[SnowK]

Визершинс

 

 

Судьба… Что есть судьба? Предназначение? Злой рок? Сценарий, в котором нам уготована строго отведённая роль? Можно ли её изменить, обмануть, победить? Ведь, если задуматься, то всё, что мы делаем “вопреки судьбе” может быть вовсе не результатом нашего с вами упорства, а подачками этой самой судьбы, очередным сюжетным поворотом, уготовленным для нас высшими силами. Взять, к примеру, сельского дурачка, который свято верил в то, что в недрах соседней горы сокрыты залежи эбонита. В течение долгих лет он вгрызался в пустую породу, и, о чудо – наткнулся на россыпи золота! Что это? Удача? Провидение? Или же сила его духа исказила саму реальность? И если наша судьба действительно в наших руках, то почему сбываются все эти древние пророчества? Потому что всё заранее предопределено? Или потому что мы сами, шаг за шагом, бессознательно, но при этом совершенно осознанно движемся в направлении того, что лишь кажется нам неизбежностью?

Кто-то там. Книга, на которую Вы однажды наткнулись, но так и не удосужились дочитать до конца.

И вообще продвинуться дальше первой страницы.

 

***

 

За окном стоит тёплый весенний вечер – тёплый по меркам крайнего севера, разумеется. Сегодняшние занятия уже закончились, и большинство Ваших однокурсников отправилось гулять по заснеженным улочкам Винтерхолда, в кабачок старого Элтона, или, быть может, даже вырвалось за город – фредас, в конце-то концов! Но Вы оказались в числе “избранных”. За какие такие заслуги? Увы, ответ на этот вопрос известен лишь Вам одним.

 

Промозглая аудитория залита синеватым свечением волшебных фонариков; солнечный свет едва проникает сквозь зашторенное окно. Снаружи раздаётся крик, смех, вопли – кажется, кто-то опять подпалил мантию бедолаги Тьермэйллина, преподавателя школы восстановления… А значит, жди пополнения в рядах штрафников. Вокруг, со скучающим видом, сидят такие же студенты – кто-то читает книгу, кто-то – пытается определить чары на подобранном с пола кольце, а кто-то просто считает ворон – разумеется, намалёванных на потолке.

 

Наконец, дверь распахивается, и в залу входит незнакомый аргонинин в сиреневой мантии. На голове у него капюшон, а в руках – книги, и… Странный прибор, напоминающий двемерский когерер, который вам доводилось видеть в коллекции одного из многочисленных профессоров.

 

- А, так вы и есть мои новые подопытные… - произнёс аргонианин, ставя свою поклажу на стол. – Простите, я хотел сказать, ассистенты. Кто тут у нас? Прогульщики, шалопаи, непризнанные гении  и прочие альтернативно-одарённые… Впрочем, слышал, есть среди вас и парочка добровольцев. Похвально. – ящер улыбнулся и сбросил с себя капюшон, обнажая потрёпанную морду. – Что ж, давайте знакомиться – меня зовут Один-Рог – и давайте обойдёмся без шуточек про единорогов. При рождении я получил имя “Шесть-Рогов”, но в процессе становления потерял пять из них… Как думаете, сколько раз я менял прозвище? Нет, не угадали. Правильный ответ – всего два, так как четыре из шести рогов я умудрился потерять во время… Впрочем, не будем о грустном. А вы у нас… - Один-Рог пробежался глазами по лежащему у него под рукой списку. – Ладно, это мне всё равно ни о чём не говорит. Я предпочитаю полевые исследования… Точнее, госпожа Архимаг предпочитает, чтобы я проводил свои исследования где-нибудь подальше. Подальше от неё, от Коллегии и вообще… Для этого я и смастерил эту вещицу.

 

Один-Рог поднял свой агрегат и, продемонстрировав всем присутствующим, разместил на столе таким образом, чтобы основной цилиндр указывал точно на ровную, противоположную ему стену, после чего дёрнул за рычажок в основании. Три вспомогательные трубки окрасились в кислотно-зелёный цвет, а из центра агрегата выстрелил яркий  луч, образовав на другом конце нечто, что, вне всяких сомнений, должно было являться порталом – или некой проекцией, поскольку там, в червоточине, явственно виднелся зелёный луг, озаряемый лучами восходящего солнца.

