[Perfect Stranger]

 

 

 

 

 

Несколькими неделями ранее
Антива, Риалто

 

Подвальное помещение, выбранное не случайно для подобных встреч, не имело окон и было освещено всего лишь несколькими тусклыми свечами, расставленными на столе, и парой медных канделябров на стенах. Агент Уильям Холт, человек среднего роста, среднего возраста, и средней по всем параметрам внешности тоже был выбран далеко не случайно. Таких людей мало кто запомнит, увидев раз-другой на улице, даже в глухой деревне; таких людей просто упускают из внимания, скользя по ним взглядом и совершенно не догадываясь, чем они на самом деле занимаются. Ни одеждой, ни какими-то приметами Холт не выделялся среди обычных жителей Ферелдена, а ныне и всей Империи. Стоя прямо перед широким дубовым столом, покрытом тонкой белой скатертью, со сложенными за спиной руками, он смотрел на своих собеседников спокойным взглядом то ли серых, то ли голубоватых глаз.

 

Еще трое людей в комнате выглядели гораздо более примечательно. Одетые в длинные, бесформенные темные одежды, с металлическими масками на лицах, они могли оказаться кем угодно — Торговыми Принцами, нищими с улиц Риалто, капитанами кораблей, каждое утро и вечер останавливающихся в самом крупном порту Антивы, проститутками в элитных борделях или наемниками с большой дороги. Сейчас все это, впрочем, не имело абсолютно никакого значения. Сейчас они были теми, кто руководил Сопротивлением, и теми, кто должен был выдать миссию огромной важности одному из своих самых доверенных агентов-организаторов.
Стопка бумаг лежала на скатерти, желтизной выделяясь на белой ткани и словно прожигая любого, кто взглянет на нее, ярко-черными чернилами строчек убористого текста. К каждой бумаге был приложен небольшой портрет углем. Холт уже просмотрел выданные ему досье, и хотя несколько из предложенных на это задание человек вызвали у него вопросы, он не стал их озвучивать прямо сейчас. В конце концов, не ему было решать, кто подойдет на подобное задание лучше всего.

 

— Что касается этой девушки, — один из людей в маске, чей голос был несколько искажен то ли из-за металла, эхом разбивающего звук на осколки, то ли благодаря магическому воздействию, сказать было трудно, но вроде бы говорил мужчина. Он приподнял верхнее досье за край рукой в черной перчатке, словно трогал ядовитую змею. — Ни при каких условиях не допускайте ее смерти. Она пригодится нам даже в том случае, если замыслит предательство. Старшая дочь Верховного Жреца — то, что мы можем использовать против него в крайнем случае.

 

— Какие допустимы меры воздействия? — спросил агент, мазнув взглядом по угольному портрету. Над ним кривоватыми буквами было выведено «Д. Авгур». Девушка показалась ему достаточно симпатичной, однако зная ее возраст, он подумал о том, что от нее можно было бы ожидать чего-то крайне глупого и необдуманного.

 

— Не лишать жизни и не оставлять серьезных ранений, не поддающихся лечению. Все остальное на ваше усмотрение, агент Холт. Также обратите внимание на госпожу Максиан. В том же ключе.

 

Он кивнул, аккуратно собрав стопку бумаг и выровняв ее по краям. Тот факт, что этим юным особам вряд ли было известно о планах на них Сопротивления, не слишком волновал его. Моральные терзания по поводу лжи и возможного использования живых людей как инструментов давно покинули сердце агента Холта, по крайней мере, на время выполнения задания. В одиночестве, когда не нужно было думать о работе, он иногда обращался с молитвой к Пророчице, находя в этом некое утешение, однако смирение с тем, что и как придется делать, стало частью Уильяма еще до того, как ему стукнуло двадцать. Вес тех грехов, что накапливался за десятилетия работы с Сопротивлением, уже не так давил на плечи, как раньше, став чем-то вроде привычного веса рюкзака со снаряжением в дальнем походе. В конце концов, ради спасения мира и сама Андрасте когда-то начала Священный Поход против еретической Древней Империи, и наверняка ее тоже не делало счастливой то, что под ее командованием погибали ни в чем не повинные люди. Иногда нужно было сделать то, за что лишь позже, много лет спустя, придется отвечать перед Создателем.

 

Сунув стопку в напоясную сумку, предварительно свернув пергамент в толстую трубку, мужчина снова сложил руки за спиной, встав ровно и прямо перед своими командирами.

 

— Насчет остальных мы полагаемся на ваше суждение. Если кто-то из них окажется неподходящим для выполения миссии с вашей точки зрения, у вас есть разрешение на их устранение. Если кто-то из них решит сбежать — у вас есть разрешение на их устранение. Любой ценой не допустите утечки информации об этом задании к имперцам. Это понятно?

 

— Абсолютно. Утечки не будет, — эхом отозвался ровный голос Холта. — Что-то еще?

 

— Есть кое-что, — прозвучал женский голос, впрочем, тоже искаженный до неузнаваемости, и одна из фигур приблизилась к столу, оперевшись на него ладонью. — После того, как вы обнаружите и захватите цель, отправьте доклад о результатах через наши обычные каналы. После этого ждите три дня. Вам поступит новое распоряжение о том, что делать с целью. Ищите ее, пока не найдете, слышите? Либо саму цель, либо ее мертвое тело, либо точную информацию о том, что она захвачена силами Империи. В зависимости от того, что именно вы обнаружите, мы разработаем новые приказы.

 

— Понял, — кивнул Уильям. Он ожидал чего-то подобного. В таких случаях, когда конечный результат задания был заранее не известен, он часто получал дополнительные сведения посреди миссии о том, что делать дальше.

 

— Корабль под названием «Стрела Халамширала» ждет вас в порту завтра утром, ровно в пять. Не опоздайте. На нем вы доберетесь до порта в Вал-Шевине, оттуда на перекладных езжайте в Монтсиммар. Наши люди сообщат членам отряда о том, что встреча произойдет там. Далее вы знаете, что делать. Пусть Адалин найдет их и скоординирует, — сказал третий присутствующий на встрече, голос его звучал несколько иначе, словно говорит глубокий старик. — Деньги на первое время вы получите, затем проверяйте наши обычные схроны, возможно, мы сможем вам помочь, но особо не рассчитывайте на них. Поддерживайте легенду наемников. Это даст вам возможность самим получать ресурсы.

 

Кивнув и дождавшись разрешения отправиться в дом, дожидаться утра, агент Холт сделал три шага назад, поклонился коротким кивком, развернулся и покинул подвал. Через несколько часов это помещение снова станет покинутым и пустым, все следы пребывания в нем людей будут уничтожены, а стол и канделябры вынесены и отправлены в другое место. Причин для этого было много, но основной послужило уничтожение ячейки Сопротивления в Минратосе более двадцати лет назад. Тогда, как помнил Уильям, в ряды руководства организации проник шпион от фанатиков, называвших себя «Орденом Пламенного Обета». Вскоре именно они совершили отчаянную атаку на столицу и почти добрались до дворца Верховного Жреца, но были остановлены. К несчастью для Сопротивления, именно эта атака послужила отличным поводом для Империи ужесточить свои законы и утроить усилия в преследовании инакомыслящих. Крауфорд стал едва ли не народным героем, множество простых горожан были обязаны ему жизнью. Работа Сопротивления заметно замедлилась. Теперь им приходилось прилагать огромные усилия для того, чтобы Тайная Служба не нашла их — но за последние годы они достигли успехов, пусть и не свергли пока что закрепившихся во власти дракона и его марионетку.
Скоро, сказал себе Уильям, шагая по сумеречным улицам вечернего Риалто по направлению к дому, в котором он остановился на несколько дней. Скоро все закончится. Столько лет работы, столько лет принятия тяжелых моральных выборов, многие из которых до сих пор шрамами оставались где-то внутри, и тянущая боль иногда возвращалась, заставляя лежать с открытыми глазами по ночам — все это должно было окупиться. Он безоговорочно доверял начальству, зная, что они не станут лгать о своих целях, даже если лгали о методах. Холта использовали точно так же, как и самых незначительных информаторов и наемников, но он не был против этого. Он понимал, что то, что находится на кону, оправдывает любые жертвы, любые решения. На их плечах лежала ответственность не только за благополучие целого континента, но и за спасение душ каждого живущего на нем человека, эльфа, гнома, любого живого существа. Истинное испытание для детей Создателя было именно в этой борьбе, а не в донесении Песни Света — теперь Холт понимал это, зная, каким наивным был ранее, как наивна была старая Церковь. Век Дракона получил свое название, когда жрицы полагали, будто возвращение казавшихся вымершими существ станет самой большой проблемой их времени.

 

Они не могли ошибиться сильнее. Истинная угроза сейчас управляла Тедасом, практически сметая любое сопротивление и уничтожая тех, кто пытался воспротивиться ей даже в мыслях.

 

Холту оставалось лишь ждать утра, когда в предрассветной дымке он отправится к порту и поднимется на борт корабля, направляющегося с товарами в Вал-Шевин. Капитан был человеком, верным Сопротивлению, и не задавал лишних вопросов. Вполне вероятно, что увесистый кошель с золотом, переданный ему накануне, сыграл некую роль в его желании оставаться верным им человеком, но Уильяму до этого дела было мало. Он должен был добраться до Орлея и после этого приступить к сбору новых агентов для своего отряда. Остальное было за пределами его ответственности. Он привык работать именно так, как и другие организаторы остальных ячеек Сопротивления. Чем меньше знает кто-то один, тем меньше вероятности, что его поимка разрушит всю структуру. Поэтому вопросы он не задавал.

