[Perfect Stranger]

 

 

Нью-Йорк, Розелл, 7-ая авеню
22:37

 

Парк Уоринанко в такое темное время суток – то еще местечко. Так, по крайней мере, думала Барбара Салливан («для друзей – просто Барби, пожалуйста»), на мгновение остановившись на шоссе, чтобы поправить сползший ремешок босоножки. Слава Богу, парк она прошла без приключений, хотя пару раз ей казалось, что из-за деревьев и скамеек, в ночной темноте превратившихся в призрачные силуэты, на нее смотрят чьи-то недоброжелательные глаза. Ей пришлось даже ускорить шаг и едва не перейти на бег, чтобы избавиться от этого ощущения, будто взгляд сверлит ей спину. Молодая женщина ночью одна в парке на окраине города – что может быть хуже? Прямо будто завязка какого-нибудь дешевого ужастика в мягкой обложке, что Барби иногда любила почитывать дома, лежа на диване в гостиной и краем уха слушая новости по Си-Эн-Эн.
«Если бы Билл не был бы таким козлом, - подумала она, расправившись с разболтавшимся ремешком и поморщившись собственным мыслям, - мне не пришлось бы ходить ночью одной через весь Уоринанко. Чтоб его черти в аду отжарили».
Вздохнув и заправив за ухо прядь волос, Барби направилась дальше по шоссе, намереваясь свернуть на Седьмую авеню к дому номер сорок семь, где на шестом этаже располагалась маленькая двухкомнатная квартирка-студия, которую они с Биллом выкупили во владение два года назад. Денег у них было немного, и на покупку дома хватило бы только, если б ее недотепа-муж не спускал все деньги на карточные долги. Некоторое время Барби надеялась, что ее детская, наивная влюбленность в этого человека вернется, но с каждым днем она все тускнела, словно запотевшее стекло, с каждым новым днем, когда у нее снова недоставало наличных в коробке из-под кроссовок, стоявшей на шкафу. С каждым днем ее любовь к Билли Салливану, недолгое время бывшему ее мужем, постепенно превращалась в отвращение.
«Видит Бог, я этого совсем не хотела», - мрачно подумала молодая женщина, которую все коллеги, соседи и немногочисленные друзья звали Барби, хотя трудно было найти более неподходящего для такого имени человека. Миссис Салливан, двадцати шести лет от роду, была невысокой, крепко сбитой девушкой с мышиного цвета волосами и невыразительным лицом. Таких людей обычно не замечают до последнего, и им проще всего оставаться невидимыми, особенно в таких районах, как Розелл.
Цоканье каблуков ее новых босоножек сопровождалось коротким, тихим эхом – в такой час на улице не было почти никого, особенно когда она свернула на Седьмую авеню. Мысли о разводе, как темная вода заполняет яму после дождя, наполнили и мысли Барби. Ей казалось, что Билл просто хотел досадить ей, но она твердо намеревалась добиться своего через суд. Он ушел из дома почти год назад, оставив ей крошечную и разбитую после посиделок с его друзьями квартиру, но зато забрал машину – подержанный «Форд Фокус», который они купили в кредит сразу после свадьбы. Что ж, счастливая жизнь не продлилась долго. Барби не видела смысла корить себя за ошибку молодости, но зато теперь на своей шкуре испытывала, что значит жить в Нью-Йорке и не обладать возможностью водить автомобиль. Как сейчас, когда ей пришлось идти пешком ночью через парк, шарахаясь от каждой тени, словно маленькая девочка. Она работала пять дней в неделю помощником нотариуса в мелкой юридической конторе в Джерси, и добираться туда приходилось на автобусе. Ну, или на подземке до станции «Джонстон Авеню», но миссис Салливан не любила ездить в метро. Ее пугала перспектива надолго оказаться запертой глубоко под землей, словно в огромной могиле, в несущемся в черную пустоту вагоне, зажатой, как сельдь в бочке, рядом с такими же бледными и отрешенными людьми. Если уж быть до конца честной, то подземка вселяла в нее ужас. Те, кто знал об этом страхе Барби, посмеивались над ней, но девушка мастерски научилась отбивать такие подачи, и в конце концов дразнить ее перестали.
Через четверть часа она добралась до дома номер сорок семь (правда, на табличке цифра «4» почти отвалилась и теперь висела вверх ногами), все еще размышляя о перспективах судебных тяжб с Биллом Салливаном, этим козлом, который испортил несколько лет ее бесценной молодости, и настроение у нее было прескверным. Поднимаясь на шестой этаж, она едва не споткнулась о лежавшего на лестничном пролете между вторым и третьим этажом бездомного, и настроение ее ухудшилось еще сильнее, хотя казалось, что хуже уже просто быть не может.
«И что еще преподнесет мне этот день? – подумала миссис Салливан, зажимая нос и взлетев до своего этажа быстрее молнии. – Может, наводнение? Пожар? Увольнение с работы? Давай, судьба, я бросаю тебе вызов».
Ключ вошел в замочную скважину только с третьей попытки. Руки у Барби слегка подрагивали после забега по парку и взлета по лестнице до шестого этажа, но в конце концов ей все же удалось повернуть ключ в замке и с помощью парочки пинков открыть старую дверь, петли которой, проржавевшие насквозь, уже давно следовало бы заменить. Ее квартира была не Бог весть чем – крошечная кухня, гостиная и спальня, где едва помещались шкаф и кровать, были объединены в студию, но ей хватало. Когда-то им с Биллом и это казалось хоромами. Что ж, каждый был когда-то отчаянно молод и всерьез полагал, что с любимым рай и в шалаше. Вот только части с «любимым» и «раем» не очень укладывались в жизни молодой миссис Салливан, в девичестве Лиделл. Она даже подумывала после суда и развода вновь вернуть себе старую фамилию и заставить всех знакомых перестать по привычке называть ее «миссис». Барби казалось, что это обращение ей не подходит – она ведь не какая-то там сорокалетняя клуша с тремя детьми, сидящая на пособии, верно?
В холодильнике нашлись две банки пива, одну из которых Барби, едва переодевшись и скинув неудобный и жмущий в плечах пиджак и брюки, тут же открыла. Раздалось тихое шипение в пустой квартире, и почему-то в этот самый момент, стоя в одной блузке и держа в руках «Будвайзер», девушка ощутила, как к горлу ее подкатывает комок. Все здесь пропиталось горем, одиночеством и пустотой. И она сейчас находилась в самом центре этой дьявольской воронки, затягивающей, сжимающейся на ее шее, как холодные руки убийцы.
«Когда-то мы были здесь счастливы», - отстраненно подумала Барби, так и не притронувшись к пиву и отставив его на кофейный столик у дивана. – «И оттого еще хуже возвращаться сюда».
Подавив незрелое желание расплакаться, словно в мелодраме, и картинно упасть на диван, она спокойно умылась, переоделась в домашнее, разогрела в микроволновке простенький ужин и включила телевизор, решив повременить со сном еще час-другой. По Си-Эн-Эн (других каналов девушка не смотрела принципиально, предпочитая ситкомам и глупым передачам хорошие книги) взволнованный женский голос, наложенный на видеосъемку каких-то уличных беспорядков, сообщал:
- В Лос-Анджелесе продолжается загадочная эпидемия, унесшая жизни вот уже более десятка человек. Центр Контроля Заболеваний пока не дает однозначного ответа о природе заболевания, но отрицает предположения о том, что это может быть новый штамм гриппа. Некоторые высказывали радикальные идеи, будто бы это чума, холера или даже новый вид бешенства, но пока это неподтвержденная информация. Единственное, что мы знаем – болезнь крайне заразна, и всем жителям Лос-Анджелеса строго рекомендуется как можно меньше выходить из дома. Как нам сообщают, распространение инфекции удалось сдержать, и в данный момент другим городам не угрожает…
Барби поморщилась и выключила телевизор. Вечно у них в ЛА происходит какая-то херня. Она все-таки глотнула пива и решила дочитать начатый на днях новый роман короля ужасов. Стивен Кинг был одним из ее любимейших писателей – то, что надо, когда хочется пощекотать нервишки на ночь. Вообще-то миссис Салливан была довольно пугливой, что показало ее одинокое путешествие через парк Уоринанко и боязнь спускаться в подземку, но она свято верила в то, что ужастики помогут ей справиться со страхами, а потому самоотверженно погрузилась в чтение. Роман назывался «Мизери» и рассказывал историю попавшего в аварию писателя, которого похитила сумасшедшая медсестра и его тайная поклонница, и Барби считала, что книга великолепна. Она добралась почти до самого конца, когда раздался звук, заставивший ее едва ли не подпрыгнуть и скатиться с дивана.
Тук. Тук. Тук…
