[Элесар]

 

Карта

 FB_IMG_1504026704858 (1).jpg   293,98К   9696 Количество загрузок:

• Круг Магов и казармы Храмовников
• Резиденция сенешаля и городская стража
• Эльфинаж
• Главная Арена
• Офис Торговой Гильдии

Выгодное положение на берегу великой реки Минантер стало для Хасмала одновременно и благословением, и проклятием. Оживлённая торговля на местных рынках многие века приносила звонкую монету хасмальским купцам, однако непрекращающиеся дрязги соседей, беглые рабы с севера и ужасные монстры Безмолвных Равнин оставили незаживающие шрамы на теле города. Сейчас, не так давно оправившиеся от потрясений двадцатилетней давности, жители с предвкушением ожидают главное событие этого года: Большой турнир.

Хасмал разделён рекой на Западный и Восточный кварталы. На ночь мосты между ними закрываются воротами, днём же бдительные патрули проверяют каждого, кто направляется в богатый восточный район. До недавнего времени, встретив идущего в трущобы респектабельного горожанина, стражники только покрутили бы пальцем у виска, но теперь, с приближением долгожданного турнира, главная Арена пользовалась всё большой популярностью у совершенно разных слоёв населения.

Посколько гостей в Хасмале огромное количество, постоялые дворы начали возникать здесь со скоростью грибов после дождя. Самые известные из них:

Жареный петух - несмотря на довольно сомнительное название, расположен он в Восточном Квартале и постояльцем здесь предлагают неплохие комнаты вкупе со сносной едой.

Дырявый Ройал - куда менее респектабельная таверна, в Западном Квартале. Останавливаются здесь те кто не боится потерять кошелёк или жизнь после встречи с какой-нибудь подозрительной личностью... или те, у кого попросту нет выбора.

Если у путника завалялась лишняя монета, в Хасмале для него всегда найдётся развлечение. Так, за пределами города каждый день проводят скачки, в трактирах проводят питейные соревнования и играют в карты. Для желающих помериться силой, на главной Арене, и куче других боевых площадок поменьше (некоторые богачи организуют бои даже в садах собственных особняков) всегда найдётся достойный противник.

Чемпионы Арены

 

Хрок, гном-витязь

Навык рукопашного боя (НР) 40 (+10, 3 оо)
Сила (Сл) 40 (+10, 3 оо)
Стойкость (Ст) 50 (+10, 3 оо)
Ловкость (Л) 20
Интеллект (И) 20
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 30

Атлетика (Сл) 0+ (1 оо)
Оружие и щит(НР) 20+ (6 оо)
Парирование (НР) 20+ (6 оо)

Скорость: 6
Хп: 70

 

Способности (13 оо)
Оплот (1 очко опыта). Витязь бесстрашно заслоняет других от вражеских ударов. Любая атака, направленная по соседним союзникам, получает штраф -10, а Витязь получает возможность перехватывать направленные в них физические атаки.
Стальной заслон (2 очка опыта). Витязь получает дополнительное парирование в каждом раунде.
Линия на песке (3 очка опыта). Вспоминая наследие великих витязей истории, воин удерживаете позицию, не пропуская врага ни на шаг. До своего следующего хода Витязь получает одно дополнительное парирование, а также атакует любого противника, который окажется по соседству, но не атакует Витязя.
Неуступчивость (4 очка опыта). Витязь получает дополнительные 15 хп. Когда ему наносят смертельный удар, он может пройти проверку Стойкости и остаться на ногах с одной единицей здоровья.
Воодушевление (1 очко опыта). Витязь пламенной речью вдохновляет соратников на сражение. В начале каждого боя воин проходит проверку на Хитрость +10 и в случае успеха каждый союзник получает 10 единиц временного здоровья.
Глухая оборона (2 очка опыта). Витязь открывает глубинные резервы выносливости и продолжает бой, невзирая на ранения. Воин должен пройти проверку Стойкости с бонусом+10 чтобы восстановить 2d8+БСт единиц здоровья.

Салит, кунари-потрошитель

 

Навык рукопашного боя (НР) 40 (3 оо)

Сила (Сл) 50 (3 оо)
Стойкость (Ст) 30
Ловкость (Л) 30 (3 оо)
Интеллект (И) 20
Восприятие (В) 30
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 20

Атлетика (Сл) 0+ (1 оо)
Двуручное оружие (НР) 30+ (10 оо)
Парирование (НР) 0+ (1 оо)
Бдительность (0+) (1 оо)

Скорость: 8
Хп: 50

 

Способности (13 оо)
Кровавая дань (1 очко опыта). Когда в радиусе 3 м. от Потрошителя умирает враг, его смертная дрожь подпитывает воина и восстанавливает 3 единицы хп.
Потрошение (2 очка опыта). Подпитываясь кровавой яростью, Потрошитель терзает своего врага.
Воин проводит атаку с бонусом +10. В случае успеха он бросает кубики на урон дважды и выбирает наибольший из выпавших результатов. В случае провала броска, кубики кидаются один раз и урон наносится самому Потрошителю.
Запах крови (3 очка опыта). Смерть врага – единственное что волнует Потрошителя в бою. Каждая степень успеха при броске на атаку накладывает на Уклонение/Парирование противника штраф -5.
Пожирание (4 очка опыта). Кровь — это жизнь. Потрошитель впивается во врага, нанося ему урон и лечится сам. Воин проводит атаку с бонусом +20 и в случае успеха нанесённый урон лечит Потрошителя.
Устрашение (1 очко опыта). Потрошитель одним своим видом запугивает врагов. В начале каждого боя противники проходят проверку на Силу Воли и в случае провала получают штраф -5 к физическому и магическому урону в первом раунде.
Кровавая ярость (2 очка опыта). Чем меньше остаётся здоровья у Потрошителя, тем яростнее он атакует. Если здоровье воина опускается меньше 50%, он получает дополнительный кубик на любой наносимый им урон.

Талиса, эльф-механик

Навык стрельбы (НС) 40 (3 оо)
Сила (Сл) 20
Стойкость (Ст) 30
Ловкость (Л) 40
Интеллект (И) 20
Восприятие (В) 40 (3 оо)
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 20

Стрелковое оружие (НС) 20+ (6 оо)
Уклонение (Л) 10+ (3 оо)

Скорость: 10

Дальность стрельбы: 10
Хп: 35

 

Способности (20 оо)
Прицельный выстрел (1 очко опыта). Механик знает толк в прицельной стрельбе. Он получает бонус +20 к следующей атаке.
Первая кровь (2 очка опыта). Тот, кто зазевался лёгкая мишень для настоящего снайпера. Стрелок получает бонус +10 по любой цели, которая не перемещалась в этом раунде.
Предел мастерства (3 очка опыта). Промахи - удел новичков, настоящий мастер всегда бьёт в цель. Один раз за раунд механик может перебросить неудачный бросок на атаку если выпала не критическая неудача.
Подушечка для булавок (4 очка опыта). Механик обстреливает противника с максимально возможной скоростью. В этом ходу он стреляет дважды, с бонусом +10 на каждую атаку.
Ловушки на взводе (1 очко опыта). Механик прекрасно знает, как добиться преимущества над врагом.  Он может расставить до начала боя на 1d3 ловушек. Если враг наступает на одну из них, то он должен пройти проверку на Стойкость, иначе в этом ходу его скорость падает до 0.
Тактический гений (2 очка опыта). Механик всегда тщательно продумывает план грядущей битвы. Теперь он бросает инициативу дважды и выбирает наибольшее из выпавших значений.
Стрела со взрывчаткой (3 очка опыта). Порой не стоит полагаться на установленные ловушки и нужно взять ситуацию под контроль. Атака проводится с бонусом +10, в случае успеха основная цель и все соседние получают полный урон. Каждый попавший под действие способности должен пройти проверку Атлетики, иначе будет сбит с ног.
Хитрости ремесла (4 очка опыта). Настоящий мастер никогда не раскрывает своих секретов, зато враги могут почувствовать их на своей шкуре. Каждая степень успеха при броске на атаку Механика увеличивает урон на 1.

Альбрих, рыцарь-чардей, человек

Магия (М) 40 (3 оо)

Сила (Сл) 20
Стойкость (Ст) 30
Ловкость (Л) 20
Интеллект (И) 40 (3 оо)
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 40 (3 оо)

Магический посох (М) 20+ (6 оо) +10 от расы
Парирование (Л) 0+ (1 оо)
Магическое сопротивление 10+ (3 оо) +10 от расы

Скорость: 6
Хп: 45

Способности (16 оо)
Теневой покров (1 очко опыта). Мага окружает энергия самой Завесы, мешающая попыткам его атаковать. Все противники получают штраф -10 к атаке, если целью является чародей.
Боевая медитация (2 очка опыта). Маг учится фокусироваться на ритме боя и получает возможность проводить дополнительное парирование за раунд.
Энергетический шквал (3 очка опыта). Маг разделяет свой меч на несколько энергетических потоков и атакует всех находящихся по соседству противников. Бонус на бросок атаки +10, все получившие урон враги должны пройти проверку Стойкости, иначе получат штраф -10 до конца следующего хода мага.
Рыцарь-защитник (4 очка опыта). Рыцарь-чародей обязан оставаться на ногах даже после тяжёлых ранений. Маг получает постоянный бонус +10 к хп. Один раз за бой, когда его здоровье опустятся ниже единицы, он может пройти проверку Силы Воли и в случае успеха немедленно восстановить половину от максимального запаса хп.