 

 

14 Первопада, 9:88 года Века Дракона
Провинция Орлей, Монтсиммар

 

В это время года Орлей был действительно красив. По пути к столице Холту удалось сполна насладиться осенними пейзажами, мелькающими по обе стороны тракта, пока он неспешно ехал на перекладных лошадях от одного придорожного поста к другому, порою останавливаясь на постоялом дворе на несколько часов сна в настоящей кровати, прежде чем снова продолжить свой путь. Правду все же говорили о том, что истинному гонцу требуется не только золотая голова, но и железная задница. К концу своего путешествия Уильям чувствовал, что сесть нормально, не кривясь от боли, сможет лишь через пару дней, а на седло смотреть без отвращения и того дольше. Сама столица тоже не пустовала. Осенние распродажи, ярмарки и гуляния перед наступлением зимы были в самом разгаре, отчего город казался набитым битком самыми разными путниками из всех уголков Империи.

 

Это было на руку Уильяму, и он полагал, что толкучка на улицах и площадях, полные постояльцев трактиры и постоянная текучка прибывающих и уезжающих людей спрячут их от нежелательных наблюдателей. На въезде за стены он заметил нескольких белых плащей, а также потрошителей из Кровавого Легиона, что было довольно-таки обычным делом для столицы, но что-то подсказало агенту, что в этот раз стоит держать ухо востро. Не то чтобы раньше он вел себя легкомысленно, но шестым чувством он ощутил, что в городе что-то происходит. Осторожно, стараясь не выдать своего беспокойства, мужчина направил лошадь к стражникам, проверяющим всех прибывающих в столицу и спокойно объяснил им, что приехал купить на распродаже редкие товары из Антивы для своей семьи, поучаствовать в гуляниях и отдохнуть от жизни в скучном и сером Ферелдене. После короткого разговора его пропустили за стены, и он оставил лошадь у трактира «Счастливый наг», заплатив конюшему за хороший уход за животным. Конь принадлежал не ему, так что возвращаться за ним Уильям не планировал. Ему пришла в голову идея попробовать сторговаться с продавцом лошадей на рынке и приобрести средство передвижения, поскольку он прекрасно знал, что задерживаться в столице слишком надолго будет плохой идеей, но как оказалось, он потратил основной запас своего жалованья на дорогу. Остановившись в недорогой таверне, Холт отправил сообщение почтовым вороном, переоделся в чистое, помывшись в бадье, и отправился пройтись по центру столицы. Времени у него было достаточно, чтобы дождаться ответа от своих основных информаторов в Монтсиммаре, навестить нескольких знакомых, засветиться на рынке, чтобы не вызывать подозрений стражи, и отдохнуть перед встречей с отрядом. О них мужчина знал гораздо больше, чем они о нем, за исключением, пожалуй, только Адалин, но это было поправимо и, что важнее, необходимо.

 

Вечерний Монтсиммар встретил его привычным шумом большого города. Остановившись на мгновение у входа в трактир, Уильям пригладил растрепавшиеся было ветром волосы, вдохнул полной грудью запахи, доносимые до него от кухни и рыночной площади — коричные палочки, пекущийся свежий яблочный пирог, запеченные на огне кусочки свинины со специями и острый запах свежей рыбы — и быстро зашагал по направлению к рынку. Бумаги он предусмотрительно сжег, запомнив все досье наизусть, как и лица тех, кто должен был встретиться с ним на следующий вечер на Арене Монтсиммара.

 

Хранить любую ценную информацию Холт давно привык в собственной голове. Так было лучше. Вскоре этому ему предстояло научить и своих подопечных.

 

https://www.youtube.com/watch?v=-9tkCquRCkg

 

 

 

 

 

 

 

В Ивуаре не так уж много лавок и купцов, но кое-какими припасами разжиться все же можно. У каждого купца 3d4 золотых в наличии (сумма обновляется каждый игровой день).

 

Трактир "Пивная кружка", хозяйка Мари Морно:

 

Золото в наличии: 9 золотых монет

 

Паек на 1 день, не портящийся, включает флягу с чистой водой — 5 серебряных монет
Постой в таверне на 1 день, включает питание и комнату — 30 серебряных монет
Место в конюшне на 1 день, включает корм для лошади — 15 серебряных монет

Факел — 5 серебряных монет (снимает штрафы за темноту, расходуется)
Обычные предметы одежды — 5 серебряных монет
Приспособления для рыбалки (позволяет добывать рыбу в диких местностях, требуется бросок на Ловкость) — 5 серебряных монет
Охотничьи силки (позволяет добывать мясо в диких местностях, требуется бросок на Ловкость) — 5 серебряных монет
Аптечка с полным набором первой помощи — 20 серебряных монет

 

Речная и озерная рыба (еда, портится за 1 ролевой день) — 5 серебряных за штуку
Мясо (еда, портится за 1 ролевой день) — 5 серебряных за фунт

Дешевое пиво — 10 серебряных монет, бутылка
Дешевая бормотуха — 25 серебряных монет, бутылка
Наваристый рыбный суп — 50 серебряных монет (скоропортящееся; на 1 реальный день придает персонажу эффект «Умиротворенный»)
Острая мясная похлебка неизвестно из чего — 25 серебряных монет (скоропортящееся; на 1 реальный день может придать персонажу случайный эффект из «Сытый» или «Пищевое отравление»)

Хорошая еда — 15 серебряных монет

 

Ролевые предметы — от 5 серебряных монет до 1 золотого, в зависимости от типа предмета

Белые предметы можно купить за 1 золотой.

 

 

Эмилио Дюранте, торговец:

 

Золото в наличии: 7 золотых монет

 

Платье из плотной ткани (1) (легкая броня, +1 к Выносливости) — 4 золотых монеты
Куртка из бараньей кожи (1) (средняя броня, +10 к здоровью) — 4 золотых монеты
Кольчужный доспех ополчения (1) (тяжелая броня, +1 к защите) — 4 золотых монеты
Чешуйчатый доспех с эмблемой Ивуара (1) (массинвая броня, +1 к Выносливости) — 4 золотых монеты

 

Посох странствующего чародея (1) (посох, +1 к попаданию) — 5 золотых монет
Сильверитовый топорик (1) (одноручное, +1 к Силе) — 3 золотых монеты
Кулачный щит с тигровым глазом (1) (щит, +1 к защите) — 2 золотые монеты
Большой молот с драконьей головой (1) (двуручное, +1 к попаданию) — 5 золотых монет
Короткий изогнутый меч (1) (кинжал, +1 к Мудрости) — 3 золотые монеты
Эльфийский лук (1) (стрелковое, +1 к попаданию) — 5 золотых монет

 

Зелье лечения (+25% здоровья) — 50 серебряных монет
Зелье великого лечения (+50% здоровья) — 1 золотая монета

Зелье лириума (маг может перебросить кубик на заклинание, используемое немедленно после употребления зелья, и выбрать лучшее число на кубике) — 2 золотых монеты

 

Экстракт корня смерти (следующая успешная атака оружием ближнего боя повысит попадание по этому противнику на +2 на 2 хода) — 4 золотых монеты
Экстракт беладонны (следующая успешная атака оружием ближнего боя понизит попадание этого врага на -2 на 2 хода) — 4 золотых монеты

 

 

В этой местности возможен бросок на Заработок, Воровство и Азартные Игры.

 

Ставка воровства: 1 золотая монета
Ставка казино: 3 золотых монеты
Ставка заработка: 1 золотая монета

 

В этой местности возможен бросок на рыбалку и охоту за пределами Ивуара (Ловкость).

 

1-5 — ничего не поймано

6-10 — получен 1 фунт мяса \ 1 рыба

11-15 — получено 2 фунта мяса \ 2 рыбы

16-20 — получено 3 фунта мяса \ 3 рыбы

 

 

4 Зимохода, 9:89 года Века Дракона

 

 

Среда (23 февраля) - вечер

Четверг (24 февраля) - ночь

Пятница (25 февраля) - ночь (ПАУЗА)

Суббота (26 февраля) - утро

Воскресенье (27 февраля) - утро

Понедельник (28 февраля) - день

Вторник (1 марта) - день

Среда (23 марта) - вечер

 

 

Текущие задания:

 

«Сонное царство» (найти способ разбудить Диан) - Альваро + Вильгельм

«О чем нельзя молчать» (проверить схрон Сопротивления) - Руфус + Викториа

 

Выполненные задания:

 

«В начале была таверна» (Луи спасен, Моро жив, 2 еретиков спасены, покинули город до приезда Пророка)

«Голоса в пустоте» (дух освобожден, Торниен жив) - Фел + Ринн

«Сказания прошлых лет» (амулет возвращен, Хаэслана покончила с собой, записи получены) - Адалин + Руфус

«Охота за призраками» (вещи собраны, статуя уничтожена, Алинбель спасена) - Доленгал + Эльса + Альваро

«Беглец» (найдены письмо и статуэтка, бой проигран) - Дамиан + Викториа

«Последний страж» (вартеррал убит, потрошители убиты) - главный квест локации
«Скотобойня» (заговорщики схвачены и переданы Бутчеру, бомба обезврежена) - Адалин + Альваро

