[Фолси]

 

Мягкие пушинки снега падали мне на лицо, когда я пытался всмотреться в переплетение нитей, которые стали основой гобелена созвездий. Смертные видят в звёздном небе красоту, недостижимые просторы, но подобные мне всегда умели заглянуть за край. Оседлать солнечный ветер, раствориться в потоке фотонов и на крыльях невесомости промчаться через пуповину времени, собирая воедино разрозненные знаки будущих событий.

 

У смертных есть сказка, в которой мальчик пытался собрать из ледяных кубиков слово «вечность». Был ли я проклят Творцом, или созданная нашими руками вселенная неуклонно приближалась к своей гибели, но в моём случае кубики всегда складывались в слово «катаклизм».

 

 

И этот день… он не стал днём приятных исключений. Комета прочертила небосвод, разрубая гобелен. Таких шрамов с каждым годом становилось больше, и не требовалось носить титул Прорицателя Судьбы, чтобы увидеть в этом очередной трагичный знак.

В прошлый раз комета устремилась к Лондону. До рези в глазах я созерцал её пламенный хвост, разбирал его на плазму и мусор, очищал зёрна истины от плевел мёртвой плоти космоса. И то, что мне открылось в пламени…

 

За спиной раздался шорох. Странно. Смертным нечего было здесь делать — ночью, на вершине небоскрёба, с которого мне казалось проще докричаться до небес. Не тех Небес, которые отвергли и забыли падших. А тех небес, которые хранили гобелен, которые блестели жемчугом далёких светил и дарили людям — нашим детям — свет. Годы заточения не заставили меня забыть о том, за что мы сражались.

 

Сражались, да… Существо позади меня заверещало и прыгнуло вперёд, намереваясь пронзить моё смертное вместилище когтями. Я видел его изувеченное, покрытое глазами и присосками тело, видел его стремительный рывок ещё до того, как это в действительности произошло. В ночном небе вся сеть вероятностей отражалась как в огромном зеркале, все исходы были мне уже известны. А я… я просто сделал выбор. Сколько себя помню, падшим всегда приходилось выбирать.

 

 

Густые, почти плотные тени метнулись к немолодому мужчине в пальто, короткие волосы которого трепал завывающий ветер. Тени наслаивались друг на друга, рвались и загибались, приобретая форму тонких клинков. Слишком поздно посланная тварь сообразила, что Герхард Либнер, разменявший четвёртый десяток частный детектив, умеет не только предсказывать будущее, но и отстаивать настоящее. Два чёрных крыла, сотканных из блестящего мириадами звёзд мрака, бесшумно развернулись и описали широкую дугу, когда мужчина невероятно быстро повернулся к неприятелю лицом, припадая на одно колено. Маховые перья, больше похожие на антрацитовые ятаганы, с лёгкостью разрубили взмывшее в воздух изломанное существо. Тварь пала, не издав ни звука. Видимо, её хозяин решил, что для адской машины убийства способность говорить, чувствовать и размышлять — непозволительная роскошь.

 

— Мой герцог, как же низко ты пал, — устало прошептал мистер Либнер, складывая за спиной тающие в сумраке дымчатые крылья. Сухая поджарая ладонь поскребла щетину на впалой щеке — когда снова и снова окунаешься в бурлящую Реку Времени, чтобы прозреть грядущие события, поневоле теряешь интерес к уходу за вместилищем. Да, надо бы побриться. И… поспать.

 

Но сначала необходимо было убедиться в том, что знамения не врут. Этой ночью город фонтанировал тьмой, которая изливалась из кротовых нор, протянувшихся сюда от самой Бездны. Много новых падших появилось в Лондоне. И мистер Либнер хотел знать, кому из них он может доверять. Легко взбежав на парапет, детектив сделал шаг в пустоту и упал с крыши, ослабляя вокруг себя законы притяжения, которые эоны лет назад сам же и писал.