Ясность в бою (1 очко опыта). Рыцарь-чародей полагается на силу духа там, где остальных выручают их физические данные. Маг может использовать Бонус Силы Воли в бросках на инициативу вместо Бонуса Ловкости.
Духовный клинок (2 очка опыта). Маг заряжает клинок магической энергией и безжалостно атакует врага. Бонус к атаке +15. В случае успеха, чародей получает дополнительный кубик на урон, а его атака игнорирует броню цели.
Теневой щит (3 очка опыта).  Рыцарь-чародей оттачивает мастерство управления магической энергией для собственной защиты. Маг теперь может потратить реакцию на полную блокировку урона от заклинания успешным броском на Магическое Сопротивление.

 

За стенами Хасмала расположились бродячие торговцы и те, кто по какой-то причине не нашёл себе места в городе. И хотя ночью огонь от костров отпугивает живность, слухи об ужасных ночных созданиях полнятся с каждым днём.

Матиас Пентагаст. Сенешаль

Когда-то назначение амбициозного Матиаса, молодые годы прожившего в Вал Руайо, послужило компромиссом для налаживания отношений Орлея и Неварры. Спустя два десятка лет, представитель одной из младших ветвей рода Пентагастов окончательно смирился с судьбой пешки в большой политической игре. Проблемы Хасмала его волную мало и единственное что ценит седовласый сенешаль это благосостояние собственной семьи и уютная крепость в самом сердце Восточного квартала.

 

Антуан Лапьер. Рыцарь-командор храмовников

Храмовники должны быть щитом между простыми людьми и опасностями, которые таит в себе магия. Антуан посвятил всю жизнь служению Ордену и старался следовать этим идеалам без малейшего сомнения. Но в последнее время он всё чаще задумывается - не должны ли его братья защищать горожан и от других несчастий? Беглых рабов? Преступников? Если сенешаль бездействует, им, правой руке церкви, самое время взять под контроль порядок в Хасмале.

 

Вильгельмина Эссен, первый чародей

 

Как правило первым чародеем становится представитель самой могущественной магической фракции - эквитарианцев. Полтора года назад, после смерти предшественника, этот пост неожиданно для всех заняла лоялистка Эссен. Тем удивительнее наблюдать за тем, как Вильгельмина за столь короткий срок ухитрилась добиться значительных свобод для собственного Круга, пользуясь политической слабостью сенешаля и действуя порой в обход стража-командора. Злые языки разносят молву о том, что Первый Чародей отнюдь не так лоялен церкви как демонстрирует перед остальными, но без доказательств это не более чем слухи.

 

Гаррим, командир стражи

В таком безумном месте как Хасмал даже гном может возглавить местное ополчение. Около полугода назад желающих командовать стражей попросту не нашлось - никто из прославленных воинов не захотел оказаться между магами, храмовниками, преступными баронами и беглыми рабами. Тогда сенешаль организовал на Арене бои, а в качестве награды посулил титул капитала и приличное жалование в придачу. Победитель - забияка-гном по имени Гаррим - сначала обрадовался неслыханной удаче. Теперь же он всё лучше осознаёт, что вляпался он в натуральное дерьмо Бронто и выхода из этого капкана ему уже нет.

Сандрал Пентагаст - Kykuy
Циан - Selena
Ариэль Тень Солнца - Darth Kraken
Элата - Ewlar
Пим - *Falsename*
Теодоро Манчини - Драйго
Доминика Рона Сатори (Рона) - SHaEN

Бьярнен - Горыныч

• Бой с картёжниками
• Багровый закат (Поместье Ла-Варре) Начало & бой
• Долгая охота (Оазис) Начало Бой
• Цена молчания (Круг магов) Начало Бой
• Пламя в ночи ("Жареный Петух") Начало & бой
• Ужасающая красота (Заброшенный особняк Ляказетт) Начало Бой
• Смерть по расписанию ("Дырявый Ройал") Начало Бой
• Тени прошлого (Особняк сенешаля) Начало & бой
• Кошмар наяву (Тень) Начало Бой
• Век Солнца (Финал) Начало Выбор Бой Ивент
• Эпилог

[Kykuy]

Поместье Ла-Варре -> Поместье Болейнов -> окрестности Арены

 

— Больше ничего не могу вспомнить, извините. Всё как в тумане. Как я говорила, Валериан стал очень замкнутым после побега Катрины. Мой муж пытался устроить для него брак с племянницей сенешаля, но дальше разговоров дело не зашло.

 

— Спасибо, миледи. Я поговорю с родителями Катрины, — Сандрал не знал, что ещё сказать, и несколько секунд они стояли в молчании, словно совсем ненадолго разделив ношу невидимого бремени, прежде чем он попрощался и ушёл. Храмовник не знал слов, которые бы не казались ему самому пустым сотрясанием воздуха, а обещать, что "культ неприменно будет уничтожен" было бессмысленно - хотя бы потому, что он не мог знать этого наверняка. Оставалось лишь надеяться, что два переживших эту мясорубку сына не дадут этому бремени окончательно сломить леди Ла-Варре.

 

Поместье Болейнов выглядело чуть менее богатым, но, в целом, можно было сказать, находилось примерно на одном уровне с Ла-Варре. Подождав с минуту, пока слуга оповестит хозяев, Сандрал наконец оказался внутри. Родители Катрины узнали кольцо, а это значило, что те два призрака, встреченные на охоте на варгеста, скорее всего, и вправду были Катриной Болейн и Марком, "каким-то прохвостом из Антивы", как они его назвали. Ему невольно вспомнились слова Элаты, жестокие вопросы, на которые почти невозможно было найти ответы. Словно в каком-то тумане Сандрал расспросил(точнее, попытался, потому что Болейны ничего об этом не знали) о культе и принял данный ему в награду амулет. Только выйдя на улицу он сумел как следует разглядеть украшение, с узором, красивым, как должно быть, когда-то совсем недавно была красива сама Катрин Болейн.

 

" Катрин Болейн, Валериан Ла-Варре, Марк из Антивы... Возможно теперь, когда вас уже нет в этом мире, Создатель наконец-то будет милостив к вам. " — сжав амулет в руке, подумал храмовник. Сам же он, как и большинство неварранцев, верил, что души умерших не собираются у трона Создателя, а становятся духами Тени. 

 

У Сандрала больше не осталось дел в Восточном квартале. Ничего действительно нового о культе узнать не получилось, и необходимости заходить в Круг к рыцарю-командору не было, и он отправился прямиком к Арене, стараясь держаться патрулей городской стражи.

[Элесар]

ost

 

День не принёс новых сюрпризов невольным союзникам. Рыночные палатки гостеприимно распахивали перед ними свои пологи, распорядители на Арене с радостью встречали новых бойцов, а хозяин таверны с готовностью обслуживал щедрых постояльцев, предлагая им лучшую еду и напитки. С приходом сумерек утренние события будто бы подёрнулись незримой пеленой, казались далёкими и ничего не значащими. Кто-то устал и уснул рано, другие просидели допоздна за разговорами о смысле жизни, так или иначе вскоре весь Хасмал погрузился в ночную дрёму.
До тех пор, пока постояльцев Жареного Петуха не разбудил взрыв.
Пламя охватило крышу трактира слишком быстро для обычного пожара. Постояльцы не успели как следует разобраться в произошедшем, как за первой огненной вспышкой последовала новая. Сомнений не оставалось, к приключенцам нагрянули гости. И если быстро не выйти их встречать, их просто сожгут заживо.

Культисты (одноручное оружие без щита) и культисты-стрелки (арбалеты)

40 хп
2 ОБ
1 атака, урон 1d8+3 (культисты), 2d6+3 (культисты-стрелки)
Инициатива 1d10+3
Скорость и дальность атаки для стрелков: 8
Все характеристики 30
Все навыки 10+
Особая способность:
Кровавый культ. Если умирает культист или культист-стрелок, все остальные рядовые культисты получают накапливаемый бонус +10 на все действия.