 

- Чудесно, не правда ли? – не без гордости в голосе произнёс аргонианин. – Я полагаю, это место расположено на другом конце материка… Наверняка, вам рассказывали, что когда в Некроме, например, люди уже готовятся ко сну, в Санхолде они только-только просыпаются… Это связано с тем, что… Хотя, к делу это не имеет ни малейшего отношения. Ну, кто готов пойти туда и выяснить, куда именно ведёт… - “оттуда” со свистом вылетела стрела и попала точно в стоящий на столе прибор. – Хм, эльфийская. – хладнокровно произнёс Один-Рог, извлекая  снаряд. – Стало быть, либо Острова Саммерсет, либо… Ой-ой.

 

Устройство недобро загудело – чего уж говорить о том, что генерируемая им дыра в пространстве сместилась на потолок, полностью скрыв собой стаю рисованных ворон, а пейзаж на той стороне сменился бесконечной чёрной пустотой.

 

- Так, без паники, друзья мои. – ящер виновато осклабился. – Вы прекрасно знаете, где находится выход.

 

Но выхода не было. Мир будто бы перевернулся с ног на голову – и вас, и горе-изобретателя, и его чудо-агрегат уже притягивала неумолимая бездна. Попытки ухватиться за парты, стеллажи и прочий хлам не приносили желаемого эффекта – и даже наоборот, сильнее утягивали за собой в никуда. Наконец, потолок, бывший некогда полом, скрылся из виду, и наступила тьма…

 

***

 

Но вот Вы снова оказываетесь в той же самой аудитории, в окружении всё тех же товарищей по несчастью, и вся обстановка на своём месте – за исключением Одного-Рога и его трижды клятого прибора. Впрочем, есть ещё одно “но” – в Коллегии царит абсолютная тишина, какой не было даже во время прошлогоднего экзамена. Вы выглядываете в окно, и не видите там никого – и ничего. Огромный город, окружавший ваш дом, исчез – вместе со всеми его обитателями. Сама же крепость словно бы парит в невесомости, а вокруг – бесконечная мгла, освещаемая лишь мириадами…

 

Нет, это не звёзды. Это светлячки.

 

Полезные ссылки и информация:

Запись/обсуждение

Ролз

Имя комнаты - College of Winterhold

Сообщение отредактировал SnowK: 01 марта 2018 - 09:44

[Laion]

Неожиданно оборотни пропали, а на поле появился новый персонаж - призрак. И не успела Ангелика опомниться от того, что они остались лишь вчетвером, как Мигель, а следом за ним и Констанция, оказались в буквальном смысле просто "стерты" им. 

- Э...эй? Т-ты чего? - севшим голосом возмутилась Ангелика. Несколько торопливых слов - и на ней, и на аргонианине замерцали магические щиты. Пусть ненадолго, но это все, что могла сейчас сделать Ангелика. Помочь смертельно раненой Констанции уже ничем было нельзя. Еще одно заклинание - паралича - было брошено на призрака, но оказалось слишком слабым, чтобы удержать его хоть сколько-нибудь долго. Брошенный в призрака камень вообще пролетел сквозь него, не причинив ни малейшего вреда. Призрак развернулся в сторону Ангелики, из прозрачной тени сверкнули алые глаза, и Ангелика почувствовала ледяную хватку на сердце, вытягивающую из нее жизнь, капля за каплей. 

[Arkadros]

Благодаря щиту Ангелики, Аргх хоть как то мог сражаться против невероятно сильного противника. Мог сражаться лишь за себя одного, не имея возможности помочь другим «авантюристам». Все было так реалистично, один за другим товарищи умирали прямо на глазах.

Нужно было держаться до конца, и это получилось с волками-оборотнями, но не с ним! Когда Мигель и Констанция пали от коварной магии призрака, аргонианин вместо того, чтобы пасть духом, воодушевился «Я хочу жить!» и решился на последнее средство. Бросив даэдрические кинжалы, один в голову, другой в грудь почти непобедимому призрачному монстру, Длиннорукий осознал, что умирает сам.

Щит волшебницы поглотил множество атак врага, прежде чем испариться, но увы не все. Бой был слишком быстрым даже для ловкого Шрама. Но неужели призрачный воин уничтожен?! Да, его нигде не было, остались лишь умирающие двое: ящер и Ангелика; гробовая тишина и одно единственное зелье на месте поверженного призрака.

