли ничего не сказала. Лишь с облегчением откинулась на спинку дивана и подарила Адель взгляд, полный обожания и признательности. Феи лучше других знали, что иногда жесты и взгляд могут быть красноречивее тысячи слов и множества похвал.
— Я… боялась, что ты откажешься, — призналась Чарли. — Боялась, что мне придётся выбирать среди людей, которые ни на что не годятся. Но ты… ты всё верно понимаешь, да. Вскрыть как рыбину. Выпотрошить. Я не ищу справедливости и не хочу соблюдать закон, мне не интересны мотивы этого ублюдка. Я хочу крови и мести — за всех наших сестёр, которым и так несладко живётся. Я хочу его смерти.
От волнения мадам вновь закурила, стараясь приглушить свои тёмные эмоции, что под напором страха и надежды бурным потоком рвались на поверхность.
— Деньги возьмёшь у Жоди. Я бы начала с осмотра места преступления, наверняка кто-то из нищих, ночных забулдыг или фей что-то видел либо слышал. К бобби у них особой веры нет, но простым людям они могут и открыться. Ещё можно поспрашивать актёров из Гран-Гильона, уж больно странные спектакли они показывают нынче. Но тут я бы не особо рассчитывала на успех. Актёры, как и все прочие шарлатаны, считают себя непонятой элитой и ревностно хранят даже самый завалящий секрет.
Сигарета очень быстро превратилась в щадящий огарок — настолько резко и часто мадам делала затяжки от волнения.
— И ещё. Если сможешь использовать кого-то для помощи в своей охоте, то используй. Не подставляйся. Место женщин за кулисами, а не на передовой, — и Чарли улыбнулась своей фирменной улыбкой, от которой таяли сердца даже сдержанных мужчин.
Отправлено
Поместье Гилберта
"Так кто же из нас двоих дьявол, мистер Пуллвик? Кто?" - Гилберт очаровательно улыбнулся, встретив нежданного гостя как самого дорогого друга. Присев напротив Протея, Гил внимательно слушал того, кто изменил жизнь юного богача. Во взгляде молодого мужчины читалось вежливое внимание и искорка понимания.
- Пришёл час расплаты, мистер Пуллвик, не так ли? - Гилберт с нескрываемым любопытством всматривался в черты пожилого человека, пытаясь понять, пришёл ли Протей, чтобы требовать вернуть долг или вновь делает Гилу одолжение. - Я не смею отказать вам, - в голосе парня не было и тени улыбки. - И вы прекрасно это понимаете. Мистер Пуллвик... Я благодарен вам за всё. Все эти годы... Их не было бы, если бы не вы, - Гилберт на мгновение закрыл глаза, чтобы потом подарить Протею тёплый взгляд, полный той любви, которую, возможно, сын испытывает по отношению к отцу. - Благодарю и за ваше вмешательство в неприятном инциденте с генералом.
Вздохнув, мистер Прайс поднялся со своего места, чтобы подойти к огромным напольным часам и поправить их стрелки. Всего несколько миллисекунд - целая вечность. Такого сбоя Гилберт не мог вынести.
- Признаюсь, я испугался, - оставаясь стоять у часов, словно те давали ему какую-то невидимую поддержку, Гил повернулся к Протею и нахмурился. - Это было больно. Но не так больно, как должно было быть. Я всё ещё жив. И какая-то часть меня жаждет познать эти новые возможности. Но... Я вовсе не желаю подвергать себя очередной опасности. И связываться с этим Потрошителем... Это безрассудно. Да, вы правы, я не хочу киснуть тут. Но то, чего я желаю, сейчас не имеет значения. Ведь вы тут. И вы...
Гилберт медленно подошёл к мистеру Пуллвику и опустился рядом с мужчиной на одно колено, чтобы заглянуть своему гостю в глаза. Просил ли Протей Гила об услуге? Требовал ли вернуть долг? Или, действительно, просто предлагал парню приключение? Так или иначе, но отказаться Гилберт был не в силах.
- Я согласен, мистер Пуллвик, - теперь, когда Гил окончательно принял решение, взгляд его смягчился, а на губах вновь заиграла лёгкая улыбка. - Что мне нужно сделать?
Отправлено
Поместье Гилберта
— Что мне нужно сделать?
— Для начала перестаньте нагнетать эту жуткую давящую атмосферу, мистер Прайс, — старичок поморщился, вжимаясь в кресло. Видеть совершенный лик своего Адониса так близко, чувствовать его печаль, и оставаться безучастным Протей категорически не мог. Но дело есть дело, а лучшего кандидата и впрямь сложно было найти. Орден не мог себе позволить слишком много человеческих потерь. — Я скорее дам отсечь свою правую руку, чем подвергну вас реальной опасности. Ничто в этом грубом, примитивном мире не сможет даже поцарапать ту идеальную картину, которую я вижу перед собой. Ничто.
Сэр Пуллвик наклонился вперёд и с неожиданным вызовом посмотрел в чайные глаза Гила. Да, юноша имел над старым джентльменом почти гипнотическую власть, но далеко не всегда мудрость пожилого рыцаря уступала под напором нереализованных желаний. Сегодня, сейчас Протей был тем, кто посмел когда-то бросить вызов циклу жизни и смерти. И кто победил в этом сражении, пусть и дорогой ценой.
