[Плюшевая Борода]

И пройдя долиною смертной тени, не убоюсь я зла, ибо ты со мной, ублюдок чертов.

 

 

 

 

 

 

Мы сделаны из несбыточных грез, из игрушечных оловянных солдатиков, из удушливых детских слез, из занесенного над головой лезвия палача, из сухого шепота листвы, из моря травы по пояс, из родниковой воды, из талого снега. Из скрежета сходящего с рельсов поезда и из страшной сказки на ночь, из последнего желания приговоренного и из воздетых к небу рук, из открытых переломов и из скрученных героиновой ломкой суставов, из запрятанных страхов и из колючих шипов, из кавалькады похоронных маршей и из росчерков праздничных салютов, из сладкой боли и из мучительного наслаждения. Мы сшиты из плоти и крови иглой безумного ткача и имя нам - Потерянные.
 
 

 

 

 

Режущий ветер истачивает мою сереющую плоть, ртутный дождь вымывает из моих костей пыльную шелуху. Смеющееся солнце улыбается мне испепеляющим сиянием, дырявые облака кутают меня в свинцовые лохмотья. Я бесстрастен, почти неуязвим. Я нерушим и безгласен. Заключенный в броню из мертвого камня, я - город. Запертый в кольце погребальных огней, я - догнивающий труп. Моя кровь - неоновый шквал, мои вены - выжженный асфальт, мое тело - ленты кварталов. Сотканный из воплей разбитых сердец и скованный из безмолвия бетонного одиночества, я - город и имя мне - Вавилон.
 
 

 

 

 

 

Твой вечер удался, твое утро было радостным, как прыгающие по кровати солнечные зайчики, твой день выдался сложным и полным событий, оставив в памяти насыщенное послевкусие, ты умудрился опоздать на собеседование, твой инструктор по йоге перенес занятие на вторник. Ты выпил стакан грейпфрутового сока. Или нет, ты выпил чашку крепкой робусты, ведь ты не пьешь арабику, а грейпфрутовый сок и вовсе терпеть не можешь. Твой вечер не задался, твое утро было тревожным, как стук тяжелых капель дождя по двойному стеклу, твой день прополз мимо с неспешной размеренной монотонностью, не оставив в памяти ни следа, ты пришел вовремя, твой инструктор по фитнессу выжал из тебя все соки интервальным сорокаминутным кардио, которое ты так ненавидишь. Ты вернулся домой или встретился с друзьями около кофе-шопа, а может, остался на овертайм в офисе или поехал в клуб, чтобы два битых часа простоять в очереди у входа, но так и не попасть внутрь. Ты достал из кармана новенький шестой айфон и поменял статус в фейсбуке с "King Kong ain't got shit on me!!!" на услышанную тобой вчерашним вечером в скачанной на айтюнсе песне Андедов строчку "You could see God when I take my mask off", но спустя секунду, испытав чувство неловкости, удалил. Или нет, ты вошел в телефонную будку и бросил в прорезь для монет пятицентовик, чтобы позвонить ей, но все три раза она не взяла трубку. Ты вышла из магазина светильников, так ничего и не купив, и просто гуляла по улице часа три, не зная, что он звонил тебе до тех пор, пока у него не закончилась мелочь. Ты - самый обычный человек и имя тебе - твое последнее воспоминание.
 
//Тема создана в ознакомительных целях, но это не значит, что в нее нельзя писать. Писать - можно(ударение на второй слог). Картинки и всякая там красота прибудут чуть позже. Аминь, мальчики и девочки, и да поможет нам кубик//

[Beaver]

Вагон постепенно заполняется пассажирами, которым она кивает в ответ на приветствия, и с каждым новым в памяти всплывает какой-либо факт из прежней жизни. Иногда значительный, иногда совершенно не важный.

«Сайлент… Моя фамилия?» — она морщит лоб, напрягая мозг, пытаясь отыскать в нем обрывки информации о прошлом, стараясь собрать из них, как из пазлов, цельную картинку.

Вот появляется до жути надменная и самоуверенная женщина, от силы презрения которой воздух здесь будто нагревается и будто потрескивает от возникшего напряжения, и она белеет от злости. Еще не помнит почему, но искренне ненавидит эту стерву. Ненавидит в ней все, от насыщенно-черной макушки, крашеные волосы на которой, как всегда, уложены образцово аккуратно, до кончиков идеально наманикюренных ногтей. Но при этом чувствует странную, болезненную привязанность и… в какой-то мере зависимость. Она не понимает, что с ней происходит, раздраженно трет виски и начинает глубоко дышать, дабы успокоиться. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Отчего же она не забыла, как злиться и ненавидеть? Или просто уже вспомнила?

«Привет, Стеф», — слышит она и поднимает глаза на говорившего, ловит его взгляд на себе и завороженно засматривается на безупречную улыбку.

— Привет, Кролик, — почти против воли срывается с ее губ, прежде чем она успевает остановиться или задуматься.

В «правду или расплату»? Она хочет спросить, каковы правила игры, но почему-то не решается. Почему-то… опасается?.. Она хочет отказаться, но почему-то вместо этого неуверенно мотает головой вверх-вниз, вверх-вниз, соглашаясь.

Ты же хотела поболтать с кем-то? Так что же не так? Бойся своих желаний, Стеф. Они имеют свойство исполняться. ©

[Verina]

- Чай, пожалуйста.  Этот кофе никогда на меня не действовал. Только не забудьте положить сахар, три ложки, если быть точным, никогда не понимал, как можно пить чай без сахара, это всё равно что нарвать травы где-нибудь на улице, высушить её, заварить, а потом и пить этот отвар...