Культист-защитник

 

Навык рукопашного боя (НР) 40
Сила (Сл) 40
Стойкость (Ст) 40
Ловкость (Л) 20
Интеллект (И) 20
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 30
Сила воли (Св) 40
 
Атлетика (Сл) 0+ (1 оо)
Оружие и щит(НР) 20+ (6 оо)
Парирование (НР) 20+ (6 оо)

Урон: 1d8+4
Инициатива: 1d10+2
Скорость: 6
5 ОБ
Хп: 65
Способности:
Оплот. Витязь бесстрашно заслоняет других от вражеских ударов. Если воин стоит перед целью дальнобойной (магической или стрелковой) атаки, то такая атака получает штраф -30 вместо обычного -20/-10. Кроме того, витязь получает возможность перехватывать направленные в соседних союзников физические атаки.
Стальной заслон. Витязь получает дополнительную реакцию в каждом раунде.
Линия на песке. Вспоминая наследие великих витязей истории, воин удерживаете позицию, не пропуская врага ни на шаг. До своего следующего хода Витязь получает бонус +20 ко всем парированиям, а также атакует любого противника, который окажется по соседству, но не атакует Витязя.
Неуступчивость. Витязь получает дополнительные 15 хп. Когда ему наносят смертельный удар, он может пройти проверку Стойкости и остаться на ногах с одной единицей здоровья.
Провокация. Витязь отвлекает врагов, заставляя всех окружающих противников ввязаться с ним в бой. Он проходит проверку на Хитрость +20 и в случае успеха, все враги в радиусе пяти метров до следующего хода Витязя обязаны атаковать только его. Сам воин получает на это время неограниченное число реакций.

Коссит-раб

 

Навык рукопашного боя (НР) 40
Сила (Сл) 50
Стойкость (Ст) 30
Ловкость (Л) 30
Интеллект (И) 20
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 20
 
Двуручное оружие (НР) 30+
Парирование (НР) 10+
Атлетика (Сл) 0+

Скорость: 8
5 ОБ
Хп: 50
Способности:
Кровавая дань. Когда уровень здоровья любого врага падает меньше половины, его смертная дрожь подпитывает Потрошителя и восстанавливает ему 5 единиц хп.
Потрошение. Подпитываясь кровавой яростью, Потрошитель терзает своего врага. Воин проводит атаку с бонусом +10. В случае успеха он бросает кубики на урон дважды и выбирает наибольший из выпавших результатов. В случае провала броска, кубики кидаются один раз и урон наносится самому Потрошителю.
Запах крови. Смерть врага – единственное что волнует Потрошителя в бою. Каждая степень успеха при броске на атаку накладывает на Уклонение/Парирование противника штраф -5.
Пожирание. Кровь — это жизнь. Потрошитель впивается во врага, нанося ему урон и лечится сам. Воин проводит атаку с бонусом +20 и в случае успеха нанесённый урон лечит Потрошителя.
Кровавая ярость. Чем меньше остаётся здоровья у Потрошителя, тем яростнее он атакует. Если здоровье воина опускается меньше 50%, он получает дополнительный кубик на любой наносимый им урон.

Одержимый послушник

Магия (М) 60
Сила (Сл) 20
Стойкость (Ст) 30
Ловкость (Л) 30
Интеллект (И) 30
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 30
 
Магический посох (М) 20+
Магическое сопротивление (Св, Ст) 10+
Уклонение (Л) 0+
Урон: 1d6+3
Инициатива: 1d10+3
Скорость: 8
Дальность каста: 8
Хп: 35
Способности:
Пламенный клинок
Огненная стрела
Инферно
Овладение стихиями
Одержимый яростью. При смерти взрывается, нанося всем в радиусе 2 м. 3d6+3 единиц магического урона

Жрец Уртемиэля

Магия (М) 40
Сила (Сл) 20
Стойкость (Ст) 40
Ловкость (Л) 30
Интеллект (И) 40
Восприятие (В) 20
Хитрость (Х) 20
Сила воли (Св) 30
 
Магический посох (М) 30+
Магическое сопротивление (М) 20+
Уклонение 10+
 
Скорость: 8
Дальность каста: 10
Хп: 40
Инициатива: 1d10+3
Урон: 1d7+3
 
Способности:
Ужасные видения
Бешенство
Раб крови
Кровавая жертва
Кровавое искусство

Особая способность отряда: скрыто
Особенности боя: на втором этаже разгорается пожар. Приключенцы могут помочь попавшим в ловушку постояльцам, но тогда вызвавшиеся помочь бойцы, не участвуют в первом раунде. Если вызовется помочь один человек - удастся спасти пару постояльцев. Если двое - всех. Если все приключенцы решат задержаться на втором этаже, пожар не успеет их накрыть, но культисты начнут убивать слуг и случайных прохожих.
Так как Элата спит на конюшне, она может ударить противникам в спину (придя из правого верхнего угла карты)

[Фолси]

Рынок, день

 

- Духи наносятся на шею за ушами, виски и запястья, в небольшом количестве.

 

Пим с непониманием во взгляде потрогал свои уши, шею. Мокрые. Стекая с волос, тонкие струйки парфюма попали и на кожу. Так что же он сделал не так? 

Чтобы выполнить инструкцию Циана, мальчик потёр запястьями о волосы. Теперь пахли и запястья. Похоже, теперь всё было верно! 

 

— Пим красивый, — кивнула она. — И одежда тут ни при чём, хотя, мне нравится, как смотрится на тебе этот кафтан. Удачная покупка. А главная красота вот здесь, — она коснулась ладонью середины его груди. — У тебя доброе сердце, Пим, ты  хороший, поэтому красивый.

 

- Пим... - юноша вдохнул, уже собираясь что-то ответить. Возразить. Но передумал. Наступил момент, который не следовало портить словами, а нужно было просто принять. Маг накрыл руку девушки своей ладонью. Шероховатой, но приятно тёплой и крепкой. Зелёные глаза посмотрели так пристально, что могли проникнуть в душу. Не в уязвимый разум, как обычно. В душу. - Пиму очень приятно. Спасибо... вам. 

Мальчик кротко улыбнулся своим спутникам и поспешил пристроить волнительно дрожащие ладони на древко посоха. 

[SHaEN]

Рынок Хасмала. День

 

- Пим... - юноша вдохнул, уже собираясь что-то ответить. Возразить. Но передумал. Наступил момент, который не следовало портить словами, а нужно было просто принять. Маг накрыл руку девушки своей ладонью. Шероховатой, но приятно тёплой и крепкой. Зелёные глаза посмотрели так пристально, что могли проникнуть в душу. Не в уязвимый разум, как обычно. В душу. - Пиму очень приятно. Спасибо... вам.

Мальчик кротко улыбнулся своим спутникам и поспешил пристроить волнительно дрожащие ладони на древко посоха.

 

Рона не отвела взгляд — искренность её слов и мыслей в том не нуждалась. Улыбаясь Пиму, она подумала, что его рука тоже обычная, человеческая, прикосновения которой приятны. Каждый сам решает, как расходовать свой дар, свою силу, своё тепло, делает выбор в пользу красоты или мерзости. И сотня храмовников не помешают одному магу продать душу демону, и сам Создатель не остановит карающую руку от убийства невиновного.

 

Она вновь шагнула в шатёр. Глаза торговца заблестели, он начал сыпать любезностями, предлагать Роне то одно, то другое, призывая взглянуть и на тончайший шёлк, и на искрящуюся на солнце парчу. Она остановила его одной фразой. Право же, не стоит так кружить девушку, у которой без того глаза разбегаются, пока она не сбежала сама.
Рона считала платье одеждой для выхода в люди, следовательно, оно должно было скрывать то, что не предназначалось для чужих глаз. Однако, юная магесса остановилась перед весьма фривольным нарядом с глубоким декольте и двумя боковыми разрезами на юбке, которые неизменно будут открывать при ходьбе ноги практически до самой талии.

 

— Это тоже платье? — поинтересовалась она, пощупав изумрудного цвета ткань, становившуюся полупрозрачной на свету.

 

Торговец заверил, что да, прекрасный выбор, искусная вышивка, дорогие материалы. Рона покачала головой, жестом остановила словесный поток, прежде чем ей предложили это примерить. Девичье любопытство ратовало за то, чтобы надеть откровенный наряд. Но и тогда Рона бы лишь повертелась  перед зеркалом, одна, за плотно закрытыми шторами примерочной. Однако, скромность не позволяла столь явно проявить интерес к платью, прикрывавшему тело меньше, чем её ночная сорочка.

 

В итоге Рона выбрала голубое, отделанное золотистой тесьмой платье, с расклешёнными рукавами и тонким поясом. Немного подумав, она примерила второе, тёмно-зелёного цвета, без отделки, но с красивым вышитым поясом, присобранными у плеч рукавами и шнуровкой по бокам. На манекене зелёное платье выглядело скромно, зато красиво подчёркивало изящную фигуру Роны. За одежду пришлось бы отдать около тридцати монет серебром, причём, со скидкой. Раньше девушка не задумывалась о стоимости своего гардероба, а теперь, прикинув, ужаснулась сумме, в которую обошлись оставшиеся дома платья — целое состояние, если посчитать ещё обувь и аксессуары. В итоге Рона остановилась на платье голубого цвета и, поторговавшись с хозяином лавки, приобрела новый наряд за пятнадцать серебряных монет.