«Старый друг лучше новых двух» (найденные артефакты отданы, получено 3 пропуска, Марсель убит) - Дамиан + Феликс + Вильгельм

«Утраченное сокровище Рогвира» (сверток найден, Рогвир завербован, молот получен) - Эльса + Руфус + Джакомо

«Вороново крыло» (тевинтерцы убиты, Дариус отпущен с Маавиш) - Ринн + Викториа

«Комната страха» (призрак освобожден, артефакт получен) - Руфус + Адалин + Вильгельм

«Город цепей» (сведения о ритуале получены, Оривент убит, Сейлон жив, Савир'Дал освобожден, меч найден) - общее задание

«Удар плети» (Реморий жив, Первая выкуплена, Вторая жива) - Адалин + Феликс

«Острее, чем лезвие меча» (Франсуа спасен, Косто выжил, семья Сципион спасена, поместье взорвано, информация получена) - Эльса + Дамиан

[Ettra]

Фермерский дом

 

— Ты можешь поехать со мной, если, конечно, не струсишь. Увидишь, как страшной виверне отсекают голову. Возможно, я даже подарю тебе на память коготь или зуб, будет, чем похвастаться перед твоими Скорпионами. Но можешь не отвечать, я знаю, что ты привязана к этой шайке слишком сильно, чтобы оставить их позади. Даже ради меня, — он притворно вздохнул, почти правдоподобно изображая искреннюю печаль от грядущего расставания.

 

Виверна? Адалин растерянно смотрела на Аквентуса, хлопая ресницами и гадая на кой демон он завел разговор о диких зверях. Может быть, он был одним из тех знатных, устраивающих из поездок на охоту то ли представление, то ли светский прием, но зачем тогда говорить об этом ей, особенно в таких красках? Люди его сорта едва ли хоть одно слово произносят не подумав. 

 

А потом она поняла. Поняла, что ни о какой снежной виверне он на самом деле не говорил. Все это относилось к Братству. К Десмонду. Это его он назвал зверем, попробовавшим крови. Это ему он собирался отсечь голову и кто знает, может не повесить над камином, но нанизать на пику. Внутренности Адалин скрутило и затопило льдом. Рука, держащая ложку, рухнула и тарелка издала глухой звон и чуть качнулась, выплеснув бульон на стол. 

 

Он не мог знать о связи Адалин с Десмондом. Откуда бы? Это была всего лишь угроза и предупреждение: вот, что он делает с теми, кто посмел перейти ему дорогу. Охотится, выжидает и, дождавшись когда "зверь" почувствует себя в безопасности в своем логове, нападает, убивая наверняка. 

Но для Адалин это значило куда больше. Не понимая того, Аквентус попал в самое уязвимое и чувствительное ее место. Если еще вчера она не верила, что этот маг способен убить Десмонда, то теперь... Его уверенность оставила мало поводов для сомнения. Мысли лихорадочно забегали в голове, метаясь из угла в угол, как испуганные звери, и не находя выхода. Убить Аквентуса? Когда он будет на пике удовольствия, уязвимый и беззащитный. Она могла бы спрятать метательный нож под подушкой и воспользоваться им в нужный момент. А потом... бросить Сопротивление, "Скорпионов" и бежать, потому что еще одно предательство и еще одну глупость ей не простят. 

Очень простой план. И очень соблазнительный. Десмонд принял бы ее назад. Может быть, если бы она устранила человека, за которым он так долго охотился, он наконец бы понял, что она достойна его. Может быть он даже полюбил бы ее, сделал бы полностью и безвозвратно своей. 
 

На кухне раздался стук посуды и Адалин обернулась. Эльфийка возилась на кухне, то и дело поглядывая на Аквентуса виноватым взглядом, будто бы боясь разочаровать своего хозяина. И в этом взгляде, как и тогда, возле реки, она увидела себя. Увидела, как всегда хотела быть нужной. Полезной. Как хотела быть достаточно хорошей, чтобы Десмонд смотрел на нее... с гордостью, с признательностью и с бесконечной нежностью и заботой. Но он... была ли в его взглядах искренность? Была ли она действительно ему нужна? Ведь если да, то почему он ее бросил? Почему не давал знать о себе все полтора года?

 

Почему?!

Ее руки задрожали и она сильнее сжала ложку и отправила еще одну порцию рагу в рот. Стоило оставить все, как есть. Десмонд должен был умереть. Давно должен был. И сейчас у нее был шанс закончить все не своими руками, не видеть его черные глаза перед тем, как она вонзит нож в его сердце. Ничего не делая, Адалин могла... не предавать его, а просто позволить случиться тому, что произошло бы в любом случае. 

Но все оправдания, звучащие в голове, смердели не лучше лошадиного дерьма. 

 

— Может быть мы со "Скорпионами" окажемся рядом. Тогда я с радостью помогу, — пожала она плечами как можно более небрежным жестом. — Эта виверна устроила логово где-то поблизости? Мы, наверное, еще задержимся в окрестностях. 

Сообщение отредактировал Aloija: 06 февраля 2022 - 21:13

[Perfect Stranger]

Фермерский дом

 

— Может быть мы со "Скорпионами" окажемся рядом. Тогда я с радостью помогу, — пожала она плечами как можно более небрежным жестом. — Эта виверна устроила логово где-то поблизости? Мы, наверное, еще задержимся в окрестностях.

 

— Адалин, смотри, что ты натворила, — недовольно нахмурился Реморий, щелкнув пальцами. Вторая тут же подбежала к столу с тряпкой в руках, принимаясь вытирать уже впитывающийся в простенькую скатерть пролитый бульон. — Неужели ты так боишься виверн? Похоже, мои детальные описания были слишком подробны. Будь ты какой-нибудь барышней из столицы, я списал бы это на нежную психику, то ты ведь наемница. Держи себя в руках.

 

Эльфийка, дрожа от страха, что она была недостаточно расторопной, лишь размазывала пятно по скатерти, на глазах у нее выступили бессильные слезы, когда она поняла, что не сможет сделать ничего, чтобы исправить ситуацию. И так было всегда. Адалин делала что-то на эмоциях, а расплачивались за это другие люди. Филлион. Бутчер. Холт. И кто знает, кто заплатил бы кровавую цену за нее, реши она действительно покончить с Реморием.

 

Поднявшись со стола, альтус подошел к эльфийке и положил руку на ее плечо. Жест, который можно было бы расценить, как успокаивающий, но она почему-то застыла и сжалась, будто ее ударили по лицу.

 

— Мы закончили, — жестко произнес мужчина. — Убери со стола и отнеси скатерть в стирку. Адалин, идем, прогуляемся перед сном. Посмотрим на звезды. — Девушка понимала, что это была не просьба, учитывая взгляд, которым наградил ее этот богатый и влиятельный человек, который явно не привык к тому, чтобы против его воли шел кто-то столь незначительный, как она сама. — Заодно, возможно, я тебе расскажу одну забавную историю, которая тебе явно понравится.

 

Таверна "Пивная кружка"

 

— Ну теперь вроде все. — прошептала она, приблизившись вплотную и улыбаясь в лицо. — Сегодня я снова твоя.

 

Косто вздохнул. Упрямая, все-таки нашла способ заставить его принять и подарок, и деньги. Он и сам понимал, что девушка права, и задерживаться не стоит, а потому кошель пригодится в путешествии, чтобы добраться до указанного места как можно скорее, но... все равно ему казалось, что так быть не должно. Он не заслужил такого, должен был сам искупить свои ошибки. Возможно, поэтому он никогда даже не думал о том, чтобы предать Тайную Службу и попытаться сбежать. То, что он выбрал, было наказанием, заслуженным и слишком мягким. И частично марчанин подозревал о том, что в конце концов от него избавятся, как от инструмента, который исчерпал свою полезность и в дальнейшем будет лишь риском для их секретов. И все равно это было лучше смерти. Все лучше, чем смерть, потому что любая жизнь предполагает возможность когда-нибудь повернуть ее к лучшему. Смерть — просто точка, после нее уже не бывает никаких историй.

 

— А твои друзья не заскучают? — тихо спросил он, позволяя себе на время отпустить мысли о собственной мрачной судьбе и о неопределенности, которая грозила ему, если он все же решит идти до конца по этой дороге. Но какая разница? Косто в любом случае рисковал оказаться снова на плахе, если повезет, а если не повезет — то его бы просто "исчезли", как отработанный материал. Риск существовал всегда, еще до того памятного рейда на его корабль. Вопрос был лишь в том, стоила ли игра свеч. — Ты все-таки слишком близко общаешься с... предполагаемым врагом.

[Ettra]

Фермерский дом

 

— Заодно, возможно, я тебе расскажу одну забавную историю, которая тебе явно понравится.

 

— Конечно.

 

Адалин едва поела, но ей было все равно. Чувство голода испарилось так же быстро, как ее спокойствие. Накинув куртку и замотав половину лица шарфом, она вышла в морозную ночь и зажмурилась от горсти снежинок, что ветер безжалостно швырнул в ее лицо. 