Пауза. Стук в дверь был не тем, что ожидаешь услышать в такой час, лежа с книгой в гостиной и попивая «Будвайзер», особенно если ты – одинокая молодая женщина. Особенно в таком доме на Седьмой авеню. Поначалу она даже подумала, что с ней сыграло злую шутку воображение – тем более с учетом того, какую книгу она читала – но стук повторился через несколько секунд. Все такой же медленный, словно человек за дверью прилагал немыслимые усилия, чтобы просто поднять руку. Возможно, это кто-то из ее соседей, возможно, кому-то понадобилась помощь, но Барби не могла взять себя в руки, подняться и подойти посмотреть в глазок. Что ж, вот и результат ее «тренировок ужастиками», как она это называла. Как только в реальной жизни с ней происходит что-то непонятное, странное или пугающее, она застывает, как кролик перед удавом, и не может и пальцем пошевелить. Наверное, пронеслось у нее в голове, если бы сегодня ночью в Уоринанко на нее напали, она даже не попыталась бы защититься.
Жалкое зрелище.
Стук повторился, на этот раз чуть более настойчиво, и Барби поняла, что нужно что-то делать. Она, словно во сне, поднялась с дивана и едва не задела локтем недопитую банку пива на кофейном столике, сделав в уме пометку отодвинуть ее на безопасное расстояние от края или вообще выбросить. Подошла к двери, заглянув в глазок, и то, что она увидела там, в полумраке грязной лестничной площадки, заставило ее сердце пропустить один удар. И лишь в следующий миг облегчение нахлынуло на девушку подобно морской волне, когда ее руки уже на автоматизме проворачивали замок старой, несмазанной и готовой отвалиться в любой момент двери.
- Привет, Кен, - выдохнула Барби, наклеив на лицо улыбку, чтобы скрыть усталость и, что греха таить, легкое опьянение. Конечно, напиться половиной банки светлого пива под силу разве что пятилетке, но миссис Салливан сегодня так устала и натерпелась страху, что ей и этого количества хватило, чтобы в голове слегка зашумело. – Заходи.
Кен Говард поселился двумя этажами ниже, когда переехал от родителей, живших в пригороде, и поступил в колледж, отказавшись от общежития. Барби знала, что колледж он бросил полгода назад и теперь подрабатывал развозчиком пиццы, разъезжая на скутере по шоссе так, словно уже через день окажется на больничной койке. Правда, как она узнала позже, водил он отлично и лавировать в пробках привык, как прирожденный байкер. А еще она знала, что бросил колледж Кен потому, что сел на кокаин.
Миссис Салливан его не винила. Связавшись не с той компанией, этот высокий и широкоплечий молодой человек, когда-то игравший в школьной сборной по баскетболу, всего за шесть месяцев отощал так, что почти превратился в бледную тень самого себя. Раньше у девушки даже проскальзывали крамольные мысли переспать с ним, когда началась вся эта чехарда с Биллом. В конце концов, она имела право на это – поскольку прекрасно знала о том, что муж ей изменяет. Но так и не решилась. А когда он начал курить крэк, передумала окончательно. И все-таки осталась последним другом, который был у Кена в этом городе, другом, который не пытался толкнуть ему дрянь.
- У тебя звонок не работает, - медленно, словно выталкивая слова изо рта распухшим языком, пробормотал парень. Глаза у него неестественно блестели, а выглядел он так, словно за ним тетушка с косой приходила. – Ты не слышала, как я стучал?
- Прости. Выглядишь дерьмово. Хочешь, чтобы я вызвала скорую? – поинтересовалась Барби, отступая и пропуская Кена внутрь. Он несколько секунд тупо стоял на пороге, а потом, словно в тумане, направился к дивану и упал на него, заставив несчастную мебель издать протяжный скрип.
- Нет, никаких врачей, - упрямо мотнул головой парень, ладонью взъерошивая коротко стриженные темные волосы, отчего стал напоминать очень больного ежа. – Просто дай мне выпить.
Барби понимала, почему он не хотел идти в больницу – там наверняка бы выяснилось, что его страховка давно просрочена, что он бросил колледж и сидит на наркотиках. Какие-то тесты это обязательно выявят. Она не была сведуща в медицине, но достаточно умна, чтобы это понимать. И все-таки он выглядел слишком бледным, под пергаментной кожей проступили темные полоски вен, а глаза запали и мутно поблескивали из-под опухших век. Когда-то он был очень красив. И она не теряла надежды, что поможет ему принять решение.
- Тебе нужно в клинику, Кен. Не в обычную больницу… - она замялась, открывая оставшуюся полную банку «Будвайзера» и протягивая ее парню. – Там можно лечиться анонимно. Никто не узнает, твои родители, друзья, работодатели… никто.
Он не ответил, приложившись к банке и далеко запрокинув голову. Из уголка рта побежала тонкая струйка пены. Кажется, Кен выпил банку за один присест – способность, которая всегда поражала девчонок в баре, но на Барби это не действовало. Еще одна причина, почему эта низкорослая, немного грубоватая на вид женщина ему нравилась. Но сейчас думать об этом он не мог. Слишком хреново себя чувствовал.
- Какой-то хер толкнул мне разведенный «камень», - наконец выдохнул он, вытирая рот тыльной стороной ладони и поставив пустую и смятую банку на кофейный столик. Та, что недопила Барби, угрожающе покачнулась. У столика одна ножка была подломлена, и девушка подкладывала под нее книгу. – Никогда еще так себя не чувствовал после крэка.
- Где ты его купил? – спросила Барби зачем-то, хотя понимала, что не собирается доносить на Кена. Или на его дилеров. Слишком это было опасно для одиноко живущей двадцатишестилетней девушки в районе Розелл.
- На углу Эдгар-Роуд, - ответил парень, который тоже это понимал. Он мог быть откровенен с Барбарой, и это нравилось ему, особенно теперь, когда он просто обязан был с кем-то поговорить. – Там был новый парень, и он… слушай, кажется, у меня лихорадка. Есть что-нибудь?
Девушка обеспокоенно потрогала его лоб и нахмурилась. Определенно, жар у него был, да еще какой, ей едва ли не пришлось отдернуть ладонь, таким горячим оказался Кен. И вовсе не в хорошем смысле слова. У него дрожали руки – когда он пил пиво, Барби это видела так же ясно, как солнце вчера пополудни. Температура у Говарда была под сорок. Если срочно не сбить лихорадку и не вызвать врача, последствия могут оказаться фатальными.
- Я принесу тебе аспирин, - сказала девушка, поднявшись и улыбнувшись Кену. Пожав его руку, словно стремясь ободрить, она размышляла о том, что будет делать, если Кен умрет у нее в гостиной. Нет уж, лучше навсегда потерять его как друга, но спасти жизнь. Пусть он после этого считает миссис Салливан предательницей. Это лучше, чем откинуть копыта из-за разбодяженного крэка. – Посиди пока тут.
Барби простояла у телефона минут десять после того, как принесла Кену стакан воды и две таблетки аспирина. Они, конечно, помогут на какое-то время, но ему все равно нужно в больницу. Трубка лежала у нее в руке, и из динамика слышался тихий, едва различимый звук. Длинные гудки. Она уже готова была набрать номер скорой помощи, но ее что-то останавливало – то ли сомнения (а вдруг таблетки помогут?), то ли стыд (он возненавидит меня, точно возненавидит, а у меня больше нет друзей в этом районе). Наконец, вздохнув, миссис Салливан повесила трубку и прислонилась спиной к стене. В этот момент ей казалось, что она совершает непоправимую ошибку, но еще большей ошибкой казалось предать Кена Говарда в этот момент, когда он был так уязвим. В момент, когда они оба были уязвимы, одиноки и слабы. Совсем одни в Большом Яблоке.
Из раздумий Барби вырвал какой-то звук из гостиной – словно человека резко пнули в живот, и он то ли захрипел, то ли сильно выдохнул. Сначала она даже не поняла, что издало этот странный звук, но через секунду в мозгу промелькнула страшная мысль (Кену стало хуже), и она в несколько быстрых шагов завернула за угловой шкаф для посуды, чтобы увидеть парня, устроившегося на ее диване. Голова его была низко опущена на грудь, руки лежали на коленях, словно у прилежного ученика начальной школы; он не двигался. И, кажется…
«Он не дышит. О господи, он же не дышит!»
Тут же девушка постаралась успокоить себя – он просто заснул, и наверняка дышит очень неглубоко, ведь ему плохо. Но заставить ноги, вдруг ставшие ватными, сдвинуться с места, ей удалось очень нескоро. Эти несколько секунд для Барби растянулись на целые часы. Казалось, Кен не приближается ни на сантиметр, хотя она изо всех сил бежит к нему; только потом она осознала, что все это время стояла на месте, впав в свойственный ей ступор ужаса. А потом миссис Салливан совершенно неожиданно для себя уже оказалась возле дивана, опустившись на колени и пытаясь нащупать пульс на опухшей остывающей шее парня. Конечно же, пульса не было. Он умер. Умер прямо у нее в гостиной, и только что выпитая им банка пива стояла на кофейном столике с подложенной под ножку книгой, все еще храня на себе теплые отпечатки его пальцев.