Тяжело переставляя ноги, он дошел до зелья. Благодаря своим алхимическим знаниям, Шрам сразу понял, что это такое. Высококачественное зелье лечения! Но такие отвары нельзя разделить пополам, этот бутылек строго рассчитан лишь на одного. Умирающий Аргх, недолго думая, решился.

- Я не смог спасти никого из вас, хоть и хотел! Ты защитила меня, Ангелика.. Конечно, я мог бы вылечить себя, но буду чувствовать себя паршиво. Куда уж паршивее, да, кхах?! – говорить было тяжело, и он вместо продолжения монолога приподнял голову девушки, и почти заставил выпить зелье.

[SnowK]

Казалось бы, смерть... Но нет. Растерзанные волками Офелия, Кануд, Моландер, Пересмешник и Хайди оказались на окраине леса... Одетые как разбойники с большой дороги. Поношенные одежды, капюшоны, кинжалы, луки и затупившиеся топоры - всё это красноречиво намекало на новую "профессию" горе-чародеев. Видимо, оставалось только дождаться жертв - и в соответствии со сценарием попытаться отнять у них добычу.

Вскоре к компании присоединились Мигель, Констаниция и Аргх - все трое так же были одеты по последнему писку бандитской моды. Обречены ли они вновь умереть от рук Ангелики, убить её саму, или, быть может, герои смогут найти компромисс?

[Alice von Bertruher]

  Сквозь непроглядную и черную тьму, что казалась вязкой как смола, пробивался мертвенно зеленый свет, пульсирующий и липкий, как ужас. Свет был лишь ореолам некой фигуры, облаченной в плотный балахон с капюшоном, полностью закрывающим голову, если она, конечно, имелась.

"Аз есмь вечность. Сияние Мое - бесконечные веретена времени и пространства. Все, что было, будет или могло произойти открыто глазу Моему. Так открой и ты свои глаза и узри силу Мою!" - прогремел неописуемый глас из самых черный глубин запредельных пространств. И одеяния неизвестного распахнулись сами собой, являя собой омерзительнеший хаос с горящими осьминогообразными глазами и длинными черными щупальцами с круглыми присосками.

"Такова воля Моя!"

 

  - Мама! Мамочка!

 - Что такое, солнышко? Снова плохой сон?

 - Оно...Оно меня видело!

 - Тише, маленькая, тише. Это просто сон. Все пройдет. Все позади.

 

  "Такова воля Моя!"

 

  Лужайку, окруженную деревьями и раскидистыми кустами, огласил крик, исполненный печали и боли. Так Офелия напомнила этому извращенному волей даэдр миру о своем возрождении, а если быть точным, то пробуждении от очередного кошмара, где ее жизнь представляла собой череду невероятнейших событий, где были замешаны коварные даэдры, а балом правила магия. Ей снилось, что она неудачливый искатель сокровищ, оказавшийся не в то время и не в том месте, за что и поплатилась, погибнув в луже собственной крови с рваной дырой заместо горла. Но ощущения от этого холодного и такого колючего сна были удивительно реалистичные. Но ведь это же просто сон. Все позади?

  Орсимерка обхватила свои колени. По щекам текли слезы, а кожа блестела от пота.

  Странно, когда она успела переодеться? Ах, глупость какая, она уже какой месяц носит эти тряпки, которые изрядно пропахли потом, землей и дымом костра. На голове у нее была красная бандана, из-под которой ниспадал черный водопад волос. На ногах кожаные штаны да дешевые крестьянские сапоги. Сама же облачена в черный, а точнее, серый от пыли колет. Рядом в траве покоился топор, которым удобно бы деревянные чурки разбивать, чем в бою с ним сражаться, но выбирать особо не приходилось.

[Arkadros]

- В другой жизни. Одежда украшает хозяина. Магии больше нет во мне! – прошептал Аргх, неспешно раскручивая кистень.

Прибив какое-то мелкое животное, он осклабился. Ни капельки не брезгуя, ящер подобрал раздавленное нечто, что уже не поддавалось определению, и чуть слышно чавкая съел мясо сырым. Чувство было такое, словно он давно не ел. Так и есть! В другой жизни! Кажется, будто он был пацифистом. А может немного сошел с ума?! Кто знает. В другой жизни!