 

Алека слегка передернула плечами, - она не видела ничего плохого в травяных отварах, - и принялась раздувать огонь в очаге. Здесь не было электричества и единственным источником тепла для отдыхающих в доме-вверх-дном являлись собранные в округе и хорошенько просушенные дрова. И хотя воднорожденного элементаля раздражала необходимость чиркать спичками и возиться возле открытого пламени до пузырей на коже, выбор оставался небольшим.

 

Пока чайник закипал, девушка ушла за перегородку-водопад и переоделась. В теплой, почти домашней обстановке кожаная куртка и потрепанные джинсы с сапогами казались ей совершенно неуместными - куда больше образу "радушной хозяйке" подходили пушистый вязаный кардиган и плотные вельветовые брючки до середины икры. Единственное, что Алека не стала менять - это митенки из тонкой кожи, защищающие окружающих от неприятного прикосновения влажных прохладных рук элементаля. Девушка несколько стеснялась тех ощущений, которые приносила другим ее близость. "Я как будто рыбу поцеловал" - брезгливо заявил ей однажды товарищ по Изумрудному Двору, попытавшийся было затащить Алеку в постель на одном из весенних праздников. Она хотела возразить, что большинство известных ей рыб - очень милые и симпатичные существа, всегда готовые поиграть среди кораллов и водорослей... но скорее всего, того парня это совершенно не интересовало.

 

Возвращаясь к своему гостю, девушка внутренне готовилась к тому, что он давно уже сбежал, - но нет. Похоже, действительно устал, а может и успокоился немного... во всяком случае, Алека застала его точно там же, где оставила. Потерянный сидел на небольшом плетеном диване и смотрел прямо перед собой, не мигая, уставившись в одну точку. "Должно быть, ему сейчас тяжело. Столько всего на голову свалилось... ну, ничего, в нашем фригольде обязательно найдутся те, кто поможет даже такому сложному новичку".

 

- А вот и чай! - Ловко жонглируя приборами, девушка поставила перед гостем на маленький круглый столик сахарницу, чашку с блюдцем и возмущенно пыхтящий чайник. Затем положила сахар в чашку, залила кипятком и туда же опустила бумажный пакетик с ярким ярлычком.
- У нас есть немного мёду... и яблочный джем. Кто-то из ребят принес, я уже и не помню, кто... Будешь?

Потерянный не спешил с ответом, но блеск в его глазах выдавал сильный голод. "Не удивлюсь, если хозяева держали его на хлебе и воде..." 

[Кайра]

Она  уже почти   приготовилась к боли, маленькая, перепуганная  птичка, но все  же  думала, как  извернуться  и   вытащить  свою руку  из крепкой   хватки мужчины, если сейчас у нее  был  бы поднос, то  по голове мужчины пришелся    бы  чувствительный  удар.  - Хотя все могло  оказаться, что я лежу в палате, мое тело подключено  к системе  жизнеобеспечения, а все  остальное  просто бред, в  ее реальности  люди не меняли лиц, да и можно подумать, что какой- то  богач решил разыграть  представление и похитить  официантку прямо из дома.

 "Танцы"   Больной извращенец подумала  девушка.     - Может составите мне компанию и  доверчиво  протянула ему руку  и наивно   пострела  сквозь  длинные ресницы,  обезоруживающий  взгляд  больших  глаз   всегда помогал, утихомирить пьяного  клиента

[Таб]

- Вы тут не одна? - спрашиваешь ты, стараясь смотреть ей в глаза, - Есть и другие? Получается... это что-то вроде базы, да? Где можно отдохнуть, спрятаться от него... от них. Он ведь не один? Их много, наверное. Он не говорил о вас. Он вообще редко говорил. За него говорили другие... голоса. Но про вас я не слышал. Тогда я был уверен, что больше нет никого или даже ничего. Весь мир, он был там. Я... я едва не забыл собственное имя. Это было неприятно, действительно неприятно. Если бы я мог дать какой-то совет... вам он вряд ли поможет, но если бы, в теории, я бы мог дать его другим, тем, кому уготована такая же судьба, то... пусть не забывают собственных имён. И вообще не забывают - это вредно. Им так проще. И-и-и-и, да, не откажусь от джема, - ты улыбаешься, стараясь выжать из себя немного искреннего дружелюбия.

Ты вдыхаешь полной грудью и медленно выдыхаешь через нос, чуть прикрыв глаза. Иногда это помогает успокоиться. Иногда нет. Но оно давно вошло в привычку. Это случилось ещё там. В том мире, куда ты так отчаянно спешишь. Там не было теней. Там не было шипов. Там не было Безголовых. Нет. Он был там. Он смог прийти туда. За тобой. Ничто не мешает ему вернуться. Неприятная мысль. Неужели, вернувшись домой ты всё равно не сможешь почувствовать долгожданный покой? Не окажешься в безопасности? Не забудешь всё случившееся, словно один большой и страшный сон, после которого принято просыпаться в холодном поту? И сможешь ли ты спать в, таком случае? Может, проще достать проклятый нож и завершить начатое? Но вдруг... Вдруг ты снова попадешь к нему? И тогда он сможет выбить из тебя последние крупицы воспоминаний. Он отдаст тебя шипам. Они не ведают жалости. Урок семнадцатый. Я дарю тебе свободу. Урок восемнадцатый. Покой - никогда. Этого не изменить. Остаётся бороться.
 

