Верхний город, площадка
Если задуматься, практически вся их работа на Лувра заключалась в ожидании.
Бледный палец с тонким, ломким ногтем нервно постукивал по приборной панели автомобиля с зеркальными окнами, «неприметно» приткнувшегося прямо у самого входа парковочной площадки. Как было гораздо проще дать по газам на случай «непредвиденной ситуации». Если ей и Тому придется хватать неудавшихся спасателей за шкирку и в экстренном порядке спасать из того дерьма, в котором те могут оказаться, если быть точной.
Тонкая сеть проводов, пульсирующих бледным свечением, тянулась от укрытого белыми волосами затылка сидящей на месте водителя девушки к небольшому кластеру мигающих разъёмов: полуавтоматический режим ViNCI, поддерживающий своего владельца в относительном сознании. Весьма и весьма относительном. Забавное это чувство — балансировать на грани сна и сознания, воспринимая картинку достаточно чётко и, в то же время, не воспринимая её мозгом совершенно. Ошарашенное, воспринимающее действительность словно через кокон сознание беспомощно барахталось под самой поверхностью, неспособное ни всплыть, ни уйти на дно в тёплые объятия беспамятства.
Бетани сморгнула скопившуюся в уголках глаз влагу, медленно повернув голову набок. После произошедшего даже спустя три месяца она была готова поклясться, что тихие шепотки в её голове стали лишь громче. Сильнее и ярче; чем бы оно ни было, клон с ужасом понимала, что после всего этого оно стало воспринимать себя чётче, в то время как сама Бетани… Казалось, словно кто-то отгрыз кусочек её души, дабы выстроить тусклый, спящий обломок того, что пробудилось в ту злосчастную ночь. Закон сохранения энергии в упрощённом его восприятии: чтобы сотворить что-то нужное…
Нужно избавиться от чего-то ненужного.
Три месяца назад
Она не помнила, как вообще сумела доползти до того дешевого мотеля. Ноги, «украшенные» стекающими по внутренней стороне бёдер струйками крови и чего-то иного, словно распускающимися багровыми и белыми цветами, залитые бледно-жемчужной, липкой жидкостью шея и грудь, некогда пушистые, белые волосы висели безжизненными серыми сосульками, остекленевший, ошарашенный взгляд голубых глаз… Для неё весь мир словно превратился в сплошное марево. Цветов не существовало и раньше, но сейчас он словно потерял даже оттенки серого: лишь чёрное и белое. Боль от ушедших вразнос имплантатов исчезла, но остались грязь, омерзение и ступор. Царапины давно исчезли, затянувшись и не оставив даже шрама, более глубокие раны же перестали кровоточить.
Бетани помнила, что это было грязное, злачное местечко; она несколько раз запнулась о горки разлагающихся отходов, жестяных банок и разломанных дек, с гулким эхо ступая пошатывающимися ногами по металлическим пластинам строительных лесов, ведущих вниз — стройка, которую так никогда и не закончили, и которую не закончат и впредь. Рекламные панели с то и дело искрящимися от скачков напряжения проекциями, щербатые стены из нанокарбонатов, прожекторы и желтоватые, тусклые лампочки в качестве единственных источников освещения… Таковыми были реалии трущоб Нижнего Города: мусор, грязь и стойкое амбре, да висящие под потолком подземного перехода провода и трубы пневмопочты, многие из которых были повреждены. Она аккурат миновала островок с плавающими в луже бурого масла листовками, когда одна из таких труб выплюнула капсулу с очередным посланием буквально под её ноги. Капсула, попав в лужу, тут же принялась разлагаться прямо на глазах, оставляя за собой лишь тусклый листок с расплывающимися буквами и серую кляксу монопластика. Клон даже не вздрогнула.