- Офелия, держи себя в руках! Я понимаю, что все происходящее словно нереальность, но нам еще нужно успеть сыграть в маленькую игру под названием «разбойное нападение на невинных». Самое главное, надо решить, что сделать с Ангеликой, когда встретимся. Надо же, да у меня есть праща, и почему меня это удивило, хахахах?! – рассмеялся Длиннорукий.

[Лакич]

Чем пахнут вампиры? 
Кровью и меланхолией.

 

Перчатки, грубые и дешевые, оставались при ней. Впрочем, не сказать, что они просто выбивались из образа разбойника. Не сказать, что ей не нравился кожаный плащ и рваные бриджи с грязными от крови, нечистот и грязи башмаками.

Она была вооружена луком. Стальные стрелы покоились в ее колчане. Спустя мгновение она потянулась к ним, тихий вздох и мрачный блеск в глазах. Натягивая стрелу, Констанция недовольно нахмурилась.

- Просто давайте убьем ее уже и покончим с этим.

Грубо.

Но, признаться.

Логично.

[Alice von Bertruher]

- Офелия, держи себя в руках!

 

  Офелия. Имя казалось ей знакомым, но она же не Офелия. Нет, конечно, глупость какая. Так могли звать какую-нибудь графиню в цацках, а она всю жизнь по лесам да лугам мотается, отхватывает где что придется да и живет на вольных хлебах, а где и от голода и холода пухнет. Такая она разбойничья доля.

  И все таки, кто такая Офелия? С детства ее мучили кошмары, странные и изматывающие. Кажется, ей у же снилась эта Офелия и та умирала по меньшей степени три раза: сначала поглощенная пугающей пустотой, когда развалилось здание Коллегии этих надутых магиков, потом от щупалец нетча-переростка, а в третий раз - от когтей жутких оборотней. Или вот сейчас она и видит сон? В голове каша. Все запутано и не понятно. Почему-то все вокруг кажется нереальным, фальшивым. И люди вокруг тоже какие-то фальшивые.

  Так кто же она, наконец, разбойница или трагически погибшая Офелия? Или актер, исполняющий сразу несколько эпизодических ролей в чьей-то безумной постановке?

[Laion]

- Я не смог спасти никого из вас, хоть и хотел! Ты защитила меня, Ангелика.. Конечно, я мог бы вылечить себя, но буду чувствовать себя паршиво. Куда уж паршивее, да, кхах?! – говорить было тяжело, и он вместо продолжения монолога приподнял голову девушки, и почти заставил выпить зелье.

 

В забытьи сделав несколько глотков, Ангелика пришла в себя и, поняв, что происходит, забилась в руках Аргха: - Нет! Я же... могла себя вылечить...  сама... - уже совсем тихо закончила она фразу, видя, как медленно, будто бы лист с дерева, опускается аргонианин  на землю. - Что же ты наделал.. Как я теперь  одна? 

Ее последние слова были заглушены поднявшимся неизвестно откуда ветром, который, взметнув пыль на дороге, вдруг закружил ее воронкой, закрывшей от Ангелики происходящее. Когда ветер стих, "декорации" сменились - теперь Ангелика осталась совсем одна, ни сокурсников, ни их тел, ни тел оборотней с призраком уже не было. Впереди темнел лес, дорога, на которой она стояла, вела в его направлении.  Вздохнув, Ангелика огляделась, надеясь, что хотя бы одна живая душа появится на горизонте, но, не дождавшись, ухватилась за ручку сундука и попыталась сдвинуть его с  места. Заклинание Перышка, скастованное ранее Хайди, уже развеялось, и обнаружив, что тащить, а тем более, нести этот сундук ей не под силу, Ангелике пришлось  тратить ману на новое облегчающее ношу заклинание. Сундук получился не так чтобы совсем уж легким, но с места его сдвинуть уже было можно. Ухватив его за ручку и пятясь спиной вперед, Ангелика медленно, но достаточно верно начала продвигаться в сторону леса.

[Chesh¡re]

Хайди всегда мечтала об иной доле.

Иногда она представляла, как на своей далёкой родине, где никогда не была, живёт во дворце венценосных, являясь потомком одного из самых древних и влиятельных родов Йокудан. И её жизнь в стенах красивейшего дворца проста, незатейлива, но весьма спокойна и преисполнен счастья. Ей уже нашли жениха, которому она родит детей, и продолжит тем самым свой и его род. А до этого будет и дальше наслаждаться книгами, музыкой и размышлениями в прекраснейшей саду.