 

Персонажи	Предтечи	Двор Ночи	Пряд. Судеб	Охотники	Независимые	Камарилья
Шавуа	+50	0	-10	+15	+20	0
Баториэль	+45	0	-25	+10	+30	0
Сариэль	+40	0	-20	+20	+10	0
Эшемаил	0	+25	-35	+10	+5	-20
Вентус	+20	0	-10	+5	+10	0
Лайлитам	+40	+10	-45	+40	+50	-10
Эрзсебет	+15	0	-60	+10	-20	+15
Белитруахим	+10	+10	-35	0	+35	+10
Эниоталь	-10	0	+15	0	-30	-10
Джимми Кейн	0	0	0	0	-10	0

 

Кубик || Фракции

[Фолси]

- Ты маг? Я не чувствую тебе печати Каина, так что ты вряд ли будешь с теми, кто бушевал в доме.

 

- Значит, всё-таки вампиры подожгли дом, - удивительным образом проигнорировав вопрос Баториэль, мистер Либнер извлёк из её ответа нужную информацию. - Впрочем, по цвету пламени и так было понятно, что не газовый баллон взорвался. 

Мужчина снова почесал щетину, которая его слишком раздражала, и сделал ещё одну глубокую затяжку. 

 

- Сильное плетение, - совершенно спокойным и даже немного холодным голосом ответила Анна, выходя из образа напуганной студентки - жертвы маньяков и инфернального огня, - но оно правда не надолго задержит ту женщину.

 

Либнер удивлённо вскинул брови. Нет, уж он-то повидал людей, чувствительных к изменениям в Узоре. Многие из них были слишком слабы, чтобы как-то влиять на ткань мироздания, но видеть могли очень многое. Как та же Ханна...

Лицо мужчины потемнело от совсем печальных мыслей. 

- Потомки Каина, как ты их назвала, контролируют этот участок и большую часть города. Старайся с ними не пересекаться. Да и вообще, советую бежать, пока одна блондиночка с отсутствующим сердцебиением не выбралась из временной петли, - докурив сигарету, Герхард бросил чадящий окурок прямо на пол. - Жалко мне вас, ребятки. Увы, я не благодетель. Сейчас помогу, чем смогу, но потом советую просто валить из города. Пока заинтересованные лица не начали убирать свидетелей того... пожара. 

 

Мужчина похлопал себя по карманам плаща и, довольно хмыкнув, извлёк мелок. Обычный розовый мелок. Либнер положил его на стол и легонько толкнул в сторону Анны. 

- Начертите овал на стене, представьте знакомое место и... помните мой совет, - детектив не встал со стула, лишь ободряюще дёрнул подбородком: мол, давайте, время уходит. 

 

+Мелок Перехода (5 кубов, 2 заряда) => Анна

[Фолси]

«Прости меня».

 

Вероятно, реакция девушки удивила падшего. Уперевшись кулачками в мягкую кровать, она откинула голову и заливисто засмеялась. А затем, смерив ангела взглядом "ну какой ты дурачок", потрепала его по лохматым волосам. Этой малости Фелиция лишать себя не собиралась. 

- Ну нет, так нет. Трагедия какая. Я уже взрослая девочка, тушь размазывать не стану, - вновь бледные после поцелуя губы растянулись в довольной улыбке. - Пойду к Рори приставать. А ты, как вновь захочешь попозировать, обращайся. У тебя очень недурной мольберт, - она скользнула пальцем по груди ашару, на которой рисовала своё имя. Соскочив с кровати, Фелиция без прощаний и прочей слюнявой ерунды вышла из комнаты. А спустя пару минут с первого этажа уже вовсю звучал её громкий голос и тихий смех Рори. 

 

И на сей странной ноте странный дьявол в теле не менее странного святого отца, наконец, предоставил экс-герцогу столь желанный для него покой.

 

- Ух, ну что же так долго! - Тревис, который от безделия уже скатал нижнюю часть снеговика, подбежал к преподобному и начал отчаянно обогревать дыханием ладони. - Что с книгой? Он её забрал?

Парнишка и сам не заметил, как вцепился дрожащими пальцами в локти Чарльза. Карие глаза блестели и молили об утвердительном ответе. 

 

- Готово, - оповестил демон и на его лице даже мелькнуло подобие улыбки.

 

- Да ладно! - Тея трагично всплеснула руками, измерив концентрацию зачарования на мелках. Девушка сделала это исключительно оригинальным образом: лизнув каждый из мелков. "Твой на вкус как ежевика", - заметила она, глядя на Шамиля, но тут же пояснила. - "Крепкие чары!". 