 

Аквентус не отставал. Он так и не ответил на ее вопрос. От него вообще невозможно было получить ничего, на что Адалин рассчитывала. Она действовала слишком прямо и топорно, но иначе просто не умела. Обманы, манипуляции, намеки и лживые обещания — всем этим мастерски владел Десмонд, а она лишь поражалась как легко ему удается влиять на людей, склоняя их на свою сторону. В этом умении Аквентус вряд ли ему уступал и сейчас, рядом с ним, Адалин чувствовала себя слепым котенком под лапой тигра, который пока что не выпустил когти.

Но ей нужен был контроль. Нужно было сделать хоть что-то, чтобы добраться до Десмонда. Предупредить... Или... или хотя бы знать, где он. Чтобы не оставаться в полном неведении, чтобы принять наконец решение, каким бы оно ни было. Потому что отступить, зная, что ему грозит опасность... это куда хуже открытого предательства.

 

Но, похоже, что бы она не выбрала, это клеймо еще ярче вплавится в ее кожу с новыми шрамами.

 

— Я не боюсь. На самом деле... мне было бы интересно. Убить эту виверну. Раз она такая опасная и портит всем жизнь.

Сообщение отредактировал Aloija: 06 февраля 2022 - 22:12

[Thinvesil]

Таверна "Пивная кружка"

 

— А твои друзья не заскучают? — тихо спросил он, позволяя себе на время отпустить мысли о собственной мрачной судьбе и о неопределенности, которая грозила ему, если он все же решит идти до конца по этой дороге. Но какая разница? Косто в любом случае рисковал оказаться снова на плахе, если повезет, а если не повезет — то его бы просто "исчезли", как отработанный материал. Риск существовал всегда, еще до того памятного рейда на его корабль. Вопрос был лишь в том, стоила ли игра свеч. — Ты все-таки слишком близко общаешься с... предполагаемым врагом.

 

Она тепло улыбнулась, погладила его по щеке, мягко утыкаясь в грудь и ища спасение в его объятиях. 

 

— Скорее всего, подумают, что я хочу проконтролировать доклад и твой отъезд, — успокоила Айвена Эльса. — А если спросят, то напущу таинственности, чтобы так и подумали. Ну, а то, что мы с тобой вдвоем тут развлекаемся вместо того, чтобы сидеть по углам и дуться, — хитро добавила она, — это уже никого не касается. Это только наше с тобой личное дело, как друг к другу относиться. 

[GerRon]

Таверна "Пивная кружка"

 

— Кстати, об этом... я имею в виду, о горячих головах. Ты ведь сыграл в этом не последнюю роль, Вильгельм. Какой смысл был в том, чтобы настраивать всех против себя? Даже теперь, когда им нечего предъявить тебе по поводу твоих... связей, — она с нажимом произнесла это слово. — Они будут не доверять и не любить тебя. Что в нашем, наемничьем деле может сыграть с тобой злую шутку. Как бы ни было мне удивительно говорить подобное, но иногда следует просчитывать свои шаги наперед, и мне казалось, что ты — из тех людей, которые это понимают. Доверие и дружба могут быть полезными инструментами в том, чем мы занимаемся. А когда в спину летят подозрительные взгляды и произнесенные шепотом оскорбления, в критический момент это может стать вопросом жизни и смерти.

 

— Ты абсолютно права, уважаемая Виктория, шаги нужно просчитывать наперёд. И я так и поступил. Просто в этот раз я поставил интересы группы выше собственных. Ты можешь, конечно, воспринять это как тупость, но я привык называть это профессионализмом. Холт нанял меня, чтобы помочь этой группе, и я именно так и поступил. Независимо от того, хочет этого сама группа или нет. — Вильгельм понизил голос до шепота.— Тот парень был опасен для группы, мы устранили эту опасность. Непонятно кто и какими целями на руководящей должности, появившийся неоткуда и не имеющий никакого подтверждения своих полномочий, опасен для группы. Эту опасность я тоже устранил, пусть и не так, как предыдущую. Ну а то, что меня теперь считают безрассудным идиотом, так и пусть. Проще будет меня недооценить в случае чего.

[Perfect Stranger]

Таверна "Пивная кружка"

 

Эту опасность я тоже устранил, пусть и не так, как предыдущую. Ну а то, что меня теперь считают безрассудным идиотом, так и пусть. Проще будет меня недооценить в случае чего.

 

— О, это очевидно, — улыбнулась магесса вежливо, однако в глазах ее мелькнуло непонимание. Она ведь говорила совершенно о другом. — Твои поступки я считаю правильными и продуманными. Но вот то, как ты это провернул, настроило против тебя если не всю, то большую часть наших товарищей. Если ты забыл, то это я предложила заодно проверить и Рольфа, — она намеренно опустила слова о магии крови, на случай, если вдруг кто-то все же решит подслушать их разговор. — Однако перед ним ты принес извинения за необоснованные подозрения, но при этом оскорбил всех присутствующих, объявив их либо предателями, либо идиотами. Зачем? Я не хочу думать, будто это была всего лишь попытка выставить себя в лучшем свете, если и так, то она была явно неудачной. Ведь можно действовать тоньше, не правда ли? — она вздохнула и потерла лоб. Иногда ей казалось, что она отлично понимает Вильгельма и его шаги, а иногда — как сейчас — наоборот, казалось, что он целенаправленно пытается заполнить нишу человека, которого в отряде если и терпят, то с трудом. — Даже если кто-то и вправду предатель или идиот, то наверное, лучше не настраивать их против себя, а выждать удобный момент и разоблачить так, чтобы это не выглядело пустыми оскорблениями низкого пошиба. По крайней мере, я так считаю. Не буду утверждать, что знаю о дипломатии абсолютно все, но там, откуда я, обычно действуют иначе.

 

Взглянув на Йорки и поняв, что они засиделись, магесса поднялась, допив свой чай, и прикрыла рот ладонью, зевнув.

 

— Впрочем, уже поздно, ты права, Йорки. Лучше нам сейчас отправиться спать, а завтра на свежую голову решать возникшие проблемы, правда? Очень надеюсь, что в этой таверне нет постельных клопов. Вот уж чего мне для полного счастья точно не хватало, — выразительно закатив глаза, девушка легко прикоснулась к руке эльфийки, будто в жесте прощания, хотя обычно ей такое было не свойственно и она терпеть не могла, когда ее кто-то трогал без разрешения. — Спокойной ночи и увидимся утром.

 

***

 

— Скорее всего, подумают, что я хочу проконтролировать доклад и твой отъезд, — успокоила Айвена Эльса. — А если спросят, то напущу таинственности, чтобы так и подумали. Ну, а то, что мы с тобой вдвоем тут развлекаемся вместо того, чтобы сидеть по углам и дуться, — хитро добавила она, — это уже никого не касается. Это только наше с тобой личное дело, как друг к другу относиться.

 

— В таком случае... — Косто улыбнулся и притянул к себе девушку с неожиданной силой. Свободной рукой он погасил свечу, и в комнате наступила почти непроницаемая темнота, которую так не любила Викториа, но для него она была чем-то вроде дополнительной ширмы, скрывающей то, что не следовало видеть никому другому. До следующего утра они могли забыть о схеме, планах, Тайной службе, Разикаль и чем угодно, кроме друг друга.

[Perfect Stranger]

Фермерский дом

 

— Я не боюсь. На самом деле... мне было бы интересно. Убить эту виверну. Раз она такая опасная и портит всем жизнь.

 

— Уверен, что было бы, — усмехнулся альтус, выходя вслед за Адалин и застегивая на ходу теплый камзол с меховым воротником. Не тот, который он носил при их первой встрече. Сколько же у него было вещей? Скорее всего, достаточно много, чтобы их носили рабыни, а не он сам. Такие, как он, не позволяли себе опуститься до подобного позора, чтобы заниматься тяжелым физическим трудом, который больше подходил слугам и простолюдинам, но и изнеженным белоручкой тоже не выглядел. — Но я не хочу, чтобы ты привлекала своих друзей. Это моя охота, и только я должен ее закончить. Тебя же я могу взять с собой в качестве... сопровождающей меня подруги, — после небольшой паузы определил он позицию Адалин. — Да и рассказывать, где оно, я тоже не хочу. А вдруг ты решишь продать эту информацию другому охотнику или вообще, сама выследить добычу вперед меня? Это было бы очень неосмотрительно и глупо с моей стороны, и в конце концов выставило бы меня дураком перед моей семьей и обществом Тевинтера.

 

Они принялись медленно, прогулочным шагом обходит дом по широкой дуге, останавливаясь иногда на несколько минут у редких горящих фонарей в центре, у трактира. Больше нигде фонари особенно не горели и создавалось впечатление, что деревня вымерла. Свет из некоторых окон отбрасывал длинные, маслянистые тени, и лицо Ремория, обычно достаточно красивое и благородное, словно выточенное из камня, приобретало странные и уродливые черты.

