Лангрэн
- Погоди, Хейн. Ты что, из тех понтоватых аристократов, которые всех, кроме себя, считают свинячьим наво... - Рыцарь огляделся. Три пары лисьих глаз глядели на него. Все три девочки превратились в лисиц и, кажется, были готовы удрать, чуя какую-то опасность.
- В смысле, Хейнрикс, я ведь потому и порвал со своим прошлым и с баронским титулом, что мне обрыдла эта спесь моих сородичей, за которой ничего нет, кроме случайности рождения. Эльфы родились эльфами, люди - людьми, а гномы - гномами. Косситы, вон, вообще с рогами, как быки. И что? Нет, я, признаться, не особенно сочувствую косситам, что исповедуют свой кун. Я осторожен с эльфами, зная, что многие из них либо воруют, либо нетерпимы и сами ждут агрессии от нас. Я мало доверяю гномам, поскольку наверху мы чаще встречаемся с торговцами. И я также в курсе того, что мы - люди не более них совершенны. Мы также бываем грешны и порочны, но мы также бываем честны и отважны, когда судьба зовёт на подвиги. Разве же это не так, Хейнрикс? Кирион? Галло Неро? Лисицы, а вы ненавидите тех, кто родился другим?
Все три лисички замотали головами, а Дашенька ответила за всех:
- Наша бабушка - оборотень, наш дедушка - человек, наш отец - настоящий эльф. Мы ненавидим врагов за их ненависть. А с добрыми дружим. Даже если они страшненькие.