Поздним вечером, когда большинство уже уехали спать, а кое-кто еще торчал в Союзе Белошвеек, заканчивая свои дела по заданию от Сайруса, в баре за столиком остались сидеть двое: дикарь из Амазонии и уставшая на вид рыжеволосая девушка в белом докторском халатике. Они о чем-то тихо переговаривались, но о чем именно — понять, не подойдя вплотную, было невозможно. Лица у обоих были серьезные.
Лиа положила на стол датапад и открыла записи голосовой почты, поднимая глаза на Адама. Это было трудно - смотреть вот так прямо в глаза, но она постаралась сосредоточиться на том, что хотела ему поведать.
— Послушай, — произнесла девушка и нажала кнопку на датападе, включающую голосовую почту. — Это может помочь нам обоим. Человек по имени мистер Брэкстер — отец одного из наших постоянных пациентов. У нас с ним хорошие отношения, и он доверяет мне. Его сын попал в автокатастрофу год назад и с тех пор находится в вегетативном состоянии.
Датапад пискнул и начал проигрывание первого сообщения.
"Здравствуйте, мисс Санфелл!" — голос у человека был хоть и уставший, но звучал оптимистично. — "Простите, что так поздно звоню. Я подумал над вашим предложением по изготовлению импланта головного мозга моего сына, но не думаю, что могу позволить себе его приобрести. Пока что будем надеяться, что ваши врачи — настоящие волшебники, как вы и говорили, и смогут обойтись без замены части лобной доли на микросхемы. Если честно, я не очень доверяю технологиям. Разве что "Ацтекнолоджи"... нет, это вне моей компетенции. Увидимся завтра в клинике!"
Второе сообщение следовало через несколько недель после первого. Голос на нем звучал уже гораздо мрачнее, казалось, что человек, отправивший это послание, долго плакал.
"Мисс Санфелл. Спасибо за поддержку. Я знаю, вы хотите помочь, но работа поваром в дешевом ресторане — не та профессия, которая могла бы оплатить даже импланты с черного рынка. Я вижу, что вы каждый день заглядываете к Томасу, и благодарен вам не только за то, что вы прилагаете все силы для поиска его исцеления, но и за простое человеческое сострадание. Я сегодня думал о том, чтобы отключить ИВЛ, но... я просто не могу его отпустить. Он единственное, что осталось у меня от семьи, и если он умрет..." Голос сломался, и последовала длинная пауза, а затем короткие гудки.
— А это пришло мне вчера ночью, — поведала Лиа и со странным, вопросительным выражением лица посмотрела на амазонца. — Я бы никогда не осмелилась украсть у этой семьи хоть что-то, зная, как отчаянно они борются за жизнь, но... все изменилось.
Третья запись начиналась с какого-то шума: на заднем фоне слышались крики, радостные поздравления и шум машин.
"Мисс Санфелл! Хорошие новости: сегодня мне сказали, что я выиграл билет на лотерею в Город мечты! Представляете? Реальность, где все возможно! Где я смогу быть со своей семьей, с моей Мелани, и с Томасом, и никогда не возвращаться назад!" — голос был возбужденным, даже каким-то болезненным, как у людей в состоянии, пограничном с психозом. "Спасибо вам за все. Завтра я приеду в клинику и отключу Томаса от ИВЛ. Пусть покоится с миром, а его душа... если у людей вообще есть душа... будет жить вечно там, в том мире, куда я отправлюсь. Буду рад видеть вас, когда мы попрощаемся с моим сыном и отключим аппарат. Я нашел выход, мисс Санфелл... надеюсь, вы его когда-нибудь тоже найдете".
Амазонец искренне обрадовался, когда к нему за помощью обратилась именно Лиа, ведь пока он не успел наладить отношения больше ни с кем из бегущих. Не сказать, конечно, что под крылом Мадам Фортуны собрались отъявленные негодяи и головорезы, однако сострадательная рыжеволосая медсестра всё равно представлялась ему лучиком света на мрачных улицах нижнего города. Адам внимательно слушал пока девушка объясняла ему принцип проведения той самой лотереи, отводя взгляд от её лица лишь затем чтобы поблагодарить официантку за принесённый стакан воды (благо в еде сегодняшним вечером недостатка ни у кого не было). Когда Лиа перешла непосредственно к волнующему их обоих вопросу, для шамана вновь наступило время поражаться развитости технической мысли живущих в городах людей. Эта коробочка не только передавала голоса на огромные расстояния, но и оказалась способной сохранять их на неопределённый срок. Удивительно! Он обязательно выразил бы своё восхищение, если бы вещавший из коммуникатора мужчина говорил о более приятных вещах. Адам опустил глаза на датапад и нахмурился.