Возможно, «заведение», на которое ей посчастливилось наткнуться, было лишь очередным притоном для любителей выжечь свои мозги виртуальной реальностью: голые серые стены даже не пестрели граффити и рисунками полимерной краской. Лишь бурые пятна явно органического происхождения. Нестерпимо воняло уриной и прочими отходами жизнедеятельности столь развитого существа, как «человек»; в столь поздний час в холле не было никого, за исключением посапывающей на ресепшене смуглой девушки с кривоватыми, косо набитыми татуировками.
Та даже не повела бровью, когда Бетани трясущейся рукой протянула ей небольшой чип и хрипло попросила о номере с гигиенической капсулой. Лишь с неодобрительным ворчанием, явно недовольная собственным пробуждением из-за такой мелочи, приняла чип и небрежно бросила на грязный, покрытый слоем застарелого жира стол не менее старый ключ с практически нечитаемым номерным знаком. Очевидно, комната ей досталась под самой крышей… что, с учётом явного отсутствия лифта, явно было небольшой местью местной администратора, провожавшей её самодовольно-превосходительным взглядом.
Действительно. Какой ещё взгляд могла получить девушка… в таком виде?
Когда Бетани наконец смогла добраться до своих апартаментов, они ещё и отказались открываться. Вероятно, администратор не обновила метрику ключей после предыдущего владельца: дверь намертво отказывалась открываться, равнодушно выслушав вырвавшийся из груди девушки жалкий всхлип. Спускаться обратно… в таком виде? Горький, тошнотворный ком отвращения и ужаса подступил к её горлу. Неужели с неё на сегодня не было достаточно унижения?
Она лишь вздрогнула, когда на периферии сознания раздался тихий, вкрадчивый шёпот. Не было нужны куда-либо спускаться. Достаточно… лишь попросить помощи. Эти двери закрываются магнитным замком, и ключ не требуется для их закрытия. А чтобы открыть, нужно лишь сказать слово. Бесполезный брелок выпал из трясущейся ладони, когда Бетани, скорчив некрасивую, плаксивую гримасу, с обречённым всхлипом опустила плечи и протянула бледную руку, одними губами прошептав одно слово. Кончик её пальца коснулся механизма замочной скважины, и издав вкрадчивый, сочный щелчок, дверь со скрипом приотворилась. Едва она со схожим щелчком захлопнулась за спиной трясущейся девушки-клона, она стрелой ринулась туда, где в тамошних апартаментах была так называемая «ванная комната». Кажется, в нижнем городе эти капсулы звались душевыми кабинками, бог весть по какой причине.
Бог… бог был давно мёртв. Он оставил народ праха ещё в давние время, оставляя их гнить в невежестве.
Бетани не понимала, откуда взялись эти не имеющие смысла мысли. Единственным, что она сейчас жгуче, нестерпимо желала, было тереть свою кожу мочалкой до тех пор, пока она не сползёт с её костей вместе с мясом. Она была мертва. Она была жива.
Она вывернулась наизнанку.
Жужжащий звук текущей воды доносился словно снаружи полупрозрачного кокона. Такого же жемчужно-белого цвета, что и густая жидкость, стекающая по её коже под напором воды, с пульсирующими, сияющими прожилками. Возможно, он и не был белым, но… Цвета не существовало. Даже оттенков серого. Лишь белое и чёрное, расплывающиеся по поддону гигиенической капсулы. Одному лишь дьяволу известно, сколько она простояла так, прежде чем створки капсулы с шипением выпустили из своего чрева мокрую беловолосую девушку-клона, всеми силами старавшуюся не смотреть в покосившееся зеркало на щербатой белой плитке «ванной комнаты». Она слишком устала, чтобы отважиться взглянуть в отражение и увидеть… увидеть…
Из её горла вырвался странный, вибрирующий звук; пошатнувшись, Бетани бессильно бухнулась на пол, болезненно уколовший колени острыми сколами. Та, что была в отражении, наверняка усмехалась, глядя на беспомощную и жалкую оболочку. Как же унизительно.