 

-15 см

Сообщение отредактировал SHaEN: 16 сентября 2018 - 20:08

[Ewlar]

Какие бы дела не задержали в эльфинаже Иримэ Элатиэль, она теперь уж помнила, в каком часу разводятся мосты. Арены она снова не увидела, но к «Жареному петуху» вернулась, чтобы не терять компанию. Впрочем, она довольно утомилась в этот день, чтобы не сидеть в закрытом душном помещении, даже если там до ночи рассказывают о кровавых поединках. Пришлось вновь дать монету конюху и две – жене хозяина, чтобы не поднимала бучу да принесла берёзового кваса. Берёз в Хасмале не водилось, и тётка принесла большую кружку лимонада с арбузным мёдом. Напиток оказался вполне сносным и, можно сказать, полезным: ведь как бы ни уютно было отдыхать на свежем воздухе, да ещё грея поясницу настоящим волком, встать посреди ночи всё-таки пришлось.

 

- 3 монеты

[Selena]

Рынок Хасмала, день

 

Не переставая внимательно следить за окружением, Циан с легкой улыбкой наблюдал, как Рона крутится перед зеркалом, примеряя платья. Они чудесно шли ей оба, подчеркивая достоинства стройной фигурки, но выбор оставался за девушкой и что-то советовать эльф не собирался. 

- Тебе очень идет, - улыбнулся Циан, когда Рона, остановившись на одном из платьев, расплатилась с торговцем и вернулась к ним в обновке. Интересно, как она относится к подаркам?

- Теперь еще прогуляемся вон туда, - он легко кивнул на оружейный ряд на другой стороне рынка, откуда доносился веселый звон переносных кузниц, - И можно возвращаться. Или пройти до Арены... - вишневые глаза на миг скользнули взглядом по Пиму, - или еще куда-то, на акробатов посмотреть, например.

 

Народу в оружейных рядах тоже хватало, пусть большинство пришло сюда просто поглазеть на выставленное оружие. Клинки, луки и арбалеты Циана не интересовали, взгляд пробежался по ним, не останавливаясь, больше из любопытства. Остановившись у разложенной на земле кузницы, Циан наметанным взглядом прошелся по широкоплечей фигуре кузнеца, и достал подаренный кинжал, показывая его мужчине.

- Мне нужны ножны. - произнес он, протягивая оружие кузнецу. Внимательно осмотрев кинжал, тот коротко кивнул, взглядом профессионала оценив не только кинжал и предусмотрительно не спрашивая, где же "родные" ножны этого клинка, ненадолго скрылся в глубинах шатра в паре шагов за его спиной.

Вернувшись через несколько минут, кузнец вернул Циану кинжал, выкладывая на стойку рядом двое ножен, с серебряной накладкой и без нее, лишь с ободком по краю. На выбор.

- Вот эти подойдут, будут не хуже родных. Двадцать монет. - тяжелая ладонь опустилась рядом с ножнами.

Осмотрев предложенное, Циан проверил, как входит клинок и в те и другие - действительно, кинжал сидел в них, как влитой. После недолгих раздумий, эльф выбрал ножны с серебром, расплачиваясь и вешая их на пояс. 

И, отходя, протянул мешочек с оставшимися монетами Роне, вкладывая его в тонкую ладонь.

- Возьми, купишь себе и то, зеленое платье. - улыбнувшись, произнес Циан, - Я ввязался в тот бой не из-за денег, да и всегда могу достать монет, если они мне вдруг понадобятся. 

 

 

- 50 монет

[SHaEN]

Рынок Хасмала. День

Неопытность в общении с противоположным полом не мешала Роне замечать на себе взгляды мужчин, которым явно нравилось то, что они видят. Причём, с новыми друзьями она чувствовала себя в безопасности, то, как смотрели они, не внушало опасений и было ей приятно. Немного смущаясь, Рона улыбнулась Циану, поблагодарив его за лестную оценку. Всё же, надеть новое платье сразу было отличной идеей, таким спутникам надо соответствовать. Она с готовностью последовала за ними к оружейным рядам.
Новый кинжал Циана был красивым, Рона считала, что ножны ему нужны под стать, и очень заинтересовалась процессом выбора. На её взгляд, те, что взял Циан, подходили, как нельзя лучше. Она только открыла рот, чтобы похвалить покупку и, возможно, набравшись смелости, попросить взглянуть на оружие в ножнах поближе, как...

И, отходя, протянул мешочек с оставшимися монетами Роне, вкладывая его в тонкую ладонь.
- Возьми, купишь себе и то, зеленое платье. - улыбнувшись, произнес Циан, - Я ввязался в тот бой не из-за денег, да и всегда могу достать монет, если они мне вдруг понадобятся.


Рот Роны так и остался приоткрытым, широко распахнулись глаза, с недоумением взирая то на мешочек в своей руке, то на улыбающегося Циана. А потом лицо залила краска, пламенеющий румянец добрался даже до кончика носа. Рона отрицательно качнула головой, закрыв, наконец, рот, губы при этом упрямо сжались. Она шагнула к Циану, бесцеремонно взяла за руку, вложила мешочек с монетами обратно в его ладонь.

— У меня нет сомнений в твоей способности заработать, Циан, но я не могу это принять.

Возможно, для него и нет ничего предосудительного в таком подарке, но Рону воспитали иначе. В мире её представлений мужчина дарит деньги девушке только, если он отец, брат, муж или… Последняя мысль добавила огня уже без того полыхающим пожаром щекам. Роне хотелось провалиться сквозь землю от смущения.
Она благосклонно отнеслась к сомнительному комплименту Теодоро, взяла кольцо у Пима, а теперь выглядела так, словно ей влепили пощёчину. Да, но в одном случае были лишь слова (с принижением значимости некоторых слов бабушка бы не согласилась категорически), а в другом — «ненужная Пиму блестяшка», находка, перекочевавшая потом к Сандралу. Вот, храмовник же сделал подарок Циану! «Это другое», — вмешалась в мысленный монолог внучки Алина Сатори. Рона была вынуждена согласиться.
Невероятным усилием воли ей удалось договориться с собственной кровью и взять себя в руки. Румянец чуть схлынул. Она смогла поднять глаза на Циана.

Сообщение отредактировал SHaEN: 13 августа 2018 - 19:03

[Selena]

Рот Роны так и остался приоткрытым, широко распахнулись глаза, с недоумением взирая то на мешочек в своей руке, то на улыбающегося Циана. А потом лицо залила краска, пламенеющий румянец добрался даже до кончика носа. Рона отрицательно качнула головой, закрыв, наконец, рот, губы при этом упрямо сжались. Она шагнула к Циану, бесцеремонно взяла за руку, вложила мешочек с монетами обратно в его ладонь.

— У меня нет сомнений в твоей способности заработать, Циан, но я не могу это принять.

 

В глазах цвета вишни мелькнуло удивление и безмолвный вопрос, но уже в следующую секунду там вновь отражалась лишь холодная насмешливость. Усмехнувшись, Циан убрал мешочек в поясной кошель, качнул головой:

- Как хочешь, я не настаиваю.

Интересно, что же такого она углядела в столь невинном жесте? Обычно девушки реагировали иначе, чем-то вроде "ой, ты такой милый!" и прочим щебетом. На его долгой памяти так, как Рона, отвечали единицы. И вряд ли это как-то связано с магией - девушка отличалась от всех виденных им малефикаров, как солнце от луны.

- Я не имел в виду ничего дурного. - на всякий случай добавил он и оглянулся на стоящего рядом Пима, - Куда идем? Возвращаемся обратно или еще погуляем?

 

 

+30 серебра

[Фолси]

День

 

- Куда идем? Возвращаемся обратно или еще погуляем?

 

- Пиму жарко, - признался юноша, поправляя тяжёлый кафтан. Приятно было ощущать себя хоть сколько-нибудь важным, но под тонкой рубашкой кожа лучше обдувалась, что ни говори. - Пим бы вернулся. Погулять можно и вечером. 

Конечно, гулять вечером, когда на их компанию (пусть и разделённую) уже дважды нападали убийцы - та ещё затея, которая могла придти в голову лишь недальновидному пареньку. 

Но чего никто из гуляющих не мог знать? Того, что таверна "Жареный петух" станет последним местом, где стоит укрываться от жары. 