Ты пьёшь горячий чай и чувствуешь, как он растекается внутри твоего тела, прогоняя ненавистный холод. Ненадолго. Самая горячая в мире печка не сможет растопить тысячелетний лёд. Свет самой яркой звезды не сможет побороть эти тени. Ты смотришь на собственные руки и не понимаешь, что ты такое. Ты вспоминаешь зеркало и видишь там странное существо. Его плоть - сама темнота. Его глаза - два тлеющих угля. Его дыхание - дым. Его слова - пепел. Ты не можешь различить лица. Черты плавятся под твоим взглядом, находясь в постоянном движении. Он безлик. Он забыт. Он потерян. Он - это ты. Этого не изменить. Остаётся принять. 

Сообщение отредактировал Табаджи: 11 апреля 2016 - 14:56

[Verina]

Алека молча выслушала гостя. Ей почему-то не хотелось прерывать его, ни когда он говорил, ни когда молча пил чай, глоток за глотком. Девушка лишь достала баночку с полустертой этикеткой и положила несколько ложек густого темно-оранжевого желе на блюдечко. А затем, все так же молча, принесла запасной кашемировый плед из кладовой и набросила на плечи Томаса. Самой ей уколы холода были не страшны, Алека даже не сразу заметила, что ходит по глиняному полу босая. 

- Кстати об имени... - заговорила она, наконец, оторвав взгляд от созерцания тонких перепонок между своих пальцев. - Я совсем забыла представиться. Меня зовут Алека, и я ундина. Такой меня создал мой хозяин... до того, как я сбежала. Когда-нибудь я расскажу все подробности, но сейчас, мне кажется, тебе нужен отдых. 

Девушка кивнула сама себе и попятилась в сторону водопада: 

- Пожалуй, мне тоже стоит прилечь. Если что-то понадобится - зови.

[Таб]

Так просто? Оставит без надзора. Не закуёт в цепи. Не отдаст приказ своим слугам. Не воткнёт нож в спину. Тебе смешно. Слишком тяжело поверить в такое благородство. Ты киваешь ей. Допиваешь кофе с джемом. Чёрный всё-таки вкуснее. Но и этот тоже ничего. Главное не задерживаться надолго. Только теперь ты можешь понять, насколько устал. Тяжело думать. Невозможно двигаться. Клонит в сон. Но ты боишься засыпать. Словно жертва Фредди Крюгера. Жаль, что твой кошмар существует на самом деле. Можно отрезать себе веки. Но тому парню это не помогло. Усталость берёт своё. Рано или поздно ты всё равно уснёшь. Нельзя бороться со сном. Нельзя бороться с самим собой. Обидно. Сам не замечаешь, как принимаешь лежачее положение. Здесь тепло. Совсем недавно ты был уверен, что обжигать может только лёд. Всё меняется. Быстро. Стремительно. Время сыпется, словно сахарный песок. Сладкий. Нельзя понять, не ощутив его на своём языке. Совсем недавно ты чувствовал вкус собственных слёз. Всё меняется. Время - это колесо. Прошёл целый оборот. Столько всего поменялось. Ничего не изменилось. Был конец. Стало начало. Было начало. Стал конец. Продолжай вращаться в нём, словно белка. Беги, Томас, беги... Но никогда не пытайся догнать собственную тень. Сам не замечаешь, как отдаёшься сну до последней капли.

[Verina]

За занавесью из водопада Алека сидела на узкой койке, поджав под себя ноги по-турецки, и прислушивалась к каждому шороху в гостиной. Чтобы как-то занять себя, девушка тренировалась бросать игральные карты - одну за другой - в перевернутую широкополую шляпу. Кому принадлежал этот устаревший предмет гардероба, ундина не имела ни малейшего понятия. Сейчас ее более всего занимал вопрос: найдет ли она выброшенный на тропе нож, или по возвращении в Вавилон придется заказывать новый.

 

Когда Потерянный, устроившись на диване, и немного повозившись, затих, Алека осторожно выбралась из своего уголка и бросила на гостя выжидающий взгляд, но тот никак не подал виду, что заметил присутствие девушки. Похоже было на то, что Томас действительно уснул. Зажав под мышкой сапоги, ундина проскользнула мимо и остановилась только у самого выхода, чтобы нацарапать короткую записку мелом на маленькой грифельной доске, повешенной в уголочке больше для красоты, чем для пользы дела:

 

"Скоро вернусь. Позаботьтесь о госте. А."

 

и быстро покинула убежище. За те пару часов, что она провела в доме-вверх-дном, тьма в Зарослях заметно сгустилась, а бродить безоружной даже по знакомым тропам казалось Алеке затеей чрезвычайно самонадеянной. Тем не менее, другого шанса вернуть нож могло уже и не представиться. Чертыхаясь, девушка натянула сапоги и шагнула в самую темень, успокаивая себя тем, что "Двум смертям не бывать - а одной не миновать".

[Плюшевая Борода]

Заключение/Пребывание: Алис

 

- Садись.

 

Он отодвигает от стола один из стульев. Отодвигает его для тебя. Кувалдообразная пятерня опускается на твое плечо и тело взрагивает, отзываясь на прикосновение сладострастной, почти тошновторной истомой. В паху влажным клубком сплетаются горячие нити желания, желания, какого ты еще никогда не испытывала - опаляющий зной и освежающее журчание оазиса, ночной пустынный ветер и теплый зыбучий песок. Ты усаживаешься почти с благодарностью - кажется, еще секунда и ты просто рухнула бы на пол от слабости в коленях. Он приближается сзади, - ты можешь почувствовать, как от него пахнет еловыми иголками и дымом, обветренной кожей и мужским грубым потом - нетерпеливо убирает пряди твоих волос в сторону и втягивает ноздрями твой запах. Твой, настоящий, тот, что прячется у тебя под кожей. Запах твоих желаний. Его совсем не занимает цвет и фасон выбранного тобой наряда, его занимает то, что находится под ним. Ты видишь это в тяжелом маслянистом взгляде, которым он тебя буравит. Которым он тебя раздевает. Между ног распускается бутон боли. 