 

— Так вот, о той истории, которую я хотел тебе рассказать. Ты, наверное, знаешь, что в среде альтусов брак — это не только всякие глупости о любви, но и вполне рассчитанная финансовая и политическая схема. У меня было много тех, кто пытался через брак со мной заполучить преференции, связи, влияние и деньги. Как второй сын, я мог позволить себе выбирать довольно долго. И вот однажды мне встретилась милая, прелестная девушка из весьма неплохого рода, которая вела себя так, словно я — ее единственный, избранник сердца и души, и все в таком духе. Конечно же, она лгала. Но лгала она так правдоподобно и мило, что мне даже было забавно подыгрывать ей какое-то время. — Реморий замолчал, все еще странно и почти мечтательно улыбаясь. — Это была интересная для нас обоих игра, в которой каждый выжидал удобного момента, чтобы выявить чужую ложь и использовать в своих целях. Но она оступилась. Глупо, по-детски, хоть и была достаточно умна и хитра, чтобы продолжать эту игру еще очень долго. Я... был расстроен. Разочарован. Мне казалось, что сие прекрасное создание было способно на большее, и ее ошибка резанула меня прямо по сердцу, будто я увидел, как она упала в грязь, и ее девственно-чистое белое платье оказалось покрыто ужасными пятнами. После этого она стала мне скучна, и ее общество тяготило, в конце концов, бедная девочка попала в жуткий переплет. На одной из охот на лис ее лошадь понесла, и она выпала из седла, ударившись головой о камень. О нет, не погибла, — добавил он, и улыбка превратилась в почти что оскал, но возможно, то была лишь игра света и тени. — Я лично проследил, чтобы лучшие лекари Вирантиума лечили ее. Но к сожалению, травма головы оказалась слишком тяжелой. Она абсолютно здорова и по сей день, если не считать, что теперь она — полнейший овощ, и умеет говорить только "аааа" и иногда еще "кушать". Я очень сочувствую ее семье. Думаю, тебе стоит извлечь из этого урок, Адалин. Иногда смерть может быть даже предпочтительнее того, что может случиться в один прекрасный день...

[Ettra]

Ивуар

 

Сглотнув, Адалин покосилась на Аквентуса и потуже затянула шарф, пряча половину лица. Даже если он придумал историю, угроза и намерения читались ясно. Будь хорошей, Адалин, не делай глупостей и не пытайся обмануть обманщика, иначе закончишь живой, но мечтающей умереть.

 

Но как могла она, девушка, едва способная держать лицо, без ошибок вести начатый им поединок, если даже умелая евинтерская интригантка в итоге оступилась?

 

— Очень жаль, что с ней такое случилось, — покочав головой, Адалин подхватила альтуса под руку и прижалась к его боку, будто ища опору. —Если я поеду с тобой, мне надо хотя бы знать, как долго меня не будет. У меня контракт и я не могу просто уйти. Но, скажем на пару дней... наверное получится.

 

Она сказала и тут же пожалела. Ведь если продолжит в том же духе, он действительно захочет взять ее с собой. И тогда пути назад уже не будет. Адалин по своей глупости ходила над огненной пропастью и языки пламени уже лизали ей пятки.

 

Но Десмонд... когда дело доходило до него, она всегда теряла голову. 

Сообщение отредактировал Aloija: 06 февраля 2022 - 23:09

[Perfect Stranger]

Ивуар

 

— Очень жаль, что с ней такое случилось, — покочав головой, Адалин подхватила альтуса под руку и прижалась к его боку, будто ища опору. —Если я поеду с тобой, мне надо хотя бы знать, как долго меня не будет. У меня контракт и я не могу просто уйти. Но, скажем на пару дней... наверное получится.

 

— Да, очень, очень жаль. Такая молодая и такая красивая, и судьба распорядилась так жестоко. — Он покачал головой и крепче сжал руку Адалин, когда та прижалась к альтусу сбоку, будто вежливо пытался поддержать и не дать упасть в снег. — Если ты и вправду решишь уехать, то должна будешь сообщить об этом своим товарищам, не так ли? Не исчезнешь же ты в ночи, словно вор или мошенник. Это было бы крайне невежливо по отношению к Скорпионам. Я дам тебе время подумать до завтрашней ночи, и тогда ты сообщишь мне свое окончательное решение. А пока что... давай не думать об этом, — легко, почти легкомысленно предложил ей Реморий, и вскоре они повернули обратно к дому.

 

Ей предстояла долгая, очень долгая ночь.

[Junay]

Таверна "Пивная кружка" утро

 

Утром Ринн проснулась подзно. Никаких заданий вроде Рольф не роздал, таверну Вилли (пока еще) не развалил, а значит, можно было снова предаваться блаженному ничегонеделанью. По крайней мере утром, а после обеда можно проведать  остальных Скорпионов, сдать Руфусу мясо, если удастся поохотиться... Да, и сегодня ведь должен прийти ответ на ее письмо!

Девушка не ошиблась, когда она подошла к стойке, там уже мадам Морно держала в руке помятый конверт:

- Доброго утра, милочка. Ответ вам пришел!

- О, как быстро! Воистину, ваши голуби - настоящее чудо. Спасибо огромное за услугу! Надеюсь, у тетушки все в порядке! Возьмите за постой и я бы чем-то позавтракала. - Ринн забрала письмо и выложила монеты на стойку. 

Затем взяла тарелку с отварными овощами и яичницей, и отправилась  за дальний столик. Где просто вскрыла письмо и начала читать. 

В письме тетушка Трикси заверяла свою любимую племянницу, что о кобылке позаботятся должным образом, а дальше шло перечисление разных малозначащих событий в семье, жалобы на радикулит дядюшки и т.д. и т.п.

Ринн подумала про себя, что читай ТСник это письмо и долго бы ломал голову над тем, что же на самом деле зашифровано во всей этой чепухе? Ответ же был простым -  письмо вообще не было зашифровано. По крайней мере то, которое  она сейчас читала. 

 

Закончив с завтраком, Ринн отправилась на свой чердак, где и следовало прочитать настоящее письмо. К сожалению, нужных трав для "чтения" у нее не было, но компоненты можно было добыть с тех зельев, которые валялись у нее в сумке. Например, смешав яд   с зельем лечения и выпарив их на огне, можно было добыть порошок из корня смерти и эльфийского корня. Этим девушка и занялась, разыскав среди хлама оловянную миску. Увы, после процедуры ее придется просто выбросить. Она открыла одно из окон и поставила свечу  возле него - парами от яда нельзя было дышать. Отлив немножко зелий в миску, она держала ее над огнем, пока зелья не испарились оставив серый порошок, а затем аккуратно вытряхнула его на разложенное письмо и ножом разровняла по всей бумаге. И по мере остывания порошка, на бумаге между строк письма, начинали проступать странные символы тайного шифра фрименов.

Вот это уже и было настоящее письмо. Сдув порошок, Ринн принялась читать.

В нем уже сообщалось, что в окресностях леса можно выйти на близлежащих "дозорных", сообщалось время их появления, условные сигналы и кодовые фразы. Де факто, клан дал добро на то, что бы приютить рабыню, теперь дело оставалось за самой рабыней. Точнее, за Адалин и Реморием, когда тот соизволит ей эту рабыню передать. Если вообще - соизволит.

 

-30 с

Сообщение отредактировал Junay: 07 февраля 2022 - 13:14

[Thinvesil]

Таверна "Пивная кружка"

 

Взглянув на Йорки и поняв, что они засиделись, магесса поднялась, допив свой чай, и прикрыла рот ладонью, зевнув.

 

— Впрочем, уже поздно, ты права, Йорки. Лучше нам сейчас отправиться спать, а завтра на свежую голову решать возникшие проблемы, правда? Очень надеюсь, что в этой таверне нет постельных клопов. Вот уж чего мне для полного счастья точно не хватало, — выразительно закатив глаза, девушка легко прикоснулась к руке эльфийки, будто в жесте прощания, хотя обычно ей такое было не свойственно и она терпеть не могла, когда ее кто-то трогал без разрешения. — Спокойной ночи и увидимся утром.

 

Занятно. Не последним аргументом в пользу ухода была мысль, что она могла помешать Виктории и Вильгельму поговорить, но тевинтерская магесса тоже решила не оставаться. Йорки было приятно, что теперь выдалась возможность проводить ее до двери комнаты. Тепло пожелав спокойной ночи, менестрель отправилась дальше по коридору — в ту комнатушку, которую занимала сама. Она планировала подняться с утра пораньше, чтобы успеть переделать больше дел и выпросить у Мари немного больше свободного времени. Теперь, когда она была уже частью отряда Скорпионов, имело смысл почаще выбираться в их общество.

 

Ивуар

 

В дом Морелей Эльса вернулась еще досвета. Попрощавшись с Айвеном и оставив ему на память много-много поцелуев и объятий, она выскользнула на морозный утренний воздух, в промозглую темноту, чтобы успеть проводить Ларса. Неизвестно, сколько времени займет вся эта переправа беглецов. Да и дело опасное. 

 

Ларс уже готовился уезжать, рядом крутился Кунсей, тоже вышедший попрощаться с другом. Завидев Эльсу, он радостно побежал ей на встречу и теперь льнул к ней, виляя хвостиком. Девушка погладила пса.

 

— Ты ведь вернешься, да? Пообещай, что вернешься! — с тревогой попросила целительница. — Будьте там осторожны, ладно? 

[Кайра]

Таверна "Пивная кружка"  ночь - утро

 

Фел не много еще прогулялся по деревни,  он заметил что в одном доме  собралась молодежь на зимние посиделки.  Из дома  неслись залихватские песни, а во двор то и дело высыпали парочки, и невольно  маг вспомнил про свою первую любовь. Его воспоминания унеслись далеко назад, в те времена когда ему было все равно кто правит Тедасом.