Барби была хоть и пуглива, но уж далеко не дура («мамаша Лиделл дур не растила», как она говаривала иногда коллегам, посмеиваясь). Ей не составило труда сложить два и два и осознать, что, если полиция узнает об этом, она пойдет под суд. Она, а не Билл – потому что дала Кену аспирин вместо того, чтобы вызвать скорую помощь. Да еще и пивом напоила, что в его состоянии могло оказать летальное воздействие на больной и прожженный крэком мозг. Непреднамеренное убийство – кажется, так это называли адвокаты? Именно по этой статье Барбара Салливан, в девичестве Лиделл, сядет в окружную тюрьму и будет очень долго есть баланду. А Барбара Салливан не хотела этого, видит Бог, не хотела. Ни убивать бедного Кена Говарда, ни есть тюремную баланду. Поэтому план созрел в ее голове еще до того, как она отняла пальцы от шеи парня.
Надо спрятать тело.
В конце концов, когда его начнут искать, Барби уже заметет все следы. За домом, во внутреннем дворике, облюбованном бродячими собаками и кошками, не говоря уже о бездомных, был старый канализационный люк. Если сбросить туда тело, его отнесет потоком в далекие дали, и когда Кена найдут, уже никто не сможет связать место его смерти с домом номер сорок семь по Седьмой авеню (цифра семь, кажется, преследовала ее на протяжении всей жизни). Но сначала – стереть все отпечатки пальцев с тех поверхностей, к которым прикасался Кен. Девушка оттащила его к входной двери без особого труда – весил Говард теперь гораздо меньше, чем раньше, хоть и был на голову выше нее. Затем вооружилась тряпкой, чистящим средством и надела резиновые перчатки, которые пылились в шкафу кухни. Миссис Салливан слишком редко занималась генеральной уборкой.
Прошло около получаса, когда она закончила удалять мнимые свидетельства пребывания Кена в ее квартире, хотя для Барби эти полчаса показались вечностью, когда за спиной она услышала легкий шорох. Вздрогнув, она обернулась – прямо так, как стояла, с тряпкой в одной руке и пульверизатором с чистящим средством в другой, до конца уверенная, что копы уже пришли за ней, что они уже у ее дверей и вот-вот забарабанят в дверь. На мгновение она готова была упасть в обморок от ужаса, но тут заметила, что тело, прислоненное к входной двери, пошевелилось. Шорох издавала кожаная куртка парня, которая елозила по деревянной панели, и сердце у Барби замерло – отчасти от облегчения, отчасти от удивления.
- Кен! – выдохнула она, выронив тряпку и подбегая к нему. – Ты жив! Господи, а я уже подумала, что ты… эй, ты как? Слушай, можешь говорить что угодно, но я не хочу больше рисковать и подставлять шею. Я вызываю «девять-один-один»!
Парень не ответил, только снова пошевелился, будто силился поднять голову. Кожа у него побледнела еще больше, и теперь выглядела молочно-белой в свете единственной лампочки, еще работавшей в гостиной. Он издал тихий хрип, не похожий на звук, который может издавать человек, и Барби поняла, что ему стало хуже. Голова его все еще болталась на груди, и она не видела его лица, но понимала: времени больше нет.
- Пожалуйста, потерпи всего несколько минут. Тебе помогут. И смотри, не умирай тут на полу, хорошо, солдат? – спросила она мягким, но встревоженным голосом, каким говорят с тяжело больным ребенком, пытаясь его успокоить. Барби уже поднималась, чтобы развернуться и броситься к телефону, как почувствовала прикосновение холода. Кен схватил ее за руку на полпути, не давая окончательно выпрямиться, и держал так крепко, что девушка снова ощутила страх.
Рука была ледяной, как у трупа.
«Я не проверила его пульс», - отстраненно думала Барбара, словно в замедленной съемке наблюдая, как парень поднял голову. – «Я же пульс не проверила. Что у него с глазами?!» Последняя мысль прозвучала в ее голове одновременно с тем, как Кен наклонился вперед, вздернув губы, как какая-нибудь голодная бродячая шавка, и вцепился зубами в ее предплечье. Барби завизжала. Она заорала так громко, что ее, должно быть, слышали в Бронксе; а затем рванулась назад, одновременно изо всех сил пнув Кена в грудь ботинком. Тот сложился и захрипел снова, но уже через секунду, шатаясь, начал медленно подниматься на ноги.
- Боже, Кен, что ты творишь! – выплюнула ему в лицо девушка, уже понимая, что перед ней не Кен. От того парня, с которым она флиртовала, а затем и подружилась, уже ничего не осталось. Лицо его вытянулось, словно обвисшая морда бульдога, глаза побелели и не выражали ничего. Ровным счетом ничего, как глаза дохлой рыбы. Не чувствуя боли, Барби побежала на кухню и сунула руку под холодную воду, наблюдая со все той же странной отрешенностью, как потоки воды смывают в раковину выступившую кровь. Укус, к счастью, был не сильным, но на коже четко отпечатались следы человеческих зубов. Пока девушка направлялась в ванную, чтобы найти бинты и антисептик, за спиной ее снова раздался шум. Точнее – шаги. Медленные, шаркающие шаги, которые приближались к ней.
Кен шел следом. Он совершенно обезумел – выглядел, как мертвец, с подбородка стекала струйка ее крови, рыбьи глаза смотрели куда-то в пустоту, но он шел. Медленно, но уверенно шел прямиком к Барби.
- Отвали! – крикнула она, захлопывая дверь перед носом наркомана. – Отвали, или я… или я…
«Или ты что?» - вкрадчиво поинтересовался внутренний голосок, противный и мерзкий, который миссис Салливан ненавидела. Именно этот внутренний голосок постоянно донимал ее прошлый год, пока не довел до развода с Биллом. И если бы не этот голосок, она никогда бы не решилась высказать мужу все в лицо, после чего он уехал на их купленной в кредит машине.
Руку она перебинтовала, предварительно обработав антисептиком. Укус почти не болел, хотя по большей части ответственность за это лежала на адреналине, ударившем в голову Барби. Она лихорадочно соображала, пока Кен ломился в ванную, стуча руками и ногами по хлипкой деревянной двери, державшейся на полувывалившейся щеколде. Долго эта дверь точно не выдержит, а окна в ванной комнате у Салливан отродясь не было. Руки сами собой схватили длинные ножницы, которые она зачем-то вчера оставила в ванной на шкафчике.
«Если он попытается схватить меня – я его ударю», - пообещала себе Барби, открывая щеколду. Кен тут же ввалился внутрь, как мешок картошки, но каким-то чудом удержался на ногах и потянул руки к девушке.
- Предупреждаю! – взвизгнула она, но парень ее не слышал. У него был то ли какой-то припадок, то ли предсмертное безумие, то ли что-то подобное. Ледяные пальцы уже коснулись ее плеча, когда Барби резко размахнулась и ударила, почти не глядя. Ножницы вошли в висок Кена по самую рукоятку.
- О Боже… - она бормотала эти слова, потрясенно глядя, как вдруг замерший Говард повалился на пол и больше не двигался. Ножницы торчали в его голове, совершенно нелепые и хромированно поблескивающие в свете флуоресцентной лампы. Под головой парня растекалась густая темная лужа, не похожая на кровь. Это не могло быть кровью, твердила себе Барби, просто не могло. – Боже, - повторила она уже тише, а мозг снова заработал на полную, как всегда бывало, когда Салливан попадала в непредвиденную ситуацию.
Что ж, теперь оставалось только перейти к плану «А». Спрятать труп и действовать так, как она и хотела – только перед этим еще придется вымыть всю ванную и выбросить злополучные ножницы. Нагнувшись, девушка схватилась за них и с тихим всхлипывающим звуком вырвала из мертвой плоти. Кену теперь уже все равно. Что бы с ним ни произошло, какую бы дурь он не купил на Эдгар-Роуд, теперь он на небесах. А вот Барби – здесь и еще жива, а потому должна позаботиться о собственной безопасности. Время для отвращения, горя и жалости к себе придет позже.
Она читала достаточно романов ужасов и детективов, чтобы примерно представлять себе, как скрыть следы убийства и избавиться от тела, поэтому действовала уверенно и быстро. К утру ничего в квартире сорок семь по Седьмой авеню не напоминало о произошедшем ночью, а тело бедного Кена Говарда плыло по канализации до аэропорта в Ньюарке, где его и обнаружат через два дня, раздувшегося и почти разложившегося. Но к этому времени Нью-Йорку уже будет не до расследования смерти обычного подростка-наркомана.