Бетани что есть мочи стиснула зубы. Опираясь ладонью на плиточную стену, перед её глазами подозрительно подвижную и то и дело норовящую шарахнуться в сторону, она осторожно приподнялась. Одежда, сброшенная в угол грязной грудой, вызвала лишь очередной рвотный позыв; подавив нестерпимое желание опустошить желудок прямо на этот пол с темноватыми разводами, клон из последних сил поплелась в комнату. В груди приятным теплом растекался неровный, подрагивающий огонёк упрямого гнева. Подохнуть теперь? Она видела, что произошло с той несчастной девочкой и пареньком. Своими глазами, под чужим контролем… но видела. Она расплатилась малой кровью по сравнению с тем, что пережили они.
Или не пережили.
Она даже не удивилась, когда по возвращении в комнату увидела там Инка. Её компаньон, с нечитаемым выражением ёрзавший на жёстком одеяле простой прямоугольной постели, поднял на неё взгляд чернильно-чёрных глаз, его хвост неподвижно покоился за его спиной, точно мёртвая змея. Медленно опустив голову, Бетани подбрела к постели и осторожно присела, поморщившись от жгучей боли. Инк вздрогнул.
— …Бетани? — тихо, почти неслышно позвал чертёнок, чуть подавшись к ней. — Ты… как?
Его болезненная, печально-знающая интонация, сам факт того что он позвал её по имени, а не «куколкой» могла насторожить клона… если бы та была в любом другом состоянии. Сейчас она даже не осознавала, что была абсолютно голой.
— Устала, — хрипло, сдавленно призналась Бетани, торопливо устраиваясь на боку и почти с головой укрываясь одеялом. Эта жёсткая кровать показалась сейчас роскошной периной. — Давай…спать.
Инк не ответил – лишь скованно кивнул и тихонько повернулся, уставившись на дверь. Даже если он обиделся… она попросит прощения завтра.
Верхний город, площадка
Бетани медленно тряхнула головой. Вновь чуть не уснула, по всей видимости; всё тело вновь начало ныть от ноющей боли сбоящих имплантатов, пусть и на сей раз почти неощутимо. Инк так и вовсе уже давно посапывал, комфортно устроившись на её коленях и укрывшись чёрной кожаной курткой с капюшоном, отделанным синтетическим мехом. Гладкая, тёплая на ощупь кожа её компаньона приятно согревала: автомобиль был заглушен, дабы не выдавать сидящих внутри. Том, сидевший на соседнем сидении, хмуро разглядывал монитор квантового ноутбука с загруженной проекцией здания, раздражённо массируя висок. Словно почувствовав на себе потерянный взгляд «Бэты», юноша вопросительно изогнул бровь, не отрывая глаз от мельтешащих на экране точек.
Вздрогнув и промямлив извинения, Бетани отвернулась и уставилась на приборную панель, к которой подключилась через установленный не столь давно имплантат. Здорово облегчавший её работу имплантат, коли на то пошло.
«Твои котятки пообщаются с подружкой нашего общего друга, знаешь ли».
Она оцепенела.
«И признаю, общение у них выйдет весьма… интригующим».
Игнорировать. Не подавать виду.
«Не отвечаешь? Как грубо…»
Бетани украдкой облизнула вмиг пересохшие губы. Это вновь произошло. Не стоило удивляться, ведь оно продолжало происходить на протяжении всех этих трёх месяцев, но последнюю неделю шепотки практически не говорили ничего столь чёткого. Она уже надеялась, что оно вновь погрузилось в спячку, но... Клон почти до боли сжала челюсти, чувствуя, как скрипнули её зубы. После этого задания они останутся в живых, ей срочно нужно поговорить с мистером Бадом. Может, он сможет объяснить, кто... или что засело в её голове.
Она отказывалась воспринимать того крошечного червячка, подтачивающего её разум и тихонько нашептывающего, что произошедшее... было не так уж и плохо. Пока что отказывалась.
https://www.youtube.com/watch?v=Pl6iAuZdJ8M
Тема закрыта