Мелки самой Теи оказались зачарованы не в пример слабее. Один и вовсе едва не рассыпался, когда волшебница закончила наговор. "Даже пробовать на вкус его не стану!" - решительно и брезгливо фыркнула азиатка. И то верно. Мало ли какой привкус у скисших чар. 

[Элесар]

Эмиль Ребер задумчиво почесал щетину, едва-едва достаточно отросшую для пробуждения серьёзных размышлений о пользе бритья, и многозначительно хмыкнул. Действительно, с чего ему вдруг приспичило интересоваться адресом или телефоном преподобного, когда у них в арсенале имеется куда более совершенное средство связи? Никак, воспоминания прошлого хозяина тела возобладали. При том, что в отличие от многих падших, экс-герцог ничего постыдного в мыслях смертного не видел, вполне вероятно так и произошло.
— Хорошо, Чарли, до завтра, — Лайлитам не смог сдержать весёлую усмешку при виде осторожных поглаживаний, которых удостоился фолиант, но взаимоотношения близких друзей не удостоились очередного едкого комментария нуску. Или даже у него были определённые границы или он попросту устал от ночных переговоров. — И… пожалуйста.
Хорошие манеры — залог нормальных человеческих взаимоотношений. Даже если в классификации одного из них представителей этого вида ты был расположен недалеко от тараканов.
— И что будем делать? Посмотрим телик, попьём пивка, позовём девочек? — поинтересовался Лайлитам, закрывая на замок дверь магазина и бросая короткий взгляд на Эшемаила и его рыжеволосого подопечного. Они его слышать не могли, а значит мужчина обращался к застрявшему в книге рабису, пусть и не поворачивая головы. — Нет? Следовало ожидать. Ладно, сейчас придумаю куда тебя спрятать от любопытных глаз.

[Фели]

- Что с книгой? Он её забрал?

 

— Можно и так сказать, — слабо, немного кривовато улыбнулся падший, растерянно размышляя над тем, что же успел натворить Азриэль, что от него так страстно возжелали избавиться. Заметив настороженный взгляд паренька, преподобный со смешком пожал плечами. — Как видишь, у меня её нет!

 

На улице к тому моменту уже была тьма тьмущая. Зима в Лондоне не была такой уж жестокой, но прохладный воздух таки обжег легкие своими сердитыми колючками. Всё, что хотелось уставшему телу, так это рухнуть ничком на кровать и проспать вплоть до конца света... но вряд ли ему было суждено сомкнуть глаза хоть на секунду этой ночью.

 

Но сначала — отвести паренька в безопасное место.

 

— Теперь, когда эта проблема решена... думаю, будет честным сказать, что предложение о ночлеге остается в силе, — без какого-либо подтекста напомнил Чарли, слегка склонив голову набок. Тревис, конечно, мог и отказаться, но разве он не говорил о комендантском часе? А дети не должны ночевать зимой на улице. — Сейчас, конечно, уже поздновато для ужина... но думаю, я сумею убедить сестру Марию сделать небольшое исключение, если ты голоден.

[Gonchar]

Баториэль недоумённо повертела мелок в руке, даже понюхала его, измазав кончик носа в белом следе. Однако портал на теле девушки открываться не спешил. Видимо, для этого нужно было обвести более чёткую окружность.

- Надо же, - падшая с улыбкой склонила голову, и не думая двинуться с места. Да и улыбка вышла вовсе не тем лёгким тёплым огоньком, которым обычно одаривала любую душу на своём пути.

Неберу сейчас улыбалась с оттенком грусти и самоироничной жестокой насмешки, сейчас плясавшей в налившихся глубокой синевой глазах.

- Даже спустя столько невыносимых лет идеи моего дома всё ещё живы в таких простых вещах...

Пока слова падали тяжёлыми каплями одно за другим, голос девушки обретал всё большую глубину и гулкость, пока не превратился в едкое шипение невидимых магнитных полей, пронизывающих всё сущее. Каждую клетку в теле и самые далёкие галактики и звёзды. Образ девушки поплыл и стал словно вдавливаться в окружающее пространство, отражаясь в негативе реальности непроницаемо чёрной двухмерной фигурой, на которой стали вспыхивать одна за одной щедрые россыпи белых звёзд.