— Отправляйтесь к месту последнего убийства, мой юный друг, покуда там ещё свежи следы. Уверен, дамы лёгкого поведения с радостью выложат вам всё, что знают о покойной. Возможно, вам удастся даже разговорить констеблей, которые оцепили периметр. Обо всех своих находках позже сообщите мне. И не переживайте, у неординарных людей должны быть неординарные занятия. А поимка Потрошителя — занятие, крайне достойное благородного джентльмена. Возможно, остальная аристократия и забыла о своём долге перед Короной и столицей, но я всегда плачу свои долги. Рад видеть, что в этом мы с вами солидарны, мистер Прайс.
Закончив с распоряжениями (а почему-то хотелось назвать их именно так, учитывая неожиданно сухой и деловой тон Пуллвика), Протей вновь натянул на себя маску изнеженного гедониста и скромно отвёл глаза в сторону.
— Прошу вас, мистер Прайс, встаньте уже. Вид коленопреклонённых юношей мешает здоровому ритму моего беспокойного сердца, — попытался отшутиться старый прохиндей, отчаянно краснея. Благо, под пудрой этой слабости было почти не видно.
Отправлено
Поместье Гилберта
— Прошу вас, мистер Прайс, встаньте уже. Вид коленопреклонённых юношей мешает здоровому ритму моего беспокойного сердца
- Простите, мистер Пуллвик, - сдерживая смех, внезапно родившийся в груди и рвущийся теперь наружу, Гилберт поднялся и сделал шаг в сторону, к небольшому столику. - Ещё шерри на дорожку? - Гилберт поднял свой бокал, до которого пока ещё не притрагивался, и сделал небольшой глоток.
Дворецкий знал, что мистер Прайс всегда разделяет вкусы своих гостей, потому, когда Протей заказал себе стаканчик шерри, принёс и хозяину поместья его порцию.
Быть может, стоило позавтракать перед столь удивительным (Гил решил не называть это приключение опасным) приключением, но молодой мужчина не испытывал голода, да и сомневался, что содержимое его желудка не вздумает выбраться наружу на месте преступления. Гилберту было на многие вещи безразлично, но портить свой костюм ему совершенно не хотелось.
- Мистер Пуллвик, я много думал... - Гилберт задумчиво посмотрел на своего создателя, кем он теперь считал Протея, и покачал головой. - Я думал над нашей сделкой. Всё это кажется невозможным. И всё же... Моё сердце бьётся ровно, словно часы. Вы подарили мне вечную молодость и, как оказалось, ещё и неуязвимость. Я несколько раз стоял перед музеем, собираясь пойти к вам и спросить... Но я понимаю, что мне не стоит знать всех нюансов, не так ли? - Гилберт поправил свой сюртук и очаровательно улыбнулся собеседнику. - Я найду для вас Потрошителя. Обещаю.
Чем дольше Гилберт смирялся с мыслью о том, что ему теперь придётся играть в детектива, тем больше эта мысль ему нравилась. В самом деле, у неординарных людей должны быть неординарные занятия! Восемь лет назад юноше казалось, что весь смысл в жизни был лишь в ночных развлечениях с прекрасными красотками, а иногда и с красавцами. Но... то ли всё это уже успело наскучить молодому мужчине, то ли механическое сердце постепенно лишало его той безудержной страсти, что правила юношей ранее, но теперь Гилу хотелось чего-то ещё. И, мистер Пуллвик, вновь, подарил ему желаемое.
Кивнув прислуге, чтобы та принесла ему револьвер, коим мистер Прайс ещё в совсем юные годы научился достойно пользоваться, Гилберт вопросительно посмотрел на Протея.
- Полагаю, мне не следует медлить, - убрав принесённое оружие в карман сюртука, Гил допил свой шерри и закинул в рот несколько орешков, благо дворецкий догадался поставить на поднос не только спиртное, но и вазочку с закуской. - Позволите проводить вас в вашем кебе или мне лучше воспользоваться своим? - Гил не сомневался, что Протей мог бы доставить его прямиком к нужному месту, но понимал, что у столь удивительного человека могут быть дела поважнее, чем нянчится с подопечными.
Наши игры →
ФРПГ →
Дом Волка →
(VtM) Орлиное гнездо: ИграАвтор Фолси, 20 июн 2021  мир тьмы, vtm и 1 еще...
|
|
|
||
Наши игры →
ФРПГ →
Дом Волка →
(VtM) Орлиное гнездо: ЗаписьАвтор Фолси, 07 июн 2021 мир тьмы, vtm и 1 еще...
|
|
|
||
The Elder Scrolls →
Skyrim →
Моды Skyrim →
MIV's Vampirism Overhaul SSEАвтор Akavir, 18 фев 2020 вампиры, мир тьмы и 1 еще...
|
|
|
||
 |
Наши игры →
ФРПГ →
Дом Волка →
Сказки о войнеАвтор Фолси, 10 авг 2019 мир тьмы, фрпг
|
|
|
|
|
|
Наши игры →
ФРПГ →
Дом Волка →
Маска Агамемнона (Запись/Обсуждение)Автор Фолси, 13 фев 2018 мир тьмы, wod и 1 еще...
|
|
|
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых
Тема закрыта