 

Вечер

 

До тех пор, пока постояльцев Жареного Петуха не разбудил взрыв.
Пламя охватило крышу трактира слишком быстро для обычного пожара

 

Пим вскочил на матрасе, едва сквозь чуткий сон услышал рёв пламени. Раздетый по пояс, как обычно во время сна, мальчик неосознанным жестом схватил новенький кафтан и прижал его к груди. У Пима не было ни ценностей, ни обширного гардероба, но конкретно эту обновку он по-детски не желал отдавать огню. Будить утомлённую прогулкой по солнцепёку Рону не потребовалось - трактир уже вовсю пылал, и до сих пор не заметил этого разве что глухой, слепой и мёртвый. 

 

Схватив посох в свободную руку, Пим побежал вниз, на первый этаж. Нет, он не собирался сбегать из трактира, хотя раньше бы так не задумываясь и поступил. Или... не поступил? Что-то внутри него заливалось тёмным восторгом, вслушиваясь в крики страха и насыщаясь паникой запертых в огненной ловушке постояльцев. 

Но теперь что-то изменилось. Теперь в трактире были и его друзья, которых Пим не хотел бросать. Подсознательно он ещё ждал от них предательства, поскольку не верил в крепкую близость, способную возникнуть за пару дней. Но всё же мальчик чувствовал, что забота об этих людях, эльфах и гноме каким-то образом отдаляет его самого от тёмного безумия. 

Мимо по лестнице пробежал Циан - вот и предоставился ему случай воспользоваться ножнами. Рона осталась на втором этаже, пыталась организовать перепуганных постояльцев. У молодой и ухоженной девушки это получится лучше, чем могло бы получиться у похожего на чёртика из табакерки Пима. 

 

Молодой отступник юркнул за высокую стойку трактирщика. В перебежках от лестницы он успел заметить несколько культистов, которые уже вошли внутрь. Слишком много острых мечей, на которые бы Пим не хотел напороться. 

Увы, опасность пришла вовсе не от мечников. 

 

Огненный шар с треском лопнул у Пима над головой. В последний миг иллюзионист успел упасть на пол, собственным телом закрывая новенький кафтан. Какой глупый поступок! Пламя опалило спину и затылок, подожгло и без того короткие волосы. С низким мычанием (Пим давно отучил себя пронзительно кричать - громкие звуки жертвы обычно только раззадоривают хищников) парень затолкнул кафтан под стойку, а сам вцепился обеими руками в древко посоха. Кое-как доковыляв до толстой деревянной перегородки, которая скрыла Пима от нападавших, маг закрыл глаза и глубоко вдохнул. Вместе с горячим, отравленным дымом в грудь устремилось знакомое тепло, заполняя собой все клеточки тела и выталкивая боль. Страшно зудящая спина исцелялась от ожогов. Процесс этот не занял много времени, но когда Пим решился выглянуть из-за перегородки, его соратники уже схлестнулись с культом Дракона Красоты. 

[Ewlar]

Таверна. Ночь. Пожар и битва.

 

Опять эти проклятые фанатики! И как они подкрались? Знал бы Уртемиэль, что они вытворяют в его честь, спалил бы всех дотла. Или он так и сделал, только промахнулся? Второй этаж таверны был в огне! Элата скрылась за углом здания, оценивая, что тут происходит. Сона сверкала глазами из темноты, внезапно освещённой сполохами пламени. «Бора!» - последовала однозначная команда, и волчица, едва не обгоняя выпущенную стрелу, впилась в бедро культиста с арбалетом, что собирался выстрелить в окно. Кто-то шмыгнул в таверну с бокового входа, который, кажется, вёл в кухню. Шум в зале, однозначно, выдавал серьёзную потасовку. Сколько их? Как спасти людей? Живы ли все соратники? В честном сознании долийки не мелькнул вопрос, как бы отсюда смыться, хотя в её случае бегство могло быть оправдано: какое дело дочери лесов до шемленского заведения, где ещё в прошлый вечер её не захотели принимать? Но нет, безумию и злу не место там, где первые следы прокладывали питомцы Эльгархана.

 

Оставив хорошо бронированного арбалетчика заботам Соны, Элата устремилась в кухню, чтобы настичь второго. Сквозь две распахнутые двери виден общий зал, где стройный антиванец отбивается мечами сразу от пехотинца и громадного кунари, а позади кастует заклинание кровавый маг. Откуда-то летят обломки мебели, вопли атаки, страшный грохот.Значит все, кто ходил с Элатой на охоту, сейчас сражаются с проклятыми сектантами. Значит, надо прорваться внутрь. Стрела, пущенная чуть ли не наугад, к тому же оказалась из партии «старых». И как она осталась в колчане? Магу выстрел не повредил, зато кунари лучницу заметил и бросился в атаку. Отличный, меткий выстрел не пробил каменного лба, но крепко оглушил рогатого. Пытаясь достать юркую эльфийку своим страшным двуручным молотом, коссит разнёс полкухни, но ни разу Элату не достал. Она даже успела выглянуть во входную дверь и подбодрить волчицу, рвущую арбалетчика. Сона покончила с культистом и прыгнула в окно, недавно высаженное его стрелой: соображала в тактике. Элата же немного пострадала. Устроенный в кухне разгром стоил ей нескольких ударов самыми разными предметами, за самые большие из которых она успешно пряталась. Ещё несколько тщетных выпадов, и тот малефикар истошным воплем отозвал кунари. Долийка, наконец, могла прорваться в зал, чтобы прийти на помощь «своим» магам. Магам, которых столь же рьяно защищал храмовник. Уже вбегая в зал, она увидела Циана на полу меж тел врагов, увидела, как падает маг Теодоро, но сейчас нужно было подсобить живым.

 

Со стороны это должно быть выглядело бы эффектно: сияние мечей и лязг доспехов, свист стрел, рявканье хищника, сполохи то метели, то огня, то некой тёмной и необъяснимом разумом субстанции. Всё скоро стихло. Нет, вернее, стихло здесь. Окруживший среди ночи таверну, слаженный и безумный в жажде крови, отряд культистов был повержен, разбит наголову. Но там, наверху, бушевало пламя, кто-то паниковал в истерике, не в ту сторону открывая двери, кто-то бросал пожитки из окна, кто-то выпрыгнул сам… Внизу, на досках пола, остались двое, кого следовало вытащить на улицу в первую очередь.

[Фолси]

 

Кар. Кар! Звук, на который поглощённые сражением бойцы вряд ли обратили бы внимание в мирное время, стремительно нарастал. Голодное карканье и хлопки крыльев почти заглушили собой прочие звуки. А затем ещё целые окна таверны вылетели облаком осколков, осыпавшись внутрь. Через пустые как глазницы черепа проёмы, через открытые нараспашку двери в таверну влетали десятки чёрных птиц. Они поднимались к потолку и закручивались там плотной спиралью - даже огонь не мог пожрать их сотканное из ночной тьмы оперенье. 

 

Время от времени птицы шумным клином пикировали на самых упорных культистов. Длинные клювы словно тяжёлые клевцы били по броне, пытались вонзиться в щели между сочленениями шлема и защищённой горловины. Где-то возле кухни закричал коссит. Гигант выронил молот и прижимал обе ладони к окровавленному лицу. А нахохлившиеся вороны с измазанными клювами довольно каркали - они получили лакомство. Глаза. 

 

Воспользовавшись замешательством коссита, который вдруг с криком закрыл ручищами глазницы, словно те опустели, Сона прыгнула на рогатого иноземца. Крепкие челюсти волчицы сомкнулись на горле упавшего врага, милосердно прекращая тот кошмар, пленником которого стал разум воина. 

 

Пока его фантомные вороны набрасывались на культистов и беспощадно их клевали, Пим был полностью сосредоточен на исцелении ран прикрывших его соратников. 

[SHaEN]

День

 

- Я не имел в виду ничего дурного. - на всякий случай добавил он и оглянулся на стоящего рядом Пима, - Куда идем? Возвращаемся обратно или еще погуляем?

- Пиму жарко, - признался юноша, поправляя тяжёлый кафтан. Приятно было ощущать себя хоть сколько-нибудь важным, но под тонкой рубашкой кожа лучше обдувалась, что ни говори. - Пим бы вернулся. Погулять можно и вечером.

 

Рона кивнула в ответ на уточнение Циана, прежде чем тот обратился к Пиму. Ничего дурного. Хорошо.

 

Остаток дня она была молчалива, вступая в беседу и раздавая улыбки лишь когда к ней обращались напрямую. Но Рона смотрела на разноцветное великолепие улиц, слушала разговоры, музыку и пение, доносившиеся с разных сторон одновременно, от чего мелодия превращалась в какофонию, однако, ей нравилось даже это. Нет, каждый день пребывать в шумной толчее переполненного города Роне бы не хотелось, но после уединения родового замка подобный праздник жизни бодрил. Она понимала, почему бабушка не вывозила её в такие места, однако до конца не могла избавиться от обиды за собственное заточение. Соблюдая определённую осторожность, Рону вполне возможно было бы приобщать к жизни за пределами владений крайне малочисленного семейства Сатори. И всё же она скучала, думая, что сейчас даже бабушкино ворчание оказалось бы в радость. Хотя, ворчанием после бегства Роны из под строгого домашнего надзора Алина Сатори бы не ограничилась. Ну, и пусть. Лишь бы снова увидеть и обнять её и Гидеона, стянуть что-нибудь вкусненькое у поварихи Микаэлы, женщины шикарных размеров и широкой души, послушать рассказы словоохотливого конюха Арона, лишь бы снова вернуться домой.