- Боюсь, с беловолосой нас связывает куда большее, чем неприятное прошлое. - раздался по всей комнате шелестящий шёпот, однако долетавший до каждого из присутствующих с невероятной чёткостью и потусторонним касанием ледяной бездны.

[Leo-ranger]

Шавуа еще не слышал о том, чтобы кто-то проверял зачарования путем облизывания артефакта но у каждого мастера свой способ, наверно.
В общем-то он был собой доволен. Да, за время пребывания в Бездне он многое забыл и азиатка (достаточно милая на скромный вкус… Шамиля, но не Шавуа. У Шавуа не было вкуса) умела больше, но пока речь шла о зачарованиях, определенно не лучше него. Он подумывал забрать один мелок себе, но какая-то его часть противилась этому. Похоже, его смертная часть любила делиться с другими… и таким образом влияла на него отрицательно.
И тем не менее, мелок он пока что не попросил.
- Рад… что смог помочь, - скорее выплюнул, чем сказала Ша слова, которве, кажется, говорят смертные, после того как кому-то помогают.

[Фолси]

— Теперь, когда эта проблема решена... думаю, будет честным сказать, что предложение о ночлеге остается в силе, — без какого-либо подтекста напомнил Чарли, слегка склонив голову набок. Тревис, конечно, мог и отказаться, но разве он не говорил о комендантском часе? А дети не должны ночевать зимой на улице. — Сейчас, конечно, уже поздновато для ужина... но думаю, я сумею убедить сестру Марию сделать небольшое исключение, если ты голоден.

 

При упоминании о еде желудок Тревиса громоподобно заурчал, отчего парень смущённо посмотрел в сторону и взъерошил пальцами длинные волосы на затылке. 

- Переночую, где скажешь. Не в сугробе же спать, - деловито пожал плечами мальчик. - Спасибо, что помогаешь. Ты классный, Чарли. Я твой должник. 

Бросив недоверчивый взгляд на лавку антиквара (словно из неё с воплем "Куда?!" должна была выскочить треклятая книга), Тревис сунул отмёрзшие ладони в карманы куртки и быстро зашагал возле благодетеля. 

- Мне... мне надо рассказать тебе о книге, да? - вдруг спросил парень, косясь на Чарли. - Мы с другом хотели прочитать её в старом храме на окраине Лондона. Так, баловства ради. А вызвали... чёрт, я даже не знаю, кого именно. Ангела? С широкими крыльями и золотой кровью. Да только крылья его были из бумаги. Это же розыгрыш, верно? С чего вдруг ангелу носить муляжные крылья. Я твердил об этом Итану, другу, да только... - парень вытащил руку из кармана и театрально ею отмахнулся. - Ангела видел, говорит. Кровь его на своих пальцах ощущал. И всё твердил, чтобы мы этого Эше... Эши... Эшемура нашли. Или как его там. Поэтому я и хотел книжку подальше спрятать: если вдруг Итан её увидит, то станет всем доказывать, что призвал ангела. А за такие слова не только ногами изобьют, но и чего похуже сделать могут. Ох, зачем я его в приют отправил, расколется ведь. Глупый, какой же я глупый! - мальчик с силой ударил себя ладонью по лбу. 

Прошло немного времени. Странно, но в обществе буквально незнакомого мужчины Тревис чувствовал себя... защищённым? Взятым под опеку? Интересно, такие же чувства пробуждают в нормальных детях их родители? 

- У Итана астма. А у меня сердце больное. Видимо, предки решили, что наше лечение им слишком дорого обойдётся. И всё равно мы дольше тридцати не проживём, - признался мальчик, отстранённо разглядывая звёздное небо. - Но знаешь... жить нужно на полную катушку. Я не хочу тосковать о несделанном, когда мой моторчик заглохнет. 

Тревис опустил голову. Прохладный ветер трепал его оранжевые волосы как пламя неугасимого факела. Вдруг парень усмехнулся.

- Чёрт... это я что, сейчас исповедался? - с натянутой улыбкой мальчик посмотрел на преподобного. В уголках глаз Тревиса что-то подозрительно блеснуло.  

 

- Боюсь, с беловолосой нас связывает куда большее, чем неприятное прошлое. - раздался по всей комнате шелестящий шёпот, однако долетавший до каждого из присутствующих с невероятной чёткостью и потусторонним касанием ледяной бездны.

