The end of a nightmare
G͉͎o̼̰͟d ̬̖̖̳̣̗ḑ̗̥̰̠ͅa͍̤m̗͕̯̩͓̜͕͞n̛͙ y̥͓͍̝o̦̦̹͎̦̖̜͠u,̱̪͟ ͔Ḩ̮̺yḍ͇ḛ̼̩͙!̩͘ T͙ͅḁk̝̫͝e̪̮̮ ̼̺̰̹͇a͎̠͕̱͖͘ͅll̰̬͚ ͏̟̜y̫̯̘o̫u̖̤̳̙̰̟̕ͅr͖͖̭ e̫̮v̹͈̭̞͉͍̰i̴͈̬̖̠l̴̪̗ ͖d̪eͅé̻̩̮̦̰̯d̝͙s a̳n̛̼͚̳d̴̜͓̙ ͈̦r̠͇͓͖̪̯͠ͅo̦̣̜͉͙͘t̴͕͍̫̝̻̤͚ i̭̣̳̫̻n̮̮͕̖͕͇͟ ̮̮̻͓̰̙̫h͔̪̣̺̭̱̱e̡͙l̲͖̰̬̙͈l͖͙͖̣͈̫̦!
I̻̺̦͔̦'̼͕l̸̮l̜̺̹̩͙̗̀ ̨s̯̬̤͕̤͔̗e̳̮͖͎̬̭e̡̖̮͇̖ͅ ̡̺͕̘͇you̷̘̲̰͍̠̙ ̤̤̕t̙̣̭̻͎͘ͅh҉̥̜͎̼e̺͓͓̳̺͍ͅr̵̬̞e͍̳͕͇̣͡.͖̥̝͎̱̖.͈͕̥.̜̟͞ ̤J͇e͎͚ky̷̗̠̻ͅl̴͙̥͕̟̪l͎̗͈̹͝.҉̩͍̞
https://youtu.be/TSQw_8c37uM
Дорогой паркет тихонько скрипел под её ногами, когда озаряемый всполохами искрящихся за окнами молний силуэт молодой девушки медленно прошествовал по коридору. С каждым близким раскатом грома стекла пронзительно дребезжали; казалось, ещё чуть-чуть — и они с пронзительным звоном треснут, впустив бушующую в городе бурю в единственное убежище, оставшееся в этой реальности.
Она увидела её ещё до того, как дошла до окна, за которым доносился стук; невозможно было её не увидеть. Окутанная бледным, дрожащим лунным сиянием женщина с серебряными волосами и бирюзовыми глазами, что светились за стеклом мерцающими сапфирами. Она была облачена в воздушном, столь же насыщенного бирюзового цвета одеянии, на юбке которого переливались размеренно мерцающие созвездия, а на рукавах блестели вкрапления и изящные драгоценности из вещества, напоминающего ожившее, движущееся серебро или ртуть. Женщина парила перед окном, чуть протянув ладонь с дымчато-чёрными когтями к покрытой дождевыми каплями поверхности.
Когда девушка приблизилась, остановившись почти вплотную к стеклу с обречённым, уставшим взглядом, та подалась вперёд — так, что будь у неё дыхание, стекло бы запотело с противоположной стороны.
Но разве могло быть дыхание у самих звёзд?
— Вот ты и попалась, кролик, — с усмешкой промурлыкала женщина, протягивая руку прямо сквозь стекло, поддавшееся даже без приложенного усилия, словно было лишь полупрозрачной дымкой, радужным мыльным пузырём, а не плотной материей. Девушка со свистом втянула сквозь зубы прохладный, пахнущий сиренью и бальзамином воздух. Она давно хотела сменить ароматизатор воздуха, который включала в апартаментах ради иллюзии чьего-то присутствия. Именно с этой отрешённой мыслью агент ФБР услышала треск рвущейся ткани, услышала, с каким жалобным визгом разбилось стекло, когда демоница резким рывком потянула её на себя. Мгновение, не более — кожу обожгло воющим, холодным ветром, продувающим насквозь до самых костей. Второго мгновения было достаточно, чтобы её тело восприняло ощущение свободного падения. Третьего было достаточно, чтобы она осознала происходящее.