 

- Ешь.

 

https://www.youtube.com/watch?v=l4fFL4uU_RE

 

 

Заключение/Пребывание: Стефани

 

Как изрытый ломкий снег знает, что значит истаять, не оставив после себя и следа, так и твоя память знает. Как нещадный ледяной ветер знает, что значит рухнуть вниз, не оставив на земле и крохотной частички тепла, так и твоя память знает. Как заунывная злая вьюга знает, что значит укрыть землю белым покрывалом, не оставив на ней и цветущего пятнышка, так и твоя память знает. Все возвращается на круги своя, все предвещанное и обещанное, все незавещанное и забытое. Все возвращается и Она вернется. Снова поднимется по подножке и улыбнется тебе завораживающей улыбкой десятков и сотен лиц. Она - это твоя память и когда-нибудь, Стеф, когда-нибудь Она обязательно вернется домой.

 

- Правда или расплата, мисс Сайлент?

 

Как забытые в руке ключи невозможно отыскать, не вспомнив о том, что они - в  сжатой ладони, так и память невозможно вернуть, не ощутив боли от ее утраты. Как невероятна любовь, заточенная в остывшей душе, так и память о любви немыслима без сорванных с души оков. Как поезд не сможет прибыть к конечной станции, не проехав по всем предшествующим пунктам маршрута, так и ты не сможешь пристать к берегу забытого причала, не проплыв по морю призраков. Тебе не вернуться в прошлое, но оно может вернуться в тебя. Когда-нибудь Она отыщет ключи на дне самого глубокого моря среди призрачных остовов затонувших корбалей и твоя остывшая душа разгорится вновь.Она - это твоя память и когда-нибудь, Стеф, когда-нибудь Она обязательно вернется домой.

 

Парень в дальнем конце вагона бренчит по струнам гитары, обкленной похабными стикерами YOUNG DUMB AND FULL OF COME*, и тихонько поет. I'll be there as soon as I can but Im busy mending broken pieces of the life I had before...**

 

https://www.youtube.com/watch?v=i9LOFXwPwC4

 

 

Заключение/Пребывание: Элсбет

 

Он щелкнул пальцами и красноватая синь неона слизью сползла со стен, обнажая перед глазами вековечный мрак.

 

Помост, не меньше чем на два ярда возвышающийся над импровизированным партером с двумя дюжинами столиков, был ярко освещен окаймляющими сцену лампами и двумя ослепительными прожекторами, установленными в углах под потолком. Жгучий брюнет с аккуратными усиками над верхней губой и классической прической набок, густо залитой гелем, вышел на сцену, сжимая в руке продолговатый микрофон на длинном шнуре.

 

- Добрый вечер, джентльмены! ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ? Почему я не вижу среди вас леди... Что? Как? Где? Да ОНИ ЖЕ ЗА КУЛИСАМИ!

 

Десятки десятков мужских взглядов устремились на сцену, где с минуты на минуту должно было начаться танцевальное шоу.

 

- Наслаждайтесь напитками! Наслаждайтесь сервисом! Наслаждайтесь представлением! Но самое главное - наслаждайтесь нашими девочками! Они вдохнут в вас немного...или....МНОГО-МНОГО-МНОГО ЖИЗНИИИ, ДАААА! Джентльмены, я представляю вам лот номер семьсот восемь!

 

И если бы Элсбет сейчас оказалась по ту сторону кулис, то она увидела бы, как на сцену выпорхнула девчушка, которой едва ли стукнуло пятнадцать. Сердце Элсбет, быть может, даже сжалось бы при виде нескладной и по-ребячески остроплечей фигурки, завернутой в несуразное пышное и пестрое и растерянно озирающейся по сторонам округленными от удивления глазами. Из зала раздались выкрики.

 

- Выпендривается, сучка!

- Сейчас она мигом запляшет. Или сдохнет. Танцуй! Танцуй, кому сказано!

- Я! Я хочу! Дайте мне револьвер!

- Джентльмен в черной фетровой шляпе с синей полосой! Лот номер семьсот восемь!

 

Ее объял бы ужас, увидь она, как грузный боров с розовым от напряжения и возбуждения лицом, суетливо переставляя толстенькие короткие ножки в черных штанинах, торопится к сцене. Как конферансье, лучезарно улыбаясь, протягивает ему револьвер. Как щербатая пасть на густо залитом плотоядным жирным потом лице блестит золотыми коронками за секунду до выстрела.

 

Элсбет еще даже не успела испугаться отгремевшего БШШ, когда вдруг услышала у себя за спиной, прямо над ухом знакомый скрипучий смех. Горячее дыхание защекотало мочку уха.

 

- Либо ты танцуешь - и тогда у тебя будет все, все, чего пожелаешь, либо тебя заворачивают в гнилую ветошь вместе с кухонными отбросами и вышвыривают на помойку. Выбор за тобой, Элси-Белси.

 

Она почувствовала резкий болезненный удар в подколенную впадину, а потом кто-то схватил ее за волосы и потащил на сцену. Излитый на сцену ослепительной радугой свет больно ударил по глазам колотым ножевым семи разных цветов.