 

Явление ещё одной падшей Либнера не удивило. В конце концов, она принадлежала к его расе. С куда большим интересом детектив разглядывал индуса, уже слегка привычного к апокалиптической форме Анны. 

- Моих намерений это не отменяет, - детектив положил сцепленные в замок руки на столешницу. - Я не узнаю тебя, но предлагаю держаться вместе... до выяснения обстоятельств. Если, конечно, ты не из тех наших друзей, которые видят в народе праха игрушки, - карие глаза красноречиво сосредоточили своё внимание на ошеломлённом такими откровениями Марке. 

А вот детектив решил, что самое время представиться. Из космической бездны, открытой Баториэль, тьма тонкими струйками устремилась через допросную, сплетая за спиной мистера Либнера два широких крыла, похожих на сложенные вместе теневые ятаганы. Кожа и одежда на мужчине стали тлеть, отслаиваясь тут же тающими в пространстве чешуйками. На гладкой коже цвета индиго вспыхнули бледно-молочным светом затейливые татуировки, похожие на созвездия. Тонкие губы разошлись, оголяя частокол небольших клыков. Склера глаз заполнилась белым сиянием, а короткие пряди легли назад блестящей серебристой паутиной. 

Падший, явившийся из тела детектива, был худощав и обнажён, однако вокруг его бёдер и локтей клубился плотный мрак. 

- Составишь мне компанию? - демон встал из-за стола и галантно протянул руку, то ли предлагая её Баториэль, то ли просто собираясь забрать мелок. - Я знаю одно убежище. Гостеприимства не обещаю, но избежать лишнего внимания полиции и вампиров помогу. 

Голос падшего отзывался гулким эхом. А Марк вдруг закрыл лицо руками и сжал пальцы: столько непонятной хрени он спокойно вынести не мог. 

[AL.MA]

Белитруахим смутно помнила все, что происходило после появления интересной фигуры в татуировках. Видимо, в теле носителя была какая-то странная реакция на сильный стресс, вводящая в транс и беспамятство. Она только помнила, как хотела спросить у девочки что за исполнитель тяжелой музыки её посетил и как она сумела заманить звезду такого масштаба к себе в дом?! “А эти спецэффекты, боже мой! Как на съемочную площадку современного блокбастера попала.“ Видимо, Карен любила различные шоу. Не зря же и из своей работы она старалась сделать в определенной степени представление.

 

- И этому смертному надо бы показаться врачу, - её равнодушный взгляд скользнул на лежащего в отключке Уилла. Мужчина замер прямо на ступеньках, которые странным образом восстановились после бегства Гимшаэля. Видимо, все происходящие в этом доме кары были лишь иллюзией.

 

Убийца с большим недоверием посмотрела на ещё одну неожиданную знакомую. - Спасибо, если это была помощь. Вероятно, каждый из нас преследует здесь свои личные цели и настало время разойтись? - С этими словами Белитруахим направилась к Уиллу, наклонилась над ним, обхватила рукой подбородок мужчины и осмотрела обе части лица, прошла взглядом по всему телу, видимых повреждений не было, его дух оставался в теле пока что. “Вроде цел.”  Раз уж пошли разговоры о  Вере, он мог ей ещё пригодиться. Убийца взяла сотовый телефон Карен, который лежал рядом с Уиллом, ухватилась двумя руками за ворот его пальто и, с силой упираясь в пол каблуками, потащила мужчину к выходу из дома Рабису.

[Beaver]

— Ну нет, так нет. Трагедия какая. Я уже взрослая девочка, тушь размазывать не стану, — вновь бледные после поцелуя губы растянулись в довольной улыбке. — Пойду к Рори приставать. А ты, как вновь захочешь попозировать, обращайся. У тебя очень недурной мольберт, — она скользнула пальцем по груди ашару, на которой рисовала своё имя.

Реакция девушки действительно удивила Ашару. Приятно удивила, стоит заметить. Фелиция так заразительно рассмеялась, что он, не удержавшись, захохотал следом, и ему вдруг на секунду почудилось, что он и правда сморозил глупость. Лишь на секунду. Потому что, честно говоря, опыт что Вентуса, что Тайлера подсказывал, что будь на ее месте кто-то другой — ситуация могла повернуть в абсолютно иное русло, куда более… печальное.