Маска безразличия легко спала с её лица в момент этого осознания. Когда девушка раскрыла рот, чтобы завопить от ужаса, она почти поперхнулась ворвавшимся в её глотку ледяным воздухом. Паника, захлестнувшая обыкновенно холодный и расчётливый разум, мешала сосредоточиться, но даже сквозь застилавшую глаза пелену сковывающего ужаса она на уровне инстинкта осознала, что могла сделать что-то. Её методики были бесполезны против столь прямолинейной и неумолимой преграды, как стремительно приближающийся асфальт, и она позвала на помощь ту часть её Гения, на которую коллеги лишь пренебрежительно фыркали. Это было чем-то сырым и необработанным, чем-то, что Просвещённая наука отрицала всеми фибрами своего существа. Когда начальство узнает об этом, ей определённо грозил выговор. Возможно, даже понижение в уровне Обработки. Напружинившись и поджав ноги к телу, она зажмурилась, схватившись за ткань разорванной толстовки на своей груди. Не было времени размышлять над формулами, не было времени просчитывать сопротивление воздуха и силу гравитационного поля на стыке тектонических плит, где находилась эта часть города.
Это произошло не резко; она понимала, что в этом случае её плоть бы стряхнуло с её же костей не меньше, чем при столкновении с мокрым асфальтом. Скорость падения медленно, но неумолимо замедлялась, убывая до тех пор, пока она не рискнула распахнуть глаза и ошеломленно ахнуть; её тело планировало в потоках невероятно сильного ливня, словно пёрышко. Она заворожённо, с сосущим внутри живота ужасом разглядывала мрачные стеклянные небоскрёбы, пожираемые надвигающейся тьмой, разглядывала прохожих и офисных работников, что остановились на своём пути и молча, неподвижно смотрели на неё. Обернувшись и поджав одну ногу, девушка увидела, как жильцы нижних этажей её дома наблюдали за ней из окон безучастными, сияющими в пожирающем их силуэты мраке бирюзовыми глазами. Черты их лиц были нечёткими, словно нарочно смазанными в графическом редакторе; глаза, лишь глаза были видны чётко, видели чётко. Медленно, один за другим, жильцы дома ничком падали на пол своих апартаментов, едва она спускалась чуть ниже, и они наблюдали даже когда лежали, даже когда выходили за пределы её поля зрения. Лежали. Лжали.
Лгали.
Всё скатилось в ад с поразительной скоростью, следовало признать честно — скоростью падения одного конкретного человека с одного конкретного небоскрёба. Отвернувшись от наблюдающих, медленно паря вниз, с каким-то заторможенным, ошалелым ужасом чувствуя на себе взгляды людей с сапфировыми глазами, она думала… что уже не удивлялась этому. Это само по себе было подозрительно — происходящее шло вразрез со всем, что она знала и во что верила, однако она достаточно легко смирилась с тем, что происходящее потеряло всякий логический смысл. Когда же её босые ноги коснулись мокрого асфальта, девушка немного растерянно поёжилась, мотнув головой и запрокинув голову. Высоко же пришлось падать. Неужели… она стала Исказителем Реальности?
Она?
Вдруг к ритмичному звуку бьющихся об асфальт дождевых капель и громовых раскатов прибавился другой, чужеродный звук; звучный, легко различимый стук каблуков. Девушка, приобняв себя за плечи, настороженно заозиралась, пока её взгляд не остановился на нагой женской фигуре, плавно выскользнувшей из стены дождя в плаще мягкого бирюзового свечения. Она не была похожа на ту женщину, что вырвала её из окна под звон бьющегося стекла, но когти у неё были такими же: дымчато-чёрные, сросшиеся с самими пальцами, покрытыми сегментированными участками блестящего чёрного хитина, между сочленениями которого сочился пронзительный свет умирающих звёзд. Лишённая и клочка одежды, лишь голова её была увенчана тонкой короной, оплетающей небольшие тёмные рожки в густых серебряных волосах. Гибкий чёрный хвост, диссонируя с плавной походкой и насмешливо-высокомерным выражением пугающе прекрасного лица, нервно вился за её спиной, извиваясь и терзая воздух, словно его владелица была в абсолютной ярости. Полные, розовые губы изогнулись в хищной усмешке, когда демоница с фальшивым сочувствием склонила увенчанную серебряной короной и дымчато-чёрными рожками голову, подбоченившись и дёрнув гибким хвостом.
— Некуда бежать, маленькая птичка, — промурлыкала демоница, слегка поманив попятившуюся девушку чёрным когтистым пальцем.
— Будь паинькой, и смирись со своей участью.
Она прищурилась, с настороженностью и неприкрытой враждебностью во взгляде тёмных глаз разглядывая объятый лунным сиянием силуэт, попятившись назад. Нечто знакомое, нечто… родственное, сломавшееся под гнётом воспоминаний и всепоглощающей агонии; она чувствовала в этом сломанном, извращённом и невообразимо прекрасном остове отголоски, что некогда шептали. Если бы она была сильнее… если бы не воззвала к ней тогда.