 

***

 

Нью-Йорк, Розелл, 7-ая авеню

08:23

 

Барби почувствовала себя плохо уже на следующее утро. У нее поднялась температура, место, куда ее ухватил зубами обезумевший умирающий Кен, чесалось и болело. Он наверняка заразил ее какой-нибудь инфекционной гадостью, которой болеют все наркоманы, и девушка с отвращением поняла, что придется обращаться к врачу. Впрочем, эта мысль позже показалась ей дурацкой по той же причине, по какой сам Кен не хотел идти в больницу – ей придется объяснять, откуда у нее следы человеческих зубов на предплечье.
«Если станет хуже – придется идти в клинику», - рассудила Барби, закинувшись аспирином и анальгетиками, а еще, с некоторой опаской, выпила заначенные в аптечке антибиотики. – «А пока что будем надеяться, что Кена убил крэк, а не какая-нибудь зараза».
Твердо решив не пить алкоголя, пока не почувствует себя лучше, девушка направилась на работу через парк Уоринанко, который в свете дня выглядел далеко не таким пугающим, как ночью. Никаких призрачных силуэтов, никаких деревьев, тянущих к ней свои руки-ветви – вполне благообразный парк, каких полным-полно на Манхэттене. Если быть до конца честной, то он казался Салливан куда более милым и уютным, чем Центральный парк, наполовину превратившийся в притон. Поэтому она в приподнятом настроении отправилась на работу, сев на метро и углубившись в чтение книги, пока поезд не достигнет станции «Джонстон Авеню». В этот же вечер девушка вернулась домой, а к ночи ей стало еще хуже – она даже почти набрала номер больницы, пока страх быть пойманной и обвиненной в убийстве не остановил ее руку. Перетерпит. К тому же, когда она выпила двойную дозу таблеток, то провалилась в глубокий сон и решила, что для выздоровления ей просто нужно выспаться. Следующим утром она, как обычно, снова поехала на работу, однако по пути через парк заметила, что люди, которые обычно улыбались и махали ей каждое утро (собачники и пенсионеры, в основном), поспешно отворачивались и старались не замечать своей соседки. Конечно, понимала Барби, она немного бледная и уставшая, но ведь это не причина вести себя так грубо? Фыркнув, она почувствовала шум в голове – после ударной дозы анальгетиков и антибиотиков Салливан казалось, что ее тело плывет над землей, а в ее голову набили ваты, но брать больничный и объяснять на работе свое отсутствие хотелось еще меньше. Поэтому, когда Барбара Салливан спустилась в метро, чтобы, как обычно, доехать до станции «Джонстон Авеню», она заставила себя выбросить из головы всякие глупые мысли и уж тем более постараться не думать о Кене.

Жить ей оставалось чуть меньше часа.

 

 

Карта метро Нью-Йорка

 

Карта города Нью-Йорк

[Mr.Death]

Уильям отодвинулся от Ангелики: - Боги, док, я же не малолетняя плакса, просто глаза воспалились... - Уильям провёл заляпанными кровью рукавами по глазам и посмотрел на вошедшую Айви.

- О, а вот и наша невидимка, как ты, подруга?

[Perfect Stranger]

Айви криво улыбнулась, поставила поднос на столик возле дивана и отошла.

- Если кто-то голоден... ну, я принесла поесть. Если хотите... - пробормотала она, не зная, как объяснить свое несвоевременное появление. - А о чем вы тут разговаривали, и... почему ты не в больнице? Иветт сказала, что вы оба должны были быть там. Ты и Алекс. И Виктор пропал, - начала тараторить она все подряд, нервничая и покусывая губу. Похоже, чувствовала она себя не очень уверенно. Да еще и внутренняя тревожность усиливалась. У них отобрали все, что могло сгодиться как оружие, а если что-то произойдет?

Хватит ли солдат, чтобы защитить их всех?..

[Mr.Death]

Уилл на мгновенье задумался, подбирая правильно слова. Он знал, что девушка многое перенесла за последнее время и любое резкое слово могло её сильно обидеть.

- Ты читаешь мои мысли, я так голоден, что проглотил бы всё целиком не пережевывая. 

Эти слова сильно укололи его разум. Он вспомнил сон, свою жену что-то жующую. Однако он сразу отбросил мысли в сторонку и продолжил говорить.

- Ну, мои раны оказались не такими серьёзными, умелая перевязка и пара живительных клизм позволила доку поставить меня на ноги. - Уилл попытался посмеяться, но боль резко распространилась по всему телу, вида все же он не подал.

- А вот Алексу досталось в разы больше. Но, он парень крепкий, не заметишь как оклемается и вы уже будете гонять мяч по улице.

Сообщение отредактировал Mr.Death: 28 сентября 2015 - 17:15

[Supreme Overlord Malekith]

Виктор надел собранное им легкое защитное изделие что он смастерил и решил акуратно пойти и проведать местность на долгохранящуюся еду потому что есть надо было, ну или зомбарей убьет

 

Найдено: 2 банки тушенки

[Angelika White]

Уильям отодвинулся от Ангелики: - Боги, док, я же не малолетняя плакса, просто глаза воспалились... - Уильям провёл заляпанными кровью рукавами по глазам и посмотрел на вошедшую Айви.

"Извини Уильям, издержки профессии...  я не хотела ничем тебя задеть... даже не думала... я... блин ну... просто"- Ангелика смутившись слегка наклонила голову"просто почему то напомнило мне дежурство в отделе детской реанимации... я... вообщем прости"- Ангелика с грустью посмотрела куда то в окно...