«Если их детей не могут вылечить, то они просто пытаются накопить больше денег и надеяться на лучшее?» — подумал парень и почувствовал назревающее в душе возмущение. В Амазонии нуждающиеся в поддержке отправляются к Большому Храму и если даже Хранители бессильны, значит время больного пришло. Здесь же… Неправильно. Абсолютно неправильно.
— Каждый делает выбор сам, бежать или сражаться. Но если мы заберём билет у Брэкстера, хуже не станет. С этим я согласен, — шаман улыбнулся Лие и дотронулся до её ладони в порыве благодарности. — Спасибо что разъяснила чего хочет Мадам. Я помогу тебе.
Лиа вздрогнула, но не отняла руки - напротив, через секунду она слегка сжала ладонь. Рука Адама была теплой, почти горячей по сравнению с ее вечно ледяными пальцами. Она слегка покраснела и опустила глаза.
— Хорошо. Тогда встретимся завтра в восемь утра у клиники. Она единственная в Верхнем городе, не пропустишь, -— протянув датапад Адаму, она показала на карте, где находится больница, в которой Санфелл работала медсестрой. — Смотри, не опоздай. Я постараюсь отвлечь мистера Брэкстера... достаточно, чтобы можно было стащить билет. Заодно попробую выяснить, где он хранит эту бумажку.
Девушка поежилась. Ей наверняка было неуютно от мысли о том, чтобы обокрасть такого хорошего человека, который, к тому же, доверял ей почти полностью. Но так было нужно. Если он "потеряет" билет, то отключение Томаса от ИВЛ будет отложено — по крайней мере, так надеялась Лиа. Зачем менять настоящее на сказку, даже если она в сто раз лучше реальности? Все равно это лишь сон, такой же глупый сон, как ее мечты о полетах на драконе и о том, чтобы завоевать его холодное сердце.
Поднявшись, она попрощалась с Адамом и вышла на крыльцо, вызывая такси по знакомому номеру. Руки слегка потряхивало, и сердце билось быстрее, но девушка отмела эти дурацкие мысли. Подумаешь, взял ее за руку, и что с того? Это ничего не значит. Тряхнув головой, она залезла в такси и двинулась домой, где повалилась спать почти сразу же, даже не заглядывая в мастерскую, где на столе был разложен полуразобранный дрон. Ее сны в эту ночь были беспокойными, но в конце концов, под утро, когда в окно через шторы заглянул розовый рассвет, сменились более приятными. В этих снах Лиа снова ощущала ветер в лицо и видела внизу руины Портленда, и слышала клекот птиц, пролетающих над головой, и ей было хорошо и спокойно.
Дзынь!
— Да чтоб тебя... — пробормотала Лиа, с трудом разлепляя один глаз и накрывая голову подушкой в бесплодных попытках отгородиться от назойливого звонка будильника. На пару минут она снова погрузилась в сон, не желая расставаться с тем ощущением радости и счастья, но будильник завыл снова. Лиа застонала и резко села на кровати, глядя на часы. Было семь утра.
— Блин, опаздываю! — воскликнула она и спрыгнула с кровати, узкой и односпальной, которую девушка когда-то втиснула между компьютерным столом и гардеробом. Растрепанные волосы торчали в разные стороны, и как только она взглянула на себя в зеркало, то тут же с тяжелым вздохом опустилась обратно на кровать. — Нет, это невозможно. Не могу я появиться сегодня в таком виде!
Следующие полчаса прошли в отчаянных попытках найти хоть что-то подходящее для такого важного события. Адам согласился пойти с ней на дело, и не просто потому, что это было заданием Бегущих. Нет, это было исключительно ее собственной инициативой, и Лиа не собиралась ударять в грязь лицом. И хотя все равно придется надеть белый халат, кто знает, как долго придется его проносить? Выбрав светло-зеленую блузку с короткими рукавами и белые брюки, Лиа поколебалась, посмотрев на шкатулку, стоявшую на столике в углу. В конце концов, что она теряет? Бриллиантовые сережки, которые мама оставила в тот день, когда исчезла, лежали там уже так долго, и Лиа чувствовала, что надеть их сегодня будет рискованного. Но все же она решилась, и вскоре, быстро приняв душ и позавтракав, выпила почти литр сой-кофе и вылетела из дома, поправляя на ходу ее обычную сумку через плечо с красным крестом на ней.