Та, что наблюдала движения самих звёзд, мертва. Её больше не было; девушка, застыв в сковавшем её ужасе, не чувствовала в этом создании ничего подобного. Та, что сплетала судьбы в двигателе вселенной, ушла; она умирала понемногу с каждым прошедшим днём. Спираль… воспоминания, тяжесть которых сдавливала горло точно гаррота; она сама отказала ей в тепле человеческой памяти, испугавшись того, что произошло когда-то давно, давно впереди. От той, к которой она,
он, они пытались взывать…
…уже не осталось.
— Тебе действительно нечем заняться, а? — хрипло каркнула девушка, с трудом протолкнув ком в охваченном спазмом горле. Демоница издевательски расхохоталась, расправив плечи и с кровожадной усмешкой уставившись на неё снизу вверх.
— Я уже победила. Ты лишь песчинка в этом захваченном разуме, — низко прошипела та, дёрнув хвостом и заводя ногу с выросшим из пятки хитиновым каблуком за спину.
— Я просто растяну удовольствие от твоего уничтожения!
В следующий миг та оказалась рядом с ахнувшей девушкой, попытавшейся защититься руками, заводя искажённую когтистую руку за спину для атаки. Мощный, сотрясший всё внутри неё удар, от которого у неё побелело в глазах, обрушил девушку на влажный асфальт. Она широко распахнула расширившиеся глаза, зрачок которых на мгновение целиком заполнил поверхность глазного яблока, заполняя склеру чёрной плёнкой; в следующий миг, когда он сжался до нормальных размеров, белок обрёл прежний цвет, но радужка… Бледно-голубая, с небольшой алой бахромой вдоль зрачка.
Она закашлялась, быстро перевернувшись набок и, пошатываясь, поднимаясь на ноги. Кожа, столь же бледная, была облачена в чёрное платье с вышитыми на юбке белыми узорами и высоким, плотно облегающим воротником; причудливый вырез «окном» словно заменил ту дыру, что демоница вспорола в домашнем одеянии агента ФСБ своими когтями. Густые, вязкие чернила стекли с её головы вместе с дождевыми каплями, словно дешёвая краска, обнажая истинный цвет её волос и ресниц: снежно-белый, начисто лишённый какого-либо пигмента.
Бетани лихорадочно закашлялась, отшатнувшись и уставившись на демоницу, чей силуэт стал размазанной тенью перед её глазами; перед последней стояла уже не темноволосая девушка, работавшая в ФБР над профайлингом особо опасных преступников и страдавшая от непрекращающихся ночных кошмаров. Теперь перед Аштарот, чьей прекрасное лицо исказилось в гримасе пренебрежительного веселья, стояла та, с чьим разумом у неё и была ныне столь ненавистная для них обеих связь: бледнокожая девушка-клон с белыми волосами и небольшой родинкой возле губы — дефект, который не должен был проявляться у подобной, более новой и совершенной серии. Когда она проснулась в капсуле, над ней лишь провели больше положенного проверок. Не забраковали даже, что… было поразительно. Словно почувствовав на себе взгляд демоницы, Бетани застыла, как громом поражённая; прямо сейчас, она воспринимала себя собой — не иным воплощением, через которое прорывались осколки её знания о происходящем, и без того крайне зыбкие, но действительно, в полной мере… собой. Даже эфемерные воспоминания, даже фантомные боли от имплантатов вернулись. Она помнила, помнила… и чувствовала необычайную ясность в своём сознании. Её руки незамедлительно скользнули к бёдрам, где, под чёрной юбкой, обыкновенно находились лазерные пистолеты.
Верные пистолеты легко скользнули в ладони. Аштарот лишь усмехнулась, облизнув длинным, гибким языком свои губы.
— Это будет веселее, чем я думала!
Она атаковала первой. Бетани проворно отскочила в сторону от мощного удара когтями, послушно следуя заложенной ещё до её рождения программой; серия «Бета» была создана для боя и взлома компьютерных терминалов, и эти данные были внедрены в её мозг когда он только начал развиваться в пробирке. Лазер «Полярного медведя» с пронзительно-резким для этой модели жужжанием загорелся в дуле, и из небольшого на вид пистолета вырвался яркий багряный луч, с шипением погрузившийся в самую крайнюю точку бедра демоницы. Но самое ужасное преимущество этого оружия крылось в другом; ладонь, сжимающая пистолет, плавно отвела его в сторону, изящным росчерком сдвинув мощный луч, буквально вспоровший дымчатую плоть Аштарот. Демоница на мгновение застыла, опустив взгляд на дымящийся разрез, едва не перерубивший её на две части. Из её горла вырвалось злобное шипение.