 

 

Ночь

 

После насыщенного событиями утра и долгой прогулки по городу Рона уснула, едва её голова коснулась подушки. От взрыва она пробудилась так же быстро, наверное, одновременно с Пимом. «Иди, я за тобой!» — крикнула она, вскакивая с кровати и обуваясь. Пим к тому времени уже был у двери, секундой спустя открыл её, впуская в комнату едкий запах дыма. Гидеон с детства готовил Рону к быстрому бегству в случае прихода храмовников, поэтому сложенную на сундуке для белья в изножье кровати тунику она схватила и надела за считанные мгновения прямо на батистовую ночную сорочку. Облачение в платье потребовало бы больших затрат времени, и сдёрнутую с вешалки обновку она вместе с кошельком запихнула в дорожную сумку, забросила её на плечо, взяла посох, выбежала в коридор, едва не столкнувшись с Цианом. Часть крыши над противоположным концом коридора мансардного этажа обрушилась, в обрамлённый пылающими балками пролом виднелось ночное небо. Уже во второй раз сказав, что идёт, Рона всё же позволила Циану пропустить себя вперёд, когда они спускались на второй этаж, но дальше не пошла, собираясь помочь мечущимся в панике постояльцам выбраться из огненного плена. Внизу назревал бой, она чувствовала чужую магию — последователи тёмного культа смердели сильнее удушливого дыма, а значит, вывести постояльцев требовалось как можно быстрее.
Ариэль тащила к лестнице истошно вопящую полуодетую женщину, следом, поддерживая штаны, ковылял грузный мужчина с багровым лицом. Рона огляделась, бросилась к одной из закрытых дверей, распахнула её, выпуская в коридор щуплого парня, едва ли старше Пима, несшего на руках двух плачущих двойняшек, мальчика и девочку лет пяти — дети хозяев. Навстречу им ринулся отец, но, что-то спросив у паренька, направил того к лестнице и пытался было пройти дальше по коридору. «Якоб. Нужно его найти!» — протестовал он, когда Рона увещевала его спускаться вниз. «Я найду его», — заверила она тавернщика и невольно пригнулась, потому что внизу громыхнуло, а на мансардном этаже опять что-то обрушилось. «Одна? Как?!» — не сдавался он, пока посох в руках девушки не полыхнул багряным. «При помощи магии», — сказала Рона, прекращая спор. Хозяин таверны бегом направился к лестнице и оглянулся лишь раз, уже спускаясь.
— Мне нужна твоя помощь, Якоб, — говорила она, пытаясь отцепить тонкие ручонки парализованного страхом паренька от изголовья кровати. Рона обнаружила Якоба в одной из комнат постояльцев. — Нет, так не пойдёт. Отпусти же её!
Держался мальчик не по-детски крепко. Наверное, действительно стоило позволить пойти за ним отцу. Рона присела с ним рядом, сняла с себя дорожную сумку, протянула Якобу, одновременно пристально всматриваясь в широко раскрытые, почти чёрные от ужаса, но когда-то серые глаза. Она «говорила с кровью», как учил Гидеон, и надеялась, что получится.
— Мне нужно идти, а ты должен это взять и сохранить для меня, Якоб, — напряжение немного ушло, но кровать мальчик не отпускал. — Бери.
Она протянула ему сумку, отпустила одну руку, сделала вид, что собирается отпустить и вторую. Пальцы Якоба разжались, освобождая изголовье кровати, чтобы тут же стиснуть сумку.
— Хорошо. Идём, Якоб, — Рона медленно встала, поманила за собой мальчика.
Он шёл, даже ускоряя шаг одновременно с ней, а у лестницы снова замер. Рона повела Якоба вниз, где направила к чёрному ходу, напутствуя бежать от таверны подальше и не оглядываться. Все комнаты на втором этаже теперь были пусты. А Рона потеряла пояс от туники, и та теперь непристойно распахивалась на груди, открывая ночную сорочку на тонких бретелях. Вот только кто думает об одежде в этом огненном кошмаре. Наверху снова что-то упало, из обеденного зала доносились звуки битвы, и Рона устремилась туда, говорить с кровью нападавших, но уже на совсем другом языке.
Первое же заклинание нашло две цели, превращая кровь жертв в жидкий огонь, заставляя кричать. А потом Рона уже перестала считать, творя заклинание за заклинанием, следя лишь за тем, чтобы не попасть под удар, не нарваться на одну из стрел, летящих в окна, и не принять союзника за врага, что в дыму и суматохе вполне могло случиться. Ей удивительно везло, потому что стрелы свистели и над головой, и справа, и слева, не задевая её, рассекая воздух вокруг мимо проносилась острая сталь, тоже не нанося вреда, будто Рона была призраком или же окружена мощным невидимым щитом. Но бесплотные духи не чувствуют исцеляющего воздействия друга, которое не в пример приятнее, чем принуждать врага поделиться энергией жизни. Пим. Рона улыбалась и вновь поднимала посох, чтобы магией разить очередного культиста. Кажется, раз, а, может, и два её слегка зацепили, но тёплое прикосновение дружеской магии заживило раны мгновенно. Однако, когда бой закончился, Рона чувствовала себя опустошённой.
Она огляделась в надежде, что даже выбывшие из боя не потеряны безвозвратно, ведь жаждущие разделаться разом со всеми культисты искали себе новые жертвы, не добивая раненых, видимо, считая, что у них будет время сделать это потом. Рона усмехнулась и тут же поморщилась от боли, когда, споткнувшись о ногу громилы в сером, ударилась бедром о стол. Она шла дальше, про себя отмечая, что завывание пламени наверху тоже утихло. Пожар погас? Кажется, шёл снег… Да, ну, ерунда, в такую-то жару… Мысли становились разрозненными, ноги слабыми, в горле саднило. Рона закашлялась, снова споткнулась и упала на колени рядом с застонавшим Теодоро.
— Прости, Тео, — она подсунула ладонь ему под голову и обвела взглядом окутанный дымом обеденный зал в поисках Пима, обнаруживая его подле неподвижно лежащего Циана. На несколько мгновений Рона замерла, шокированная этим зрелищем, а потом подумала, что мёртвых Пим воскрешать не может, значит, помощь подоспела вовремя. — Мне не приходилось иметь дело с колото-резаными ранениями… у других, но я попробую, Тео, не двигайся только.
Отложив посох, Рона сосредоточилась на том, чтобы унять сочащуюся из ран мага кровь, а потом в ход пошёл подол её сорочки, потому что уговорить кровь не течь удавалось не всегда.

[Кайра]

Спокойный вечер, который плавно перетек в раннюю ночь, нарушили крики людей и запах дыма.  Как бы  ни  крепко спал Аврелий, но и его  разбудили. Маг  быстро натянул мантию и взял посох.  Маг понял, что нужен внизу,  словно его туда позвал давно забытый долг. "Поджигатели не должны уйти от ответа", - подумал он. Быстро сбежав по лестнице вниз, он увидел культистов бога Красоты.  Почему бы просто не оставить их в покое? Что им нужно? Но в этот момент в руках мага уже расцвел огненный цветок, который обрушился на двух противников. Дальше он уже сместился вниз зала, чтобы удобнее было творить заклинания. Он послал  огненную стрелу в жреца, а вот потом, вместо  свирепой метели, которая  должна была превратить врагов в ледяные статуи, пошел снег, который таял и тушил пожар. Аврелий подумал, какая  ирония в том, что магия, которая должна разрушать, сейчас  служит тому, чтобы  не дать пожару окончательно захватить  площадь таверны. Только потом Аврелий осознал, что на него набросился кунари, и буквально впился зубами. Боль пронзила  все тело мага и из рук выпал посох. Не привыкший к иному оружию, Аврелий постарался оттолкнуть огромного соперника руками, и в какой-то момент ему удалось освободиться. Может быть потому, что на безумного раба культистов напал кто-то ещё. Но магу всё-таки не удалось восстановиться и продолжить бой, он неумолимо терял сознание и даже не помнил, как упал.

[Selena]

Жаркий день

 

- Пиму жарко, - признался юноша, поправляя тяжёлый кафтан. Приятно было ощущать себя хоть сколько-нибудь важным, но под тонкой рубашкой кожа лучше обдувалась, что ни говори. - Пим бы вернулся. Погулять можно и вечером.