Иногда, впрочем девушка представляла и другую жизнь, полную приключений и авантюр, что горячат кровь, и придают остроты ощущениям жизни во всей её полноте. Путешествуя по провинциям и выступая со своими песнями, рассказывая захватывающие истории, она знакомится с множеством интересных и необычных людей. Выпивка рекой, любовные связи и полная свобода действий.
Вот это была бы жизнь!

А ещё иногда, случайно видя магов и алхимиков, Хайди в тайне завидует им. Как бы она хотела, обладать хоть толикой тех знаний и возможностей, что для них является повседневностью.

Сама того не заметив, девушка прикорнула на опушке. Сон был странным. В нем она и правда была магом и бардом одновременно и попали они с товарищами в засаду. Хайди смело сражалась с чудовищами, но не заметив одного из них, что напал сзади, погибла, чувствуя как голова отделяется от тела, разбойница резко проснулась.

— Да, не самый приятный сон. — Спросонья, Хайди не сразу заметила одинокую фигуру впереди, с усилием тянущую тяжелый с виду сундук. Легко спрыгнув с ветки на которой девушка пряталась, разбойница непринужденно подошла к …

— Ну надо же, какими судьбами к нам занесло столь прекрасную волшебницу? — Вопрос был задан таким тоном, что было понятно, ответа она ждать не собирается. — Тяжело наверное? Давай сделаем так, я тебе «облегчу» жизнь, а ты целая и невредимая свалишь отсюда. Предложение в силе только сейчас, и повторять его я не буду, дальше будешь общаться с моими товарищами, и поверь оно не будет столь приятным. — И разбойница выжидающе посмотрела на одинокую волшебница, с тяжёлой и внушительной добычей.

[Душелов]

«Волшебники — вот у кого сила! Спорим, у них есть секретное заклинание, которое превращает деревяшку в золото! Да… Мне бы так — чтоб деревяшку в золото…»

 

Пересмешник, сидящий с остальными разбойниками у наспех сооружённого костерка, издали приметил одинокую путницу, тащившую за собой огромный сундук, громкое пыхтение которой сложно было игнорировать. Волшебница, вот так удача. Несомненно, внутри лежало что-то очень ценное. Быть может, после этого даже заплачу штраф, стану честным гражданином, уйду на покой — не всё же время по лесам шастать. А пока...

 

— Тяжело наверное? Давай сделаем так, я тебе «облегчу» жизнь, а ты целая и невредимая свалишь отсюда.

 

Бандит бесшумно вырос позади жертвы, прислонив холодное острие кинжала к спине волшебницы, подтверждая серьёзность сказанного своим коллегой по ремеслу.

[Laion]

Ну надо же, какими судьбами к нам занесло столь прекрасную волшебницу? — Вопрос был задан таким тоном, что было понятно, ответа она ждать не собирается. — Тяжело наверное? Давай сделаем так, я тебе «облегчу» жизнь, а ты целая и невредимая свалишь отсюда.

Бандит бесшумно вырос позади жертвы, прислонив холодное острие кинжала к спине волшебницы, подтверждая серьёзность сказанного своим коллегой по ремеслу.

 

- Ай! Вы чего?! - кажется, Ангелика еще не поняла, что ее сокурсники после воскрешения не помнят, кто она такая. - Я же... Из последних сил! Для всех же стараюсь! - ее глаза обежали по кругу, разглядывая обступивших ее еще совсем недавно товарищей. Все они были одеты в какую-то странную одежду, как будто снятую с чужого плеча, а вид был самый что ни на есть разбойничий, не хватало только повязок на глаза и выбитых зубов. Ангелика непонимающе уставилась на Хайди и почесала лоб. - Вы откуда такие? 

[Chesh¡re]

- Вы откуда такие?

 

Хайди не очень добро рассмеялась.

 

— Слыхал? — Обратилась она к коллеге, который стоял за спиной у волшебницы. — Она еще спрашивает откуда МЫ! Дорогуша, — разбойница снова обратилась к своей жертве. — Время истекает, к тому же вопросы здесь задаем мы. А ты, если хочешь остаться целой и невредимой, на них отвечаешь. И это, — девушка сделала многозначительный жест, — я бы на твоем месте, бросила сундук, и приняла мое щедрое предложение!