На этот раз она решила добраться до клиники на метро - тратить деньги на такси становилось все более сложно, учитывая ее бедственное денежное положение, поэтому пришлось еще полчаса трястись в упакованном по самую крышку вагоне, среди бедняков и тех, кто едва-едва мог оплачивать ВИН и жилье в Верхнем городе. Теперь Лиа была одной из них. Разрисованные граффити стены и пол навевали тоску, и Лиа, скучая, скользнула взглядом по одной из надписей, которую можно было, хотя и с трудом, прочесть.
"ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПРИБЛИЖАЕТСЯ".
— Как оптимистично, — пробормотала она, когда поезд остановился на нужной станции, и быстро вышла на перрон, цокая каблуками туфель-лодочек. Вскоре она была возле входа в клинику, озираясь в поисках Адама и надеясь, что он не опоздал. Занималось очередное Портлендское утро, одно из многих, но сегодня Лиа чувствовала - этот день будет особенным.
Видения, посещавшие Адама пока тот лежал в отключке после налёта на оружейный караван, ночью не вернулись, и за ночь он как следует выспался, ведь грядущий день едва ли окажется легче предыдущего. Тяжёлые мысли касательно выпавших из памяти фрагментов парень старательно отгонял. Если кто-то воздействовал на его сознание и магические навыки намеренно, не было лучшего способа помешать их планам, чем упорные тренировки с Сайрусом. А на них, в свою очередь, требовались деньги. Именно по этой причине шаман без колебаний продал полученный в награду от орка тотем. Духи могли подождать.
Принятый в больших городах метод определения времени казался парню чересчур ненадежным, и в Верхний район он, обернувшись небольшой, размером с воробья, птичкой, отправился с первыми же рассветными лучами солнца. Лиа строго наказала не опаздывать на встречу, и подводить ее в столь ответственный момент Адам не собирался. Около часа неприметная серая пичуга прохаживалась по крыше больнице, внимательно вглядываясь в лица прохожих. Рассмотрев в высыпавшей из метро толпе людей знакомый белый халат и рыжую шевелюру, птица радостно чирикнула и спикировала к заднему фасаду, благо там сейчас оживления не наблюдалось и превращение в человека пройдёт достаточно скрытно. Спустя пару минут, облаченный в полный комплект одежды (что для амазонского дикаря уже немало) метаморф подошёл к Лие.
— Привет. Готова? — когда та повернулась к нему, шаман невольно улыбнулся. Сразу видно, что девушка собиралась отвлечь Брэкстера. Он, Адам, точно бы отвлекся.
— Адам?.. — кажется, она даже не сразу узнала амазонца в полном костюме, в ботинках и… он что, даже причесался? Лиа улыбнулась и скрыла усмешку за прижатой ко рту ладонью. — Идем. Он должен прибыть с минуты на минуту.
Распахнув двустворчатые двери, девушка вошла в длинный коридор, где на входе показала удостоверение медсестры и сказала, что Адам с ней. После небольшого разговора с чернокожей женщиной на ресепшне оба двинулись дальше. Утро в клинике было занятым, пациенты уже толпились в очереди в холле, а из кабинетов то и дело выглядывали женщины и мужчины и деловито выкрикивали незнакомые Адаму слова и имена, например: “Тони, готов МРТ!” или “Опять волчанка?!”, и так далее. Лиа остановилась у входа в крыло, на прозрачной двери которого была табличка: “Интенсивная терапия”.
Внутри крыло было почти пустым, в отличие от остальных секторов клиники. Первая же дверь налево привела их в просторную палату, на кровати в которой лежал молодой парень. Вряд ли он был старше Адама и Лии, ему с натяжкой можно было дать двадцать лет, а то и меньше. Выглядел он, как восковая кукла, а в его нос уходили две тонкие пластиковые трубы. Грудь мерно вздымалась и опускалась в такт аппарату у изголовья, качавшему воздух в легкие. Томас походил на труп, и если бы он не дышал, то отличить его от мертвеца было бы невозможно.