— Спасибо, — провожая волшебницу взглядом, с улыбкой поблагодарил мужчина, наверное, за все сразу: и за понимание, и за теплоту, и за… проявленную легкость характера.

Оставшись в одиночестве, Кнут прикрыл дверь, опять устало рухнул на кровать, стянув с себя брюки, и почти мгновенно заснул. Но сон не нес желанного покоя, совсем нет. Ашару увяз в липком кошмаре: он снова и снова видел, как на его руках умирает Шершель, его… подруга. Иногда вместо нее он почему-то судорожно прижимал к себе окровавленную Марию, жену Тайлера, а иногда — наоборот, бережно грел ладонь Ши, лежащей на больничной койке, в своих. Воспоминания смертного смешивались с воспоминаниями демона в неоднородный, неразборчивый винегрет, и мозг, силясь привести их в хотя бы подобие порядка, что-то объединял, что-то менял, а что-то и вовсе… вытеснял прочь. С другой стороны, одновременно они и дополняли друг друга, позволяя посмотреть на дела минувших лет по-другому. Исключая из общей массы Бездну. Она, как на нее ни посмотри, мнилась чем-то по-настоящему ужасным. И как только подсознание добралось до нее…

Он совершенно потерял контроль над собой и, кажется, закричал. Или этот жуткий вопль принадлежал не ему, родился и умер лишь в его голове?.. Он не разобрал. Свалившись с мягкой постели на пол, он забился в угол, притянул колени к груди и закутался в собственные крылья… Стоп! Крылья?! Когда он успел принять истинный облик? Или он просто ещё не очнулся?

— Нет-нет-нет, — шептал он, чуть покачиваясь вперед-назад.

[Лакич]

- Я помогу.
Что?
Рабису подошлп к Карен, кивая на темнокожего. Зачем она предлагала свою помощь? Вряд ли ее заботила судьба смертного, особенно сейчас, когда сил у нее почти не осталось.
- Позволишь?
Девочка чуть склонила голову на бок, сощурившись.
Это какая то шутка?

[AL.MA]

- Я помогу. Позволишь?

 

Белитруахим с удивлением изогнула бровь. Девочка выглядела хрупкой, несмотря на явный избыток сладостей в повседневном рационе. Хотя, её прыть оставляла шанс на возможность в помощи.

- Поможешь чем? Дотащить тело до машины, привести в чувство, или... - Убийца вспомнила про нож-любимую игрушку девочки и поморщилась. - ...освободить его душу от этого тела? - С этими словами Карен непроизвольно подтянула тело Уилла чуть ближе к себе. Белитруахим помнила далеко не все до событий вселения и не знала, чего ожидать от других падших. Естественно это непонимание оставляло простор для фантазий на тему их взаимоотношений с окружающим миром и истинных мотивов.

[Фели]

— Я помогу.

 

«Ты с ума сошла?»

Судя по более чем прохладной интонации глашатаи, инициатива маленькой, но крайне боевой рабису не слишком-то пришлась ей по душе. Более того — эта инициатива привела её в ледяную ярость.

«Ты не так давно вырвалась из бездны, не успела как следует закрепиться в этом мире, и уже желаешь полностью истощить собственные силы? Каким образом ты собираешься их восполнять?! Скажи, что ты хочешь помочь добить его из милосердия». — потребовала её партнер. 

[Лакич]

Она посмотрела на Белитруахим, усмехнувшись.
- Я могу вылечить его. Не каждый день тюремщица предлагает подобное, а покончить со страданиями всегда успеется. Так позволишь?

И после этих слов она спрятала кинжал. Но вместо того, чтобы начать лечение, одной рукой взялась за голову, как от мигрени:
- Хе. Обожаю, когда ты злишься, твой голос становится таким властным, арх.
Она вдруг дернулась удивленно - рабису произнесла это вслух?
Ой.

Сообщение отредактировал Лакич: 14 декабря 2016 - 13:27

[Фели]

— Хе. Обожаю, когда ты злишься, твой голос становится таким властным, арх.

 

Негодующее рычание, которому мог бы позавидовать даже самый неистовый рабису, оборвало её на последнем слове. А ведь сложно представить, что это рычала та надменная глашатая, гордо расправляющая плечи даже будучи прикованной к каменной стенке катакомб Додоэля. Они действительно были похожи. 