 

 Первая любовь

 

Солнышко, такое ярко и нестерпимое летом, сейчас, осенью, робко посылало тёплые лучи, но все же те пробивались сквозь небесную хмарь, а ветер иногда разметывал свинцовые облака, очищая небо, и тогда показывалась  его синяя лазурь.

Впрочем, такие поэтические сравнения редко давались Фелу. Не привык он описывать в сочинениях  такие художественные и лиричные картины. Фел правда пробовал писать стихи, где усердно пытался, как и всякий юный подросток, признаться в своих чувствах. Только вот стихи  были корявыми, а словам упорно не хотелось укладываться в рифму.  «Твои глаза словно небесная синь», - слишком просто или лучше заменить  на «Ее глаза словно аквамарины»?  А синие сапфиры вообще тавтология! И вообще… он посмотрел на груду  лежащих перед ним учебников и словарей. Можно было быть хоть трижды одаренным, но учиться этим языкам  и другим наукам одарённость вряд ли поможет. А между тем близились очередные экзамены. И если  в плетении заклинаний  он вполне преуспел, потому что был одарен сверх меры и давно уже научился контролировать магию, то вот науки требовали иногда очень много запоминать, а математика и астрономия  заставляли его возиться с числами и проникать в  хитросплетения формул.

Впрочем, некоторые из них - это были давно уже мертвые языки, которые  звучали только в академических залах, и которые подчеркивали  ученость того кто говорил на них. На этих языках была записана древняя история Тедаса и забытые знания, некоторые из них, подозревал  Фел, специально скрывались от непосвященных. И все же, несмотря на любовь Фела к знаниям и открытиям тайн, появился совсем другой и совершенно новый интерес: ведь куда милее формул белокурая головка  Атенаис - новой ученицы. И ее громадные синие глаза… А какая у нее улыбка! Мысли о девушке сбивали  его с толку.

Он поглядел на себя в зеркало. Увы, быть подростком тяжело даже если  ты магически одаренный юноша. Да и чувствовал он себя пока при ней глупо, ведь еще недавно девчонки привлекали его только в плане подразнить их  или поддеть, а то вечно они со своими тайнами и ходят маленькой стайкой.  Но теперь какие-то другие чувства стесняли его, да еще этот голос, который начал ломаться, срываясь на странные звуки в самый неподходящий момент. Непривычный, не свой. Все эти изменения, что происходят с ростом тела, в этом возрасте не радуют. Да, как все дети, ты хотел стать взрослым, хотел «вырасти». Но разве так? Разве просил, чтобы руки и ноги сделались непривычно длинными, когда плечи за ними не успевают! А этот пот, что внезапно пробивает, как в жару, а ощущение, что у некоторых частей твоего организма есть собственное мнение по вопросам противоположного пола! А выражение лица! Тебя что, накормили кислым супом? И что это за жидкие, будто плесень, волосёнки вместо нормальной бороды? Взросление - ужасная пора! Как бы хотелось сразу перескочить этот этап. Стать взрослым и широкоплечим.

 

                                                        ****

 

Они встречались иногда. Фел и Атенаис навряд ли познакомились бы где-нибудь на улице, но их родители участвовали в общем бизнесе и разговаривали о делах, даже если случайно видели друг друга в городе. Дети могли быть с ними в это время. Так что Фел знал девушку очень долго и... очень мало. В детстве они не разговаривали, только дулись на родителей, что те говорят так долго и неинтересно, заставляя детей ждать, поэтому и друг другу казались скучными. Кроме того, противная девчонка могла и сморщить нос, демонстративно отворачиваясь от мальчишки, и показать ему язык. Наверное, в пику своему отцу, который говорил: "Пойди, поиграй с Фелом". Атенаис была ужасно избалована. Фел же, злясь на неё, считал глупой и тоже не прочь был подразнить. Когда же они стали старше для подобных выходок, просто старались не пересекаться и не обращать внимания.

 

Внимание проявилось как-то незаметно. Когда годами не придаёшь кому-то значения и потом вдруг узнаёшь: "А это кто? Это она? Это она". Та самая, у которой в зубах были дырки, а из-под смешной шляпки высовывались две ещё более смешные  косички, за которые  так и хотелось дернуть. Теперь это была настоящая барышня в длинном платье, со взрослой причёской. Конечно, со стороны она вовсе не так прекрасно смотрелась в своей вычурной одежде, когда шла по  улицам Хоссебурга, если начинались пыльные бури, сквозь которые еле-еле пробиралась солнечные  лучи. Атенаис  куталась в шаль, но не хотела надевать плотную накидку, лишь тонкая вуаль защищала ее от летящего песка и пыли. Она была уверена, что все мужчины на неё смотрят и любуются, и порой это было так.

 

И непонятно, как так получилось, но и Фел теперь глаз отвести не мог от Атенаис, едва заметив её издали. Он искал встречи с ней и прятался одновременно, не в силах разобраться, что за чувства охватывают его существо и то это или не то. А главное, что с этим делать.

 

                                                        ********

 

 

Прошло лето, и золотая осень. Начали задувать холодные ветра, но все готовились к самому разгульному  вечеру года. Во всём Тедасе праздники Сатинальи отмечали буйно и весело, гуляли целую неделю. И пусть упоминание Карнавала сразу вызывает представление об Антиве и Ривейне, где осень мало отличается от лета, где щедрость спорит с буйством красок, но и в Андерфелсе умеют праздновать с размахом. Такой залихватской гулянки не знали даже в Первый Аннум года.

 

Андерфелсцы, как и другие люди Тедаса, праздников не чужданись, а Сатинальи были настояшим отпуском.  Трудившиеся целый год, старались ухватить побольше земных радостей и зачастую в них переусердствовали так же, как в труде.

Конечно же столь широко праздновала лишь беднота, ведь в этот день даже последний бедняк, мог чувствовать себя королем. А выборы короля дураков были излюбленным действом праздника. Богатые и сливки общества праздновали более размеренно, хотя и вкладывались в украшение города, и зачастую поставляли бесплатную выпивку разудалой толпе. Некоторым богачам нравилось тешиться зрелищам, но вряд ли в Андерфелсе можно было часто встретить замаскированного аристократа. Вот именно на эти народные гуляния хотел пробраться Фел со своей новой подругой. Они уже придумали себе костюмы и маски, тщательно подготовили их, и вполне могли остаться неузнанными в пёстрой толпе.

 

Маскарад, очевидно, возник из каких-то старинных обрядов. Сейчас всем его смыслом было развлечение. Орлесианцы, правда относились правда раньше, к этому со всей серьезностью. Не все, конечно, лишь аристократы. У них и для разных костюмов средства есть. В Антиве не дошли до этого, но маскировка в Карнавал у них на высоте! Личины могут быть настолько сложными и хорошо исполненными, что не узнать друг друга просто и соседям, и друзьям. Эта игра так забавляет, что предаются ей со всем азартом и не жалеют денег на костюмы. Ну, Ферелден... холодный Ферелден и в чувствах не особенно горяч. Говорят, настроение Сатинальи там поддерживают не так рьяно, впрочем и не чураясь украшений, угощений и гулянок. Наверное, Андерфелс где-то посередине. По самой лучшей середине. Не обязательно шить специальные одежды или перелицовывать старое платье в какой-нибудь невероятный фасон, чтобы блеснуть и удивить. Накидки, ворох ярких лент, плащ, фартук - все эти вещи превосходно скрывают фигуру. Если дополнить всё широкополой шляпой в наскоро наверченных бумажных розах, каким-нибудь нарочито рваным платком, воротником, в который можно спрятать нос, фальшивой бородою, маской на лицо - легко проникнуть неузнанным хоть куда.

 

Влюблённые запросто затерялись в разношёрстной и пёстрой толпе.
- А ты уверен, что нас никто не узнает? - Атенаис волновалась. Это было конечно завхатываще, но впереди была целая толпа мужичья, а она была хрупкой  словно куколка.
- Мы уйдем до того, как придется снять маски, - подбодрил ее Фел. Здесь было весело и шумно, но в какой-то миг им захотелось вновь побыть одним. Они стали тихонько пробираться в сторону окраины. Надо признаться, Фел только и думал, что, может быть, именно в этот праздник им предоставится возможность побыть совсем одним. Быть может, девушка позволит поцелуи - настоящие, а не те, скромные, что были прежде. А если так, то скоро... Фел вдруг испугался. Что, если та суровая ватага думает о том же, что и он? Все эти накладные маски, шляпы, бороды, могли скрывать не только праздных пьяниц, но и любых негодяев...
- Скорее, побежали! - он потянул подругу вперёд, чтобы скорее миновать устрашающую ватагу молодцов. А те, балуясь, начали загораживать им путь. Может хотели только посмеяться, но Атенаис взвизгнула: "Не трогайте меня!" И Фел крикнул: "Не смейте!" вышло пискляво и совсем не грозно.
- Да это дети! - примиряюще воскликнул кто-то из мужчин, но другой удивился:
- Дочка?
Атенаис едва сознание не потеряла от перемены чувств. Фел поддержал её, всё ещё загораживая от мужчин. Но этот вдруг снял красную бороду и маску и предстал старым знакомым торговцем Гастоном - отцом его возлюбленной.