 

- ЛОТ НОМЕР СЕМЬСОТ ДЕВЯТЬ! МАЭСТРО, МУЗЫКУ!

 

If you're not dancing, then you're dead...

 

https://www.youtube.com/watch?v=BITnk3-D_Fw

 

* - молодой, тупой и готовый к спариванию т.е. ваш мастер

**- я буду там так быстро, как только смогу, но я занят склеиванием осколков моей жизни

[Таб]

Сны никогда не приносят ничего хорошего. Очередное правило, которое стоит запомнить, принять и вырезать у себя на коже. Подлинные воспоминания переплетаются вместе со страхами и мечтаниями, превращаясь в безумную фантасмагорию, медленно и постепенно сводящую тебя с ума. Снова и снова ты видишь одни и те же отрывки, не понимая, где кончается тонкая плёнка, отделяющая настоящие воспоминания от истошного крика обезумевшего разума, который просит только одного. Он просит пощады. Прямо как ты сам. Тебе плохо. Ты крутишься на крохотном диванчике, лишь чудом не падая на пол. Лучше упасть, чем переживать это снова и снова. В деталях прочувствовать каждый из восемнадцати уроков, призванных превратить тебя в пустую, послушную оболочку. Тень себя прежнего. Отголосок настоящего человека. Пародию на тебя самого. Но сон не остановить. Он лишь набирается обороты, словно бур, стремящийся к самому сердцу твоего искореженного сознания. И тебе приходится терпеть. Проживать целые жизни, изменившиеся вслед за тобой. Наполнившиеся разрушительной сутью шипов и зарослей, от которой нельзя скрыться даже в мечтах,

Ты просыпаешься. Тяжело дышишь. Никакого холодного пота. Тебя всегда холодно, словно твоя душа навсегда осталась в тёмной камере, наполненной болью и отчаянием. Сколько ты спал? Никто не знает ответа. Здесь время течёт иначе. Никто не станет спорить. Садишься. Оглядываешься. Её нет. Снова один. Может её и не было? Очередная безумная грёза. Ты бы не удивился такому повороту событий, но вовремя увидел оставленную мелом надпись. Улыбаешься. Смеёшься. Едва слышно, не столько из страха перед кем-то, сколько перед собой. Только безумцы смеются громко и в самый неподходящий момент. Ты никогда не станешь безумцем. Это точно. Нельзя сломать то, что уже сломано. Не удалось даже безголовому ублюдку. Пусть кусает локти. Ты вздыхаешь и облокачиваешься о спинку дивана. Остаётся лишь ждать, пока она вернётся. А потом вы отправитесь домой. Никак иначе.

[Beaver]

Во рту отчего-то пересохло, а к горлу подступил комок. Стефани нервно сглотнула и столь же беспокойно облизала губы. Ей определенно, совершенно точно, совсем-совсем не нравилось слово «расплата». Ни капельки. Впрочем, эта игра вообще в целом не очень-то прельщала девушку. Странненько.

— П-правда? — наконец неуверенно и тихо больше спросила, чем ответила она, умудрившись запнуться, и посмотрела в глаза мистеру Кролику.

Но надолго на нем взор не задержался: внимание Мисс Сайлент привлек парень в дальнем конце вагона. Стикеры на его гитаре даже на краткий миг, на быстротечное мгновенье, вызвали очень слабую, но улыбку на лице Стеф, а это, пожалуй, что-то да значило. Ее тонкие пальцы сами собой пробежались по клавишам воображаемого пианино, словно подыгрывая разлившейся по помещению мелодии. Мышечная память? С уст мисс Сайлент тем временем слетели те же строчки, что и с уст исполнителя, прежде чем она успела осознать, что эта песня звучит так знакомо…

Стефани замолчала и удивленно взглянула на свои руки. Так удивленно и недоуменно, будто видела их впервые. В голове вихрем пронеслись ноты и аккорды.

«Я музыкант? — Если ничего о себе не помнишь, то постоянно есть шанс сделать какое-то новое открытие, касающееся собственных талантов или способностей. И это один из немногих „плюсов“ подобного состояния, похоже. — Я — музыкант».

Девушка опять уставилась на собеседника. И… она что, казалась чуть увереннее?

— Правда, — кивнула Стеф.

Она же сможет, да?

[Laion]

- Садись.

 

Запах еды сводит с ума. Вид стола, уставленного яствами, вызывает болезненный спазм в желудке, не получавшем пищи.. Она не знает, сколько времени. Всю жизнь. Всю ее жизнь здесь. Но сильнее всего этого - Его присутствие. Он устроил этот праздник для нее! Он сам отодвинул стул, приглашая ее сесть и поужинать с Ним. Хозяин беспокоится о ней? Она нужна Ему, и за это она его боготворит.

Алис физически чувствует его взгляд, раздевающий ее и полный желания. Желания, порождающего  в ответ невыносимо сладкую дрожь во всем теле, дрожь, возникающую от одного его присутствия рядом. Его запах, запах еловых иголок, дыма, пота и еще чего-то неуловимо мужского, грубого и дикого кажется самым сладким запахом на свете. Он заставляет забыть о еде, стоящей перед ней, о голоде, о себе.

Хозяин откидывает прядь ее волос и вдыхает ее запах.  Его горячее дыхание возле ее шеи порождает новую волну дрожи, которую она не может сдержать, и, тихо застонав, она выгибается, пытаясь хотя бы мимолетно прикоснуться к Нему, продлевая этот пьянящий миг. И она уже не смотрит на еду, не чувствует ее аромата, не ощущает голода, для нее существует только Он, только Его желание, только его прикосновение.