— Вот вы и пришли, — раздался голос из угла, и Лиа обернулась. Перед ней со стула встал исхудавший и бледный человек в очках и помятом костюме-тройке. Отложив датапад в сторону, он посмотрел на Адама. — А кто ваш друг?
— Это… это мой консультант. Издалека. Он… он специализируется на нестандартной медицине. Послушайте, подумайте о том, хотите ли вы действительно…
— Я подумал, мисс Санфелл, — устало отмахнулся Брэкстер. — И вы сами понимаете, в глубине души, что это правильное решение. Мы должны отпустить Томаса и дать ему второй шанс в Городе мечты.
— Это не будет настоящий Томас. Это просто проекция ваших воспоминаний и желаний, не больше, не меньше! — упрямо повторила Лиа.
Первыми впечатлениями от больницы стали беспощадно режущий обоняние запах лекарств и очень шумные коридоры. А ведь он не обострял чувства, стараясь не выдавать свою природу неестественно-жёлтыми глазами. На хижины знакомых лекарей это место, определённо, не походило, хотя метаморф и понимал, что в таком огромном городе как Портленд и пациентов должно быть на порядок больше. Адам держался рядом с Лией и изо всех сил старался скрывать растерянность и любопытство. Одним словом не выглядеть тем, кем являлся на самом деле — неотёсанным дикарём.
— Простите, — извинился перед спешащим санитаром шаман, когда тот едва не сшиб его каталкой. Оказавшись в крыле интенсивной терапии смог перевести дух, правда ровно до тех пор, пока они не вошли в палату больного паренька.
— Да, я… мне знакомы методы магического исцеления, — подтвердил слова Лии амазонец. Не такая уж и неправда, если задуматься. Мадам Фортуна штопала их именно при помощи заклинаний.
— А вы не слишком торопитесь с решением, мистер Брэкстер? Ещё неизвестно кто станет победителем лотереи.
Мужчина повернулся к Адаму и посмотрел на него так, словно пытался понять, стоит ли ему доверять. Но, видимо, решив, что раз ему доверяет мисс Санфелл, то и он может, мистер Брэкстер слегка расслабился.
— Вам знакомо слово “знак судьбы”, сэр? Так вот, я его получил. — Мужчина достал из барсетки смятую бумажку и развернул ее, демонстрируя Адаму. — Посмотрите на номер билета. Он явно счастливый.
На бумажке было напечатано: 666333999. Номер и вправду был странным, такие попадались редко. Лиа нахмурилась, покосившись на амазонца, когда мужчина убрал билет обратно в барсетку и пристегнул ее к поясу. Так вот где он хранил вожделенный билетик… Но как украсть его, когда мистер Брэкстер всегда носит его с собой? У Лии вдруг возникла одна идея, которая была достаточно безбашенной, чтобы сработать. Но нужно было, чтобы Адам точно угадал момент.
— Мистер Брэкстер, — безапеляционным тоном заявила медсестра, взяв мужчину за руку. — Если я не могу убедить вас оставить Томаса на ИВЛ словами, то постараюсь сделать это на живом примере. Помните миссис Лавлесс? Она была на ИВЛ целых полтора года! А неделю назад ее перевели на самостоятельное дыхание. Она дышит, пьет и даже ест сама, правда, пока не говорит, но врачи утверждают, что прогнозы положительные. Я покажу вам, пойдемте. Ваши вещи оставьте на ресепшне, потом заберете.
— Зачем мне оставлять мои… — начал было протестовать мистер Брэкстер, но послушно пошел за Лией.
— Придется пройти обеззараживающую комнату, где вам выдадут новый чистый халат. Это стандартная процедура. Посмотрите, на что способны наши врачи, и ваше мнение относительно Томаса изменится, я уверена. Идемте же! — она тянула бедного мужчину за собой, пока они не достигли ресепшна. — Линда присмотрит за вашими вещами. Верно, Линда?
Чернокожая женщина вопросительно уставилась на Лию, а затем пожала плечами, продолжая что-то методично жевать и щелкать мышкой компьютера.
— Ага. Положу их вот сюда, в шкафчик. Все будет в порядке, — уверила она, когда все еще сомневающийся мистер Брэкстер отстегнул барсетку, снял куртку и сложил все в шкафчик с внутренней стороны стола, у ног Линды. Она закрыла дверцу и кивнула Лие.
— Собираетесь навестить миссис Лавлесс?