 

 

- Если кто-то голоден... ну, я принесла поесть. Если хотите... - пробормотала она, не зная, как объяснить свое несвоевременное появление. - А о чем вы тут разговаривали, и... почему ты не в больнице? Иветт сказала, что вы оба должны были быть там. Ты и Алекс.

"О спасибо, большое солнце"- встряхнув головой как бы отгоняя от себя наваждение Ангелика с жадностью взглянула на поднос, ее живот издал звук раненного кита,скватившись здоровой рукой за живот сама не зная почему Ангелик закатилась безудержным смехом "Для вас дорогие...ха ха... зрители была ис.. исполнена ария одинокого кита. "-прикрывая рот рукой и пытаясь заставить замолчать какофонию из ужасных звуков, что начал издавать ее желудок предвкушая скорый обед.

[Perfect Stranger]

"О спасибо, большое солнце"

 

- Да не за что, - улыбнулась Айви, плюхнувшись на диван с тарелкой в руках, и принимаясь за еду. В этот день ничего особенного не происходило - солдаты патрулировали улицы Зоны, медики проводили свой ежедневный осмотр, Уильям и Ангелика выздоравливали. Последняя окончательно пришла в себя, лекарства сделали свое дело, и несмотря на то, что от пули на ее плече остался шрам, рука вернула себе подвижность. А вот Уильяму и Алексу требовалось куда больше времени. Алекс так и не пришел в себя, хотя Айви ходила его проведать, и снова минут десять просидела возле его койки, даже не рассчитывая на то, что мужчина ее услышит. Она помнила, как он пытался помочь ей, как и другие в группе, но пострадал больше всех. Осмелившись, Левингтон даже взяла его за руку на пару минут, а потом ушла, вверив его в попечение сестры Иветт.

Вечером они снова играли в монополию, но мыслями Айви была далеко. Сколько еще это будет продолжаться? Сколько дней, недель или даже месяцев они проведут здесь, в этом месте, напуганные и растерянные, пока правительство, армия и врачи не разберутся, что к чему, и не смогут побороть эпидемию? Ангелика что-то знала, но пока никому не рассказывала. Что-то знали и военные, но от них добиться ответов было и вовсе невозможно. Поэтому Айви, все еще ощущая внутри нарастающую тревогу, легла спать в гостиной, на своем обычном месте на диване.

 

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

 

- Все, кто может держать в руках оружие и умеет обращаться с огнестрелом, желающие помочь в поисковой операции - прошу за мной!

На улице солдаты собирали добровольцев, рассаживали их по БТРам и вертолетам. - Медики - в вертолет! Быстрее, быстрее!

Айви сонно моргнула и выглянула в окно, чтобы разглядеть, кто пошел с солдатами на операцию. Пока вроде никто из ее группы желания не изъявлял, что вызвало чувство невероятного облегчения у девушки. Не хватало еще, чтобы кто-то пострадал так же, как и Алекс, пусть лучше кто-нибудь другой пойдет. Угрызений совести из-за невыполнения гражданского долга она не испытывала. Конечно, ей было жаль выживших, которые сейчас оставались в карантинной зоне и были напуганы встречей с зараженными, возможно, прятались в своих домах и пытались выжить, но... если уж о ее родителях никто не подумал, почему Айви должна переживать за совершенно чужих ей людей? Отстранившись от окна, она прошла в кухню и налила себе воды из-под крана. Руки у нее слегка подрагивали.

- Отряд "Дельта" остается охранять Зону. Все остальные - выезжаем!

Около двух третей всех военных отправлялись на поисковую операцию. Ворота открыли, чтобы пропустить транспортные машины, и с улицы донесся стрекот лопастей взлетающего вертолета. Интересно, что они будут делать, когда у них закончится топливо? Ведь еще нужно было обеспечивать генераторы и напряжение на заборе...

[Supreme Overlord Malekith]

Виктор был в тойже самой вполне уютной заправке, как только стало подходящее время он решил выйти закрыв двери с вставлеными кусочками бумажки на всякий случай, и проверить окрестность на лекарства которые могли остаться в автоматах, аптечки аль комплект бинтов с зеленкой и перекисью были не лишнее...даже если не найдет аптечки то очистит от зомби место

 

Ничего не найдено!

[Mr.Death]

Половину ночи Уильям пытался заснуть. Хоть боль немного и утихла, без физической нагрузки и движения кости до сих пор ломило. На следующий день Уильям проснулся в обед. Наконец-то он чувствовал себя лучше. Встав и скрутив матрац, он разминал конечности и мышцы, - Пора приводить себя в форму, друг. Упав на пол, он попытался отжаться от пола, однако после первой попытки - бессильно обмяк и поцеловал пол лбом. - Нет парень, просто так я от тебя не отстану, развернувшись он достал из кармана смартфон и тихо включил музыку. Глубоко вдохнув, он попытался снова. На этот раз тело его послушалось. Мышцы сильно напрягались, пот обильно стекал по его лицу и спине. Спустя 20 минут тренировок он приподнялся, его смартфон молчал. - Замечательно ***, - выругавшись он убрал севший аппарат обратно в карман. Глубоко втянув воздух, он замер, - Фу, да от меня несёт... Нужно срочно найти душ. Уильям встал, почесал, затылок, оглянулся. Затем стянул с себя худи и бросил на матрац. Выйдя на улицу он заметил, что лагерь значительно поредел, не зная почему это наоборот его успокоило. Спросив у проходящего мимо военного, где здесь можно принять душ, тот молча указал ему направление. На месте Уильям был немного озадачен, он не понял либо вояка над ним пошутил, либо в действительности на ближайшие 300м не было ни одной душевой кабинки. Комната была похожа на подвальную прачечную многоквартирного дома. Посреди комнаты стояла лавка, около лавки тумба с двумя ведрами, наполненных водой. Освещение было минимальным, одна лампочка накаливания, свисающая с потолка, наспех подвешенная на алюминиевом проводе. Но и этого было достаточно чтобы осмотреть помещение. Четыре стиральные машины, две раковины, пачка порошка и огрызок мыла. - Да вы тут шикуете, господа - с сарказмом сказал Уилл закрывая за собой входную дверь. Расположившись на лавке, он стянул с себя всю одежду и кинул её в одно из ведер. Электричество подавалось генераторами и он сомневался, что такой важный ресурс тут будут тратить на питание стиральных машин. Водоснабжение работало, однако вода текла слабой струёй и сильно отдавала хлоркой. - Чище буду, - Уилл растер огрызок мыла руками и принялся мыться.
Немного обсохнув, Уилл натянул свои штаны и обулся. Обыскав стиральные машины одну за другой, он наделся найти хоть какую-то более менее сухую и чистую одежду, пока сохла его. Безрезультатно. Развесив своё бельё на единственную здесь бельевую веревку, он выключил свет и вышел вон. Решив что бродить с голым торсом по улице не вариант, он решил что неплохо бы обыскать здешние квартиры, если конечно они не заняты вояками. С другой стороны, он даже надеялся, что встретит тут кого-нибудь, ведь ему так же нужна была бритва. Четырехдневная щетина уже жутко кололась.
 

Ничего не найдено!

Сообщение отредактировал Шен Мак-Тир: 29 сентября 2015 - 14:14

[Ettra]

День начался для Пейтон ровно так же, как и предыдущий. Сон, полный жутких видений из-за которых Пейтон вскакивала с постели, тяжело дыша, попытки убедить себя, что в комнату ни кто не зайдет без ее ведома. Она даже подперла дверь стулом и несколько раз проверяла надежно ли закрыто окно. Подозрительность и паранойя Пейтон только усилились с тех пор, как она уехала из родного города, а за последние два дня, когда мир погрузился в хаос, выросла до немыслимых масштабов. В Пешобестауне Пейтон знала кого следует опасаться, сейчас же она словно оказалась одна посреди темного леса, полного голодных диких зверей. 
Безвкусный, но сытный обед из той же каши, что подавали вчера, Пейтон съела до последней крошки. Проведя всю жизнь в нищете, она очень хорошо знала ценность еды и не привередничала. Она готова была есть за двоих, пока кормят бесплатно. Пожалуй, это единственное, что Пейтон нравилось в лагере. 