 

Улыбнувшись краешками губ, Циан легко кивнул, соглашаясь с Пимом - в прохладном зале таверны сейчас было не пример лучше, чем на залитой солнечным светом площади. Оглянувшись на Рону, и убедившись, что и она не против, эльф пропустил ее чуть вперед, направляясь следом.

 

И не менее жаркая ночь

 

Сотрясший здание грохот был ничем иным, чем взрывом. Вскочив с кровати - полезная привычка спать одетым вновь пришлась как нельзя кстати - Циан схватил стоящую в изголовье перевязь с мечами, не глядя закидывая ее за спину, сунул в ножны на поясе лежащие под подушкой кинжалы и покинул комнату под аккопанемент рушащегося вниз потолка. Дорожный мешок, плащ с шейным платком и лук со стрелами остались там, но об этом он подумает позже - сейчас его больше занимало другое. В несколько мгновений преодолев разделяющие две комнаты метры, Циан рванул на себя дверь соседней комнаты, почти сталкиваясь с выбегающей оттуда Роной. Цепкий взгляд внимательно прошелся по девичьей фигуре, убеждаясь, что та в порядке, бегло скользнул по оставленной комнате - похоже, Пим выскочил раньше, тоже порядок.

Пропустив Рону вперед и быстро спустившись следом на второй этаж, Циан лишь коротко кивнул, когда девушка отправилась на помощь остальным постояльцам. Дыма здесь было больше, он щипал глаза и едко першил в горле, заставляя пожалеть об оставленном пожару шейном платке. Бегло выхватив взглядом знакомую взъерошенную макушку, эльф поспешил вниз, встречать незваных гостей. 

Внизу было очень дымно и остро пахло гарью - главное теперь не перепутать своих и чужих, бездушной стали все равно, чья плоть попадется под горячую руку. Тяжелые дубовые столы здесь тоже были весьма некстати, Циан остановился между ними, считая цели. Намечая первоочередные. Сбоку у окна виднелся черных доспех храмовника, кажется рядом с ним стоял кто-то еще из их маленькой компании. Если бы еще открыть окна - выбитых дверей было явно недостаточно для выхода дыма.

Гарь резала глаза и саднила в горле, мешая концентрации, уйти в тень, сливаясь с нею, не получалось. На миг он почувствовал прикосновение, словно липкую паутину на лице, а следом изнутри рванулась, закипая, безумная, звериная ярость - и вытекла из него почти сразу, заставив резко встряхнуть головой, лишь в потемневших глазах, казалось, плескалась кровь. Огонь накрыл его словно из ниоткуда, на мгновение Циану показалось, что рухнул потолок - но нет, это лишь пришедшие фанатики привели магов. Не обращая внимания на ожоги, убийца бросился вперед, к видневшейся среди дыма фигуре в темном балахоне. Танец стали взял свою кровавую дань, взрезая плоть вместе с тканью, Циан переступил упавший под ноги труп, оказываясь лицом к лицу с еще двумя фанатиками. Краем глаза отмечая неподалеку еще одну фигуру в балахоне, с посохом. Раствориться в тенях вновь не получилось, тонкие губы сжались в мрачную полоску. Сталь зазвенела о сталь, тщетно пытаясь противостоять еще и огню. Все когда-то заканчивается. Возможно, этот бой станет для него последним.

Боль от ран терзала тело, глаза застилала кровавая пелена, но отточенная сталь все еще пела свою песню. До конца. Рубанув вслед по спине культиста, решившего переключится на другую цель, Циан вновь развернулся, атакуя оставшегося фанатика. Но собственная сталь обернулась против него, опрокидывая мир во тьму.

[Ewlar]

Циана вытащили первым: он лежал ближе к двери (а вовсе не потому, что эльф). Элата подняла его за плечи и поняла, что сможет тащить только волоком, а в этом не было необходимости, когда в зале столько народу. Она окликнула Рону, велела ей взять раненого за ноги, а когда девушка нерешительно стала примериваться к сапогам антиванца, долийка принялась командовать: "Под колени возьми. Да не так, повернись спиной. Присядь на пол, теперь обхватывай, приподнимай. Прижми к бокам его колени, крепче. Встала. Иди вперёд". Опыта в перетаскивании бесчувственных тел у Роны явно не было. Наверняка она к тому же покраснела не только от натуги: туника пришла в полный беспорядок, а соприкосновение оказалось весьма плотным, со стороны это могло выглядеть очень неприлично. Впрочем, старая лучница на эти тонкости шемленского воспитания внимания не обратила. Когда они с девушкой уложили молодого эльфа на переднем дворе таверны, подальше от пожара, Элата хотела ей скомандовать, чтобы осталась с Цианом и перевязала, или хотя бы проследила, чтобы ему помогли. Но её дыхание пострадало от дыма. Махнув рукой, долийка устремилась искать мага Теодоро, на ходу заматывая лицо полой плаща, вытянутой из-под наплечника.

[Фолси]

Боль от ран терзала тело, глаза застилала кровавая пелена, но отточенная сталь все еще пела свою песню. До конца.

 

Бухнувшись на колени возле эльфа, Пим простёр над ним ладони... и похолодел. Слишком затянулся бой, слишком много ран росчерками обагрило тело эльфа. И теперь то, что люди верующие звали душой, а маги - духом, эманацией жизни, аурой - вытекало из Циана подобно незримой дымке, скапливаясь возле Завесы и собираясь прорвать её. Никакие целебные фокусы с "тёплыми пальцами" здесь бы не помогли. 

Но помогло несчастье. Жертва двух возлюбленных, которые в форме духов напали на Пима возле оазиса. Как и в прошлый раз, отступник протянул руку душе эльфа. 

- Иди со мной. Я проведу, - хрипло шелестели губы юноши, прикрывшего глаза. Смуглую руку наполнял привычный холод - дух Циана, как и всякое родное Тени существо, не мог перебороть соблазн и не вцепиться в "якорь" статичного мира. Только в этот раз Пим не тянул чужую сущность на себя, помогая ей покинуть зыбкие просторы Запределья, как утробу матери. Наоборот, отступник крепко сжал пальцами, казалось бы, воздух, не позволяя духу ускользнуть в Тень. 

- Ты нужен здесь. Вернись, - последнее слово-приказ Пим громко выдохнул, потому что в то же время со всей силы надавил распластанному эльфу ладонью на грудь. Дух, самовольно привязанный к руке отступника, устремился следом, буквально "перетекая" с пальцев мага обратно в своё тёплое вместилище. Циан дёрнулся - его мышцы пробуждались от летаргии - и открыл глаза. 

- Ты будешь жить, - только и нашёлся, что сказать очнувшемуся эльфу Пим. Нахмурив брови, маг медленно провёл рукой над телом пациента, заживляя раны. Но процесс регенерации и так протекал стремительно - вернувшаяся в такое удобное тело душа основательно его латала. Кто-то менее искушённый в магии мог сказать, что тело Циана само борется за жизнь. И был бы прав. 

 

Вяло помотав головой и убедившись в том, что больше никому его помощь не нужна (по крайней мере, сиюминутно), Пим потянулся за отброшенным в спешке посохом...

И тут горящая кровля местами обвалилась внутрь. Лишь чудом не задев отступника, объятые пламенем доски накрыли деревянный посох, и рыжие языки жадно вцепились в новую добычу. С горечью вскрикнув, Пим крепко сжал кулаки, до боли в ладонях. Даром что посох выглядел как грубая коряга - древко было настроено на Пима, впитало его мощь, а зачарованное дерево помнило эхо всех сотворённых заклинаний. Для мага лишиться посоха - всё равно что воину лишиться руки, которой он привык держать меч. 

 

Едва сдерживая рвущую грудь обиду, Пим поплёлся к трактирной стойке. Потерять ещё и новенький кафтан в огненном хаосе мальчик не мог себе позволить. Особенно когда за целую жизнь у него появилась только одна любимая вещь. 

Прижимая к груди чудом уцелевшую, хоть и присыпанную золой обновку, Пим уже почти дошёл до выхода из трактира. И тут его взгляд почему-то достался одному из ряженных в мантии культистов, сидящему (или умершему) возле стены. Сухой кулак фанатика разжался, выпустив столь ценное для любого мага сокровище - белый резной посох с набалдашником в форме головы дракона. 

Пим не колебался ни секунды. Может, кто другой на его месте и побрезговал бы подбирать вещицу, пропитанную "магией малефикаров". Но юный отступник не делал различий между светлой и тёмной сторонами своего искусства, как не винил солнце за то, что то скрывается за горизонтом. Мощь есть мощь, магия бесцветна. А уж настроить этот инструмент под свои нужды, Пим был уверен, он сумеет. 

Склонившись над посохом, мальчик с некоторым благоговением взял его в руку. 

 

Красивы творения твои, Уртемиэль. 