 

"А доча-то вся в папеньку, погулять любит!" - нетрезво пошутил один из собутыльников купца. Тот сейчас же схватил дочь за руку и потащил её за собой. Фел опешил на пару мгновений, но тут же кинулся следом. Когда он попытался освободить девушку, её отец ударил юношу и сердито прошептал про андерфелских варваров. К счастью для Фела, подгулявшая толпа  куда-то за это время  испарилась, наверное не желая участвовать в семейных разборках. Если бы приятели стали заступаться за Гастона, сейчас могла начаться драка и Фелу в ней бы точно не поздоровилось. Он был отброшен крепким тумаком и удивился тому, что Атенаис не сопротивлялась. Атенаис мелко дрожала и всхлипывала, боясь что отец убьет Фела но тот взял в себя в руки. Что-то жалобно бормоча в своё оправдание, девушка покорно побежала за отцом в сторону дома. Для них гуляние окончилось. Как и для нашего героя.

 

Да не самые приятные воспоминания, подумал Фел, он вернулся в таверну, съев ужин он хотел уже поговорить с Викторией, но заметил, что она занята беседой с Вилли и бардессой. Жаль, что она не поет, послушать песни, спетые бардом,-хоть не много бы развеяло уныние орлесианского деревенского трактира.

 

Утром он проснулся опять с петухами, но теперь решил опять закутаться в одеяло, и  еще не много поспать.

[BornToSeek]

Ивуар

 

— Ты ведь вернешься, да? Пообещай, что вернешься! — с тревогой попросила целительница. — Будьте там осторожны, ладно?

 

— Обязательно, — улыбнулся в ответ Ларс. — И я обещаю, что вернусь. Сразу как только передам наших людей в надежные руки — отправлюсь назад сюда. Вам же придётся какое-то время без меня побыть. Приказы я Альваро передал, всё что надо сделал. Хм-м-м... Вроде бы всё.

Вздохнув, он внимательно посмотрел на девушку и следом притянул её к себе, крепко-крепко обнимая.

— Всё будет хорошо, — прозвучал шёпот. — Береги себя тоже, хорошо?

[Thinvesil]

Ивуар

 

Вздохнув, он внимательно посмотрел на девушку и следом притянул её к себе, крепко-крепко обнимая.

— Всё будет хорошо, — прозвучал шёпот. — Береги себя тоже, хорошо?

 

Она зарылась в его объятия, тычась носом в теплую шею. Пообнимавшись, подняла голову и потянулась к губам, сливаясь в долгом прощальном поцелуе. А затем он уехал, махнув на прощание, а Алсисия с Кунсеем отправились на утреннюю прогулку вокруг деревни.

 

Они уже обошли до противоположного края поселка, упирающегося почти в самый лес, как мабари принял настороженную стойку и тихо утробно зарычал. Девушка решила проверить, что там, и приказала вести. Кунсей привел ее к дому, во дворе которого ругался и ходил, взмахивая руками, какой-то крестьянин. Кажется, девушка даже видела его разок у Мари. Немного поговорив с Джонасом, так его звали, наемница узнала, что ночью к нему забрели волки, сожрали собаку и утащили ягненка. Цепочки следов вокруг ясель и во дворе красноречиво свидетельствовали без всяких слов. Судя по их количеству, волков была целая стая. Плохо дело. Разок обнаглев и повадившись к человеческому жилью, они не остановятся. Мабари с девушкой вызвались выследить и уничтожить стаю в обмен на скромное вознаграждение.

 

Выследить логово, а затем и саму стаю, поймавшую и терзавшую тушу молодого оленя, оказалось не трудно. Волков было не больше десятка, поэтому справиться своими силами они тоже смогли. Благо, в лесу можно было вовсю пользоваться барьерами и целительной магией, чтобы справиться со всеми в ближнем бою без потерь. Срезав с оленя немного мяса с целого бока, Эльса отыскала подходящую ветку и вытесала из нее пику. Отрубив волкам головы, она нанизала их на пику и понесла обратно в Ивуар в качестве доказательства проделанной работы. Джонас был впечатлен и заплатил даже больше, чем она ожидала, присовокупив к оплате бабушкину брошку, но зловещие трофеи оставлять себе отказался. 

 

Насвистывая песенку, Эльса и Кунсей вернулись обратно к дому Морелей. Пику с волчьими головами девушка водрузила у калитки — не пропадать же добру. И, поддавшись хорошему настроению, соорудила на калитку табличку с надписью: "Осторожно, добрая собака! Берегите печеньки!". Теперь композиция приобрела странноватый, но законченный вид. Удовлетворившись проделанной работой, девушка поспешила внутрь, чтобы обрадовать общественность свежей олениной.

 

— Вот, поохотились немного, — горделиво доложила она, выкладывая мясо на стол перед Руфусом. — Еще волков набили. Теперь серые морды будут знать, что девочки тоже могут быть опасными. Правда, Гарольд?

 

Во время сражения крыс оставался у нее на плече, цепко хватаясь за ремешки доспеха когтистыми лапками, так что мог оценить зрелище с самых лучших мест.

 

Эльса охотится и получает 5 кусков мяса

Эльса зарабатывает 2 зол и бабушкину брошь (1 зол)

[Perfect Stranger]

Ивуар - Дом Морель

 

— Вот, поохотились немного, — горделиво доложила она, выкладывая мясо на стол перед Руфусом и Дамианом. — Еще волков набили. Теперь серые морды будут знать, что девочки тоже могут быть опасными. Правда, Гарольд?

 

— Отличная охота! Как ты их... эх! — крыс встал в боевую стойку на плече Эльсы, выставив лапки впереди себя в недвусмысленном жесте, обозначающим готовность набить морду любому негодяю. — Жаль, я так не умею. Хотел бы и я тоже натянуть свой лук, пустить стрелу, и чтобы прямо в лоб огромному зверю! Ну, или какому-нибудь гаду ползучему. Или летучему. Или даже двуногому. — Он замолчал и вздохнул, почти печально. — Может, когда-нибудь я перерожусь не в крысу, а в симпатичного парня, на которого и девушки будут вешаться, и который будет их спасать от злодеев и делать мир чуточку лучше и интереснее. Вот. А может, лучше в девушку? Тогда на меня будут вешаться симпатичные парни...

 

Вернувшись в дом Морель, Гарольд обнаружил, что людей в нем стало как-то сильно меньше, и спрыгнув на стол, крыс обернулся, принюхиваясь к воздуху.

 

— А где остальные? — спросил он удивленно. — Погулять пошли, наверное. И без нас. Как грубо!

 

***

 

Лошадь остановилась у трактира, прядая ушами. Выглядела она утомленной и обессиленной, и явно уже не собиралась двигаться с места, потянувшись мордой к корыту с водой. Конь Виктории фыркнул, с любопытством рассматривая новоприбывшего, и топнул копытом по примятому снегу. Соседнее стойло пустовало — Косто Ортейос, или тот, кто носил его имя, уехал с первыми петухами, как и обещал, оставив Скорпионов наедине с самими собой и с надеждой, что он все же не окажется той соломинкой, которая переломит спину верблюду. Всадник на лошади, подъехавшей только что, склонился вперед так, что почти лежал на скакуне, уткнувшись лицом в мягкую, припорошенную снегом гриву. Ноги были привязаны к стременам, руки — к поводьям, и поначалу даже могло показаться, что он мертв или спит, но через мгновение он шевельнулся. Низко натянутый на голову капюшон скрывал его лицо от ветра и снежной бури, нижнюю половину лица закутывал шарф.

 

Всадник попытался выпрямиться, и тут же едва не вывалился из седла, но удержался благодаря веревкам. Потянулся к левому стремени, отвязав руки от поводьев, и долго, медленно распутывал узел, превратившийся в обледеневший камень. Потом — второй. Заняло это едва ли не полчаса, потому что когда он, наконец, спрыгнул на землю, лошадь уже вовсю была занята питьем и едой, сунув нос в бочку с овсом и не обращая внимания ни на что вокруг. Наездник прислонился спиной к столбу-коновязи и замер, грудь медленно поднималась и опускалась, а из-под капюшона вырывались облачка пара. Он просто стоял там, переводя дух, после развязывания узлов, так, будто только что пробежал всю дорогу от Монтсиммара до Ивуара пешком.

[Thinvesil]

Дом Морель

 

Вернувшись в дом Морель, Гарольд обнаружил, что людей в нем стало как-то сильно меньше, и спрыгнув на стол, крыс обернулся, принюхиваясь к воздуху.

 

— А где остальные? — спросил он удивленно. — Погулять пошли, наверное. И без нас. Как грубо!

 

— Кто по делам ушел, кто еще спит, кто съехал в таверну, — с улыбкой ответил Руфус, поставив на печку чайник и разбирая принесенные Эльсой куски мяса. — Днем, может, забегут. Пока делать, похоже, нечего. Разве что только Рольфа ждать, когда он вернется со своей поездки. 

 

— Значит, ты все-таки хочешь стать человеком? — уточнила у Гарольда Эльса, присаживаясь за стол после того, как вымыла лицо и руки. — Мне казалось, ты говорил, что крысой сподручнее и хитрованистей. 

 

Лукаво улыбаясь, девушка протянула руку и мягко почесала серую шерстку на спинке Гарольда.