Привычно накинув на голову капюшон и сунув руки в карманы, Пейтон вышла из столовой и неторопливо пошла вниз по улице. Она собиралась некоторое время побродить по лагерю, чтобы изучить его получше. Оказаться запертой в совершенно незнакомом месте было страшно.
Людей на улицах было несколько больше, чем вчера - солдаты привозили все новых беженцев из павшего города. Пейтон смотрела на проходящих мимо мужчин и женщин, детей всех возрастов от чего тревога только усиливалась и ладошки потели. Чем больше людей, тем в больше опасности себя ощущала Пейтон. Она не верила, что солдаты способны уследить за всеми, лагерь был чем-то вроде баллона с газом, который взорвется от самой маленькой искры. 
Пейтон остановилась возле ворот, провожая взглядом машины, которые направлялись в город для очередной зачистки. На броне сидело несколько военных, вооруженных автоматами. Оружие в изменившемся мире стало почти абсолютной силой и единственной защитой. Тот, у кого в руках автомат мог диктовать свои условия, это Пейтон поняла в переулке, когда лицом к лицу встретилась с бандитами и оказалась совершенно беспомощной. Глядя на автоматы в руках вояк, она почувствовала нестерпимое желание найти оружие и научиться стрелять, иметь возможность хоть как-то себя защитить. Только никакой возможности получить хотя бы пистолет не было, беженцы были совершенно беззащитны и должны были надеяться только на военных, число которых будет неизменно уменьшаться от вылазке к вылазке. Любой может быть укушен. 
Побродив по лагерю еще около часа, Пейтон вернулась в дом, куда ее поселили. Желание получить оружие стало только сильнее, когда Пейтон поняла как ненадежна может стать защита лагеря. Если бы только у нее была возможность, она бы ушла из лагеря прямо сейчас. Вернулась бы в дом дяди, возможно он уже там, ждет и беспокоится. Возможность его смерти Пейтон категорически отрицала. Он всегда был сильным и стойким человеком. 

[Perfect Stranger]

- Пейтон...

Айви некоторое время издали наблюдала, как есть эта неразговорчивая девушка. Потом встала, подошла поближе и села рядом, но не слишком близко, чтобы не смущать ее своим присутствием. Было ясно, что Пейтон нервничает, даже больше самой Айви, но держит все в себе. Внезапные слова вырвались откуда-то изнутри, и Айви не успела прикусить язык, как тихо произнесла:

- Ты тоже потеряла семью, да?

Она не знала, почему так подумала. Просто в этот момент такое казалось самим собой разумеющимся. Каждый из них был оторван от привычного круга, но казалось, что некоторым удалось пережить это гораздо спокойнее, чем другим. И с Пейтон она чувствовала некоторое родство, пусть и крошечное, в этом плане. Вместе будет безопаснее, чем если держаться поодаль друг от друга, это Айви уже усвоила. И она тоже чувствовала себя в клетке.

[Supreme Overlord Malekith]

Виктор не нашел ничего и теперь прогуливался у лагеря, зомби он не видел пока но вполне рад был бы им раскроить головы и обезопасить место

[Spectre]

На следующий день всех людей из лагеря снова собрали вместе и начали говорить в какой-то мегафон новые задачи. На этот раз конечно необязательные. Морган, которому вчера не удалось найти алкоголя в столовой, вышел поглазеть на толпу и узнать о чем же говорит тот человек с мегафоном на джипе.

 

- Все, кто может держать в руках оружие и умеет обращаться с огнестрелом, желающие помочь в поисковой операции - прошу за мной!

На улице солдаты собирали добровольцев, рассаживали их по БТРам и вертолетам. - Медики - в вертолет! Быстрее, быстрее!

 

- Я с вами, парни, - сказал Куин, поняв что сможет помочь, - если конечно вам понадобится такой старый ветеран как я.

[Ettra]

- Ты тоже потеряла семью, да?

 

Пейтон медленно обернулась и посмотрела на Айви тяжелым холодным взглядом, но через мгновение уставилась в мутное от осевшей на стекле пыли окно. О семье она предпочитала не говорить, чтобы не ворошить тяжелые воспоминания. О себе она тоже рассказывать не любила и никогда не стремилась заводить друзей. Тем более к Айви она чувствовала некую неприязнь, возникшую после того как в кофейне девушка неосторожно намекнула на расу Пейтон, Хесуса и Гиля. Эта тема - была одной из самых болезненных для Пейтон. В месте, где она выросла, белые весьма пренебрежительно относились к коренным американцам и небыло ни единой причины думать, что в другом месте будет иначе. Разве что в Нью Йорке у людей было слишком много забот, чтобы найти время для выказывания открытой неприязни. 
- Давно, - все же ответила Пейтон, спустя некоторое время и сжала зубы, злясь на Айви за вопрос. В отличие от Айви у Пейтон никогда не было полноценной семьи - только мама, которая была так занята на двух работах, что Пейтон ее почти не видела. 

[Shunt]

На этот раз Гиль позволил себе поспать подольше. Старая привычка брала свое: отсыпаться за недосып и попытаться выспаться впрок. Впрочем, последнее грозило головной болью и прочими сомнительными удовольствиями. Однако, честно проспать весь день ему помешал мегафон, из которого словно музыка лились слова:

- Все, кто может держать в руках оружие и умеет обращаться с огнестрелом, желающие помочь в поисковой операции - прошу за мной!

 

"Вашу мать, неужели солдатня решила заняться делом?" - изумленно подумал Гиль выползая из-под кровати, куда закатился из-за резкой побудки. Отряхнувшись, он быстро добежал до колонки, которую приспособили для умывания и пошел к воякам, которые еще чего-то ждали.

- Оружие дадите? - пригладив еще мокрые волосы спросил он, поглядывая на БТРы.

[Perfect Stranger]

- Оружие дадите? - пригладив еще мокрые волосы спросил он, поглядывая на БТРы.

 

- Держи. Твой пистолет. И твой, Морган, - оба получили свое оружие обратно. - По возвращении сдадите на хранение. Нам тут не нужно, чтобы началась пальба в гражданских, понятно? И еще...

Как раз в это время, когда первые БТРы уже выехали из-за ворот, а остальные погружались в кузовы, на дорогу вышел какой-то монстр. Ну, вообще-то он был похож на человека, который напялил на себя обломки металла и ведро в прорезями для глаз, но в первые секунды пара солдат вскинули оружие.

- Что за хренотень?! - выпалил один из них. - Черт, мужик, мы же чуть тебя не подстрелили? Ты чего на себя напялил? Совсем кукушечка слетела?

Фыркнув, он запрыгнул в БТР и махнул рукой, мол, заводи мотор. Вызвались поехать с военными только Гиль и Морган, остальные решили остаться в лагере.

- Давно, - все же ответила Пейтон, спустя некоторое время и сжала зубы, злясь на Айви за вопрос. В отличие от Айви у Пейтон никогда не было полноценной семьи - только мама, которая была так занята на двух работах, что Пейтон ее почти не видела.

 

- Оу... ну, извини, - Айви опустила голову, почему-то почувствовав исходящую от этой девушки неприязнь. Она не слишком понимала, за что, ведь Айви ничего плохого не сделала. - Ладно, я тогда... пойду наверно.

Медленно поднявшись, она направилась к парадному входу, решив оставить Пейтон наедине с собой. Она уже давно не видела Хесуса и многих других и ее группы, и как только вышла на улицу, увидела выезжающие за ворота бронетранспортеры. В одном из них сидели и Морган с Гилем. Куда это они, интересно?.. Лучше бы не рисковали собой. Хотя военные, если им будут помогать, могут подобреть.