— Да. Пожалуйста, присмотри за вещами, — произнесла Санфелл и, не дожидаясь ответа пациента, потянула его в коридор, противоположный интенсивной терапии, туда, где находилась “чистая палата”. Ей оставалось только надеяться, что Адам догадается, что делать дальше.
— А я… зайду в туалет. Отравился с утра. Ничего не помогает, — выпалил первое что пришло в голову Адам и направился в совсем другую сторону, следуя подсказке всё столь же флегматично отреагировавшей на вопрос Линды. Он считал не слишком разумной идею грабить мистера Брэкстера прямо на работе Лии, тем более после знакомства с «жертвой», однако спорить с девушкой, примерившей на себя роль криминального гения, тоже не собирался. Разминувшись с выходящим из уборной доктором, парень защёлкнул за собой дверь и, не теряя понапрасну драгоценного времени, обернулся маленькой мышкой. Метаморф спрыгнул из окна первого этажа и потрусил в сторону входа, стараясь держаться возле серых стен, дабы не сеять панику среди посетителей. Шаман добрался до нужного стола и уже раздумывал над тем, как незаметно выкрасть из шкафчика барсетку, когда взгляд темнокожей медсестры совершенно случайно наткнулся на серый комок под ногами.
— Аааа, крыса! — взвизгнула женщина и со скоростью гоночного болида рванула прочь от своего рабочего места.
«А может паника и пригодится» — пронеслось в голове Адама и уже совсем скоро метафорф в форме мыши бежал к выходу, с лотерейным билетом в зубах. Теперь, правда, приходилось лавировать между мечущимися по коридору больными, то и дело грозившимися раздавить «крысу».
К счастью, в образовавшейся суматохе крысе удалось незаметно проскочить к выходу и выбежать на улицу, прежде чем ее сумели поймать. Из распахнутых дверей еще долго слышались крики и, кажется, какой-то ребенок орал. Пришлось нырнуть в ближайшую подворотню, пока Линда спешно вызывала дератизаторов. Крысы в больнице, кто мог бы такое подумать?
Через полчаса все несколько успокоилось, и из служебного входа, примыкающего к боковой улочке, вышла Лиа, осторожно оглядываясь и вытирая руки о подол халата. Ей так и не удалось убедить мистера Брэкстора, однако сомнения в его сердце она успешно посеяла. Теперь же, если Адаму удалось выкрасть билет, он точно изменит свое решение и даст Томасу еще один шанс. Санфелл не знала его раньше, до катастрофы, но почему-то была уверена, что это очень добрый мальчик. Весь в отца.
— Адам? Ты где? — тихонько спросила она, оглядываясь и пытаясь приметить высокую фигуру парня-амазонца. Конечно же, она не знала, что тот обернулся мышью, но на всякий случай посмотрела на приземлившегося рядом с ее туфлей голубя и прикусила губу. — Адам?..
Голубь не ответил, лишь склонил голову набок и что-то проворковал, видимо, ожидая кусочка хлеба, брошенного на землю. Рядом находился мусорный бак, и голубь, взмахнув крыльями, взлетел и сел на краешек крышки, копаясь в остатках еды.
Шаман не собирался оставаться мышью всё это время и дожидался девушку недалеко от служебного входа в настоящем обличье. К тому же, неизвестный длинноволосый парень в переулке вызовет чуть меньше вопросов, чем зверёк с ценным билетом в зубах. К сожалению, почти всю фауну мать-природа обделила столь удобными карманами.
— Здесь. Надеюсь, всё в порядке? Я старался шуметь поменьше, но вышло… как вышло, — произнёс Адам, подходя к медсестре и демонстрируя заветную бумажку. Не хотелось доставлять проблем пациентам или Линде, однако для добрых дел они выбрали не самого подходящего работодателя.
— Все в порядке. Паника только помогла. Теперь они будут заняты поиском крысиного логова, а про нас на время позабудут. Если мистер Брэкстер и нажалуется на воровство в клинике, пока начнут подозревать нас, пройдет немало времени и мы успеем выполнить задание. К тому же, у нас есть алиби, — улыбнулась девушка и посмотрела на билет. Номерок и вправду был необычный, может, он действительно выигрышный…
Она уже открыла было рот, чтобы что-то добавить, как откуда-то снизу донесся мощный БАМ. Удивленно озираясь, Лиа подумала, что это, должно быть, подземные работы, пока ее взгляд не упал на вход в станцию метро, располагавшийся прямо рядом с клиникой. Жуткая догадка уже начала просачиваться в ее разум, когда из распахнутых дверей донеслись крики и шум, а вскоре повалили люди. Некоторые из них были окровавлены, персонал метрополитена пытался успокоить панику, но получалось плохо. Пока скорая и полиция доберется до клиники через пробки, могло пройти полчаса, а то и больше. Медсестра бросилась к дверям, предчувствуя беду.