«Ты спятила? Тебя примут за душевнобольную! — прошипела её партнер со странной, почти ошеломляющей ноткой смущения в голосе. — Прекрати это, немедленно!»

Ух, эта властность…

[AL.MA]

- Я могу вылечить его. Не каждый день тюремщица предлагает подобное, а покончить со страданиями всегда успеется. Так позволишь?

 

И без того слабые руки носителя Белитруахим выронили ворот пальто Уилла и тот с грохотом упал на пол, по всей видимости, добавив себе парочку новых сотрясений. - Ну, попробуй. - Неуверенным голосом выдохнула Убийца. "Если у неё получится, точно нужно держаться поближе, с такими способностями девочка становится ценным союзником."

- И ты уверена, что твоим родителям в это время не требуется помощь? - "Ответная вежливость вполне может скрепить наш возможный союз." Рассудила Убийца.

[Фолси]

Коттедж Морганов

 

- Рад… что смог помочь, - скорее выплюнул, чем сказала Ша слова, которве, кажется, говорят смертные, после того как кому-то помогают.

 

Тея демонстративно скривилась. 

- Думаешь, зачаровывать мелки - это скучно? Ну что же, когда найдёшь мне пару демонов и скатаешь пару снеговиков, то обещаю устроить фехтование морковками, - девушка принялась деловито размещать мелки по карманам. - Сходил бы ты другого падшего проверил. Ему, поди, тут одиноко. Если его, конечно, Фелиция где-нибудь уже не зажала.

Азиатка хохотнула и, закончив с приготовлением мелков, стала гонять шары по бильярдному столу. Рукой. А что, она не умела пользоваться кием! 

 

Особняк Лоуренсов

 

Вероятно, каждый из нас преследует здесь свои личные цели и настало время разойтись?

 

Магдиэль склонила голову в жесте согласия. Казалось, эмоций в ней не больше, чем в тазике с холодной водой. 

- В таком случае я вас покину. Будьте осторожны - в Лондоне стало слишком тесно от любителей полакомиться чужой верой. Мой совет: сначала бейте, потом разбирайтесь. 

Женщина не сдвинулась с места, а просто истаяла в воздухе, сместившись за призрачную грань мира мёртвых. Завывающие духи, призванные Белитруахим и уже комфортно вьющие себе гнёздышки в стенах и креслах старого особняка, против своей воли были затянуты в воронку между планами бытия, в  которой скрылась Магдиэль. Вскоре только стонущий от терзающих его разум кошмаров Уилл служил напоминанием о стычке между демонами. 

[Gonchar]

Полицейский участок

 

- Составишь мне компанию? - демон встал из-за стола и галантно протянул руку, то ли предлагая её Баториэль, то ли просто собираясь забрать мелок. - Я знаю одно убежище. Гостеприимства не обещаю, но избежать лишнего внимания полиции и вампиров помогу.

 

Звёздная бездна дрогнула и протянула тёмный силуэт руки синему ангелу, внимательно изучая его потустороннее лицо. Другой падший, надо же...Баториэль была непозволительно слепа, раз не смогла узнать другого Элохим. В следующий раз она должна быть более внимательной. Ей повезло, что этот демон был настроен относительно благожелательно. Другой собрат может оказаться не в пример куда более ожесточённым.

- Я согласна...Ахрималь. - прошелестела падшая, смакуя отзвуки чужого имени, которые всплыли из мешанины её собственных воспоминаний и воспоминаний Анны. - Меня зовут Баториэль. Я из четвёртого Дома.

Ясность и осознание себя после призыва постепенно угасали, смешиваясь с памятью и чувствами принесённой в жертву девушки. То, что казалось естественным и понятным для падшей всё больше укрывалось туманом беспамятства, но это несло и облегчение.

Ей казалось, что Ахрималь должен быть кем-то важным...кем-то, кого она не может не знать...но ключ к разгадке парил где-то очень близко, отражался в осколках зеркал разума, но всё никак не мог прийти и собрать мозаику воедино.

Белый мелок занял место в прохладной руке падшего и Баториэль вновь задрожала маревом узоров тьмы и света, возвращая себе облик хрупкой девушки. Склонив голову, она опустилась рядом с Марком успокаивающе проводя светлой ладонью по его волосам, распуская часть плетения иллюзии и возвращая парню привычный облик, только плотная тёплая куртка осталась на своём месте.