[Perfect Stranger]

Когда военные уехали в сопровождении урчащего, как огромный и очень громкий кот, вертолета, Айви села на крыльцо госпиталя и уронила голову на руки. Все шло своим чередом, и казалось, что это почти нормальная жизнь. Вот только при нормальной жизни людей не загоняют под защиту заборов и национальной гвардии, при нормальной жизни рядом были бы ее родители, друзья. Джонатан, в конце концов, каким бы придурком он ни был. При нормальной жизни ей не приходилось бы переживать, вернуться ее новые друзья с этой вылазки или нет, выкарабкается ли Алекс из этой передряги или все-таки умрет под капельницами. Люди, которых она встретила в вагоне, в одночасье превратились в единственное, что она с большой натяжкой могла бы назвать новой семьей.

И все же...

Все же Пейтон смотрела на нее косо, да и остальные, кажется, не слишком доверяли. Даже не так. Не то чтобы не доверяли - они попросту не знали ее, воспринимали просто как юную девушку, которая пережила нервный срыв в переулке, а до этого вела себя, как полная идиотка, но великодушно прощали, глядя на ее возраст. Она могла бы и перенести все это более спокойно, как Гиль, или Уильям, или доктор Уайт. Интересно, у доктора Уайт была семья? Может, любимый человек? Переживает ли она о том, живы ее близкие или нет? Казалось, Ангелика целиком и полностью была поглощена оказанием помощи другим, при этом оставаясь закрытой, как запертая дверь. Вздрогнув, Айви подняла голову - раздавались шаги.

Рядом сел давешний солдат, который остановил ее на улице вчера и спросил имя.

- Привет, Айви, - поздоровался он. - Сегодня я в патруле. Опять. Как у вас дела? Всего хватает?

- Ну, электричества нет, и мой телефон сел, - мрачно ответила она. - Кажется, это теперь у всех такая проблема, да? Еще кормят невкусно. И не могу найти подходящую сменную одежду, в том доме никто не жил - я уже посмотрела в шкафах. В смысле, никто моей комплекции, и...

- Ладно, ладно, я понял. - Солдат рассмеялся и поднялся. - Пошли, покажу тебе кое-что. Тебе понравится.

- Что?.. - Айви удивленно посмотрела на него, все так же сидя на ступеньках.

- Да идем, говорю тебе, у меня для тебя кое-что есть. Кстати, я Говард. Фамилию не скажу - не положено, но можешь звать меня Говард.

- Хорошо... Говард, - девушка некоторое время пребывала в сомнениях, стоит ли доверять этому человеку, но какого черта? Если они доверили военным свои жизни и свою безопасность, то переживать из-за дурацкого разговора об одежде и вовсе глупо. Кивнув, она поднялась и последовала за солдатом по улице. Он вел ее в дальний конец Зоны, где находились пока еще пустующие дома. Беженцев было не очень много, и занимали они дома получше, оставляя самые ветхие на откуп новоприбывшим. К одному такому двухэтажному старичку и привели Айви.

- Заходи. Тут пока никого, но вроде бы здесь жила семья. У них была дочь примерно твоего возраста. Может, ее одежда подойдет тебе.

- А где они теперь?

- Уехали, - быстро ответил Говард, и Айви не понравилось, как он при этом отвел глаза в сторону. - Не думаю, что вернутся и предъявят счет за кражу своих вещей. К тому же, это не кража - мы просто позаимствуем на время немного одежды, и все. Так сказать, для нуждающихся. Ну что, идем?

- Ладно.

Айви кивнула и, набравшись смелости, толкнула дверь, ведущую в выкрашенный облупленной синей краской дом. Интересно, девочка, которая тут жила, уже погибла?.. Почему-то от этой мысли у нее мурашки пошли по коже. Казалось, что только вчера (а может, так и было) какая-то семья не очень высокого достатка, но аккуратная и законопослушная, спокойно жила себе в этом доме, и знать не знала, что очень скоро... наступит такое.

"Почему этот Говард мне помогает? - подумала она, когда солдат вошел следом за ней, и начала подниматься по лестнице. - Да ладно, наверное, он просто добрый, вот и все. В отличие от остальных".

 

***

 

БТРы с солдатами, Морганом и Гилем тряслись по разбитым дорогам. Вокруг можно было видеть следы, еще более ужасные, чем по пути сюда: были даже воронки от гранат, раскурочившие асфальт и превратившие его в груду обломков. Повсюду валялись тела.

- У нас нет людей и времени хоронить их всех, - объяснил сержант по ходу дела, который сидел рядом с Морганом, и указал на кучи трупов. - А тратить бензин, чтобы сжечь их, безрассудно. Поэтому мы просто оттащили их подальше от Зоны. Сами понимаете, большего мы для бедолаг сделать не смогли бы при всем желании.

- Кажется, я вижу Рика, - буркнул один из ребят. - Мы потеряли его в прошлую вылазку, когда ездили к кофейне Гилберта. Черт, эти твари объели его лицо. Вы это видели?

- Предпочитаю не видеть, - мрачно отозвался чернокожий солдат, отвернувшись от окна и насупившись. - И ты не смотри.

Когда БТР завернул за угол и остановился, у Моргана промелькнуло нечто вроде осознания. Ему показалось, что он только что проехал мимо тела в полицейской форме. Но не это насторожило его. У "тела" была перемотана грязными бинтами шея. В памяти тут же всплыл давешний коп Джейсон, который приехал с ними в Зону, а потом куда-то исчез.

Нет, нет, это могло быть и просто совпадением. Много копов тут полегло, когда все началось - как и остальные, они понятия не имели, что делать и как бороться с этой чумой. Размышления Моргана и молчание Гиля прервал приказ сержанта:

- Ладно, выдвигаемся. Задача - проверить вон те здания, - он указал вперед, где в полуквартале от места остановки, нетронутые, и словно бы пустые, возвышались два магазина. Один - аптечный, второй - супермаркет местного разлива. - Если есть выжившие, грузим их в БТР или вертолет, если они ранены. Ходячих убиваем на месте. Припасы собираем и тоже грузим на транспорт, осматривайте тщательно, у нас не так много лекарств осталось, а раненых прибывает все больше каждый день. Понятно? - он внимательно посмотрел на Кауфмана и Куина. - Скажите "да".

[Supreme Overlord Malekith]

Виктор или как теперь его наверное за "доспехи" считали монстром а то и может "Рыцарем Апокалипсиса" вскоре был на месте и высадившись осматривался будучи готовым вонзить свою титановую "секиру" и если понадобиться и изрешетить болтом зомби.

 

Впереди были здания аптеки и супермаркет, в каждом могло найтись что полеезное так и то что должно было быть обезглавлено для безопасности земель.

Сообщение отредактировал Drazhar: 29 сентября 2015 - 20:50

[Angelika White]

Когда Ангелика услышала призыв к выходу за территорию, она хотела сразу же пойти вместе со всеми ведь там могли быть люди которым нужна была помощь. Но тогда это означало оставить раненого Алекса и Айви на попечение Пейнтон, а у женщины на лице был написан нервный срыв. Поэтому на неё пока рассчитывать было нельзя. "Здесь я нужнее, да и если найдут раненых их привезут сюда и я тогда сделаю все возможное что бы им помочь" - мысленно придумав опровдание своему поступку Ангелика захватив свой уже давно не белый халат пошла в госпиталь. Там обновив повязки и проверив пульс у Алекса Ангелика проверила на месте ли папка. Она лежала все там же и ангелика решила перепрятать её в более надежное место. Зайдя в дом она чуть чуть подпорола матрас на котором она спала и засунув туда папку аккуратнт зашила её в матрасе. "Так будет надежнее" со спокойной душой Ангелика выглянула в окно и лицо её помрачнело. Айви уходила куда то с военным и Ангелике это ооочень не понравилось. Военные в лагере мало удиляли гражданским внимание стараясь держать на расстоянии и этот интерес к симпатичной девушке ангелике не понравился. Она с содроганеем вспомнила как в 14 лет до неё домогался её пьяный отец к горлу подкатила уже привычная тошнота. "Нет я не позволю..." судорожно сглотнув Ангелика пошла за ними держась в отделении. Но не на секунду не упуская их из виду. "Боже прошу пусть это будет лишь моя паранойя... Прошу" но интуиция редко подводила Ангелика. И на всякий случай в кармане её халата она рукой сжимала шприц с сильнейшим снотворным...