— Неужели тебе всё ещё неясно? Это мой мир, мой! — с неожиданной скоростью и яростью она набросилась на отшатнувшуюся девушку, ударив когтистым кулаком.
Бетани сдавленно ахнула; ноги оторвались от влажного асфальта, и мгновение спустя она почувствовала, как её спина врезалась в бетонную стену здания. Со скрежещущим грохотом бетон поддался; буквально пробив стену насквозь, клон рухнула на усыпанный осколками стекла и бетонной крошкой пол, быстро и почти рефлекторно поднимаясь на ноги. Перед глазами всё кружилось, но подобный манёвр с пробиванием бетонной стены... на удивление, не причинил такого уж огромного вреда. Она вновь забыла, что эта реальность была фальшивой. Нет, не фальшивой, но... искуственной?
— Он... не твой, — хрипло ответила она, лихорадочно закашлявшись и сплюнув на усыпанный осколками пол кровью. Направив на очерченный в проломе силуэт демонессы дула лазерных пистолетов, клон мотнула головой, глядя на неё с ледяной ненавистью, животным страхом... и какой-то нелепой, тоскливой печалью. — Не теперь.
Лучи синхронно вырвались из обеих пистолетов, без вреда царапнув фигуру её противницы; напружинившись, демоница с ослепительной скоростью подпрыгнула в воздух, в считаные секунды пролетев расстояние между ними. Легко приземлившись прямо за спиной резко обернувшейся Бетани, она резким ударом ноги отправила её в полёт, проломив телом клона перегородки и нагромождения компьютерных столов и терминалов. Легко подскочив к пошатнувшейся клону, с бараньим упрямством вновь поднявшейся на ноги, Аштарот легко схватила её за грудки и резко взмыла вверх.
Раз за разом. Потолок за потолком, неберу легко проламывала ею любые преграды, стремительно пролетая сквозь огромное здание к самому небу. Стена за стеной врезалась в её спину, выбивая дух и дезориентируя; в какой-то момент она потеряла счёт этому, казалось, бесконечному небоскрёбу, пока они неожиданно не оказались под затянутым грозовыми тучами чёрным небом, под потоками проливного, немилосердного дождя. Ошеломлённая клон успела различить ухмылку на лице изверга, прежде чем та мощным толчком отправила её в полет к земле.
Нет. Нельзя.
Реальность исказилась, осыпаясь осколками полупрозрачного дымчатого хрусталя; одним усилим воли Бетани остановилась, с трудом затормозив в воздухе. Тряхнув головой, она подняла взгляд на свою соперницу, взмывшую к самому небосводу.
— Чего ты пытаешься достичь, а?! — закричала она, морщась от боли во всем теле и наставляя на ту пистолеты, которые не выпустила из рук лишь каким-то чудом. — К чему всё это?..
https://youtu.be/l12FjgkJK2o
Глупый вопрос, право. Она понимала, к чему это — к полной власти над её телом, к изгнанию её из этого тела. Может, раньше падшая и думала о «сотрудничестве», но теперь, после многократных попыток Бетани дать отпор... на это надеяться не стоило. Тяжёлые капли дождя били по её телу, когда девушка хрипло ахнула, прочитав намерения демоницы. Не было времени думать, отступать было некуда. Она должна была... потому что выбрала это. Хотя бы попытаться. Она приготовилась, и когда начавшая сближение изверг подлетела почти вплотную, явно намереваясь одним точным ударом обрушить клона обратно на грешную землю... она схватила её за волосы.
Закрутив её вокруг своей оси, Бетани с криком выпустила её, по инерции — прямо по направлению к земле. Вылетев точно из пращи, с приданным клоном ускорением, Аштарот с яростным, сотрясшим воздух визгом стремительно рухнула вниз, разрезая струи дождя и с грохотом врезаясь в землю, поднимая исполинское облако дыма и щебня; после контакта в асфальте образовалась глубокая, заполненная вязкой, влажной землёй воронка. Сдавленно ахнув, маг, поколебавшись лишь мгновение, направила дуло одного из пистолетов на эту воронку, зажмурившись и отвернувшись. Луч, пронзительней и ярче всех что были до него, яркой кометой понёсся к земле, озаряя зеркальные стены небоскрёбов и приземляясь в самом центре котлована. Мгновение, другое... и внизу раздался оглушительный взрыв.