 

- Ешь.

 

Короткое слово возвращает ее из грез желаний в реальность.  Растерянно взглянув на тарелку с едой, стоящую перед ней, она все еще  дрожащей рукой берет вилку и принимается за еду, почти не чувствуя вкуса.

[Кайра]

Несмотря  на  боль,  актриса   вышла на   сцену, гордо вздернула подборок  и сделала вид, что  танцует   для собственного  удовольствия, не  замечая  взглядов  публики.    Девушка  не зря столько времени проводила на репетициях и много  занималась, кто  сказал , что  быть актером легко.  Это  боль, муки  и кровь  - ты живешь  этим, пропуская   через себя  боль и страдания   героев,   живешь  их жизнью и эмоциями, говорят  все актеры несут в себе частичку безумия и  так легко  поддаются  энтропии  и  саморазрушению.  Всего лишь  роль, гибкое   и сильное тело, не смотря на боль   и падение, но ей надо сыграть..

 

https://www.youtube.com/watch?v=Ac75J3xmRYo

[Плюшевая Борода]

Заключение/Пребывание: Стефани

 

Аэробус ныряет в очередную турбулентную яму. Бегущая строка буднично извещает пассажиров о прохождении зоны повышенной турбулентности и рекомендует пристегнуть ремни. Ты набрасываешь полоску плотной ткани и защелкиваешь замок. Обманчивый комфорт, комфортный обман. Оборачиваешься вправо, убеждая себя в том, что все в порядке. В иллюминаторе раскачивается крыло. Еще одна турбулентность заставляет салон качнуться чуть сильнее. Из-под крыла начинает валить густой черный дым. Двигатель взрывается мелкими осколками, один из которых летит прямо в иллюминатор и, оставив на стекле трещину, уносится прочь. Из герметичных отсеков выпадают кислородные маски. Застывают перед глазами и начинают раскачиваться из стороны в сторону. Свет в салоне меркнет и разгорается снова. Самолет швыряет вниз и набок. Леденеющие пальцы судорожно вжимаются в подлокотники и с трудом удерживают тебя в сидячем положении. В ушах раздается душераздирающий скрежет. Кресло под тобой начинает мерно вибрировать. Гул нарастает, почти перекрывая визгливый рев сигнала экстренного оповещения. Ты ощущаешь вибрацию всем телом. Скачок воздушного давления стисткивает виски и впивается в барабанные перепонки острой грызущей болью.Ты чувствуешь, как дребезжат и расползаются металлические листы обшивки. Кто-то кричит. Кто-то рыдает. Кто-то молчит. Кто-то молится, едва шевеля побелевшими губами. Дрожащими пальцами ты набираешь на экранной клавиатуре "Мама, я люблю тебя". У тебя не осталось сил плакать. У тебя не осталось времени нажать на SEND.

 

- Если слова рождают на свет ложь, то ложь рождает слова. Правда или нет?

 

Его пальцы сжимают твою ладонь в приободряющем жесте, но на коже только липкая холодная паутина. В вены вплетается иней. Твоя очередь водить, Стеф.

 

https://www.youtube.com/watch?v=oRNk0hOyQ_E

 

Заключение/Пребывание: Алис (18+, this may harm your software)

 

Выгибая поясницу и выставляя бедра ему навстречу, ты ждешь ответного прикосновения. Ты стремишься почувствовать его и изнутри исподволь поднимается горячая волна. Стон срывается с губ и умирает в напитанном похотью воздухе. Тебе хочется исступленно прорыдать ему в лицо "Возьми меня", но вместо этого ты смотришь на тарелку. Ты совсем не голодна, но ты хочешь отвлечься от мыслей о НЕМ и это отчасти тебе удается. Вид лежащего на твоей тарелке непрожаренного ломтя мяса, смердящего гнилью, с копощащимися на его поверхности жирными белыми червями заставляет содержимое твоего желудка извергнуться наружу желчной пустотой.

 

- Кто посмел??? - свирепо рычит ОН, громоподобным ударом кулака по столешнице звонко сметая со стола испорченное яство и почти всю остальную снедь вместе с ним. 

 

Воздух над столом пропитывается ядовитой зеленой злобой сверлящих стену глаз. К столу, испуганно семеня маленькими кривыми ножками, поросшими густой рыжей шерстью, приближается согбенная горбатая фигура и раболепно склоняет перед Хозяином огромную, набухшую уродливыми нарывами-пузырями гноя, безносую и безглазую голову с длинной продольной пастью. Проплешины между длинными редкими клочьями волос зияют болезненной, почти трупной бледностью. К горлу медленно подбирается комок, густо замешанный на сожалении, страхе и отвращении. 

 

- Жри, тварь. 

 

"Тварь", ни словом ни жестом не выказав возражения, безропотно поднимает снедь с пола, запихивает огромные ломти себе в рот, и, не жуя, проглатывает их, но от возмездия это не спасает. 

 

- Вкусно?