[Shunt]

Понятно? - он внимательно посмотрел на Кауфмана и Куина. - Скажите "да".

 

- Всех раненых? Даже если им сто процентов конец? - Гиль деловито проверил оружие. Вроде бы ничего с пистолетом вояки намудрить не успели. - Как скажете, но если у вас мало лекарств, но надо спасать тех, кого возможно спасти. 

[Perfect Stranger]

- Всех раненых? Даже если им сто процентов конец?

 

Сержант лишь сумрачно посмотрел на Гиля и отвернулся, подняв руку и ожидая открытия дверей БТРа. Когда они, наконец, открылись, махнул рукой и крикнул:

- На выход!

Первой решили проверить аптеку. Улица вокруг была завалена телами и обломками, чуть поодаль стояли несколько брошенных машин с разбитыми лобовыми и боковыми стеклами. В одной из них даже, кажется, было видно чье-то тело - но оно не двигалось и, похоже, уже давно. Голова человека  была покрыта кровью. Что ж, похоже, причиной смертей здесь стали не только инфекция и ходячие мертвецы. Многие в панике разбились в ДТП, другие погибли, попав на линию огня. Но казалось, что вины людей в этом нет. Паника сделала свое черное дело. Интересно, что стало с метро и выжили ли те копы, которые охраняли тоннель?.. Почему-то казалось, что это маловероятно.

- В первую очередь спасаем женщин и детей, - резко приказал сержант, оглядевшись и двигаясь в сторону аптеки. Дверь была незаперта, но ее все равно вынесли ударом ноги. То ли чтобы привлечь ходячих, если они были в здании, то ли просто потому, что так было привычнее. Многие пытались держаться изо всех сил за то, что привычно, несмотря на наступающий апокалипсис. Многие верили, что все еще можно вернуть на свои места. Но увидев эти пустые улицы, которые выглядели словно разбитая бомбежкой Хиросима или послевоенный Дрезден, такие мысли волей-неволей превращались в фатальные размышления на тему бытия и его окончания. И все же... всем хотелось жить. Даже солдатам, которые поклялись защищать гражданских ценой своей жизни.

Внутри аптеки все выглядело не лучше - перевернутые полки с лекарствами, раскатившимися по всему полу, разбитые стекла, следы крови. Но пока никого видно не было. Решив сначала осмотреть здание, а уж потом заниматься поисками нужных медпрепаратов, солдаты рассредоточились и принялись за осмотр буквально всего - и не прошло и полминуты, как кто-то крикнул:

- Есть!

В подсобке, где хранились холодильники с препаратами и закрытые шкафы с особо сильными лекарствами, обнаружилась женщина. Без сознания, она лежала на полу, а нижняя часть ее тела была скрыта упавшим тяжелым железным шкафом. На лице ее не было ни кровинки, но она еще дышала - значит, не ходячая. Однако если сюда придут мертвецы, ей точно конец.

- Помогите поднять и вытащить ее, - приказал сержант, взявшись за угол шкафа. Тот был невероятно тяжелым, и когда военный приблизился, чтобы освободить женщину, она резко вдохнула и открыла глаза.

- По...помогите... - прохрипела она и сильно задергалась, пытаясь выбраться.

- Не шевелитесь! Вам помогут!

- Помогите! Вытащите меня отсюда! - уже громче закричала она, по ее лицу побежали слезы. Одновременно с этим с улицы донеслись знакомые шаркающие шаги и утробный рык.

- Проклятье... да заткнитесь же! - прошипел сержант, срывая с плеча автомат. - Кто-нибудь, посмотрите, много их там? Кажется, они идут на шум.

(на поднятие шкафа требуется бросок)

 

***

 

Айви распотрошила все шкафы в доме и наконец нашла то, что ей понравилось. Пока она пребывала на втором этаже, солдат, который назвался Говардом и сопровождал ее, стоял спиной к стене и ждал. То и дело он поглядывал на часы, словно отсчитывая время до чего-то, но этого никто не видел. Наконец, когда девушка вышла, он поднял глаза со скучающим видом, и тут же приоткрыл рот.

- Вау. Вот это да. Похоже, я не прогадал.

- Хорошо сидит, верно? - улыбнулась девушка, которая переоделась в длинную тунику с лосинами, впрочем, оставив кроссовки. Слишком уж они были удобные. Волосы она заплела в высокий хвост, и теперь выглядела, как самая обычная жительница Нью-Йорка, решившая выйти на прогулку. - Взгляни.

Она покрутилась на месте, раскинув руки в стороны, и Говард выдавил улыбку.

- Великолепно. Слушай, мне сейчас надо идти, но давай я вечером провожу тебя домой. Идет?

- Идет, - улыбнулась Айви. Казалось, что ничего такого не произошло, что все идет своим чередом. Ее просто пригласили на короткую прогулку до дома, только и всего. Казалось, что стоит ей вернуться, и она увидит своих родителей, снова недовольных тем, что чадо задержалось после учебы, а она будет только смеяться в ответ на строгий взгляд матери и подмигивание отца. А на следующий день... на следующий день...

- Что такое? Ты вдруг погрустнела.

- Да нет, ничего. Просто... кажется, что это все - только страшный сон. Как будто я вот-вот проснусь, и все будет как обычно, и я забуду об этом уже через два часа, - прошептала Айви, уронив голову.

- Да... знаешь, мне иногда так тоже кажется, - ответил Говард и протянул руку. - Пошли. Не стоит здесь задерживаться.

Пока они спускались по ступенькам вниз, Левингтон размышляла об этом разговоре, и похоже, погрузилась в свои мысли так сильно, что споткнулась и едва не полетела головой вниз, считая ступеньки. Говард успел подхватить ее, поддержав за талию.

- Эй! Поосторожнее там. Все в порядке? - оглянувшись, Айви поняла, что солдат все еще держит ее, прижимая к себе. Она буквально чувствовала это всем телом. Вдруг ей стало не по себе.

- Да, нормально, я... просто хочу пойти домой. И проведать Алекса. Может, он уже пришел в себя...

- Ага, - голос у Говарда вдруг стал глухим и хриплым, дыхание участилось, а взгляд сместился - теперь он смотрел не в лицо Айви, а куда-то совсем в другую сторону. - Ага. Я тебе помогу. Давай...

В этот момент Айви поняла, что нужно бежать.

 

***

 

Алекс очнулся в каком-то странном помещении. На стенах все еще висели географические карты, американский флаг, в углу стоял одиноко брошенный туда глобус. Картинки в рамках рассказывали элементарные факты об истории США, даже портрет президента, заботливо перевешенный подальше, все еще взирал на комнату, превращенную в больничную палату. Рядом стояла капельница, и ее длинные трубки, кончавшиеся иглами, забирались под простыню, которой был накрыт Алекс. Все тело болело, голова была словно набита ватой, и похоже, он проспал пару дней как минимум. В палате, кроме него, никого не было. То ли Уильяма перевели в другую, то ли он уже пришел в себя, но очнуться в полном одиночестве было так неожиданно, что это сразу вернуло Алексу четкость мыслей.

Судя по всему, его куда-то перевезли, после того, как он едва не погиб в той стычке с мародерами в переулке. Где остальные, живы ли они, где он находится - все это было пока неизвестно. Но если все вокруг напоминало полевой госпиталь, то вероятно, это место было безопасным. Впрочем, кофейня поначалу тоже казалась таковой. Застонав, он сел на каталке и осмотрелся мутным взглядом. Ничего. Откуда-то доносилось лишь тихое тиканье механических часов (почти раритет в современном мире) да едва слышный гул оборудования в соседних комнатах.