Поджав ногу, Бетани осторожно подлетела вниз, держа наготове свои верные пистолеты. Костяшками пальцев левой руки она касалась своего виска, сосредотачиваясь, усиливая своё воплощение; всё было поразительно тихо. Лишь бездушные зомби с бирюзовыми глазами медленно стягивались к котловану, спокойно останавливаясь у самого его края и молча разглядывая своими светящимися радужками груды щебня и земли. Настороже, клон опустилась на дно воронки, дотрагиваясь носками сапог до вязкой жижи... и почти тут же утопая в ней по самые щиколотки. Дождь плотной, почти осязаемой стеной заливал всё и вся, не оставляя сухого места на теле. Мгновение, другое — и в ту же секунду груда обломков перед отшатнувшейся девушкой взорвалась столбом грязи и брызг, и в воздух оттуда взмыла Аштарот. Серебристые волосы, ничуть не грязные и не промокшие под проливным ливнем, извивались словно живые змеи, гибкое тело почти целиком покрылось пластинами блестящего хитина, когда демоница с нечестивым воем ринулась к Бетани.
— ЭТО МОЙ МИР, СУЧКА! МНЕ НАДОЕЛО ИГРАТЬ!
Гибкий, покрытый пластинами хитина хвост обхватил вырывающуюся девушку, бессильно пытавшуюся росчерком лазера отрезать его; пульсируя, уплотняясь и сдавливая со всех сторон, до хруста сдающихся ребер и вытекающей изо рта крови он подтащил брыкающуюся Бетани к падшей, со злобным шипением запустившей когти в её голову. В ушах раздался пронзительный, жалобный хруст её же черепа, который буквально трещал под когтями Аштарот, явно намеревающейся добраться до самого мозга.
— Подчинись!
Тонкие серебряные лозы медленно проклёвывались в коже мага, едва прорвавшись из тела Аштарты, впившейся взглядом сияющих глаз в лицо своей брыкающейся игрушки, оказавшейся слишком уж своевольной. Яростно извиваясь, Бетани запрокинула голову, уставившись на бескрайнее, затянутое тучами небо. Что-то... начало вырываться наружу. Чистая, сырая воля — не только её самой, но и всех её инкарнаций, всех её половинок. Но... не только. Что-то невероятно древнее, яростное, величественное и невообразимо мощное, наполняющее сотрясающуюся под напором падшей душу неистовым и ярким огнем — словно свет самых первых звёзд, первые лучи, вспыхнувшие во мраке вселенной.
— Какого?.. — неберу изумлённо распахнула сияющие глаза, невольно выпустив жертву из когтей и попятившись назад.
И мир утонул в огне.
Когда пламя отступило от пронзительно ноющих глаз, и мир вновь обрел форму и чёткость, Бетани со рваным, испуганным вздохом зажмурилась, тряхнув волосами. В тот миг, когда она вновь увидела, она различила квадратное, белоснежное помещение, стены которого пестрили оккультными рунами, а каждый свободный дюйм пространства был занят множеством машин, терминалов и компьютеров неизвестного для неё назначения. Она со свистом втянула воздух, медленно раскрыв подрагивающие веки и слезящимися глазами уставившись вперед, попытавшись пошевелиться. Бесполезно; по рукам и ногам она была привязана к какому-то креслу бледно-серой лентой. Когда она повернула шею чуть в сторону, боль в затылке красноречиво намекнула на то, что вряд ли подключенные к ней провода оценят хоть сколько-нибудь резких движений.
В том, другом мире, она могла различать цвета. Вернее, один цвет — иссиня-бирюзовый, напоминающий сияние умирающих звёзд. Теперь всё вновь погрузилось в черно-белое марево с оттенками серости. Бетани рвано вздохнула, поднимая взгляд на силуэт, мелькнувший в поле зрения. Глаза её изумлённо расширились.
Лувр — их работодатель, тот самый, что... Он расслабленно, со слабой улыбкой помахал ей, вытирая влажные руки белоснежным полотенцем.
— С возвращением! — невозмутимо бросил он, отвернувшись и швырнув небольшую, режущую глаза пронзительным сиянием сероватую жемчужину в небольшую жаровню на столе. Посмотрев на мужчину затравленным, непонимающим взглядом, Бетани медленно сморгнула наворачивающиеся на глаза слёзы и тряхнула головой.
— Что... произошло?..
В этот момент она почувствовала, как кто-то мягко коснулся её плеча.
— Как ты себя чувствуешь, Бетани?
Она оцепенела. И медленно, очень медленно повернулась в ту сторону.
Тема закрыта