— Скорее! — только и успела крикнуть она.
Как бы то ни было, Брэди обещал сделать билет выигрышным вне зависимости от того, насколько красивый номер достался его обладателю. Метаморф собирался передать заветный квиток медсестре, когда землю под их ногами ощутимо тряхнуло отголосками подземного взрыва. Адам рассеянно огляделся по сторонам и, наверное, уже раз в сотый коря себя за полную неприспособленность к городской жизни, заторопился следом за Лией.
— Хорошо. Говори чем помочь.
В такие моменты шаман жалел о том, что совершенно утратил свои целительские навыки… если ими вообще раньше обладал.
«Нашёл время копаться в памяти», — тряхнул головой Адам, стараясь не выпускать из виду знакомую рыжую шевелюру.
Вскоре оба они провалились в бездну черного проема станции метро, откуда ощутимо несло гарью и обожженным металлом. Лиа закашлялась, но не остановилась, перепрыгивая через ступеньки.
Внутри все выглядело так, словно тут произошла террористическая атака. Но раздумывать об этом времени почти не было: сквозь черный дым проглядывал покореженный вагон поезда, перевернувшийся набок, и шатающиеся люди, рвущиеся к выходу. Лиа упрямо пробивалась сквозь толпу, которую как-то пытался координировать работник станции, но его практически смели. Кто-то выстрелил в воздух из пистолета, что только усилило панику, и Санфелл, решившись на отчаянный шаг, спрыгнула на рельсы, искрящиеся ярким синим огнем. Вагон поезда был уже почти пуст, но сквозь запотевшее окошко она увидела, что несколько человек все еще были внутри. Большинство покинуло вагон через выбитые окна сбоку, и осколки стекла усеивали рельсы, хрустя под туфлями медсестры. Ухватившись за раму, она приподнялась и перевалилась через окно, буквально вкатываясь внутрь.
— Помогите! — выл какой-то мужчина на полу, ухватившись за ногу. Из-под порванной ткани виднелась кость. Открытый перелом.
— О боже, сделайте что-нибудь! — кричала женщина, застрявшая между покореженным сиденьем и полом и тщетно пытавшаяся выползти оттуда. На лбу у нее виднелся багровый потек крови. Рядом ничком лежал молодой парень, наушники валялись возле его вытянутой руки, раздробленные и оплавившиеся. Лиа замерла, переводя взгляд с одного человека на другого и словно не зная, к кому броситься первой. Наконец, решив, что мужчина со сломанной ногой долго не протянет, кинулась к нему.
— Простите, — пробормотала она, доставая из сумки маленький перочинный ножик и разрезая штанину до бедра, а затем отбросила нож в сторону и достала жгут. — Нужно остановить кровь и вправить перелом, простите… зажмите это!
Мужчина простонал что-то неразборчивое и взял протянутый деревянный обломок сиденья, который Лиа нащупала рядом, и сунул его в зубы. На глазах Адама рыжеволосая девушка, ничуть не испугавшись крови, перетянула артерию жгутом и резким движением ловко вправила кость на место. Мужчина глухо застонал и сжал деревяшку зубами, а Санфелл быстро, не теряя ни секунды, стала накладывать шину из подручных материалов — обломков и металлических прутов, отвалившихся от вагона во время взрыва. Все тут было пропитано запахом смерти, боли и ужаса, и это буквально сшибало с ног, но Лиа не терялась.
— Адам, вытащи ее! — крикнула она, не оборачиваясь и имея в виду женщину под сиденьем.
Прежде чем спуститься вместе с девушкой к станции метро, Адам магически усилил органы чувства и физические возможности тела до предела, не принимая полностью звериную форму. Жёлтые глаза с кошачьими, вертикальными зрачками или слишком походившие на когти наросты на пальцах люди, скорее всего, в суматохе даже не заметят, а вот рвущийся через огонь сказочный зверь точно вызовет ещё большую панику у пострадавших. Запрыгнув внутрь вагона через выбитое окно, парень первым делом рванул к заклинившей двери и, приложив немалое усилие, раздвинул створки, прокладывая для раненых относительно удобную дорогу наружу.