 

Таверна "Пивная кружка"

 

Всадник попытался выпрямиться, и тут же едва не вывалился из седла, но удержался благодаря веревкам. Потянулся к левому стремени, отвязав руки от поводьев, и долго, медленно распутывал узел, превратившийся в обледеневший камень. Потом — второй. Заняло это едва ли не полчаса, потому что когда он, наконец, спрыгнул на землю, лошадь уже вовсю была занята питьем и едой, сунув нос в бочку с овсом и не обращая внимания ни на что вокруг. Наездник прислонился спиной к столбу-коновязи и замер, грудь медленно поднималась и опускалась, а из-под капюшона вырывались облачка пара. Он просто стоял там, переводя дух, после развязывания узлов, так, будто только что пробежал всю дорогу от Монтсиммара до Ивуара пешком.

 

— Ой, кто тут у нас? — Йорки бодро шуршала с утра по хозяйству, помогая Мари, и как раз выносила очистки в свинарник, когда заметила нового гостя. Выглядел он, мягко говоря, не ахти. — Давай, помогу, сударь ты мой. Заходи внутрь, там тепло, есть еда и горячий чай. В заведении "Пивная кружка" всегда найдется место для усталого путника.

 

Менестрель протянула локоть, предлагая поддержку. Хотя у нее были мысли, что возможно, придется и вовсе тащить на плече — таким обессиленным выглядел незнакомый путник.

[Perfect Stranger]

Дом Морель

 

— Значит, ты все-таки хочешь стать человеком? — уточнила у Гарольда Эльса, присаживаясь за стол после того, как вымыла лицо и руки. — Мне казалось, ты говорил, что крысой сподручнее и хитрованистей.

 

— Это да, крысу-то мало кто заметит, но человеком тоже интересно было бы побыть. В бою с супостатами от меня в нынешней форме толку маловато, разве что могу за мягкое место куснуть, — развел лапками Гарольд, не обращая никакого внимания на обычную еду. Похоже, он был крысой воспитанной и образованной, и предпочитал исключительно литературу, написанную высоким штилем. — Пока живем в деревне, мне и так нормально. Местных пугнуть, письмо стащить, прошмыгнуть куда-нибудь — это легко. А если мы на бой со злодеями поедем? Хочу помочь, да вот только нечем. Может, мне лучше в медведя переселиться? Или... о, в дракона! Подумай только: я лечу, вы у меня на спине, и я так: пыф-пыф-пыф, и нету врагов! — над головой у Гарольда мог бы зажечься огонек, если бы его мыслительный процесс отражался на реальности, но и так было понятно, что идея ему понравилась. — Буду единственным добрым драконом в истории Тедаса. Войду в легенды, как герой, мне и статуя поставят. Чистого золота статую. И будут говорить: вот Гарольд был хорошим парнем, и геройски спас мир, слава ему и почет. Как и полагается натуральным героям.

 

 

Таверна "Пивная кружка"

 

— Давай, помогу, сударь ты мой. Заходи внутрь, там тепло, есть еда и горячий чай. В заведении "Пивная кружка" всегда найдется место для усталого путника.

 

— С... спасибо, — голос всадника был тихим, хриплым, то ли от крика, то ли от холода. Он протянул руку к Йорки, схватившись за предложенный локоть. Пока что было неясно, ранен ли он или просто выбился из сил, пока добирался сюда, но было понятно, что даже стоять на ногах ему было тяжело. — У меня... есть золотой, вот... возьми, — он сунул руку в карман и долго шарил там в поисках монеты, наконец вытащив ее и уронив в снег. — Ты добрая душа.

 

Подойдя поближе, Йорки могла заметить застарелую, запекшуюся кровь где-то на боку толстой кожаной куртки, порванной в нескольких местах. Складывалось ощущение, что этот человек долго падал, катясь по острым камням и скалам, из-за чего его одежда превратилась в решето. Так или иначе, он смог добраться до ближайшей деревни, хоть и уже терял силы.

[Junay]

Таверна "Пивная кружка" - Ивуар

 

После завтрака Ринн отправилась  на охоту и за шкурами, и за мясом.  Она  планировала еще зайти к Адалин, рассказать о письме и разузнать на счет матери, но это уже, скорее, будет к обеду. 

Утро было чудесным - легкий морозец, снежное покрывало искрилось на солнце, словно россыпь бриллиантов, и хрустело под ногами. Крестьяне, уже спешили по своим каким-то делам. 

Эх, мирная жизнь в деревне... В этом есть своя прелесть, но только тогда, когда у тебя хватает денег, что бы жить с комфортом, а не прозябать крестьянином, крутя хвосты коровам.  Она вспомнила свинопаса, точнее "перспективного фермера", которому ее чуть не сплавила любящая Семья. Как там его звали? Если так подумать, то жизнь с ним - не самое худшее, что могло с ней случиться. Если бы не...  Не было того, кому она мимо воли отдала свое сердце. Как можно жить с каким-то фермером, когда где-то там находится твое Божество? 

Девушка  интуитивно коснулась  шеи с таинственным медальоном.

То, что в ранг божества она записала бывшего врага, ТСника и тевинтерыша, ее не смущало. Двоемыслие было ей свойственно, если служило личным целям.

 

Они уже вошли в лес и теперь Пончик занимался тем, что высматривал и вынюхивал звериные тропы.  Затем тихонько тявкнул и встал в стойку. Ринн сняла лук со спины и посмотрела за взглядом собаки - так и есть. На поляне рыло копытами снег и обгрызало молодые веточки стадо благородных рогачей. Мысленно Ринн присвистнула - вот оно, и ценные шкуры, и мясо. 

Девушка  быстро выстрелила и два молодых рогача предстали перед Создателем, а остальное стадо пустилось наутек, ломая заросли.

Что ж, теперь оставалась самая мерзкая часть - разделка туши и свежевание. Ринн этого терпеть не могла,  ей всегда приходилось максимально  эмоционально отстраняться во время такого действия. Но шкуры и мясо  того стоили.

Она подвесила рогачей на дереве и аккуратно разделала, представляя, что этим занимается не сама, а кто-то другой. Мяса набралось достаточно, даже Пончику досталось.

 

Вернувшись в деоревню, Ринн первым делом продала дорогие шкуры местному кожевнику(по совместительству - кузнецу), и направилась к дому Морель, передать мясо Руфусу. Ринн надеялась, что в доме уже все проснулись, не хотелось бы разбудить людей из-за такой чепухи, как тушки животных.

 

заработок +7 з

охота +7 фунтов мяса

[Ettra]

Ивуар

Эта ночь снова была бессонной, разве что под самое утро Адалин все же удалось ненадолго задремать, сдавшись обессилевшему организму. Но слишком скоро ее разбудил Аквентус и, не особо церемонясь с завтраком и "ухаживаниями", намекнул, что пора уходить. Совсем как в прошлый раз.

С трудом протаптывая тропинку в наметенных за ночь сугробах, она чувствовала долгожданное освобождение. Не только от альтуса, но и от собственных мыслей. В голове было блаженно пусто, в ушах слегка звенело, а зрение сузилось только до нескольких футов перед собой. Конечно во всем виновата усталость, но сейчас девушка рада была приветствовать ее.

Но она понимала, что сама себя изводит, отказываясь от еды, накручивая мыслями об Аквентусе и Десмонде и доводя всем этим до состояния, в котором скоро не сможет не то, что сражаться, а даже вилку поднять. Даже в попытках быть хорошим агентом, она делала все против этого.

Ей нужно было взять себя в руки, хотя бы до вечера. А потом все наконец закончится и можно будет забыть альтуса и его дом, как страшную историю.

Заметив у трактира всадника и Йорки, Адалин остановилась. Ивуар находился в такой глуши, что увидеть тут случайного путника было не много шансов. Может быть, один из подручных Аквентуса? Или пришли за Косто, которого так неосмотрительно пощадила Эльса.

Или...

— Уилл? — спросила Адалин прежде, чем успела хоть что-то подумать.

Она подошла ближе, достаточно, чтобы разглядеть лицо под капюшоном.

Сообщение отредактировал Aloija: 07 февраля 2022 - 20:34

[Perfect Stranger]

Таверна "Пивная кружка"

 

— Уилл? — спросила Адалин прежде, чем успела хоть что-то подумать.

 

Всадник уже повернулся было к дверям в трактир, опираясь на эльфийку, когда в спину ему донесся голос Адалин. Он остановился, медленно повернув голову и взглянув в сторону идущей к таверне девушки. Последней были видны только его глаза над натянутым на лицо шарфом. Ресницы обледенели, глаза глубоко запали и болезненно поблескивали, но не узнать их было невозможно. Только не ей.

 

— Ада... — эхом отозвался человек, который уже очень мало был похож на Уильяма Холта, и гораздо больше — на того, кто находился на пороге смерти от истощения, потери крови, холода и отчаяния. — Ты здесь... — он будто бы не мог поверить в то, что нашел ее, что она все еще здесь, появилась из белоснежного зимнего утра, похожая на саму Андрасте, спустившуюся забрать его душу в этот грешный мир. Он и не надеялся, что смог бы нагнать их. Надеяться было противно тому, кто посвятил свою жизнь и душу достижению цели. Но...

 

Но как бы он ни старался убить в себе надежду, она упрямо возвращалась, снова и снова, заставляя подниматься и идти вперед даже тогда, когда хотелось закрыть глаза и позволить белому снежному одеялу накрыть себя с головой и заснуть. Отдохнуть.