[Arkadros]

- Эй вы! Да не ты, дамочка Ангелика! А вы! Я конечно понимаю, что нас много, а она одна. Но это не повод, вам двоим, Хайди и Пересмешник, еще раз Забвение на твое длинное прозвище, необдуманно лезть на рожон. Вы что забыли? – ящер даже не думал хвататься за оружие. - Забыли, что мы уже умирали от ее рук? Сейчас банде можно было смело написать «минус два», и тогда оставшиеся дружно все вместе откинулись от ее магии, снова. И не важно, что она выглядит такой безобидной, невинной и милой девочкой! *Ангелике отвесил фанфаронский чуть насмешливый поклон* Но я согласен, с вами, разбойники-оборванцы. Надо уже что-то делать с этой почти девочкой. Ангелика, что скажешь, красивая?

[Alice von Bertruher]

  - Скидывай сундучишко-то, малая, покуда мы его сами, едринт, не ухватили. Было ваше - стало наше. Несогласных  - на ножи! - прогремел приближающийся голос злобно сверкающей глазами оркши, видом своим напоминающая эдакого корсара времен небезызвестного героя старых песен капитана Сайруса, которая играючи подбрасывала и ловила за рукоять увесистый топор. - А ты умолкни, слизняк сопливый, давно ли морду из гнезда вылупил?! - это явно было адрисованно ящеру. - А зубы покажешь - вырву с корнями, едрить тебя в корень, вместе с хвостом твоим дурацким. А ты чего вылупилась, корова?! - На этот раз она обращалась к Хайди. - Ты, коза драная, в моем мешке ковырялась, а?! Узнаю кто из вас, скампов вонючих, мои шмотки лапал - ручонки шаловливые поотрубаю! - и громко сплюнула, а затем вновь обратилась к несчастной Ангелике, - Все, хорош языками балакать. Эй, дурында, сундучишко, говорю, клади, пока саму на землю не поклали!

[Spectre]

Какая злая судьба не позволяет Моландеру одеваться по-нормальному в этом чертовом лесу? На бретоне сейчас были лишь натирающие все что можно охотничьи штаны, да кожаная куртка, едва прикрывающая его голый торс. А вместо оружия какой-то старый ржавый кинжал, которым разве что мокрую бумагу можно проколоть. И то со второго раза.

Поэтому Моландер стоял чуть поодаль от основной группы, которая пыталась грабануть юную бретонку с сундуком. В ход шли угрозы, ругательства, в общем все средства были хороши. А он тем временем лишь пытался сделать как можно более грозное лицо, глядя в глаза той путницы и то и дело подбрасывая и ловя свой разваливающийся прямо на глазах кинжал.

Наверное, вид у него был бы куда опаснее если бы не прикид и то, что каждый второй раз он не успевал поймать свою оружие.

[Laion]

Эй, дурында, сундучишко, говорю, клади, пока саму на землю не поклали!

 

- Д-да он и т-так... Н-на земле. - опешившая от такого приема Ангелика пнула пяткой стоящий за ее спиной сундук и добавила: - Т-только это... Т-там какой-то замок хитро зачарованный, мне тот маг, который этот сундук отдал, говорил, что нужно сначала его из леса, вот этого самого, вынести, на ту сторону,  а потом уже открывать. Иначе все, что там лежит, в это.. д-дерьмо превратится. 

 Ангелика терпеть не могла врать. Но чтобы выбраться всем из этой дурацкой пьесы, кажется, нужно сундук вытащить из рощи? Во всяком случае, стоило попытаться уговорить бывших сокурсников помочь вытащить этот сундук отсюда.  -  Ну... Как-кая-то магия тут это.. Лесная.  Забирайте, только я предупредила. Хотите богатство получить, тащите на ту сторону леса.  - и показала вперед, туда, куда вела дорога. 

[Arkadros]

- А ты умолкни, слизняк сопливый, давно ли морду из гнезда вылупил?! - это явно было адрисованно ящеру. - А зубы покажешь - вырву с корнями, едрить тебя в корень, вместе с хвостом твоим дурацким

 

- Хахахаха, наконец то ты пришла в себя, моя любимая подстилочка! Я уже думал, что тебя ничто не проймет, и придется сегодня ночью иметь дело с плачущей куклой. – Аргх с наслаждением смачно, но несильно, ударил по упругой, несмотря на недоедание, заднице оркессы, и тихо воркуя на ушко, а то мало ли перешибет как хворостину за сказанное и несказанное. – Спокойнее, милая, Хайди ничего не крала у тебя. *громко выругался, из чего можно было понять* Не хватало нам передраться друг с другом у большой дороги!