— Держитесь! — крикнул застрявшей женщине шаман, без особого труда отрывая от пола оплавленные остатки сидения и отбрасывая их сквозь пустующую раму на охваченные синим заревом пути. Метаморф помог ей подняться на ноги и отвёл её к выходу, ведь судя по бездумно блуждающему взгляду шок от произошедшего ещё не прошёл и, хоть повреждения были незначительными, передвигалась она с трудом. Убедившись что женщина в безопасности, Адам рванул обратно к занимавшейся обработкой ран Лие. Удивительно как девушка сохраняла хладнокровие в этом покорёженном и больше походившем на стальной гроб составе.
— Спасибо, сынок, — произнесла ослабевшим голосом женщина, прежде чем развернуться и исчезнуть в дыму и копоти. Тем временем мужчина потерял сознание, но Лиа привела его в чувство, сунув под нос какой-то пузырек. Бессмысленно мигая глазами с расширившимися зрачками, мужчина наблюдал, как медсестра зубами сорвала колпачок со шприца и ввела в вену сильное обезболивающее, а затем подняла его на ноги. Удивительно, насколько эта маленькая девушка могла быть упорной и сильной, когда дело доходило до спасения чужих жизней. Ее ноги дрожали, но она не упала под весом навалившегося на нее человека, проводив его к открытым теперь дверям. Дальше он мог добраться сам, и Лиа повернулась к мальчику, лежавшему ничком на полу. Под ним засыхала темная лужа.
Когда Лиа перевернула его лицом вверх, стало ясно, что спасти его будет невозможно. На бледном лице было ни кровинки, но он еще дышал. В нижней части грудной клетки торчал железный обломок-штырь. Санфелл побледнела.
— Нет… — прошептала она, лихорадочно что-то выискивая в своей сумке, но Адам знал: вряд ли бинты и обезболивающее тут помогут. Парнишка умирал. Лиа выругалась (прежде амазонец этого не слышал от нее) и швырнула сумку в стену вагона. На пол высыпалось множество вещей, включая коробки с лекарствами, бинтами и жгутами, какие-то непонятные приспособления в виде щеточек и колбочек, но то, что искала девушка, лежало на самом дне. Имплант, который она сделала давным-давно и сегодня почему-то решила взять его с собой. Думала ли она, что он поможет Томасу? Вряд ли. Томасу помочь мог лишь полный заменитель лобной доли мозга. Однако сейчас…
— Подержи его вот так. Приподними, — распорядилась она, видя, что парень еще дышит, но дыхание совсем слабое, а глаза уже почти закатились. Нащупав пульс, она убедилась в том, что время еще есть, а затем быстро вытащила металлический штырь. Хлынувшая кровь заляпала ее блузку, брюки и частично лицо, но Санфелл не обратила на это внимания, быстро зажав рану рукой. Второй же рукой она нажала кнопку на круглой штуковине с проводами, которая мигала красным, и прижала ее к ране. Пара нажатий кнопок, и имплант щелкнул, погрузившись в кожу и закрыв дыру, надежнее, чем любой шов, и быстрее. Кровь уже не вытекала, и у парня было несколько минут, чтобы доставить его в клинику.
— М-м-м... — вдруг протянул мальчишка и открыл глаза. Лиа отпрянула, уверенная в том, что он без сознания. Грудь его быстро вздымалась, а пульс участился. Пришлось вколоть ему адреналин, чтобы сердце продолжало биться до приезда скорой. В руке парня была зажата какая-то бумажка, и он, с трудом подняв руку, сунул окровавленный обрывок в ладонь Лии. Та, открыв рот, опустила взгляд и ее сердце замерло: это был билет на лотерею, такой же, как и у мистера Брэкстора. — Возьм… возьмите… — с трудом прохрипел парень, а затем его глаза закатились, и он мешком осел в руках Адама.
Лиа молчала. Затем наклонилась, нащупав на шее вену парня, и долго вслушивалась в свои ощущния. Но пульса не было. Словно оглушенная, Санфелл поднялась и побрела к выходу, где прислонилась к наполовину раскрытым дверям, которые взрывом выгнуло наружу и из-за чего их и заклинило, и опустила голову. Плечи ее дрожали.
