Силуян - Серый Волк.
- Так-то оно так, а бережёного бог бережёт. Знаешь, юнак, мужчине порой трудно удержаться, особенно подпоят если или устроят что-то хитрое. Вот так, в одной рубашке ночью в спальню пробралась, пока царицы дома не было. Как знать, случилось бы в другой раз, аль нет? За наглость наказал чернавку, за распутство. Еленушка - царица моя, того не заслужила, чтобы зря волноваться. У неё ведь тогда ещё ребёночка не было, слухи кто-то распускать начал, мол неспособная, потому что иностранка-иноверка. Может и братья царёвы ту чернавку подослали. Ух, пакостные! Ух, как бы их извести!
Эллеан.
- Ага, наши рассказывали, как Эвлар танцовщице косы отрубил за то, что к моему отцу полезла целоваться. Что же ты, Волк, всё за своего царя и царицу делать готов, даже ревновать?
Волк нахмурился, а Эллеан, погладив его по лбу (чтобы потом вспоминать, как трогал живого волка), снова подсел к Дику и сказал:
- Получается, трудно одолеть соблазн, да? - он подмигнул. - Не бойся, я никому не скажу. Только ты объясни мне всё-таки, насколько это плохо. Почему некоторые так гоняются за девушкой, а потом удирают от неё. Среди моих друзей нет таких, кто мог бы мне это объяснить.