 

Не дожидаясь ответа, мужчина вскакивает, хватает ближайший стул и начинает наносить исчадию кошмарных снов удар за ударом. Брызги крови на лице и руках, на густой черной бороде и такого же цвета камзоле становятся все гуще и обильнее, пока наконец не покрывают их целиком. Безумная ярость неудержимого цвета, вот что это такое. ОН оборачивается, смотрит на тебя и его губы подергиваются сальной улыбкой. Безумная ярость порождает безумное желание. В ту же секунду, когда хриплый стон снова готов сорваться с губ, поверхность стола расцветает бесчисленным множеством ярко-красных цветов. Окутанное лепестками ложе. Черная постель, охваченная огнем. Совсем, как ты, Алис. Ручищи-кулачищи пробегают по телу и ты слышишь треск - так рвется ткань и так рвешься ты ему навстречу. ОН вытягивает твои руки вверх и связывает плечи длинным желтым лоскутом, пропуская его у тебя между зубами - теперь это еще и кляп. Развернув тебя спиной к себе, он кладет тебя животом на стол и развязно шарит огрубелыми руками по твоей спине. Он хлещет тебя ладонью - по спине и ниже, по бедрам. Он грубо сминает кожу у тебя на животе, до боли сжимает взбухшие соски. Он хватает тебя за волосы. Нет сладости горше, нет горечи слаще. Тварь почти неслышно скулит на полу.

 

https://www.youtube.com/watch?v=jghgroHc-AM

[Verina]

Темное небо, темные силуэты деревьев, еще более темная тропинка, вьющаяся между ними, словно ядовитая, но испуганная змея. Алека не любила Заросли. Она ненавидела Заросли - но каждый раз, отправляясь в свой "поход чести", давала себе обещание привыкнуть. Притерпеться. 

 

Четыре бесконечных года назад они с Кассандрой продирались сквозь такие же колючие кусты, ломая их окровавленными руками. Сидели, обнявшись, и  зажимая друг другу рты, чтобы не выдать свое присутствие ни единым звуком. Что было бы, если бы Алека была тогда одна? Решилась бы она вообще на побег, если бы не подруга? Выжила бы в Зарослях, если бы не помощь, не поразительное чутье Кассандры?

 

"Потерянный, которого я встретила сегодня, вызвал у меня лишь жалость. А ведь, в действительности, он намного храбрее, намного сильнее меня. Он сделал в одиночку то, что мы смогли сделать только вдвоем". Мысль была неприятной, но она была справедливой, и с этим приходилось мириться. 

 

Путь до места встречи с Томасом занял не больше двадцати минут. Отброшенный в сторону нож успел уже затянуться молодыми побегами, но все еще явственно поблескивал в темноте. Выдернув его из земли, девушка аккуратно оттерла украшенное рунами лезвие - этот нож был сделан на заказ, специально для руки ундины, он был рассчитан на особенности именно ее боевого стиля. Поерять такую ценность было бы очень неприятно.

 

Девушка усмехнулась, пряча оружие за голенище сапожка.

[Laion]

Нет сладости горше, нет горечи слаще.

 

Где-то там, в стороне, негромко скулит, будто аккомпанируя на расстроенной скрипке, отвратительный уродец, но сама какофония  боли и безумной  страсти разыгрывается здесь, на этом черном ложе, усыпанном алыми, как кровь, цветами. 

Каждое Его прикосновение - грубое и жестокое - вгрызается в кожу как раскаленное клеймо  "Собственность Хозяина" .  Алис прячет залитое слезами лицо в черный шелк постели, со стоном кусая кляп, тонкие пальцы царапают ткань, ломая ногти. Ее тело вздрагивает и извивается  от хлестких ударов, только распаляя Его еще больше, будто умоляя: "Не прекращай...."

[Плюшевая Борода]

Заросли: Алека

 

Жили да были на белом свете Король с Королевой. Жили в Белой Башне, жили-тужили, не худо-бедно, а скверно-прескверно. Королева коротала дни за вышивкой и рукоделием, а ночи - заломленными в печали дланями, Король же, как все короли испокон веков, правил. Правил днем и правил ночью, правил мудро и правил справделиво, правил строго и правил дальновидно, все реже и реже являясь пред очи Королевы, ибо супруга день ото дня делалась все более глухой к его словам и безутешной к собственному горю. Король мог дать ей все, кроме того, чего она желала больше всего. Ни опостылевшего золота, ни хладного серебра, ни горстей кровавых рубинов, ни россыпей небесных сапфиров, ни сладчайших яств и напитков не хотелось Королеве так, как хотелось понести и родить дитя. И стирала она о веретено некогда нежные руки, стирала в кровь, и искалывала спицами некогда холеные пальцы, искалывала в крошево, но телесная боль не несла избавления от скорби о неявленном чуде. И отворачивала лицо от лица супруга, и устремлялась мыслями вдаль, туда, куда ни одна птица в жизни бы не добралась, лети она хоть целую вечность. И так вышло, что в один из дней в Белую Башню явился седобородый старец в островерхой длинной шляпе и молвил он речь, что заставила сердце Королевы вновь биться. "Взрасти из этого семени древо и получишь то, чего ищешь, а цену мне уплатишь жизнью своего первенца", произнес умудренный сединами гость и прежде, чем слова его успели достигнуть ушей Короля и высечь в нем искру гнева, был таков - лишь на холодный белый пол упало зернышко. Упало и скрылось в трещине. Королева отрядила на поиски лучших из лучших, но все усилия дворцовой челяди окончились тщетой. Безудержно рыдала Королева семь дней и семь ночей, а на восьмой заре увидела, как сквозь мраморные плиты пророс слабый росток вишневого дерева. Улыбнулась Королева сквозь слезы и велела известить супруга о том, что после ежевечерней охоты ждет его у себя в покоях с радостной вестью. И была охота, и была весть, и была ночь великой любви и великой страсти. И был мальчик, прекраснее которого не сыскать было в целом свете. И было ему имя Авалон. И была ему судьба, горькая, как вишневый цвет.

 

- Ой.