В стремительно заполняющейся удушливым дымом подземке они наткнулись на человека, принимавшего участие в интересовавшей Мадам и её доверенных помощников лотерее. Удача? Глядя на окровавленный билет в тонких девичьих пальцах, метаморф испытывал сильные сомнения на сей счёт. Разве что у Фортуны (той, которой строили храмы тысячелетия назад, а не эльфийке, в наши дни содержащей бордель в нижнем городе) было слишком извращённое понятие везения. Пользуясь преимуществом обострившихся чувств и рефлексов, Адам достаточно резво сгрёб разбросанные по полу вещи в сумку и подошёл к стоящей в распахнутых настежь дверях девушке.
— Лия, нужно идти. Здесь становится опаснее, — произнёс парень. Не слишком рассчитывая быть услышанным, он приобнял подавленную медсестру за плечи и повёл её к выходу из метро. Рвущийся наружу поток пострадавших значительно уменьшился за время их спасательной миссии. Все передвигавшиеся самостоятельно добрались до улицы, а оставшиеся в раскуроченном составе металюди без помощи уже не выберутся. Адам обернулся на подбиравшееся к вагонам пламя и качнул головой. Его природных навыков, не важно насколько усиленных магией, не хватит для расчистки пути. Катастрофе, порождённой в городе металла и бетона сумеют, противостоять только его собственные дети. Оставалось надеяться на прибывавших спасателей, разворачивающих какое-то непонятное метаморфу оборудование.
— Ты сделала всё, что смогла. Не вини себя, — слова вряд ли сейчас имели значительную ценность, но Адам всё же решил хотя бы так поддержать девушку.
— Я знаю, — вдруг звонким голосом проговорила Лиа, обернувшись и глядя снизу вверх на Адама. — Каждый раз накрывает. Это пройдет. Пойдем, нам пора…
Вскоре они оставили злополучную станцию позади. Черный дым все еще валил из входа в метро, но уже не такой густой и удушающий; вокруг площади собрались завывающие сиренами машины скорой помощи и полиции, а также одна пожарная бригада. Всю ситуацию очень быстро взяли под контроль, об этом Адам и Лиа могли увидеть следующим вечером в новостях, если бы их смотрели. Атаку взяла на свою ответственность городская террористическая группировка экстремалов-расистов, не признающих право металюдей находиться в одном городе с нормальными. Но все это было после. Сейчас же амазонец и медсестра — более странной парочки найти было невозможно — ждали такси у высокого дорожного знака. Лиа мяла в руках окровавленный билет, на котором едва-едва можно было рассмотреть номер. Была ли в этом какая-то справедливость? Почему умирающий парнишка отдал ей самое ценное, что у него было? Неужели только… за попытку?
К смерти она так и не привыкла. И хотя видела ее постоянно во время работы в клинике, видела, когда та пришла за отцом, Лиа по-прежнему не могла смириться. Кровь на ее коже противно засохла, и девушка остервенело принялась оттирать ее со щеки ногтями, едва ли не добавляя новых царапин. Царапины были и на ногах, и на руках, видимо, она не заметила их, когда пробиралась в вагон через окно. Словно только что вспомнив, что Адам здесь, Санфелл повернулась к нему и сунула билет в карман.
— Ты храбрый, Адам. И добрый человек, — сказала она негромко, вспоминая будто через пелену, как парень открыл двери вагона и помогал пострадавшим. Хотя, казалось бы, это было вовсе не его дело. — Прости, что называла тебя дикарем. Вы… наверное, вы лучше нас, цивилизованных.
Как раз подъехало такси, и девушка, бросив сумку на заднее сиденье, забралась на пассажирское, кутаясь в куртку, хотя было тепло. Водитель слегка покосился на кровавые разводы, но ничего не сказал, лишь переложил сигарету из одного уголка губ в другой и пожал плечами.
Лиа открыла было рот, словно хотела еще что-то сказать, но затем просто мотнула головой, попрощалась и закрыла дверь. Ей нужно было обдумать случившееся и понять, имеет ли она право пользоваться билетом, доставшимся ей таким путем. По пути домой она бросила взгляд в зеркало заднего вида, но не увидела на улице уже знакомой фигуры с теплыми глазами.
“Увидимся, Адам”.
Тема закрыта