- Всё будет хорошо, доверься мне, - бархатно прошептала она смертному с мягкостью и парящей лёгкостью Анны, - просто раскрой свой разум новому...ты выберешься из всего этого и откроешь себя правде о мире. Ты со мной?

Девушка запустила пальцы в сжатые ладони Марка, успокаивающе их сжимая.

СВ: 8\9

Успокаиваем и убеждаем (Обаяние+Выразительность): 9d10f4 = 7

[Leo-ranger]

- Думаешь, зачаровывать мелки - это скучно? Ну что же, когда найдёшь мне пару демонов и скатаешь пару снеговиков, то обещаю устроить фехтование морковками, - девушка принялась деловито размещать мелки по карманам. - Сходил бы ты другого падшего проверил. Ему, поди, тут одиноко. Если его, конечно, Фелиция где-нибудь уже не зажала.

 

- Мне никогда не скучно зачаровывать, - хмыкнул Шавуа и бросил взгляд на мелки. - Я занимался этим тысячелетиями, в конце концов, -  демон  кивнул и направился прочь из подвала, однако у самого выхода вдруг остановился и повернулся к Тее. - Я редко это говорю даже другим Аннунакам, но в тебе определенно есть немало таланта, - в этот  раз Шавуа даже по-настоящему улыбнулся.

Впрочем, к тому моменту когда он поднялся на второй этаж, на лице кузнеца не было ничего, кроме прежнего угрюмого выражения. Он осмотрелся, гадая, какую комнату ему отвели, если вообще отвели. Именно за этими размышлениями его застал громкий крик из одной из комнат. Шавуа метнулся к двери и резко распахнул её. Увидя закрывшугося от остального мира крыльями Вентуса, Аннунак задумчиво почесал щетину. 

- Э... ты чего, Кнут?

[Лакич]

Особняк Лоуренсов

 

- И ты уверена, что твоим родителям в это время не требуется помощь? - "Ответная вежливость вполне может скрепить наш возможный союз." Рассудила Убийца.

 

- Требуется, но не твоя, - как обычно прямолинейно и немного грубо проговорила Рабису, поглядывая на Уилла. Маленькая девочка хрустнула костяшками, словно перед нею был не раненный мужчина, а конструктор лего, где ей не требовалось даже инструкции, чтобы собраться нечто сносное.

- Сэр, проснитесь, вы подскользнулись и упали с лестницы, - прошептала девочка, миниатюрными ладошками вцепившись в рубашку темнокожего, и, поддавшись вперед, мягко поцеловала его в лоб, - теперь боль должна уйти, мне всегда помогает! - невинно пролепетала она, улыбаясь.

 

— Прекрати это, немедленно!

 

"Как прикажешь, госпожа", - с явной издевкой подумала она, усмехнувшись.

Видимо, рабису находила эти полу-издевки, которые то и дело возникали меж глашатаем и пожирателем, достаточно расслабляющими - почему бы не покривляться, когда есть возможность? Особенно после такой... странной ночи. Эрзсебет, однако, лишь вздохнула, вспоминая, что до рассвета еще далеко.

 

Уилл: штраф за ранение аннулирован

[Beaver]

Коттедж Морганов

 

— Э… ты чего, Кнут?

Услышав чужие шаги и голос, Кнут развернул свой перьевой кокон и поднял замутненный взгляд на вошедшего. Вентус смотрел, но не видел. Перед ним сейчас будто бы стоял не Ша, а один из ангелов Небесного Воинства. Яростно рыкнув, падший припечатал кузнеца к стене мощным порывом ветра. Да, в помещении. В помещении ведь тоже есть воздух, которым можно управлять, верно? И лишь после этого он, наконец, очнулся. Он часто заморгал и удивленно уставился на позднего посетителя.

— Ох… — В два взмаха крыльев парень оказался возле Шавуа. — Прости, я… Надеюсь, ты не сильно ушибся? — покаянно спросил смущенный своим поведением Ашару и протянул Аннунаку ладонь, чтобы помочь подняться.

Занятное это зрелище — подающий кому-либо руку демон с весьма виноватым выражением на лице и в одних трусах, скажу я вам.