 

Заросли смертельно опасны. Заросли бесконечно чужды. Заросли непроходимы и изменчивы. Заросли - это твои самые чудовищные страхи, Заросли - это твои самые безбрежные фантазии. Заросли - это все и ничто. Непролазная стена затейливо сплетшихся ветвей расступается шипастой брешью, являя взгляду живописную лесную опушку. В густо-цветущей вишневой кроне на сотню дивных переливчатых трелей поют птицы, в воздухе витают физически ощутимые эманации животной энергии - складывается впечатление, что сама Природа питает это место особой силой жизни и плодородия. Прежде, чем ты успеваешь сделать еще шаг, навстречу тебе оборачивается юноша. С мраморно-белого лица на тебя смотрит пара воловьих, подернутых мечтательной дымкой черных глаз. Волосы, увенчанные вишневыми цветками, темно-русым водопадом ниспадают на плечи.

 

https://www.youtube.com/watch?v=DZhr9laQ2Gc

[Verina]

Естественный порыв, - выйти навстречу вишневому видению, - Алека, хотя и с трудом, но подавила. Второй Потерянный подряд? Ей не могло так повезти. Насколько мгновений девушка молча разглядывала незнакомца, подмечая все детали, и выводы, сделанные на их основе, оказались неутешительными. Столь прекрасные существа не гуляют ночами по Зарослям, а на запуганного, изможденного беглеца юноша не походил совершенно.

 

Но беда была в том, что уйти, развернувшись, обратно, Алеке не позволяла рыцарская клятва. "Пока я уверюсь в том, что это существо НЕ является Потерянным - я не смею отступать" - мысленно скрежеща зубами, напомнила себе ундина. И тут же постаралась изобразить дружелюбие:

- Привет, - сказала она. - Ты заблудился?

Почему-то девушка была почти уверена в том, что ответа не последует. 

[Плюшевая Борода]

Пребывание/Заключение: Элсбет

 

Финальные аккорды утонули в бурном шуме оваций и шквал восторженных выкриков не заставил себя ждать.

 

- Браво!
- Брависсимо!
- Mozzafiato!

 

Апплодисменты больше уже не оглушали звенящим гулом, постепенно стихнув до почти неразличимого плеска. Чьи-то сильные руки, сгребя Элсбет в охапку, вытащили ее за кулисы. Парящая эйфория и неистовый восторг все еще наполняли ее, но теперь к ним примешалось позабытое чувство страха. Разгоряченная танцем кожа покрылась холодной дрожью.

 

- Можешь ведь, если захочешь.

 

Пальцы вздернули подбородок вверх, вынуждая девушку встретиться глазами со взглядом светло-голубых глаз. Она не хотела в них смотреть, никогда-никогда-никогда. 

 

- Так как меня зовут, крошка?

 

 

 

Заросли: Алека

 

Юноша прикладывает ладонь к груди и склоняет голову в учтивом полупоклоне: густые длинные пряди почти касаются стеблей невысокой травы, а левая нога проделывает небольшой отступ назад. Один из цветков, вплетенных в темно-русые волосы, срывается под порывом игривого весеннего ветерка и, проносясь мимо девушки в беззаботном танце обреченного сгинуть, доносит до нее тонкий сладковато-горький аромат вишневого цвета.

 

- Я со всем должным пиететом приветствую вас в этой скромной лесной обители, миледи, но, боюсь, из числа нас двоих заблудился вовсе не я, а вы, в связи с чем я вынужден потребовать от вас объяснений. Кто вы и что делаете в моем сне? - ломающийся хрипловатый голос совсем не идет к напоенному весенней певучей легкостью облику прекрасного принца.

[Verina]

- Я со всем должным пиететом приветствую вас в этой скромной лесной обители, миледи, но, боюсь, из числа нас двоих заблудился вовсе не я, а вы, в связи с чем я вынужден потребовать от вас объяснений. Кто вы и что делаете в моем сне? - ломающийся хрипловатый голос совсем не идет к напоенному весенней певучей легкостью облику прекрасного принца.

 

Алека слегка опешила и не сразу нашлась, что ответить. Сон? Допустим. Она не настолько хорошо изучила свойства Зарослей, а никого из старших, более опытных товарищей не было рядом.

Могло ли это существо каким-то образом генерировать реальность, видя сновидения?

Или все гораздо проще, и вишневый юноша находится под влиянием само- или чьего-то постороннего внушения?

В этом случае вести диалог придется с максимальной деликатностью. А в ментальных играх Алека, увы, никогда не была сильна.

- Я - вода. - Она слегка склонила голову в знак приветствия. "Реверансов от меня никто не дождется!" - Надеюсь, ты ничего не имеешь против водоемов, приливов с отливами и прочих особенностей природы? Они не противоречат законам твоего сна?

[Кайра]

Девушка  танцевала   отдавая  себя  всем. но  при  этом   никому.  Их глаза  заставить  следить  толпу  за каждым своим  движением  и жестом   Танец рассказывал историю  старую  как мир,  сначала  музыка была  нежной и  романтичной, все телодвижения    Бетти   были плавными  и гармоничными,  но прохладная  весна  уступает место  яркому  солнцу, который  плавит  лед  в теле юной красавицы, ее  сердце  трепещет, в  предвкушение - движения убыстряются, в них проявляется уже женская  чувственность  музыка подчеркивает  убыстряя ритм... 

 

Когда музыка и движения   затихают, публика взрывается  овациями, актриса стоит на  сцене, сейчас момент  ее  триумфа и победы, но все  заканчиваются, когда  ее  оттаскивают  за кулисы

 

 

- Так как меня зовут, крошка?

 

Она покорно  опускает   глаза  Мистер.. только  произносит  девушка.