[Kykuy]

Взрыв. В своё время Сандрал наблюдал множество огненных шаров(правда, почти все - на тренировках чародеев в Круге), чтобы заподозрить что-то неладное в пожаре, охватившем "Петуха". Кое-как надев доспехи и шлем, храмовник схватил меч и щит, выбегая наружу. Многие из его новых знакомых уже были возле лестницы вниз, и он рванул туда. Кто-то остался помогать постояльцам на втором этаже, но Сандрал, не останавливаясь, бежал вниз - необходимо было остановить нападающих, иначе помогать будет некому.

Внизу он увидел Пима, старающего оказаться как можно дальше от схватки, но не настолько, чтобы не иметь возможности помочь, Теодоро, уже читающего первые заклинания, Циана, безошибочно прокладывающего курс среди столов и стульев. За окном раздавался волчий рык, едва слышный свист спускаемой тетивы и команды на эльфийском. В этот момент он почувствовал что-то неладное - Циана окружала чуждая, удушливая аура магии крови, коверкающей разум. Сконцентрировавшись, Сандрал уничтожил эту магию, бросаясь вперёд и преграждая путь двум культистам, один из которых был с щитом. Клинок храмовника со свистом рассёк воздух и с громким треском обрушился на вражеский щит. Культист не успел отплатить той же монетой - его кровь вскипела в жилах, подчиняясь приказу Роны. Культисты с каким-то воистину фанатичным остервенением переключились на девушку, совершенно позабыв о Сандрале, чем он и воспользовался - удачный удар кромкой щита превратил лицо щитника в кровавую кашу, и тот с громким лязгом доспехов рухнул на пол. Краем глаза храмовник заметил, что Циан падает под натиском двоих культистов при поддержке жреца, но помочь ему не мог - если он оставит Пима и Рону, вражеские мечники и арбалетчики могут прожить достаточно долго, чтобы наконец попасть. Вслед за эльфом пал и Тео, неосторожно вышедший на открытое место. С остервенением, не уступающим таковому у культистов, Сандрал стал рубить, колоть и бить щитом, и при поддержке магов враги погибали один за другим.

 

Тем не менее, всё оказалось в порядке - насколько это было возможно, когда посреди ночи безумный культ хочет взорвать таверну, где ты спишь. Часть "Петуха" уцелела, большинство постояльцев выжило, а Циан и Теодоро были вовсе не мертвы, а тяжело ранены. Пока Циана выносили и лечили, Сандрал тоже помог Теодоро оказаться на свежем воздухе. Взваливать мага на плечо, словно мешок картошки, было слишком опасно, учитывая полученные им раны, и нести его пришлось на руках, словно какую-нибудь кисейную антиванскую барышню. Впрочем, об этом едва ли кто-то думал.

 

— Уж лучше бы это были наёмные убийцы, — медленно произнёс Сандрал несколько минут спустя, — По-крайней мере, они не сжигают таверны вместе с постояльцами, — он покачал головой.

[Элесар]

Сухой кулак фанатика разжался, выпустив столь ценное для любого мага сокровище — белый резной посох с набалдашником в форме головы дракона.

Пока Пим рассматривал доставшийся ему в качестве трофея посох, глаза жреца распахнулись и ненавидяще вперились в молодого мага. Силы почти покинули поклонника Дракона Красоты, однако это совсем не помеха для того, кто использует для подпитки заклинаний чужие и собственные страдания.
— Сегодня вы убили тех, кто нёс в Хасмал свет Уртемиэля, — слова прозвучали за спиной Пима, с ним неожиданно заговорила потерявшая брата-охотника служанка. Она медленно, словно двигаясь во сне подняла обронённый одним из культистов клинок. — Не радуйтесь. Когда-нибудь за нами придут другие.
Девушка задрожала всем телом и выпустила из рук слишком массивный для хрупкой эльфийки клинок. Пим повернулся к жрецу, но тот уже обратил на прожжённый магическим огнём потолок остекленелый взгляд.

Общими усилиями местным жителям удалось справиться с пожаром и уберечь соседние дома от столь же невесёлой участи. Помогали им и как всегда подоспевшие не очень-то вовремя стражники. Но всех отвлекло от насущных забот появление пол дюжины закованных в доспехи с гравировкой пламенного меча воинов.
— Всем разойтись и не мешать расследованию! — что есть сил рявкнул высокорослый рыцарь и знаком приказал остальным рассредоточиться по небольшой площади перед прожаренным почти до основания Петухом. — Двумя часами раньше проклятые маги крови совершили покушение на лорда Грейстока. По обвинению в пособничестве культистам, в своём поместье задержан сенешаль Пентагаст. До выяснения всех обстоятельств его преступлений, за порядком на улицах Хасмала будет следить Орден.

Отличным ответом на это заявление послужили хмурые, перепачканные сажей, лица ополченцев.

[SHaEN]

Ранее во дворе перед сгоревшей таверной


Элата была права, помогая выносить бесчувственного Циана из таверны, краснела Рона не только от прилагаемых усилий, но мнимое нарушение приличий тут было ни при чём. Среди дымного хаоса об том думалось меньше всего. Рона стыдилась собственной бестолковости по части оказания помощи пострадавшим. То, что следует как можно быстрее вывести всех попадавшихся на глаза из охваченного огнём здания было яснее ясного, сейчас же она растерялась и оказалась хоть сколько нибудь полезной только благодаря подсказкам Элаты. Поэтому осталась подле Циана, истолковав жест долийки именно так.
Откинув присыпанные пеплом волосы с лица, Рона присела рядом с эльфом. Кровь оставалась только на одежде и сочленениях лёгкого доспеха, жуткие же раны затягивались прямо на глазах. Рона провела ладонью по воздуху над одной из них, слегка зажмурилась, ощутив тёплое покалывание в пальцах. Магия Пима такая узнаваемая. Хорошая магия. Ей бы хотелось научиться лечить так же.
В бок ткнулся собачий нос — вслед за мечами, положенными справа от Циана, Сона принесла посох магессы. Рона потрепала её по загривку, погладила, благодаря за услугу.
А глаза цвета вишни не открывались. Рона окликнула босоногую девушку с растрёпанными светлыми волосами, тащившую два ведра с водой к таверне, попросила об одолжении. Девушка кивнула, поставила одно ведро с живительной прохладной влагой рядом с Роной, побежала дальше. Магесса смочила лоб, виски и губы Циана водой. Ей самой жутко хотелось пить, но это подождёт.
Сандрал уложил неподалёку от Циана Теодоро, которого тоже уже коснулась исцеляющая магия. Оба живы, и если Пим их оставил, значит, опасности для жизни нет.

— Уж лучше бы это были наёмные убийцы, — медленно произнёс Сандрал несколько минут спустя, — По-крайней мере, они не сжигают таверны вместе с постояльцами, — он покачал головой.

— Лучше бы не было никого, — сказала Рона, глядя на то, что осталось от постоялого двора.

Сообщение отредактировал SHaEN: 14 августа 2018 - 20:49

[Ewlar]

Элата возвратилась в зал таверны, лишь чтобы убедиться, что тут больше некому помочь. Сандрал шёл навстречу, легко неся на руках Теодоро. Пожилая женщина почувствовала себя непозволительно слабой. Пусть долийцам неведома зависть, но она восхитилась силой, позволяющей часами таскать на себе тяжёлые доспехи и оружие, да ещё и нести взрослого мужчину, запросто, как маленького ребёнка. Она огляделась, подобрала меч, понимая, что Циану он понадобится. Сона обнюхала и подняла второй за рукоять. Они вышли на воздух. Мечи легли рядом со своим хозяином. Элата похвалила Сону: "Энастэ, хорошо делаешь". Довольная волчица включила ласкового пса в своём сознании, потёрлась о её ладонь и поскакала снова на пожарище. Вскоре явилась, положила посох Роны у её ног. Подождала, когда похвалят, и повторила путь за посохом Теодоро. Элата сейчас как раз находилась рядом с ним. Поняв, что Сона только разогрелась и принимает поиск потерявшихся прдметов за игру, эльфийка разрешила ей это делать. К рассвету и явлению на месте происшествия команды рыцарей, волчица натаскала из таверны кучу барахла разной степени подгорелости, в основном, это было оружие и части доспехов, но среди этого всего оказалось немало вещей, внезапно ставших куда более ценными для разорившихся хозяев. В последний момент Сона вынесла в пасти ошалевшего и слегка подпалённого полугодовалого кота и безошибочно сунула его в руки хозяйской дочке.

 

В той стороне, где собирались люди, было кому оказать помощь. Среди плачущих от испуга женщин всегда находятся сильные духом, те, кто берёт командование на себя, организует остальных и всегда знает, как надо действовать. Поэтому Элата не стала туда соваться, она вернулась к раненым и Роне. Свернула кружку из придорожного лопуха и поднесла воды едва подавшему признаки жизни магу. Следовало подумать, куда теперь передислоцироваться: рыцари, наводящие в полусожжённом здании свой порядок, ей совсем не понравились.