 

-  Ну... Как-кая-то магия тут это.. Лесная.  Забирайте, только я предупредила. Хотите богатство получить, тащите на ту сторону леса.  - и показала вперед, туда, куда вела дорога.

 

После сказанного Ангеликой, аргонианин покачал головой, явно опасаясь очередной смерти.

- Ты маг, ты и открывай! Только мы за тобой следим! За каждым твоим изящным пассом, движением брови даже. Не можешь открыть, тащи на ту самую сторону леса!

[Alice von Bertruher]

несильно, ударил по упругой, несмотря на недоедание, заднице оркессы

 

  В ответ на столь непристойное обращение к ее персоне, неизвестная оркша схватила наглого ящера за шиворот, как раз в тот самый момент, когда он обращался к несчастной бретонке, бросила на землю, и, придавив его грудь коленом, замахнулась топором. В ее колючем взгляде ясно читалась одержимая решимость кровавой расправы.

  И вот тут что-то в ней переключилось, туман в голове рассеялся, а мешанина мыслей наконец-то улеглась. Боги, подлая игра даэдры заставила ее поверить, что ее истинная суть - вот это чудовище, выродок из лесов! Она не только начала мыслить как бродяга, разбойник и убийца, но даже говорить, сквернословя и ругаясь, хотя ее имперское воспитание не позволяет произносить подобного в слух. Проклятый Хермеус Мора! Это он одурачил ее, заманил в ловушку иллюзий, подстроив подобие смерти, а затем подсунул шкуру зверя, в которого она облачилась!

 

  И вот когда Офелия наконец стала той Офелией, которую она прекрасно знала, орсимерка с ужасом и отвращением отбросила от себя топор и отпрянула прочь, закрыв лицо руками. Расшатанные нервы начали сдавать.

[Arkadros]

Это подействовало отрезвляюще, в Аргхе проснулась жалость ко всем присутствующим. Особенно к убиенной твари, что он приложил кистенем не так давно. Надо признаться зверек был очень пикантным.

- Прости меня, Офелия! – с сочувствием в голосе прохрипел оглушенный Длиннорукий, затем он поднялся, отряхнувшись от сухих листьев, и махнул хвостом. – И никакой он не дурацкий, вполне чудесный, в меру длинный и цветастый. Ладно, мы должны выбраться отсюда. Я и сам не свой, запутался. Почему бы не решить все мирно? Чтобы никто не умер, как это уже было. Я все-таки вспомнил, что люблю жизнь и живых созданий. Может организую свою церковь потом. Ангелика, ты тоже прости!

Договорив, аргонианин подошел к сундуку и встал рядом, готовый нести.

[Laion]

- Ты маг, ты и открывай! Только мы за тобой следим! За каждым твоим изящным пассом, движением брови даже. Не можешь открыть, тащи на ту самую сторону леса!

 

Ну хоть на том спасибо. Интересно, они будут идти всей толпой за ней следом, пока она будет тащить этот сундук через весь лес? Ангелика еще раз прочла заклинание перышка - предыдущее развеялось, как только она обнаружила себя окруженной бывшими товарищами. Уже берясь за ручку сундука, Ангелика стала очевидцем весьма необычной сцены, развернувшейся между орсимеркой и аргонианином., да так и застыла, с ужасом наблюдая за милыми "семейными" разборками.

 

- Прости меня, Офелия! ...Почему бы не решить все мирно? ... Ангелика, ты тоже прости!

 

Все еще глядя с опаской на Аргха, Ангелика криво улыбнулась, что, по-видимому, означало "Прощаю!". Но оставались  все еще одурманенные остальные сокурсники. Трое против всех? Не самые плохие шансы, но не хотелось бы драться со своими. 

 

- Так... Что делать с сундуком-то? - Ангелика посмотрела на остальных - Кануда, Мигеля, Констанцию, Хайди, Моландера, Пересмешника - и пытаясь понять, привела ли их тоже в чувство потасовка между Офелией и Аргхом.